Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет

Глава третья. Борьба с интервенцией польских и шведских феодалов в начале XVII века

Тяжелые испытания выпали на долю русского народа на грани XVI и XVII столетий: опричнина Ивана Грозного, кровавым смерчем пронесшаяся над страной, не щадя ни правых, ни виноватых, крепостническое законодательство, голод, массовое бегство крестьян, изнурительная Ливонская война. Этим и воспользовалось польское панство, давно зарившееся на русские земли, на «Московию». В 1569 году ему удалось на основе Унии присоединить к Польше великое княжество Литовское, в основном состоявшее из русских, украинских и белорусских земель. Еще через некоторое время, также путем Унии, католическая церковь подчинила себе русскую церковь на всей территории древних русских земель, входивших в состав Речи Посполитой Польской.

«Аппетит приходит во время еды», и польское панство стало помышлять о других русских землях, о землях «московитов», о «Московии». Воевать с Россией было очень опасно — нельзя ли без открытых военных действий поглотить Россию, если не сразу, то постепенно? И вот на сцену выступил самозванец Григорий Отрепьев, выдававший себя за царевича Димитрия, чудом спасшегося от руки подосланных царем Борисом Годуновым убийц.

Обогретый и поддержанный римским папой, польскими панами и королем, Отрепьев пообещал королю Смоленщину и Северскую землю, тесный союз с Польшей, помощь последней в войне со Швецией, римскому папе — распространение в России католичества.

В октябре 1604 года самозванец с войском, состоявшим главным образом из шляхетской конницы, перешел Днепр у Киева и вторгся на территорию России. В начале июня 1605 года Лжедимитрий I вступил в Москву.

Не скрывая своего отвращения к русским порядкам, обычаям, культуре, религии, он поощрял в стране произвол, грабежи и насилия, которые чинили польские шляхтичи и их слуги. Все это привело к восстанию против интервентов, вспыхнувшему в Москве 17 мая 1607 года. Самозванец был убит.

На русский престол вступил боярский царь Василий Шуйский. Отношения между Россией и Польшей оставались прежними. Польские паны выдвинули еще одну марионетку — Лжедимитрия II, прозванного позднее «тушинским вором». Если Лжедимитрий I сохранял видимость самостоятельности, то Лжедимитрий II был игрушкой в руках польских панов. Ядро его войска составляли польские шляхетские отряды.

Попытка Лжедимитрия II взять Москву не увенчалась успехом, и он обосновался в подмосковном селе Тушино. Тушинцы — поляки, литовцы, «воровские казаки» — действовали на огромной территории. Они доходили до Пскова, Вологды, Ярославля, грабили, насиловали, убивали.

Разбитые под Коломной тушинцы не смогли завершить окружение Москвы. Упорно сопротивлялся Троице-Сергиевский монастырь. За его каменными стенами укрылись не только монахи и монастырские «служки» и «трудники», но и многочисленное окрестное крестьянство. Осажденные отбивали штурмы, совершали вылазки, дорого обходившиеся врагу, взрывали подкопы. Стрельцов в Троице-Сергиевском монастыре, возглавляемых Г. Долгоруким и А. Голохвостовым, насчитывалось всего лишь 300 человек. Основную массу его защитников (около 3000 человек) составляли окрестные крестьяне, ремесленники, монастырские слуги и монахи. Им противостояла почти 30-тысячная армия осаждающих во главе с польским магнатом Сапегой. Несмотря на огромное численное превосходство, интервенты несли большие потери.

Записки осажденных, так называемая «Выпись вылазкам», повествуют о многих примерах беззаветного героизма защитников Троице-Сергиевского монастыря. Так, например, крестьянин Никон Шилов взорвал неприятельский подкоп и сам погиб во время взрыва. Крестьянин Данило Селевин проявил исключительную храбрость при захвате вражеских пушек. Когда дрогнули и стали отступать принимавшие участие в очередной вылазке защитники монастыря, крестьянин по прозвищу Суета остановил отступающих, возглавил их и со словами «или умру сегодня или заслужу славу» повел их в атаку.

Мужественное сопротивление защитников Троице-Сергиевского монастыря, 16 месяцев (с сентября 1608 г. по январь 1610 г.) противоборствовавшего польским войскам, сорвало планы интервентов.

Грабежи и насилия со стороны польских шляхтичей, хозяйничавших в стане «тушинского вора», усиливались. Тогда крестьяне, посадские и мелкие служилые люди взялись за оружие.

В городе Юрьевце в Верхнем Поволжье организовал оборону от тушинцев стрелецкий сотник Федор Красный. Упорно и успешно сопротивлялась Устюжна-Железнопольская. Против тушинцев вели борьбу крестьянские отряды Семейки Свистунова, Салкова, Григория Лапши. Крестьяне совершали дерзкие набеги на отдельные отряды польских шляхтичей, нападали на обозы и снова скрывались в лесах. Современник и очевидец этих событий Конрад Бусов писал, что в начале 1609 года «со всех сторон являлись толпы… крестьян, которые немцев и поляков истребляли с неимоверной злобой». Города вступали в переписку между собой, обмениваясь политической информацией, сговариваясь о совместной борьбе с тушинцами.

Начиналась народная война.

Но вооруженного народа боялись не только тушинцы. Его боялся и царь Василий Шуйский. Будучи не в силах справиться с польскими интервентами и опасаясь своего народа, он пошел на переговоры со Швецией, враждовавшей с Польшей. Они завершились в феврале 1609 года заключением договора, согласно которому Шуйский уступал Швеции за военную помощь город Корелу (ныне Приозерск) с прилегающими к нему землями. Весной 1609 года в Новгород вступил 15-тысячный отряд шведов под командованием Якова Делагарди. Князь Скопин-Шуйский, который вел переговоры со шведским королем, двинулся к Москве. Вместе с присоединившимся к нему смоленским и поволжским ополчениями он нанес поражение тушинцам под Тверью, Калязином и у Александровской слободы, снял осаду Троице-Сергиевского монастыря и вступил в Москву.

Тушинский лагерь противника распался. Сам самозванец бежал в Калугу.

Распад Тушинского лагеря, переговоры Василия Шуйского со Швецией ускорили наступление третьего этапа польской интервенции, принявшей совершенно открытый характер. Уже летом 1609 года в Польше начались приготовления к большой войне. На этот раз король и сейм не скрывали своих целей и не прибегали к услугам марионеток. Возводили мосты, чинили дороги, подтягивали к порубежью с Россией войска.

В сентябре 1609 года польские королевские войска двинулись на Смоленск, стоявший на главном пути к Москве. Поход поляков не застал жителей Смоленска врасплох. Они сожгли посады, находившиеся за чертой города, окрестные села и деревни, население которых собралось в городе, и «сели в осаду» за стенами недавно построенного каменного Кремля. Во главе обороны города стал воевода Шеин.

Оборона Смоленска — одна из славных страниц военной истории русского народа. Город почти на два года приковал к себе войска интервентов. Окруженные со всех сторон, не получавшие никакой помощи, страдавшие от голода и цинги, защитники Смоленска проявили исключительную храбрость и стойкость. Весной 1611 года в городе оставалось не более 200 человек, способных сражаться. 3 июня, используя приставные лестницы и проделанные ядрами проломы в стенах, интервенты начали штурм Смоленска. Его улицы покрылись кровью и трупами. Оставшиеся в живых защитники города укрылись в соборе и взорвали порох, хранившийся в его подвале, предпочтя гибель сдаче врагу. Тяжелораненый воевода Шеин был взят в плен.

Героическая оборона Смоленска дала возможность русским людям собрать силы и подготовиться к решающим сражениям.

Поначалу польские интервенты добились успеха. Высланные в июне 1610 года навстречу врагу войска Дмитрия Шуйского потерпели поражение под Клушином. К Москве подошел и «тушинский вор». Василия Шуйского свергли с престола, и во главе правительства стала «Семибоярщина» — семь знатных бояр во главе с князем Федором Мстиславским. Эта боярская дума стала на путь прямой измены. Через Жолкевского она начала переговоры с польским королем Сигизмундом о вступлении на русский престол его сына королевича Владислава. До этого бояре, сидевшие в Тушино вместе с Лжедимитрием II, также отправили под Смоленск посольство к Сигизмунду с приглашением на царствование Владислава. Таким образом, обе враждующие группировки бояр стали выговаривать себе у Сигизмунда пожалования и привилегии за счет народа. Феодальная знать свои социальные привилегии ставила выше независимости страны, национального языка, культуры, обычаев.

21 сентября войска неприятеля вступили в Москву, заняли Кремль и Китай-город. Вскоре был убит Лжедимитрий II, и, казалось бы, у Владислава не стало ни соперников, ни противников. Но только казалось. Во весь свой исполинский рост поднимался самый могущественный и грозный противник интервентов — русский народ. «Досточудные и достоверные» действия мужественных смоленцев явились толчком к новому подъему общенародной борьбы против интервентов.

На улицах Москвы зимой 1610–1611 годов появилось пространное подметное письмо, так называемая «Новая повесть о преславном Российском царстве», анонимный автор которой призывал русский народ к объединению для изгнания врагов. Такие подметные письма появились и в других городах.

Общий подъем освободительной борьбы русского народа против интервентов на том этапе привел к созданию первого земского ополчения. Оно начало формироваться на Рязанской земле; возглавил его думный дворянин Прокопий Ляпунов. К Рязани присоединился Нижний Новгород, Тула и Калуга. В Калуге стояли отряды «тушинских казаков» князя Дмитрия Трубецкого и украинского шляхтича Ивана Заруцкого. Их «ратные люди» склонялись к союзу с Ляпуновым, что и побудило Трубецкого и Заруцкого присоединиться к рязанским дворянам. Но ополчение состояло далеко не из одних дворян и «тушинских казаков». В него шли стрельцы и городовые казаки, «даточные люди», набираемые из крестьян и посадских людей, татары, мордва и марийцы.

19 марта стихийно восстал московский простой люд. На улицах начались ожесточенные бои. Сооружались баррикады, в ход пошли ружья, топоры, дубины, ножи. Восставшие захватили пушки и открыли огонь по врагу. Сражались стрельцы и пушкари, ремесленники и торговцы, холопы и работные люди. В город проникли и воины из подходившего к Москве земского ополчения. Среди них находился князь Димитрий Михайлович Пожарский. Два дня сражался он у возведенного восставшими «острожка» (баррикады) на Лубянке, нанося большой урон польским шляхтичам и немецким наемникам. Тяжелораненого Пожарского из боя увезли в Троице-Сергиевский монастырь.

Восставшие теснили противника. Контратаки интервентов не увенчались успехом. Тогда командование противника, чтобы отвлечь силы повстанцев, решило поджечь город одновременно в нескольких местах. Москва запылала. Натиск повстанцев ослабел. Однако утром 20 марта бои возобновились с новой силой. С подходом польского конного полка восстание было подавлено. Москва лежала в руинах. Сгорели Китай-город, Белый город и Замоскворечье. Дорого обошлось восстание москвичам, но оно еще более усилило их ненависть к интервентам, сплотило их ряды.

21 марта под Москвой появились первые отряды земского ополчения, а через три дня они заняли позиции у Яузских, Покровских, Сретенских и Тверских ворот и на Воронцовом поле. Ополчение отнюдь не было единым. В его состав входили войска свергнутого с престола царя Василия Шуйского, состоявшие из дворян, детей боярских и прочих «ратных людей». Их возглавлял Прокопий Ляпунов. Под началом князя Трубецкого находились очень пестрые по социальному составу войска «тушинского вора», среди которых также были бояре, дворяне, дети боярские и различные «ратные люди». Казацкие «таборы» возглавлял Заруцкий. Классовые противоречия раздирали земское ополчение. С одной стороны, Ляпунов привлекал в ополчение крестьян, беглых, казаков из вчерашних беглых, обещая всем «волю и жалованье», с другой — участие крестьян, стремившихся к «воле» и желавших стать казаками, усиливало антифеодальные настроения и могло придать всему ополчению характер, нежелательный для дворянства и боярства. Фактически Ляпунов, руководивший всем ополчением, вел откровенно дворянскую крепостническую политику, отдавая казаков в полное подчинение дворянам.

Но вести дворянскую политику, возглавляя войско, в значительной мере состоявшее из казаков, вчерашних крестьян, было невозможно.

22 июля на казачьем круге Ляпунов был убит. Люди стали расходиться. Первое ополчение распалось.

«Помощь», оказанная шведским королем Карлом IX царю Василию Шуйскому, очень дорого обошлась России. Не говоря уже о том, что в бою под Клушином шведский отряд Делагарди фактически не сражался, а наемники — немцы, французы, англичане и другие — перешли на сторону поляков. Швеция, пользуясь слабостью России, намеревалась значительно расширить свои владения за счет восточного соседа. Если вначале Швеция потребовала за военную помощь только Корелу с уездом, то затем аппетиты шведских феодалов значительно возросли и они вознамерились отторгнуть от России всю древнюю Водскую пятину Новгорода, Ижорскую землю с Ивангородом, Ямом, Копорьем и Орешком, то есть овладеть Невой и отрезать Россию от моря. Карл IX задумал также захватить Карелию с Сумским острогом, Соловецкий монастырь, город Колу и Кольский полуостров, Новгород и Псков.

После свержения Василия Шуйского шведская интервенция приобрела открытый характер. Но завоевать русские земли оказалось нелегко. Даже Корелу, казалось бы уступленную Швеции, присоединить к владениям короля не удавалось. Жители Корелы и уезда, русские и карелы, не признавали себя подданными Карла IX и оказали упорное сопротивление его войскам. Всюду действовали партизанские отряды карельских крестьян, насчитывавшие до двух тысяч человек. На помощь им приходили стрельцы из Корелы.

Только к концу 1610 года шведам удалось разгромить партизанские отряды, а в начале марта 1611 года, после того как от трехтысячного ее населения осталось лишь около ста человек, полуживых от ран и цинги, пала мужественно оборонявшаяся полгода Корела. Ее последние защитники, возглавляемые воеводой Иваном Пушкиным, заминировали городские башни и заявили, что взорвут себя вместе с ними, если шведы откажутся отпустить их в Россию. Шведский губернатор Выборга вынужден был пойти на уступки. Когда шведы увидели, какая горсточка храбрецов обороняла город, они были поражены. Шведы захватили весь Корельский уезд.

В начале 1611 года шведы попытались захватить самый северный русский город Колу, связывавший Россию через незамерзающее Баренцево море с европейскими странами. Им удалось ворваться в город, но стрельцы и горожане выбили их оттуда. Вскоре шведы покинули Кольский полуостров. Неудачными оказались и походы в Северную Карелию, на реку Кемь, с целью выйти к Белому морю, захватить Сумский острог и Соловецкий монастырь. При приближении шведов карелы уходили в леса, забирая с собой все имущество и продовольствие. И без того слабозаселенный край являл собой безлюдную тайгу. Перед угрозой голода шведы повернули обратно. Их попытка обосноваться на побережье Белого моря сорвалась.

Шведы не смогли отрезать Россию ни от Баренцева, ни от Белого морей. Им, однако, удалось закрепиться в Новгороде. Руководители первого ополчения, стремясь использовать шведов для борьбы с польскими интервентами, вели с ними переговоры о приглашении на русский престол одного из шведских принцев — либо Густава-Адольфа, либо Карла-Филиппа. В это же время в переговоры с Делагарди вступили и новгородские воеводы, опасавшиеся обострения в городе классовой борьбы. 16 июля 1611 года изменники впустили шведов в Новгород. Отчаянное сопротивление стрельцов, казаков и посадских не увенчалось успехом. Воевода Одоевский сдал без боя и Кремль. Вскоре шведы захватили Ивангород, Ям и Копорье, а в апреле 1612 года после длительной героической обороны пал Орешек. Смертельная опасность угрожала и всей Русской земле.

В Нижнем Новгороде стало собираться второе народное ополчение. Большой, многолюдный торговый Нижний Новгород стоял в центре всего огромного Поволжья. К старинным экономическим связям Нижнего Новгорода со многими городами и землями России за последние годы прибавились связи политические — переписка городов, общавшихся между собой для обмена информацией и выработки общих действий в борьбе с врагами.

1 сентября 1611 года нижегородцы избрали своим старостой Кузьму Минина. Умный, смелый, энергичный и решительный Минин стал вдохновителем и организатором всенародного ополчения. Он призывал нижегородцев «быти… во всем послушными» (единодушными) и «для жалованья ратным людям» собирать деньги, для чего не только не жалеть имущества, но и «жен и детей… закладывать». Отстранив воеводу князя Звенигородского, Минин принялся за сбор средств. Собирали деньги добровольно. Деньги поступали и из других городов. «Ратных людей» набирали из нижегородских дворян, детей боярских и стрельцов, перебравшихся в Нижний Новгород смоленских, вяземских и дорогобужских дворян, стрельцов, различных служилых людей «по прибору» (по найму).

Военным руководителем нижегородского ополчения стал князь Дмитрий Михайлович Пожарский, происходивший из обедневшего рода. Честный и прямой, не запятнавший своего имени никакой изменой, храбро сражавшийся во время восстания в Москве в марте 1611 года, Пожарский был опытным военачальником, осторожным, настойчивым, бескорыстным, скромным и отважным. Когда начался сбор нижегородского ополчения, он залечивал раны в своей Суздальской вотчине.

Вначале Пожарский отказывался от приглашения в Нижний Новгород, но потом согласился. Князь потребовал, чтобы в помощь ему выделили человека, которому полностью доверяют. Таким человеком был Кузьма Минин. Ополчение было хорошо организовано и опиралось на мощную материальную базу. «Ратным людям» платили, и не по родовитости, а в зависимости от воинского искусства и боевых заслуг.

В грамотах, рассылавшихся руководителями ополчения по городам и уездам Поволжья и Севера, излагалась его политическая программа: «…быти всем нам, православным христианам, в любви и в соединении, и прежнего междуусобства не счинати, и Московское государство от врагов наших, от польских и от литовских людей, очищати неослабно до смерти своей, и грабежей и налогу православному христианству отнюдь не чинити, и своим произволом на Московское государство государя без совету всей земли не обирати».

«Прежнее междуусобство» погубило первое ополчение. Нижегородское ополчение учло его урок. Всенародное ополчение ставило своей целью изгнать интервентов и собрать земский собор, который и решит, кого «обирать» на престол. Такая политическая направленность ополчения исключала «прежнее междуусобство», когда дворянство открыто проводило крепостническую политику, когда боролись за власть и за вотчины отдельные боярские и дворянские группировки и вокруг претендентов на русский престол, ставленников интервентов, группировались бояре и дворяне, стремившиеся к личной выгоде и наживе.

Социальная база нижегородского ополчения непрерывно расширялась. В состав ополчения вливались служилые татары и мордва, казаки и стрельцы, посадские люди и крестьяне.

Авангард всенародного ополчения под командованием князя Д. П. Лопаты-Пожарского вышел из Нижнего Новгорода 15 февраля 1612 года. 5 марта выступили главные силы, предводительствуемые Д. М. Пожарским и К. 3. Мининым. Они двигались на Ярославль. Прямо на Москву идти было опасно.

Интервенты и их прислужники из числа русских бояр имели еще достаточно сил. Среди казаков Д. Т. Трубецкого и И. М. Заруцкого, стоявших под Москвой, находилось немало противников ополчения. Нужно было укрепить и расширить базу ополчения. Д. М. Пожарский двинулся к Ярославлю — большому торговому городу, многолюдному и богатому, стоявшему на важных путях, соединявших Север, Сибирь и Поволжье, Москву и Архангельск. Заруцкий сделал попытку предупредить ополчение, направив свои отряды к Ярославлю, но первыми в город вступили отряды Д. М. Пожарского. Не удалась и попытка Заруцкого подослать казака для убийства князя. Вскоре Заруцкий порвал с Трубецким и ушел с отрядом казаков в Коломну. Ополчение прочно обосновалось в Ярославле. Его поддержало купечество и ремесленный люд города.

В Ярославле стал функционировать Совет всей земли, ведавший всеми делами на территории, контролируемой ополчением. Отряды ополчения и партизан нападали на небольшие отряды шляхты. Они становились грозной силой и в значительной мере способствовали успеху Нижегородского ополчения.

Между тем в Ярославль пришли вести о продвижении к Москве на выручку осажденного польского гарнизона войск гетмана Яна Ходкевича. Ополчение выступило из Ярославля. Впереди двигались отряды дворянской конницы под командованием Д. Лопаты-Пожарского, М. Дмитриева и Ф. Левашева. 3 августа первый конный отряд ополчения подошел к Москве и стал у Белого города между Тверскими и Петровскими воротами. 12 августа прибыла остальная конница, а в ночь на 20 августа подошли главные силы ополчения, предводительствуемые Пожарским и Мининым.

22–24 августа 1612 года развернулись решающие бои под Москвой. Войско гетмана Ходкевича состояло из хорошо вооруженной шляхетской конницы (2500 человек), наемной пехоты — главным образом немцы и венгры — (1500 человек) и запорожских казаков (8000 человек). Кроме того, в Кремле сидело до 3000 поляков и наемников — немцев и венгров. Всего, таким образом, ополчению противостояло около 15 000 вражеских штыков.

Силы нижегородского народного ополчения уступали в численности войску интервентов. Казаков, конных и пеших, в нем насчитывалось около 4000 человек, вооруженных огнестрельным оружием, из которого они метко стреляли. Стрельцы — их было около тысячи — кроме холодного оружия имели «огненный бой» — пищали. Другая половина войска состояла из дворянского ополчения и отрядов крестьян и посадских людей. Среди них выделялось хорошо вооруженное и закаленное в пограничных стычках с польско-литовскими шляхтичами смоленское дворянство. Неплохо были вооружены и снабжены всем необходимым и нижегородские ополченцы. Что же касается отрядов крестьян и посадских людей, а их в ополчении было немало, то их вооружение составляли копья, рогатины, топоры, бердыши. Только некоторые имели огнестрельное оружие. Артиллерийских орудий в ополчении было немного.

Казалось бы, в решающих боях под Москвой преимущество в численности, вооружении, командном составе было на стороне интервентов. Но у ополчения имелось одно огромное преимущество — моральное состояние воинов, решивших бороться за Москву, за Россию до последней капли крови, твердо веривших в правоту своего дела. И этот чрезвычайно важный фактор сыграл решающую роль.

Позиции нижегородского народного ополчения были хорошо выбраны. Правда, их не успели как следует укрепить, но они примыкали к каменным стенам Белого города и располагались по валу, господствовавшему над местностью. У Чертольских ворот, на левом фланге, располагались войска под командованием Туренина. Они подходили к самой Москва-реке. На правом фланге, у Петровских ворот, стояли отряды М. Дмитриева и Ф. Левашева. Между ними, у Арбатских ворот, находился отряд Д. П. Лопаты-Пожарского и главные силы под командованием Д. М. Пожарского, К. Минина и Хованского. Замоскворечье должны были защищать отряды Трубецкого, занимавшие позиции у Яузских ворот и на Воронцовом поле. Таким образом, ополчение, по сути дела, заняло весь Белый город. Преисполненное «духа ратного», ополчение готовилось к решающему бою.

21 августа высланная навстречу интервентам разведка донесла, что их войска быстро приближаются к Москве. На заре 22 августа Ходкевич двинулся от Новодевичьего монастыря, имея целью разбить ополчение, прорваться в Кремль и освободить запертый в нем польский гарнизон. Бой начался столкновением конницы. Через несколько часов Ходкевич ввел в бой пехоту. Сражение развернулось на территории только что возведенного деревянного городка, изрытого укреплениями и ямами. Русской коннице пришлось спешиться. Началась кровопролитная сеча. Интервенты пытались опрокинуть русских в Москва-реку. Осажденный в Кремле польский гарнизон несколько раз предпринимал вылазки, но каждый раз, понеся большие потери, откатывался назад, оставляя на поле боя много убитых. Стрельцы захватили знамена неприятеля.

Что же касается Трубецкого, командовавшего остатками первого ополчения, то он решил не принимать участия в битве. Однако казаки не могли спокойно наблюдать за тем, как гибнут русские воины. Пять конных сотен, накануне отпущенных Пожарским по просьбе Трубецкого в его «табор», и еще четыре атамана со своими казаками перешли через реку и вступили в бой. К концу сражения, потеряв большую часть войска, Ходкевич отошел за Москва-реку, к Поклонной горе. В ночь на 23 августа 600 гайдуков прорвались в Кремль, усилив его гарнизон.

Решающая битва произошла 24 августа. Ходкевич стремился во что бы то ни стало пробиться в Кремль и доставить продовольствие осажденному гарнизону. К этому времени Пожарский и Минин перестроили свои войска. Главные силы Пожарский перебросил на юг, к берегу Москва-реки, а сам перешел от Арбатских ворот к Остоженке, где находился и Кузьма Минин. Часть русского войска переправилась через Москва-реку и заняла позиции в Замоскворечье. Главными опорными пунктами ополчения здесь являлись Земляной город и Климентовский острожек. Тут же и у Лужников стояли казаки Трубецкого.

Вначале в пятичасовом бою Ходкевичу удалось разбить дворянские нижегородские сотни. Интервенты нанесли поражение и Трубецкому, захватили укрепления Земляного вала, прорвались в глубь Замоскворечья и овладели острожком на Ордынке. Но русские продолжали упорно сопротивляться. Дмитрий Пожарский бился плечом к плечу с рядовыми воинами. Казаки сами бросились в бой, устремились в атаку и выбили поляков из острожка у церкви Климента. Почти все наемники полегли в бою у острожка.

Настал полдень. Пожарский и Минин сосредоточивали войска. Келарь Авраамий Палицын уговаривал казаков Трубецкого, стоявших в Замоскворечье, начать решительные действия, суля им монастырскую казну. Казаки поклялись сражаться не щадя жизни. К казакам и стрельцам стали присоединяться спешенные дворянские сотни, засыпавшие врага тучей стрел. За бурьянами, в ямах и оврагах засели стрельцы с пищалями.

Наступал решительный час. Минин попросил у Пожарского выделить ему воинов. Получив три дворянские сотни и сотню ротмистра Хмелевского, Минин перешел через реку и обрушился на литовские конную и пешую роты, стоявшие у Крымского двора. Это был переломный момент боя. Враг обратился в бегство. Тогда русские перешли в общее решительное наступление. Открыв сильный огонь из ружей и луков, ополченцы очистили от интервентов рвы и валы Земляного города, захватили их огромный обоз, стоявший на Большой Ордынке. Разгром интервентов довершила атака русской конницы. Во время этой атаки полегло 500 интервентов. Множество пленных, шатры, знамена, литавры, обоз в 400 возов стали трофеями русских воинов. Остатки отрядов Ходкевича отошли к Донскому монастырю, а наутро отправились к Можайску.

Мужество, стойкость, воинское искусство, горячая любовь к Отчизне, твердая вера в свое правое дело обеспечили победу народного нижегородского ополчения над сильным противником. В августовских боях под Москвой ополченцы проявили исключительную храбрость и волю к победе.

Гетмана отбросили от столицы. Теперь надо было освободить ее от интервентов. Началась осада Китай-города и Кремля. Последний взяли в кольцо укреплений. Днем и ночью трудились воины народного ополчения, обводя Кремль глубоким рвом и двойным плетнем с насыпанной между его стенками землей. В районе Тверской, Дмитровки, Кулижек, Пушечного двора стояли пушки, обстреливавшие Кремль ядрами и зажигательными снарядами. Несколько пушек поставили вблизи ворот Кремля со стороны Москва-реки.

Желая избежать кровопролития, Пожарский обратился к польскому командованию, предлагая капитуляцию и гарантируя всем жизнь и возвращение на родину. На это предложение интервенты ответили в грубой и оскорбительной форме.

22 октября под звуки рогов с развернутыми знаменами русские пошли на штурм Китай-города и вскоре ворвались в него. Интервенты заперлись в Кремле. Видя безнадежность своего положения, они вступили в переговоры и 26 октября сдались на милость победителей.

Москва была освобождена полностью. В воскресенье 1 ноября русские войска вошли в Кремль. От Арбата шли полки Пожарского, от Покровских ворот — Трубецкого. Бесчисленное множество народа радостно встречало победителей. Историческая заслуга нижегородского ополчения, ставшего поистине всенародным, состоит в том, что оно сконцентрировало в себе патриотические силы русского народа, сняло нависшую над русским народом угрозу порабощения.

События 1612 года оказали огромное воздействие на дальнейший процесс формирования национального самосознания русского народа.