Крым 41-42. Загадки и мифы. 2

Неменко Александр Валериевич

Крым 1941-42г. Загадки и мифы полуострова ч. 2

Часть 2-я "Севастополь 1941г."

Глава 1. Первый бой Севастопольской обороны.

Итак, противник, прорвал оборону Приморской и 51-й армии, и двинулся к Евпатории, а затем и к Севастополю. Обычно Севастополь принято называть твердыней, крепостью, но...

Понятие "крепость" для современного читателя, побывавшего в городе, совершенно не ассоциируется с Севастополем. В городе не ни рва с валом, опоясывающих город, ни крепостных стен, ни могучих бастионов, и, тем не менее, почти все время своего существования Севастополь был крепостью. Правда, крепостью, чуть-чуть недостроенной. Еще в дореволюционные времена, приморская крепость Севастополь имела 26 береговых батарей, вооруженных сотней орудий и сухопутный обвод, охватывающий всю территорию крепости. Правда, если говорить совсем уж честно, то до Первой мировой успели достроить всего двадцать батарей, вооруженными стояли всего десять, а сухопутный обвод, по большей части, представлял собой земляные укрепления, построенные еще в 1877году Тотлебеным. Но так или иначе, город числился крепостью.

Гражданская война нанесла серьезный урон вооружению береговых батарей, но после революции крепость начали восстанавливать. Крепость считалась морской, и опережающими темпами строились именно береговые батареи и инфраструктура флота. О сухопутном обводе до некоторых пор забыли, надеясь на Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. А если быть точным, забыли дот тех пор, пока не вспомнили о десантах. Можно даже назвать точную дату, когда наступило прозрение: 16 декабря 1940 года. Причем прозрение пришло свыше (из Москвы).

Именно в этот день вышла директива Наркома ВМФ, в которой говорилось о необходимости создания противодесантного рубежа. Стоит обратить внимание на то, что в ней шла речь не об оборонительном, а именно противодесантном рубеже (это совершенно разные понятия). После этой директивы начались мероприятия по созданию долговременных укреплений вокруг главной базы ЧФ. Правда, велись они неспешно, и к началу войны сделать почти ничего не смогли. Сначала выбрали один рубеж, потом Наркомат ВМФ выдал ряд замечаний, указав на то, что для противодесантного рубежа он слишком далеко отстоит от города. Работы активизировались только с началом войны.

Что же успели сделать в период между началом войны и началом обороны города. Начну с обширной цитаты из солидного издания "Черноморский флот в годы Великой Отечественной войны": "1 ноября 1941г. противник вышел на дальние подступы к Севастополю. Первой по врагу открыла огонь береговая батарея N 54, входящая в систему береговой обороны Севастополя. Всего в составе береговой обороны главной военно-морской базы ЧФ входили одиннадцать береговых батарей, калибром от 305 до 100мм. Это были батареи N 2, 8, 10, 12, 13, 14, 18, 19, 30, 35, 54.

К началу войны Севастополь, надежно защищенный с моря, не имел сухопутных оборонительных укреплений. Угроза Главной базе флота с суши считалась маловероятной, однако, не исключалась возможность высадки воздушного десанта противника. На этот случай были созданы три сектора обороны, Севастопольский городской и Балаклавский боевые участки.... К началу обороны Утром 30 октября части Севастопольского гарнизона заняли позиции на передовом рубеже обороны города.... К началу боев под Севастополем система сухопутной обороны состояла из трех рубежей. Передовой рубеж проходил в 15-17 км от города и состоял из четырех опорных пунктов: Чоргуньского, Черкез-Керменского, Дуванкойского и Аранчийского. Общая протяженность рубежа составляла 46 км. В 8-12 км от города проходил главный рубеж обороны, строительство которого, начатое 3 июля, в основном было завершено в сентябре. Протяженность рубежа составляла 35км. В 3-6 км от города был возведен тыловой рубеж обороны протяженностью 19 км. Его строительство было начато 1 августа и завершено к 15 сентября".

Пожалуй, хватит цитирования. Начнем разбор цитаты, состоящей сплошь из ошибок и неточностей. Начнем с конца. С оборонительных рубежей. Вопреки тому, что пишется в литературе, оборонительные рубежи существовали, в по большей части, только на бумаге. По состоянию на 30-е октября только тыловой рубеж был готов на 75-80%, готовность остальных была намного ниже. Главный рубеж был готов всего на 25%, Передовой на 50%, Дальний на 10%. Сплошной линии обороны не было ни на одном рубеже. Об этом четко и ясно говорят документы, хранящиеся в музее военных строителей (г. Севастополь). Эту же информацию подтверждает обследование объектов на местности.

Во-вторых, одиннадцати береговых батарей на конец октября в Севастополе не было. Отсутствовали орудия на батареях N 2, 12, 13, 14, а 54-я батарея находилась не в Севастополе. А, если уж подходить по формальному признаку, то сюда еще нужно включить и 4-ю батарею береговой обороны на Евпаторийском маяке, которая формально, до 31-го октября, входила в состав береговой обороны Главной базы ЧФ. Да и с датой начала Севастопольской обороны не все ясно....

Когда произошел первый бой Севастопольской обороны? Уверен, большинство ответит (если вспомнит) в 16:35, 30.10.41г., когда береговая батарея N 54 открыла огонь по колоннам противника. Но это не совсем так. Ответов будет несколько. В зависимости от того, как будет поставлен вопрос.

Для начала: 54-я береговая батарея территориально находилась не на Севастопольской земле, она лишь формально входила в состав 1-го артдивизиона. 30-го июня 1941г. она не вела бой, а производила обстрел колонны противника, находившегося на расстоянии 14 км. И не она первой, из всех частей Главной военно-морской базы вступила в боестолкновение с противником.

Первым чисто севастопольским стрелковым подразделением, вступившим в настоящий бой с противником, стала 7-я бригада морской пехоты. Но, опять же, произошло это не на севастопольской земле. Бригада попыталась занять рубеж Саки-Окречь, но не смогла. Батальон ВВС Фрайдорфской авиагруппы, который должен был занять этот же рубеж ближе к морю, был разгромлен, и бригада занять рубеж не смогла. Противник прорвался дальше.

Если подходить к ответу строго, то первый бой на севастопольских рубежах, который вело севастопольское подразделение, по приказу из Севастополя, это бой на Альминском рубеже. Правда, по формальному признаку, бой шел не на Севастопольской территории, а чуть дальше, на территории Бахчисарайского района.

И даже бой курсантов ВМУБО, ставший уже легендарным, поначалу шел не на территории Севастополя. По документам зоной ответственности Береговой обороны Главной базы ЧФ являлась территория от устья Качи, до мыса Сарыч, и, первым боем Севастопольской обороны, по настоящему, можно считать только бой Местного стрелкового полка и ряда морских батальонов на Передовом рубеже 1.11.41г.

Так что дата начала обороны Севастополя должна быть иной. Эта дата - выдуманная, у нее есть только одна цель: отвлечь внимание от реальной даты. Зачем? Все просто. Оборона Севастополя началась с неудач, на фоне которых действия батареи выглядят более или менее прилично. Хотя и в ее "биографии" есть темные пятна.

Батарея N54 вошла она в состав 1-го севастопольского дивизиона только потому, что орудия для нее, нашел командир 1-го ОАД ГБ майор Радовский, среди утильсырья артзавода. Стоит отметить, что например, что до войны, в состав 3-го дивизиона БО главной базы входила и 28-я батарея береговой обороны, находившаяся... в Ак-Мечети (Черноморское), но никто же не ведет исчисление начала обороны Севастополя с этой даты.

В нашем представлении береговая батарея - это мощные бетонные казематы, погреба боезапаса, орудийные дворики. Побывав в Николаевке, вы не найдете мощных долговременных укреплений, аналогичных укреплениям севастопольских береговых батарей. Следы батареи почти не читаются. Все дело в том, что она была временной, деревоземляной, ведь батарея возникла она уже после начала войны. Она входила в систему общей противодесантной бороны т.н. Каркинитского сектора. У батареи были совсем иные задачи, нежели у батарей БО главной базы.

Начнем с того, что 1-й артдивизион береговой обороны главной базы был изначально предназначен для борьбы с большими кораблями противника. В него входили самые мощные 305 и 203мм орудия Севастопольской обороны. Батарея N 54 имела небольшой калибр (102мм), относительно небольшую дальность стрельбы и совсем не годилась для борьбы с итальянскими линкорами, которых так ждал разведотдел ЧФ на Черном море. Она была чисто противодесантной, как, например, батарея N4 в Евпатории или, например, N717 на Бакальской косе. И ее бы никогда не существовало бы на карте, если бы не один случай.

Обходя цеха артзавода в Севастополе, командир 1-го артиллерийского дивизиона майор Радовский, случайно, обнаружил четыре 102мм орудия Б-2, ранее стоявших на крейсере "Красный Кавказ". Орудие Б-2 являлось не совсем удачной (а если говорить честно, то совсем неудачной) попыткой советских конструкторов создать универсальное корабельное орудие, пригодное для ведения зенитного огня.

После того, как выявились все недостатки этой артсистемы, ее заменили на 100мм спаренные установки иностранного производства. Объективно говоря, два чешских ствола "Шкода", установленные на станок Минизини, были не сильно лучше, особенно, если учесть, что изготовлена она была "потенциальным противником", но эта установка, хотя бы имела электропривода наведения, что ускоряло наводку на цель.

Так или иначе, пушки Б-2 списали, и отправили в утиль. Списанные с крейсера 4 орудия, пролежавшие в металлоломе почти три года, и составили матчасть батареи. Так что, увы, к 1-му артдивизиону она имела только организационное отношение.

Даже личный состав на батарее был другим. Если в 1-м ОАД личный состав был штатным, то 54-я, как и все временные крымские батареи, комплектовалась за счет младших курсов севастопольского училища береговой обороны. Командиром батареи стал выпускник того же училища И.Заика.

Четыре 102мм орудия с длиной ствола в 45 калибров, разместили в 4-х деревянных орудийных двориках, на расстоянии 80м друг от друга. В качестве ПВО батарея имела две установки М-4 (счетверенный "Максим"). Противодесантную оборону батареи составляли два дзота, так же оснащенных "Максимами". Дальномер, два погреба боезапаса по 600 снарядов, землянка-кубрик, землянка-камбуз, вот и все оборудование батареи. Неподалеку, на мысу были оборудованы ложные позиции батареи, с макетами орудий.

Батарея в Николаевке, соприкасалась своим сектором обстрела с одной стороны, с сектором 10-й батареи в Мамашае (Орловка), а с другой с сектором обстрела батареи в Евпатории.

На батарее числилось 127 бойцов и командиров. Запомним эту цифру, она нам еще понадобится. В личном составе батареи было много местных жителей- бывших курсантов училища ВМУБО, были среди них и крымские татары. Строилась батарея специалистами управления военно-полевого строительства и местными жителями. В их числе была и житель Николаевки, фельдшер Валя, которая, всего через месяц, стала женой командира батареи И.Заики.

Но вернемся к описанию событий. По легенде, описывающей первый бой Севастопольской обороны, 30 октября в 16 час. 35 мин. командир 1-го отдельного артиллерийского дивизиона подполковник К. В. Радовский доложил на КП береговой обороны, что стационарная батарея N 54, которой командовал старший лейтенант И. И. Заика, открыла огонь по колонне противника.

В реальности, по воспоминаниям И.И.Заики, сразу же после доклада о появлении противника, он получил выволочку от командира дивизиона за "паникерство". Командиром батареи была выслана грузовая машина (другой на батарее не было), доставившая ст. л-та Яковлева и связиста Ю. Стовбура на корректировочный пост. Яковлев подтвердил информацию.

И только после многократных подтверждений командование береговой обороны поверило, что это не ошибка, и не отступающие советские части. Никто не хотел верить, что противник добрался до Севастополя так быстро, ведь в это время Приморская армия еще стояла в сотне километров на позициях, и размышляла, отступать ей или нет.

С этого момента и начинается еще один достаточно яркий эпизод обороны Крыма, не имеющий к обороне Севастополя, почти никакого отношения.

Немецкие войска, собрав моторизованные части в кулак, упредило разворачивание советских войск, и не дало времени для наведения порядка в командовании войсками, выйдя к Севастополю, по крайней мере, на сутки раньше прогнозов. Как потом стало известно, 54-я батарея засекла движение "румынской" колонны бригады Циглера.

Из воспоминаний замкового 2-го орудия 54-й батареи В.М.Лунева. "Была дана команда зарядить 1-е орудие и дать три выстрела. Яковлев доложил что колонна накрыта. Тогда мы начали вести обстрел беглым огнем из всех пушек".

Батарея выпустила 62 снаряда, нанеся разведывательному батальону румынской 6-й бригады серьезные потери. Однако, колонна продвижения не остановила, а лишь изменила направление движения, обходя батарею. Две других колонны продолжили движение по параллельным дорогам. Спустя два часа еще одна группа румынских войск попала под огонь батареи. Выпущено 132 снаряда. Колонна была разбита.

После этого, румынские войска двинулись по другим дорогам, и в секторе обстрела батареи не появлялись. Наступило затишье. Лишь на следующий день, после подхода 132-й немецкой дивизии, ее разведывательные подразделения попали под огонь батареи. Видимо, румыны не предупредили немцев.

Из воспоминаний В.М.Лунева: " 31 октября 1941г. командир батареи Зайка И.И. и политрук Муляр собрали командиров орудий, поставив задачу недопустить врага до батареи, а в разведку опять послали шофера Рыбалова А.Т., ст. лейтенанта Яковлева и связиста Стовбура Юрия, они еще темно подъехали до скирды и замаскировали машину и стали ожидать рассвета.

Когда стало чуть светать, они заметили скопление противника и передали координаты Зайке И.И. И мы еще раз открыли по ним огонь. Много машин было разбито, цистерна с горючим, в селе Тепловка загорелись дома. Немец думал, что его окружили , выскакивал из домов стреляя кто куда... Но потом поняли поставили пушки начали бить по нашей батарее. Часов в 12 снаряд попал в дворик 4-й пушки, пушка вышла со строя, много было раненых, появились убитые. ... Хорошо работали Кардаш Павел Ильич, командир второй пушки, пулеметчик Асанов Эмир (татарин), он со своего пулемета человек 20 побил, когда немцы на батарею пошли..."

1 ноября с 11 час. 20 мин. до 15 час. 10 мин. артиллеристы несколько раз открывали огонь по колоннам, выпустив еще 130 снарядов. Противник огнем двух батарей 132-й немецкой дивизии стремился подавить сопротивление батареи. Во второй половине дня 8 самолетов противника нанесли бомбовый удар, однако все эти действия не нанесли вреда батарее, т.к. наносились они по позициям ложной батареи. Немцы и румыны силой до батальона атаковали ложную позицию, но атака была отбита огнем пулеметов и стрелкового оружия.

Из воспоминаний Лунева: " У нас на батарее было два юнги, это Смирнов Володя и Прешко Иван, они с винтовками в руках убили по 3-4 фрица, хорошо нас поддерживали пулеметчики Диденко Артема, когда немцы шли в атаку они подпускали на 25-30 метров и косили врага недопуская на батарею. На 2-м орудии, где был я случилось раздутие гильзы, но я под огнем врага выбил и около 13 часов пушка возобновила огонь. В это время влетел снаряд немецкий, командиру Кардашу разорвало ногу, фельдшер Заика Валентина Герасимовна сделать ничего не смогла, много крови ушло, и он скончался. ... К концу дня 1-го ноября вышло из строя еще одно орудие- 3-е , остались только 1-е и 2-е орудия..."

54-ю своим огнем могла поддержать только одна артиллерийская батарея береговой обороны. Это батарея N30. Могла, но не поддержала. Почему? Непонятно. Впрочем, по официальной версии, "...для артиллерийской поддержки малочисленного гарнизона 54-й батареи был направлен эсминец "Бодрый" (командир капитан 3 ранга В. М. Митин, военком старший политрук В. В. Шумилов). Вскоре после открытия огня корабль подвергся атаке пикирующих бомбардировщиков противника, зашедших со стороны солнца. 50 человек, в том числе командир корабля, были ранены. В командование эсминцем вступил старший помощник командира капитан-лейтенант В. Г. Бакарджиев. "Бодрый" благополучно возвратился на базу" (Г.И.Ванеев "Хроника героической обороны Севастополя"). Вот только ... никто из оставшихся в живых батарейцев, эту информацию не подтверждает. Батарея вела бой в одиночку. Куда выходил эсминец, и кого поддерживал - непонятно.

2 ноября положение ухудшилось. С 8 час. утра в течение полутора часов батарея вела огонь по колоннам противника израсходовано еще 60 снарядов. Около 10 час. противник открыл огонь из трех тяжелых полевых батарей. Вскоре последовал налет авиации, которая бомбила и штурмовала батарею, а затем снова -- артиллерийский обстрел. Во всяком случае, так казалось противнику. Немецкий батальон, из состава 438-го полка и около 300 румынских кавалеристов, при поддержке двух батарей противотанкового дивизиона, атаковали ложные позиции.

Приведем строки из воспоминаний Г.Бидермана: "Чтобы защитить открытый западный фланг и подавить огонь батареи вражеской береговой артиллерии, расположенной на берегу Черного моря и препятствующей наступлению дивизии, подразделения 438-го пехотного полка нанесли удар в западном и юго-западном направлениях. Небольшому ударному отряду позже удалось достичь ложных позиций этой батареи. Здесь были обнаружены деревянные стволы артиллерийских орудий, нацеленные в небо, выглядевшие угрожающе, но беспомощно... Сама батарея находилась южнее, в районе Николаева (ошибка автора - Николаевки)..."

Ложные позиции батареи оборонял взвод краснофлотцев, совместно с двумя взводами истребительного батальона бывшей 321-й дивизии, на вооружении бойцов было три пулемета "Максим". Особенно метко действовали пулеметный расчет Асана Эмирова и счетверенная установка Василия Раззяврота. Меткий огонь пулеметчиков стоил немцам и румынам около сотни жизней.

Сама батарея находилась ближе к Севастополю, на окраине самого села (Сейчас на ее месте памятник). Бой длился около двух часов, было отбито две атаки. В ходе третьей ложные укрепления были захвачены. Осознав свою ошибку, около 14 часов противник произвел артподготовку и авианалет на позиции, где были установлены настоящие орудия и в 16 часов начал атаку.

Во время артподготовки был разбит кубрик, где находились 28 раненых. Было разбито еще одно орудие. Но хуже всего было другое, на батарее был погреб на 600 снарядов, 586 из них были израсходованы до 13 часов 2-го ноября. По состоянию на 16 часов на батарее действовало только одно орудие, и оставалось только 8 снарядов. Обороняться было нечем. В 16 ч 40 мин командир батареи донес: "Противник находится на позициях ЛОЖНОЙ батареи. Связь кончаю. Батарея атакована". Выделенное мной слово обычно в мемуарах опускается для усиления драматического эффекта. На его отсутствие обратил внимание сам И.Заика. На тот момент, в строю еще оставалось 85 бойцов.

Как указывается в советской литературе: " Для эвакуации оставшихся в живых защитников батареи в ночь па 3 ноября были посланы быстроходный тральщик и катера, но подойти к берегу, они не смогли и спустили шлюпки. Отход прикрывали комбат Заика и комиссар Муллер с группой бойцов. На шлюпки приняли 28 человек, которых доставили в Севастополь. Командир батареи уходил последним и в темноте отстреливался от наседавших гитлеровцев. Уйти его группе не удалось. Но лейтенант Заика не погиб. Он пробрался к партизанам и долго сражался в их рядах, а затем снова служил на Черноморском флоте".

Действительно, для снятия оставшихся в живых блокированных с суши батарейцев ночью были посланы тральщик "Искатель" (командир капитан-лейтенант Паевский), СКА N 031 (командир старший лейтенант А. И. Осадчий) и СКА N 061 (командир старший лейтенант С. Т. Еремин). Подойти к берегу, из-за мелководья они не смогли, и спустили 2 шлюпки. На них были приняты и доставлены на корабли 28 батарейцев, спустившихся с обрыва по скрученному телефонному кабелю. На берегу отход подчиненных прикрывал командир лейтенант И. И. Заика с группой бойцов численностью до полувзвода.

Так написано в официальной хронике. Сам И.Заика рассказывал об этих событиях чуть по-другому: "Да... бросили нас. Нас оставалось на берегу еще человек сорок-пятьдесят, как немцы подтянули к обрыву 37мм пушку и в темноте открыли огонь наугад, целясь в ходовые огни кораблей. Шлюпок немцы не заметили, и они дошли благополучно. Ждали возвращения шлюпок до утра, но они так и не вернулись. Пересчитались, нас под обрывом оставалось сорок семь человек, решили уходить вдоль берега ...". Действительно из 127 человек, в ходе боевых действий погибли 32, еще 28 были сняты шлюпкой, около двадцати человек погибли при попадании в кубрик. Остальных просто бросили. Судьба оставленных на берегу бойцов была различной. Семь человек вызвались прикрывать отход. Все они погибли. Двенадцать человек смогли пробраться в Севастополь. Сам И.Заика вместе с женой смог пробраться в район Кара Су базара (Белогорск), там проживали родители его жены. По некоторым, непроверенным данным был старостой в селе. После этого, И.Заика принимал участие в партизанском движении, в боях за Крым был ранен. Судьба остальных защитников 54-й батареи неизвестна.

Примерно ту же картину рисуют и воспоминания В.М.Лунева, которого приютили и выходили мирные жители. И, вроде бы, загадочного в истории батареи ничего нет, но...

На фото, батарея выглядит почти целой. Кроме того, в последнее время появились упоминания о том, что батарея была восстановлена немцами, и включена в систему береговой обороны. Более того, немцы восстановили дворики батареи, облицевав их бутом на растворе. Так ли это? Пока сложно сказать.

Действительно, сохранилось фото немецкого офицера у орудия Б-2, установленного в бутовом дворике, но сказать уверенно, что это именно бывшая батарея N 54 пока невозможно.

Этот вопрос еще требует более тщательного изучения. Объективно говоря, даже если это и так, то боевая ценность этой батареи была минимальной. Все дело в том, что ресурс стволов этих орудий всего около 300 выстрелов, а это означает, что износ орудий батареи приближался к 100%.

Но все эти события имеют лишь косвенное отношение к обороне Севастополя. Батарея сражалась в окружении, и достаточно далеко от стен города.

Первым боем севастопольской обороны, по-настоящему, можно считать только боестолкновение, которое произошло на первом Севастопольском рубеже - Дальнем. Хотя, по формальному признаку, строили его не на севастопольской территории, а за ее пределами. Но это был, по-настоящему, первый рубеж обороны Севастополя, хоть и "сильно недостроенный". Его готовность составляла менее 10%, но тем не менее...

Реки в Крыму неширокие, короткие, текущие параллельно друг-другу, с востока на запад. Булганак, Альма, Кача, Бельбек. Долины этих рек, являются естественными рубежами на пути из Симферополя к Севастополю. Дальний рубеж проходил по реке Альма. Сразу оговорюсь. Вопросов по этому бою, гораздо больше чем ответов. Вопрос первый, а был ли рубеж? Он практически никогда не упоминается в литературе. Ответ однозначный - рубеж был.

Приведу только одну цитату из материалов военно-научной конференции, посвященной 20-летию начала обороны Севастополя: "15.10.41г. были направлены рекогносцировочные группы для выбора оборонительного рубеже па расстоянии до 30 км от Главной базы. Такой рубежа был намечен по линии: Хайто (Тыловое, здесь, и далее, в скобках, примечания мои, А.Н.), Байдарские ворота, высота 735,7 Скеля (Родниковое). Саватка, Бага, Укуста, Коклюз, Ени-Сала, Керменчик, Бахчисарай, Казан-Таш, Биюк-Яшлав(Розовое), Азек (Репино), Тарханлар, Бурлюк (Вилино), Альма-Тамак (Песчаное) до устья р.Альма".

Кто строил этот рубеж, и в какой степени готовности он находился? Начнем с того, что укрепления в районе этого рубежа строили и в древности (Усть-Альминское городище), и в Крымскую войну (русские редуты на левом берегу Альмы) и в 1-ю мировую (на левом берегу реки четко прослеживаются характерные окопы). Полностью обследовать рубеж, пока, не удалось. Две недели, для строительства полевых укреплений срок достаточный, но лишь в том случае, если выделены достаточные ресурсы. В т.ч. и трудовые. А рубеж был очень большим, и потому строили его кусками. Обычно строили рубеж те подразделения, которые должны были его занимать. Лишь на особо важных, узловых объектах были задействованы строительные батальоны. Так было и на сей раз. Рубеж начинали строить бойцы Приморской армии.

Три малочисленных стройбата Приморской армии, прибывшие из Одессы и два одесских управления военно-полевого строительства (так же немногочисленные) начали строить рубеж на трех участках. Строительство велось от скатов горы Казан-Таш, в районе современного села Ароматное до глубокого оврага, поперек ж/д путей и шоссе в 4 км перед Бахчисараем. Вторым участком строительства стали перевалы Байдарской долины. Но сил явно не хватало, и с недостроенных севастопольских рубежей стали снимать другие части.

Откровенно говоря, строительство рубежа было авантюрой, связанной с переоценкой своих сил. Эта авантюра нанесла достаточно большой ущерб строительству севастопольских рубежей, перетянув на себя силы и средства с других недостроенных рубежей.

Первым, с Передового рубежа, на Дальний забрали управление военно-полевого строительства N1. Оно было снято со строительства Аранчийского опорного пункта, и переброшено в район памятника Альминскому сражению. Затем, сюда же перебросили 95-й стройбат ЧФ. Непосредственно руководил работами в районе Бурлюка (Вилино) военинженер 3-го ранга И.И.Семенов. Вскоре, на рубеж прибыло первое подразделение, которое должно было занять оборону на этом участке. Батальон объединенной школы учебного отряда (командир к-н Галайчук), прибыв на рубеж, немедленно приступил к строительству окопов. Один батальон на 24км явно недостаточно. Пришлось снимать еще один батальон с главного рубежа на этом же участке. Батальон электромеханической школы (командир к-н Кагорлыцкий) прибыл спустя сутки. Главный рубеж, если уж говорить объективно, так же стоял недостроенным, но все силы были брошены вперед, на рубеж, сыгравший минимальную роль в обороне города. Если собрать воедино все силы, задействованные на строительстве рубежа, то наберется более 15 тыс. человек.

И все же, ... рубеж оказался не готов к отражению противника. Почему? Когда-то, в общении с западным коллегой, я услышал достаточно любопытное мнение о русских. По мнению педантичного немца, у большинства русских завышенная самооценка, они берутся за те задачи, которые решить не в силах. И это, к сожалению, правда. Так было и на сей раз.

Построить рубеж, длиной почти 100км, имеемыми силами, в сложных рельефных условиях, без техники, было нереально. Что же было сделано на рубеже?

Предоставим слово документам, пусть послевоенным, но подтвержденным разведками на местности. " В районе Бахчисарая, на высотах вдоль р.Альма, были отрыты окопы, землянки, частично заминировано предполье... Симферопольское шоссе перерезал противотанковый ров, были отрыты окопы в районе Байдарских ворот".

Какие части находились на рубеже? Обычно указывают на самом левом фланге боевое охранение Местного стрелкового полка. Свято поверив документам, написал об этом и я. И оказался не прав. Приведу строки из воспоминаний одного из бойцов Местного стрелкового полка N1 Белова: " В октябре мы несли караульную службу по охране военных объектов, но теперь к этому добавилась работа. Отстояв в карауле, мы пешим маршем перебрасывались на строительство рубежей на р.Альма. Спали по 2-3 часа в день, постоянно недосыпали, но постепенно втянулись. Порядок был такой: один батальон в карауле, второй на строительстве рубежей, третий отдыхает в казармах. В один из дней в сложную ситуацию попала 1-я рота нашего батальона, застигнутая во время строительных работ немцами...". Из воспоминаний ветерана МСП N1 Саенко: "в конце октября 1941г. для ускорения строительства обороны была переброшена даже полковая школа младших командиров...". Т.е. это было не боевое охранение, а часть, занятая на строительстве оборонительных рубежей. Но, может, это ошибка?

Приведу строки из материалов военно-научной конференции: "... там (в районе Бурлюка) в ночь на 30 октября 1941г. в плен попала большая группа рабочих и ИТР, тов. Баранов и другие". Строки из другого документа: " В районе кургана Урус-Оба в плен попала группа из 150 рабочих и ИТР УВПС N1, занятых на постройке 100мм орудийной позиции". Есть расхождения в деталях, но картина ясна.

Находившиеся на рубеже бойцы двух батальонов Учебного отряда (капитанов Кагорлыцкого и Галайчука) так же, скорее всего, строили укрепления, для того, чтобы его впоследствии оборонять.

Чуть сложнее ситуация с еще одним батальоном, занявшим оборону на этой же линии. Второй батальон Электромеханической школы, по имеемым документам, тоже был на этом рубеже, он указан в числе подразделений, приданных строительным частям, для возведения рубежа в районе Кучук-Яшлав -Идеш-Эли (современные Розовое и Репино). Но, ни один из бойцов этого батальона, оставшихся в живых, этого не подтверждает.

Ситуация странная. Ключ к решению вопроса нашелся в тех же воспоминаниях. Из воспоминаний А.В.Доли: "Батальон был сформирован за счет пулеметной роты 1-го Черноморского полка морской пехоты, в составе 4-х рот: двух стрелковых и двух пульрот." Г.К.Пузик: "Я учился на старшину мотористов торпедных катеров. В Учебном отряде был сформирован электромеханический батальон в составе 4-х стрелковых рот, 30.10.41г. часть батальона в составе двух стрелковых рот ушла на Перекоп". М. Кунатенко: " В конце октября из батальона ушли две стрелковых роты, вместо которых было начато формирование новых. Командирами вновь созданных рот стали молодые лейтенанты Сафонов и Садовников, только что прибывшие из КУБО (Каспийское училище береговой обороны)".

Ситуация проясняется, но в качестве конечного пункта, указывается Перекоп. Естественно 30.10.41г. ни на какой Перекоп роты идти не могли. Попробуем уточнить вопрос по воспоминаниям из других частей. В воспоминаниях комиссара батальона училища Береговой обороны Вольфсона, есть строки о том, что "...в сторону Бахчисарая следовала рота моряков. На вопрос о маршруте следования, командир колонны, ответил, что рота следует в Бахчисарай для получения оружия. Скорее всего, эта рота попала к немцам в плен".

В воспоминаниях бывшего бойца курсантского батальона Перечнева есть уточнение: " ...по дороге встретилась рота электромеханической школы, следовавшая в Бахчисарай...".

Учитывая то, что для того, чтобы занять указанный рубеж между современными селами Розовое и Репино, батальон должен был проследовать через Бахчисарай, и далее свернуть влево по дороге. В общих чертах ситуация понятна.

Последним батальоном, который "успел" встать на этот рубеж, стал 16-й батальон морпехоты. Перед выброской батальона велась разведка. Из воспоминаний бывшего курсанта ВМУБО Воинова: "Примерно в 9 часов утра (31.10.41г.) через контрольно--пропускной пункт в сторону Бахчисарая проследовали два огнеметных танка с целью разведки. Когда они возвратились, стало известно, что ж/д станция Альма (ныне Почтовая) занята противником" полотно железной дороги разобрано, а на высотах установлены артиллерийские батареи" которые перекрыли шоссе Симферополь-Севастополь". Действительно, разведка, в составе двух танков химического броневзвода береговой обороны, под командованием к-на Кудрявцева, выяснила, что участок Дальнего рубежа еще не занят противником, и есть возможность попытаться занять рубеж. Для того, чтобы ускорить переброску батальон выдвинули по железной дороге. Из воспоминаний Воинова: "Под вечер (31.10.41) в направлении Бахчисарая по железной дороге проследовал небольшой железнодорожный состав, в котором находился 16-й батальон морской пехоты (Командир - майор Н.Г. Львовский" комиссар - ст. политрук Г.И.Белов). Наспех сформированному батальону была поставлена задача прикрыть подступы к Бахчисараю".

Были шанс удержать рубеж при должной организации? Наверное, нет. Три с половиной батальона моряков, не имеющих боевого опыта, растянутые на 24 километра, против отборных немецких частей... Стоп. А кто сказал, что части были немецкими?

Части, первыми столкнувшиеся с моряками на Дальнем рубеже, действительно были элитными, но, в основном, не немецкими, а румынскими. С немцами пришлось иметь дело только 16-му батальону, стоявшему на главном направлении. Остальные вели бой (во всяком случае, на первом этапе) с румынским 6-м моторизованным кавполком. Именно ему удалось захватить переправы через Альму и положить начало окружению советских частей. Потом уже подтянулись части 50-й и 132-й немецких пехотных дивизий, завершивших окружение морских батальонов.

Подробности боя неизвестны, воспоминания о них отрывочны и разрознены, общей картины из них пока сложить невозможно. Пока известно, что из окружения вышли два батальона. К-н Галайчук вывел 710 человек, т.е. 2/3 личного состава, к-н Кагорлыцкий вывел около 900 бойцов, но, по уточненным данным, в его состав вошли и остатки рот второго батальона электромеханической школы.

Мало что известно и о бое 16-го батальона. Этот батальон ночью, получил подкрепление в виде расчетов бронепоездов "Войковец" и "Орджоникидзевец", которые отошли от станции Шакул (Самохвалово) после подрыва бронепоезда.

В утреннем скоротечном бою батальон был рассечен на две части, и его остатки отошли к позициям курсантов ВМУБО. Но, может, боя и не было, как говорят многие скептики и реформаторы истории? Может наши части, просто побежали, и оставили рубеж без боя? Против этой версии говорят братские захоронения советских моряков, найденные в районе сел Розовое, Ароматное, Репино, Брянское. Свидетелей тех событий почти не осталось, и восстановить картину трудно.

Но, почему, спросите вы, картину необходимо восстанавливать по воспоминаниям? Разве нет документов, описывающих эти события? Разочарую. Таких документов нет. Батальоны наши были временными, и документации по ним в архивах почти нет. На отчетных схемах, составленных задним числом, на рубеже показаны два непонятных "резервных батальона". На другой кальке показана непонятная "резервная морская бригада". Кальки составлены без привязки к местности, разобраться с ними сложно. Да и...

Не всегда можно верить документам. Документы составляют люди, причем, чаще всего, люди заинтересованные. Так, по сводкам ЧФ, суммарные потери всех отдельных батальонов морской пехоты на период с 10 октября по 10 ноября 1941г. составили... 5 человек. Вы верите? Я-нет!

Глава 2 Легендарные курсанты

Кача и Бельбек - реки горные, бурные, текущие по ущельям между скалистых гор. Лишь в нижнем течении эти реки медленно текут по нешироким долинам между холмистых плоскогорий. Там, где эти две реки выходят из горных ущелий, природе было угодно проложить их русла по широкой и открытой долине. Именно по ней проходит дорога из Симферополя в Севастополь. Именно здесь, между Бельбеком и Качей, произошли важнейшие события первых дней обороны.

Яркая страница севастопольской истории, бой курсантов училища Береговой обороны им. ЛКСМУ казалось бы, не должен иметь неясностей. (Для родившихся после 1990г, расшифрую, ЛКСМУ, это Ленинский Коммунистический Союз Молодежи Украины, была такая организация).

Большинство участников этого боя остались в живых (в отличие от личного состава батальонов морпехоты, сражавшихся рядом). Почти все курсанты ВМУБО, впоследствии, стали офицерами, оставили грамотные и правильные воспоминания. Сохранился даже журнал боевых действий батальона. Но...

Журнал боевых действий представляет собой амбарную книгу, в которой сделаны отрывочные записи, выполненные карандашом, многие записи вообще не читаемы. Вел "журнал" командир комендантского взвода ст.л-т Хихлухин. В изложении событий есть много неточностей, а при добавлении к картинке недостающей части, она выглядит по-другому. По-настоящему серьезный вопрос в истории батальона только один, (и мы разберем его в конце главы), но есть множество маленьких вопросиков, на которые мы попытаемся найти ответы.

Нет, я не оспариваю важную и героическую миссию батальона, батальон, действительно, спас Севастополь. Но картина происходившего, должна быть полной, а, вот при реконструкции общей картины появляются нестыковки.

Предоставим слово непосредственным участникам событий. Б.Е. Вольфсон, бывший военный комиссар ВМУБО им. ЛКСМУ: "Боевая организация ВМУ БО им. ЛКСМУ представляла из себя усиленный курсантский батальон, четырехротного состава, численностью 1078 человек. ... Командовал батальоном заместитель начальника училища В.А.Костышин и комиссар училища (т.е. сам Б.Е.Вольфсон)".

До описываемых событий в сентябре 1941г. батальон числится курсантским полком, и командует им начальник училища, капитан 2-го ранга П.Л.Карандасов. Важно ли это? Да, важно, т.к. причиной сокращения численности училища, стал уход части курсантов на Перекоп. Часть курсантов стали севастопольскими зенитчиками. Из них были сформированы расчеты трех батарей, две из них получили материальную часть училища- шесть 76мм орудий обр. 1931года. Многие курсанты получили направление в расчеты дотов.

Как это связано с описываемыми событиями? По странному стечению обстоятельств, вышедший к позициям курсантов ВМУБО 16-й батальон, в основном, состоял из бывших курсантов, побывавших в боях на Перекопе и Ишуни. Возглавлял остатки батальона, бывший выпускник ВМУБО ст. л-т Тимохин, командовавший 124-й береговой батареей на полуострове Литовский. Есть и еще совпадения, но о них чуть позже.

Почему сменилось командование батальона? Из воспоминаний Воинова: "Начальник училища колитан 2 ранга Карандасов, вместе с начальником строевого отдела майором Дариелишвили выехали на мотоцикле с коляской вслед за курсантским батальоном, чтобы проследить за движением колонн, за рулем мотоцикла был А.П.Дариелишвили. При поездке в условиях полной светомаскировки, они совершили аварию, получили травмы и после получения хирургической помощи находились в санчасти училища". Т.е. полковнику В.А.Костышину пришлось брать на себя командование в самый последний момент.

В описании ветеранов батальона ВМУБО предстает яркая картина того, как батальон курсантов, в одиночку, сдерживал полчища немецких войск, рвущихся к Севастополю. Это почти так. Ошибка в слове "в одиночку". Батальон сражался не один. ОН был самой крупной частью обороняющихся, но были и другие части, совершившие подвиг плечом к плечу с курсантами, но о них ни слова...

На самом деле в истории батальона много неясных вопросов и вопросиков. К примеру, принято писать, что в батальоне насчитывалось 5 рот. Но если считать внимательно, то получается шесть: три стрелковых, (курсантских), стрелковая рота начсостава (!), пулеметная рота и рота минометная.

В чем секрет расхождения данных? Попробуем разобраться. Личный состав, в составе 5 рот из Лазаревских казарм на барже переправили в бухту Голландия, весь дальнейший путь бойцы батальона проделали пешком. Все свое несли с собой: боезапас, сухой паек, оружие. Вторая колонна, вышла из ворот училища чуть позже, и состояла из 76мм 213-й учебной батареи на механической тяге, "взвода 107мм минометов (2 миномета на мех. тяге), и взвода 82мм минометов".

Так указано в воспоминаниях, но это не совсем так. В составе материальной части училища 82мм минометов не было. Их происхождение поясняет Б.Е.Вольфсон: "Под Бахчисараем мы усилили свое вооружение, за счет отступающей 51-й армии. Батальон пополнился бронетанковым дивизионом (!), в составе трех танкеток и одной бронемашины, батареей 82мм минометов. Батареей командовал армейский офицер, мл. лейтенант Мещеряков, который прекрасно воевал". Т.е. минометная рота была сформирована позднее, она стала 6-й ротой в составе этого подразделения. Но это было далеко не единственное подразделение, присоединившееся к курсантскому батальону. Под командование батальона перешли два автомобиля с радиостанциями, и около 30 моряков-истребителей танков возвращавшиеся из разведки, несколько зенитных батарей.

Из воспоминаний Воинова. " Командиру отступающей зенитной батареи, состояний из 4-х орудий командование курсантского батальона приказало занять оборону на склоне левого берега реки Кача В 600-800 метрах левее совхозного поселка "Коминтерн" и подготовиться к стрельбе по воздушным и наземным целям Командир батареи подчинился приказу и вскоре личный состав батареи приступил к оборудованию орудийных двориков и расстановке орудий. К вечеру (31.10.41г.) огневая позиция была готова".

Эта информация перекликается с другими данными: "С 1 ноября 702-я батарея 70-го дивизиона 122 зенитного артполка, находилась на огневой позиции в районе Сирень, вела огонь но наземным и воздушным целям"

Командующий ПВО Севастополя И.С. Жилин пишет в своих воспоминаниях: " С 1 ноября 217-я батарея 62-го зенитного полка занимала боевую позицию у селения Дуванкой (ныне Верхнесадовое). С высоты, господствующей над этим районом, хорошо просматривается шоссе, идущее от Севастополя на Симферополь".

В серьезном труде, "Боевые действия курсантов ВМУБО под Севастополем и на Кавказе" выполненном ветеранской организацией ВМУБО в Севастополе указывается, что батальон выступил, имея в своем составе еще и зенитную батарею. Та ли это? Сразу скажу: и так, и нет. Все дело в том, что 217-я зенитная батарея, хоть и входила в состав другого подразделения, но была для училища "родной". Ее орудия до войны были матчастью училища, а у ее пушек стояли бывшие курсанты.

И, еще, обращает на себя внимание странная тенденция: чем позже записаны воспоминания, тем меньше в них упоминаний о других частях. Сам Воинов, перечисляя вооружение своего взвода, упоминает два трофейных 7,92мм пулемета "Шкода", но не упоминает откуда они взялись. В матчасти училища таких пулеметов не было.

Б.Е.Вольфсон в ранних воспоминаниях указывает: "К нам перешли и вместе с нами мужественно сражались многие бойцы и командиры отступающих частей 51-й армии". Правда, со стороны это выглядело несколько по-другому.

Г.В. Воинов пишет менее поэтично: "Тотчас у переезда через железную дорогу был выставлен контрольно-пропускной пункт и организована проверка документов. Некоторым малочисленным воинским подразделениям было приказано занять оборону и действовать совместно с курсантским батальоном. Подозрительных лиц задерживали и под конвоем отводили в деревню Дуванкой (ныне Верхнесадовое)".

Из воспоминаний бывшего командира 122-го зенитного артполка Мухрякова: " На следующий день, поехал в 70 дивизион. Пока было нормально, ехал, а затем, оставив машину в укрытии, пошел пешком. В дивизионе был до темна, т.к. нужно было многое решить о командиром дивизиона. капитаном Коломниным Леонидом Ивановичем...

К своей машине мне пришлось добираться в темноте. Меня сопровождал проводник, выделенный командиром дивизиона. Когда до машины оставалось метров 600-700, вдруг из канавы появилась фигура с автоматом, и говорит :"А, дезертиры о фронта бежать?! А приказ Сталина знаете? Всех, кто с фронта бежит, расстреливать на месте! Я как командир заградительного отряда сейчас вас дезертиров застрелю!".

Приглядевшись к фигуре, я узнал в ней политработника Вольфсона, мы с ним сталкивались на совещаниях в Одессе, до войны. Я ему говорю: "Вольфсон, разуй глаза, и погляди!" А он: "ничего знать не хочу!", . и все повышает голос. Я ему опять говорю:"Не ори, пупок развяжет я, да и немцы могут услышать!". Но он продолжает твердить: "Дезертиры!, Расстреляю!". Исчерпав все доводы, я ему говорю: "Стреляй сукин сын, но помни, что меня сопровождало два бойца, а сейчас со мной один, второго я, услышав твои угрозы, послал в дивизион, если ты нас расстреляешь, то через 10 минут продут из дивизиона матросы и раздавят тебя, как гниду!". Не знаю повлиял ли на него этот разговор, или что другое повиляло на расходившегося "заградителя", но он нас пропустил.".

Но вернемся к событиям. Из "Истории боевых действий батальона ВМУБО": " Первые подразделения курсантского батальона прибыли под Бахчисарай в полдень, последние - во второй половине дня (30-го октября). Бессонная ночь и 36-ти километровый переход отняли много физических сил. Курсанты моего взвода под тяжестью пулеметов и мешков с патронами с большим трудом преодолели последние километры. Во второй половине дня в район расположения батальона, на автомашине прибыл контр-адмирал Г.В.Жуков. Он лично приказал полковнику В.А.Костышину занять оборону в трех-четырех километрах юго-западнее Бахчисарая вдоль по реке Кача, перекрыть шоссейную и железную дороги, и не допустить продвижения передовых немецко-фашистских частей в направлении Севастополя. ... Вскоре командиры рот получили конкретные указания по занятию обороны, и курсанты приступили к инженерному оборудованию занятого рубежа. Когда стемнело, со стороны Симферополя было видно зарево пожаров и слышны далекие взрывы. Строительство окопов и ходов сообщений продолжалось почти все ночь, вторую ночь мы были без сна. Если кому-то удавалось вздремнуть, и то только на несколько минут. Только перед рассветом основные работы были закончены. Было организовано боевое дежурство. Свободным от дежурства было разрешено отдыхать".

При наличии в составе училища большого количества автомобилей, не совсем понятно, почему людей заставили нести все на себе, тем более, если собирались батальон сразу вводить в бой. Хотя в этом есть определенные сомнения. В любом случае, боезапас можно было довезти второй ходкой. Последующими ходками можно было бы доставить и продовольствие, и шанцевый инструмент, которого не хватало курсантам, но ...

Ни горячего питания, ни шанцевого инструмента и боеприпасов курсантам не подвезли. Всему виной еще один КПП, выставленный в тылу батальона заградительным отрядом учебного отряда ЧФ. Видимо не очень доверяли стойкости курсантской, раз развернули у них в тылу сразу три заградотряда, перекрывшие долину в районе Дуванкоя.

Кстати, о шанцевом инструменте: по воспоминаниям, создается такое ощущение, что батальон в чистом поле, в одиночку, без артиллерии, остановил продвижение войск противника. В воспоминаниях бывших курсантов, ярко описывается, как рыли окопы штыками.

Странно, но на позициях 1-й роты батальона (за рекой) на высотах четко прослеживаются долговременные укрепления, возле могилы пулеметчика П.Широчина четко видны остатки дзота.

Последующие бои шли в хорошо укрепленном Дуванкойском узле сопротивления, в котором было, как минимум, 3 шт. 100мм и 1шт. 130мм орудия (а, возможно, и больше, но об этом чуть позже). В узле сопротивления были и окопы и дзоты. О них упоминают немцы, но нет ничего в воспоминаниях курсантов. Приведу, для примера, схему -вкладку в книгу Воинова. На ней нет даже намека на укрепления, хотя окопы курсантов нарисованы. Нет упоминаний о них и в тексте, как нет в тексте ни слова об их расчетах, а это, почти две роты.

Краткая хронология событий такова:

30.10.41г. после обеда Батальон прибыл на место

30.10.41г. 14:00 в сторону Бахчисарая проследовала рота электромеханической школы

31.10.41г. 9:00 в сторону Бахчисарая проследовала разведка к-на Кудрявцева на танках

31.10.41г. 16:15 сторону Бахчисарая проследовал по ж/д 16-й батальон

31.10.41г. 23:55 получен приказ П.А.Моргунова провести разведку.

1.11.41г. 2:00 разведка в составе 20 (!) человек выслана. Ее возглавили к-н Н.Н.Ершин и ст. лейтенант Л.А.Ашихмин. В составе средств оснащения разведки, по воспоминаниям, был мотоцикл с коляской, на которой был установлен пулемет, полученный у одной из отходивших частей. С этой разведкой много непонятного. Б.Е.Вольфсон, в своем докладе говорит о том, что разведку возглавил капитан Буров, но все остальные ветераны ВМУБО пишут о том, что ее возглавлял капитан Ершин. Где же правда?

Первые три бойца вернулись в 11ч. 30 минут, и доложили, что около 5 утра разведка, в 3 км севернее Бахчисарая, разведка столкнулась с немецкой колонной, в составе которой было 10 танков. Колонна двигалась к Бахчисараю. Возникает законный вопрос: а где был в это время 16-й батальон? Чуть позже, около 12:30 подтянулись еще пятеро бойцов взвода разведки, которые сообщили, что начальник физподготовки училища ст. лейтенант Ашихмин с тремя курсантами остался прикрывать отход, ведя огонь из трофейного пулемета. На вопрос о судьбе капитана Ершина, курсанты недоуменно пожали плечами. В списках батальона он числится пропавшим без вести. Но к тому времени было уже не до разведки.

1.11.41г. 8:00 шум боя впереди, в районе Бахчисарая.

1.11.41г. 9:00 облет позиций немецким корректировщиком

1.11.41г. 10:45 удар по 702-й зенитной батарее 10 немецких пикирующих бомбардировщиков и 11 истребителей. Батарея разбита, выведено из строя 2 орудия, большое количество личного состава.

1.11.41г. 12:00 на окраине Бахчисарая по дороге к дер. Толе, замечен отходивший с боем 16-й батальон.

1.11.41г. 13:00 на КП батальона прибыл мл. л-т Живаков из 16-го батальона, который доложил, что батальон понеся потери, в 11 часов оставил позиции.

1.11.41г. 14:00 по дороге от Бахчисарая появились 10 танков противника (по фото опознаны ветеранами, как Stug III из 190-го дивизиона).

1.11.41г. 14:20 Получено указание П.А.Моргунова подчинить 16-й батальон командованию ВМУБО. Обещана переброска подкрепления - 17-го батальона.

1.11.41г. 14:30 Начался бой 1-й роты (стоявшей за Качей) с противником. Штурмовые орудия противника заняли позиции левее дороги, и начали обстрел советских позиций Бой длился полчаса, после чего пехота и штурмовые орудия повернули на северо-запад.

1.11.41г. 15:10 Повторный налет 10 немецких пикирующих бомбардировщиков и 11 истребителей. Удар наносится по позициям 1-й роты (за рекой) и по станции Сюрень.

1.11.41г. 15:15 На станцию Сюрень прибыл эшелон с 17-м батальоном (и.о. командира- командир 1-й роты, ст.л-т Л.С.Унчур, военком С.С.Левицкий), при выгрузке батальон понес потери от действий авиации противника. Батальон отведен к хутору Кефели.

1.11.41г. 15:35 Огневой налет 30-й батареи на ст. Бахчисарай. Корректировка велась преподавателем ВМУБО майором Черненок, по другим ст. л-том Репковым с отметки 306.6

1.11.41г. 17:35 попытка противника просочиться на правом фланге в районе дер. Толе (Дачное). Атака отбита.

Подводя итоги первого дня, можно отметить, что тяжелых боев, в этот день не было. Потери в результате получасового боя в середине дня составили всего три человека. Гораздо большие потери советские части понесли при неудачной разведке и авианалетах.

2.11.41г. 6:45 повторный огневой налет 30-й батареи по ст. Бахчисарай.

2.11.41г. 8:00 облет позиций немецким самолетом корректировщиком.

2.11.41г. 8:25 17-й батальон морпехоты занимает позиции на левом фланге батальона ВМУБО, в районе разбитой зенитной батареи.

2.11.41г. 8:30 атака позиций 1-й роты батальона двумя ротами противника, при поддержке 4 танков (именно танков, а не штурмовых орудий). По воспоминаниям, танки были похожи на советские Т-34 и БТ-7, но с белыми крестами на башнях. Танки остановились в 300м от высот, занятых курсантами и начали обстрел. Пехота противника была одета в маскхалаты. В 8:47 противник отошел. Танки двинулись по дороге вдоль долины Качи в сторону устья реки. У курсантов убито 2 человека, 18 ранено.

2.11.41г. 9:00 Бомбоштурмовой удар 5 самолетов противника по позициям 1-й роты.

2.11.41г. 10:00 Бомбоштурмовой удар 4 самолетов по позициям 1-й роты, вторая группа той же численности нанесла удар по 213-й батарее ВМУБО

2.11.41г. 11:20 Взорван ж/д мост через Качу.

2.11.41г. 13:00 Два Ю-87 сбросили 4 бомбы на 213-ю батарею

2.11.41г. 13:15 Атака 10 танков противника, при поддержке пехоты, с одновременным ударом группы из 10 Ю-87 и 12 истребителей. Первая группа из 10 самолетов атаковала 1-ю роту, вторая артбатарею N213. Первые серьезные потери. Погибли два командира взвода в 1 роте. В 13:30 взорван каменный автомобильный мост через реку. В 14 часов пехота противника отошла.

В 14:15 открыли огонь орудия Дуванкойского узла. Сделано около 20 выстрелов по противнику. Танки (вероятнее всего, штурмовые орудия) продолжали обстрел позиций с короткой дистанции, стоя на месте. Два танка, отделившись от общей группы прошлись по правому берегу реки в поисках брода, не найдя его, вернулись. Один танк был подбит артиллерией, после чего танки отошли.

2.11.41г. 15:00 13 самолетов противника атаковали позиции 1-й роты, 4 истребителя штурмовали правый фланг позиций ВМУБО на левом берегу реки (3-я рота)

2.11.41г. 15:05 противник, значительными силами, при поддержке 9 танков переправился через реку по броду на дороге Бахчисарай-Теберти (Тургеневка), обходя правый фланг позиции. Прикрываясь от огня, противник гнал впереди себя скот. Находившийся на самом правом фланге 16-й батальон морпехоты начал отход.

2.11.41г. 17:55 16-й батальон контратаковал, вновь отбросив части противника, и восстановив положение.

2.11.41г. 18:35 после наступления темноты части 1-й роты начали отход на левый берег.

До сих пор, все вроде бы ясно и понятно. Картина, восстановленная по воспоминаниям курсантов, не имеет никаких разночтений. А вот дальше...

Дальше нужно смотреть картину целиком. В этот день, около 16 часов понес потери 3-й полк морпехоты, стоявший в тылу, за курсантами. Понесла тяжелые потери 217-я зенитная батарея, отражая танковые атаки. От бывшей курсантской батареи осталось всего одно орудие и 18 бойцов. Т.е. прорыв противника на правом фланге осуществлялся значительными силами.

Был и еще один фактор. Курсантов обошли и слева. На высоте, обозначенной на современных картах, как отм. 306.6 появились части 132-й немецкой дивизии. Этот факт подтверждают и воспоминания Л.Репкова, бывшего корректировщика 30-й батареи. Он был вынужден оставить свой корректировочный пост на отм. 306.6.

Полковник В.А.Костышин, принял правильное решение, отходя в Дуванкойский узел сопротивления, тем более, что в 19 часов поступил приказ П.А.Моргунова об отводе 17-го батальона, назад, в район Дуванкойского узла и хутора Кефели. Но ...

Севастопольское командование так не считало. Утром 3.11.41г. поступил приказ, отбить обратно прежние позиции, за рекой. Перевожу на русский язык: батальоны, оставив оборудованные позиции, должны были, имея на обоих флангах части противника (в том числе и на господствующих высотах слева), продвинуться на 4,5 км вперед по шоссе, форсировать Качу, и взять две высоты, седлающие дороги. Кто отдал этот приказ?

Пока не знаю, вряд ли он родился в штабе батальона. Комиссар Вольфсон вообще не описывает события, произошедшие после 2-го ноября. Г.Воинов, пишет о событиях 3.11.41г. довольно мутно. Восстановить детали произошедшего, удалось из разных воспоминаний и документов.

3.11.41г. Резко похолодало, пошел мокрый снег, который сразу таял. Дороги раскисли. Ровно в 8:00 противник начал обстрел позиций батальона, подтянувшейся за ночь артиллерией 50-й пехотной дивизии.

3.11.41г. в 8:30 передан приказ перейти в атаку, и занять старые свои окопы. Роты немедленно начали атаку, но ... 3-я рота в атаку не пошла. Как пишут, "майор Демьянов проявил нерешительность и неспособность командовать в бою курсантами". Стоит ли его осуждать, если уже через 10 минут атакующие части были накрыты мощным артиллерийским огнем? Именно в этом бою батальоны понесли наибольшие потери. По телефону майора отстранили от должности, и приказали явиться на КП батальона, находившийся в то время в большом доте на высоте 122.3.Вместо него, командиром роты был назначен капитан Лобов. Вряд ли майор Демьянов струсил. Он нашел в себе мужество явиться на КП батальона, зная, что его ждет. Да, приказы не обсуждают, и все же... Это решение спасло не одну курсантскую жизнь.

3.11.41г. в 10:30 бой шел в садах, идущих по левому берегу Качи. 1-я и 2-я роты, атаковавшие от казармы в районе ст. Сюрень, вели бой с противником, который установив артиллерию на оставленных курсантами высотах (Эгиз-Оба и соседняя высота, между ж/д и автодорогой) вел непрерывный обстрел.

16-й батальон прикрывал фланг атаки справа, 17-й батальон занимал Дуванкойский узел.

3.11.41г. в 10:50 Противник нанес бомбоштурмовой удар 15-ю самолетами. Г.В.Воинов пишет, что " В батальоне не было никаких средств борьбы с немецко-фашистскими самолетами, а наша авиация в небе не появлялась". Действительно, 217-я батарея 2.11.41г. была почти уничтожена, но должны были еще оставаться 2 или 3 орудия 702-й батареи 70-го дивизиона 122-го зенитного артполка.

Но и ей приходилось несладко. "3 ноября на батарею налетело три группы по 9 "Ю-87". Они сбросили 57 бомб среднего калибра, а затем облили батарею горючей жидкостью. Начали гореть ящики с боезапасом".

3.11.41г. в 11:55 на КП прибыл майор Демьянов. Он был арестован и отправлен под конвоем бойцов комендантского взвода в Севастополь. Бой продолжался, курсантов поддерживали артиллерийским огнем 213-я батарея, минометчики, два орудия зенитных батарей, и два орудия Дуванкойского узла.

3.11.41г. в 13:50 1-я и 2-я роты, которые вели бой на прежней позиции, в саду, доложили, о высоких потерях.

3.11.41г. около 14ч.30 минут, для поддержки батальона из состава 80-го отдельного разведбатальона Приморской армии прибыла танкетка, но было поздно, в 15:00 роты отошли на исходные позиции в Дуванкойский узел.

3.11.41г. 18:30 получена радиограмма Г.В.Жукова: "Командиру батальона ВМУБО. Отойти на рубеж д.Бельбек - совхоз им.С.Первской. В 20 часов батальон начал отход, 16-й и 17-й батальоны остались в Дуванкойском узле. Таковы факты, но ответить на вопрос, "почему батальон отвели?", пока невозможно. Официальная версия звучит так: "Батальон отвели, опасаясь его окружения". Но тогда возникает вопрос: "Почему его отвели так глубоко в тыл?". Действия командования, тем более непонятны, если учесть, что буквально через час после начала отхода батальона, на соседнем участке возникла критическая ситуация. На участке соседа справа- 3-го полка морпехоты, противник, около 20 часов форсировал р.Бельбек и захватил дер. Заланкой (Холмовка).

А батальон в это время, подошел к дер. Дуванкой, прошел КПП, на котором некогда задержали машины с горячим питанием и шанцевым инструментом, и разместился в Дуванкое, на отдых. С 2 часов ночи до 7 утра батальон отдыхал. 4.11.1941г. батальон двинулся дальше. Всего в 1,5 км восточнее и 1,5 км западнее к этому времени шел бой, но батальон уверенно отводили в тыл. В районе современного кладбища д. Верхнесадовое был обстрелян немцами. Откуда они там взялись? Об этом, будет рассказано в 4-й главе.

Да, батальон нуждался в отдыхе, но отводили его совсем не в родные казармы, следующую ночь батальон встретил на высоте 104.5, на левом берегу Бельбека, над современной дер. Фруктовое, под открытым небом. Г.В.Воинов пишет: "Было холодно, моросил дождь, вся одежда промокла". Была послана разведка, под командованием капитана Бурова, но противника, естественно не обнаружила (откуда быть ему в глубоком тылу?). Только в 17 часов 5-го ноября 1941г. батальон получил приказ двигаться в район хутора Мекензия.

Глава 3 Загадки Дуванкойского узла.

Итак, батальон ВМУБО утром 4.11.41г. вышел из деревни Дуванкой, и двинулся к Севастополю. Проходя одну из балок, спускающихся с плато, которое тянется вдоль дороги, в районе современного кладбища с. Верхнесадовое, батальон был обстрелян немецкими автоматчиками. Человек, немного знакомый с географией тех мест, скажет, что этого быть не может, т.к. до сих пор бой шел в 10 километрах восточнее.

Да, в долине между Качей и Бельбеком, вдоль Симферопольского шоссе бойцам различных частей, под сводным наименованием "батальон ВМУБО" удалось удержать позиции. Но немецкие части обходили их и справа, захватив деревню Заланкой (Холмовка) и слева по плато Каратау. Вспомним, как в самом начале обороны батальона ВМУБО, немецкая колонна, ушла по долине вдоль р.Кача. Она, не встречая сопротивления, прошла 5 км вдоль реки, а, затем, в районе дер. Чоткара (Краснозорье) по грунтовой дороге поднялась на плато. Дорога пересекает плоскогорье Каратау по диагонали, и выходит на его противоположный край, как раз в том месте, где обстреляли курсантов при отходе, т.е. в глубоком тылу Дуванкойского узла.

Что такое Дуванкойский узел сопротивления, и кто в нем остался? Дуванкойский опорный пункт (или по-другому, узел сопротивления), это участок недостроенного севастопольского Передового рубежа. Его начали строить в первую очередь, но по различным причинам (в частности, из-за недостатка артиллерии) полностью достроить не смогли.

В долине между Качей и Бельбеком, перехватывая основные дороги в Севастополь, была создана оборонительная позиция, в которую, (по документам) входили 9 артиллерийских, 16 пулеметных дотов и 30 стрелковых окопов. По факту, часть укреплений достроить не успели. Об этом четко говорят результаты разведок. Поперек шоссе была установлена система огневых завес и надолбы. Система огневых завес, это лотки в которые подается из резервуара горючая смесь, которая, при приближении противника поджигается из огнемета.

Дуванкойский узел представляет собой яркий пример того, насколько документы могут отличаться от реальности. По документам, в нем должно быть 5х45мм орудий, 2х100мм и 2х130мм орудий. Причем все орудия, кроме 130мм должны были стоять в казематах.

То, что удалось найти на местности, существенно отличается от проекта. 100мм позиций не две, а три, причем две из них открытые. Перед опорным пунктом появилась еще одна позиция 100мм орудия. В то же время, в местах, указанных на схеме, дотов не обнаруживается. Расположение пулеметных точек, вообще, со схемой не увязывается. Однозначно удалось подтвердить установку всех трех 100мм, одного 130мм и двух 45мм орудий, установка одного 130мм пока под вопросом. Как это удалось установить? Все просто, орудия, при отходе наших частей, остались стоять в дотах, и попали на немецкие фотоснимки. Найдены остатки 9 пулеметных дотов, остатки окопов. Т.е., несмотря на незавершенность позиции, в долине Бельбека было за что зацепиться.

Сложность была только одна. Уже 1.11.41 противник оказался над узлом на плато, по левому его флангу и начал обстрел укреплений из минометов сверху. Возникает вопрос: неужели те, кто намечал Передовой рубеж, не предвидели этой ситуации?

Откровенно говоря, расположен он неудачно, но дело даже не в этом, советские войска не успели занять намеченные (но недостроенные) рубежи над опорным пунктом. Их захватили немцы. В России два самых главных вопроса: "Кто виноват?" и "Что делать?". В первом вопросе, сейчас уже не разобраться. Толи командование поздно передало приказ 8-й бригаде занять рубеж, толи сама бригада опоздала с выдвижением, но факт остается фактом. 1.11.41г. начав движение, с тем, чтобы занять рубеж на плато над Дуванкоем, 8-я бригада застала на своем участке Передового рубежа немцев. Вместо того, чтобы решительным броском выбить противника с потерянных рубежей, бригада долго готовиться, а затем, 3.11.41г. предпринимает не очень удачную "разведку боем".

Одновременно с этим, в ночь со 2-го на 3-е ноября 1941г. проблему Дуванкойского узла попытались решить с другой стороны. Вечером 2 ноября 1941г. в деревню Дуванкой прибыли два батальона морской пехоты. Переброска шла уже пешим порядком, т.к. утром 2.11.41г. по железнодорожному полотну, до самого Камышловского моста пробежалась спарка паровозов, таща за собой стальной крюк, ломающий шпалы.

Прибывшие в Дуванкой батальоны, начали подъем на плато, по дороге, которая сохранилась и сейчас. Это дорога к современному поселку Семеренко. Они должны были, поднявшись на плато, прикрыть фланг батальона ВМУБО и Дуванкойского узла от обстрелов и атак сверху. Планировалось, что 8-я бригада, контратакуя, соединится с 19-м батальоном, а батальон ВВС сможет отбросить противника, до отметки 306.6, прикрывая фланг курсантам и узлу сопротивления.

Критическим днем стало 3 ноября. 8-я бригада не смогла продвинуться вперед настолько, чтобы соединиться с 19-м батальоном. Бригада, численностью более 4 тыс. человек, в которую накануне влили батальон объединенной школы УО ЧФ к-на Галайчука, отошедший с Альминского рубежа, не смогла выбить с позиций две немецких роты. Странно все это.

19-й батальон вышел на намеченные рубежи, но с бригадой соединиться не смог. Образовалась "дырка" между 8-й бригадой и 19-м батальоном, в районе родника Беш-Гёль. Здесь по лощине от родника проходила грунтовка, по которой и просочились немцы, обстрелявшие курсантов. Но 3-го ноября ситуация еще не казалась критичной. Батальон ВВС смог захватить высоты по краю плато над Дуванкойским узлом, и казалось, что его удастся отстоять.

Кто остался, после отхода курсантов в Дуванкойском узле? Официально, 16-й и 17-й батальоны. 16-й батальон в ходе боев понес серьезные потери, но вместе с бойцами батальона остались и армейские части, подчиненные батальоном ВМУБО. За счет этого, удалось частично восстановить численность.

3.11.41г. были отведены остатки зенитных батарей. Дуванкойский узел остался без прикрытия с воздуха. Почему? Непонятно. В городе было сосредоточено достаточно много зенитной артиллерии (более 200 стволов), но на тех участках, где она действительно нужна, ее нет. Причем, на передовых позициях находятся те батареи, которые легко "списать". Две зенитные батареи, созданные из орудий училища береговой обороны, зенитная артиллерия отходящей 51-й армии, зенитки 122-го артполка, сражавшиеся в Крыму, артиллерия "мобилизационных" зенитных батарей N 551 и 553, т.е. выдвинули вперед ту артиллерию, которую легко списать, как потери.

Ни одной "родной" Севастопольской зенитной батареи на передовых позициях нет, как нет ни одной современной 85мм батареи. Все готовится к вывозу. А в результате, бросаются без прикрытия новенькие 100мм орудия (все 1939-40года изготовления). Но и их легко списать. Это артиллерия недостроенных кораблей, потерю которой легко оправдать. Две 130мм пушки подняты ЭПРОНОМ со дна моря, за них точно не взыщут. Во всех решениях чувствуется ведомственный и конъюнктурный подход. Чей? Пока сложно сказать. Но тот факт, что в доты и бойцам 16-го и 17-го батальонов морской пехоты, за трое суток боевых действий, не подвезли ни продовольствие, ни боезапас, говорит сам за себя.

Но вернемся к истории Дуванкойского узла. После ухода курсантов, в течение дня 4.11.41г. 16-й и 17-й батальоны сражались в Дуванкойском узле с подошедшими частями немецкой 50-й дивизии. В истории дивизии есть яркое описание штурма "полевых позиций со вкопанными танками". Скорее всего, под вкопанными танками, немцы подразумевали наши морские орудия с обтекаемыми щитами и доты с броневой обшивкой.

А вот дальше происходит необъяснимое. В ночь на 5.11.41г. 17-й батальон отводится в деревню Дуванкой (в 1,5 км в тылу укреплений). 16-й батальон отводят еще дальше. Расчеты дотов остаются один на один с противником. Результат - потеря узла к обеду 5.11.1941г.

П.А.Моргунов в своей книге "Героический Севастополь" мутно и непонятно: "Гарнизоны артиллерийских дотов, расстреляв весь боезапас, взорвали доты и отошли, кроме расчета 130-мм орудия, расположенного левее железной дороги и окруженного противником. Но артиллеристы продолжали упорно сражаться в окружении, нанося врагу большие потери. Раненый командир взвода лейтенант Н. К. Иванов и еще трое раненых бойцов были захвачены гитлеровцами. Двум артиллеристам удалось отойти, отстреливаясь от врага. Небольшая группа наших морских пехотинцев ринулась в контратаку и отбросила фашистов, но отбить раненых не смогла. Минут через 20--30 на возвышенности, занятой фашистами, показался лейтенант Иванов с рупором и крикнул: "Бейте фашистов, не отдавайте Севастополь!" Раздалась автоматная очередь, и лейтенант упал. Это захватчики послали его, чтобы он предложил нашим бойцам сдаться в плен, но Иванов предпочел смерть предательству".

Подвиг - есть подвиг, но он всегда результат чьей-то ошибки или разгильдяйства. И, все же, почему оставили неплохо оснащенные позиции? Ситуация станет яснее, если рассматривать картину событий чуть шире.

Хронология событий следующая:

3.11.41г. 4 часа 30 минут утра. В результате атаки 19-го батальона отбита высота 103,4, курган Калан, батальон ВВС удалось отбить высоту 134.2, захватив минометную батарею противника. Бой шел за высоту 142.3. Все эти высоты находятся на плато над дорогой.

3.11.41г. 5 часов 30 минут 8-я бригада морпехоты, силами 4 рот начала атаку высот 158.7 и Азис-оба. Атака высоты 165.4, навстречу 19-му батальону не велась. Противник, отошедший к высоте 165.4, не преследовался.

3.11.41г. 9 часов 30 минут началась немецкая контратака на позиции 8-й бригады. К 12 часам части бригады отошли с захваченных рубежей на высоте 158.7.

3.11.41г. 14 часов 30 минут началась контратака на позиции 19-го батальона и батальона ВВС. Батальоны немного отошли, но до вечера удерживали свои позиции.

3.11.41г. 20 часов. Противник достиг успеха на другом фланге узла сопротивления, захватил д.Заланкой.

Т.е. к вечеру 3.11.41г. наметились "клещи". С одной стороны клин в районе д.Заланкой забивала клин подошедшая 50-я немецкая дивизия, с другой, на плато, узел сопротивления обходили части 132-й дивизии. Эта же тенденция наблюдается 4-го ноября. Ситуацию могла бы спасти 8-я бригада морпехоты, и силы для этого у нее были, но она предпочла "...мужественно отражать атаки противника". Правда, и атак на ее участке не было, передней стояли всего две роты 132-й дивизии, усиленные тремя 61мм минометными батареями. Основные силы противник сосредоточил против 19-го батальона и батальона ВВС, стремясь сбить их с позиций.

К сожалению, все это "послезнание", разбор ситуации с точки зрения современного читателя, вооруженного знаниями, тогда все выглядело иначе.

4 ноября 1941г. противник, продолжал "дожимать" ситуацию, вбивая два клина в севастопольскую оборону. И за этот день оба клина стали глубже.

На левом фланге, к 19 часам противник захватил высоты 134,3 и 142,3 и, потеснив батальоны ВВС и N 19, занял высоту 103,4 и урочище Кизил-Баир.

На правом фланге к этому времени он уже захватил деревню Хаджикой. Т.е. Дуванкойский узел был связан с основной территорией перемычкой, шириной всего около 1,5 км. Оставалось только одно: отходить, чтобы не попасть в окружение, оставляя доты, укрытия, орудия, блиндажи. 17-й батальон отвели в деревню Дуванкой, где готовился контрудар, а 16-й батальон был отведен в тыл, для переформирования. 19-й батальон и батальон ВВС тоже отвели, затыкая "дырки" , образовавшиеся при отходе 3-го полка морпехоты на правом фланге.

Противник достаточно дорого заплатил за этот успех. Понесла потери 3-я рота 46 пионерного батальона, 121-й полк 50-й дивизии, 438-й полк 132-й дивизии. Там, где немцы похоронили своих первых убитых в этих боях, впоследствии выросли большие кладбища.

Дот N 55 и немецкое кладбище 3-й роты 46-го пионерного батальона перед ним.

В контексте истории Дуванкойского узла сопротивления, наверное, стоит остановиться на истории строительства рубежей вокруг Севастополя.

Советский историк Г.И.Ванеев отмечал в своей работе: "К началу боев за Севастополь на трех сухопутных рубежах было построено 75 артиллерийских дотов, 232 пулеметных дота и дзота, противотанковый ров длиной 32,5км; установлено 9576 противотанковых и противопехотных мин, произведено много других инженерных работ. Рубежи сыграли важную роль в срыве планов противника овладеть Севастополем с ходу...".

Вторят ему и другие авторы. Похожие цифры называются в материалах военно- научных конференций 1961, и 1965 годов, в различных отчетах. Бывший комендант Береговой обороны Береговой обороны, П.А. Моргунов, высказывается более обтекаемо. Он указывает, что были сформированы расчеты 74-х дотов на Городском участке и 8 дотов в Балаклаве (т.е. всего 82 расчета). В другом месте он говорит о 74-х орудиях дотов береговой обороны и 8 орудиях на Балаклавском участке. Создается впечатление, что на севастопольских рубежах, действительно, были построены 82 дота. Увы, это не так.

Внимательное изучение вопроса показывает, что к началу обороны, действительно, были сформированы 82 расчета, и действительно в управлениях дотов числилось 74 орудия, и, действительно, на Балклавском участке было еще восемь орудий. Все это правильно, но... По большому счету, это смесь неправды и полуправды.

Понятие "ДОТ" состоит из трех понятий: "укрепление", "орудие" и "расчет". С расчетами все просто, их, действительно, было восемьдесят два: восемь расчетов из школы МПО НКВД, и семьдесят четыре, сформированных из состава Запанного артполка БО ЧФ.

С пушками ситуация намного сложнее. На бумаге все вроде бы выходило гладко. Примерно так:

Но этот перечень вызывает сразу несколько нареканий, правда, для этого нужна "помощь" других документов. 120мм пушки Канэ имеют 4-ю категорию. Это учебные пушки ВМУБО. Что такое 4-я категория? Это "орудие, нуждающееся в ремонте в центральных мастерских". "Центральные мастерские" - это завод "Большевик" (он же Обуховский завод) в осажденном Ленинграде. Т.е. отремонтировать их было просто невозможно. Такая же картина и со 130мм орудиями. Их, действительно, было три: одна училищная Б-13 и две 130/55, образца 1913года, поднятых ЭПРОНОМ со дна моря. Одну такую пушку восстановили, и поставили в доте N 60, по второй данных нет, а вот Б-13, на позиции не устанавливалась, она тоже требовала серьезного ремонта. Ее потом разобрали, используя детали для ремонта других орудий.

Со 100мм орудиями ситуация еще хитрее, их никогда не было столько, сколько показано в таблице. Доты числились, а, вот пушек не хватало, и их часто переставляли из одного дота в другой. К примеру, 100мм пушек Б-24 в казематах было не 8 шт., как показано в таблице, а всего пять. Две с недостроенных подводных лодок и три предназначавшихся ранее для модернизации подводных лодок, оснащенных пушками Б-2. Было еще одно 100мм орудие в училище ВМУБО, но оно, увы, тоже было небоеспособно, и ввести его в строй смогли только весной 1942г.

Кроме того, единовременно в строю никогда не было такого количества орудий. По мере выхода из строя артиллерии дотов, артиллерию добавляли. Так, например, на начало обороны 45мм пушек было всего 22 шт.(причем, далеко не все орудия, из этого количества, были исправны), остальные поступили позже, но к тому времени, часть орудий была уже потеряна. Поэтому, если уж задавать вопрос: сколько же пушек были установлены в дотах, ответ должен быть однозначным: "А на какую дату?". Реально, в севастопольской обороне, общее количество исправных орудий никогда не превышало цифры шестьдесят. А на начало обороны их было еще меньше. На вопрос о том, сколько пушек было в севастопольской обороне на 1 ноября 1941г. ответить просто. К примеру, в ""Истории боевых действий батарей и частей БО ГВМБ ЧФ", указано, что на 01.11.1941г. числятся:

1 сектор

В составе сектора было 6 арт. ДОТов: 3-45 мм, 1-75мм, 1-76 мм, 1-100мм и 23 пулем. ДОТа и ДЗОТа.

2 сектор

В составе сектора было 19 арт. ДОТов: 10-45 мм, 2-75мм, 5-76 мм, 2-100мм и 37 пулем. ДОТа и ДЗОТа.

3 сектор

В составе сектора было 16 арт. ДОТов: 8-45 мм, 2-75мм, 2-76 мм, 4-100мм и 37 пулем. ДОТа и ДЗОТа.

Балаклавский участок

В составе сектора было 6 арт. ДОТов: 6-45 мм, и 3 пулем. ДЗОТа.

2й полк морской пехоты

арт. ДОТов: 2-45 мм, 1-75мм, 1-76 мм, 5-100мм.

Итого: 56 пушек и 100 пулеметов.

Похожие цифры даны и в других документах. По данному документу вызывает сомнение количество пулеметных дотов в 1-м секторе, т.к. в более поздних документах их всего 18шт., но это не существенно. Порядок цифр ясен.

Кроме того, в Севастополе понятие "дот" претерпело столь существенные изменения, что, по большому счету, эти укрепления и дотами назвать как-то стыдно. Назвать дотом морскую пушку, установленную в открытом земляном дворике, на деревянное основание как-то язык не поворачивается, однако и такое сооружение в Севастополе именуют "дот". Но об этом чуть позже.

Тезис о том, что все три рубежа строились одновременно, является послевоенной выдумкой. Выдумкой является тезис о том, что все три (а, точнее четыре) рубежа были готовы к началу обороны.

Ни один из рубежей (даже Тыловой) к началу обороны даже в общих чертах готов не был. Более того, количество реально построенных артиллерийских и пулеметных дотов было намного меньше, чем указывается в литературе.

История строительства обороны вокруг главной военно-морской базы ЧФ имеет следующую хронологию. Еще до начала войны, в ферале-марте 1941г. рекогносцировочной комиссией был намечен первый рубеж обороны Севастополя (впоследствии его начнут называть Главным). Рубеж проходил в 9 -12 км от города, прикрывая все береговые батареи. От кого? Сложно сказать.

Председатель рекогносцировочной комиссии, комендант Севастополя П.А.Моргунов, честно сознавался в том, что "...четко поставленное техническое задание отсуствовало". Оно присутствовало в директиве НК ВМФ адмирала Кузнецова от 16-го декабря 1940-го, но куда-то делось в приказе командующего ЧФ адмирала Октябрьского.

Нарком ВМФ четко требовал создать противодесантный рубеж вокруг главной базы, а командующий флотом в своем приказе потребовал создать общий рубеж обороны. Нужно сказать, что это совершенно разные понятия. Первый должен был проходить как можно ближе к городу (в 2-3км.), второй как можно дальше (12-15км). Комендант береговой обороны наметил нечто среднее: общий противодесантный рубеж, и разместил его в 7-12 км от города. В общем -то, это был своеобразный плагиат, который использовал нереализованный проект оборонительного обвода Севастопольской крепости, созданный перед Первой Мировой войной.

Как и требовал боевой устав наметили три полосы. Предполье- где размещались проволочные заграждения и минные поля, основная линия, где размещались противодесантные доты и тыловая полоса, которая намечалась на случай прорыва противника, но оборудовалась укреплениями, только в случае прорыва основной полосы.

Линия Тылового рубежа была так же не новой, она повторяла более ранний дореволюционный проект сухопутного обвода Севастопольской крепости, образца 1912года. Об орудиях для его оснащения никто не думал, малокалиберных орудий и пулеметов, для его оснащения на складах было более чем достаточно.

В мае-июне 1941г., еще до утверждения проекта наркомом, на объектах начались строительные работы. Но ... работы были остановлены. По требованию Н.Г.Кузнецова проект был срочно пересмотрен. Нарком заставил создать именно противодесантный рубеж, придвинув его к городу, чтобы исключить высадку в тыл оборонительной линии.

Случилось это уже после начала войны, в последних числах июня. Поэтому новая комиссия начала свою работу 5-го июля 1941года. Рубеж наметили быстро. Не мудрствуя лукаво, П.А.Моргунов, предложил использовать в качестве главного противодесантного рубежа, намеченную ранее, тыловую линию.

При этом, тыловой линией нового рубежа стала линия земляных укреплений старой Севастопольской крепости, построенных еще в 1870-92г. Работы закипели по всей намеченной линии Противодесантного рубежа, и тут выяснилось, что орудий, для оснащения рубежа нет.

Казематный дот для морского орудия, при всех его достоинствах (а на тот момент строились ТОЛЬКО казематы), имеет ряд недостатков. Одним из них является то, что он строится под определенное орудие. А вот определенности с артиллерией как раз и не было.

По складам наскребли: два 45мм орудия с подорвавшегося 1-го июля 1941г. эсминца "Быстрый" и четыре 45мм орудия учебной батареи эвакуированного Нахимовского училища. Шесть казематов на противодесантном рубеже были завершены в рекордные сроки, на том работы и остановились. Доты прикрывали дороги, ведущие в Севастополь, но между ними были большие ничем не прикрытые участки. 15-го августа 1941г. Выходит приказ наркома ВМФ, в котором он требует усилить линию обороны 100мм орудиями.

Сложность заключалась в том, что "свободных" 100мм орудий в Севастополе не было. Было принято решение: в дополнение к шести имевшимся пушкам выделить несколько 100мм учебных пушек из числа учебных орудий севастопольского училища береговой обороны. Удалось подготовить три орудия нужного калибра. Два 100мм орудия (1шт. Б-24БМ, 1шт. Б-24 ПЛ), и одно 102мм орудие (ОСЗ 102/60), установили между казематами на открытых позициях, создав почти непрерывный пояс обороны. Одновременно, для оснащения тылового рубежа из состава учебных орудий и батарей севастопольских училищ выделяется двенадцать дополнительных орудий разных калибров и начинается подготовка к их установке на тыловом рубеже. Одновременно начинают строительство казематов и орудийных двориков.

Отдав распоряжения по строительству противодесантного рубежа, А.А.Моргунов, вместе с группой специалистов убыл на Перекоп и Чонгар, размещать батареи морских орудий. По возвращению с Перекопа комендант береговой обороны имел длительную беседу с командующим флотом, и после этого неторопливое, благодушное настроение сменяется лихорадочной деятельностью.

Противодесантный рубеж становится противотанковым, на нем планируют построить тридцать три казематных дота. Одновременно возвращаются к строительству Главного рубежа. Однако уже спустя две недели становится ясно, что на Перекопе ситуация обостряется, и, возможно, что возможен прорыв противника и тогда...

Тогда придется оборонять город не от десантов, а от регулярных частей противника, и тогда Главный рубеж становится бессмысленным. Подойдя к линии Главного рубежа, противник может обстреливать город, через головы обороняющихся войск.

После осознания этого факта, в конце сентября 1941г., и родился план строительства Передового рубежа. Идея была хороша, но орудий для установки явно не хватало, что существенно тормозило строительство артиллерийских дотов. Их строили даже под те орудия, которые числились в ремонте.

К концу октября 1941года, почти успели построить четыре опорных пункта обороны, оснащенных тридцатью орудиями, калибром от 45 до 130мм, и было вполне реально создать нормальную линию обороны вокруг города, но...

Но тут в голову командования флотом, с легкой руки А.Ф.Хренова, прибывшего из Одессы, пришла идея о строительстве еще одного рубежа: Дальнего.

Вместо того, чтобы достроить хотя бы один из рубежей, на его строительство были брошены все имевшиеся в наличии ресурсы. Но времени почти не оставалось. Что же реально успели построить к началу обороны?

Ответ дать довольно просто. По документам были построены 54 каземата и орудийных дворика. К 20 октября 1941г. в береговой обороне числились 47 орудий и 74 расчета. Но... многие казематы стояли пустыми из-за отсутствия орудий, а многие орудия стояли на деревянных основаниях в чистом поле.

К началу обороны был почти готов только тыловой рубеж обороны. Но и его готовность была далека от 100%-ной. Из 28-ми артиллерийских дотов, в полной готовности находись лишь девятнадцать. Еще хуже была ситуация со сборными пулеметными дотами и дзотами. Их количество было намного меньше той цифры, которая гордо озвучивается на страницах книг. Многие из них так и простояли недостроенными до конца обороны. Множество дотов, обозначенных на схеме инженерного оборудования главной базы, на деле хранились в виде бетонных блоков на складах. Доты и дзоты не были соединены окопами и ходами сообщения. Имелись и другие недоделки.

Еще хуже ситуация была на Передовом рубеже. Там были готовы только опорные пункты обороны, между которыми... ничего не было. Но, может быть, противника планировали остановить на Главном рубеже? Увы, но он находился в еще меньшей готовности. На нем успели построить едва ли четверть всех запроектированных укреплений, на многих участках обороны к работам даже не приступали.

Хуже всего была ситуация с Дальним рубежом, там успели построить только отдельные сооружения, его готовность не превышала 10%, однако разворачивание войск севастопольского гарнизона началось именно на нем.

Подводя итог всему сказанному, можно уверенно сказать: Севастополь готовых рубежей не имел, и достраивал их уже в ходе обороны, оснащая тем, что было под рукой. Откуда же взялись недостающие орудия для оснащения рубежей?

Все достаточно просто. Из Одессы в 20-х числах октября 1941г. вывезли три (по другим данным 4) 75мм пушки Канэ (бывшая батарея БК-6).

28-го октября 1941г. флот начал масштабную эвакуацию своих частей и береговых батарей из Крыма и с Тендровского участка, и вместе частями прибыли 3 пушки 9К.

Новые 45мм орудия прибыли из Судака (БК -736) из Ялты (БК_17), часть пушек сняли с потопленной "Червоной Украины", но произошло это уже 15 ноября, и.т.д. Были пушки, были люди, не было укреплений.

Та же картина была и с пулеметами. В своих мемуарах П.А.Моргунов, на одну и ту же дату в своей книге, дает сначала официальную цифру количества построенных пульдотов, прозвучавшую на военно-научной конференции 1965г (232 пульдота), а затем оговаривается, что дотов было "... около сотни". Изучение первичных документов показывает, что вторая цифра является намного более точной. В Севастополе к началу обороны успели построить 82 пулеметных дота. Так что, тезис о трех боеготовых рубежах на подступах к городу является не более, чем мифом.

Глава 4 Ошибка генерал Зенценича.

Начну, пожалуй, с длинной цитаты из книги "Утерянные победы", автором которой является бывший командующий 11-й армией Э.фон Левински (он же Манштейн): " Многочисленные рабочие батальоны, составленные из рабочих этой крупной военно-морской базы и вооруженные оружием из крепостных складов, также усиливали ряды обороняющихся. Благодаря энергичным мерам советского командующего противник сумел остановить продвижение 54 А(рмейского) К(орпуса) на подступах к крепости.

В связи с наличием морских коммуникаций противник счел себя даже достаточно сильным для того, чтобы при поддержке огня флота начать наступление с побережья севернее Севастополя против правого фланга 54 АК. Потребовалось перебросить сюда для поддержки 22 ПД из состава 30 АК. В этих условиях командование армии должно было отказаться от своего плана взять Севастополь внезапным ударом с хода -- с востока и юго-востока. К тому же обеспечить наступление с востока не было никакой возможности, ввиду отсутствия дорог. Шоссейная дорога, обозначенная на захваченных нами картах, на самом деле не существовала. Ее начало обрывалось в труднодоступной скалисто-лесистой местности".

Опираясь на эти строки, написанные в 1957году, П.А.Моргунов в своей книге "Героический Севастополь" писал: "7-го ноября 8-я бригада частью сил перешла в наступление с целью разведки боем. ...Успешные действия 8-й бригады за эти два дня явились одной из причин, заставивших Манштейна принять решение о переброске к Севастополю 22-й пехотной дивизии, ...".

Все просто и понятно, советские и немецкие источники сходятся в едином мнении, но так ли это? Оба источника, это мемуары, причем, мемуары, написанные после войны. Можно ли им верить? Давайте разберем ситуацию. Да, бой 8-й бригады морпехоты, нужно признать первой удачей в наступательном бою Севастопольской обороны. События этого наступления достаточно подробно описаны, но.... Во всей этой истории есть много неясностей.

Как уже писалось в предыдущей главе, 8-я бригада морской пехоты, запоздав с выходом на оборонительные рубежи, не смогла установить локтевую связь с 19-м батальоном морпехоты.

Почему? Ну, помимо нерасторопности командования бригады, была еще и объективная причина. Выскочившие на плато первые немецкие части немецкой 132-й дивизии были моторизованными. 14-я рота (рота тяжелого вооружения) 438-го пехотного полка, оказавшаяся в этом районе, была усилена частями 132-го противотанкового дивизиона, 2-я и 3-я роты которого были моторизованными. 2-я рота двигалась на бронетранспортерах, третья на грузовиках. Вместе с ними двигался броневзвод 132-го разведывательного батальона. Это и позволило немцам опередить советские войска и занять кусок советского рубежа уже 31.10.41г.

Схема, составленная со слов В.Л.Вильшанского, с нанесенной красным цветом фактической линией фронта.

На многочисленных схемах, нарисованных по данным В.Л.Вильшанского, нет ни 18-го, ни 19-го батальонов, ни других частей, находившихся в этом районе, бригада граничит справа с 3-м полком морпехоты. Увы, это ложь. Даже по состоянию на 11 ноября линия фронта проходила совсем не так, и 8-я бригада никогда не граничила с 3-м полком. Непосредственным соседом бригады был 19-й батальон, которого 4-5 ноября сменил 18-й.

19-й батальон морской пехоты, вышедший на плато Каратау, снизу, от деревни Дуванкой, 2-го ноября оказался на 2-3км впереди бригады, а между ними оказалась высота 165.4, занятая противником. 4-5 ноября 1941г. 19-й батальон был переброшен на другой участок, а его сменил 18-й батальон, который возглавил бывший командир 19-го батальона капитан М.С.Черноусов. При этом позиции советских войск в этом районе не изменились. Между новым, 18-м батальоном, и 8-й бригадой морпехоты, в районе родника Беш-Гёль и высоты 165.4, по-прежнему, зияла брешь. Она была относительно небольшой, но по ней проходила грунтовая дорога, ведущая к окраинам дер. Дуванкой, причем уже за деревней, если двигаться в сторону Севастополя.

Ситуация неприятная. По логике, брешь эту нужно было бы закрыть. Приведу еще одну обширную цитату из воспоминаний В.Л.Вильшанского: "4 и 5 ноября я был вызван в штаб флота для доклада обстановки. Воспользовавшись этим, мы решили изложить предложение о проведении разведки боем на широком участке фронта. Оперативный дежурный сказал, что меня ждет командующий. Вице-адмирал Октябрьский сразу спросил:

-- Где противник и что он делает?

Я ответил, что точными данными о противнике на нашем участке мы не располагаем. Немцы, упредив нас, захватили важные высоты, и наш боевой порядок досматривается противником на всю глубину обороны. Поэтому нам необходимо улучшить наши позиции.

-Что вы предлагаете? -- спросил Командующий.

-Частью сил атаковать противника. И именно сейчас, когда он этого от нас не ждет и пока не вышел, еще к рубежу своими главными силами. Кроме того, -- добавил я, -- хотя бригада и отражает в течение нескольких дней атаки небольших сил противника, по-настоящему она еще не обстреляна и это даст хороший опыт всему личному составу.

Командующий сказал:

-Опыт опытом, а где гарантия успеха? Что будет, если противник перейдет в контратаку и ворвется на плечах в ваши окопы? Резервов-то нет!

-Мы надеемся на помощь береговых батарей...

-- И на корабли, -- добавил Ф. С. Октябрьский. Еще долго обсуждали все "за" и "против"; ... Задача заключалась в том, чтобы силами выделенных подразделений на рассвете внезапно атаковать, противника и выбить его с трех высот, господствующих над нашими позициями. При этом подразделения, которым ставилась задача овладеть высотами 158,7 и 132,3, должны были удержать их, а подразделениям 2-го батальона, атаковавшим высоту 165,4, предписывалось с наступлением темноты отойти на исходные рубежи.

В ходе боя намечалось также уточнить передний край обороны противника, расположение его живой силы и огневых средств, захватить пленных и документы".

Все это, конечно, хорошо, но...

Давайте более внимательно проанализируем ситуацию. Мотивация проведения операции очень лукавая. Простояв лицом к лицу с противником неделю, вступив с ним в боестолкновение 3-4 ноября, ведя постоянную разведку, не знать, какие части стоят перед бригадой? Извините, но это глупость! Приведу всего несколько цитат

"Действия разведки 8-й бригады морской пехоты" (автор все тот же В.Л.Вильшанский) "Начальнику штаба Текучеву были даны указания по разведке: от всех подразделений выслать разведку с целью сбора информации о составе частей, нумерации подразделений, группировку пехоты, артиллерии... Вечером 31.10.41г. командирам подразделений был вручен план разведки". Из воспоминаний командира разведки 4-го батальона А.С.Удодова (в ту пору лейтенанта, вышедшего в отставку адмиралом): "С первых дней мы вели интенсивную разведку, и уже 2 ноября была полная ясность о том, какие части стоят перед нами, мы четко знали их расположение..."

Цитат можно было бы привести больше, и все они будут говорить о том, что причина атаки была иной.

Второй вопрос, возникающий в связи этой цитатой: абсолютно непонятно, для чего было захватывать, а затем оставлять отм. 165.4. Воспоминания, В.Л.Вильшанского, переписываемые из книги в книгу другими авторами, явно лукавые и что-то скрывают. Что?

Попробуем взглянуть на события чуть на другом уровне, не вдаваясь в детали боя. Противником 8-й бригады выступает немецкая 132-я пехотная дивизия, причем, участки, занимаемые бригадой и дивизией примерно одинаковы. При этом, 132-я дивизия, как минимум втрое сильнее бригады, и имеет подавляющее преимущество в тяжелом вооружении. И, при всем при этом, бригада атакует, и захватывает три важных высоты, две из которых она удерживает, а с одной уходит добровольно... Глупость какая-то получается.

Немцы- крепкий противник, и так легко не сдаются. 132-я дивизия, даже частью своего состава, запросто могла разгромить слабенькую бригаду, имеющую только стрелковое вооружение. В то время на всю бригаду не было ни одной пушки, всего 24 ручных и 5 станковых пулеметов. Простите, но только в одной роте 438-го немецкого полка было больше тяжелого вооружения, чем во всей бригаде. Но 132-я дивизия ничего (или почти ничего) не предприняла для восстановления положения. Такое ощущение, что бригада сражалась со слабенькими заслонами. Примерно так оно и было...

Но, простите, а где же основной состав дивизии? А теперь отойдем от воспоминаний, и обратимся к документам. Лучше всего к немецким. И тогда многое встанет на свои места. Все дело в том, что в мемуарах Манштейна все поставлено с ног на голову. Упорное сопротивление батальона ВМУБО, 16-го, 17-го батальонов, частей 51-й армии, 8-го истребительного батальона народного ополчения, остановили продвижение 121-го и 122-го полков 50-й дивизии (а именно они действовали в районе Дуванкоя).

54-й немецкий корпус имел в своем распоряжении всего две дивизии, а этих сил было явно недостаточно для того, чтобы прорваться к городу. Немецкое наступление по симферопольскому шоссе захлебывалось.

С другой стороны, преследование Приморской армии тоже подходило к концу. Поворотной датой стало 6 ноября 1941г. К этой дате ситуация была следующей.

Четыре румынских колонны уже достигли берега моря, и в основном, уже разгромили отсеченные советские части. 4.11.41г. отряд полковника Mociulschi, из состава 1-й королевской горнострелковой бригады, в составе 58-й разведгруппы, 2-го и 3-го горнострелковых батальонов, двух батарей 3-го дивизиона 4-го артполка, и ряда более мелких частей достиг берега моря в районе Ускут. Отряд подполковника Breaza (1-й батальон горных пионеров, артбатарея, экадрон кавалерии) достиг берега моря Калишара . Отряд подполковника Bгjenaru ( 1-й батальон горных стрелков, ряд более мелких подразделений) захватил Судак. Отряд подполковника Niculiu (23-й и 24-й горные батальоны) захватил Карасубазар. В общей сложности, румыны захватили почти 2227 тыс. пленных, и к 5.11.41г. приступили к зачистке местности, которая дала еще 1786 пленных.

Ближе к Алуште действовала 22-я пехотная дивизия, но вот она-то и не смогла выполнить свою задачу в полном объеме. Немецкие войска (72-я и 22-я ПД) последовательно пытались перехватить отступающие советские части сначала по дороге Симферополь-Алушта, затем, по дороге, через Бешуйские копи, затем по долине Качи, через дер. Шуры, Улу-Сала. Последней возможностью перехватить Приморскую армию являлся прорыв по долине Бельбека через современное село Соколиное на Ай-Петринскую яйлу, и, далее на Ялту, но...

Не получилось. Почти не получилось. Совесткие части понесли огромные потери, но отрезать их не удалось. Дальнейший перехват стал для немцев бессмысленным. Это стало отчетливо понятно уже 6 ноября 1941г.

В этот же день 132-я пехотная дивизия получила приказ переместиться левее, заняв бывшие позиции 50-й пехотной дивизии. 50-й пехотной дивизии предписывалось продолжить наступление на Черекез-Кермен и Шули.

22-я пехотная дивизия получила приказ занять позиции, оставляемые 132-й дивизией на плато Каратау. Все эти приказы были подписаны практически в один день. И тут немецкое командование допустило "ляп". То ли недооценили противника, то ли просто была допущена ошибка при управлении войсками, но удар 8-й бригады пришелся в нужном месте и в нужное время. Случайно, или нет, не важно.

Все дело в том, что командующий 132-й дивизией, генерал Рудольф Зенценич, как образцовый, исполнительный военный, начал передислокацию своих войск на новые позиции, сразу же после получения приказа, оставив на позициях лишь слабые заслоны. Он ожидал, что 22-я пехотная дивизия, находившаяся в тот момент, в 35 км, так же немедленно начнет передислокацию и займет оставленные позиции. Но он просчитался.

Командующий 22-й пехотной дивизией генерал-майор Ludwig Wolff, находился в войсках. Приказ принял начальник штаба дивизии, подполковник Heinz Langmann, который принял решение дождаться командующего дивизией. В результате, 22-я начала свое движение только 8 ноября. Задержка оказалась критичной. Именно в тот момент, когда 132-я отошла, а 22-я еще не подошла, советские части нанесли свой удар. Жаль, что наносился он силами всего четырех рот, и не получил продолжения. Был достигнут успех, но...

Вот тут начинается самое интересное. Захватив высоту 164.5 , установив локтевую связь с 18-м батальоном, 8-я бригада по непонятной причине в 22 часа оставляет высоту, вновь открывая дорогу мимо родника Беш-Гёль. Почему? Непонятно. Этот отход имел далеко идущие последствия, в том числе и потерю Дуванкойского узла.

8-я бригада морской пехоты, достаточно интересное соединение, сыгравшее важную роль в обороне Севастополя, и о нем, наверное, стоит рассказать подробнее.

Меня часто клеймят за то, что я пишу о негативных сторонах севастопольской обороны, упрекают том, что я мало пишу о героической стороне этого эпизода истории. Неправда, все с точностью "до наоборот". Я горжусь тем, что люди, защищавшие мой город, выстояли несмотря ни на что. Я славлю тех, кто лег в нашу землю, не пожалев своей жизни, пытаюсь вернуть истории их имена, имена настоящих героев, а не героев "назначенных" сверху. В нашей истории крепко укоренился принцип "наказания невиновных, и премирования непричастных".

Тот ищет позитивные стороны в этих событиях, никогда не был на войне, и не знает, что война позитивных сторон не имеет. Война -это грязь, тяжкий труд, и... глупость помноженная на безответственность. Она проявляет истинную суть человека в более яркой форме. К сожалению, самые смелые, самые сильные, самые честные и лучшие на войне гибнут. Гибнут, спасая других. В этом мерзкая суть войны. Героизировать ее, нельзя. Да, на войне есть все: и подвиг, и героизм, и мужество, но есть и подлость, и обман, и предательство, причем, часто среди "своих". На войне повсеместна глупость, и попытки спрятать свои ошибки за счет гибели других людей. Вне зависимости от того, какая это армия.

И чего уж греха таить, в России всегда человеческая жизнь ценилась дешевле "железа". Я говорю о России в широком смысле этого слова, не проводя современных псевдограниц, ибо люди по обе стороны от новых границ, мало, чем отличаются друг от друга. Кроме того, историю пишут те, кто остался жив, как правило, командиры частей, и их "правда", это только одна сторона медали. Особенно ярко отношение к людям видно на примере одной боевой единицы, которая полностью полегла на севастопольской земле. Я говорю о бойцах и командирах 8-й бригады морской пехоты. На примере этой же части, четко видно, кто, и как пишет историю. Если составить картину происходившего в Севастополе по документам, а затем, сравнить эту картину с воспоминаниями ветеранов, то возникнет ощущение, что описываются совершенно разные события.

А теперь, обратимся к фактическому материалу, связанному с историей части под названием "8-я бригада морской пехоты" 1-го формирования. Почему 1-го формирования? Да потому, что "новая" 8-я бригада, созданная в январе 1942г., на базе 1-го Севастопольского полка морской пехоты, к ранее существовавшей бригаде не имела никакого отношения. Это были уже совсем другие бойцы и командиры. Первое формирование бригады как бы кануло в неизвестность в мясорубке Севастопольской обороны. Известно, что командир первого формирования бригады В.Л.Вильшанский в январе становится начальником Батумского укрепрайона, остался в живых и военком бригады Л.Н.Ефименко, в госпитале в Новороссийска в 1942году врачи выходили начальника политотдела бригады Д.С.Озеркина но...

В живых, к концу обороны Севастополя из 1-го формирования бригады оставалось 137 человек, а к концу войны всего двадцать восемь. Невольно возникает вопрос: "Куда же делись четыре с лишним тысячи бойцов, прибывших в Севастополь из Новороссийска в конце октября 1941года?".

Увы, их было не четыре тысячи, а намного больше, и почти все они числятся пропавшими без вести... И хотелось бы писать о хорошем, светлом, но не получается. И не получится, если писать правду. Давайте начнем с самого начала.

Формирование бригады было начато 16 сентября 1941г., когда из Новороссийского флотского экипажа пешим порядком в Геленджик, было направлено 1500 краснофлотцев и командиров, для формирования 3-го и 4-го батальонов бригады. Спустя два дня из того же экипажа в Анапу, вышла колонна из двух тысяч моряков, которым предстояло стать 1-м и 2-м батальонами. В Новороссийске начали формировать минометный и артдивизион бригады.

Из воспоминаний В.Л.Вильшанского: "Управление бригады расположилось в деревне Кабардинка куда прибыло около 400 человек для Формирования управления и для пополнения подразделений батальонов". Это одна сторона медали.

Из воспоминаний Костина: " В Кабардинке находился санаторий высшего командования ВМФ. В нем и расположился штаб бригады. Вместе с ним располагались медслужба, музыкантский взвод. Охрана штаба была поручена комендантскому взводу. Часто приезжал контр-адмирал Холостяков. Для чего не знаю. Персонал санатория жил тут же. Раз в неделю ворота открывались, и выезжала пятитонка "ЯАЗ" за продуктами и полуторка за вином в "Абрау-Дюрсо". Что происходило внутри, не знаю, за ограду никого не пускали, часто играла музыка, по вечерам раздавались выкрики, и был слышен женский смех, дважды приезжал командующий флотом, и музыка в этот вечер играла дольше обычного. Музыканты играли "Рио-Риту", звучали американские джазовые мелодии...". Это взгляд с другой стороны.

"Сразу после формирования, командованием бригады были проведены учения: "Бой бригады морской пехоты в обороне", "Действия бригады морской пехоты в наступлении", двустороннее учение по высадке и отражению морских десантов. Из подразделений мы получили опытных командиров, которые обучали приемам ведения боя..." (В.Л.Вильшанский)

Воспоминания Знатнова: "Батальоны формировались под руководством своих командиров, высшего командования, кроме нач. штаба Текучева мы не видели. Командными кадрами бригада была укомплектована за счет нестроевого состава флота, ускоренников военно-морских училищ, запасников береговой обороны". Т.е. никто из офицеров не имел ни малейшего понятия о методах и приемах сухопутного боя.

Командиром 1-го батальона был назначен капитан А.В.Хотин, призванный из запаса береговой обороны. 2-й возглавил капитан Е.И.Леонов, из морпогранохраны. 3-й батальон возглавил старший лейтенант Г.Н.Дмитриев, кадровый пограничник Черноморского округа, 4-м командовал военинженер 3-го ранга (майор) Ф.И.Линник, ранее служивший в инженерных частях ЧФ. Т.е. из всего личного состава только командир 3-го батальона имел хоть какой-то опыт боевых действий на суше, но он был и самым младшим по званию. Начальником штаба бригады стал бывший начальник строевого отдела Учебного отряда ЧФ, майор Т.Н.Текучев, прибывший из Севастополя 20 сентября. Т.е. у бригады был месяц, на обучение и формирование. Безусловно, это мало, да и учить было некому. Кадровых пехотинцев в бригаде не было. По документам, бригада проводила учения, совершала марши, но...

Оставшиеся в живых ветераны описывают этот месяц иначе. Из воспоминаний Н.Г.Костина: "...был я зачислен в 1--й взвод 1-й роты 1-го батальона или во взвод лейтенанта Бондаренко, роты ст. лейтенанта Кибалова, в батальон Хотина. Днем мы изучали матчасть оружия, готовились отражать десанты, а вечером часто сидели на берегу моря, мечтая о будущем... Кибалов мечтал командовать миноносцем, Бондаренко закончить последний курс военно-морской школы ...". Никто ни о каких 50 км маршах и учениях в районе "Волчьих ворот" и "Верхнее-Баканской" 5-го и 7-го октября 1941г. не упоминает. Никто почему-то не помнит и двустороннего учения от 20 октября. Почему? Непонятно.

Откровенно говоря, бригада создавалась для отражения десантов противника, и под Севастополь ее отправлять никто не собирался. П.А.Моргунов, в своей книге "Героический Севастополь" пишет: " Еще 28 октября Военный совет Черноморского флота принял решение перебросить из Новороссийска в Севастополь 8-ю бригаду морской пехоты (командир -- полковник В. Л. Вильшанский, комиссар -- бригадный комиссар Л. Н. Ефименко)". В этой фразе много неточностей. Для начала, Л.Н.Ефименко стал вонекомом только 2 ноября, а на тот момент военным комиссаром бригады был И.Г.Бороденко. Решение о переброске бригады в Севастополь было принято не 28-го, а 26-го октября 1941г., и не военным советом ЧФ, а Наркоматом ВМФ, а конкретно, заместителем наркома, Алафузовым (Н.Г.Кузнецов на тот момент был в отъезде). 27-го октября 1-й батальон бригады был уже на марше в Новороссийск.

Такое решение для командования ЧФ стало громом среди ясного неба. Бригада оказалась абсолютно не готова. Да, по штату, в каждом батальоне было по одной пульроте, но реально, на всех было 5 "Максимов", 20 "Дегтярей" 4 "Льюиса", потому оснастили всего две роты, 1-го и 3-го батальонов, да и то, всего на 25%. 42 ротных 50мм минометов распределили поровну, по 10-12 шт. на батальон. Был в бригаде минометный дивизион, но в нем не было ни одного миномета. В бригаде 82мм и 120мм минометы отсутствовали как класс. Так же, как не было орудий у артиллерийского дивизиона. Дивизион был, был начальник артиллерии бригады, были сформированы батареи, а вот пушек не было... вообще.

В 23 часа 28 ноября 1941г. была начата погрузка 1-го батальона и управления бригады на крейсер "Красный Крым". В конце октября 1941г. крейсер работал на износ. Но не по основной "специальности", а как извозчик. Еще утром 28 ноября 1941г. крейсер выгружал бойцов Тендровского участка в Севастополе, а уже вечером входил в Цемесскую бухту. Т.е. крейсер двигался все время, выжимая из своих машин все возможное. Сутки спустя, в 23 часа 29.10.41г. на теплоход "Украина" началась погрузка 2, 3 и 4-го батальонов бригады. Тылы бригады были отправлены значительно позже, на транспорте "Чапаев".

Итак, 1-й батальон и управление бригады прибыли в Севастополь 29-го октября, в 14 часов. Остальные части 30-го, около 15 часов. Тылы -4-го ноября. Не переходе "Чапаев" подвергся атаке авиации. Погибло 10 человек.

В первый севастопольский приказ бригада попала через сутки после прибытия 1-го эшелона. 30-го октября 1941г

БОЕВОЙ ПРИКАЗ ШТАБА СУХОПУТНОЙ ОБОРОНЫ ГВМБ 30 октября 1941 г.

Противник прорвал линию фронта, его передовые мотомеханизированные части вышли район Евпатория -- Саки, угрожая Севастополю. 51-я и Приморская армии отходят на рубеж Окречь -- Табулды --

Саки. Частям гарнизона г. Севастополь во взаимодействии с кораблями и береговой артиллерией не допустить противника к ГВМБ и уничтожить его на подходе к Севастополю.

а) 2-й ПМП -- оборонять рубеж Камары -- Чоргунь -- Шули;

б) 3-й ПМП -- оборонять рубеж Черкез-Кермен, Заланкой, х. Кефели, высота 142,43;

в) МСП N 1 -- двумя батальонами оборонять рубеж г. Азис-Оба, Аранчи, отметка 42,7, к. Маяк-Оба, отдельный дом в 1 км севернее Качи;

г) Училище БО -- одним батальоном с 76-мм батареей оборонять рубеж Тоуле, г. Азис-Оба, Аранкой;

д) Учебному отряду ЧФ -- двумя батальонами и ротой МСП N 1 оборонять рубеж Черкез-Эли, Тархэнлар, Бурлюк, Альма-Тамак, берег моря;

е) Батальон 8-й бригады морской пехоты -- мой резерв, сосредоточиться в районе станция Мекензиевы Горы;

ж) Батальон ДВФ с 122-мм орудием -- резерв командира МСП N 1, сосредоточиться в районе Мамашай;

з) Начальнику ПВО ЧФ обеспечить ГВМБ от нападения противника с воздуха и быть готовым к использованию артиллерии и авиации по живой силе и танкам противника;

и) Командирам секторов немедленно занять свои боевые сектора по указанию коменданта БО ГВМБ.

Мой ФКП -- КП БО ГВМБ, запасной -- ФКП флота. Первый заместитель -- генерал-майор Моргунов. Второй заместитель -- полковник Кабалюк. Зам. командующего ЧФ по обороне ГВМБ контр-адмирал Жуков.

Т.е. первый батальон сосредоточен в районе станции Мекензиевы горы, в резерве. Будущую линию обороны бригады занимал Местный стрелковый полк. Такова официальная версия. Но она не подтверждается никем из оставшихся в живых. Да, штаб бригады, сосредоточился в районе станции Мекензиевы горы, а вот 1-й батальон, сразу после разгрузки отправился пешим маршем в деревню Аранчи (Суворово), и на станции даже не появлялся. На лицо расхождение с документами. Приведу данные из воспоминаний : " С 29 на 30 октября 1941г , мы расположились в Качинской долине дер. Аранчи" (1-й батальон, Костин). Ошибка? Похоже, нет. " ... после высадки и сбора на станции Мекензиевы горы, нашему взводу было приказано идти вперед. Где находились немцы, мы не знали, по сообщениям, где-то в районе Симферополя. Ночью мы пришли в д. Аранчи, где дождались своего батальона и расположились на ночлег." (Знатнов, разведка 1-го батальона). Т.е. действительно, 1-й батальон сразу по прибытию был переброшен в район Аранчи. Аранчи (Суворово) это село, через который проходит оборудованный Передовой рубеж, но батальон рубеж не занял. Он просто расположился в селе, и получил первое задание.

"31 октября 1941г. Бондаренко (1-я рота 1-го батальона) было дано указание продвинуться вперед и узнать что происходит. В то время ходили противоречивые слухи от отходящих моряков, что немец подходит к Качинскому аэродрому. Моряки отходили группами, это были остатки разгромленного морского полка. Срочно выйти и поджечь баки с горючим. Баки подожгли, на противоположной стороне летного поля была слышна перестрелка. Установили пулемет "Дехтярева" у взорванного моста через речку. Батальон занял пустые казармы (говорят летчиков) у пулемета с двумя бойцами остался старшина Панасенко". По документам, батальон продолжал оставаться на станции, до подхода 2, 3 и 4-го батальонов бригады, и на позиции бригада вышла в полном составе вечером 31.10.41г.

После прибытия остальных батальонов, т.е. к вечеру 30.10.41г. в бригаде было 3744 человека, 3282 винтовки, 24 ручных и 5 станковых пулеметов, 42 шт. 50мм минометов,

В. Л. Вильшанский пишет, что 30 октября 1941г. в 16 часов бригада получила приказ занять рубеж "... западная окраина дер.Дуванкой, -Азис-Оба - Максым-Кор -Аранчи". И в 17 часов бригада выступила со станции Мекензиевы горы. Но, есть маленькое "но"...