Кровавый зной

Только она не собиралась уходить. Мы просто стояли и смотрели друг на друга, как парочка влюбленных идиотов.

— Я… хм… я так же хотела посмотреть, как ты, — наконец сказала Тейлор. — Могу я… я могу войти?

— Э-э-э… сейчас правда не лучшее время для визитов… — начал я, а затем понял, что веду себя как полный ублюдок. Она жила со мной почти месяц — мы были связаны кровью, и я вроде не собирался её отпускать? Я не мог этого сделать. — Хм, хочу сказать, заходи, — сказал я, отступая.

— Спасибо. — Она нерешительно кивнула и прошла мимо меня в дом. Её сладкий женственный аромат мгновенно окутал меня, возбуждая, но я подавил собственное желание. Нет смысла её желать. Не сейчас.

— Здесь красиво, — сказала она, осмотрев перекрашенную мною в её отсутствие кухню. Не то чтобы это было необходимо, но я закончил ремонт всего дома, и мне было нужно заняться чем-то ещё.

— Наверху я тоже всё закончил, наконец-то… — ответил я хрипло. — Конечно, нужно было сделать это раньше. Но прежде мне не хватало времени…

— Прежде чем я переехала, — закончила она за меня. — Послушай, Виктор, об этом… — Она развернулась ко мне лицом, и я мгновенно снова повернулся к ней левой половиной лица, притворившись, что изучаю настенные шкафы.

— Да? — спросил я вроде бы небрежно.

— Я просто… хочу, чтобы ты знал, мне хреново от того, как всё закончилось между нами, — сказала она сдержанно, явно настроенная поговорить обо всем. — Не совсем помню, что произошло, когда… когда я впала в течку… — Она прокашлялась, а её щеки порозовели. — В любом случае я потеряла контроль. Поэтому, если причинила тебе боль, заставила что-то сделать… против твоей воли, пожалуйста, пойми и извини, я не хотела.

Она с тревогой и стыдом посмотрела на меня большими глазами. Эмоции, которые я по всем правилам должен ощущать. Я нахмурился. Так Эддисон оказалась права — Тейлор действительно думала, что каким-то образом изнасиловала меня.

— Ты думаешь, что причинила мне боль? — хрипло спросил я. — Тейлор, ты видела, во что я превращаюсь. Видела, насколько я силен даже в облике человека. Ты никак не могла изнасиловать меня, заставить делать то, что я не хотел. Даже находясь в течке.

Она с надеждой взглянула на меня.

— Правда?

— Правда, — сказал я.

— О, хорошо… — Она прокашлялась. — Это, хм, хорошо.

— И вообще, — начал я, решив во всем разобраться тут же. — Не только ты потеряла контроль. Я стал… довольно диким. Вот почему так расстроился — был уверен, что ты возненавидишь меня. Когда всё закончится.

— Я действительно не помню, что произошло, — призналась она. — В основном в памяти всплывают ощущения… пустота внутри меня, и я умоляла тебя… — Она посмотрела на свои руки. — Умоляла тебя заполнить меня, — смущенно прошептала она.

— И я хорошо тебя оттрахал, — ответил я более резко, чем хотел. — Я тоже не был нежен. Мне стало так стыдно, что я впоследствии даже на смог посмотреть на тебя. Хочу сказать… — Я провел рукой по волосам. — Луна оказалась почти полной, и я сходил с ума от проклятия, а тут ещё твой невероятно горячий аромат, но даже это не оправдывает меня. Ничто не может оправдать то, что я тогда натворил.

— Ну, возможно… возможно именно в этом я и нуждалась. — Она посмотрела на меня. — Я ветеринар, Виктор. И знаю, что размножение животных вовсе не нежный опыт. На самом деле секс в течке горячий и грубый.

— Ничего из этого не имеет значения, — возразил я. — Мне нужно было лучше контролировать себя. Особенно, когда узнал, через что эта сука Селеста заставила тебя пройти.

— Верно. А то, чего ты не знал, она поведала тебе той ночью? — с горечью сказала Тейлор. — Она правда сделала это. — Её щеки окрасились румянцем, а глаза засверкали от слез.

— Эй… — Я больше не мог сдерживаться. Обхватил её щеку ладонью и посмотрел в её глаза. — Эй, что случилось, детка?

Тейлор отстранилась от моего прикосновения.

— Я просто… не хотела, чтобы ты всё узнал. Про то, что она делала со мной. Про то, что позволяла делать другим.

— Я же знал о Родерике, — тихо ответил я.

— Да, но ты не знал о других. О том, как Селеста передавала меня из рук в руки, как… чертову шлюху на вечеринке. — Она уткнулась лицом в ладони. — Боже, когда она обо всем рассказала, мне захотелось умереть.

— И ты почти сделала это, — заметил я. — Гвендолин всё мне рассказала, когда я позвонил ей, чтобы узнать подробности. Она сказала… она сказала, что ты стояла на краю бездны и вернулась только из-за меня.

— Я не должна была, — ответила она, всё ещё избегая смотреть в мои глаза. — Знала, что все твои чувства исчезнут после того, что тебе рассказала Селеста.

— Что? — Я недоверчиво на неё взглянул. — Ты думаешь, что меня это волнует? Малыш, это не твоя вина. И мне плевать, с кем ты была в прошлом, кроме того, что я хочу уничтожить всех, кто причинил тебе боль.

Её отрывистый смех напоминал больше всхлипывания.

— Значит, тебе всё равно, что я порченный товар?

— Никогда не называй себя так, — яростно прорычал я. — Ты не порченный товар — ты самое драгоценное на свете. Красивая, совершенная и… воплощаешь всё, что я ни хрена не заслуживаю. — Я вздохнул.

Тейлор наконец взглянула на меня.

— Тогда почему ты не пришел и не позвонил мне? — спросила она тихим голосом. — Потому что я заставила Гвендолин разорвать нашу связь? Клянусь, я сделала это лишь из-за того, что причинила тебе боль. От одной мысли, что я могла сотворить с тобой то же, что сделали со мной… — Она покачала головой. — Это больше, чем я могла выдержать, Виктор. Я думала, что поступаю правильно, освобождая тебя, чтобы тебе больше ничего не напоминало о том, что я натворила.

— Боже… — Я вздохнул. — Всё так чертовски запуталось. Мы оба избегали разговора, предполагая всякое дерьмо. Если бы мы просто сели и поговорили…

— Мы сейчас говорим, — тихо ответила она. — И ты всё ещё не объяснил, почему не позвонил мне.

— Вовсе не потому что мне всё равно, — сказал я. — А из-за того что случилось той ночью, когда мы… хм, занимались сексом. И потом, когда ты увидела моего зверя…

— Это слегка ошеломило, — призналась она. — Я бы хотела, чтобы ты поведал мне о нем раньше.

— Я бы не посмел. Не знал, что ты обо мне подумаешь. Боялся, что ты меня возненавидишь.

— Как я могла возненавидеть твоего зверя, Виктор? Он часть тебя, как и волк. Сначала я испугалась, но ты не навредил мне в этой своей ипостаси. Ты просто любил меня… хотел утешить. Это оказалось так мило.

От её слов я разразился прерывистым резким смехом.

— Милым? Ты видела, что я превращаюсь в девятифутового гребаного волка, и называешь его милым?

— Ну, он и был милым, — защищаясь, ответила она. — Ты уткнулся носом в мою шею, Виктор. Ты пытался исцелить меня, так же как я исцеляла тебя после укуса. От… кормления. — Её щеки снова порозовели. — И ты спас меня от Селесты. Мне понравился твой зверь. Он немного жуткий, чертовски намного больше волка, но замечательный парень. Прямо как ты.

Я едва мог поверить в то, что она говорила, но судя по искренности в её больших голубых глазах, Тейлор была абсолютно честна. Она действительно любила меня, принимала во всех ипостасях, даже в проклятой.

— Тейлор, — прохрипел я. — Детка… ты не знаешь, что со мной творится от твоих слов. Остальные…

— Знаю, что они думают, но я не одна из них, — решительно ответила она. — Я не боюсь тебя, Виктор, независимо от того какую ипостась ты принимаешь.

— Это… спасибо. — Меня переполняла благодарность, и я забыл, что пытался скрыть искалеченную половину своего лица. И положил руки на её плечи, желая притянуть в свои объятия. — Спасибо, — повторил я.

— Пожалуйста, — тихо сказала она. — Знаешь, я действительно всё понимаю.

— Знаю. Просто… Я никогда и ни с кем не говорил об этом раньше, — сказал я ей. — Даже моя собственная семья, узнав обо всем… именно мой отец заклеймил меня как предупреждение для всего нашего вида.

— Это ужасно, — негодующе воскликнула она. — Это… — Её глаза расширились. — О, Виктор… о, нет, — прошептала она.

Дерьмо. Я мгновенно понял, что она увидела метку. То, с каким ужасом и печалью она рассматривала правую сторону моего лица, рассказали мне всё.

— Да, кстати, о метке, — хрипло сказал я, отшатнувшись от нее. — Метка — третья причина, по которой я не хотел тебя видеть. Я уже не так красив, хоть и раньше не был очаровашкой.

— Думаешь, для меня это имеет значение? — Она потянулась, чтобы коснуться моей изувеченной щеки, но я отстранился. — Это не так, — сказала она, нахмурившись. — Совсем не так.

— Возможно, это важно для меня, — сказал я, нахмурившись. — И в будущем станет важным для тебя. Ты чертовски великолепна, детка. Ты не захочешь, чтобы тебя видели со мной, с таким, каким я стал сейчас.

— Я бы гордилась тем, что нахожусь рядом с тобой, как бы ты ни выглядел, — тихо ответила она. — И не нужно оскорблять меня, думая иначе.

— Слушай, это действительно мило, но…

— Позволь мне исцелить тебя, — прервала она меня, прежде чем я смог вежливо от нее отмахнуться.

— Что? — нахмурился я.

— Позволь мне исцелить тебя, — повторила она. — По крайней мере, позволь мне попробовать сделать это.

Мгновение я просто молча на нее пялился. Почему-то даже не задумывался, что она может исцелить меня. Возможно, потому что был слишком уверен, что увидев моего зверя, она возненавидит и станет презирать меня, особенно после того что произошло той ночью, когда мы занимались сексом.

— Думаешь, что сможешь это сделать? — наконец спросил я.

— Не знаю. — Она нахмурилась. — До этого ведь мне удалось исцелить раны от серебряного кастета после той драки в баре и от проклятого кнута, но оба раза раны были свежими.

— И не горели огнем, — заметил я. — Ожоги от серебряной метки самые тяжелые для исцеления раны.

— Мы не узнаем, если не попробуем, — тихо ответила она.

Я неуверенно на нее посмотрел.

— Не знаю, Тейлор. Ты не должна делать это, только потому… потому что мы провели некоторое время вместе.

Она слегка побледнела, но вздернув подбородок, посмотрела на меня.

— Знаю, мы расстались, но ты заработал эту метку, пытаясь спасти меня. Самое меньшее, что ты можешь сделать, — позволить мне попытаться исцелить тебя. — Она обхватила ладонью мою искалеченную щеку, и на этот раз я не отшатнулся. — Пожалуйста, Виктор, — прошептала она. — Просто позволь мне попробовать… ради былых времен.

Её мягкого прикосновения и нежности во взгляде красивых глаз хватило, чтобы я сдался. Понимал, что ради её же блага должен оттолкнуть её, но ничего не мог с собой поделать.

— Хорошо, — вздохнул я. — Не понимаю, зачем тебе это, но можешь попробовать.

— Отлично, — сказала она и схватила меня за руку.

— Куда мы идем? — спросил я, следуя за ней через дом.

— Туда, где я смогу вылечить тебя. — Она прошла в гостиную и усадила меня на диван. — Ты слишком высокий, и пока не присядешь, мне до тебя не дотянуться, — напомнила она мне.

— О, верно. — Я слегка соскользнул вниз по спинке коричневого кожанного дивана, чтобы предоставить ей лучший доступ к моей щеке.

— Хорошо. — Она присела рядом со мной на диван и, прежде чем я смог возразить, оседлала мои бедра. — Надеюсь, ты не против. — Её щеки покраснели от смущения, но она выглядела решительной. — Так проще всего дотянуться до тебя.

— Конечно, не против.

Я надеялся, что мой голос прозвучал не слишком хрипло. Она была полностью одета — в джинсы и светло-голубую рубашку на пуговицах — но я не мог не вспомнить тот последний раз, когда она оседлала меня, чтобы исцелить. Тогда она была наполовину обнаженной, только в моей футболке. Боже, я почти видел её тугие розовые соски, просвечивающие из-под тонкой ткани, и когда она наклонилась, почувствовал её горячее лоно, прижимающееся к члену. Она так же ласково коснулась тогда моей щеки, а затем позволила мне спуститься и попробовать на вкус её сладость…

Воспоминания оказались настолько реальными, будто я только что смаковал её… вкушал горячий, пряный вкус её желания. Я всё ещё слышал её тихие беспомощные стоны, толкался языком глубоко в нее и дразнил бутончик клитора.

Мой член затвердел под узкими джинсами, но я старался не обращать на это внимания. Прекрати, выговаривал я самому себе. Она сама сказала — мы расстались. Так что между нами ничего не может быть.

Но я хотел все вернуть. Боже, как же я этого хотел.

— Отлично, посмотрим, что можно сделать, — пробормотала Тейлор. Обхватив лицо обеими ладонями, она наклонила мою голову на бок, открывая себе доступ к искалеченной щеке. Я пассивно лежал, предоставив ей свободу действий, и с трудом сдерживался, чтобы её не схватить.

Она удивила меня, мягко и нежно поцеловав израненную щеку.

— О, Виктор, — прошептала она, в её глазах сверкали слезы.

— Просто сделай это, детка. Всё хорошо, — пробормотал я.

— Нет, не хорошо. Ты пострадал из-за меня. — Она снова поцеловала меня. — Она причинила тебе боль, и это моя вина.

— Это не твоя вина, — настаивал я, погладив её по щеке. — Нисколько. Не смей так думать.

— Ну да, — фыркнула она. — Ладно, давай посмотрим, смогу ли я всё исправить.

Я попытался сконцентрироваться, но всё равно не смог подавить стон, когда она теплым влажным языком проследила метку на моей обгоревшей плоти. Меня словно шелковым занавесом окружили её волосы, обволакивал сладкий аромат, пока она тщательно облизывала мою щеку. Тейлор прижималась ко мне полной грудью, и я мог бы поклясться, что почувствовал, как тугие бусинки сосков потираются о мою грудь прямо через рубашку. Мне пришлось сжать руки в кулаки на бедрах, чтобы не схватить её и подмять под себя, впившись в губы глубоким поцелуем.

Боже, я так сильно хотел её, но никогда снова не смогу заполучить. Я просто должен помнить об этом.

Эта сладкая пытка, казалось, продолжалась вечность, но наконец Тейлор, нахмурившись, отстранилась.

— Ничего хорошего, — прошептала она со слезами на глазах. — Мне очень жаль, Виктор, но у меня не получается. Рана не свежая.

Я вздохнул, пытаясь не показать собственного разочарования.

— Что ж, стоило попробовать. Спасибо, что попыталась. — Я больше не мог находиться рядом с ней и не желать гораздо большего, чем просто пассивно лежать, пока она облизывала мою щеку. Я начал отстранять её от себя, но Тейлор остановила меня, прижав ладонь к груди.

— Подожди. Возможно, есть другой способ.

— Хочешь сказать, что есть другой способ исцелить меня? — нахмурился я.

Она кивнула:

— Что ты знаешь о Кровавом долге?

— Разве это не один из вампирских ритуалов? Когда ты кого-то кусаешь и трахаешь одновременно…

— Занимаешься любовью. Да, — подтвердила она. — Тот, кто выплачивает кровавый долг, должен исцелиться от всех недугов, как физических, так и эмоциональных.

— Но разве обычно это не вампир должен исцеляться? — спросил я, нахмурившись. — Когда это делают два вампира. Тогда, думаю…

— Это риск, — сказала она. — Но думаю, может сработать в обоих направлениях. Дающий кровь во время секса платит за лечение, а принимающий кровь исцеляет. Понятия не имею, поможет ли это тебе, но если бы ты одновременно укусил и выпил из меня, пока…

— Нахожусь внутри тебя, — хрипло сказал я. Мой член снова встал. — Да, я понял.

— Я пойму, если ты не захочешь попробовать. — Покраснев, она отвернулась. — В конце концов, мы разошлись. Возможно… это несколько неловко.

— Дело не в этом, — сказал я. — Конечно, я хочу попробовать. Но в прошлый раз секс вышел несколько… грубым. И я не хочу повторения.

— Конечно, нет, — тихо ответила она. — Мы можем продвигаться медленно. Думаю, смогу сдержаться, чтобы ты укусил меня, а не наоборот. Конечно… — она с тревогой взглянула на меня. — Возможно, ты переживаешь, что между нами сформируется кровная жизненная связь, как между Корбином и Эддисон. Но клянусь, этого не случится, если я не возьму в ответ твою кровь. А я не возьму… клянусь, что постараюсь удержать свои клыки подальше от тебя.

— Я вообще об этом не думал, — честно ответил я. Потому что мое сознание оказалось заполнено образами Тейлор, обнаженной и полностью раскрытой подо мной. Мыслями удержать её под собой и заниматься любовью, а не просто трахаться и размножаться, мысль заниматься сексом медленно казалась опьяняющей. Это было больше, чем я мог выдержать.

— Итак… — Она неуверенно и смущенно посмотрела на меня. — Ты… хочешь попробовать? Возможно, это не сработает, но мы должны использовать этот шанс…

— Да, — ответил я, обхватив ладонями её щеки. Притянул её лицо к себе. — Да, — снова пробормотал я, прижимаясь губами к её губам. — Хочу попробовать. Боже, как же я хочу попробовать. Но ты уверена? Ведь прежде ты так расстроилась…

— Знаю, — тихо ответила она. — Не могу сказать, что это осталось в прошлом — то, что случилось раньше, в рабстве у Селесты. Теперь я чувствую себя лучше. Чувствую себя… в безопасности рядом с тобой.

Мне показалось, что она своими маленькими ладонями сжала мое сердце.

— Спасибо, Тейлор, — пробормотал я. — Не уверен, что заслуживаю это, но… спасибо.

— Пожалуйста. Так и есть. — Она застенчиво поцеловала меня, прижавшись своими губами к моим. — Итак, мы попробуем?

— Несомненно, — тихо прорычал я.

— И… ты не расстроишься, если это не сработает? — Она с беспокойством взглянула на меня. — Потому что я действительно не знаю…

— Буду с тобой честен, детка — на данный момент, мне, черт возьми, плевать, сработает это или нет, — признался я, снова целуя её. — Просто хочу ещё раз обнять тебя.

— Верно, — прошептала она, как мне показалось, печально. — Ещё один раз.

— Но на этот раз я хочу сделать всё правильно, — сказал я, снова прижимаясь губами к её губам. Боже, она такая сладкая! — Хочу провести с тобой время. Обращаться с тобой так, как будто это тебя нужно исцелить.

— О, Виктор… — тихо, беспомощно простонала она.

Я снова поцеловал её, на этот раз глубже, наслаждаясь её сладким вкусом. И поклялся себе, что буду действовать медленно, буду любить её так нежно и ласково, как могу.

Что покажу ей, насколько сильно всё ещё люблю её, даже если нам суждено прожить всю оставшуюся жизнь порознь.

* * * * *

Тейлор

Мое сердце бешено колотилось. Медленные, сладкие поцелуи всё продолжались и продолжались. Виктор не шутил, когда сказал, что не хочет спешить. Казалось, я вот-вот взорвусь, если он будет и дальше лишь целовать меня. Я переживала, что не смогла исцелить его метку, и действительно надеялась, что это сработает. Но должна признать, не только хотела его исцелить. Я нашла предлог, благодаря которому смогу прикоснуться к нему ещё раз, прежде чем мы пойдем дальше разными дорогами.

Течка прошла, по крайней мере, я надеялась на это. И сейчас ощущала лишь знакомый прилив страсти и желания, когда Виктор углубил наш поцелуй и скользнул руками в мои волосы. Его горячий язык на вкус напоминал смесь корицы и какого-то пряного незнакомого аромата. Возможно, это его собственный вкус. Он медленно облизывал мои губы, поддразнивая, втянул язык ртом, нежно его посасывая, пока я не почувствовала, что вот-вот взорвусь.

— Виктор, — прошептала я, наконец разорвав поцелуй. — Пожалуйста… мне нужно больше.

— Мне тоже. — Его голос напоминал тихий низкий рык. — Но я не хочу торопить тебя. Мне необходимо знать, что ты абсолютно готова.

— Готова к чему? — прошептала я, затаив дыхание. — Скажи мне, что ты хочешь сделать дальше.

— Ммм, — пробормотал он. — Ты хочешь грязных разговоров, детка? Ты именно этого хочешь?

Я прикусила губу, а затем призналась:

— Возможно.

— Ну, во-первых, я хочу раздеть тебя. Как это звучит?

— Хорошо… звучит хорошо, — прошептала я.

— Давай тогда сделаем это. — Он снял футболку, обнажив мускулистую грудь. Я нетерпеливо провела руками по его гладким теплым плечам, наслаждаясь ощущениями. Я обожала ласкать его тело.

Виктор тихо застонал.

— Мне нравится чувствовать твои нежные маленькие ладошки. Ты не возражаешь, если я верну тебе ласку? — спросил он, проведя пальцем по пуговкам на моей блузке.

— Нет, нет… вовсе нет, — ответила я.

— Отлично. — Он медленно расстегнул и распахнул мою блузку, обнажив грудь в белом кружевном лифчике.

— Обожаю твое нижнее белье. — Виктор нежно проследил обрамляющее грудь кружево пальцем. — Сексуальное и в то же время милое. И так подходит тебе.

— Рада, что тебе понравилось, — прошептала я.

— Больше, чем понравилось, — прорычал он, притянув меня к себе и целуя вершинки грудей. — Я чертовски обожаю их. — Он взглянул на меня. — Могу я пососать твои соски, детка? Я правда хочу снова попробовать тебя.

В ответ я расстегнула бюстгальтер. Отбросив его и блузку, осталась обнаженной до талии. От прохладного воздуха мои соски затвердели, я задрожала от жадного взгляда Виктора.

Я всё ещё сидела верхом на его бедрах, а он откинулся назад на спинку дивана. Виктор притянул меня к себе, пока мои груди, словно спелые плоды, не нависли над его лицом. На мгновение он просто сжал их в ладонях.

— Такие сладкие, — пробормотал он, поглаживая груди сверху вниз, дразняще избегая сосков. — Такие чертовски горячие и сладкие.

— Виктор… — умоляюще вздохнула я, когда он провел шероховатой щекой по моим чувствительным холмикам.

— Медленно, детка. — Он слегка улыбнулся мне, оставляя мягкий, едва ощутимый поцелуй на ноющем соске. — Я просто показываю тебе свои чувства.

А что ты чувствуешь? Я хотела спросить, но побоялась. Если бы он признался, что всё ещё любит меня, хочет чтобы я осталась в его жизни. Но он пока ничего не говорил. Возможно, по его мнению, будет лучше, если мы разойдемся. В таком случае, это мой последний шанс показать ему, что я чувствую.

О, Виктор, подумала я, пока он нежно посасывал и ласкал мои соски влажным кончиком языка. Я люблю тебя так сильно. И хотела бы, чтобы ты по-прежнему любил меня…

— Ты в порядке, детка? — Он на мгновение перестал облизывать соски и посмотрел на меня. — Я слишком тороплюсь?

— Нет. — Я зарылась пальцами в его густые черные волосы. — Нет, нисколько. Вообще-то, ты действуешь не достаточно быстро.

— Хочешь, чтобы я поторопился? — Он сверкнул золотым волчьим взглядом и обхватил сосок губами, жестко посасывая, втянул как можно больше пышной плоти в рот.

Я застонала и прижалась к нему, бесстыдно предлагая себя. Виктор хрипло зарычал, с готовностью отвечая на мою страсть. Он ещё сильнее присосался к правому соску, так что покалывающие импульсы от тугой вершинки направлялись прямо к пульсирующему клитору.

Виктор переключился на другую грудь, сжимая правый сосок в сладкой пытке. Боже… Я извивалась на его коленях, не в силах сидеть спокойно. Мое лоно истекало влагой для него. Я желала, чтобы он руками и ртом ласкал всё мое тело, и не хотела, чтобы это заканчивалось.

Виктор переместился подо мной, потираясь жестким членои о мои складочки прямо через джинсы. Между нами было слишком много одежды. Слишком много. Я жаждала почувствовать его кожу своей. Виктор, похоже, чувствовал тоже самое.

— Тебе нужно снять их. — Он провел руками по моим джинсам. — Они мешают.

— Знаю, — прошептала я.

Я хотела обнажиться перед ним, но по-прежнему стеснялась. Виктор, казалось, почувствовал мое состояние.

— Только когда ты будешь готова, детка, — пробормотал он, поглаживая меня большой ладонью по бедру. — Не торопись.

Его забота и терпение придавали мне уверенности, заставляли чувствовать себя комфортно — в безопасности.

— Я готова, сейчас, — сказала я ему. — По крайней мере, готова снять джинсы.

— Тогда сними их, — тихо ответил он, обжигая меня взглядом.

Я на минутку слезла с его колен, стянула джинсы, оставшись только в шелковистых белых кружевных трусиках. Со стыдом заметив, что они почти ничего не скрывали. Белый, почти прозрачный от влаги шелк облегал мой холмик. Влажная ткань, облегала невероятно опухшие внешние, слегка приоткрытые, губки влагалища, между которыми угадывался намек на клитор.

Виктор застонал, сверкнув золотым взглядом.

— Боже, детка, ты такая чертовски влажная. — Он обхватил мою промежность ладонью, и я, преодолев смущение, потерлась об нее. Я хотела больше — больше его прикосновений, больше его тела, прижатого к моему, — больше всего.

— Виктор, — прошептала я, прижимаясь к его ладони. — Виктор, пожалуйста…

— Что тебе нужно, детка? — тихо прорычал он. — Мне прикоснуться к твоим маленьким горячим лепесткам? Вот так? — Он потянулся рукой вверх, скользнул пальцами в мои трусики и обхватил большой горячей ладонью мое обнаженное естество.

— Ох!

Откинув голову назад, я смело потерлась об его руку промежностью. Боже, как я в этом нуждалась. Жаждала, чтобы он прикасался ко мне, как в прошлый раз, когда я сгорала от страсти в течке. Мне нужны были прикосновения любимого мужчины, который доставлял мне лишь наслаждение, а не боль.

— Так скользко и горячо, — пробормотал он, толстыми пальцами раздвинув губки влагалища, и мягко, нежно скользнул подушечкой по ноющему бутончику. — Вот так хорошо, детка? Тебе нравится, как я поглаживаю твой сладкий клитор?

— Д-да, — заикаясь, ответила я. — Боже, да, Виктор.

— Знаешь, что мне это напоминает? — прорычал он тихо. — Как я впервые приласкал тебя.

— Когда ты помогал мне справиться с течкой, — прошептала я.

— Ага. — Грубые подушечки его пальцев скользили по моим скользким складочкам, лаская нежно, но жестко, медленно сводя меня с ума.

— Мне нравится, как ты прикасаешься ко мне, — призналась я.

— Мне нравятся те тихие стоны, которые ты издаешь, когда я ласкаю твой скользкий маленький клитор, — прорычал он. — И я чертовски обожаю твой вкус, детка.

— Такая вкусная? — спросила я, ахнув и приподняв бровь.

— Попробуй себя.

Он вытащил руку из трусиков и провел влажным пальцем по моим губам. Я ахнула, не зная, как реагировать. Я уже пробовала свой вкус на его губах, но не ожидала, что он сделает нечто подобное. Это оказалось странно эротично и неожиданно.

— Поцелуй меня, — прорычал он, снова ныряя рукой в мои трусики.

Я застонала, когда наши губы встретились, и одновременно он вошел в меня пальцами. Он толкнулся языком глубоко в мой рот и одновременно погрузился в лоно, медленно и основательно трахая меня пальцами, сводя с ума, заставляя кончить.

От моего восхитительного вкуса на его губах — соленого и горячего — медленных толчков его пальцев внутри меня, я оказалась на грани оргазма. Оказалась близко… так близко… и вдруг он остановился.

— Виктор! — всхлипнула я, когда он вытащил из меня пальцы.

— Не так. — Он покачал головой, прикрыв теперь полностью сверкающие золотом глаза. — Не хочу, чтобы ты кончала на мои пальцы, детка.

— Как же тогда? — Я не смогла скрыть разочарование в голосе.

— Хочу, чтобы ты кончила мне на лицо. — Его голос наполнился низким похотливым рычанием. — Хочу, чтобы твое сладкое тугое лоно истекало сливками и жаром, пока я буду трахать тебя языком.

— Ох… — Внезапно от его горячих слов я задрожала. — Весь… смысл Кровавого Долга в том, что ты должен кончить, — напомнила я. — Пока кусаешь меня.

— Мы доберемся и до этого. — Он одарил меня ленивой улыбкой, от которой в животе затрепетали бабочки. — В конце концов. Не спеши — у нас впереди вся ночь.

— Хорошо, — ответила я, краснея от смущения. Для меня всё ещё было откровением, что он любил это. Жаждал и наслаждался моим вкусом.

— Эй, ты в порядке? — пробормотал он, слегка коснувшись кончиками пальцев моей щеки. — Я смущаю тебя? Думал, тебе нравятся грязные разговоры.

— Мне понравилось. — призналась я. — Мне понравилось всё, что ты делаешь со мной…

— И то, как я вылизываю твое лоно? — прорычал он. — Я же говорил, это волк, детка. Нам нравится пробовать на вкус нашу пару.

Внезапно на меня накатила печаль.

— Мне понравилось быть твоей парой, — тихо призналась я. — Мне жаль, что я всё испортила, Виктор.

— Не печалься. — Он снова погладил меня по щеке. — Не думай об этом сейчас. Просто расслабься и позволь мне довести тебя до оргазма. Ты можешь сделать это для меня, детка?

— Думаю, что да, — медленно кивнула я.

— Хорошо. — Он сел и нежно приподнял меня с собственных колен. — Тогда устраивайся поудобней и протяни ко мне ноги. Сегодня вечером я хочу вылизать каждый твой дюйм.

Меня словно током пронзило от его слов. Я откинулась на прохладную кожаную спинку дивана, а он встал передо мной на колени.

— Великолепно, — пробормотал он, устраиваясь между моих бедер. — Боже, ты прекрасна и вся полностью открытая для меня, детка. Но боюсь, тебе придется избавиться от них. — Он провел пальцем по белым кружевным трусикам прямо между губками влагалища.

— Ох… конечно.

Покраснев, я скинула трусики. Но не могла себя заставить снова раздвинуть ноги. Нет смысла смущаться — он довольно часто видел меня обнаженной, напомнила я себе. Но тогда мы были вместе, женаты по всем правилам. Сейчас я не уверена, что он чувствовал ко мне тоже самое. И кроме того, я всегда была застенчива. И поэтому я с трудом неподвижно лежала на диване, абсолютно обнаженная и раскрытая, чтобы он мог увидеть всё.

Виктор, казалось, почувствовал мое смущение.

— Не стесняйся, детка, — пробормотал он, поглаживая мои колени, которые, казалось, хотели крепко сжаться сами собой. — Ты ведь знаешь, как я обожаю любоваться тобой.

— Знаю, — прошептала я. — Просто… я чувствую себя настолько… уязвимой.

— Вот что значит любить, — тихо сказал он. — Стать уязвимой — доверять другому человеку, знать, что он не навредит. Знаю, ты не помнишь, что произошло между нами в прошлый раз, но я не мог быть таким нежным, как должен был. Пожалуйста, позволь мне сделать это.

Его тихие слова и то, насколько нежно он поглаживал мои ноги большими теплыми руками, медленно разрушали мои стены. Прикусив губу, я кивнула.

— Хорошо, — пробормотала я и позволила ему развести мои бедра.

И снова смутилась, поняв, насколько стала влажной. Что такого было в прикосновении Виктора, что буквально истекала соками? Я не знала, но обрадовалась, что у него кожаный диван. Моя промежность и внутренняя поверхность бедер блестели от влаги, явно показывая, насколько я готова к нему. В доказательство этого внешние губки лона, припухшие и горячие, раскрылись сами по себе, демонстрируя пульсирующий, требующий внимания, розовый бутончик клитора.

— Боже, детка. Ты такая чертовски красивая, — хрипло пробормотал Виктор, упиваясь открывшимся видом. Хорошо, что Виктор раньше признался мне, насколько он в восторге от того, что я так промокла. От этого неловкость уменьшилась, и я смогла ещё раскрыться для него — только немного.

— Рада, что тебе понравился вид, — ответила я, надеясь, что мой голос не слишком дрожит. — Но… я тут перед тобой вроде как на ладони.

Он одарил меня очередной ленивой улыбкой.

— Давай посмотрим, что мы сможем с этим поделать.

Он удобно расположился между моими бедрами, но я не сразу почувствовала его язык. Вместо этого он потерся шероховатой щекой о внутреннюю поверхность моих бедер и по обнаженному холмику, как будто помечал меня, купался в моем аромате. Я ахнула, когда его щетина оцарапала мою чувствительную плоть, воспламеняя все нервные окончания.

— Виктор? — прошептала я, затаив дыхание.

— Боже, детка, я так скучал по тебе, — застонал он, наконец взглянув на меня. — Прости… Я просто хотел снова вдохнуть твой аромат. Ещё раз, прежде…

Мое сердце внезапно сжалось.

— Прежде? — Прежде чем мы навсегда расстанемся.

Он покачал головой:

— Неважно. Мне просто нравится твой аромат. То, как он ощущается на моих губах, щеках. — Он снова нежно потерся щекой о мои складочки, заставив ахнуть. — Знаешь, я бы мог вот так провести всю ночь.

— Прежде чем сделать это, тебе нужно кончить, — напомнила я ему со смехом.

Виктор усмехнулся, распахнув глаза.

— Стала нахальной, да? Очень озорная, Тейлор. Очень непослушная. Возможно, мне придется наказать тебя за это.

— Как… как наказать? — прошептала я с бешено колотящимся сердцем.

— Вот так.

Смотря прямо мне в глаза, он наклонился и, не спеша смакуя аромат моего естества, провел языком снизу вверх по всей щелочке. Я вздрогнула, застонала и сжала руки по бокам в кулаки, когда он горячим языком скользнул прямо по клитору.

— Боже, Виктор!

— Ты невероятно вкусная, детка. — Его голос оказался низким и хриплым. — Раздвинь ножики слегка пошире. Мне нужно ещё глубже войти в тебя.

Я пыталась сделать так, как он просил, но, видимо, оказалась недостаточно опытна. Виктор, удерживая меня за бедра, раздвинул их широкими плечами и прижался ртом к моим лепесткам. Его язык, казалось, поспевал повсюду, длинными медленными голодными движениями потирая клитор, пока я не вспыхнула словно в огне, и лишь тогда ворвался в меня, заполняя глубокими восхитительными толчками, от которых перехватывало дыхание.

Тот огонь, что тлел внутри меня, пока он ласкал меня, внезапно вернулся, пламя желания и страсти растеклось по спине, в то время как он вкушал меня, словно от этого зависела его жизнь.

— Виктор… о боже… — простонала я, беспомощно выгибаясь, неосознанно зарываясь пальцами в его густые черные волосы. А поняв, что делаю, попыталась остановиться. Но Виктор на мгновение посмотрел меня и покачал головой.

— Нет, детка. — Он тяжело дышал, его рот блестел от моих соков. — Всё хорошо — прикоснись ко мне. Люблю ощущать твои руки на себе, знать, что доставляю тебе наслаждение. — Он опустил лицо между моих бедер и снова вошел в меня языком.

Его слова придали мне уверенности действительно расслабиться и наслаждаться. С тихим стоном я подалась бедрами вперед, раскрываясь для его языка. Я хотела, чтобы он вошел в меня, попробовал, облизывал меня, хотела, чтобы он довел меня до точки невозврата.

От того, как он дегустировал меня, оргазм не заставил себя долго ждать. Я лежала на диване с широко расставленными ногами, Виктор удерживал меня раскрытой, врываясь языком глубоко в лоно. Никогда ещё не чувствовала себя настолько беспомощной и сгорающей от страсти. Ничего не могла с собой поделать, чувствовала, что оказалась почти на самом краю. Я стонала, зарывшись пальцами в его волосы, подаваясь бедрами навстречу его толчкам. Я оказалась близко… так близко… Ещё чуть-чуть…

Виктор, казалось, понял, что мне нужно. Внезапно он отстранился и заменил язык двумя длинными сильными пальцами. Затем вобрав клитор в рот, сладко пососал его, ударяя кончиком языка по нежному бугорку и одновременно глубоко трахая меня пальцами.

— О боже! — закричала я. Была не в силах больше этого выдержать — оргазм обрушился на меня внезапно, я беспомощно выгнулась дугой, сжав пальцами его волосы, притянув ближе.

Я не помнила, когда в последний раз кончала настолько сильно, но Виктор не останавливался. Несмотря на то что я дрожала и стонала его имя, он продолжал вылизывать меня. Как только миновал пик одного оргазма, он тут же подталкивал меня к другой, более мощной кульминации. А затем ещё раз и ещё.

Наконец, когда я почувствовала, что больше не в силах этого вынести, он в последний раз поцеловал меня и отстранился.

— Тебе хорошо, детка? — прохрипел он.

— Более чем хорошо, — призналась я, поглаживая его по волосам. — Ты очень талантлив в этом. Я никогда… никогда так раньше ни с кем не кончала.

— Рад слышать это. Люблю доводить тебя до оргазма. — Он приподнялся, и я не могла не заметить жесткий член, выпирающий под джинсами.

— Похоже, тебе тоже нужно кончить. — Я нерешительно погладила толстую выпуклость. Но прежде чем я смогла сделать нечто большее, чем просто коснуться члена кончиками пальцев, Виктор остановил меня, удерживая за запястье.

— Я хочу тебя сейчас так чертовски сильно, — хрипло прорычал он. — Но только если ты меня тоже хочешь. Так что, пожалуйста… не трогай меня… если не хочешь продолжения.

— Я хочу. Действительно хочу.

Подавшись вперед, я прижалась щекой к его члену, потираясь об него, словно кошка, обозначающая свою территорию. Мне понравился его теплый мужской аромат и то, как пульсировала у моей щеки его плоть сквозь джинсовую ткань. Понятия не имею, с чего вдруг стала такой смелой — возможно, из-за того, что это был наш последний раз вместе. Я хотела показать ему, что чувствую, насколько сильно люблю, пока не стало слишком поздно.

Виктор хрипло застонал:

— Боже, детка…

Я взглянула на него.

— Я готова заплатить Кровавый Долг, — прошептала я, стягивая с него джинсы. — Ты можешь их снять?

Он выполнил мою просьбу и потянул джинсы вниз, обнажая член, большой и толстый, насколько я помнила. На этот раз я не испугалась, что он причинит мне боль. Виктор говорил, что в наш последний раз, когда мы занимались сексом, оказался груб, а у меня оставались лишь смутные воспоминания об этом. В основном я помнила, как умоляла его удовлетворить мою страсть, ощущая внутри болезненную, невыносимую пустоту.

То же самое я ощущала и сейчас, находясь в здравом уме. И хотя мы делали это раньше, для меня всё было словно в первый раз. Во всяком случае, я в первый раз оценю и буду им наслаждаться.

— Иди сюда. Садись ко мне на колени. — Виктор снова сел на диван и поманил меня к себе, чтобы я устроилась сверху. Я хотела присоединиться к нему… но замялась.

— Не знаю…

— Что, детка? — тихо спросил он. — Ты передумала? Если ты расстроилась и испугалась…

— Нет… — Я прикусила губу. — Просто… в прошлый раз, после того как мы… когда я очнулась… то оказалась сверху. И я подумала…

— О, да, верно. — Он задумчиво кивнул.

— Было так ужасно, — сказала я. — Прости меня, Виктор — я просто не хочу, чтобы ты подумал… ну знаешь, что я заставляю тебя.

Он рассмеялся и провел рукой по волосам.

— Вот почему хочу, чтобы ты была сверху. Потому что не хочу, чтобы ты подумала, будто я тебя заставляю. — Он вздохнул. — Послушай, почему бы нам просто не сделать это…

Он улегся на бок на широкое кожаное сиденье, облокотившись мускулистыми плечами на спинку дивана и оставив рядом с собой достаточно много места.

— Сюда. — Он похлопал по пустому месту перед собой. — Давай, устраивайся по удобней.

Я легла рядом, лицом к нему. Наслаждалась, прижавшись всеми обнаженными изгибами к его большому жесткому телу, кожа к коже, от груди до бедер, как никогда укрытая и защищенная, а не заключенная в клетку.

— Так хорошо? — пробормотал Виктор, погладив меня по волосам, когда наши руки и ноги переплелись.

— Великолепно. — Я взглянула на него и улыбнулась. — Думаешь, в таком положении сможешь добраться до моего горла?

— Давай проверим. — Подтянув меня ближе, он уткнулся лицом в изгиб моей шеи. Оставил горячие поцелуи открытым ртом на чувствительной коже, и я задрожала в его объятиях. Боже, как же я хотела его!

— Виктор, — прошептала я, ахнув, когда он клыками, не такими длинными и острыми, как мои, скользнул вниз по горлу, прослеживая пульс.

— Да, думаю получится. — Он скользнул языком вверх по горлу прямо до чувствительного местечка за ухом, я задыхалась и извивалась в его объятиях. — Я смогу укусить тебя, когда придет время.

— Только когда ты почувствуешь, что оказался на самом краю, — напомнила я ему. — На самом краю… оргазма.

— Когда окажусь в тебе, — прорычал он и посмотрел на меня. — Ты уже готова к этому, детка? Готова впустить меня глубоко в свое тугое маленькое лоно?

— Я… думаю, да.

Впервые за последние шесть лет я так страстно желала заниматься любовью. В памяти всплыли воспоминания о других временах, болезненные образы, которые могли разрушить столь восхитительный момент. Но я смогла оттолкнуть их и сосредоточиться на том, что сейчас происходило между мной и Виктором. Он оказался таким большим, горячим и жестким, что захватил всё мое внимание. Я хотела быть с ним здесь и сейчас, а не застрять в прошлом.

— Сначала я желаю снова поцеловать тебя, — пробормотал он, прижимаясь ртом к моему. Накрывая мои губы своими, Виктор приподнял мою ногу и закинул её себе на бедро. Я текла для него, свободно полностью раскрываясь и сверху, и снизу. Мои губы открылись для его языка, и в то же мгновение широкая головка члена скользнула по моей чувствительной щелочке.

Я застонала и слегка вздрогнула, но лишь потому что мои лепестки оказались сверхчувствительными от того, как ранее он дегустировал меня, заставляя кончать снова и снова. Внутри же я вся пульсировала от страсти. Снова ощущала себя пустой, так же как когда мы впервые занимались сексом.

— Виктор, — тихо застонала я, когда он снова раскрыл мои складочки членом. — Пожалуйста… Ты мне нужен. Ты нужен мне.

Он отстранился и посмотрел на меня, удерживая мой взгляд своим.

— Я хочу войти в тебя. Но медленно, детка. Медленно. Хорошо?

— Хорошо, — прошептала я. — Мне… понравилась эта идея.

— Мне тоже. — Он убрал локон моих волос с покрасневших щек. — Мы будем продвигаться медленно — как ты захочешь. Просто, когда будешь готова, впусти меня.

— О, я… — Взглянула вниз между нами, и по моим щекам разлился ещё более горячий румянец. — Хорошо, — прошептала я наконец.

Мне и в голову не приходило, что он позволит мне контролировать проникновение, но сейчас это обрело смысл. Виктор знал о насилии в моем прошлом и хотел, чтобы я управляла ситуацией. Хотел, чтобы я чувствовала себя в безопасности, а не загнанной в угол. От осознания этого ощущала себя любимой, его забота согревала изнутри. Мне хотелось рассказать ему об этом и о том, что я люблю его. Но это лишь усложнило бы ситуацию.

Виктор, казалось, почувствовал мое замешательство и, улыбнувшись, обхватил ладонью щеку.

— Эй, всё хорошо, — прогрохотал он. — Ты можешь прикоснуться к нему — он не кусается.

Его игривый тон и слова ещё сильнее успокоили меня, и я улыбнулась в ответ.

— Да, знаю. На этот раз кусаться будешь ты.

— Не могу дождаться, детка.

Он аккуратно прикусил кожу на шее. Не насквозь, и всё же я задрожала от невероятно эротического ощущения его клыков на моем горле. Боже, как я хотела его — хотела подчиниться ему, почувствовать, как он берет, вторгается и заявляет на меня права. Даже если этому суждено случиться всего один раз.

Слегка успокоившись, я протянула между нами руку и обхватила ладонью длинный толстый член. Виктор тихонько застонал, и я почувствовала прокатившуюся по его большому телу дрожь. Ощущала себя всемогущей от осознания того, насколько сильно влияли на него мои прикосновения. Затем прижала широкую головку члена ко входу в влагалище и в ожидании вторжения зажмурилась.

— Нет, Тейлор. — Голос Виктора застал меня врасплох.

— Что? — Мои глаза распахнулись, он не сводил с меня пристального взгляда. Кроме того, Виктор не сдвинулся ни на дюйм, по-прежнему лишь головкой члена прижимаясь ко входу влагалища, не делая попыток войти внутрь.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, — сказал он хриплым, почти грубым голосом. — Хочу смотреть в глаза, когда войду в тебя. Хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я заполню тебя.

— О…

Мои внутренности скрутило в узел от его золотистого обжигающего взгляда. Я понимала: он хотел, чтобы мы полностью оказались связаны друг с другом. Желал сосредоточиться на каждой драгоценной мимолетной минуте друг с другом. Я хотела того же, но то, что между нами происходило, оказалось настолько интимно… эротично. Как будто одновременно открывала перед ним не только свое тело, но и душу.

Но судя по выражению на лице Виктора, он не принял бы отказа. Я медленно кивнула.

— Хорошо. — Он кивнул и снова поцеловал меня. — А теперь посмотри на меня. Посмотри мне в глаза, пока я беру тебя… пока наполняю тебя, детка.

Прикусив губу, я с трудом удерживала столь интимный зрительный контакт, ощущая, как головка члена наконец миновала вход во влагалище, медленно, но неуклонно входя внутрь.

— Медленно, — пробормотал он, удерживая мой взгляд своим. — Я стараюсь быть нежным. Боже, ты невероятно тугая.

— Возможно, потому что ты слишком, хм, большой, — прошептала я с трудом. Он, конечно, уже был во мне раньше, но я ничего не помнила. Сейчас, словно в первый раз, его член растягивал меня, проникая дюйм за дюймом, медленно скользя во влагалище.

— Почти получилось, — пробормотал он, снова погладив меня по щеке. — Ты в порядке, детка?

— Думаю, да. — Я прикусила губу. — Это восхитительно. Просто… я слишком тугая. Вот и всё.

— Потерпи, через мгновение ты расслабишься, — заверил он меня. — Тебе просто нужно привыкнуть ко мне в тебе.

— Я пытаюсь… — Застонала я, ощущая, как он протолкнулся еще дальше. — Боже, ты вошел так глубоко, Виктор.

— Нужно войти ещё глубже. Чтобы это сработало, я должен погрузиться в твое сладкое маленькое лоно по самые яйца, — напомнил он мне.

И в этот момент заполнил меня полностью. Мы оба застонали, когда головка члена уперлась в заднюю стенку матки, и я поняла, что он вошел так глубоко, как мог.

— Боже, — прошептала я.

— Вот я и внутри тебя, полностью, — тихо прорычал он. — С тобой всё в порядке?

— Да. — Я кивнула, смотря ему в глаза. — Всё хорошо… Мне понравилось. И нужно больше.

— Ты готова почувствовать, как я двигаюсь внутри тебя? — спросил он, поглаживая мою щеку. — Готова отдаться мне, позволишь сделать тебя моей?

От его слов я затрепетала. Боже, как бы я хотела быть его женой! Не только на сейчас, навсегда. Я понимала, что он не об этом говорил, но мне понравилось.

— Да, — прошептала я, обнимая его за шею и притягивая ближе. — Да, Виктор, сделай меня своей.

— Я желаю этого больше всего на свете, — хрипло пробормотал он. — Подожди, детка, не стоит торопиться.

— Медленно — это хорошо, — тихо ответила я, когда он почти полностью вышел из меня. — Очень хорошо.

— Так медленно, как ты захочешь, — пообещал он, толкнувшись в меня так медленно, как и обещал.

Ему не потребовалось много времени, чтобы найти идеальный ритм. Он двигался осторожно, стараясь не навредить мне, я ощущала, как каждый дюйм его стальной плоти скользил в моем лоне. Прикусив губу, я двигалась в едином с ним ритме, тихонько постанывая при каждом глубоком толчке, когда он головкой члена задевал нечто восхитительное внутри меня. Я обожала жесткое давление от каждого его вторжения и то, как широкая головка члена целовала шейку моей матки.

Но что поистине делало нашу любовь незабываемой, то, как Виктор трахал меня, удерживая мой взгляд своим. Возможно, меня бы и охватили плохие воспоминания из прошлого, но он бы никогда этого не допустил. Он не отводил взгляда, не позволял мне отключится. Удерживая меня в настоящем вместе с ним, нарочито медленно глубоко толкался в меня, любил, окружая оберегающими объятиями.

С каждым вздохом он, казалось, становился ещё ближе, полностью, а не только внизу, заполняя меня. Его теплый мужественный аромат, смесь меха и солнечного света, полностью окутал меня, а отразившееся на лице невероятное желание защитить покорило сердце.

Никто и никогда не любил меня настолько медленно, насколько нежно, настолько тщательно. Всё его внимание сосредоточилось на мне, Виктор, казалось, сконцентрировался на том, чтобы доставить мне удовольствие. Наши лбы оказались прижаты друг к другу, глаза закрыты, пока он двигался глубоко во мне.

Я никогда ещё не ощущала себя настолько любимой.

Понятия не имею, как долго всё это продолжалось. Наслаждение, нараставшее внутри меня, снова почти вознесло меня на пик кульминации, когда Виктор прошептал:

— Думаю, пришло время, детка.

— Да. — Я склонил голову в бок, чтобы облегчить ему доступ к моему горлу. — Давай, Виктор, — прошептала я. — Укуси меня, я так этого хочу.

— Я постараюсь не причинять тебе сильной боли, — пробормотал он мне на ухо. Затем его горячий рот прижался к моей шее, острые клыки пронзили мою плоть, причиняя мимолетную восхитительная боль.

От того, что он одновременно пронзил меня как сверху, так и снизу, со мной что-то произошло. Что-то восхитительно обжигающее.

— Ох, Виктор, ох, — ахнула я, когда он присосался к моему горлу, и выгнулась вперед, подавшись бедрами ему навстречу, желая заполучить его в себя как можно больше. Мне понравилось, что моя кровь льется ему в рот, а его член заполняет лоно. Мощные, ошеломительные ощущения внезапно накрыли меня, и наше неторопливое медленное путешествие подошло к естественной кульминации, по крайней мере, для меня. Выкрикнув его имя, я оцарапала ногтями его спину от нахлынувшего оргазма.

Мои внутренние мышцы сжали его стальную плоть, словно в бархатной тугой перчатке, убеждая присоединиться ко мне в наслаждении. В любой момент я ожидала, как он запульсирует внутри меня, наполнив семенем. Но этого не произошло. Виктор отстранился от шеи и взглянул на меня.

— Тейлор, — прорычал он низким, полным похоти голосом. — Я хочу, чтобы ты укусила меня.

* * * * *

Виктор

— Что? — Она неуверенно посмотрела на меня, и я лишь надеялся, что не зашел слишком далеко. Но в любом случае не мог остановиться сейчас.

— Укуси меня, — повторил я. — Возьми мою кровь. Сделай это сейчас.

Она покачала головой:

— Но… но я думала, мы расстались. Думала, ты хотел именно этого.

— Нет, — безрассудно ответил я. — Я никогда не хотел с тобой расставаться, детка. Я люблю тебя.

— О, Виктор… — На её лице полыхал румянец, а глаза сверкали от пережитого оргазма. И я подумал, что никогда ничего более прекрасного не видел в своей жизни. — Я… тоже тебя люблю, — прошептала она, едва не плача.

— Тогда выпей из меня, — предложил я ей. — Сделай это, детка. Давай восстановим нашу связь. Я хочу прожить с тобой всю жизнь — вечность.

— И я тоже этого хочу. Но… ты уверен? — В её глазах отражалось беспокойство. — Ты знаешь, что происходит, когда вампиры одновременно занимаются любовью и кормятся. Я могу… слегка сойти с ума.

— Я с этим справлюсь, — хрипло заверил её. — Я справлюсь с тобой, детка. Так что продолжай… — И обнажил для неё горло в жесте подчинения. — Укуси меня, — прорычал я. — Вонзи эти горячие маленькие клыки глубоко в мое горло.

Тейлор распахнула глаза и впилась в мою шею. Я тихо застонал, почувствовав, как её маленькие клыки погружаются глубже в горло. Член внутри неё увеличился, и я стал двигаться в два раза быстрее.

Тейлор сильнее обхватила меня руками и ногами, подхватила мой ритм, жадно насаживаясь на член, встречая толчки на полпути и присосавшись к шее.

Внезапно я больше не мог этого выносить. Мои яйца поджались от потребности кончить, внутри меня завыл волк, требуя, чтобы мы востребовали её, нашу пару, немедленно. Где-то глубоко внутри согласно заворчал наш зверь. Тейлор была нашей — моей. И я должен был пометить её, востребовать, чтобы она стала моей навсегда.

Я крепко обхватил её за бедра руками и толкнулся вперед, входя как можно глубже. А затем почувствовал, что изливаюсь в неё. Моей кровью, моим семенем, моей жизненной силой — заполняя её всем своим существом.

В тот же момент произошло нечто удивительное. Где-то в районе солнечного сплетения я ощутил золотистое свечение, которое мгновенно начало распространяться по всему телу. Это исцелило метку на моей щеке — я ощущал, как кожа в том месте излечивается, срастается, как шрам сглаживается. Но что ещё лучше, я почувствовал, как сияющее свечение исцеляет зияющую дыру в моем сердце, пустота, образовавшаяся после того, как Тейлор разорвала нашу связь, заполнилась. Она полностью затянулась.

Заполнилась ею.

Это оказалось замечательно — как будто ноющая хроническая боль, с которой я смирился, внезапно исчезла. Как будто мое сердце снова стало целым. Потому что так и было.

— Тейлор, — хрипло прошептал я, поглаживая её по спине. — Детка, ты чувствуешь это?

Она убрала клыки, облизала мою шею, запечатывая проколы, прежде чем посмотреть на меня.

— Да. — Её глаза сверкали. — Она вернулась, Виктор. Наша кровная связь… она вернулась.

— Это больше чем кровная связь, — напомнил я, яростно целуя её. — Это жизненная связь.

— Ты… нормально к этому относишься? — забеспокоилась она.

— Конечно, нормально, — поклялся я ей. — Именно этого я хотел с самого начала. Это чертовски восхитительно.

— Виктор, — прошептала она со слезами на глазах. — Я очень сильно тебя люблю. И рада, что ты чувствуешь то же самое.

— Никогда не переставал любить тебя, — прошептал я, снова целуя её. — Ты моя, детка. Моя навсегда, и я никогда не отпущу тебя. Никогда.

Глава 30

Тейлор

— Что я тебе говорила? Я оказалась права, как всегда. — Эддисон ухмыльнулась мне и снова укусила свое яблоко.

— Да, да, ты всегда права, — ухмыльнулась я. — Дай-ка мне что-нибудь из фруктов.

Она протянула мне яблоко, я укусила его с другой стороны. Теперь, когда мы с Виктором снова вместе, я по-настоящему оценила возможность есть настоящую еду. Яблоко было сочным, хрустящим во рту, и я не помнила, чтобы когда-либо ела что-то вкуснее. Конечно, сейчас вся еда кажется мне вкуснее, чем раньше. И я хотела самые несовместимые продукты в абсолютно неподходящее время. Как например, соленые огурцы и мороженое в четыре часа утра.

Эддисон рассмеялась и сказала, что у меня запросы, как у беременной женщины, от её слов я как обычно отмахнулась. Но честно говоря, задумалась, возможно, мне стоило всё-таки купить тест. Это было бы смешно — вампиры не могут иметь детей. Но я теперь не совсем вампир. Могла есть обычную еду и даже выходить на солнце. Всё ещё пила кровь Виктора, но это не проблема, потому что он обожал кормить меня. Это почти всегда приводило к сексу, восхитительному дополнению к полуночной закуске.

— Значит, вы с Виктором опять собираетесь провести церемонию связывания? — спросила она, взяв яблоко.

Я кивнула:

— На этот раз мы всё сделаем правильно. Платье, торт и… всё такое. Маленькая классическая церемония. И уверена, Корбин согласится снова стать судьей и провести официальную часть.

— Да, и обещаю, на этот раз мое платье как подружки невесты будет не черным, — улыбнулась она.

— Отлично.

Я встала и потянулась, наслаждаясь теплым солнышком, ласкающим плечи. Мы сидели на ступеньках её дома, и было так хорошо снова находиться на улице при дневном свете.

— Эй, ты куда пошла? — Эддисон посмотрела на меня, прикрыв глаза рукой.

— Сделать то, что нужно было сделать несколько недель назад, — поблагодарить Гвендолин, — серьезно сказала я. — В конце концов, если бы не она, я бы сейчас не наслаждалась великолепным дневным солнышком и невероятно вкусным яблоком, потеряла бы Виктора навсегда. А сама оказалась бы… где-то в другом месте.

— Где? — Эддисон, слегка нахмурившись, посмотрела на меня. — Всё так, как говорят: теплый свет в конце туннеля, и рядом все твои умершие родственники?

Я покачала головой.

— Не совсем. Я мало что помню, но думаю, что-то вроде этого. Но там было и другое место. Бездна, полная больших скользких безымянных монстров… Фу. — Я вздрогнула, поежившись, словно от холода, даже несмотря на теплую погоду.

— Что? — Эддисон оказалась рядом со мной с беспокойством на лице. — Это было так плохо?

— Это было ужасно. Адски ужасно. — Я покачала головой. — Не хочу об этом вспоминать, хорошо?

— Тебе и не обязательно, — напомнила она мне. — Ты и Виктор теперь связаны на всю жизнь. Он и так будет жить долго, а вампиры вообще практически бессмертны.

— Верно.

Прикрыв глаза, я подставила лицо под солнечный свет, пытаясь развеять полузабытые воспоминания. Люди всё время жалуются, что в Тампа-Бэй слишком жарко, но после шести долгих лет во тьме я была более чем счастлива снова оказаться на жаре и солнце.

— Ну, мне нужно вернуться к Корбину. — Она проятнула мне яблоко. — Хочешь укусить в последний раз?

— Нет, спасибо. — Я улыбнулась. — Хочу поехать домой к Виктору — в наш дом — как только навещу Гвендолин. Приготовлю стейк и початки кукурузы на ужин, и клубничный пирог на десерт.

— Посмотрите на неё, прямо домашняя девочка. — Она ухмыльнулась мне. — Тебе всегда нравилось готовить. Возможно, тебе стоило пойти в кулинарную школу, а не в ветеринарный колледж.

— Нет, я вернусь к учебе в следующем семестре, — заявила я. — Уже поговорила с ректором, и учитывая мои смягчающие обстоятельства, он согласился, сказал, что я могу продолжить там, где остановилась.

— Смягчающие обстоятельства? Ты рассказала ему, что тебя похитили и насильно обратили в вампира?

— Что-то вроде этого. — Я улыбнулась. — Вообще-то, я, возможно, слегка воспользовалась гламуром. Не обманывала, а просто попросила продолжить учебу с того же курса.

Она кивнула:

— Понятно. Вау, Селеста была права, ты на самом деле всемогуща. Все силы вампиров и ни одной их слабости.

— Но в отличие от Селесты, я не хочу изображать безумного Черного Властелина и захватить мир, — сухо ответила я. — Буду счастлива закончить ветеринарную школу и спокойно жить с Виктором. И думаю открыть ветеринарную практику только для собак, так как кошки меня по-прежнему не любят.

— Ты можешь лечить и консультировать местную стаю, — предложила она. — Их волков. Теперь, когда этой сучки Ли-Энн больше нет, думаю, они образумятся.

— Мы этого никогда не узнаем, — сказала я. — Поскольку их всех до смерти перепугал Виктор. Ты знаешь, что альфа стаи приходил в наш дом и принес извинения?

— Но разве Ли-Энн не была его дочерью? — спросила Эддисон.

— Он очень расстроился из-за нее, но понял, что она погибла из-за того, что снюхалась с Селестой. Он с грустью говорил о том, что не смог её уберечь, позволял слишком многое. Он действительно винил себя больше, чем зверя Виктора.

— Это печально, — тихо сказала Эддисон. — Но… он не ищет мести?

Я пожала плечами:

— Говорит, что нет. И попросил Виктора оставить его и стаю в покое. Они даже собираются сменить свои охотничьи угодья, лишь бы оказаться как можно дальше от нас.

— Вау. Это отлично, но Виктору будет слишком одиноко, — сказала Эддисон. — Разве ему не будет хватать стаи для пробежки?

— Не думаю, — ответила я. — Он слишком долгое время был одиноким волком. И вообще, теперь он мой. Знаешь, я всё ещё вампир. И если ему захочется с кем-то побегать в форме волка, то это буду я.

— Я сейчас представила себе нечто интересное. — Эддисон ухмыльнулась. — Как вы двое стоите на четвереньках и воете на луну…

— Очень смешно. — Я пихнула её локтем в бок и ухмыльнулась. — Слушай, мне действительно нужно идти. Гвендолин сказала, чтобы я подъехала сегодня вечером, поэтому мне нужно ехать.

— Понятно. У тебя есть ключи?

— Вот они. — Я показала ключи от её маленького «фокуса», которым до сих пор пользовалась. Полиция нашла его брошенным в миле от дома Гвендолин, а Эддисон любезно простила мне эту кражу. — Уверена, что не против?

Она отрицательно покачала головой:

— Нет. Корбин коллекционирует машины, так что мне есть на чем ездить. Ты можешь забрать мой «фокус».

— Спасибо, соседка. — Я обняла её. — За всё. Если бы ты не заставила меня пойти поговорить с Виктором…

— Ты бы всё ещё хандрила в моем доме, словно заноза в заднице. — Она обняла меня. — Иди к Гвендолин. И передай мою благодарность за то, что вернула тебя из загробного мира.

— Передам, — ответила я. — И могу пригласить её на наш следующий девичник, не против?

— Нет, — задумчиво произнесла Эддсион. — Спроси её — сначала она мне не понравилась, но сейчас… думаю с этим не возникнет проблем.

— Я тоже так думаю.

Снова обняла её, и она махнула мне вслед рукой, когда я уехала в маленькой пыльной машине.

Поездка к желтому бунгало Гвендолин заняла меньше времени, чем думала, и я подъехала туда раньше, чем рассчитывала. Припарковалась перед её домом, вспоминая, насколько была несчастна, когда приезжала сюда в последний раз. Тогда я хотела разорвать связь с Виктором. Теперь наша вновь восстановленная связь стала сильнее, чем когда-либо, и мы планировали нашу совместную жизнь. Я прошла через ад, чтобы оказаться там, где находилась сейчас, но считала, что это того стоило.

Я постучала во входную дверь, но мне никто не ответил. На подъездной дорожке стояла машина — маленький старенький жук, видавший лучшие дни, — и я предположила, что она дома. Инстинктивно повернула дверную ручку и обнаружила, что та открыта.

— Гвендолин? Привет? — Я была приглашена, а потому спокойно вошла в её домик. — Это Тейлор. Ты дома?

Ответа не последовало, но потом я услышала сердитые голоса в задней части дома. Должна ли я узнать, что происходит? Это, вероятно, частный разговор, но что если у Гвендолин проблемы? Что если ей нужна помощь?

Я осторожно и бесшумно прокралась дальше по коридору, ведущему к спальне в задней части дома. Казалось, повышенные голоса раздавались из её рабочего кабинета.

Дверь оказалась приоткрыта, и я увидела стоявшую посреди кабинета Гвендолин. В мрачном готтском прикиде, с черной подводкой на глазах и пирсингом в нижней губе Гвендолин спорила с Лаишем, тем мужчиной, которого я дважды раньше видела здесь. Нет, он не человек — он демон, напомнила я себе. Хотя единственное, что напоминало в нем демона, — кроваво-красные глаза.

— О чем ты думала, проворачивая всё это? — возмущался он. — Открыть дверь в Бездну на самом краю ямы, украсть душу с Небес — ты хоть представляешь, как рисковала, Гвендолин?

— Я должна была это сделать, — упрямо настаивала она на своем, скрестив руки на груди. — Она оказалась там из-за меня. Если бы я не отправилась за ней…

— Она отправилась бы на Небеса, где ей самое место, — огрызнулся он. — Ты должна была оставить её там, а не глупо рисковать собой, нарушая запрет.

Я слегка отшатнулась от его ярости. При каждой нашей встречи он был таким любезным, вежливым, с изысканными манерами, сыпал очаровательными уменьшительно-ласкательными французкими прозвищами, он буквально жаждал оказать Гвендолин всевозможную помощь. Теперь он показал свое истинное лицо. С полыхающими в тусклом освещении кабинета, словно рубины, глазами, с побледневшим и весьма злым лицом.

Нет, он был не зол, а в ярости на Гвендолин, поняла я. Думая, нужно ли мне вмешаться и защитить её (хотя не знала, смогу ли спасти её от демона, даже от низшего), но она, похоже, и сама неплохо справлялась. Кроме того, он не нападал на нее, а просто кричал.

— Ты поступила глупо, Гвендолин. Ты очень талантливая и красивая ведьма, но иногда поступаешь как безмозглая дурочка. Что с тобой не так?

— Ничего! И Тейлор не принадлежит Небесам, — закричала Гвендолин. — Она здесь, в физическом мире, с мужчиной, который её любит.

Лаиш гневно ухмыльнулся:

— И почему, Гвендолин, я был так уверен, что в тебе нет и капли романтики. Думал, все твои мысли заняты местью, а не наивным романом.

— Моя месть не твое чертово дело, — прошипела она. — И знаешь, что? Ничего из вышесказанного не твое дело. Вся моя жизнь не твое дело.

— Я уже говорил тебе, Гвендолин, — прорычал он. — Всё, что касается тебя, мое дело.

— Хорошо. Если то, что я сделала, оказалось настолько опасно, почему ты не пришел и не предупредил меня? — возмутилась она. — Это случилось более двух недель назад, а ты объявился только сейчас? Где ты был, когда меня вынудили впервые открыть дверь в Бездну? Где ты был, когда я нуждалась в тебе?

Лаиш вздохнул, и его странные рубиновые глаза слегка померкли.

— Я находился далеко за пределами Теневых Земель и Бездны, — ответил он хрипло. — Не могу сказать тебе, чем занимался, но хотел прийти сразу же, как почувствовал, на какой риск ты пошла. Хотел, но не мог.

— Ох, ну… — Гвендолин неуверенно переминалась с ноги на ногу.

— Ma chere… — Он обхватил её щеку ладонью, пристально глядя в глаза. — Ты действительно не понимаешь, что могла потеряться там навсегда? Если бы ты соскользнула в яму, то даже я не смог бы спасти тебя.

— Но всё обошлось, — ответила она хрипло, отстраняясь от его ласки. — Я в порядке. На самом деле всё лучше, чем когда-либо, во всяком случае, было, пока не появился ты.

Его взгляд заледенел.

— Очень хорошо, можешь и дальше отталкивать меня, если хочешь. Но знай — если тебе не удалось полностью закрыть дверь, если оставила хоть щелочку, твое «в порядке» продлится недолго.

На лице Гвендолин вспыхнуло беспокойство, но она быстро скрыла его за маской спокойствия и нахмурилась.

— Я закрыла её, хорошо? Так что всё супер, и ты наконец можешь оставить меня в покое и перестать читать нотации. Ладно?

— Я ухожу, — напряженно ответил он. — И на этот раз больше не приду, если только ты сама меня не позовешь.

— И не надейся, — она отстранилась от него. — Я позову тебя лишь, когда ад замерзнет.

— Вообще-то, в аду довольно холодно. — Его низкий голос оказался наполнен яростью. — Знаю, всё твердят об огромном огненном озере, но большинство из них… очень холодные и пустынные, ты даже не представляешь насколько, Гвендолин.

С её лица исчезла злость, но она вс же вызывающе вздернула подбородок.

— Тогда пока. На этот раз навсегда.

Он сверкнул взглядом:

— До встречи, моя дорогая.

Послышался громкий щелчок, легкий аромат корицы, и он внезапно исчез.

Гвендолин развернулась, чтобы выйти из кабинета, и увидела меня, замершую на месте.

— Что ты здесь делаешь? — сердито спросила она. — И сколько ты слышала?

— Думаю, что всё, — ответила я извиняющимся тоном. — Извини, но у нас была назначена встреча примерно пять минут назад.

— Дермо, верно. — Она провела рукой по длинным черным волосам. — Извини, Тейлор — я совсем забыла. Сегодня был сумасшедший день, я пыталась всё подготовить к приезду бабушки, а затем появился этот придурок…

— Я слышала всё, что он сказал, — тихо ответила я. — И, наверное, должна тебе больше, чем думала.

— Нет. — Она взмахнула рукой. — Ты мне ничего не должна, так что не переживай.

— Да, должна, — возмутилась я. — И мне очень жаль, Гвендолин — я не хотела тебя беспокоить.

— Забудь об этом. — Она вздохнула. — Я сама вляпываюсь в неприятности. Бабушка говорит, что я слишком рискую и сую свой нос, куда не следует.

— Ну, на этот раз я рада, что ты рискнула, — серьезно сказала я. — Если бы ты этого не сделала, меня бы здесь не было.

— И что ты здесь делаешь, зачем приехала? — Она приподняла бровь. — По телефону ты сказала, что ваша связь восстановлена, и всё супер — не похоже, чтобы ты нуждалась во мне.

— Просто хотела поблагодарить тебя и пригласить на нашу церемонию связывания, — ответила я, улыбаясь. — И спросить, захочешь ли ты присоединиться к нашему с Эддисон девичнику.

— Девичник? — Она взглянула на меня, будто я говорила с ней на иностранном языке.

— Ну, знаешь, — сказала я. — Суши и фильмы? Иногда мы просто зависаем в её доме, едим попкорн и смотрим дурацкие девчачьи фильмы. Это весело. Я просто подумала… — Я прокашлялась. — Ну, ты мне понравилась, и, похоже, тебе не помешают подружки.

— Это очень мило с твоей стороны. Знаешь, я состою в ковене, полном женщин-ведьм, но ни с кем из них не общаюсь. — Она скривилась. — Они все осуждают меня. Так что, да, возможно, я приму вашу дружбу.

— Отлично. — Я улыбнулась ей. — Я позову тебя на наш следующий девичник.

— Мне бы это понравилось. — Она слегка застенчиво улыбнулась.

И я подумала, что несмотря на свирепый фасад, внутри Гвендолин очень уязвима. От этого она понравилась мне ещё больше.

— Помнишь, ты говорила, что обычно не имеешь дел в вампирами? — спросила я её. — Ну, так я никогда не имела дел ни с одно ведьмой. Но хотела бы узнать тебя получше.

— Взаимно, — сказала, она улыбаясь. — Но, боюсь, я не типичная ведьма.

— А кто же тогда? — спросила я. — Как тот колдун — Шэдоулок — с которым сотрудничала Селеста?

Её сильно накрашенные глаза расширились.

— Она работала с Шэдоулоком? Он самый могущественный колдун в Штатах. Неудивительно, что я с таким трудом разрушила его заклинание — удивительно, что мне вообще это удалось. Ты уверена, что это был он?

Я кивнула:

— Ага. По крайней мере, так его называла Селеста — но я почему-то не видела его лица.

— Его лица никто никогда не видел — он использует заклинание затмения. — Гвендолин нахмурилась. — Об этом многие сплетничают — что он предпочитает скрывать свое лицо. Никто не знает, кто он на самом деле.

— Интересно, что с ним случилось, — произнесла я. — Почему-то уверена, что Виктор его не убил.

— Нет, он сплел ещё более сильное защитное заклинание вокруг себя, чем вокруг холма, — задумчиво сказала Гвендолин. — Не знаю, почему он не остался и не попытался помочь Селесте.

— Она ему не нравилась, — ответила я. — Думаю, на самом деле он её ненавидел. Ну, она давала людям повод для ненависти.

— Да, чуть-чуть, — с сарказмом ответила Гвендолин. — По сути она являлась отмороженной сукой, готовой просто ради развлечения пытать кого угодно и наслаждаться этим. Такое обычно выбешивает людей.

Я рассмеялась:

— Верно. Но Шэдоулок… думаешь, он просто сбежал?

Гвендолин пожала плечами:

— Это кажется самым вероятным. Во всяком случае, я больше нигде не ощущала его магического следа. И это хорошо, бабушка сошла бы с ума, практикуй он настолько черную магию на нашей территории.

— Что бы свело меня с ума?

Мы обе внезапно обернулись, увидев стоявшую позади нас в гостиной пожилую женщину с орехово-коричневой кожей и белоснежными волосами. Она в одной руке держала небольшой дорожный чемоданчик, а в другой — дорожную сумку.

— Бабушка! — Гвендолин сжала её в объятиях. — Ты так рано вернулась домой! Я думала, что твой рейс только завтра.

— Я поменяла на другой. — Старушка вздохнула и опустила сумки на пол. — Не могла дождаться, когда уеду оттуда. Ты знаешь, эти конференции с каждым годом становятся всё длиннее и длиннее?

— Верю на слово. Бабушка, это Тейлор. Я помогала ей, пока тебя не было.

Думаю, бабушка Гвендилин, вероятно, вообще не одобрила бы подобную помощь, тем более мне, поэтому решила не развивать эту тему.

— Приятно познакомиться, — сказала я, протягивая ей руку.

— И мне приятно познакомиться с тобой, дитя. — Бабушка Гвендолин протянула руку в ответ, но в этот момент мой желудок сердито заурчал.

— Ой, извините! — Я приложила руку к животу и смущенно покраснела. — Не знаю, что со мной не так. Мне кажется, что я постоянно голодна, с тех пор как снова начала есть обычную еду.

Морщинистое лицо старой леди разгладилось в теплой улыбке.

— Не стоит смущаться, — вымолвила она, взяв меня за руку. — Ты просто голодна, и это нормально при беременности.

— Что? — Мы с Гвендолин воскликнули одновременно.

— Вы меня слышали. — Бабушка Гвендолин улыбнулась и погладила мой живот. — Ты беременна, дитя. Ты хочешь сказать, что не знала?

— О, я… — Ошеломленно покачала головой. — Просто не думала, что это возможно. То есть это невозможно. — Я взглянула на Гвендолин. — Или возможно?

Она беспомощно пожала плечами:

— Я бы сказала, что «нет», но бабушка всегда говорит правду. Она на сто процентов точна. И если говорит, что ты беременна, значит, ты беременна, как бы невозможно это ни было.

— Но… но…

— Если ты беспокоишься о ребенке, то не стоит. — Старушка снова улыбнулась и нежно погладила мой животик. — Это здоровая девочка, и с ней всё будет хорошо.

— А… маленькая девочка? — Мои руки задрожали, а голова закружилась. — Девочка? — повторила я голосом, будто звучащим издалека.

— Осторожней! — Гвендолин подхватила покачнувшуюся меня. — Знаю, это удивительно, но не падай в обморок.

— Мой сон… мне приснился сон, — пробормотала я. — Мне снилось, что мы с Виктором гуляем по пляжу, и у нас была маленькая девочка с темными волосами и карими глазами.

— Ну, так и будет, — бабушка Гвендолин снова улыбнулась. — Как я уже говорила, дитя, с ней всё будет в порядке. Ну, если ты её покормишь, — добавила она, когда мой желудок снова заурчал. — Что бы ты хотела поесть?

— О, я не могу навязываться… — начала я, но Гвендолин прервала меня:

— Когда Тейлор была здесь в прошлый раз, бабушка, ей очень понравились твои соленые огурчики. Держу пари, она бы съела ещё.

Пожилая леди просияла и потянулась за сумкой и чемоданом.

— Приятно слышать. В этом году я сделала их больше, чем нужно, поэтому у нас их более чем достаточно. Позвольте мне отнести вещи в мою комнату и принести их.

— Конечно. Спасибо, — смущенно ответила я, отчасти потому что ощущала слабость от голода, а отчасти потому что последовавшая за бабушкой Гвендолин позвала меня за собой.

В то же мгновение, когда старая леди прошла мимо нас дальше по коридору, Гвендолин схватила меня за руку и утянула за собой в гостиную.

— Не говори ничего, — прошипела она. — Бабушка не обрадуется тому, во что я вляпалась в её отсутствие.

— Я тоже думаю, что не обрадуется. Не переживай — все свои секреты я оставлю при себе, — сказала я. — У тебя возникнут проблемы, если она узнает?

— Она не узнает, — мрачно настаивала Гвендолин. — Нет, если ты будешь спокойно сидеть здесь и есть соленые огурцы, пока я убираюсь в кабинете. Ты сможешь это сделать?

— Конечно… думаю, да. — Я ошеломленно кивнула. — Извини, я всё ещё просто… Не знаю, что и думать о том, что она сказала. О том, что я, ну ты знаешь…

— Залетела? — Гвендолин ухмыльнулась мне. — Хорошо, что вы с Виктором снова вместе и счастливы. Как он воспримет новость?

— Прекрасно. — Я улыбнулась ей. — Уверена, что хорошо. Это неожиданно, но… но так чудесно. После того как меня обратили, я думала, что никогда не смогу иметь детей. И всегда хотела ребеночка.

— Да, ты домашняя девочка. — Она ухмыльнулась и крепко обняла меня. — Поздравляю.

— Спасибо. — Я обняла её в ответ, а затем взглянула на нее. — Но ты уверена, что с тобой всё будет в порядке? Из-за того, что сделала для меня, ты же рисковала? Извини, но я должна была спросить, прежде чем твоя бабушка вернется.

На миг на её лице отразилось беспокойство, но она умело его спрятала.

— Всё будет хорошо, правда, — сказала она. — И самое замечательное — я наконец избавилась от Лаиша. Похоже, сегодня нам есть что отпраздновать.

— Верно. — Я попыталась ей улыбнуться, всё ещё с трудом веря в столь восхитительные новости, и не могла не беспокоиться о Гвендолин. Что с ней будет? Действительно ли ей ничего не грозит? На самом ли деле Лаиш навсегда исчез из её жизни?

Я не знала… но у меня возникло ощущение, что узнаю в ближайшем будущем…

Конец второй книги.

Продолжение следует…

Скоро в группе: серия «Рожденные тьмой» книга 3 «Кровавые тени».

Внимание!

Текст предназначен исключительно для ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой материальной выгоды.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.