Крокко-Дилльские истории

21. Свинохамск

— Ну что, так и будем идти, сами не зная куда? — Топнула ногой Крокки. — Я устала и хочу поесть. Дилли хотя бы ужиного молочка похлебал, а я?

— Прекрати, как ты себя ведешь?! — Пристыдил ее брат.

— И мы изрядно проголодались, — брюзгливо проворчали все три драконьи головы. — Разве мы записались в клуб вегетарианцев? — Оглядели они окружающих, и глаза их нехорошо блеснули.

— Ты на что намекаешь, тетушка? — С ужасом в голосе спросил Дилли.

— А на то, племянничек, что еда ходит с нами рядом, только перья ощипай, вот тебе и дичь на вертел.

— Вы это серьезно, уважаемая? — Перепугался Архипушка, отказываясь верить своим ушам.

— Куда, как серьезно, ведь ты всегда меня недолюбливал, пора свести счеты. И Кикура раскрыла все три пасти, из центральной выбивалось пламя.

— Тетушка, опомнись, что ты делаешь? — Пытался образумить ее Дилли, загораживая собой дрожащую птицу.

— Есть хочу, не понимаешь? — Рявкнула та и плюнула огнем рядом с археоптериксом.

— Поджарь, поджарь его хорошенько, — хихикала Крокки, — Он уже старый, если его не прожарить — мясо будет как резина.

Ра-ра дунула еще раз огнем, и у Архипушки вспыхнуло оперенье. Дилли пришлось тушить его из фляжки.

— Что вы делаете, безумные, на вас подействовало излучение черной жемчужины. Завтра вы будете горько сожалеть о содеянном и умрете со стыда.

— Это будет только завтра, зато сегодня мы не умрем с голоду, — заявила Крокки, а Кикура продолжала гоняться за археоптериксом.

— Это какой-то кошмар, — пропищал несчастный, уворачиваясь от зубов Ки-Ки. Удачей было то, что Ра-ра израсходовала весь запас огненных зарядов, но вот она изловчилась, схватила беднягу за крыло и с удовольствием выдрала из него несколько перьев.

— Немного мороки — и вот тебе птичье жаркое, — промурлыкала она.

«Она повредилась в рассудке», — подумал Дилли, а вслух сказал:

— Тетя, мясо этой птицы отравлено, он слишком долго находился вблизи излучения черной жемчужины.

Кикура повертела Архипушку в лапах, будто видела впервые, а затем с сожалением отбросила подальше. Затем она огляделась по сторонам.

— Ну, тогда я возьмусь за тебя, племянничек.

— Какая разница, я тоже был рядом и ядовит не меньше.

Крокки поняла, что пришла ее очередь и попятилась назад. Но тут Дилли закричал:

— Смотрите, указатель «Свинохамск — 2 мили».

— 2 мили я как-нибудь потерплю, — сказала тетя, и пока все шли в указанном направлении, ни на кого не кидалась.

Неожиданно перед путниками возникла изгородь из плетеных ивовых прутьев. Перед ней расхаживала хорошенькая хрюшка в белоснежном переднике и кружевной шляпке. Увидев измученную «ужасами» четверку, она всплеснула копытами:

— Ах, ах, бедняжки, наконец-то вы добрались, — сказала она таким тоном, будто ждала их всю жизнь. — Меня зовут Хрямочка.

Кикура, не отрываясь смотрела на ее розовую кожу, а Ку-ку, забывшись, высунула язык, с которого капала слюна, как у голодной собаки.

— Так бы и провалился со стыда, — прошептал Дилли на ушко Архипушке. — Не ровен час, примется за бедную свинку. Надо бы ее одернуть, но не знаю, как.

— Уж если кто и будет ее урезонивать, только не я — с меня довольно! — И археоптерикс поправил на хвосте оставшиеся перья. А, между тем, Ку-ку лизнула свинку, как бы пробуя ее на вкус, Крокки тоже оскалила зубы. Хрямочка будто ничего не замечала.

Вдруг на вытянутом драконьем языке появились черные точки, которые прыгали и кусались, как ненормальные. Ку-ку пыталась их выплюнуть, но куда там. Язык распухал на глазах, у левой головы показались слезы, но унять Светок не было никакой возможности, не будешь же откусывать собственный язык.

— Позвольте, я вам помогу, — сказала свинка и осторожно стала снимать расшалившихся насекомых. Она бережно собрала их в ладонь и выпустила в траву. Рот у Ку-ку теперь не закрывался — там не помещался распухший язык. Светкам не понравилось в траве, и они с виноватым видом взобрались на драконий хвост.

— Пойдемте, — мягко проговорила Хрямочка, и повела гостей к плетеной калитке.

Нужно ли говорить, кем были жители Свинохамска. Главное, что они оказались гостеприимными и хлебосольными. Тут же было организовано застолье. Маленькие поросятки резво бегали с подносами, на которых чего только не было: овощной супчик на первое, нежный янтарный сыр, сметана, сливки, заливное из рыбы, пирожные, шоколадное суфле на второе, третье, четвертое, пятое — всего и не перечислишь.

Гостей не пришлось приглашать дважды. С большим проворством они поглощали разнообразные блюда, хозяева от них не отставали, похрюкивая и повизгивая. Только бедная Ку-ку не могла питаться нормально. Ей принесли жидкую манную кашку и соломинку, но голодный блеск в ее глазах не уменьшался, кашки — не слишком хорошая пища для оголодавшей драконьей головы. Она щипала ходивших мимо поросят, но кусаться ей не позволял распухший язык, и пока ей не принесли подтаявшее мороженое, она не успокоилась.

Как же все были довольны! Объедаловка продолжалась часа полтора. Даже Сетки, выскочив на стол, до того набили свои брюшки всякой вкуснятиной, что не смогли забраться назад на свое законное место и заснули тут же возле тарелок.

Однако гости заметили, что манеры хозяев оставляли желать лучшего — точь в точь, как свинушка Марта, когда учила крокодильчиков питаться из тазика. Один из поросят взял свою миску и отправился под стол, объяснив, что так ему удобнее. Остальные тоже не отличались приятностью поведения.

— А теперь, господа уродцы, пора спать, — заявил главный кабан.

У Архипушки глаза полезли на лоб, а драконша так и заискрилась гневом.

— Не мечите бисер перед свиньями, — напомнил им Дилли древнюю поговорку, и гости решили оставить это хамство безнаказанным, хотя бы в благодарность за вкусный обед.

Хрямочка отвела их в спальни. Крокодильчики остались в восторге от кроватей: гора пуховых перин, подушек, невесомые одеяла.

— Как хорошо, зевнул Дилли, укрываясь потеплее, остальные последовали его примеру.

— Спокойной ночи, — пожелала Хрямочка.

«Она здесь, наверное, самое большое исключение», — подумал Дилли, засыпая. Когда он открыл глаза, то увидел толстощекую свинку, которую звали Хрюкочка. Та сразу сунула ему соску с молочной смесью. Мальчик хотел было воспротивиться, но жидкость была густой и очень вкусной. Толстуха поправила на нем пуховое одеяло и сказала:

— Спи, малыш, самое главное в жизни — это сон и еда.

«Как она права», — мысленно согласился с ней Дилли, зевая.

— Тебе надо спать не менее двадцати часов, а остальные четыре — усиленно питаться, тогда ты будешь таким же толстым и красивым, как мы.

Крокодильчик закрыл глаза и больше уже не помнил, сколько он спал, сколько раз его кормили. Окончательно он проснулся, когда уже знакомая свинка измеряла ему талию сантиметровой лентой.

— Теперь на весы, — весело пропела она, — если и дальше так пойдет — все будет в порядке.

— Что будет в порядке? — Удивился Дилли.

— Скоро узнаешь, — улыбнулась Хрюкочка.

С большим удивлением мальчик рассматривал живот, который теперь нагло выпирал из-под рубахи, и это ему совсем не понравилось. Тем временем Хрюкочка разбудила остальных и Дилли увидел пузатого Архипушку, пузатую Крокки, габариты Кикуры никакому описанию вообще не поддавались.

Археоптерикс, всегда гордившийся своей стройностью, со страхом оглядел себя и взмахнул крыльями. Теперь он не мог летать.

Свинка заметила беспокойство гостей и поспешила пригласить главного кабана. Тот недовольно оглядел всех и сказал низким хрипящим басом:

— Почему вы держите у себя этих худосочных выродков, давно бы уже наделали крокодильих бифштексов.

— О, они очень стараются, господин Щитоморд. Они прибавляют в весе больше всех, по 25 кило каждый.

Дилли похолодел. Ему здесь резко разонравилось. Почему они сказали про крокодильи бифштексы? Тем не менее, все вновь прибывшие уселись за стол — иметь плохой аппетит было плохим тоном, зато хорошим — рыться носами в салатах, так чтобы капуста висела за ушами. Впрочем, кушанья были отменными, так что гости с удовольствием принялись за превосходные яства. У Ку-ку зажил язык, и теперь она мела все подряд, так что даже сердитый кабан поглядел на нее с уважением.

Кикурины Светки рассмешили всех сидящих, они попрыгали на стол и хватали все подряд, пока не превратились в шарики, которые не могли передвигаться самостоятельно, беспомощно они болтали тонкими ножками в воздухе, потому что те перестали доставать до стола. Раздобревшая Кикура бережно собрала их в ладонь и отправила к себе на спину.

— Теперь сонная терапия, скомандовал кабан. — Надеюсь, вы не забыли, через неделю контрольная сдача жира. Свинки кивнули и повели гостей в спальню.

— Что это за сдача жира, — попытался, было выяснить Дилли у Хрямочки.

— Много будешь знать — скоро состаришься, — отшутилась она и щелкнула его по носу.

Крокодильчик чуть поотстал и сказал Архипушке:

— Что-то они темнят, постарайся не пить их молочный коктейль, боюсь, они подмешивают нам снотворное.

Так и вышло. Когда Крокки и Кикура засопели, мальчики отправились на разведку. Весь дом сотрясал храп, вроде бы ничего подозрительного не обнаруживалось. Архипушка и Дилли спустились в подвал и увидели стеллажи с огромным количеством баночек. На них было написано: сало, свиной жир, птичий жир, крокодилий жир, драконий жир. Так вот зачем здесь все время кормят. Но делать нечего, пришлось вернуться назад. Все повторилось: сон, кормежка, измерение талий. Вес прибавился неописуемо. Главный кабан после осмотра остался доволен.

— Теперь и вы сможете сдавать жир, — прогнусавил он.

— Как это? — Спросила Кикура.

— Так же, как и мы все. Каждый должен приносить пользу, бесцельно жить нельзя.

— А ваша цель — копить жир? — ехидно поинтересовался Дилли, но кабан не смутившись, серьезно ответил:

— Это прекрасная, прекрасная цель, поэтому будем обедать.

— Так ты здесь самый главный? — осведомилась Кикура.

— Да, а что?

— И ешь ты больше всех из них?

— Ну, разумеется, какие могут быть сомнения, — самодовольно хмыкнул кабан.

— Я хотела бы состязаться с тобой в обжорстве, но с условием — если победишь ты — будешь держать нас здесь для жира, если я — ты нас отпустишь, но перед этим покажешь нам ваш волшебный кристалл, — предложила ему Кикура.

— Идет, — согласился рыжий гигант, ничуть не сомневаясь в исходе поединка.

Все, затаив дыхание, начали смотреть на это представление. Кикуре и ее конкуренту приносили целые чаны разнообразных кушаний. В мгновение ока они опустошались. Кабан недавно скачивал жир, и у него в организме было очень много места, зато у драконши было три головы. После того, как было съедено по восемь чанов борща, по пятнадцать подносов салата, по пятьдесят пирогов, соперники решили было приостановиться, потому что их животы доставали до земли, но драконша, немного подумав, потребовала себе три бочонка пива — по одному на каждую голову. Кабану пришлось тоже заказать себе пиво, но уже первый бочонок полился назад. Кикура спокойно выпила все три. Зрители ахнули, а затем оглушительно зааплодировали.

Тут случилось неожиданное, в животе у драконши что-то булькнуло, брякнуло, зазвенело железом, потом начало петь и ругаться пьяными мужскими голосами. Затем тетушка икнула и все затихло. Ничуть не смутившись, тетка сказала:

— Я победила, несите алмаз.

— Видите ли, голубушка, я никак не ожидал такого поворота событий, — вкрадчиво проговорил кабан. — Наш камень — символ сытости и благополучия. Если я его отдам, как мы будем копить жир?

— Зачем он вам? — Встрял Дилли.

На него глянули с нескрываемым презрением.

— У нас был уговор, и он дороже денег, об остальном ничего не знаю и знать не хочу. Гоните камень! — Рявкнула тетя.

— Хватайте их! — Закричал кабан.

И в мгновение ока четверка друзей была крепко связана. Чересчур обильная пища и бесконечный сон сделали их неспособными к обороне.

— Теперь мы заберем ваш жир, а вас поместим в клетки, чтобы и впредь получать от вас как можно больше салопродуктов.

— Ну, какое от крокодилов сало? — Пытался было острить Дилли.

— Сейчас и посмотрим, — не поняли они юмора.

— Это и мы тоже, подобно этим животным, будем копить жир? — В ужасе воскликнул Архипушка.

— Да, прекрасная цель, — и Щитоморд кивнул свинкам, а те приготовили банки с надписями «крокодилий жир», «птичий жир», «драконий жир». Последняя емкость имела весьма внушительные размеры. Хрямочка принесла шприц и потихоньку начала заполнять банки. Когда сделали прокол в животе у Кикуры — случился конфуз. Жиру набралось, конечно, будь здоров — больше, чем у всех вместе взятых. И только кабан порадовался такому обилию столь редкостного продукта, как драконий жир — из прокола в животе показалась человеческая рука. Затем отверстие расширилось, и появилась голова, облаченная в металлический шлем. Потом друг за другом вылезли три рыцаря, закованные в железные доспехи и их кони, после чего они выудили из драконьего желудка все свое вооружение — арбалеты, копья, пращи и камни.

— Уф, как же стало легко! — Сказала Кикура.

Странные люди, осмотрев связанную драконшу, упали перед ней на колени.

— Прости нас, благороднейшая, мы виноваты перед тобой и готовы служить до конца наших дней.

Кикура была настроена благодушно и милостиво им сказала:

— Не надо служить нам всю жизнь, разрешаю освободить нас из плена, а также моих племянников и этого забавного старикана.

Свиньи смотрели на это все в полнейшем изумлении. Рыцари разрубили путы, а кабан не стал дожидаться возмездия и принес камень, завернутый в капустный лист.

Архипушка кинулся разглядывать блестящий многогранник.

— Это не он, — сообщил он своим спутникам. — Показанный мне камень имеет розовую окраску и называется аметист. Поросячьему семейству он, вероятно, несет сытость и благополучие, но нам он ни к чему. Благополучие, связанное с накоплением жира, и счастье — это разные вещи, поэтому камень мы оставим владельцам.

Немного подкрепившись на дорогу, друзья покинули Свинохамск. Рыцари отправились по домам, если таковые сохранились, ведь прошло столько лет.

Кикура осталась довольна последним приключением: она честно победила в споре, и к тому же хорошо питаясь, смогла похудеть. Трехголовая особь с умилением рассматривала себя со всех сторон и подпрыгивала, как кузнечик.

— А камень мы так и не нашли, а я так соскучилась по дому, — грустно вздохнула Крокки. — Придется идти дальше.

— Что значит идти? — С возмущением перебила ее тетя и расправила крылья, о которых все давно забыли. Пока драконша была толстой и неподъемной, о полетах она и не помышляла. Теперь, она взмахнула крыльями и поднялась в воздух.

— Перемещаться теперь мы будем быстрее. Ты, Архипушка, возьмешь Крокки, а я Дилли — так мы в два счета облетим всю округу.

Они так и сделали. У крокодильчиков немного уходила душа в пятки — не каждый день приходится летать на драконах, да и на археоптериксах тоже.