Крушение

Глава 2

Обычно для получения сообщений психологи и психиатры делают ставку в основном на голосовую почту. Я же предпочитаю сервисную службу: если кто и должен предлагать в помощь страждущим живой человеческий голос, так это именно терапевт.

Тем пасмурным утром, в начале одиннадцатого, на меня вышел оператор связи – кто-то из новеньких, по фамилии Брэдли.

– Доктор Делавэр? У меня на линии Дойл Маслоу.

– Такого не знаю.

– Извините, такая. И судя по тону, вас знает она. Говорит, что речь идет о кризисе психического здоровья или типа того.

– Этот кризис у нее?

– Не сказала. Что ответить, доктор?

– Соединяйте.

– Как вам угодно.

В трубке возник молодой женский голос с сипотцой:

– Доктор Александер Делавэр? Это Кристин Дойл-Маслоу, специалист по вопросам психического здоровья. Участвую в проекте поведенческой и аффективной реинтеграции и услуг по округу Лос-Анджелес.

Что-то новое… А впрочем, округ прирастает программами, как гидра – головами.

– Честно сказать, я не в курсе… – начал я.

– Неудивительно. Мы на гранте Национального института психического здоровья. Можете зайти на наш сайт LACBAR-I-SP.net, ознакомиться… Собственно, я звоню насчет вашего пациента. Точнее, пациентки. Зельды Чейз.

– Моей пациенткой она не является.

– Ну как же… Судя по записям, доктор Делавэр, пять лет назад она ею была.

– Пять лет назад я проводил оценку ее…

– Сына. Овидия Чейза. Официальное заключение так и не было вынесено.

– Консультацию я проводил по просьбе психиатра мисс Чейз, доктора Луиса Шермана…

– Ныне покойного.

– Я в курсе.

– Два с половиной года назад медицинское досье от Шермана перешло к университетской клинике Рейвенсвуда. В документе вы указаны как терапевт-консультант.

– Она проходила лечение в Рейвенсвуде?

– В то время еще нет. Хотя все это к делу не относится. Важно то, что Шерман свое дело завершил, а вот вы, доктор, нет.

Два с лишним года назад Лу умер от рака. Это придавало ее словам оттенок обличительности.

Я задал вопрос:

– Каких конкретно действий вы от меня ждете?

– Свидания с вашим пациентом. Пару дней назад она все же попала в Рейвенсвуд, по коду «пятьдесят один пятьдесят»[1]. Но ее перевели к нам.

Принудительное удержание до трех суток.

– Причина задержания?

– Незаконное проникновение к кому-то на задний двор.

– Место?

– Бель-Эйр. Да какая, в сущности, разница?

– Всего за то, что она куда-то забрела, ей припаяли «пятьдесят один пятьдесят»?

– У нее признано острое психическое расстройство, с угрозой безопасности окружающим.

Зачем разъяснять, если можно сменить ярлыки?

– Прискорбно все это слышать, но мой профиль – дети.

– Доктор Делавэр, – произнесла Кристин Дойл-Маслоу так, будто мое имя звучало диагнозом, – пациентка запросила вас. Или вам предпочтительней, чтобы я сказала ей о вашей полной незаинтересованности?

– Вы психотерапевт?

– Не поняла?

Я повторил вопрос.

– Какое это имеет отношение к делу? – Она фыркнула.

«Потому что навыков работы с людьми у тебя, черт возьми, ни на понюх».

Вслух я сказал:

– Какую помощь мисс Чейз получает через ваше агентство?

– Мы – не агентство. Мы – исследовательская программа, нацеленная на выяснение и оценку фактов. Сюда входит и полномочие присваивать код «пятьдесят один пятьдесят», потому что он относится к оценочной категории. Как и те, кому его присваивают.

– А выяснение фактов?

– Хорошо, мистер Делавэр. Я сообщу ей, что у вас нет желания…

– Где вы располагаетесь?

– В Уилшире, возле Вестерна. И чем раньше вы приедете, тем лучше. Она не из разряда беспечных туристов.