Кровавый Триллиум

ГЛАВА 12

— На палубе происходит что-то странное, — крикнул вниз принц Никалон сестре и брату. Стояла ночь, в якорном трюме было темно, только сквозь круглые отверстия проникал слабый лунный свет. Ники наполовину высунулся наружу.

— Я слышу пение, — сказал он. — Только не могу понять, на каком языке поют.

— Должно быть, это колдун, — сказал принц Толивар с явным восхищением — Он насылает проклятия на тех, кто нас разыскивает. Вот бы посмотреть, как он мечет громы и молнии или вызывает чудовищ!

— Не болтай ерунды! — сказала принцесса Джениль, а потом обратилась к Ники: — А на берегу ты что-нибудь видишь?

— Только несколько мигающих огоньков от костра за деревьями, на воде нет никаких лодок. Светят две из Трех Лун, и, если мы попытаемся сбежать сейчас, нас будет отлично видно!

— Но если мы будем медлить, корабль может уплыть! — сказала Джен. — Надо уходить, пока это возможно.

— Верно, — согласился Ники. — Сейчас трирема встала на якорь гораздо ближе к берегу, чем раньше. Нам придется проплыть всего около половины лиги.

— А это далеко? — с любопытством спросил Толо.

— Тысячу элсов, — ответила ему Джен. — Но тебе не стоит бояться, лягушонок. Мы с Ники сможем тащить тебя, когда ты устанешь. — Я не хочу никуда идти, — захныкал Толо. — Я ненавижу плавать. Вода всегда заливается в нос.

— А как тебе понравится, если пираты привяжут тебя к мачте и будут использовать в качестве мишени для метания ножей? — безжалостно спросил Ники.

Толо разразился слезами, и Джен поспешила утешить его, укоризненно глядя на старшего брата.

— Посмотри, что ты наделал! Ладно, малыш, Ники просто дразнится! Никто не собирается тебя мучить!

— Я ненавижу это место, — всхлипывал Толо. — Почему никто не придет и не спасет нас?

— Я уверена, что мама старается… — начала она, но в этот момент за дверью послышался шум, и она прошипела Никалону: — Быстро слезай! Сюда кто-то идет!

Наследный принц едва успел соскользнуть вниз, упав спиной на груду огромных цепей, как дверь приоткрылась. Появился Боблин со светильником, стоящий за ним принц-карлик держал в руке второй фонарь.

Ледавардис вышел вперед и ступил в темный якорный отсек. Он нес туго набитый мешок.

— Закрой дверь и подожди снаружи, Боблин! Я хочу поговорить с этими несчастными детьми с глазу на глаз.

— Подумайте хорошенько, ваше величество! Плохо уже то, что вы воспользовались моим добрым нравом и уговорили спуститься вниз…

— Молчи! Неужели ты в самом деле думаешь, что эти младенцы способны обидеть меня? Подожди снаружи, я сказал!

Боблин, ворча, удалился. Когда дверь за ним закрылась, Ледавардис повесил фонарь на гвоздь, а потом вытряхнул содержимое объемистого мешка на грубый пол к их ногам. Здесь были спасательный круг из дуба, нож в чехле, маленький топорик, плоский матерчатый пакет, непромокаемая сумка, заполненная наполовину чем-то твердым, тыквенная фляга с водой и маленький глиняный горшок, замотанный тряпками.

— Ради Цветка! — удивленно воскликнул Никалон. — Что все это значит?

— Этой ночью вы должны попытаться бежать, — без всякого вступления сказал Ледавардис. — Волшебник целый день провел, работая над какими-то чудовищными заклинаниями, с помощью которых он надеется достать из морских глубин магический меч. Все на корабле будут наблюдать, как он и два его лизоблюда провоют последние заклинания. Это произойдет приблизительно через полчаса, когда взойдет Третья Луна. В это время вы и должны бежать. Как только меч будет поднят, мы тут же отплывем в Рэктам.

— Я не хочу никуда бежать! — опять заныл Толо — Я почти не умею плавать.

— Спасательный круг поможет тебе, — сказал король Ледавардис. — Если понадобится, вы все трое сможете держаться за него и, болтая под водой ногами, бесшумно доплывете до берега. В этом водонепроницаемом пакете лежит кое-какая снедь, вы можете положить туда и одежду, так что на земле вам будет во что переодеться. В холстинной сумке — удочка, крючки и все необходимое для разведения костра. С этими вещами, ножом и топориком вы сможете добывать себе пищу и защищаться до тех пор, пока ваши люди не спасут вас.

— Мама наверняка быстро найдет нас с помощью своего талисмана, — уверенно заявила Джен.

— А спасти нашего отца нет никакой возможности? — спросил Ники.

— Это безнадежно, — ответил Ледавардис. — Он прикован к скамье на галере, окружен рабами и надсмотрщиками. Вы сами должны спастись. Я подслушал, как моя бабушка спорила с Портоланусом. Она каким-то образом заставила его согласиться с тем, что если удастся достать из воды утонувший талисман, то второй, полученный в качестве выкупа за вас и короля Ангара, станет ее собственностью.

— Мама никогда не отдаст свой талисман! — решительно сказал Ники. — И она, и ее верные рыцари, несомненно, находятся где-то рядом и скоро появятся, чтобы освободить нас.

— Все может быть, — ответил король. — Я знаю только одно: Ганондри полна решимости отнять талисман у вашей матери. Портоланус безуспешно пытался уговорить королеву Анигель, он даже осмелился пытать вашего отца… — Ох! — в ужасе вскрикнула Джениль. Ледавардис продолжал:

— Но моя бабушка сделана из другого теста. Она постарается захватить второй талисман… пытая тебя, Никалон, и тебя, Джениль, на глазах у ваших родителей.

— Но не меня? — спросил Толивар с надеждой.

— Толо! — негодуя, прикрикнула на него сестра — Как тебе не стыдно!

— Довольно, Джен, — сказал наследный принц. — Сейчас не время для детских капризов. — Потом он обратился к Ледавардису: — Если нам удастся побег, мы ваши должники навеки, король. Скажите, почему вы нам помогаете?

— Сам не знаю, — смутившись, признался Ледавардис. — Просто чувствую, что должен помочь. Боюсь, ваш отец обречен, и я ничего не смогу сделать. Но вам я могу помочь. — Он снял с гвоздя фонарь. — Теперь мне нужно уходить, пока меня не хватились. Я должен присутствовать на представлении колдуна. Когда на небе появится Третья Луна, бегите. В этом маленьком пузырьке — вакса для сапог, вы сможете намазать ею открытые части тела, чтобы белая кожа не выдала вас, когда будете плыть. А теперь прощайте.

Ледавардис выскользнул за дверь, тихонько прикрыл ее, и спустя мгновенье дети услышали звук задвигаемого засова. Ники упал на колени и стал изучать содержимое водонепроницаемого пакета.

— Здесь пироги, орехи и колбаса. Если мы сможем наловить рыбы и собрать фруктов, этого вполне хватит. Одежду и обувь мы тоже сложим в этот пакет. Он удержится на воде, мы будем тянуть его за собой на веревке. А теперь надо спешить: мы должны быть готовы, когда придет время.

Толо прижался к деревянной обшивке корпуса.

— Я не пойду!

Пойдешь! — жестко сказал Никалон. — Я не только твой брат, но еще и наследный принц, и я тебе приказываю!

Плевать мне на тебя и на твои приказы, Ники! В воде водится всякая дрянь. Опасные твари! Ралабун говорит…

Ники с Джен застонали в унисон.

— Ралабун! Он начинён старыми сказками и предрассудками оддлингов! — проворчал Ники.

— Ралабун говорит, что здесь водятся огромные рыбины в три человеческих роста, — упорствовал маленький мальчик. — Их пасть похожа на дверь с тремя рядами зубов, острых, как ножи мясника. И еще здесь много гигантских медуз, которые могут обжечь до смерти. И морское чудовище Хельдо тоже живет здесь, на юге, у него глаза размером с обеденные тарелки, а лапы — как прочные тросы с когтями, они обвиваются вокруг тебя и душат до тех пор, пока из ушей и рта не хлынет кровь…

— Нет, нет, — заговорила Джениль, подходя к Толо и беря его за руку. — Здесь не водятся никакие твари! Оставаться на этом корабле с пиратской королевой и злым колдуном гораздо опаснее.

— Принц-карлик сказал, что королева Ганондри собирается пытать только тебя и Ники, — возразил Толо, — а не меня.

Он что-то прикидывал в уме.

— Так говорят только испорченные люди, — уговаривала его Джениль. — Хватит спорить, снимай ботинки.

— Нет, я не поплыву! Морские чудовища слопают меня!

— Будь проклят этот Ралабун, — пробормотал Ники. Он открыл пузырек с черной ваксой и начал размазывать ее по лицу, — Посмотри, Толо! Разве я не страшен? Разве ты не хочешь тоже намазаться? Мы будем выглядеть так отвратительно, что все морские твари, увидев нас, бросятся врассыпную!

— Нет! — крикнул малыш. — Нет, нет, нет! Джен тряхнула головой и прислушалась.

— Тихо! Вам не кажется, что пение на палубе становится громче?

— Да, — согласился Н икал он. Он поймал ее взгляд. — Давай, Джен. Готовься сама, если этот упрямый мальчишка хочет продолжать валять дурака, мы просто бросим его здесь.

— Ну и отлично, — притворно согласившись, сказала она.

Двое старших детей сняли обувь и запихнули ее в пакет. Джен через ноги стащила юбку, потом они намазали ваксой лица, руки и голые ступни. Ники подхватил пакет и спасательный круг, полез по якорной цепи наверх и закрепил вещи на лебедке. А Джен опять попыталась уговорить Толо. Но он отпрянул от нее и спрятался за грудой цепей в углу.

— Третья Луна уже поднимается! — тихо позвал их Ники. — Торопитесь! ,

— Я не могу поймать его! — Джен была в отчаянии.

— Я не пойду с вами! — крикнул Толо. — Уходите без меня!

— Сейчас я спущусь, и мы заставим его, — решил Никалон.

— Если ты это сделаешь, — предупредил Толо, — я буду драться, и кусаться, и орать, пока вы будете тащить меня, и пираты поймают вас и побьют!

— Сумасшедший чертенок! — Теперь Ники испугался, хотя очень старался не показывать страха. Упрямство младшего брата вывело его из себя. — Ну что ж, если мы бросим тебя тут, это пойдет тебе на пользу!

— Да! Оставьте меня в покое! Пираты не станут мучить меня! Так сказал принц-карлик. Вы оба бегите. Не волнуйтесь обо мне. Я только второй принц. Вы сами говорили, что большого выкупа за меня не потребуют.

— Мы не можем оставить его, — простонала Джениль.

Ответ Ники звучал печально:

— И кажется, не можем взять с собой. Значит, нам всем нужно оставаться здесь и пожертвовать ради него своей жизнью? Ледавардис сказал, что королева-регентша по какой-то непонятной причине пощадит его. Вот что я хочу сказать тебе, Джен: я .много думал и понял, что никто из нас не покинет этот корабль живым, независимо от того, отдаст мама талисман или нет. Если и папа, и оба наследника трона Рувенды и Лаборнока погибнут, это будет на руку пиратам Рэктама. — Значит, ты… ты думаешь, что бежать отсюда — наш долг? — Теперь принцесса дрожала, белки расширившихся глаз на темном лице казались двумя крошечными белыми ободками.

— Да, — сказал Ники.

— Я тоже так думаю! — пропищал Толо — Идите, давайте же!

Джен протянула руки к маленькому брату.

— Поцелуй меня на прощание, малыш.

— Нет, — сказал он, — я знаю, ты меня сцапаешь! Глаза Джен наполнились слезами.

— Тогда прощай, — сказала она и начала карабкаться по цепи.

Толо наблюдал за ними, пока оба не исчезли в двух отверстиях. После этого он сам залез наверх и высунул голову наружу. Третья Луна поднималась над горизонтом, с верхней палубы доносился шум — громкое пение, потрескивание горящего костра и звук какого-то скрежещущего механизма типа лебедки. Мальчик посмотрел вниз, туда, где правая якорная цепь входила в воду, и увидел две небольшие фигурки, спустившиеся до последних звеньев. Наконец они достигли воды. Три Луны отражались в ласковых волнах, и головы Ники и Джен почти не были видны. Они медленно поплыли в сторону берега, и вскоре он потерял их из виду.

— Хорошо, — сказал самому себе принц Толивар. Он был вполне доволен. — Побег удался! Я знаю, что они думают обо мне — я всего лишь дитя, дурачок, от меня нет никакой пользы. Но придет время, и я покажу им!

Он осторожно спустился по цепи вниз. Оказавшись на полу, он сложил все три тюфяка в один толстый матрац — получилась довольно удобная постель. Джен оставила ему немного еды, он лег, пожевал колбасы и послушал тихое пение.

— Я думал, что буду пиратом, — сказал себе маленький мальчик. — Теперь все изменилось. Пираты богаты и могущественны, но они все время должны проводить на море. Когда штормит, они мучаются от тошноты, им приходится нападать на разные корабли и сражаться. Лучше я стану кем-нибудь другим, получше, чем пираты.

Он улыбнулся в темноте.

— Когда придут стражники, я велю им передать колдуну весточку. Уверен, что Портоланусу захочется взять в ученики настоящего принца!

Вцепившись в спасательный круг, Ники и Джен без конца молотили ногами, но, казалось, берег совсем не приближается, хотя оставшаяся позади трирема сильно уменьшилась в размерах.

Через какое-то время они почувствовали усталость и теперь не двигались, а только крепко держались за спасательный круг и слушали разносившееся над водой ритуальное пение. Монотонные завывания не прекращались ни на минуту. Отсюда нельзя было увидеть, что происходит на пиратском корабле, — только иногда в небо взвивались красные и белые снопы пламени и дугами падали в воду.

— Ты уже отдохнула? — спросил сестру Ники.

— Да, — сказала она. — Поплыли.

Они опять начали отталкиваться ногами, ни на минуту не забывая о том, что вода не должна плескаться. Шло время, в мышцах ног началось жжение, пальцы, вцепившиеся в спасательный круг, онемели. Но они продолжали плыть, хотя и медленнее. Толчок… толчок..: толчок… Теперь они слышали свое тяжелое дыхание и стук натруженных сердец.

Они так устали, что даже не удосужились посмотреть, туда ли плывут. Они прижались щеками к грубой холстине, покрывающей круг, и работали ногами, хотя каждое движение давалось с большим трудом. Вдруг Джен разжала пальцы, ушла под воду, в нос ей попала вода, и она забилась, забарахталась, хватая ртом воздух и осыпая брата фонтаном брызг. Когда ей наконец удалось прийти в себя, Ники успокоил ее, сказал, что они отплыли от пиратской триремы очень далеко и никто наверняка не слышал всплеска воды. Но она уже плакала от усталости. — Больше не могу плыть. Я не выдержу, Ники. Плыви дальше без меня.

Он осторожно высунулся из воды, одной рукой покрепче ухватился за круг, а другой ударил ее по лицу.

— Дурак! — взвизгнула она.

— Толкайся ногами! — закричал он. — Толкайся, Джен! Держись крепче за круг! Если не будешь, я опять тебя стукну!

Продолжая рыдать, она подчинилась.

Внезапно вода заволновалась, пошла небольшая. рябь. Они стали нырять вверх-вниз, а потом вдруг высоко взлетели на огромной волне. Джен опять завизжала, но Ники крикнул:

— Держись за круг! Крепче держись!

Волна неслась к берегу, а они находились на самом ее гребне. Спереди доносился равномерный рев, вокруг них шипела и пенилась вода: волна набирала скорость и высоту. Джен почувствовала, что пальцы соскользают с круга. Она попыталась крикнуть, но ее смыло сильной струей. Рот заполнился соленой водой, она перевернулась вниз головой и оказалась в гулкой темноте. Джен ухитрилась все же задержать дыхание и, хотя минуту назад ей казалось, что силы покинули ее, отчаянно замолотила руками и ногами.

Наверх! На поверхность! Она прижала руки к бокам и изо всех сил оттолкнулась. Замелькали пузырьки воздуха. Голова вынырнула на поверхность. Вокруг нее была сплошная пена. Слышались ритмичные удары о берег…

Ее ноги коснулись дна.

Но тут ее настигла еще одна огромная волна, сбила с ног и потащила вперед. Песок стал царапать колени. Она высунула голову и вдохнула, а потом поползла. Море было очень теплое. Теперь, на песчаной отмели, на девочку набегали маленькие волны, подталкивая ее к берегу. Наконец она добралась до пляжа и растянулась на песке.

Прошло довольно много времени, пока она вспомнила о Ники. Чувство вины придало ей сил. Стукнув ее, он спас ей жизнь. Она струсила, чуть было не сдалась, а он заставил ее бороться и выжить. Все еще омываемая волнами, Джен села на корточки и осмотрела берег — сначала справа, потом слева. Свет от Трех Лун был обманчив, и сначала она приняла за тело брата скопление водорослей, вынесенных прибоем. Кроме того, повсюду темнели скалы. Наконец она различила едва заметное белое пятно спасательного круга, лежащего в дюжине элсов от нее, и поползла к нему. Рядом лежал Ники. Он дышал, но когда она потрясла его за плечо, он не открыл глаза. К спасательному кругу все еще был привязан непромокаемый пакет. Джен вскрыла его и вынула сухую одежду. Потом она легла к брату вплотную, накрыла и его, и себя сухим теплым плащом и провалилась в сон.

Разбудила ее внезапная боль.

— Не смей бить мою сестру!

Это был голос Ники. Джен застонала, а потом громко вскрикнула — еще один удар обрушился на ее ребра. Яростно вопил Ники, слышался хриплый смех. Она вяло приоткрыла глаза, но тут же снова смежила ресницы и заорала от страха.

Ночной кошмар! Наверное, ей это снится… но последовал третий болезненный удар, и она поняла, что кошмар происходит наяву.

Фонарик высвечивал трех высоких существ с блестящими желтыми глазами и уродливыми мордами, тусклые клыки обнажены в усмешке. Аборигены. Внешне они чем-то напоминали диких глисмаков, но вид имели более отталкивающий и зловещий. На двоих были узкие набедренные повязки, расшитые жемчугом, и множество веревочек с ракушками. Они держали толстые деревянные палки, каждая — с тремя зубами какого-то зверя на конце. У одного был фонарь. Третий, самый высокий и одетый с большой роскошью, был вооружен прекрасно отлитым мечом, какими обычно пользуются люди, с его шеи свисала огромная жемчужина. Скрестив руки, он смотрел сверху вниз на распростертых на песке детей.

Воин, который разбудил Джен ударом своей перепончатой когтистой ноги, указал на нее и Ники и что-то удовлетворенно залопотал на местном диалекте. Потом он махнул рукой в направлении рэктамской триремы, стоящей на якоре: она была празднично освещена, с ее палубы по-прежнему взмывали сверкающие снопы пламени.

Внушительного вида абориген взглянул на трирему и пролаял какой-то вопрос.

— Я вас не понимаю, — сказал успокоившийся Ники. — Вы говорите на человеческом языке?

— Да, — проскрипело существо. — Я — великий Хор-Шисса, вождь алиансов. Кто вы и что делаете здесь? Людям запрещается появляться на этих островах. И все-таки два ваших корабля осмелились подойти к Консульскому острову, а другие медленно движутся к нашей святой земле. Вы с этого корабля?

— Да. — Ники стряхнул с лица песок. Он старался говорить так, как подобает человеку его ранга. — Я наследный принц Лабровенды Никалон, а это моя сестра, принцесса Джениль. Враги захватили нас в плен, но мы сбежали.

— Кому принадлежит этот большой корабль? — спросил Хор-Шисса.

— Рэктамским пиратам. Он оснащен оружием, и на его борту находится могущественный волшебник.

Вождь властным тоном заговорил со своими воинами, потом снова обернулся к Ники.

— А второй корабль, поменьше, тот, что встал на якорь за мысом? Кому он принадлежит?

В ушах Джен зазвенело. Кому на самом-то деле? Может, это и есть долгожданные спасители? Может быть, это их мать?

— Я ничего не знаю об этом корабле, — сказал Ники. — Возможно, на нем приплыли наши люди, чтобы спасти нас. Если это лабровендский корабль и вы отвезете нас туда, то получите богатое вознаграждение.

Великий вождь разразился громким смехом, сказал что-то своим землякам, и те тоже загоготали. Потом Хор-Шисса опустил чудовищную лапу с тремя когтями, схватил принца за мокрые волосы и больно потянул. Дети увидели, как при свете Трех Лун блеснули острые зубы морского оддлинга. — Отвезти вас туда? Наивный молокосос! Еще до рассвета мои воины потопят оба корабля, и люди станут изысканным обедом для рыб. Так поступают алиансы с наглыми захватчиками! А с вами мы тоже что-нибудь придумаем.

— Что? — спросил Ники, все еще стараясь сохранить достоинство.

— У нас есть древний обычай, — сказал Хор-Шис-са. — Тот, кто осмеливается ступить без разрешения на святые острова, должен стать барабаном.

— Ба…рабаном? — удивилась Джен.

Хор-Шисса выпустил Ники, и тот чуть было не упал на Джениль. Потом вождь отдал приказ, и двое воинов принялись связывать принца и принцессу грубыми веревками.

— Что это значит — стать барабаном? — закричал Ники. — Что вы собираетесь сделать с нами?

— Избавить вас от кожи, — сказал вождь алиансов. — Из вас получатся довольно маленькие барабаны, но звучать они будут, наверное, забавно.