Культура времен Апокалипсиса

Стив Спир ИЗ СТРАХА ПЕРЕД МАЛЕНЬКИМИ ЧЕЛОВЕЧКАМИ

Вскройте череп любого человека, отделите одну долю головного мозга от другой и хорошенько присмотритесь: в средоточии этой симметрии вы обнаружите крохотную антропоидную фигуру. Эти блестящие человечки, эти гомункулусы, неотступно следуют за нами с самого начала человеческой истории. О них думали мистики, их пытались вывести алхимики, писатели и поэты рисовали их в своем воображении, волшебники старались найти способ вызвать их, а для детей всех возрастов они доступны в уменьшенном виде Телепузиков и Смерфов.

Представляя эти крошечные человеческие фигурки, позволяя этим существам очаровать нас, мы можем уловить движение некой иррациональной надежды. Хотя бы однажды каждый из нас ждал приземления НЛО: вот оно открывается и являет нам таинственного серого пришельца. Или же мы садились где-нибудь в лесистой горной долине и умоляли сказочного эльфа или фею прийти к нам, надеясь, что кто-нибудь из них избавит нас от смерти. Об этом всегда мечтал человек, это остается одним из аккордов музыки нашего сознания. Но вскоре может оказаться так, что эта мечта, как и все мечты в принципе, будет предана. Однако прежде чем мы обсудим обстоятельства этого последнего и величайшего предательства последней и величайшей мечты человека, давайте попробуем понять, что же собираются положить на костер потребления, раздуваемого корпорациями.

Во всех своих обличьях эти блестящие человечки предлагали нам надежду на другие миры, иные измерения, существующие одновременно с нашим, однако воспринимаемые крайне редко. Раньше попасть в это тайное государство могли лишь те, кто был готов отважиться на подобное путешествие, принять приглашение из другого мира и согласиться с тем, что придется возвратиться с измененным сознанием. Увидеть этих созданий было равнозначно акту творения, а общение с ними означало получить пропуск к пространству, лежащему за пределами времени. Эти существа были нашим спасением, позволяющим преодолеть границы земного существования.

Разве можно сомневаться в том, что, когда первый художник нацарапал на стене пещеры изображение какого-то получеловеческого существа, в человеческой психике, находившейся на ранней стадии формирования, была какая-то надежда на то, что нарисованный эльф вдруг оживет и выпрыгнет с камня? Рождалась ли эта надежда только в мозгу человека… или была некая другая сила, побуждавшая человека использовать его творческие способности? Известно, что с ранних времен эти образы наделялись минимальными возможностями, однако в сущности эти энергетические субстанции оказывались бессильными, запертые в неподвижную тюрьму двух измерений. Но даже тогда, в ту пору, когда существовали лишь самые зачаточные медиа, наводящие на мысль о преобразующем опыте, эти образы служили единственным доступным входом. Первые колдуны, которые использовали эти образы в качестве орудия, устанавливая редкие, хотя и ограниченные контакты с существами, стремившимися заявить о себе.

Кажется, что эти существа обитали скорее в статуях и тотемах. Куклы качино племени хопи — один из примеров того, как культура целенаправленно создавала модели маленьких человечков, придавая этим сверхпространственным существам телесность. Впрочем, будучи сделанными из глины и дерева, эти создания по-прежнему оставались всего лишь неподвижной формой и не могли стать пристанищем хоть для какого-нибудь реального организма. Чтобы полностью воплотить этих человечков, нужно было использовать другие стратегии.

Знакомясь с объектом изучения алхимии, не следует забывать о том, что все вокруг может быть не тем, чем кажется. Возможно, тома алхимических текстов и преследовали какие-то конкретные цели, однако один лишь беглый взгляд на важнейшие манускрипты приведет даже самого образованного оккультиста в удивление и замешательство.

Изучая символизм алхимии с точки зрения психологии, Карл Юнг предположил, что архетип гомункулуса — это символ целостного «я», примерно такой же, как философский камень и НЛО. Конечно, можно утверждать, что в процессе создания этого существа могут иметь место определенные переносы и проекции, эту явление в целом не следует втискивать в рамки простых ограничений в духе платоновской философии. Возможно, Юнг не удосужился понаблюдать за современными ему явлениями чертенят, к примеру, в первых мультфильмах, где они материализовались между тьмой и светом, проецирующимся на многочисленные мерцающие экраны. Дисней процветал благодаря тому, что он поставлял публике определенную дозу эльфийской магии, а потом зашел так далеко, что создал парки аттракционов, физически переносившие пресытившиеся семьи на территорию, находившуюся по ту сторону надежды и страха.

Алхимики были поставлены на службу силам видообразования. От них требовалось создать подходящий сосуд, в котором могли бы появиться эти эльфы. Хотя завуалированные ссылки на гомункулусов и попадаются в неразборчивых текстах, схватывавших лишь контуры заявленных в них творческих намерений, этот эфемерный дух невозможно было изловить сетями незрелых технологий того времени. Парацельс, ставший бунтарем даже среди иконоборческого племени алхимиков, опубликовал предварительную процедуру создания гомункулуса. Больше всего в расчетах Парацельса поражает использование навоза в качестве первичной материи для созревания: в этом можно увидеть удивительное сходство с современными биотехнологиями, где в более сложных вариантах используется бактерия E. coli, которые в изобилии можно обнаружить в коровьих фекалиях. Мы не знаем, насколько успешными были изыскания Парацельса, однако его работа расширила фенотип, обеспечив более точное представление о возможной форме и содержании, которые могли принять эти гомункулусы.

Представления о гомункулусах встречаются на периферии всех культур. Они терпеливо дожидаются того момента, когда будут созданы искусственные оболочки, подходящие для воплощения. Коболды, водяные, тролли, гномы и гоблины — вот некоторые из наиболее знакомых европейских разновидностей человечков. В еврейской традиции сохраняется вера в маленькие существа, называемые шедим. Они напоминают арабского джинна. Им приписывается разнообразная магическая и волшебная деятельность. Суфии были высокого мнения о корне мандрагоры, по форме похожем на крошечного человека и обладающем сверхъестественными свойствами. А в Африке есть джамбо, живые существа два фута ростом, почитаемые в качестве не рожденных душ.

Однако с наибольшей пылкостью культ «маленьких блестящих человечков» поддерживался в кельтских странах. Лепреконсы, эльфы, феи и фомориане населяют покрытые буйной растительностью поля, и их постоянное и настойчивое присутствие проявляется самыми разными способами. В этих зеленых окрестностях была записана самая настоящая энциклопедия подобных существ. В старом справочнике по инициации «Тайная страна», составленном Робертом Кирком, перечисляются методы, при помощи которых можно мельком увидеть невоплощенное изображение этих существ. В книге У.И. Эванс-Венца «Волшебная вера у кельтов» описываются разнообразные случаи, выходящие за рамки человеческого опыта, а Жак Валле[30] связал эльфоподобных существ с более современными серыми пришельцами и внеземными существами в своей книге «Паспорт в Магонию» и других произведениях. О вере в эльфов шла речь и в первой опере Ричарда Вагнера «Феи». Соблазнительно представить себе надежду композитора на осуществление какого-то колдовства посредством музыки. Необходимо упомянуть и о книге Рассела Хобана «Ридли Уокер». В этом романе алхимия сопоставлена с ядерной энергией, а сюжет разворачивается в Англии, но уже в будущем, причем времен конца света. Здесь «маленький блестящий человечек» играет роль фокусной точки рассказа, разворачивающегося на кажущемся бесконечным количестве разных уровней.

У.Б. Йетс,[31] пожалуй, больше всего способствовал появлению гомункулусов в современных медиа. В его стихах и прозе часто появляются «маленькие человечки», которых Йетс взял из сферы верований и сделал современными мемами.[32] Его оккультные эксперименты, как с теософией, так и с «Золотым рассветом»,[33] похоже, не оставляют сомнений в том, что он был завербованным агентом: ему было поручено воплотить маленьких человечков в такие формы, с которыми можно было бы взаимодействовать физически и последовательно. Влияние Йетса можно проследить в неком обряде, описание которого опубликовал ОТО:[34] в этом обряде гомункулусы вызываются посредством определенных ритуалов.

Итак, на протяжении всех этих долгих лет совершались многочисленные и разнообразные попытки вдохнуть в маленькое существо жизнь. Все они не оправдались, ни одна не привела к появлению воплощенного архетипа. Но теперь, на заре новой эпохи, названной Кроули эпохой ребенка (возможно, это неправильное истолкование видения, где маленький человечек был принят за ребенка), мы создаем возможности для завершения того самого музыкального произведения, возможности для воплощения мечты в настоящую живую плоть.

Генная инженерия, похоже, станет тем искусством, которое позволит завершить самую тайную алхимическую работу, возникшую из хаоса наших мечтаний о сотворении и коммерческого порабощения новой формы жизни — гомункулуса.

В наше время совершенствующееся производство и распространение неорганических репрезентаций подводит человечество к тому, чтобы оно свыклось с присутствием этих маленьких сюрреалистичных фигур под видом безобидных игрушек и игрушечных роботов. В прошлые времена небольшие человекоподобные тотемы создавались редко, и немногие из тех, что дошли до нас, были предназначены для эзотерических инициаций. Сейчас же изображения из пластика, металла и электроники превращаются в силу, которая будет стимулировать эволюционный переход этих даймонических существ[35] к более телесному и независимому бытие.

Наша планета насыщена миллиардами подобных «игрушек», начиная от пластмассовых фигурок, вложенных в набор «Хэппи мил», и заканчивая легионами Барби и солдатиков американской армии. Сейчас эти овеществленные идолы еще не демонстрируют ужасающего превосходства: они дожидаются того момента, когда смогут стать сосудами для сотворенной плоти и крови, которая позволит им пробудиться к жизни не в метафорическом, а в самом прямом смысле.

В последние годы распространение масс-медиа расширило магические ворота, за которыми эти проказливые существа только и ждут своего часа. Превращение этих человечков в товар потребления, еще не совсем живых, но уже приближающихся к тому порогу, где определение самой жизни расплывается, — стало прибыльным явлением.

Почти во всех современных масс медиа ясно прослеживается превращение этих существ в предмет, вызывающий удивление. Ранний и подлинный кинематографический взгляд на гомункулусов можно увидеть в фильме Джеймса Уэйла «Невеста Франкенштейна». В этом фильме сумасшедший доктор Преториус демонстрирует свои успехи в создании маленьких человечков. Он держит странные плоды своих трудов — среди них король, королева, танцор, дьявол — в нескольких стеклянных банках. Кажется, что они сидят там только для того, чтобы развлекать Преториуса.

По-видимому, маленькие человечки создаются из какой-то биологической первичной материи, однако, вопреки этому предположению, доктор Франкенштейн создает свое гигантское чудовище из мертвой плоти трупов. Если гомункулусы привлекательны и обезоруживающее обаятельны, то более крупный искусственно созданный антропоид, как и предшествующий ему Голем, излучает угрозу не поддающегося контролю разрушения и страха. Бросающийся в глаза размер этого существа нарушает баланс власти, вызывая опасение, что перевес окажется не в пользу человека.

Этот мотив воспроизводится во многих «фильмах про чудовищ», последовавших за «Невестой Франкенштейна», однако, судя по всему, лишь один из них более предметно обращается к рассмотрению дихотомии между огромным «чудовищем» и «игрушками» размером поменьше. В фильме «Бегущий по лезвию бритвы» искусственные репликанты представляют угрозу для человечества; поскольку по размерам они одинаковы с человеком, они могут порой и сойти за него. Поэтому возникает необходимость их уничтожения, когда они начинают пересекать границы, пытаясь обрести всю полноту жизни, развивая свой разум, тело и дух, которыми наделены естественно рожденные люди.

Однако еще важнее в фильме выбор биолога-алхимика, который предпочитает жить со своими меньшими творениями, многие из которых воспроизводят такие магические модели, как клоуны и танцоры, в мире, созданном им самим. Выведенные им существа дышат воздухом шутливого озорства, однако в них нет злобы, исходящей от более крупных, полученных биологическим путем реп-ликантов.

Жевуны из сказки «Волшебник из страны Оз» — известный пример построенного на кинематографе изображения маленьких человечков. Однако, пожалуй, еще более заметным явлением будут Умпа-лумпа из фильма «Вилли Вонка и шоколадная фабрика».[36] Эти странные создания, похоже, чувствуют себя как дома в мире технологий, а зеленый цвет их кожи и оранжевые волосы — не что иное, как генетический эксперимент, окончившийся совсем не так, как запланировано. Они трудятся на фабрике и находятся в рабстве (на него не указано явно, но оно очевидно) у «сумасшедшего ученого» Вилли Вонки, который, хоть и не является их создателем, но каким-то образом держит их в неволе. Возможно, у Вонки был какой-то искусственный фермент, и если Умпа-лумпа не получали бы его в необходимых количествах, это привело бы к их гибели.

Кроме того, в фильме про Вилли Вонку есть стишок, который зловещим тоном декламирует главный злодей в фильме. Так вот, смысл добавленных к этому стишку строк всегда сбивал меня с толку:

Обнаружив это стихотворение в собрании ирландских сказок, изданных У. Б. Йетсом, я понял, что фильм про Вилли Вонку был еще одной попыткой развития представлений о влиянии этих быстро распространяющихся существ на людей в вирусном пространстве современного кинематографа.

Следует отметить и другой эпизод в фильме «Вилли Вонка и шоколадная фабрика», когда Умпа-лумпа что-то делают с видеокамерой в стерильно чистой белой комнате, напоминающей помещение для биологических опытов. Благодаря технологической магии Умпа-лумпы устройство «изображает» одного из юных жертв Вонки — съежившегося и уменьшившегося мальчика, пересекающего комнату. Мать мальчика приходит в ужас, однако берет своего сына с экрана и кладет в свою записную книжку. Его раздраженный голос теперь заглушает звон мелочи в кошельке.

Можно много чего сказать о многочисленных маленьких человечках, населяющих телевизионные экраны, например, о человечках из «Земли гигантов», а также разнообразных гомункулусах, поставленных на службу торговле и используемых корпорациями для того, чтобы повысить объемы продаж сухих завтраков и лекарств при помощи загадочных приманок.

Однако, пожалуй, наиболее интригующие агенты этого наступления — те самые «четверо технологических малышей», Телепузики. Начиная с голоса за кадром, возвещающего «По холмам и по долам Телепузики идут играть!», где слышатся отголоски известного волшебного стихотворения Йетса «Похищенный ребенок» («ибо мир так полон плача, что не в силах ты понять»), и заканчивая похожим на НЛО волшебным кругом, который служит Телепузикам домом, а также невидимыми подземными жителями, вероятно, как-то контролирующими действия Телепузиков, последние дают нам более сложное представление о формирующемся морфогенетическом поле.

Я сам лично экспериментировал с одним из крошек-Телепузиков. После того, как один из моих друзей привез раннюю модель Бини Бейби «По» в Англию, я сам начал возиться с ним, каждый раз пытаясь добраться до «маленького блестящего человечка», сидевшего внутри куклы. Попав в алхимическую башню в Праге, ставшую местом экспериментов Джона Ди и прочих, я надеялся, что какая-нибудь приятная магия позволит кукле испытать превращение. Однако я ушел из башни разочарованный: маленькое создание, к которому я очень привязался, так и не начало скакать и танцевать что-нибудь вроде исступленной эльфийской джиги.

Потом, когда я ехал по какому-то автобану, я ощутил странные угрызения совести и желание накормить эту маленькую куклу кровью из свежего пореза, образовавшегося у меня на руке. Так продолжалось несколько дней, и тогда мне стало ясно, что мой По превратился в вампира, дитя ночи. Лишь после очищения этого создания, для чего его пришлось по-настоящему проткнуть копьем Лонгина, хранящемся в музее Габсбургов в Вене, пугающий эффект моего эксперимента прекратился и кукла вернулась в нормальное состояние — или, по крайней мере, так казалось.

Прошли недели до того дня, когда человек, подаривший мне куклу, совершил самоубийство. На следующий день я стал искать По, и только тогда понял, что кукла исчезла из кармана моего рюкзака, где с большой осторожностью я держал ее два последних года. Исходя из синхронного исчезновения я могу лишь предположить, что этот даймон милостиво сопроводил моего друга в ту, другую сферу, с которой он был знаком и для которой мой приятель был чужим.

Достижения в области компьютерной графики тоже способствуют оживлению человечков. Синтактеры — программно-синтезированные актеры — теперь, похоже, делят экран со своими человеческими партнерами. Персонажи, вроде живых игрушек из фильмов «История игрушек» и «История игрушек-2», почти как живые, несмотря на то, их автономность и степень пространственной свободы ограничены. Защитники интерфейса компьютерной графики учат, что освобождение этих созданий реализуется благодаря голографическим дисплеям и очкам, дополненным сложными алгоритмами анимационного поведения, которые обеспечат переход в виртуальную реальность. Эти киберэнтузиасты уже сейчас застряли в прошлом, связывая свои надежды на будущее с виртуальной плоскостью экранных технологий. Но рожденные ими создания — необходимые предшественники будущей расы.

Решающим событием для моего собственного посвящения в религию «маленьких блестящих человечков» стал изменяющий сознание опыт видеоигр. Играя в Соника Супер-ёжика, я пришел к пониманию того, что экранное существо хотя и находилось под контролем моего джойстика, все-таки было живым и обладало какой-то формой сознания. «Играя», я понял, что поля видеоизображения несут не только информацию об игре, но и осуществляют загадочную передачу, скрытую в электронных частотах, что и подтолкнуло меня к исследованию этого феномена.

Благодаря своей постоянной работе с куклами и автоматами производители игрушек идут путем самого быстрого приближения к гомункулусу. И теперь, когда денежные ставки в сфере развлечений достигли астрономических размеров, наука заключила с производителями игрушек союз, преследуя цели, которые выходят далеко за пределы земного расчета на самую покупаемую рождественскую игрушку.

Похоже, будущее досуга яснее ясного представляют себе руководители компании Sony. Они заявили о том, что не заинтересованы в причудливых двумерных творениях, таких, как Всемирная паутина, товары, типа «Тамагочи» и искусственная жизнь на базе ПК. Свои внушительные ресурсы Sony направила на дальнейшую разработку «развлекательных роботов». Электронные создания, подобные «Ферби», с двумя из которых я недавно познакомился, уже продаются в массовом порядке с огромным успехом, и Sony вышла на этот рынок с новаторским игрушечным роботом AIBO. AIBO — первое движущееся искусственное домашнее животное. Собака-робот создана так, чтобы ее мог программировать покупатель. Кроме того, по мнению Sony, AIBO может учиться и развивать отличную от других индивидуальность. Можно сказать, что Sony сделала ставку на искусственных существ, живущих в трех измерениях. Оснащенные устройствами, позволяющими передвигаться и озвучивать информацию, созданные на основе электроники существа были сконструированы для того, чтобы развлекать, служить и информировать тех, кто может себе позволить их приобрести.

В ближайшем будущем армии маленьких и разумных роботизированных помощников и партнеров для игр станут доступными потребителю, что будет означать приход вычислительной техники, не основанной на использовании экрана. После внедрения этих небольших вездесущих роботизированных существ в потребительские циклы, вечная заслонка, что мешала этим словам обрасти плотью, превратится в ревущий крик.

Прорывы, достигнутые в области биотехнологии, дают ключ к следующему логическому шагу в процессе даймонического возникновения. Используя свойства определенных генных последовательностей, разработанных для человеческих и трансгенетических органов-трансплантантов, можно будет соединять живую плоть с металлом — следующее поколение роботизированных существ будет выпущено с биологическим покрытием. Эта искусственная кожа будет быстро выращиваться в формованных баках и генетически программироваться для создания предсказуемых эффектов, вроде кожи, светящейся в темноте за счет последовательностей генов медузы, обеспечивающих свечение в темноте. Или, возможно, в такую кожу будет заложена возможность изменения цвета робота в качестве живого индикатора его настроения. С подобной «кожей», надетой на роботизированных существ, ощущение теплоты и прикосновения к живой плоти усилят иллюзию настоящей жизни. С учетом того, что эти создания могут быть строго запрограммированы и иметь способность самостоятельно справляться с обычными повседневными заботами, например, почиститься, что-нибудь принести и поддерживать свое существование (наряду с осуществлением развлекательных функций), вероятное замещение ими более обычных домашних любимцев может стать одним из вариантов.

Накануне миллениума кое-какие группы, настроенные против технологии, заметили эти возможности. В рекламе на целую страницу, опубликованной в New York Times, «Проект поворотной точки», коалиция партии зеленых, громко заявляет следующее: «Генетические структуры живых организмов — это последнее из всех творений Природы, на которое можно покушаться и которое можно изменять в коммерческих интересах; зарождающиеся компании, специализирующиеся на биотехнологии, думают, что это нормально — изменять жизнь на Земле ради того, чтобы у них сошелся баланс. Пока что не существует ни получеловеческих, ни полуживотных химер, но вскоре они могут у нас появиться».

Вскоре после того, как на эти игрушки будет надета биологическая кожа, «органы» искусственных домашних животных начнут заменять настоящие органические части. Хотя на первых порах может воспроизводиться привычный вид кошек и собак, в скором времени будут исследованы преимущества антропоморфной структуры. Тогда наверняка заявят о себе затаенные страхи перед Големами, Репликантантами и прочими Франкенштейнами. Уже сегодня существуют передовые генетические разработки по усилению роста клеток и контролю над их размером. Эти методы будут использованы для создания органических форм меньшей величины, причем управление экономикой и космической отраслью будет одной из пропагандистских причин для карликовых размеров этих созданий. Потом решат, что для выполнения большей части задач нет необходимости в «машине из плоти и крови» человеческих размеров. Вместо этого совокупный вес тела будет распределен на более мелкие «устройства», а каждое «органическое приспособление» будет способно выполнять автономные задачи.

В конце концов, вместе с проведением трансгенетических скрещиваний, необходимых для реализации желательных свойств, например, трансмутации выбракованного материала, а также производства лекарственных гормонов и ферментов, создадут специализированных органических маленьких человечков. Вскоре эти технические приемы будут использованы для финальной стадии главного произведения.

В какой-то момент этого цикла развития, достигающего кульминации в миниатюрных антропоморфных существах, загадочные сущности, так долго стоявшие на пороге нашего измерения, начнут вселяться в созданные нами оболочки из плоти. Как наши отдельные души подгоняются в гармоничный резонанс с каждым телесным сосудом, так и эти чужие души будут втянуты в материальное бытие притяжением форм, которые мы, люди, создали посредством точной комбинации науки и искусства.

Этим научным прорывом мы завершим свою судьбу, исполним повеление библии «Будьте вы как Боги» и облегчим рождение нового пласта жизни.

Отголоски цикла создания микрокосмов макрокосмом, раздающиеся в некоторых гностических мифах, заглохнут, поскольку погружение в материю не только породит энергию физического бытия, но станет и смертным приговором временности, распространяющейся на все живые существа. Маленькие человечки охотно согласятся с этим приговором, ибо они предлагают распять себя на рогатине науки и религии во имя трансформации времени и пространства.

Найти Стива Спира можно по адресу speer@interport.net.

Вперед, спросите у него, чем он зарабатывает себе на жизнь.

Рисунок Стива Спира