Курс лечения

38

Последнее, что выведал Кирилл из сетевых информационных ресурсов «Долгорукого», была дата обнаружения дыры в Мешке. Кирилл уже точно не помнил, в какой именно день ему сообщили об этом на Синдерелле, но произошло это примерно в одно и то же время.

Жаль, невозможно оказалось сверить данные с записью ПТП – все сведения об операции, завершившейся разоблачением майора Егоршина, остались там же, на Синдерелле. Кирилл мог бы, конечно, сделать запрос по транссвязи, но тогда в дело бы вмешался подпол Безуглов, главный эсбэшник «Юрия Долгорукого».

А зачем вам такие сведения, полковник Кентаринов? Стоит ли рисковать? Ведь противник теоретически запросто может осуществить перехват… Секретность, кол ей в дюзу!

Кирилл совсем уж настроился покинуть виртуал, но что-то его беспокоило и придерживало. Какая-то мысль барахталась в глубине подсознания. Память, похоже, изо всех сил старалась ее утопить, но мысль гибнуть не желала, колотила лапками по волнам, гуляющим в толще беспамятства, рвалась кверху, на поверхность, в полновесную жизнь… И таки прорвалась!

Кирилл снова принялся рассекать виртуальные просторы корабельной сети, отыскивая информационную глыбищу, включающую в себя базу данных системы разведки и целеуказания. Там его ждала целая свора цербов и запароленная великая китайская стена защитных средств. Но по сравнению с уже пережитыми виртуальными боями все это казалось семечками. Кое-какое время на вскрытие обороны, конечно, потребовалось, но с помощью менталов он справился.

Чередой побежали менее громоздкие массивы, составляющие базу данных. Кирилл пропускал их мимо, нащупывая тот самый, о котором ему шепнула всплывшая из подсознания мысль.

Вот он! Датирован тем днем, когда «Юрий Долгорукий» впервые проник в планетную систему звезды Сорок Седьмая Большой Медведицы.

Кирилл нырнул в глубины информационного массива.

Так, что у нас тут?… Координаты центрального светила – собственно самой Сорок Седьмой, координаты обнаруженных планет, прямое восхождение и склонение засеченных сканерами СРЦ вражеских кораблей. Один, второй, третий… Тут все в полном порядке… Но что же я хотел выяснить?

Он двинулся по временной оси сохраненной информации.

Вот СРЦ переключается из боевого режима в дежурный – это уже перед бегством «Долгорукого» в пределы Мешка… Все не то!.. Что же мне нужно?

Он поскакал по массиву назад.

Смена режимов… Цели – три, две, одна… Планеты…

Стоп! Стоп, придурок, кол тебе в полковничью дюзу! Что-то тут не то! Шероховатость какая-то! Будто… будто… будто… Словно сигналы неоднородны… Словно они…

Точно! Вот оно! Данные о планетах поступили со сканеров, а вот информация о кораблях пришла… не со сканеров она пришла, дьявол меня возьми!.. Так, что ли? Или ее пытались позже стереть, чтобы не торчала, как восставший кол на ветру?… Или – или… Или что-нибудь третье?…

Пока ясно одно – запись явно не в порядке. Что-то с нею совершали! Ладно, сейчас разберемся. Если пытались стереть, уровень вмешательства должен быть не меньше четверти максимума. А вот если пробовали вогнать информацию со стороны, то едва ли не под самый максимум… Или я ошибаюсь? Это вам не абээмками командовать, матерь вашу за локоток! Давно по-настоящему не хакерствовал, абээмки – это все-таки мелюзга. Это единичная акция в масштабном бою. Проникновение же в СРЦ может разом весь исход боя перевернуть, тут режимы защиты помощнее будут. И виртуально поматериальнее! Так не проще ли разобраться, откуда в тот момент происходило вмешательство?… Двинем-ка мы в обратную сторону…

И тут словно бомба взорвалась в его виртуальном сердце.

Инстинкт, правда, сработал, и он успел унести ноги из сети, заблокировав связь. Но на него тут же обрушилось чувство потери, настолько сильное, настолько реальное, что он едва не завалился.

В сознание он, правда, вернуться сумел, но внутренняя боль была такова, что он не сдержал стона…

– Что случилось, Кирочка? – тут же вскинулась с койки Светлана. – Что с тобой, миленький?

– Сейчас, сейчас… – Он с трудом отстыковался от шеридана и привалился к правому подручнику юзер-кресла. – Все в порядке, Светочка!

– Как же, в порядке!.. Ты побледнел весь!

Она захлопотала вокруг него, как курица вокруг цыпленка. Как Мама Ната около приютского крысеныша…

Успокоить ее удалось с большим трудом. Света угомонилась только тогда, когда он рявкнул:

– Прапорщик Чудинова, отставить!

Прапорщик Чудинова обиженно надула губки и удрала в санузел чистить перышки, а уложенный к этому времени в койку полковник Кентаринов получил возможность обдумать наконец, что же именно он обнаружил.

Пока ясно одно – кто-то пытался работать с координатами вражеских кораблей, обнаруженных в базе данных СРЦ. То ли изменить их, то ли стереть вообще…

Спрашивается – зачем? Никому из экипажа «Долгорукого» это не надо. Такая работа может потребоваться только противнику. Выходит, на борту есть вражеский агент.

В душе полковника Кентаринова тут же проснулся эсбэшник Артуз.

Но тогда надо немедленно отыскать подонка. Иначе он нам все испортит. Экспедиция, внутри коллектива которой действует лазутчик, обречена на провал. Так что нужно найти его. И начать требуется с дежурных операторов, работающих с системой разведки и целеуказания. Им это было бы проще всего. Знаем, сами в этой корзине сидели…

И тут ему пришла в голову еще одна мысль.

А что если информацию о положении кораблей противника пытались не изменить и не стереть, а наоборот – вставить в базу данных. Но это значит… это значит… это значит… что на самом деле вражеских кораблей не существовало вовсе. Вот так номер!

Он спрыгнул с койки и схватился за китель.

– Вы куда, полковник?

Света вышла из санузла и с прежней обидой глянула на своего командира. Именно командиром он сейчас был для нее – не боевым товарищем и не любовником. Пришлось подойти к ней, обнять и смиренно проговорить:

– Прости меня, Светочка! Я скоро вернусь.

Он покинул каюту и отправился искать Геннадия Кротова, главного специалиста системы разведки и целеуказания.

Но когда нашел его, обнаружил, что капитану второго ранга Кротову сейчас не до полковника Кентаринова.

– Извините, Кирилл! У меня только что умер оператор.

– Как умер?

– Сердечный приступ. Прямо за пультом.

– Сердечный приступ… – потрясенно пробормотал Кирилл. – Сердечный приступ…