Ксавьер

Эпилог

Ксавьер

Я иду по белому пляжу, чувствуя, как горячий песок под ногами щекочет пальцы.

— Ах, мистер Блэк. Как вы? — Тао, владелец маленького пляжного бара, приветствует меня широкой улыбкой. Его белоснежные зубы ярко выделяются на фоне загорелой кожи.

— В порядке. Просто пришел поработать, — я поднимаю ноутбук, и он улыбается.

— Конечно, я принесу вам воды, — он отходит, и я присаживаюсь за столик под пальмовой ветвью. Бамбуковые коврики устилают песок, таким образом формируя напольное покрытие. Мне нравится. Туристы приходят и уходят, но по большей части это место — буквально рай. Я смотрю на прозрачную голубую воду и горизонт, усеянный скалистыми островами, которые поднимаются из моря, словно гиганты, покрытые густой зеленью.

Тао ставит кувшин с водой и стакан напротив меня, в котором плавают кубики льда, ударяясь о стекло. Я арендую роскошный дом в самом конце пляжа. Это современная хижина, которая стоит на столпах в океане. Ночью я не закрываю балконную дверь, и все, что могу услышать, это звуки океана вокруг дома. Идеально, и я не могу понять, почему так долго оставался в Лондоне.

Открыв ноутбук, я просматриваю сегодняшние котировки акций и свою долю. Это был мой выход. Я всегда был хорош в цифрах, непревзойденно хорош. И я всегда имел способности к ведению бизнеса, который буквально привел меня к сердечному приступу. Я понял, что, живя в раю, смогу избавиться от рабочего стресса. На данный момент я пока заработал намного меньше, чем прежде. Но я могу это сделать. Я мог остаться здесь и жить в мире и спокойствии. Конечно, нельзя в полной мере достичь абсолютно безмятежной жизни, но не хочется думать о прошлом, потому что именно оно и привело меня сюда. Но такой образ жизни идет мне на пользу. Именно то, что нужно.

Я погружаюсь в работу, слушая, как волны ударяются о берег, и как возится Тао за стойкой, звеня бокалами. Периферическим зрением я замечаю, как кто-то отодвигает стул напротив меня, и выгибаю бровь, медленно поднимая взгляд от ноутбука. Воздух покидает мои легкие, и я замираю, когда смотрю в сапфирово-голубые глаза Алексы. Она смотрит на меня в ответ пару секунд, и на ее губах играет улыбка.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — я пытаюсь не кричать, но это сложно. Часть меня защищает мое маленькое пляжное убежище, и я не хочу, чтобы боль, которую она несет, преследовала меня и здесь. Я приехал сюда, чтобы ее избежать.

Она садится и постукивает ногтем по графину. Нежный ветерок ласкает локоны ее волос, и ей удается выглядеть экзотической и интригующей даже в такой обстановке.

— Это все, что ты хочешь мне сказать? — она выгибает бровь, не сводя с меня взгляда.

— В основном. В последний раз, когда я тебя видел, ты сказала, что я был недостаточно хорош.

Она качает головой.

— Нет, в последний раз, когда ты меня видел, я сказала, что тебе нужно найти себя. Так что я тебя отпустила. Дала время, и сама им воспользовалась, чтобы сделать то, что было необходимо.

— И шесть месяцев — достаточный срок?

Она наклоняет голову, ее взгляд пробегается по моей голой груди, прежде чем вновь посмотреть в мои глаза.

— Тор сказал, что думает, ты готов для этого, — она пожимает плечами. Чертов предатель. Мне нужно будет перекинуться с ним парой словечек. Конечно, он считает это временным перемирием с врагом. Насколько я знаю, он все еще ее ненавидит.

— Поппи, — выдыхаю я, сложив кусочки мозаики.

Ее губы изгибаются в улыбке.

— Ты выглядишь счастливее, — бормочет она.

Я вздыхаю и, закрыв глаза, сжимаю переносицу. Я чувствую, как в висках зарождается боль.

— Почему ты здесь, Алекса?

Я жду ответа и не слышу, как она двигается, но чувствую касание ее пальцев на челюсти. Когда я открываю глаза, вижу, что она оперлась на локти и наклонилась вперед.

— Ксавьер. Я на пляже, на острове, у черта на куличиках. Я тут оказалась не случайно и уверена, что не проехала полмира просто для того, чтобы поздороваться. — Я изучаю ее серьезное выражение лица, и на ее губах появляется улыбка. — Я причинила тебе боль больше раз, чем готова признать, и мы оба пострадали из-за этого.

— Я просил тебя его оставить, — рычу. — Ты очень ясно дала мне понять свою позицию.

— Ты был не готов, — произносит она загадочно.

— Но не сейчас?

— Да. Теперь ты нашел себя. Не продаешь себя, чтобы свести концы с концами, презирая себя и все, чем ты стал…

— Откуда ты знаешь?

— Потому что знаю тебя. Я вижу это… — на ее губах снова появляется улыбка. — Вижу следы мужчины, в которого однажды без памяти влюбилась.

— Это ничего не меняет, ты все еще замужем… — Так ведь? Я не осмеливаюсь надеяться. Она поднимает левую руку, демонстрируя, что на ней нет украшений. — Ты развелась? — Она кивает. — Почему?

— Уилл — хороший парень. Он заслуживает кого-то, кто по-настоящему его полюбит. Я никогда не могла любить его так, как он того заслуживает. Я всегда буду влюблена в кое-кого другого.

Мое сердце замирает в груди.

— Ты ушла от него, — тихо шепчу я. — И теперь ты здесь.

Ее губы складываются в ослепительную улыбку.

— Я начала искать тебя, как только подписала все бумаги. Я люблю тебя, Ксавьер, — на выдохе произносит она. — Всегда будешь только ты. Каждый раз.

Может, мне следует все также злиться на нее или, возможно, не нужно так легко прощать, но я не могу сдержать улыбки, когда сердце трепещет в груди. Я поднимаюсь на ноги и сгребаю Алексу со стула, впиваясь в ее губы поцелуем. Она обнимает меня, и ее тело, прикрытое лишь бикини, прижимается к моему. Я обнимаю ее за талию, крепко удерживая, когда прижимаюсь к ее лбу своим.

— Почему ты не сказала мне, что собираешься его бросить? Я бы тебя подождал.

Она качает головой и слегка отстраняется, чтобы взглянуть мне в лицо.

— В том-то и дело, если бы ты ждал, то не нашел бы вновь себя. Мне нужно было, чтобы ты вспомнил, что стоишь большего, чем пять штук за ночь. Было необходимо, чтобы ты увидел себя таким, каким всегда видела тебя я. Мне пришлось уйти много лет назад, потому что мне было больно видеть тебя в том разбитом состоянии. Обещай, что не сломаешь меня вновь, Ксавьер, — умоляет она.

Я качаю головой.

— Никогда.

— Я люблю тебя, — говорит она, не отводя взгляд.

— Я не переставал тебя любить, Лекси. Это невозможно так же, как и перестать дышать.

Конец