Глава 3. ДР

Мой день рождения пришелся на субботу. Мама обещала уехать к своему Игорю. Ей это ничего не стоило — она и раньше могла пропадать у него неделями, но сейчас преподнесла это как подарок. Вдобавок вручила деньги на акварельные краски, о которых я давно мечтала. В ответ я обещала пригласить в гости одних девчонок, но мама сказала, что вполне мне доверяет и я могу звать кого угодно, лишь бы соседи не жаловались.

Проводив ее, я нарядилась в камуфляжные штаны и черную футболку. Особо краситься не стала, потому что макияж превращает мое лицо в гротескно-кукольное. Я лишь распустила волосы и подвела губы розовым. А потом отправилась накрывать праздничный стол.

Первой пришла Юлька. Я в это время возилась на кухне, щедро поливая майонезом купленный мамой оливье. Дверь моей подруге открыл Кирюха. И сразу направился к себе. Мы с ним едва не столкнулись в коридоре. Юлька сунула мне в руки подарочный пакет и уставилась в Кирюхину спину. И не отводила глаз до тех пор, пока он не скрылся в своей комнате.

— Это кто? Кирилл? — спросила она, разглядывая облупленную краску на соседской двери.

— Юляш, ты ж у меня не впервые! — возмутилась я и заглянула в пакет. Там оказалась книга по истории живописи и шикарная заколка для волос — черная, с металлическими вставками. Я тут же нацепила ее.

— Тот же самый? Сосед?

— Нет, другой въехал! — съязвила я.

Юлька захлопала ресницами. Глазки у нее маленькие, но выразительные — бархатные, шоколадного цвета. Лицо как остренькая лисья мордочка. И густые каштановые волосы. А мелкая крапь веснушек на щеках добавляет ей очарования. Она похожа на ухоженного домашнего шпица. Мы познакомились в художественной школе и вот уже несколько лет дружим.

Кирюху она встречала у меня в квартире и раньше, и я не поняла, чем он ее сейчас так поразил. Да, он вытянулся за лето, стал шире в плечах, подбородок и скулы приобрели резкие черты. Но все равно он остался точно таким же, каким был раньше: вертлявым, болтливым кривлякой.

Юлька не унималась:

— А ты его позвала?

— Юляш, даже если бы я его не позвала, он бы все равно приперся.

Я всучила ей миску с салатом и отправила в комнату.

— А ты заметила, что сосед твой на Киану похож? — Подруге моей не давали покоя мысли о Кирюхе.

— На кого? — пренебрежительно протянула я.

— На Киану Ривза, который Нео в «Матрице». Только на молодого! Ты погугли!

— Делать мне нечего — Кирюху гуглить! — Я вытряхнула из пакета пачки чипсов.

В дверь снова позвонили. Пришла Нинка со своим парнем. Нинку я с детства знаю, примерно так же долго, как и Кирюху. У нее русые волосы, собранные на макушке, и глаза удивительного фиалкового цвета.

Парень у Нинки оказался здоровенный амбал в спортивной куртке. Представился Валерием и всучил букетик голубых хризантем. В подарок они принесли огромный торт и бутылку шампанского. Вот с него-то мы и начали. Юлька уселась на диван, я рядом, а Нинка в обнимку с бойфрендом — в кресло напротив.

— Офигеть! — Валера присвистнул и уставился на печь в углу комнаты.

— Да, она старинная. До революции еще тут стояла. Прикольная, да? — Я подскочила и погладила железный бок.

— Не-не-не! Вот эти рисунки!

— А-а! — До меня дошло, что он говорил о стене, на которой я в пору своего увлечения аниме, среди прочих, изобразила Сейлор Мун — волшебную принцессу из популярной японской манги.

Я снова плюхнулась на диван рядом с насупленной Юлькой.

— Где твой сосед? — прошипела она мне в ухо.

— Точно! А я все думаю: кого не хватает? — притворно спохватилась я.

Юлька хмыкнула и, щелкнув пультом, включила телик, а я пошла звать Кирюху. Он открыл сразу же.

— Чего тебе? — Смотрел на меня сверху вниз, придерживая дверь.

— У меня вообще-то сегодня день рождения!

— Да ну? — Он округлил глаза. — Поздравляю.

Я оцепенела:

— Что происходит?

— Ладно, шучу.

— Чего не приходишь?

— Да у меня тут… — замялся он.

— Опять бузит?

Кирюха поморщился. Я решительно втолкнула его внутрь и зашла следом.

— Сонечка! Деточка, — заплетающимся языком пробормотала тетя Наташа, протянула ко мне руки и попробовала встать из-за стола. Но шмякнулась обратно.

— Иди, Сонь, я сам. — Кирюха обнял меня за плечи и попытался выдворить. Но я вывернулась.

— Тетя Наташа, — я села перед ней, — у меня сегодня день рождения.

— За твое здоровье, деточка, — обрадовалась она и наполнила рюмку. — Тебе не дам! — Она погрозила мне пальцем. — Ты еще маленькая! Сколько стукнуло? — Она пьяно икнула, и Кирюха за ее спиной беззвучно выругался.

— Шестнадцать.

— Где мои шестнадцать лет?! — пропела она, но продолжать передумала и залпом выпила.

— А еще ко мне друзья пришли.

— За друзей грех не выпить! — Она снова опустошила рюмку.

— И Киру я хотела в гости пригласить.

— Кирюша, — проблеяла она, — Сонечка! За вас, мои хорошие!

Пока она, зажмурившись, опрокидывала рюмку, я быстро убрала пустую бутылку со стола. Следующим этапом было подхватить наклюкавшуюся тетю Наташу и доставить на кровать. Тут как раз пригодилась физическая сила ее сына, одна бы я не справилась.

— Всё. — Я повернула ее на бок и накрыла красно-синим пледом. — Ты свободен! Идем.

— Ща, погоди. — Кирюха юркнул в эркер.

Сквозь неплотно задернутые занавески я увидела, как он стягивает через голову футболку, и отвернулась. Спустя несколько мгновений он уже стоял передо мной в другой, чистой, пахнущей детским стиральным порошком — тетя Наташа, сколько себя помню, только этот порошок покупает. Когда покупает, конечно. Мы вышли в коридор, и Кирюха сунул мне в руки черную коробку.

Я потрясла ее и, как мартышка, начала крутить в руках. Наконец сообразила, как открыть.

— Ки-ир! — Моему восхищению не было предела — в упаковке рядком покоились баллончики с краской. — Это же «Montana»! Класс!

— Не за что, — ухмыльнулся Кирюха. — Сможешь рисовать теперь сколько угодно!

— Только если ты со мной!

— Конечно. — Кирюха улыбнулся мне нежной братской улыбкой.

А в моей комнате уже вовсю праздновали мой день рождения. Только как-то кисло.

Валера и Нинка миловались в кресле. Юлька, красная от смущения, сосредоточенно выверяла пропорции водки и томатного сока. Она аккуратно расставляла полные стаканчики на столике, и их там набралось уже штук двадцать. По телику орала попсовая лабуда. Кирюха при виде стаканчиков изрек:

— Кто хочет поиграть?

Нинка отлепилась от своего бугая, Валера удивленно приподнял бровь, а Юля во все глаза уставилась на Кирюху. И тогда я сказала:

— Все хотят. Во что играть будем?

— В «Я никогда не…»

Кирюха уселся рядом с Юлькой, и та еще больше зарделась, но не отодвинулась. А вот мне пришлось взять стул — не хотелось тесниться на краю.

— Правила простые: каждый по очереди говорит «Я никогда не!..» и потом то, чего он никогда не делал. А те, кто это делал, выпивают. Кто не делал — пропускает. Выигрывает самый трезвый. Все очень просто! Я начинаю!

И Кирюха бодро передвинул на середину журнальный столик, на котором стояли стаканчики, тарелки, чипсы, оливье и прочая снедь. Потом, хитро прищурившись, окинул компанию взглядом и провозгласил:

— Я никогда не переезжал из своей квартиры!

Все, кроме него, потянулись к стаканчикам.

— Кирюша, — проворковала Нинка с Валеркиных коленей, — ты хитрый какой! Знаешь ведь, что и Сонька, и я когда-то переезжали!

Она погрозила ему пальчиком и засмеялась. В ответ Кирюха чмокнул воздух. Нинка и Кирюха знакомы с самого детства, но Юлька приняла это за откровенный флирт и покосилась сначала на меня, потом на Нинку и поджала губы. И так как она водила следующей, то сказала:

— Я никогда не ела в «Макдоналдсе».

— Да ладно!

От удивления Кирюха развернулся к ней и закинул руку на спинку дивана.

— И не хочется?

— Хочется!

— Дай я научу тебя плохому, — с улыбкой прищурился Кирюха, — свожу в «Мак».

Я отхлебнула из стаканчика и сморщилась:

— Кир, ты и так оттуда не вылезаешь. Пей давай! А то сидит тут самый трезвый, выиграть собрался!

После водил Валера. Он растерянно завертел головой, зацепился взглядом за Сейлор Мун на стене и радостно сказал:

— Я никогда не рисовал на стенах.

— Не может быть! — засомневалась Нинка. — Что, даже в детстве?

— Никогда, — подтвердил он, и Нинка разочарованно подхватила свой стаканчик.

Мне тоже пришлось выпить. Юлька с Кирюхой так и сидели, и между ними не поместился бы даже спичечный коробок. Рука моего соседа все еще лежала на спинке дивана. Вдруг он наклонился к Юлькиному уху и начал что-то шептать. Юлька засмеялась и покосилась на меня. Ну все понятно: Кирюха вещает, как я накануне первого сентября разукрасила школьный фасад! Он же не умеет рассказывать, как все было на самом деле — наверняка прикалывается!

— Давай, Нинок! — поторопила я, чтобы прекратить Юлькино хихиканье. — Твоя очередь!

Юлька сидела вся красная, Кирюха продолжал нашептывать.

— Я никогда не ела устриц! — выпалила Нинка.

Стаканчик подняла одна Юлька.

— Ну и какие они на вкус? — поинтересовалась Нинка, хрустя чипсами.

— Противные. — Юлька сморщила нос. — На сопли похожи.

— Вот чего не пробовал — это соплей, — хохотнул Кирюха.

— Моя очередь вообще-то! Прибереги вопрос про сопли до своего хода!

Я собиралась отомстить ему за Юлькино веселье.

— Я. Никогда. Не целовалась… — тут я сделала паузу и многозначительно посмотрела на гостей, — не целовалась с кошкой!

Все недоуменно переглянулись, и только Кирюха потянулся к столу. Валерка захохотал, девчонки пьяно захихикали.

— Ну все, Софико, ты доигралась! — сказал Кира. — Будем играть по-взрослому! Я никогда не спал с парнем!

Я пренебрежительно фыркнула и показательно сложила руки на груди.

— О боже! — томно протянула Нинка и пригубила «Кровавую Мери». — Кирюша, какие глупые вопросы!

Валера по-хозяйски обхватил ее за талию, и она звонко чмокнула его в подставленные губы. А вот Юлька тянула ко рту стаканчик. При виде этой картины у меня челюсть отвисла — узнать таким вот образом о подробностях личной жизни лучшей подруги! После такого я не знала, чего еще можно ожидать от этого вечера. Похоже, чего угодно!

— Раз уж у нас пошел разговор на такие интимные темы, — сказала Юля, — то я никогда не встречалась с тем, с кем дружила.

— Это как? — не поняла Нинка.

— Ну вот как Соня и Кирилл, например.

— А-а, понятно. Я — нет. Валерчик, а ты?

Валерка помотал головой. Мы с Кирюхой переглянулись. Стаканчики остались нетронутые.

— Ты права, Ниночка, — сказал Кирюха, — вопросы какие-то глупые! Наверное, уже хватит. Давайте просто поздравим Софи с днюхой и пойдем проветримся! Заодно и покурим.

— На крышу, что ли, зовешь? — спросила я.

Мы все, стараясь не шуметь, вывалились на лестничную площадку. Кирюха открыл замок чердака, и друг за другом мы начали пробираться сквозь пыльную темноту. Нинка глупо хихикала, а Юлька прошептала тревожно:

— Мамочки! Как страшно! Там кто-то есть!

— Никого там нет, это голуби, — отозвался Кирюха.

Я замыкала шествие и, чтобы не привлекать внимание любопытных соседей, закрыла за собой дверь. Тут я заметила, как Юлька пугливо схватилась за Кирюхин локоть. Мне хвататься было не за кого, но этого и не требовалось, потому что чердак я знала как свои пять пальцев и до выхода на крышу могла дойти с закрытыми глазами. Миновав чердак, мы по очереди вскарабкались за Кирюхой по узкой железной лесенке.

Я выбралась последней. И сразу будто попала в другое измерение. В этом иссиня-фиолетовом необъятном мире небо подсвечивалось желтыми электрическими огнями. И с него, бархатно-антрацитового, сияли звезды. От крыши парило, а голову обдувал ветерок. И от этой пьянящей ночной прохлады голова закружилась, захотелось смеяться. Юльке, наверное, тоже, потому что она раскинула руки и воскликнула:

— Красота-а-а!

Она смотрела широко распахнутыми глазами в небо и улыбалась. Кирюха усмехнулся, чиркнул зажигалкой, и тут же к мерцающим огонькам звезд присоединился еще один — ярко-пунцовый огонек его сигареты. Я примостилась на печном выступе и уселась, обхватив колени руками. Кирюха тут же пристроился рядом. Нинка с Валерой стояли, обнявшись, и любовались видом ночного города.

— Танцевать хочется! — томно вздохнула Юлька и медленно закружилась на месте.

— Софико, включи-ка «Сплинов» — настроение такое… м-м-м… подходящее, — попросил Кирюха и, сунув мне в руки свой телефон, поднялся.

Я нашла в списке «Танцуй» и поставила звук на максимум. Зазвучали первые ритмично-завораживающие аккорды, и он протянул мне руку.

— Нет, — я засмеялась. Ночной ветер опьянял, но не лишал рассудка. — Не буду я с тобой танцевать!

— Я тебе не нравлюсь, Софико? — Он приподнял темную бровь.

— Иди с Юлькой танцуй!

Кирюха пожал плечами и начал ритмично двигаться. Всегда любила смотреть, как он управляет телом: и на вертлявом вейвборде, и на спортивной площадке или как сейчас — в танце. Нигде этому не учился, а получается не хуже, чем у профессионалов.


Еще глоток, и мы горим, на раз, два, три,

Потом не плачь и не ревнуй…


Кирюха подпевал Александру Васильеву, слегка перевирая текст. Поет он тоже неплохо. Может быть, поэтому ему так легко удается красиво двигаться под музыку? Он ее чувствует.

Я снова помотала головой, и тогда он развернулся, подхватил Юльку за талию и повлек к самому краю. У меня похолодело внизу живота. Когда-то давно Кирюха затащил меня в парк развлечений на Крестовском острове. Самым страшным аттракционом там оказались гигантские качели. Сейчас ощущения были точно такие же: острое неминуемое предчувствие гибели.

— Ну вы экстремалы! — восхитился Валера.

Они с Нинкой подошли ко мне и теперь любовались двумя медленно танцующими темными силуэтами на фоне подсвеченного купола Исаакиевского собора.

— Слабо еще ближе к краю подойти? — крикнул Валера.

И Кирюха, конечно, отреагировал. Он подтолкнул Юльку обратно к нам, а сам демонстративно-вычурно изобразил несколько танцевальных движений на самой кромке. Я смотрела, и горло сжималось, и очень хотелось наорать на него. И, когда через минуту он вернулся, я смогла наконец облегченно выдохнуть.

— Можем и на «слабо» сыграть, — предложил он.

И я снова напряглась, потому что в его темных глазах блистал азарт. Обычно после этого Кирюху не остановить.

— У нас тут отличное место для этого имеется. «Тропа» называется.

— Еще чего! — не сдержалась я. — Знаешь что, Кирилл? Оставь весь экстрим для своей днюхи, а на моем празднике нефиг «на слабо» ходить по «тропе», давиться перцем и орать непристойности из окошка!

— Отлично, Соня! — Кирюха обхватил меня за шею и звонко чмокнул в щеку. — Сегодня твой день! Пусть все будет так, как ты захочешь!

Все еще обнимая меня, он проорал эту строчку из «Чайфов» в ночное небо.

— Пойдемте вниз, я замерзла, — поежилась Юля.

— Тогда будем играть в наркобарона, — согласился Кирюха и распахнул дверь на чердак.

Он, Юлька и я уже стояли на гулкой лестничной площадке, а Нинка с Валерой застряли где-то в пыльной темноте чердака. Опять целовались, наверное. Чем меньше времени влюбленная парочка знакома, тем чаще теряется по темным закоулкам и пыльным чердакам.

— Ау! Где вы там? — Кирюха нетерпеливо заглянул в распахнутую дверь и тоже исчез в темноте.

— Соня, у него девушка есть? Не знаешь? — обернулась ко мне Юлька.

— Знаю. Нету. Были какие-то мимопроходящие. Ничего серьезного. А что?

— Да так… — пожала она плечами.


Наконец влюбленные возвратились, и мы снова оказались дома. Кирюха притащил колоду карт, и началась игра в «Наркобарона». Полицейским стал Валера, а таинственный наркобарон, которого он должен был вычислить, оказался совершенно неуловим. Да еще Кирюха, надо и не надо, встревал с воплем «я в деле!», хотя его никто не брал в сообщники. Валерка указывал на него, оказывался не прав и выпивал очередную порцию. Я точно знаю, что Кирюху в сообщники не брали потому, что наркобароном была я. Через несколько попыток Валера уже плохо связывал слова. А чуть позже вовсе уполз за шкаф и завалился спать. Без полицейского игра потеряла смысл.

— Его пора уводить. — Нинка заглянула за шкаф. — А то он тут останется!

— Еще чего! — Кирюха тоже метнулся за шкаф.

Послышалась возня и жалобные Нинкины уговоры. Потом оттуда выбрался всклокоченный Валера. Он широко раскинул руки и со словами «поздравляюжелаюсчастьявличнойжизни» попытался обнять меня, но бдительный Кирюха и тут подоспел вовремя, направив его в коридор.

Когда наконец Нинка увела своего бойфренда, я думала, что вечеринка окончена, но не тут-то было! У Юльки оказались свои планы на этот вечер, и уходить она вовсе не собиралась.

Загрузка...