Кутгар

Глава первая

— Крыса вырвалась на свободу!

В этом вопле МЫ, уловленном моей сверхсутью, не было страха, ни даже тревоги, а лишь констатация факта. МЫ еще не осознали, что с этой минуты имеют дело с существом, несоизмеримо более могущественным, чем крыса, которая могла рассчитывать лишь на свои кулаки. Самоуверенность порой губительна. МЫ не сразу пустили в ход свое основное оружие — дарда, я же умело использовал предоставленную мне отсрочку.

Первым делом я разделался с роботами, находившимися в пещере. Охранники под воздействием дезинтегрирующей волны разлетелись на куски, громилу я пожалел. Он был добр ко мне — добр не по собственной воле, — но тем не менее я был склонен воспринимать его как своего. Поэтому я лишь вывел его из игры, поразив тоненьким фотонным пучком. В результате робот потерял равновесие и грузно осел на землю. Теперь он не мог мне помешать. После этого я занялся МЫ.

У этих тварей была плохая реакция. Чрезмерно развитый интеллект подавлял быстроту принятия решений. Прежде чем найти ответный ход, МЫ должны были проанализировать всю информацию, поступившую к ним. Пока МЫ пытались осознать, что происходит, я нанес удар. Первый и первым. Сначала я обрушил на стены пещеры огненную волну, приведя суетящихся МЫ в еще большее замешательство, а потом довершил разгром, уничтожив домики-хирхи короткими дезинтегрирующими импульсами. Пещера наполнилась дымом, вонью плавящегося камня и грохотом. До моего сознания долетали истеричные вопли МЫ. Не ожидавшие нападения твари запаниковали. Связи, объединявшие их в единое целое, разрушились, я поторопился воспользоваться этим. Не теряя времени, я перебежал в соседнюю пещеру и подверг ее такому же разгрому. Хирхи были полностью уничтожены, а конвейер для производства роботов я повредил с таким расчетом, чтобы его можно было восстановить. Техническое совершенство МЫ должно было быть поставлено на службу мне. Та же участь постигла третью и четвертую пещеры. Лишь после этого МЫ опомнились и начали оказывать сопротивление.

Все еще не осознав сути происходящего, МЫ считали, что имеют дело с крысой. МЫ желали так считать. Против крысы была двинута целая армия Охранников с их терте. Я защитил себя энергетическим полем и начал истребление. Роботы исчезали в пламени дезинтегрирующих взрывов, разваливались на части, вплавлялись в каменную плоть. Они умирали, но продолжали наступать на меня с тупым механическим упорством. В конце концов я истребил их всех до единого, нагромоздив перед собой гигантскую груду искореженных обломков. Лишь после этого МЫ соизволили признать, что с крысой приключилась крайне неприятная для МЫ метаморфоза, что это уже не та крыса, что это уже вообще не крыса. Я чисто физически почувствовал, как МЫ начинают концентрировать волю. Это походило на липкую снеговую тучу. Сначала снег падал медленно липкими хлопьями, я едва ощущал его. Постепенно он валил все гуще, обращаясь в тяжелые плотные комки. Вскоре я начал увязать в них по лодыжку, по колено, по пояс. Влажные вихри концентрировались вокруг, больно хлеща по коже. Дарда сжимала пространство, грозя расплющить меня в лепешку. Я понял, чего добиваются МЫ. В их планы входило искалечить мое тело, подавить способность к сопротивлению, но вместе с тем сохранить невредимым мозг. МЫ не отказались от своих намерений использовать меня против Лоретага.

На насилие нужно отвечать тем же. Я ударил по давящей на меня стене огненными щупальцами, но дарда отбросила их обратно. Огонь обжег лицо и грудь, приведя меня в бешенство. Собрав волю в кулак, я испустил дезинтегрирующую волну. Волна истерзала энергетические поля, окружавшие меня, и вонзилась в стены и потолок пещеры. Мощь, исторгнутая мной, была столь велика, что камень не выдержал. Стены содрогнулись, по ним побежали трещины, с потолка начали падать громадные монолиты. Наскоро сотворив над собой энергетический щит, я бросился вон. К счастью, ошеломленные не менее моего происходящим, МЫ на время оставили меня в покое. Не встречая сопротивления, я добрался до того места, где подземный путь разветвлялся. Идя налево, можно было попасть в галерею, выводящую на поверхность планеты, другая дорога вела к генератору. Немного поколебавшись, я свернул направо.

Только сейчас МЫ осознали опасность, которую представляла вдруг ставшая могучей крыса. Отбросив всякое высокомерие, МЫ повели войну всерьез и на равных. Разом погасли немногочисленные источники света. МЫ надеялись, что наделенная примитивными зрительными органами крыса заплутает в темноте, но просчитались — комплекс ощущений зрентшианца сверхсовершенен. Я продвигался вперед с той же скоростью, что и прежде, сметая встававших на моем пути роботов и разрушая механизмы. Теперь я не тратил усилия на то, чтобы уничтожать отдельные хирхи, я лишь выводил из строя систему энергопитания. По моим подсчетам МЫ должны были вскоре исчерпать свой суточный запас энергии. В том случае, если МЫ не сумеют восполнить его, их ожидает гибель. Я сжигал энергопитатели, МЫ не оставались в долгу, направив против меня весь арсенал средств, имевшихся в их распоряжении.

На мою голову вновь обрушилась гигантская дубина. Хотя я и готовился к подобному, но удар едва не сразил меня. В мой мозг, опаляя его яростью и злобой, ворвался огненный шар. Злоба была столь могуча, что я понял — нет сил, способных противостоять ей. Но в злобе ощущалась неуверенность, более того — страх. В злобе не было былого превосходства, делавшего МЫ непобедимыми. И я сумел одолеть ее. Человек и зрентшианец собрали воедино свою волю и бросили ее навстречу огненному шару. Это был решающий миг. Я верил в себя, и моя воля оказалась сильнее дарда. Удар, нанесенный мною по сознанию МЫ, был сокрушителен. Я почувствовал, как дарда разлетается на мириады мелких осколков, именуемых я. МЫ погибали. Нужно было нанести последний, завершающий удар.

С удвоенной энергией я устремился вперед, с каждым шагом приближаясь к генератору. МЫ пребывали в шоке. Чтобы не дать им опомниться, я швырял во все стороны огненные и дезинтегрирующие волны, обрушивал стены и заполнял расколотыми глыбами гроты. Я надеялся усилить сумятицу, но оказалось, что допустил ошибку. Мои действия натолкнули МЫ на спасительную мысль.

Я был почти у цели. Всего две или три пещеры отделяли меня от сектора, в котором размещался генератор, когда пол вздрогнул от сильного толчка. В тот же миг начался камнепад. Свод пещеры развалился, громадные глыбы с грохотом полетели вниз. Увлеченный схваткой, я прозевал приближение опасности. Пришлось как следует попотеть, чтобы унести ноги.

Путь к генератору был отрезан завалом. Я повернулся и бросился бежать на поверхность. Куски разваливающегося свода приближались ко мне с неумолимой быстротой. Дабы не быть растертым в порошок, я разложил время. Это отнимало огромное количество энергии, но иного выхода не было. Каменные глыбы повисли в пространстве, грохот рушащихся стен разорвался на отдельные аккорды. Даже тьма и та разложилась — восемьдесят три черных отрезка и один ослепительно белый. Время хлюпало, задыхаясь от перенапряжения. Я изо всех сил несся к выходу из западни, ощущая, что еще немного, и моя сверхсуть не выдержит, и тогда вся толща скал рухнет вниз, оставляя обо мне лишь воспоминание.

Я успел. Иначе и быть не могло. Выдавив замененную МЫ перегородку галереи, я кубарем вылетел наружу. В этот момент почва под моими ногами взбрыкнула. Я обернулся. Сзади вырастали гигантские фонтаны выброшенной из толщи скал пыли. Сектора, в котором я провел в заточении бесчисленное множество дней и ночей, более не существовало. Первый раунд остался за мной.

Глава вторая

Остаток ночи я провел на безжизненном плато, восстанавливая растраченные силы. Я грезил, вызывая положительные эмоции. Это помогало концентрировать волю. Вскоре моя сверхсуть стала похожа на натянутую тетиву. Едва начало светать, я поднялся с земли и взмыл в небо.

Утро было прелестным, особенно для того, кто успел забыть, чем пахнет утро. Розовое солнце сияло подобно пронизанному светом турмалину, и даже влага, почти мгновенно пропитавшая мои лохмотья, доставляла радость. После подземной тюрьмы я был готов исповедаться в любви к плато и равнинам Кутгара. По совести разобраться, Кутгар не такая уж плохая планета, особенно если избавить ее от тварей и МЫ. Я попытался представить Кутгар без тварей. Не получилось. В моем понимании твари составлял и неотъемлемую часть Кутгара. Дурное незаметно приходит, но от него трудно избавитьъся. Твари казались чем-то вечным. В глубине души даже таилось подспудное опасение, что мне суждено встречать их везде, где ни окажусь. Представить только, высаживаюсь я с космокрейсера на terra incognita, а у трапа поджидают дюжина ломтиков или шарообразная змея! Я столь увлекся этими размышлениями, что не заметил, как начал падать. Контроль вежливо подтолкнул меня, напомнив о необходимости набрать высоту. Я повиновался.

К этому времени я уже оставил позади хребет, внутри которого прятался город МЫ, подо мной расстилался мирный лес, в котором я нашел купола. В памяти всплыл облик прапредков МЫ. Вполне приятные существа, хотя и немного странные на вид. Но лишь самую малость. Интересно, а возможна ли обратная регенерация? Превратить самовлюбленных таракашек в нормальных гуманоидов. Не случись вернуться на Землю — я смог бы стать властелином над этими существами. Не так уж плохо! Но мне позарез нужно было на Землю, слишком много связывало меня с голубой планетой.

Я летел над заброшенным городом. С этой высоты он напоминал разложенную для просушки рыбью чешую. Нет, былого уже не вернуть. Я трудно превратиться в МЫ, но куда сложнее из МЫ сделать настоящее Я. По правде говоря, это не удавалось никому. И вряд ли кому удастся. Чтобы стать Я, нужно сознавать, что значит быть Я, чего это Я стоит. Я есть свобода над другими и рабство над самим собой. Куда проще быть МЫ и совсем просто ОНИ.

Вдалеке показалась серая полоса Лоретага. Чуть левее его, на зеленой равнине, творилось что-то необычное. Земля здесь бурлила и вспучивалась воронками, промеж которых плясали спирали энергетических вихрей. Лоретаг исполнял обещание, данное мне. Он атаковал владения МЫ, но избрал для штурма не самое верное направление. Вместо того, чтобы двинуться напрямик — через мирный лес и город куполов, — Лоретаг наступал по дуге через равнину с тварями.

Я сокрушенно вздохнул. Все же мой союзник не последовал совету, избрав более длинный и более тяжелый путь. Он надеялся сохранить хотя бы часть былого мира, не сознавая, что мир этот полностью заражен проказой злобы и его не спасти иначе, как удалив язву МЫ. Но Лоретаг полагал иначе. Он надеялся восстановить разрушенное МЫ. Поэтому он двинулся в обход.

Все это облегчало задачу МЫ. МЫ прекрасно знали, что Лоретаг не способен на длительное наступление. После очередного броска Лоретаг должен был остановиться, чтобы усвоить проглоченную пищу, иначе его структурные связи нарушались и он становился уязвим. Я опасался, что Лоретаг не сумеет одолеть за один раз столь приличное расстояние, что даст МЫ шанс затянуть борьбу и изыскать способ уничтожить своих врагов. Кроме того, двинувшись через равнину, Лоретаг создавал себе дополнительные трудности, так как МЫ имели здесь больше возможностей организовать прочную оборону. Кишевшие на равнине твари снабжали МЫ энергией и, напротив, ослабляли Лоретаг, который должен был тратить силы на нейтрализацию злобы проглоченных им существ. Лоретаг искал себе неприятностей и, похоже, нашел их. Сейчас он бился об оборонительную стену из дарда и вихрей, пытаясь пробить ее.

Вися в воздухе, я внимательно следил за тем, как серые упругие волны Лоретага медленными языками накатываются на зеленую равнину и пятятся назад, не в силах разорвать энергетические путы, созданные МЫ. Зрелище впечатляло. В иной ситуации я не преминул бы понаслаждаться им подольше, но сегодня я являлся заинтересованным лицом. От того, сумеет ли Лоретаг достичь города МЫ, зависело очень многое, в том числе и моя судьба, если не жизнь. МЫ наверняка укрепили свое логово, и без помощи Лоретага я не смогу ворваться в него. А если я не сумею проникнуть внутрь города и уничтожить генератор, война с МЫ грозила стать нескончаемой. Я должен был непременно использовать удобный момент и поддержку Лоретага. Мой союзник оказался по-рыцарски глуп. Мне надлежало помочь ему.

Для начала я прикинул силы врагов. Дарда, созданная МЫ на этом участке, была недостаточно сильна. Вероятно, сказывались последствия погрома, учиненного мной накануне. МЫ лишились многих собратьев, другие были заняты восстановлением системы энергопитания и созданием второй линии обороны — с той стороны, где, по их представлениям, должен был находиться я. Сконцентрируй МЫ все свои силы на равнине, и Лоретагу ни за что не сокрушить бы этой обороны. Паритет, способный длиться вечность. Но к счастью для Лоретага, у него был я, не только располагающий энергетической мощью, но и имеющий представление о военном искусстве.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что эта война разительно отличается от тех, что ведутся на планетах, заселенных гуманоидами. На деле все было не так. Конечно, здесь не стоило ждать натиска фаланги или лихого удара бронеходов, но принцип ведения боя был тот же. Одна сторона нападала, другая оборонялась. Причем в отличие от, скажем, земных армий, все это делалось без какого-либо намека на изобретательность и смекалку. Лоретаг производил равномерный натиск по всей линии фронта, не догадываясь предпринять попытку прорыва на каком-нибудь одном участке. Точно так же действовали и МЫ, которые вели пассивную оборону, подкрепив дарда пятью десятками вихрей, вместо того чтобы сконцентрировать силы для двух-трех контрударов и отбросить Лоретаг. Схватка двух баранов, столкнувшихся на узкой тропе.

Оценив ситуацию, я начал снижаться. Пока я парил высоко в небе, твари, увлеченные борьбой с Лоретагом, не обращали на меня внимания. Теперь же я оказался в центре событий. Сначала на меня бросился здоровенный летающий монстр, походивший на крылатый бочонок. Я сбил его фотонным пучком и проследил за тем, как он, кувыркаясь, падает вниз. Следом явились те самые существа, которые обладали способностью передавать дарда. Как и день назад, они попытались заключить меня в силовое кольцо, но я порвал его легким смещением плоскостей, а затем начал махать вокруг себя огненными щупальцами. Твари обугленными комками упали на землю. Я опустился вслед за ними.

МЫ уже знали о моем появлении и отрядили против меня целую ораву злобных существ. Здесь были крохотули величиной с ноготь и неповоротливые гиганты размером с трехэтажный дом. В иной раз я охотно поразвлекался б, помахав мечом, но сейчас у меня не было ни меча, ни времени. Я сжег тварей могучим всплеском дезинтегрирующей волны и устремился дальше.

Что ни говори, высокомерие губит целые цивилизации. МЫ никак не могли снизойти до того, чтобы признать меня равным себе. Лишь два вихря двинулись навстречу тому, кто еще вчера именовался крысой. Они проглотили множество тварей и бурлили от переизбытка энергии. Мы боролись долго с переменным успехом. Я пронзал вихри фотонными пучками, разрубал их на части, они в свою очередь пытались добраться до моей телесной сути, ударяясь в защитный конус с такой силой, что у меня звенело в ушах. В конце концов вихри выдохлись и ретировались. Тогда я шагнул вперед и одним усилием воли разорвал дарда.

В тот же миг в пробитую брешь устремились серые языки Лоретага. Один из них лизнул мою ногу, и я поспешно отступил, а затем и вообще поднялся вверх, опасаясь, как бы Лоретаг по ошибке не попытался слопать меня. Со всех сторон спешили вихри и твари. Они пытались залатать пробоину, но я мешал им, посылая одну дезинтегрирующую волну за другой. Тем временем Лоретаг вклинивался все глубже и глубже. Убедившись, что его уже не остановить, я переместился чуть правее. В этом месте оборона была более прочной. Мне пришлось приложить немало усилий, прежде чем она рухнула. Я повторил эту операцию еще четырежды. С каждым разом победа доставалась все легче. Твари, носители дарда, и особи МЫ гибли, а заменить их было некем.

Почувствовав панику в стане противника, активизировался Лоретаг. Он буквально прыгал вперед, поглощая целые поляны, полные мечущихся тварей. Пару раз он изловчился и со свистом втянул в себя вихри. Как ни пытались энергетические сгустки вырваться на свободу, вздымая на студенистой поверхности Лоретага гигантские гребни, их усилия оказались тщетны. Лоретаг переварил добычу. Еще несколько ослабевших вихрей уничтожил я.

Уже смеркалось, когда я и Лоретаг одержали полную победу. Зеленая равнина, оплот МЫ, была полностью поглощена моим союзником. Теперь Лоретагу оставалось пройти лишь безжизненное плато, а дальше начинались скалы, в чреве которых прятался город МЫ. Я распрощался с Лоретагом, рассчитывая до темноты достичь мирного леса. Завтра должен был состояться новый штурм. На этот раз нам предстояло действовать самостоятельно.

Глава третья

Ночь я провел в мирном лесу. Я спал на мягком травяном ковре под растением, причудливой формой напоминавшим свернувшегося клубком ежа. И спал превосходно. Мне снились легкие цветные сны — смеющиеся женщины, роскошные восточные дворцы, безбрежные просторы моря, заполненные игривыми черноспинными дельфинами, и пальмы, на ветвях которых качались яркие птицы.

Пальмы были последним, что я увидел. Закричал Контроль. Я моментально пробудился и открыл глаза. Сверху на меня падала какая-то тварь. У нее было пестрое оперение и извивающиеся щупальца на месте головы. «Птичка!» — подумал я и смел монстра огненной волной. Но это была лишь прелюдия. В небе мелькали сотни других существ. Похоже, МЫ напрочь позабыли о своем высокомерии и намеревались всерьез заняться мной.

Я прекрасно понимал их. МЫ оказались в крайне неприятном положении: Лоретаг уже накатывался на город. От МЫ требовалось сконцентрировать все усилия, чтобы остановить его. Это было не столь уж сложно, ведь Лоретаг форсировал свой рост и стал уязвим. Но для того, чтобы полностью сосредоточиться на борьбе с ним, МЫ было необходимо нейтрализовать меня. Это должны были сделать твари, прибывшие на защиту подземного города.

Я не знаю, откуда они взялись. Возможно, МЫ создали их за ночь в биолабораториях, о существовании которых я не подозревал, быть может, МЫ каким-то образом перебросили тварей из других зон. Скажу лишь одно — тварей было так много, что я забеспокоился. Нет, конечно же, я не сомневался в том, что сумею разделаться с этим злобным воинством, но это могло занять немало времени, в течение которого МЫ сосредоточат свои усилия против Лоретага.

Взобравшись на пригорок, я разглядывал армию тварей, выстроившуюся неровными рядами на границе леса. Связанные дарда, они позабыли об извечной вражде и не проявляли агрессивности по отношению друг к другу. Они изготовились к схватке с единственным врагом, которого им приказано было уничтожить — со мной. Кого здесь только не было! И ломтики, и серые леопарды, и многоногие, высившиеся гигантскими скалами посреди окружающей их мелюзги. Тут же располагались спутавшиеся комками змееобразные существа, твари, вооруженные щупальцами и костяными хвостами, утыканные ядовитыми иглами черепахи. В воздухе летали орлы, стаи ос и множество неведомых мне тварей. Ничего не скажешь, могучая армия! Случившееся накануне заставило МЫ переменить свое отношение к крысе. Теперь крысу уважали. Она даже перестала быть крысой, ей вернули гордое имя человека.

— Человек! — Голос донесся от небольшого слизняка, вцепившегося в ком земли неподалеку от меня. Я включил внутреннее зрение и увидел одного из МЫ, восседающего подобно наезднику на спине твари. МЫ выглядел столь взволнованным, что я не смог удержаться от довольной усмешки.

— Человек, — повторил голос, — МЫ предлагаем тебе заключить мир.

Прямо вот так! Без каких-либо обиняков! Видно, здорово приперло, если МЫ пошли на такое унижение.

— И для этого вы собрали против меня всех этих тварей?

— Нет, человек. Это мера предосторожности. Если МЫ с тобой договоримся, они уйдут.

— Попробуй.

— Чего ты добиваешься, человек? Ты хочешь умертвить МЫ?

Я решил быть искренним.

— Нет. Я хочу покинуть эту планету.

— А если МЫ поможем тебе сделать это? МЫ построим для тебя корабль, на котором ты сможешь путешествовать меж звездами. В этом случае ты прекратишь войну с МЫ?

Подобное развитие событий мною не было предусмотрено. Что ж, это был не самый худший вариант.

— Сколько времени займет постройка корабля?

— У МЫ отсутствует понятие о времени. Но МЫ имеем все необходимые знания и механизмы. Правда, часть механизмов, уничтоженных тобой, придется восстановить.

— Это ваши проблемы. Где гарантии, что вы исполните свое обещание?

— МЫ дадим тебе честное слово.

Я сделал вид, что колеблюсь.

— Хорошо, допустим, я согласен. Что должен делать я?

— Дать обещание, что не попытаешься больше причинить вред МЫ.

— Хорошо, считай, что договорились. МЫ клянутся, что построят корабль для меня?

— Клянемся! — ответил голос.

— Тогда я обещаю прекратить войну против МЫ.

Голос возликовал. Я ощущал громадную радость МЫ, одержавших бескровную победу. Теперь МЫ были уверены, что одолеют Лоретаг. МЫ ослабили волю, путы, сдерживавшие тварей, разорвались. В рядах злобного воинства произошло замешательство, а затем вспыхнуло яростное побоище. Ломтики стаями набрасывались на более слабых соседей, леопарды принялись терзать ломтиков, их самих кусали змеи, многоногие утюжили громадными тушами мелочь. Такая же свара началась и в небе, где слились в единый клубок орлы, осы и прочая летучая нечисть.

МЫ слишком поздно осознали, что допустили оплошность. Их армия уменьшилась не менее чем вдвое, прежде чем МЫ стали наводить порядок. А через миг в игру вступил я.

Быть может, с моей стороны было не очень красиво нарушать данное обещание, но я не сомневался, что МЫ в будущем намеревались поступить точно таким же образом. Заключая мир, я знал, что нарушу его. Собственно говоря, я и заключил мир ради того, чтобы нарушить. На Земле подобное было в порядке вещей, да и на Кутгаре, подозреваю, тоже.

Предпринятый мною ложный маневр дал мне массу преимуществ. Главное заключалось в том, что неприятельская армия потерпела поражение от самой себя. Кроме того, МЫ были ошеломлены происшедшим и упустили возвращенную было инициативу. Не давая им времени опомниться, я атаковал.

Дезинтегрирующая волна обрушилась на висевших в воздухе тварей и рассеяла их. Затем я повел наступление на наземное воинство. Я пустил в ход весь свой арсенал, истребляя беспорядочную массу тварей огненными волнами, фотонными пучками, кинетическими импульсами. Если требовалось пробить солидную брешь или разделаться с малоуязвимыми многоногими, я испускал дезинтегрирующую волну. Битвы, на которую рассчитывали враги, не получилось. Как только твари попали под мой удар, МЫ, находившиеся среди них, запаниковали и стали искать спасения. Я понял это, увидев, как лишенные пут дарда, существа вновь вступили в ожесточенную схватку промеж собой. Лишь осы, наиболее организованные из всех тварей Кутгара, попытались напасть на меня. Но эти короли воздуха теряли свою воинственность по мере приближения к земле. Мне ничего не стоило разделаться с ними, уничтожив одну за другой три стаи.

На плато тем временем продолжала бушевать бойня. Подобной ярости я не видел еще никогда. Земля содрогалась от топота тысяч конечностей, летели ошметки слизи, куски вырванной плоти, над равниной висел несмолкаемый вой.

МЫ несколько раз пытались взять остатки своего воинства под контроль дарда, но я неизменно препятствовал этому. В конце концов МЫ поняли, что тварей уже не спасти, и решили извлечь из своего поражения хоть какую-то выгоду. Из-за гор, со стороны плато, где наступал Лоретаг, появились скрученные жгуты вихрей. Вначале я решил, что вихрям велено напасть на меня. Однако МЫ преследовали иную цель. Вихри врезались в месиво сражающихся тварей и начали пожирать их, набивая утробы злобной энергией. МЫ нуждались в запасах энергии. Я поспешил воспрепятствовать планам МЫ. Спустившись с холма, я приблизился к месту битвы и принялся обстреливать вихри дезинтегрирующими волнами. Тогда энергетические образования разделились. Половина продолжала свое пиршество, прочие устремились ко мне.

Они приближались живо и яростно, оставляя за собой серый безжизненный след. В их могучих торсах клокотала энергия, масса энергии. Они были много сильнее, чем накануне на равнине. И их было много, слишком много для одного меня. Я не был уверен, что смогу совладать с их объединенной мощью. Я не принял бой и обратился в бегство. Я взвился в небо, так высоко, как только смог. Вихри преследовали меня, звенящими голосами распевая победные песни. Похоже, они были уверены в успехе. И тогда я преподал им урок боя. Я смещал плоскости, замедляя и останавливая время. Я крутился, словно стремительная муха меж ленивых тупых птиц. Я здорово устал, но добился своего: вихри истощили энергию. И тогда я принялся сжигать их поодиночке, расшвыривая огненные клубки по небу. МЫ разгадали мой замысел и приказали вихрям отступать, но было слишком поздно. Я истребил всех, за исключением двух, которые успели укрыться за оставшимися на земле собратьями.

Выстроившись в две колонны, вихри устремились по направлению к плато, где Лоретаг, ломая сопротивление дарда, медленно приближался к подземному городу. Я последовал за ними.

Глава четвертая

К вечеру Лоретаг подошел к горам. Ему пришлось выдержать еще несколько схваток, он был утомлен, но полон решимости продолжать борьбу. Я как мог помогал своему союзнику. Общими усилиями мы уничтожили большую часть уцелевших к этому времени вихрей. Прочие укрылись в пещерах. Наступала пора решительных действий.

У меня было два варианта взятия города. Первый подразумевал немедленный штурм. Он был мне наиболее по душе, но все же я остановился на втором. Осада была вернее. Ведь Лоретагу требовалось переварить проглоченное и восстановить силы, МЫ, напротив, должны за это время свои силы растерять. Не получая энергетической подпитки, МЫ рано или поздно должны были обессилеть и сдаться. Для верности я лишил МЫ тех немногих энергетических источников, которые еще оставались, а именно разрушил галереи. Я сминал хрупкий пластик легким дуновением огненной волны, а затем обрушивал каменные террасы с таким расчетом, чтобы оставить свободным вход в пещеры и в то же время максимально уменьшить доступ света. Полагаю, созревающие особи МЫ погибли, по крайней мере, большая их часть. Кто-то сочтет мое деяние жестоким и скажет, что этого можно было и не делать. Можно было б. В иной ситуации. Но сейчас была война, и я руководствовался ее правилами. Кроме чисто практических были соображения иного рода. Зародыши МЫ вызывали у меня неодолимую брезгливость. Они были еще более отвратительны, чем взрослые особи. Они напоминали прожорливых личинок, таких безобразных и липких на ощупь. В любом случае зародыши должны были умереть, не сейчас, так чуть позже, ибо я задумал большие перемены. Кутгар ожидали великие перемены!

С мыслями о переменах я сладко уснул. Ночь на Кутгаре таит много неожиданностей…

Меня разбудил Контроль. Сигнал был тревожен. Я открыл глаза и быстро огляделся. В лесу было тихо, но сверхсуть сообщала о появлении опасности.

— Кто? — не шевеля губами, вопросил я.

— Не знаю. — Таков был ответ.

Мгновения тянулись томительно. Я пристально всматривался в темноту, пытаясь определить, что заставило встревожиться Контроль. И наконец увидел. Одна уродливая тень, вторая, третья, четвертая, пятая… Неведомые существа двигались длинной вереницей. Они перемещались медленно, вкрадчиво, в их движениях читалась затаенная угроза. Они окружали меня, заходя со всех сторон. Ночью обитатели Кутгара спят. Бодрствуют лишь одни существа, и имя им — ночные твари.

Обычно ночные твари не трогали спящих, но в этот раз они явно намеревались напасть на меня, причем рассчитывали застать врасплох. Что-то изменилось в их поведении. У меня возникло смутное подозрение, что это каким-то образом связано с моей войной против МЫ. Быть может, ночные твари также подчинены МЫ?

Пока я размышлял над этим, тени обступили меня. Их было очень много — сотни, тысячи, мириады. И от них исходила огромная сила. Я ждал нападения, но твари не двигались, они просто стояли. Текло время, ночь пожирала звезды, на горизонте зажглись первые светлые блики. Шел день. Перед ним ночные твари отступали. Так было прежде, но не теперь. Взошло солнце, твари остались на месте. Я смог впервые отчетливо разглядеть их. Они были безлики и бесформенны. Темно-серая плоть, казалось, была соткана из тумана и мрака.

Я ждал. Твари оставались недвижны. Тогда я принял наиболее благоразумное решение. Раз твари не выказывали признаков агрессивности, я решил не затевать ссоры, благо в моем распоряжении оставался воздушный путь. Я поднялся вверх, перелетел через застывшие шеренги и опустился. На плато меня ждал Лоретаг, который уже должен был начать окружение города МЫ. Он нуждался в моей поддержке, но я не стал спешить, решив выяснить, чего добиваются ночные твари.

Как только я покинул свое место, твари пришли в движение. Они двинулись правильными четкими рядами, намереваясь вновь окружить меня. Тогда я воздвиг на их пути силовую стену и спросил:

— Кто вы, и что вам нужно?

Я уже знал, что имею дело с разумными существами, и не удивился, когда сознание приняло ответ.

— Меня зовут Я. Я обратная сторона МЫ.

— Ты враг или друг?

— Еще не знаю.

Я следил за тем, как твари обступают меня с флангов.

— Приказываю тебе остановить своих слуг!

— Это не слуги. Это части Я. Я не исполнит твоих приказаний.

— Как знаешь…

Зрентшианец не собирался миндальничать. Пожав плечами, я обрушил на ночных тварей дезинтегрирующую волну. Ровные черточки рядов срезало словно бритвой. Но через миг они объявились вновь, сопровождаемые наставлением:

— Часть Я невозможно уничтожить, не умертвив всего Я. А всего Я умертвить невозможно, потому что оно вездесуще. Я бессмертно.

— Бессмертны лишь Вселенная и Вечность. Все остальное имеет конец, — возразил я.

— Ты можешь расходовать сколько угодно сил, но не сможешь уничтожить Я.

Я атаковал ночных тварей еще раз, результат был тот же. Похоже, сказанное Я было правдой.

— Чего ты хочешь?

— Я затрудняюсь ответить на этот вопрос.

— Хорошенькое дело! — пробормотал я. — Тогда почему Я нападает на меня?

— Я вовсе не нападает. Я мешает расправиться с МЫ.

— Это уже что-то. Я — союзник МЫ?

— Вовсе нет. Я — враг МЫ.

Под аккомпанемент разговора ночные твари вновь заключили меня в кольцо. Я решил пока не обращать на это внимания. Похоже, таинственный Я и впрямь не имел по отношению ко мне дурных намерений.

— Как это понять? Я — враг МЫ, но Я не желает смерти своему врагу?

— Я нуждается во враге.

Этой фразы Я не стоило произносить. Загадка ночных тварей перестала существовать. Как ночь — оборотная сторона дня, Я был полной противоположностью МЫ. Причем противоположностью, поддерживавшей равновесие. Я ненавидел МЫ, но не мог существовать без МЫ, в этом была его слабость. Я мог легко воспользоваться ею.

— Я не желаю смерти МЫ, но если Я будет препятствовать осуществлению моих планов, я уничтожу и МЫ, и Я.

— Но ты ведь уже убедился, что Я бессмертен!

— До тех пор, пока существуют МЫ. Но что станет с Я, если погибнут МЫ?!

Я заволновался, но постарался не подать виду.

— Я объявляю тебя врагом!

— Сколько угодно!

Засмеявшись, я поднялся в небо. Я был бессилен помешать мне. Я был опасен лишь ночью.

Глава пятая

МЫ проиграли войну, но не желали признать это. А значит, следовало поставить МЫ на колени. Я прибыл к горам в тот самый миг, когда Лоретаг завершал их окружение. Растекшись двумя огромными потоками, он обходил горы с двух сторон, пресекая малейшую попытку сопротивления. Впрочем, МЫ уже были не в состоянии сопротивляться. Вихрей в их распоряжении осталось совсем немного, к тому же они были обессилены, а пути к зеленым равнинам, где обитали твари, перекрывал Лоретаг. То же касалось и дарда. Перейдя на урезанный энергетический паек, МЫ ослабили волю. Если они и пытались задержать продвижение серых щупалец Лоретага, то эти потуги оканчивались плачевно. Лоретаг рассекал линию дарда и поглощал ее.

Очутившись у подножия гор, я принялся помогать Лоретагу, подавляя сопротивление МЫ. Я не прекращал своей работы до тех пор, пока два серых потока не слились в один. Кольцо окружения замкнулось, и произошло это как нельзя вовремя, потому что на плато появились ночные твари. Они спешили вслед за мной, а наткнулись на Лоретаг. Мой союзник отнесся к ночным тварям в точности как к обычным. Они были порождением зла и подлежали уничтожению. Едва твари приблизились, Лоретаг принялся поглощать их. Он пожирал безобразных существ сотнями, тысячами, но число их не убывало. Словно полчища мигрирующих леммингов, ночные твари вливались в тело Кутгара и, казалось, им не будет конца. Невольно пришли на память хвастливые слова Я о бессмертии. Но я не верил в безграничную мощь этого странного существа. Лоретаг, похоже, придерживался того же мнения. По крайней мере он не выказывал признаков усталости. Лоретаг заглатывал тварей, совершенно не смущаясь тем, что их становится все больше и больше. Я решил предоставить союзнику разбираться с Я и устремился к единственной оставленной мною невредимой террасе. Отсюда я должен был нанести удар в сердце МЫ.

Терраса располагалась ровно посередине обрывистого склона. Повинуясь глупой прихоти, я решил взобраться на нее, не прибегая к помощи сверхсути. Когда-то я любил лазать по горам и теперь надумал тряхнуть стариной. Должно быть, я преглупо выглядел, когда, раскорячившись, лез по склону. Я исцарапал руки и задыхался от физического напряжения, по лицу ползли струйки горячего пота. Уже через тридцать футов пути мне захотелось отказаться от безумной затеи и достичь террасы по воздуху, но упрямство, доставшееся по наследству от человеческих предков, мешало это сделать. К счастью, на помощь пришли МЫ. Не в силах безучастно взирать на то, как я подбираюсь к их дому, МЫ организовали небольшой камнепад. Как же возликовал зрентшианец! Оттолкнувшись от скалы, я взмыл вверх и через мгновение стоял на террасе. Стоило мне очутиться здесь, как МЫ обрушили свод. Я был готов к подобному ходу. Разложив время, я юркнул внутрь горы.

В первой же пещере меня ожидало серьезное испытание. МЫ установили здесь мощный заслон из дарда, который должен был сдержать зрентшианца. На долю человека предназначалось десятка два Охранников и прочий механический хлам. Я не стал терять времени. Сначала я атаковал роботов, одним ударом превратив их в груду обломков. Затем началась ожесточенная борьба с дарда. Эта дарда была самой мощной, какую только смогли сконцентрировать МЫ. Она била меня резиновыми жгутами, обжигала жидким огнем. Я отвечал губительными всплесками дезинтегрирующей волны. Я уже побеждал, когда МЫ взорвали стены и свод. Они верно просчитали, что занятый борьбой с дарда, я вряд ли смогу остановить камнепад. МЫ были готовы пожертвовать собой ради того, чтобы умертвить меня. Это было что-то новое! Битва еще отнюдь не была выиграна!

На Кутгаре был в почете стайный принцип. Самые опасные из здешних существ действовали стаей. Точнее сказать, стая делала их опасными. Объединенные в стаю ломтики несли смерть всему живому на поверхности планеты, пасуя лишь перед многоногими, колоссальные туши которых, впрочем, представляли не что иное, как сгустки массы и энергии, объединенные тем же стайным принципом в единую оболочку. Стая господствовала в небе. Никто не мог соперничать со стаями ос.

Стаей были и те, кто владычествовал над живым. МЫ были идеальной стаей. Единая цель, единые средства, единые желания. Стая — грандиозная и совершенная; куда более совершенная, чем те, что существовали на Земле. Несравненно более совершенная.

Стая невольно ассоциируется со словом волки. Крикни — стая! — и кто-нибудь тут же добавит — волчья. Хотя почему волчья, а не львиная, и не человеческая, наконец? Ответ прост — волчья стая тоже своего рода идеал, зиждущийся на силе. Здесь правит вожак, отстоявший свое право на власть клыками. Сила личная, сила абсолютная, сила, заслуживающая уважения. Отношения в волчьей стае куда более совершенны, чем в стае человеческой.

Прошли те времена, когда человеческой стаей правила сила. Великие вожди и грозные воины канули в Лету, уступив место интриганам и дешевым демагогам. Не сила, а пустое слово, приятное сердцу облезших, правит человеческой стаей. Похоть слабых, больных, прокаженных, рукой демагога пишет законы. Где вы, величие и справедливость, мудрость и рассудительность? Теперь можно солгать и убить, и не понести за это кары. Человеческая стая милостива к объявляющим себя заблудшими. Волки разрывают заблудших в клочья. И добивают раненых и больных. Ведь сила стаи в ее быстроте и острых зубах. Если зубы затупятся, а ноги ослабнут, некому будет добыть дымящееся кровоточащее мясо. И придет смерть. А она прячется неподалеку и ждет, когда ослабнет вожак. И лишь это случится, она вынырнет из засады.

И потому стая бережет вожака, ведь она сильна вожаком. И потому самой сильной будет та, что является вожаком. Где каждый повелевает и каждый повинуется своему же велению. Где старые и ослабевшие добровольно ищут смерти во имя процветания стаи.

Да здравствует абсолютная стая!

О, как же человек ненавидел все, стремящееся к абсолюту. Ведь есть единое, что абсолютно, и имя ему — Вечность. Человек склонен бояться вечности.

Я должен был победить МЫ, а сделать это можно было единственным способом — разрушив стаю, делавшую МЫ всемогущими. МЫ были малоуязвимы в физическом отношении. Пожелай я уничтожить МЫ, мне пришлось бы уничтожить всю планету. Потому надлежало действовать другим способом. Мне надлежало убить не плоть, а психологию МЫ, подавить сознание МЫ, заставить МЫ осмыслить неизбежность своего поражения, и признать его. Я должен был сломить волю МЫ.

Как? Прежде мне никогда не приходилось сталкиваться с волей, сравнимой с волей МЫ. Прежде я имел дело с волей индивидов, могучих, почти великих. Каждый из них располагал гигантской волей, но та принадлежала одному-единственному существу, и мне не стоило больших усилий сломить ее, потому что я оказывался неизменно сильнее. Сейчас же я имел дело с совокупной волей мириадов существ, образованием аморфным, почти неосязаемым, ускользающим, распадающимся на части под давлением моей воли, а затем, словно ртутные шарики, соединяющимся в единое. Победить эту волю можно было лишь одним путем — заставив МЫ отречься от своего единства, превратив МЫ в озлобленную трусливую стаю. Подобная задача была трудна, но вовсе не невыполнима. Абсолютная стая, каковой являлись МЫ, представляла собой могущественнейший организм, сродни неприступной крепости. Но для каждой крепости найдется осел, навьюченный золотом. Подобным образом и стая имела свой существенный недостаток. Каждый член стаи отвечал за всех, но не привык отвечать за себя. Я намеревался заставить высокомерных букашек задуматься над тем, что представляет собой каждая из них. Я вознамерился превратить МЫ в Я.

Это было несложно. Уверенность МЫ в своем превосходстве была поколеблена прежними поражениями. Я лишь привнес долю скепсиса, и МЫ разложились на сборище индивидуумов, лишившихся былого единства. МЫ обрели способность к разномнению, МЫ обрели способность к самопожертвованию, МЫ научились бояться. Я даровал МЫ силу, о которой они прежде не могли и мечтать. Парадоксально, но лишь таким способом можно было победить МЫ.

И абсолют стал относительней самого относительного. Великая стая МЫ начала деградировать и умирать.

Я проделал все это в один крохотный миг, после чего…

Пещера содрогнулась от грохота, и лавина камней покатилась вниз. Я замедлил время, а затем вообще остановил его. Но это мало что давало, так как дарда действовала вне времени. Настал миг, грозящий гибелью. И тогда ко мне на помощь пришло нечто, уже однажды выручившее меня в схватке с вихрями. Не знаю, что это за сила, но уверен — она могущественнее всего, существующего во Вселенной. Эта сила испепеляет планеты и перемешивает напластования эпох. С помощью такой силы Леда зажгла солнце!

Нечто пронзило каменную толщу и разорвало ее. Верхушка горы исчезла, словно срезанная гигантским ножом. Передо мной зиял широкий проход, в конце которого возвышалась махина генератора. И ничто больше не могло помешать мне: ни дарда, ни вихри, ни Охранники. Просто потому, что всего этого более не существовало. Осталось лишь подойти и остановить машину, что я и сделал.

В этот миг умерли МЫ, оставив вместо себя биллионы крохотных умных тварей, дать имя которым было назначено мне. В этот миг умер Я, растворившийся в тени планеты. В этот миг злобный мир начал стремительно регенерировать, возвращаясь к первоосновам. В этот миг я стал властелином Кутгара.