Кто я?

28

Машина была довольно устрашающего вида, мне выделили место в кабине с водителем, а моему спутнику пришлось трястись в будке. В таких машинах обычно перевозят солдат – как она называется, я, конечно же, не помню. Место в кабине было достаточно удобным, если бы не дикий запах дыма, которым мгновенно наполнялось это ограниченное пространство, едва лишь шофер закуривал свои папиросы. Сказать ему о том, что мне нечем дышать, я не осмеливалась, а потому приходилось постоянно высовывать свой нос наружу через небольшое окошко. Дороги, как таковой, не было, была лишь какая-то колея, на которой не росли деревья.

Я не знаю, сколько мы взбирались на эту гору, но когда я вышла из машины, то испытала такой кайф, вдохнув полной грудью промытый горный воздух, что впору было упасть в обморок от счастья.

Вы когда-нибудь были в горах? Я, пожалуй, не буду описывать свои ощущения – это нужно испытать.

Пока монтировался наш чудо-прибор, я бродила туда-сюда по поросшей цветами поляне и наблюдала за тем, что происходило вокруг. Поскольку мы поднялись достаточно высоко, то мои глаза оказались практически на уровне облаков… ну, может чуть ниже, и можно было видеть, как совсем близко пространство заполнено косыми упругими потоками дождя, которые, подчиняясь чьему-то приказу, послушно несутся в определённом направлении, а за ними, прорезая опустевшую тучу, гонятся солнечные лучи. Игры природы поистине завораживают.

Закончив все свои дела, мы пообедали в маленькой сторожке, где местный страж приготовил занятное блюдо из кусочков курицы и лапши быстрого приготовления – было вкусно.

Посидев немного и отдохнув, мы решили двинуться в обратный путь, машина уже давно уехала, и нам предстояло спускаться пешком.

Не дав нам пройти и половины, на нас обрушился ливень – пришлось укрыться под огромным старым кедром и переждать грозу. Дорога на наших глазах исчезала, превращаясь в какое-то месиво из горной грязи, мелких и крупных камней, а также травы, которую угораздило вырасти на человеческом пути. Уже ближе к вечеру, спустившись, мы отыскали какую-то речушку, чтобы хоть немного привести себя в порядок, после чего отправились искать, оставленную у кого-то, машину.

Возвращение домой было довольно мрачным, большую часть времени мы молчали, а если и начинали говорить, то лишь по какой-то бытовой необходимости. Да и что тут можно было сказать – два человека, для которых желания сердца заперты на большие замки человеческой обусловленности. Он, по всей видимости, уже не задумывался о каких-то переменах в своей жизни, а я… а я была беременна от другого и продолжала чему-то соответствовать.

За всю нашу поезду мы позволили себе лишь изредка целоваться, да и то было ощущение, что мы делаем что-то не правильно.