Глава 53
Коста понятия не имел, что ему нужно делать и поэтому принял единственное, как ему казалось, верное решение. Он решил повторить прием Ежа.
Настолько, насколько это вообще было возможно. Активных эсп-поинтов у него оставалось ровно на два использования. И, ровно столько же, у него осталось зарядов огненного атрибута.
Погрузившись куда-то внутрь своего сознания, он нашел внутри догорающий огонек заемной силы и, потянувшись к нему, вычерпал эту силу до дна.
Волчий покров на его теле вспыхнув с удвоенной силой и, став плотнее, приобрел четкие очертания волчьего силуэта, окутавшего Макдалова.
Как в замедленной съемке Коста смотрел на то, как медленно, рвано, дергано, Босс-Шаман поднимает в его сторону свой жезл. Как разгораются символы на знамени за спиной старика.
Все это происходило какие-то считанные доли мгновения. Быстрее, чем требуется чтобы отдать команду телу что-то сделать.
Макдалов собрал всю эту энергию - свою и заемную, слил воедино, сплавил в нечто однородное, бурлящее и направил в правую руку, а затем, так и не сдвинувшись с места, ударил в сторону Шамана.
Волчий вой разлетелся над крышей старого замка и распахнутая, огненная пасть, пролетев десяток метров, ударила в жезл Орка. Ударила, а затем рассеялась в фейерверке синих и алых искр. Орк целый и невредимый, даже не пошатнувшись, с горделивой ухмылкой смотрел на упавшего на колени, обессилевшего Макдалова.
Он уже поднял свой жезл, чтобы прикончить зарвавшегося новичка, как небо рассекла белая вспышка, а затем земля дрогнула от яростного грома.
- Тут я должна сказать нечто классное и пафосное, - Лейта выглядела так, как, наверное, должна выглядеть богиня бури и молнии. - Но мне лень придумывать.
Окутанная молниями, подняв над головой белоснежный посох, она парила в нескольких метрах над землей. Проклятье… проклятье! Она действительно летала! Летала на своих молниях. Те били из подола её мантии, обжигая землю и выглядя корнями какого-то мистического дерева.
Черные волосы Альва побелели и превратились в сотни разрядов молнии.
Макдалов вернул орку ухмылку и, предчувствуя неладное, накрывая голову руками, свернулся в позе эмбриона. Из-под собственных локтей он видел, как Лейта направила посох на ошарашенного Босса, лишь на мгновение потерявшего контроль над огненным торнадо.
Но этого оказалось достаточно, чтобы их главный козырь, наконец, вступил в игру. Молнии втянулись внутрь белоснежного посоха Лейты, а затем яркая вспышка, обернувшись горизонтальным столпом десятка слившихся воедино молний, пронзила небо и обрушилась на крышу.
Знамя, накрывая владельца огненной сферой, вспыхнуло за спиной орка, но куда там сфере огня до нескончаемого потока молний, ливнем проливавшихся с неба.
Коста постарался прижаться как можно ближе к камням замковой башни, но, увы, опасность быть заживо запеченным не пришла в одиночестве.
Орк не выдержал первым и исчез внутри белоснежного столпа, а следом за ним сдалась и черепица, а следом за ней и перекрытия крыши и Коста, вместе с испаряющимися останками шамана и грудой камня и горящей древесины полетел куда-то вниз.
***
Коста открыл глаза. Он лежал на заднем сидении их старенького внедорожника. Укрытый пледом и на подушке в вязаной наволочке. Отец говорил, что её сшила бабушка. Очень давно. Еще когда в мире не было ни Стен, ни порталов.
Мальчик потянулся и посмотрел в окно. Вокруг поднимались высокие стволы деревьев, пели птицы, светило солнце. Вместе с друзьями отца они остановились около заброшенной (как, впрочем, и все по ту сторону стены) бензоколонки. Кажется, прошлой ночью у них закончился, из-за какого происшествия, бензин. И теперь они искали, где можно добыть горючего, чтобы добраться до Стены.
- Ну попытаться-то стоило, - развел руками какой-то странный, синеволосый мужчина. Он несколько раз пнул обвитую плющом бензоколонку и опустился на корточки. - Олег, твой ребятенок очнулся.
Коста посмотрел на отца. Он всегда ему казался огромным, неприступным - как скала. Но на деле… на деле это был жилистый, сухой мужчина средних лет, среднего возраста и средней внешности.
Коста часто слышал подтрунивание друзей отца, что мама была с папой вовсе не из-за внешних данных последнего, а из-за большого кошелька. Мальчик не понимал этих шуток, потому что кошелька у отца и вовсе не было. Тот всегда расплачивался телефоном, прикладывая его к таким заумным устройствам, название которых мальчик никак не мог запомнить.
Папа подошел к машине. Вперед стояло еще несколько таких же стареньких, громоздких гигантских машин. Отец всегда говорил, что они - “обшиты броней”, но мальчик никак не мог взять в толк, как можно сшить металл.
Глупости взрослых, не иначе.
- Выспался?
Коста почуял запах отца. Он всегда хорошо различал запахи. Отец пах маслом. Машинным маслом. И металлом. А еще дешевым одеколоном, который покупал себе на уличном рынке у одного и того же продавца. Они еще что-то всегда обсуждали. Что-то, связанное с погодой.
- Ага, - счастливо улыбнулся мальчик. Он всегда хорошо спал в этих поездках. Стоило только взрослым отправить его в палатку, как он мгновенно забывался до самого утра. Словно по волшебству.
- И какие тебе снились сны?
Отец протянул руку и растрепал его волосы.
Теплая.
Ладонь.
- Не знаю, - пожал плечами мальчик. - Мне снилась собака.
- Собака? - удивился папа.
- Ага, - снова улыбнулся мальчик. - Большая такая. Пушистая очень. Смешная. Похожая на тигра. Но собака. Она со мной разговаривала.
- И что она тебе сказала?
- Что я должен…
В этот момент что-то прогремело со стороны леса.
- Олег! - обеспокоенно выкрикнул тот, что с синими волосами. Остальные взрослые тоже выглядели нервозно.
Один только отец сохранял спокойствие. Он всегда был таким. Как гора.
- Ну хорошо, - улыбнулся он. - Поспи еще немного. Папа скоро вернется.
И мальчик заснул.
***
- Рынок.
Коста резко открыл глаза. В его голове ютилась всего одна мысль - он должен посетить уличный рынок, организованный обитателями трущоб на Стене.
Почему?
Он понятия не имел. Просто должен и все тут.
- Сука, - снова не сдержался Коста.
Тело болело. Ну или ныло. Или вообще у него его не было. Сложно сказать, когда жгучей болью горит буквально каждая клеточка организма.
Коста, с трудом повернувшись на бок, умудрился подмять под себя знамя орка. Единственное, что осталось от Босса уже постепенно закрывавшегося портала.
- Иронично.
Макдалов лежал среди груды серебряных и золотых монет. Они ковром устилали пол, сквозь который прорастали длинные, острые, зеленые эсп-кристаллы. Удивительно, что при падении Коста вообще выжил, а не превратился в хорошо поджаренный шашлык.
- Разумеется, я упаду прямо в сокровищницу шамана.
Вот только сил у него не было даже на то, чтобы подняться на ноги, не говоря уже о том, чтобы отломить с собой хоть один кристалл. Он понятия не имел, сколько времени провалялся без сознания, но учитывав, что в замке стояла тишина - никто не собирался идти внутрь за законной добычей.
У Охотников попросту не было на это сил.
Все, что мог Коста - просто лежать посреди огромного богатства и думать о тех, кто сегодня не вернется домой. Не вернется домой, потому что он слушал музыку. Посреди зеленого портала. Посреди леса, полного монстров. И при этом не испытывал ни толики волнения. Волнения, которое застыло в глазах даже той же Лейты.
Ведь какой разумный человек будет стоять в дозоре на пороге родного дома…
Дом…
Коста, с трудом, принял сидячее положение и облокотился на кристалл. Он крепко, насколько позволяло состояние, сжимал знамя орка.
При закрытии портала все, чего не касается эспер, чем он не завладел, что не лежит в его рюкзаке - исчезнет вместе с порталом.
Именно поэтому Охотники всегда так спешили, когда вопрос заходил о добыче кристаллов.
У Макдалова не было сил даже на то, чтобы активировать татуировку. Он просто сидел и смотрел перед собой. Смотрел на валяющиеся среди груды монет, каких-то кристаллов и прочего добра, стальные браслеты.
Старые, почерневшие от времени, с нескольким гнездами - будто в них требовалось что-то вставить.
- Все, что меня касается, да? - вслух спросил Макдалов.
Может у него и не осталось сил, но он все еще был должен. Должен тем, кто не вернется.
Сжав зубы, со стоном и криком, Макдалов бросился грудью на осколки кристаллов, монеты и два браслета. И, когда портал схлопнулся, он лежал на горе из сокровищ, надеясь, что хоть такой малой долей сможет успокоить свою совесть.
Хоть и знал, что эта ночь будет преследовать его до самого конца.