Лабиринты Иссы (СИ)

— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.

Первое, что поняла Исса, так это то, что голос, который с ней разговаривал, знал о её пробуждении заранее. Стоило открыть глаза, и океан синего неба ослепил её солнечным светом. Вокруг высилось изумрудное мягкотравье, отяжелевшие зонтики белых цветов клонились к лицу. При порыве тёплого ветра, цветы наполняли пространство вокруг светящейся жёлтой пыльцой. В ноздри проник пряный и дурманящий аромат утра. Тёплое касание света скользнуло вдоль облачённого в топ и лёгкие легинсы тела. Белая ткань была такой тонкой, что позволяла пятнадцатилетней девчонке чувствовать летнее солнце, будто она была совершенно нагой.

Исса привстала и попыталась отыскать того, кто с ней разговаривал. Над головой плыла сверкающая белой эмалью сфера. Посередине шар охватывался узкой, чёрной полосой. Некоторое время сфера парила, но затем опустилась до уровня головы.

— Новый день начался. Исса, тебе надо пройти лабиринт.

Исса покорно поднялась на ноги, и тогда окружающая поляна стала лучше видна. Впрочем, вокруг не было ничего, кроме белых шапок цветов и всё той же изумрудной травы. Со всех сторон луг ограждал сплошной лес, но его деревья были так далеко, что добежать до них казалось почти нереальным. И над всем свободным пространством парили облака светящихся точек, перемещавшихся с одного участка луга к другому.

Вдруг перед Иссой беззвучно развернулся горизонтальный прямоугольник белого света. По толщине он был тоньше волоса, и застыл над землёй всего в шаге. Отчего-то Иссе казалось, что этот первый прямоугольник станет далеко не последним, а все следующие платформы будут появляться чуть выше. Задрав светловолосую голову, она отыскала висевшую в небе дверь. Никаких видимых опор та дверь не имела, хотя выглядела самой обычной — с металлической ручкой и узкой табличкой дверью. Надписи на табличке Исса со своего места разобрать не смогла, но внутри неожиданно проснулось острое желание добраться до выхода.

— Когда ты ступишь на первую световую платформу, перед тобой появится следующая, — приятным женским голосом начала объяснять сфера. — На второй платформе запустится таймер на десять секунд. На седьмой секунде появится новая платформа. Ты должна успеть перейти на неё перед тем как предыдущая опора исчезнет. Когда ты перейдёшь на десятую платформу, все следующие опоры будут появляться по две одновременно. Только платформа издающая верное трезвучие окажется настоящей из пары. На пятнадцатой платформе, перед тобой появится три варианта пути. Правильная платформа та, которая звучит без диссонанса. Чтобы добраться до неё, ты можешь использовать ложные световые площадки, но они существуют всего три секунды. Ты справишься, Исса. Это очень простой лабиринт.

Исса не сомневалась. Она чувствовала, что ей не раз приходилось проходить это странное испытание. Ей не хотелось спрашивать: что это было за место, что за сфера указывает путь, и зачем вообще проходить лабиринт? Ощущение того, что она и так знает ответы, не покидало её. В памяти не было ничего конкретного, казалось, она живёт только сейчас, в этот самый момент, и единственным воспоминанием в жизни было её собственное пробуждение.

Нужно открыть дверь.

Мягкие туфли ступили на первый световой прямоугольник. Через мгновение за ним появился второй — немного повыше. Исса аккуратно перешла на него, прямоугольник немедленно рассёкся на десять неравных частей, после чего с мелодичным звучанием начал закрашиваться цветами от бледно-жёлтого до ярко-красного. Исса знала: когда последний белый кусок мозаики исчезнет, вместе с ним пропадёт и платформа. Но ровно за три секунды до исчезновения, появилась следующая — на метр выше.

Не стоило волноваться. Исса уверенно перешла и на неё. Как только подошва туфельки коснулась белой поверхности, прямоугольник снова разделился мозаикой. Запульсировал новый отсчёт. Сектор за сектором мозаика заполнялась цветами. Иссе оставалось только стоять в ожидании заветной седьмой секунды.

— Если вы решили, что судьба — это что-то предопределённое, чего вы не в состоянии изменить, значит, так и будет, — продекламировала пролетавшая рядом сфера. Исса попыталась разглядеть её на фоне чистого неба, но из-за этого чуть не пропустила появление нового прямоугольника. Она успела перейти, немного не оступившись. Но и в этом не было ничего страшного: падение на мягкую траву с высоты четырёх метров едва ли могло сильно ей навредить. И всё же, по спине пробежал холодок, будто вспомнилось нечто болезненное. Мимолётная неприятность чересчур сильно омрачила солнечный день. Даже порыв тёплого ветра, гулявшего по цветочным лугам, показался ей теперь неприятным.

— Самая большая человеческая глупость — боязнь. Боязнь совершить поступок, поговорить, признаться. Мы всегда боимся и поэтому так часто проигрываем… — сказал шар, проплывая у неё за спиной. Исса вслушивалась в слова, старалась осмыслить их, но из-за этого теряла важное время на концентрацию для следующего перехода.

К шестой платформе она почти привыкла к болтовне сферы и начала воспринимать её лучше.

— Показывай, что уважаешь себя, — и тебя будут уважать, — сказал шар, когда Исса перебралась на шестой по счёту прямоугольник.

— Но, если я знаю, что уважать себя не за что, тогда уважение других мне покажется пыткой! — попробовала ответить ей Исса. И тогда к девочке пришло осознание, что она впервые слышит звук собственного голоса. Впрочем, металлический шар всё равно не хотел вступать в разговор. Он крутился, летал, а с появлением каждого нового прямоугольника, изрекал следующую порцию навязчивой истины.

— Не беда, если ты чего-то не имеешь. Беда, если ты, имея всё, не испытываешь счастья.

— Ничего не имеющим хочется, чтобы имеющие всё были несчастны, — Исса с улыбкой прыгнула снова. Ей пришлось прыгнуть, ведь на этот раз прямоугольник появился слишком далеко от предыдущего, поэтому просто перешагнуть на него уже не получалось. На подготовку прыжка потребовалось чуть больше времени. Впервые Исса задумалась, что три секунды до исчезновения опоры — это не так уж и много.

— Овладей терпением, и ты овладеешь всем, — проплыла рядом сфера. Исса хорошо изучила уловки белого шара, и не стала на неё оборачиваться. Но всё-таки ей по-прежнему хотелось поговорить, хотелось слышать свой голос, как промолчавшему всю жизнь человеку.

— Ускользающее — невозможно получить терпением, — отозвалась она. Будто в отместку за её вольномыслие, новая платформа появилась далеко справа и выше. Исса охнула, под ногами как раз закрашивались последние кусочки мозаики. От высоты зашаталось в глазах, но, собравшись с духом, она разбежалась и прыгнула на далёкую световую площадку. Прыжок оказался неловким. Удалось зацепиться только за краешек прямоугольника. Таймер запустился, мягко зазвучали уходящие секунды отсчёта, кусочки мозаики теряли свою белизну.

— «Люди не меняются», — говорят люди, которые не меняются, — равнодушно продекламировала наблюдательница.

— Подожди, мне нужна помощь! — ладони Иссы заскользили по краю, она никак не могла подтянуться. Прошло четыре секунды. Ноги болтались над усыпанной белыми звёздами цветов пропастью. Когда пятая ячейка заполнилась, в памяти вспыхнула леденящая душу картина: падение, боль, алое зарево в небе. Несколько жутких мгновений, пока она висела на самом краю, наполнили Иссу невероятно сильным желанием жить! Она заставила себя заползти на платформу, и сделала это как раз в тот момент, когда нужно было спешить перепрыгнуть на следующую.

— Каждое мгновение жизни — ещё одна возможность, — на этот раз очень точно заметила сфера. Под звучание её слов, Исса неудобно приземлялась на новый прямоугольник. Лодыжку пронзила боль — не перелом и не растяжение, просто неверно перенесённый на ногу вес тела. Воздуха в лёгких стало чересчур много, дыхание поверхностными толчками рвалось из груди, тонкая одежда совершенно не впитывала, выпуская пот через себя.

Хоть бы минуту передышки, или глоток воды! Но всё, что было у забравшейся на высоту десяти метров девочки — это семь коротких секунд, пока белые сектора закрашивал красный цвет.

На последних секундах десятой платформы появились сразу два прямоугольника. Зазвучали трезвучия. Одно из них выдало диссонанс, но которое — Исса не успела расслышать. Мысль, что она добралась до высоты, где надо отличать настоящие площадки от ложных, оказались для неё неприятным сюрпризом. Одну из оставшихся трёх секунд, Исса потратила на удивление, последние две разменяла на бег к ближайшей опоре — не важно какой, лишь бы уйти с исчезающей!

Прыжок!.. О твёрдую поверхность бьются колени, Исса перекатилась, площадка под ней исчезла.

Не та.

Она успела только коротко вскрикнуть. Белый столбик двери с бешённой скоростью улетел в небо, а может само небо улетело от Иссы. Удар оглушительный. Трава вовсе не мягкая, и встречает тело как стальная пластина. Воздух выбивает из разодранной болью груди, голова страшно звенит, небо вспыхивает красным оттенком. Кажется, что всю нижнюю часть спины разломило. Исса будто треснула от пяток до самой макушки, разбилась на тысячи мучительно скребущих друг друга частей.

— Если ваши решения за вас принимают ваши эмоции, вы явно потеряли себя, — звучит со стороны голос сферы. Сверкающий шар завис над ней, вращаясь вокруг оси.

— Помог-ги…те… — еле прошептала разбившаяся девчонка. На губах вспенилась кровь. Шар наклонился так, чтобы чёрная полоса была обращена точно к ней. Из корпуса появляется широкий луч света. Быстро просканировав Иссу, он сразу потух.

— Перелом рёбер, пробито лёгкое, перелом левой шейки бедра, перелом левой большеберцовой кости, повреждения таза, разрыв внутренних органов, кровоизлияние в брюшную полость… Ты умрёшь, Исса. Спокойной ночи.

Из корпуса сферы беззвучно появляется стальная игла. Шар медленно опустился к обездвиженной жертве.

— Не хочу… — булькающим шёпотом сказала Исса. Игла проникла в живот, по телу разлился мертвенный холод и сознание померкло. Исса больше не видела ни белого шара, ни алого неба, ни двери.

Комната — белоснежная, почти что без мебели. Одинокая кровать застлана холодными простынями. Сквозь темноту прорываются короткие вспышки реальности. Рядом кто-то стоит, держит за руку… затем никого. Иссе кажется, что она видит себя со стороны — обнажённой, со вставленной в руку трубкой из гибкого пластика, другим концом уходящей в висящую подле её изголовья сферу. Нет окон, белая дверь заперта, из углов льётся свет, что делает комнату меньше.

— Ты тоже боишься?.. — шепчет ей голос. Иссе кажется, что её лица касается чужое дыхание. — Мне здесь очень страшно…

Темнота. Свет. Трубка. Белый. Свет. Темнота.

— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.

Голос снова узнал о её пробуждении заранее. Но чем она себя выдала? Дыханием, движением век?.. Иссе хотелось притворяться спящей как можно дольше, чтобы дать себе время осмыслить произошедшее. Но всё-таки пришлось подниматься.

Всё тот же луг, разнотравье, белые цветы, насыщающие воздух пыльцой. Только отдалённый пейзаж изменился. Теперь вместо леса, на горизонте высились горы. По склонам голубых гигантов вспенивались и гремели шумные водопады. Вся перспектива тонула в водянистой дымке тумана. И над всем этим великолепием, райскими воротами выгнулась радуга.

Перед ногами Иссы вспыхнул первый прямоугольник. Как и в прошлый раз, Сфера принялась объяснять правила лабиринта.

— Когда ты ступишь на первую световую платформу, перед тобой появится следующая. На второй платформе запустится таймер на десять секунд…

— Я никуда не пойду! — воскликнула Исса. Воспоминания о падении слишком отчётливо отпечатались у неё в памяти.

Сфера умолкла, будто удивлённая бестактностью её возражения.

— Совершай ошибки — это нормально.

— Я не пойду! — Исса тряхнула белыми волосами, попятилась, но сфера плавно последовала за ней. Всё выглядело так, будто она старалась её успокоить, но на самом деле просто не хотела отпускать далеко от себя.

— Любая ошибка в прошлом простительна, если в настоящем вы делаете всё, чтобы ошибку не повторять.

— Я не пойду! Я умру там!!! — сорвалась на истеричный крик Исса. Она бросилась бежать подальше от сферы, подальше от светового пятна, подальше от висящей в высоте двери! Исса бежала так быстро, как только могла! Молодое сердце и здоровые ноги стремительно несли её над поляной, но и проклятый шар не отставал.

— Не тратьте попусту жизнь на сомнения и страхи!

— Прочь, уберись от меня! — задыхаясь, кричала она на бегу.

— У человека в жизни может быть два основных поведения: он либо катится, либо карабкается.

— Я не хочу падать!

Горы и водопады не приближались, наоборот, сколько бы Исса к ним не бежала, они становились всё дальше, радуга меркла, а мягкая полоса водяного тумана совсем заслонила собой горизонт. Сфера умолкла, продолжая беззвучно преследовать девочку.

Вдруг, среди зелёного моря луговой травы появилось пятнышко света. По мере приближения Иссы, оно росло. Вскоре стал различим белый прямоугольник и дверь над ним в вышине.

— Что это?.. Как?!

Одним своим видом платформа заставила Иссу остановиться.

— Всё, что с нами происходит сейчас, мы создали когда-то сами.

Голос Сферы прозвучал неожиданно. Исса вовремя обернулась, чтобы увидеть трубку, вышедшую из круглого корпуса. Прошелестела короткая очередь, пули попали точно ей в сердце. Ещё не упав на траву, Исса погибла. Последний испуганный вздох вышел из продырявленных лёгких. Сфера слегка наклонилась к лежащему без движения человеку, чтобы зафиксировать смерть.

Исса спала, рядом кто-то стоял. Она не видела гостя, только чувствовала его присутствие. Глаза были закрыты, белая дверь заперта. Странным образом она могла видеть комнату со стороны: видела парящую над койкой сферу и гибкую трубку в своей руке. Как можно видеть себя со стороны? Любопытно… есть зачем умирать.

— Мне очень жаль тебя. Лучше не уходи, спрячься, — снова прошептал чей-то голос.

Темнота. Свет. Трубка. Свет. Темнота.

— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.

— Дай минуточку… — нежась под летним солнцем, ответила та. Ей не хотелось вставать, но всё-таки она через силу открыла глаза, и потягиваясь, подставила ладони солнцу. Свет обрамил тонкие пальцы нежной красной каймой… но солнце заслонила тень назойливой сферы.

— Новый день начался. Вставай, Исса. Тебе надо пройти лабиринт, — доложила она.

— Вредина! — Исса вскочила, даже не посмотрев на зелёный луг, облака пыльцы и ярко-жёлтые дюны в мареве горизонта. Она погналась за болтливым шаром. Тот с лёгкостью держался выше её головы, но при этом сфера продолжала читать наставления.

— Не надо быть правильным, надо быть настоящим!

Пытаясь до неё дотянутся, Исса подпрыгнула, шар взлетел выше, и не дал прикоснуться к своему гладкому корпусу.

— Не теряй себя, только потому что нашёл кого-то!

— Иди сюда! — Исса смеялась, бежала за сферой, не придавая никакого значения её болтовне. Она вновь подскочила, но опять не достала до шара. Сфера слишком легко предугадывала намеренья девочки.

— Бессмысленно продолжать делать то же самое, и ждать других результатов, — дразнила она. Хотя нет, сфера только с выражением повторяла заученные слова.

— Ну и чёрт с тобой! — надулась Исса. Стоило ей остановиться, как возле ног появился световой прямоугольник. В вышине стояла дверь — с ручкой и табличкой прикрученной выше центра. Шар приблизился к девочке.

— Когда ты ступишь на первую световую платформу, перед тобой появится следующая… — начала объяснять сфера.

— Оп! — недослушав, вскочила Исса на прямоугольник. Тут же появилась следующая платформа. Она прыгнула и на следующую. Заиграли гулкие ноты, сектора десятичной мозаики начали вспыхивать красным.

— …На седьмой секунде появится новая платформа. Ты должна успеть перейти на неё, перед тем как предыдущая опора исчезнет…

Таймер задержал Иссу. Она наконец прислушалась к голосу сферы. Но пока слушала, появилась третья платформа. Исса упала с двухметровой высоты на траву.

— Эх! — только и успела воскликнуть она. — Что такое? Я должна доползти до той двери по исчезающим кускам света?.. А если я навернусь?!!

— …Чтобы добраться до неё, ты можешь использовать ложные световые площадки, но они существуют всего три секунды. Ты справишься, Исса. Это очень простой лабиринт, — наконец, закончила сфера. Исса тряхнула белокурой головой, поднялась с травы, по-деловому подтерев нос.

— Давай ещё раз! — ей хотелось одолеть лабиринт, который воспринимался теперь как опасная, но крайне завлекательная игра. Сфера здесь выступала чем-то вроде судьи, и одновременно лучшей подружки, которая следит, чтобы все правила были в точности соблюдены.

Едва ли случится что-то плохое. В таком прекрасном месте просто не могло происходить плохих вещей!

Перед Иссой вновь развернулся прямоугольник белого света, затем следующий, запустился таймер на десять секунд. На седьмой секунде появилось третье световое пятно. Разведя руки в стороны, Исса с лёгкостью перешагивала по площадкам, не забывая передразнивать ерунду сферы.

— Принимая себя такими, каковы мы есть, мы лишаемся надежды стать такими, какими должны быть.

— …какими должны быть.

— Жизнь слишком коротка, чтобы воспринимать её всерьёз.

— Оп!.. воспринимать всерьёз!

— Ничто не обходится так дорого, как собственная глупость!

На восьмой платформе, когда в очередной раз потребовалось перепрыгивать на значительные расстояния, Исса оскользнулась. Ничего страшного не произошло, всего лишь подошва туфельки чиркнула по краю и слетела с ноги. Наклонившись, девочка проследила за падением обуви. Когда туфелька упала в траву, в памяти воскресло отдалённое, будто выцветавшее воспоминание.

«Помог-ги…те».

Исса глубоко задышала, поспешно отвернувшись от высоты. Вспоминать не было времени, секунды гулко уходили у неё из-под ног. Липкое ощущение страха растеклось от груди к животу.

— Это только игра… — напомнила себе Исса. Она не захотела бояться, и приготовилась к следующему прыжку. — Не нужно думать об игре так серьёзно, не нужно трястись!

Настала очередь десятой платформы. Восьмую и девятую Исса преодолела с нарастающим напряжением. Может быть усталость начала подтачивать силы, а может быть дурные воспоминания не давали двигаться также легко и свободно как раньше.

— Если захочешь переделывать людей — начни с себя. Это и полезнее, и безопаснее, — рассказала ей сфера.

Очередные семь секунд истекли, перед Иссой появились сразу две музыкальных платформы. Одна из них была ложной, а настоящая та, которая пропела своё трезвучие без диссонанса. Только вот звучали они почти одновременно, а значит определить, какая же тут сфальшивила, было почти невозможно… Кажется, правая!

Исса побыстрей перепрыгнула на правый прямоугольник — как раз вовремя! Предыдущая платформа исчезла вместе с левой — ненастоящей. Мягко запульсировал таймер. Исса радостно захлопала в ладоши. Плохие предчувствия обманули её!

Одиннадцатая, двенадцатая, тринадцатая и четырнадцатая платформы были пройдены также легко, как и десятая, если не считать всё увеличивающегося расстояния для прыжка. От Иссы требовалось только внимательней слушать звучание света и выбирать правильное направление.

— Скажите «нет» несколько раз и посмотрите, что произойдёт. Нормальные люди не покинут вас. А если покинут, говорите «нет» ещё чаще, — выдала Сфера. Иссе даже почудилось, что она говорит с одобрением.

— Спасибо, спасибо!.. — отвесила девочка шутливый поклон. Теперь высота казалась только одной декорацией. Стоит упасть, и тебя сразу подхватят незримые руки. Не страх толкал Иссу вперёд, а желание пройти лабиринт до конца.

Пятнадцатая платформа усложнила задачу. На седьмой секунде появилось сразу три парящих в небе прямоугольника. Правила сферы гласили, что настоящая опора только одна, но ложные надо использовать, чтоб добраться до верной. Ложные площадки появлялись всего на три секунды — с седьмой, по десятую, а когда таймер умолкнет, Иссе полагалось стоять на настоящем прямоугольнике света. Но ведь ещё требовалось время, чтобы услышать трезвучие и подготовить прыжок!

— Оп! Оп!.. Эх! — восклицала Исса, перепрыгивая по исчезающим следом за ногами площадкам. На истинной платформе таймер опять запустил свой размеренный ход. Мозаика только-только начинала закрашиваться, а значит можно было истратить три-четыре секунды на отдых.

— Правильного выбора в реальности — не существует. Есть только сделанный выбор и его последствия, — напомнила сфера.

— Знаю!.. — тяжело дышала девчонка, опёршись руками в колени. Оставалось всего две платформы — девятнадцатая и двадцатая. Дверь была рядом, но любоваться выходом некогда. Исса напряглась для прыжка, однако в последний момент, уже собираясь сорваться с места, замешкалась.

Что-то было не так. Первая платформа появилась слишком далеко от второй, а третьей не было вовсе. По ушам ударил диссонанс из трёх нот, не было даже мгновения подумать! Исса разбежалась, с криком перепрыгнула сразу на вторую платформу, хоть до неё было значительно дальше. Прыжок удался, а вот приземление оказалось неловким. Исса упала на четвереньки, настоящая платформа появилась через секунду, а ложная начала исчезать…

Словно сон. Исса могла поклясться, что прежде уже ощущала падение с высоты. Ноги оттолкнулись от почти исчезнувшего прямоугольника, прыжку не хватило энергии, но выброшенные вперёд руки смогли ухватиться за край настоящей, третьей платформы. Исса повисла над пропастью, в тот же миг запустился мозаичный таймер.

— Мы любим правду, но… лишь ту, что подтверждает нашу правоту, — заумным голосом говорила с ней сфера. Шла вторая секунда отсчёта. Исса всё также висела на вытянутых руках и не могла подтянуться. Пальцы совсем онемели, под туфелькой и босой левой ногой сверкала зелёная бездна.

— Подожди, мне нужна помощь! — Исса замерла от чувства знакомого, будто давно пережитого страха. Он отдалённым эхом вернулся к ней вместе с обрывками воспоминаний, где она не справилась с испытанием и упала. Исса не боялась высоты, она боялась падения, а ещё чувствовала, что никто ей сейчас не поможет! Не тратя времени на пустые надежды, она напряглась и с зубовным скрежетом подтянулась на прямоугольник. На это понадобилось всего три секунды. В мозаике как раз закрасился шестой сектор, на седьмой ноте появилось две ложных площадки. Вторая из них зависла далеко в стороне. Гораздо ближе для прыжка была первая, но Исса знала, что с неё ни за что не добраться до третьей — самой настоящей платформы из всех.

Она прыгнула на дальний прямоугольник, затем сразу перескочила на третью опору, что появилась точно за ним. В такт её движениям гармонично сыграло трезвучие. Исса смогла выдохнуть с облегчением. Теперь она оказалась на верной площадке! Мышцы болели от напряжения, во рту пересохло. Она выждала, пока появится последняя — двадцатая платформа, и тут уже не было вариантов: перед Иссой висело только одно световое пятно, ведущее прямиком к двери.

Ожидая подвоха, после прыжка Исса сразу ухватилась за дверной косяк. При первом касании, мозаичный таймер не запустился. По прошествии десяти секунд, прямоугольник света был безупречно бел, и даже спустя полминуты исчезать никуда не собирался. Площадка под Иссой оставалась стабильной, как и самая первая, на которую так легко было ступить с зелёного луга.

Дверь была перед ней.

— Умница, девочка. Ты прошла лабиринт, — подлетела к ней сфера. — Важнейшим в наше время навыком является не возможность быстро учиться, а возможность быстро переучиваться.

— Спасибо. Я ведь поняла, что последние две платформы хитрее, чем все предыдущие, — Исса с облегчением выдохнула, а когда обернулась, перед ней раскинулся прекрасный пейзаж. Бескрайнее луга мерцали под искристым туманом пыльцы. В мареве далёкой пустыни подрагивали полупрозрачные дюны как будто насыпанные из жёлтого сахара, а необъятное небо стало таким близким, что, казалось, можно дотянуться рукой.

— Скажи, Исса. Ты видела номер на двери? — снова обратилась к ней сфера.

Взглянув на табличку, девочка ничего не увидела. Пластик был абсолютно чист.

— Здесь ничего не написано…

Сфера как-то нервно качнулась, но не успела ничего предпринять. На белой табличке проступили чёрные символы: L1S — шифр, сокращение или вовсе бессмыслица, которые Иссе ничего не сказали.

— Тут написано: «Эль Один Эс». Что это значит?

— Моя доброта заканчивается там, где ваша наглость переступает границу! — с вдохновением озвучила сфера. Исса улыбнулась, сожалея о том, что почти всё о чём говорил шар — к ней прямо не обращалось. Только собственное имя Иссы, или обращение «девочка» указывали на то, что сфера говорит лично с ней… или хотя бы о ней.

Утомившись смотреть на пейзаж, Исса повернулась обратно к подвешенной в воздухе двери. На вид это была очень простая, выкрашенная белой эмалью, с четырьмя прямоугольными выемками и металлической ручкой дверь.

Исса нажала на ручку и осторожно заглянула в приоткрытую щёлочку. Внутри ждал коридор, выложенный белыми пластиковыми панелями — короткий и узкий, заканчивающийся ещё одной дверью. Она шагнула вперёд, а вход оставила открытым для болтливого шара. Но сфера за ней не последовала, так и оставшись парить на почтительном удалении от порога.

— Эй, ты разве со мной не пойдёшь? — вернулась Исса.

Сфера ничего не ответила. Она внезапно наскучила девочке. В общем-то, надоедливая болтушка может летать там, где ей захочется!

— Ну и дура! — сказала Исса и громко захлопнула дверь. В коридоре не было явного источника света, но сами панели испускали тусклое флюоресцирующее сияние. Здесь было абсолютно нечего делать, кроме как наслаждаться покоем и строить догадки о том, что скрывается за следующей дверью.

Пока не откроешь — не узнаешь.

Исса смело подступила к выходу, взялась за ручку, но не успела нажать, как заметила над замком мелко процарапанные слова. На дверной краске они еле виднелись, и если бы взгляд Иссы машинально не опустился к замку, то надпись бы так и осталась не замечена. Наклонившись поближе, Исса прочла сообщение. Всего три слова, но они заставили её недоумённо нахмуриться.

«Не верь, вспомни!»

На мягком песке у обочины дороги не было никого. Не понимая, где и как она оказалась, Исса приподнялась, оглянулась по сторонам, но даже белая дверь куда-то исчезла. Дорога стелилась в обе стороны без подъёмов и спусков. Встав, Исса отряхнула одежду и подождала. Может что-нибудь произойдёт? Но ничего не происходило. Тогда, выбрав направление наугад, она зашагала куда глаза глядят. На незнакомой дороге всё равно все направления будут правильными!

Странно, но на ногах Иссы опять оказались две туфельки. Хотя одну — это она помнила точно, Исса потеряла ещё в лабиринте. Через десять минут пешей ходьбы, она и вовсе скинула обувь. Босые подошвы шлёпали по прохладному асфальту, от степной травы у дороги веяло стойким ароматом полыни. Степь от обочины отделялась только узкой полосой серой земли. Через каждые десять-пятнадцать шагов стояли чёрно-белые столбики.

— Если есть дорога, значит она куда-то ведёт, — начала размышлять Исса. Ей надоело идти в тишине, она слишком привыкла к навязчивым нравоучениям сферы и музыкальному сопровождению таймера. А ещё она очень устала шагать без цели — вот так, в пустоту. Ноги гудели, в горле першило от сухости, а живот забурлил.

Что она ела в последний раз? Когда она ела?.. Она вообще ела?

Отдалённый звук за спиной заставил её обернутся. В самом конце дороги появились две яркие фары. Исса приложила ладошку к бровям, наблюдая, как растут маленькие, белые огоньки под розово-сизым небом. Машина ехала к ней.

— Люди?

Исса могла впервые увидеть людей — вот чего стоило выбраться из лабиринта!

— Эй! — она закричала и выскочила на дорогу, высоко размахивая руками. — Эй, эй! Сюда! Я здесь, люди!

Очень скоро из предрассветного сумрака показался автобус — большой, желтоватого цвета, с двумя круглыми, похожими на удивлённые глаза фарами. Он затормозил, мягко остановившись перед девчонкой. Иссе захотелось обнять его, прижаться щекой к тёплому корпусу, будто она повстречала хорошего, давно известного друга. Но, разумеется, она не сделала этого, а только с улыбкой погладила нагретый мотором металл. На правом боку автобуса зашипели складные двери. Исса поспешила взойти по ступенькам, но… не увидела внутри никого, даже водителя. И самого водительского места с полагающимися рулём, приборной доской и педалями не было. Впереди стояли такие же пассажирские кресла, как и во всём салоне. Окна по-домашнему были зашторены ситцевыми занавесками, пол безукоризненно чист.

Двери закрылись, автобус тронулся своим ходом, медленно разгоняясь вдоль по ровной дороге. Иссе оставалось только пройти между пахнущих кожзаменителем кресел, поглядывая, где бы ей удобнее разместиться. На одном из центральных сидений лежала бутылка воды. Здесь Исса и остановилась. Она подхватила бутылку, плюхнулась на сидение, а затем, свинтив крышку, жадно выпила почти половину. Настроение сразу приподнялось. За окном автобуса летела золотистая степь, мелькали межевые столбы, расстояние, которое Иссе часами могла бы идти пешком, проносилось за считанные минуты.

Сначала она только наслаждалась покоем и гудением мотора, но ехать так было скучно, и Исса вспомнила песню, слова которой сами собой всплывали у неё в голове:

Автобус усердно работал двигателем, будто пытался ей подпевать: поскрипывал, покачивался в такт на рессорной подвеске. Но очень скоро Иссе надоело и это. Скучая, она начала стучать кончиками пальцев по боковому окну и всё больше задумываться. Теперь лабиринт казался ей совсем ненастоящим. Прыжки по белым платформам остались так далеко, словно произошли в какой-то не этой, а в прошлой, или может быть даже не случившейся жизни.

Приникнув светловолосой головой к окну, незаметно для себя Исса уснула. Автобус так и продолжал ехать и ехать вперёд, увозя пятнадцатилетнюю девочку в неизвестную даль.

— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.

Она никак не могла понять, каким образом очутилась в комнате с неровными стенами, куда подевался автобус, и почему сон о дороге так ни к чему не привёл?.. Хотя нет, всё-таки привёл — к новому испытанию! Во всяком случае, перед Иссой опять висела белая сфера, оглашавшая волю самого лабиринта.

После пробуждения, она ощущала себя бодрой и свежей. Облегающая одежда из белого материала была в полном комплекте. Туфли на мягкой подошве — без единой пылинки оказались у неё на ногах. Не веря глазам, Исса даже пошевелила пальцами в обуви.

— Новый день начался. Вставай, Исса. Тебе надо пройти лабиринт.

Окружающая комната напоминала игрушечный дом, только не из детских кубиков, а из блоков монотонного, серого цвета. Где-то «кубики» выдавались из кладки вперёд, где-то наоборот образовывали квадратные ниши. В дальнем конце помещения начинался тоннель. Но сейчас он был полностью перекрыт вылезшими из стен, пола и потолка брусками.

— Когда ты войдёшь в лабиринт, секции впереди тебя и позади тебя начнут перестраиваться, — начала объяснять правила сфера. — Тебе следует двигаться очень быстро, чтобы оставаться в свободной от блоков зоне. Звуковой таймер указывает верное направление: низкая протяжная нота — поворот влево, длинная высокая нота — вправо, прерывистая — движение прямо, тишина — подъём, или спуск. Скорость перестройки тоннеля в секции серого цвета равняется четырём блокам в секунду. В голубой секции — восемь блоков, в фиолетовой — двенадцать. Неверный поворот приведёт тебя в чёрную секцию, где скорость перестройки достигнет шестнадцати блоков в секунду. Ты справишься, Исса. Это очень простой лабиринт.

— Ты не могла бы повторить всё сначала? — не совсем уловила её объяснения девочка. Сфера в молчании повисела, а затем поднялась под самый потолок комнаты, где и исчезла в квадратной нише. Удивительно, но изображение шара проскользнуло по серым кубикам на стене, будто каждый из них был экраном.

— Сегодня нет времени… завтра не будет сил… послезавтра не будет нас. Ничего не откладывайте, живите сейчас! — прозвучало её наставление. Как по команде, блоки комнаты с тяжёлым гулом задвигались. Задняя стена перестраивалась, подталкивая Иссу к тоннелю. Волей не волей, девочке пришлось отправляться к началу пути. С потолка, где блоки также пришли в движение, что-то упало. Исса мельком взглянула на шлёпнувшийся предмет. Это оказалась очень грязная, порванная и перекрученная до неузнаваемости туфелька.

— Обуви здесь хватает… — нервно усмехнулась она.

Каким-то внутренним чутьём, Исса ощущала границу, за которой начнётся её испытание. Стоило переступить подъехавший под ноги блок, как ритмично заиграла короткая нота. Кубики разъехались в стороны по четыре в секунду, открывая путь впереди. С той же скоростью они смыкались у неё за спиной. Окружающее Иссу пространство никогда не прибывало в покое: стены, пол и потолок постоянно перемещались. Только сдвинувшись в сторону, кубики уже хотели вернуться назад в исходное положение, или продолжали ползти. Исса оказалась в небольшом «пузыре» свободного от блоков пространства, который проводил её по тоннелю вперёд.

Но это относительное спокойствие продолжалось недолго. Кубики открыли сразу два направления. Заиграла протяжная низкая нота. Исса повернула налево, а что произошло с правым тоннелем, она так и не увидела, потому что он сразу скрылся за блоками. Да и оглядываться времени не оставалось. К ногам то и дело подъезжали серые балки, образовывались и исчезали ступени, квадратные норы и узкие щели, через которые Иссе приходилось протискиваться.

Когда она пробиралась между стеной и уходившим вверх кубиком, прямо перед её лицом вспыхнуло изображение сферы.

— Самое приятное — это когда хорошего не ждёшь, а оно берёт и случается!

Тут же сверху опустилась балка, которая чуть её не раздавила. Только везение и ловкость спасли Иссу от смерти.

— Эй, так не честно! — запротестовала она, но в ответ услышала только изменившуюся по высоте ноту. Тоннель разветвился на целых три направления. Исса выбрала правое, хотя чересчур поспешила и споткнулась о подъехавший под туфлю блок. Упав, она больно ушиблась локтем о выступ.

— Любая проблема в жизни — это проверка наших возможностей, — промелькнула сфера на серых экранах. В это время Исса как раз отползала от куба, который намеревался пробить ей макушку. Досадное падение задержало её, и смыкающиеся позади блоки значительно сократили дистанцию. Исса поняла, что кубы и балки не остановятся, пока её не раздавят. Картина с измятой туфелькой так и встала перед глазами. Малейшая задержка в перестраивающемся лабиринте — станет смертельной.

Исса проскользнула в правый тоннель, взбежала по удачно сложившейся лесенке, но тут путеводная нота затихла. Все до единой секции вспыхнули голубым. С удвоенной скоростью они начали разъезжаться прямо у неё под ногами. Исса с испуганным криком упала в растущую яму, ушибла бок, до крови ободрала колени. Преследующая её стена теперь накатывала сверху, быстро-быстро стуча тяжёлыми блоками.

— Мы редко устаём, занимаясь чем-то интересным и увлекательным! — дрогнули экраны с изображением сферы. Исса не услышала и половины из сказанных слов. Она падала. Падала больно, спеша перевалиться через отъезжающие в сторону части лабиринта. Но и падение было недолгим. Тоннель начал перестраиваться в горизонтальном направлении, где опять разделился. Завыла высокая нота, Исса бросилась вправо. Лабиринт казался ей тесной гробницей, в которой теперь не до игр! Снова и снова на блоках-экранах проступал белый шар.

— Не получить желаемого — это иногда и есть везение!

— Постой, подожди! — задыхалась она на бегу. Исса старалась успеть за перемещением передних кубов: протиснуться, пролезть, перепрыгнуть, прорваться! Несколько раз блоки без всякой логики падали на пути, старались ударить, или подставить подножку. Но Исса ускользала от них, ей удалось оторваться от настигающей стены кубов достаточно далеко, чтобы чуть сбавить шаг. Только она сделала это, как лабиринт окрасился фиолетовым цветом.

— Самый мудрый человек тот, кого больше всего раздражает потеря времени!

Лабиринт будто взбесился. Блоки начали перестраиваться с такой частотой, что Исса еле успевала следить за изменением ноты. Высокая, вправо, низкая, влево, низкая, влево, высокая, вправо.

— Перестаньте себя жалеть — и вы будете счастливы!

Тишина, вниз, низкая, больно! Влево, низкая, влево, тишина, пригнуться, падать, высокая, ползти вправо, низкая, влево, тишина, вниз!

— Есть желание — будут возможности. Будут действия — появится результат!

Нота пульсировала, перед Иссой в очередной раз раскинулся каскад фиолетовых блоков. Точно с такой же бешенной скоростью они стучали и смыкались у неё за спиной. Лишь бегом можно было остаться в свободной зоне. Лабиринт подсовывал неприятные сюрпризы на каждом шагу. Узкая щель, через которую Исса только-только собиралась протиснуться, резко захлопнулась. Пришлось перескочить отъезжающую в сторону балку и поднырнуть под просвет между секциями, пока тот не исчез! Каждая такая задержка отбрасывала её на одно мгновение назад, и ценнее этого мгновения ничего не было!

Фиолетовый лабиринт опять разделился на три направления. В конце правого тоннеля сверкнула белая дверь. Нота настойчиво пульсировала, указывая бежать прямо, но тоннель ведущий к выходу выглядел очень коротким, всего десять шагов!

— Сила воли — это выбор между тем, что вы хотите сейчас, и тем, чего вы хотите больше всего, — изрекла сфера. Исса уже бежала по ведущему к двери коридору. Стоило ей сделать неверный шаг, как музыка издала резкий звук, кубики вокруг окрасились в эбонитово-чёрный. Исса коротко вскрикнула, бросилась по тоннелю вперёд, но было поздно. Блоки позади уже не стучали, а шелестели, вылетая из пазов. Наступающая масса кубов стремительно накатывалась на Иссу. В конце чёрного лабиринта белая дверь выглядела недостижимой. Исса буквально лопатками ощущала, как раздавленный воздух вырывается между сомкнувшихся секций. Она уже не бежала, а широкими скачками мчалась вперёд, отталкиваясь от уходивших из-под ног балок.

Вот она — дверь. Исса уже видит табличку, на которой сквозь белый пластик проступили символы G8T. Стена лабиринта почти настигла её. Единственной возможностью сбежать — это было совершить как можно более длинный прыжок, и надеяться, что возле двери блоки перестанут смещаться. Исса оттолкнулась от выскользнувшей из-под туфельки балки, вытянулась всем телом, падая перед дверью больно ударилась рёбрами. Но эта боль была ничем, по сравнению с той, которая мгновенье спустя пронзила её левую ногу.

Задние блоки сомкнулись, начисто отрезав ступню. Исса перевернулась на спину, в ужасе уставившись на обрубок. Кровь на гладкой чёрной площадке выглядела бесцветной. Она обильно залила правую туфельку.

Трудно было назвать возглас Иссы обычным криком. Скорее, это был хрип, смешанный с захлебнувшемся в ужасе воплем. Она инстинктивно отползла на здоровой ноге подальше от блоков, подошва с резиновым скрипом скользила в крови. Охватив колено, Исса поджала изувеченную ногу, совершенно не зная, что делать!

Из ниши в потолке опустилась белая сфера.

— Вы получаете не то, чего вы хотите, а то, над чем работайте, — щёлкнул динамик.

— Боль… но! Больно! Нога-а-а!!! — завыла Исса, заваливаясь на бок. Сфера окатила девочку лучом сканирующего света.

— Болевой шок. Утрачена левая конечность, голеностопный сустав повреждён, закрытый перелом малоберцовой и большеберцовой кости, обильная потеря крови через заднюю большеберцовую артерию… Ты умрёшь, Исса. Спокойной ночи.

Из круглого брюха сферы появилась игла, шар начал медленно опускаться.

— Нет! Нет! Нет! — заслонилась от неё ладонями Исса. На белой эмали сферы растёкся красный отпечаток руки. — Я же прошла лабиринт! Прошла!

Эти слова неожиданно подействовали на намеренья сферы. Она убрала иглу и поднялась к пластиковой табличке.

— Скажи, Исса, ты видела номер? — снова треснул динамик.

— Да-а! — Исса прокричала это, содрогаясь от слёз. Тело стало очень тяжёлым и вялым, на лице выступили капельки холодного пота. Она больше не придерживала раненую ногу, опустив её на липкий пол.

— Какой это номер?

— Я ничего не поняла из него…

— Какой это номер, Исса?

— Г, Восемь, Т!

— Ты прошла лабиринт, — подытожила сфера, плавно опускаясь к теряющей сознание девочке. Чёрная полоска шара нагрелась, в очередной раз полыхнула ослепительная вспышка. От яркого света сознание Иссы померкло, как будто из неё выпили остатки жизненных сил. Боль притупилась, сердце замедлилось, дыхание угасло. Исса так и не поняла: умерла ли она, или просто уснула?

Глаза были закрыты, белая дверь заперта. Сфера парила у изголовья кровати, соединённая со спящей прозрачной трубкой. Исса видела себя со стороны, уже выучив в этой комнате каждый метр. Кто-то знакомый сделал шаг из угла. Сфера никак не отреагировала. Шар не видел, не знал, что Исса бродит вне своего тела. Она подошла к себе спящей, нагнулась и долго вглядывалась в безмятежное лицо. Левая нога была абсолютно здорова. После ранения в лабиринте не осталось даже банального синяка.

— Я знаю, ты меня слышишь… — выдохнула она. — Ещё можно спрятаться, отказаться… Никто тебя не просил проходить испытания, они никому не нужны. Твоя жизнь существует только до двери. А за ней… умираешь, становишься новой Ты, или переходишь в иное, непонятное состояние?.. Мне страшно, потому что ничего не известно. Я не хочу, чтобы мне постоянно делали больно… Почему она сама не зайдёт в свою дверь?..

Веки Иссы дрогнули, сфера беспокойно качнулась в воздухе, прочитав в эмоциях девочки необычное. Подошедшая со стороны Исса отступила обратно в угол. Рядом с телом остались только трубка, свет, белый и темнота.

Она бежала по перестраивающемуся лабиринту. Шаг за шагом, вдох за выдохом события повторялись: её ошибки, падения и успехи — Исса думала и действовала точно также, как и в прошлый раз. Ничего не менялось. В сером секторе она успела увернуться от норовившей раздавить её балки.

— Эй, так не честно!

— Любая проблема в жизни — это проверка наших возможностей, — ответила сфера с экранов. Голубой лабиринт начинался с падения и ободранных ног.

— Мы редко устаём, занимаясь чем-то интересным и увлекательным!

Безумная игра со смертью в фиолетовой секции, где ноты сменялись чаще, чем Исса успевала пробежать десять шагов.

— Сила воли — это выбор между тем, что вы хотите сейчас, и тем, чего вы хотите больше всего.

Она не задумываясь свернула в чёрный коридор к белой двери, где вскрикнула и побежала вперёд на той скорости, которую сама от себя не ожидала. Блоки позади громко смыкались, оставалось сделать последний прыжок. Даже на этом месте Исса не представляла себе, что произойдёт дальше. Она прыгнула, блоки безжалостно хлопнули у неё за спиной.

В этот раз удалось выскочить из лабиринта до того, как он раздавит её. Исса благополучно выпрямилась на безопасной площадке. Со лба стекал пот. Мигнув, она смахнула едкую влагу, но с удивлением обнаружила, что её пальцы совершенно сухие, а дыхание хоть и сбившееся, но всё-таки не ломит в отшибленных рёбрах. По правде сказать, она вообще не устала, как будто пробежать лабиринт — для неё было всё равно что подняться с постели. Чистая одежда, целые ноги, ни одного синяка или царапины. И всё-таки, перед ней была та самая дверь, а из-под потолка опустилась белая сфера.

— Ты прошла лабиринт, — сообщила она.

Исса растеряно оглянулась на перегороженный чёрными секциями тоннель.

— Но…

— Ты прошла лабиринт! — резко повторил шар. Иссе показалось, что он с напряжением ждёт ответа, жеста или промелькнувшего в глазах недоверия, чтобы самому что-то сделать. Ей сразу вспомнились слова про страх боли, сказанные во сне.

— Точно, я прошла лабиринт… — кивнула девочка, стерев удивление с лица.

Шар молча повисел перед ней, оценивая ответ. Исса заметила, как в его гладком корпусе очерчивается и исчезает круглый лючок толщиной в палец. Размер и направление этого лючка вызвали в ней неприятные ощущения.

— Самая нужная наука — это наука забывать ненужное, — выразительным голосом произнёс шар, и наконец, отлетел, уступая Иссе дорогу. Стараясь ничем не выдать своего подозрения, девочка подошла и нажала на ручку двери. Во второй раз лабиринт Исса точно не пробегала… Нет, не во второй! Это был тот же самый, единственный раз! Почему-то сфере было очень важно, чтобы никакой второй попытки не существовало, а была только первая, где граница между неудачей и успешным прохождением лабиринта максимально размыта. Малейшее подозрение, что Исса не принимает сон за реальность, могло спровоцировать шар действовать жёстко: сфера уничтожит её, убьёт, опустошит память, поступит ужасно, но… неужели она пожалела её, когда Исса лишилась ноги? Почему не проткнула иглой как, наверное, должна была сделать? Или убивать её вовсе не требовалось, если выход за дверь — это действительно конец одной маленькой жизни…

Исса заглянула за порог, увидев тот же самый коридор с выходом в противоположном конце.

— Наслаждайся своей молодостью. Ты никогда не будешь моложе, чем в этот самый момент!

Если шару самому так легко пролететь лабиринт, то зачем тогда человек? Почему сфера сама не доберётся до двери, которую заставляет всякий раз открывать?

Исса снова вспомнила гостью из своего сна, и задержалась перед тем как войти.

— Я хочу, чтобы ты пошла вместе со мной… пожалуйста, — обернулась она к парящему шару. Сфера неуверенно отлетела. Покачиваясь в воздухе, то приближалась, то уклонялась от входа, она будто очень хотела, но не решалась войти.

— Одиночество либо ожесточает, либо учит независимости… — прозвучала очередная мораль.

— Я просто хочу, чтобы мы зашли вместе. Разве ты испугалась?

Сфера ничего не боялась, а может быть просто хотела показать, что ничего не боится. Во всяком случае, она плавно спустилась с высоты к Иссе, и первой проплыла в открытую дверь. Исса зашла за ней следом, сразу заперев выход.

Вид сферы в тесном коридоре показался зловеще знакомым. Она вдруг поняла, что точно знает с какой стороны находится страшный лючок, насколько опасна игла, и что если стянуть сферу ниже уровня глаз, то вспышка не сможет парализовать. Сломать корпус — несложно, если впихнуть его между дверью и косяком, где можно хорошо надавить. Шар расколется, лопнет вдоль разделяющей полосы, тогда будет шанс запустить внутрь руки… Но зачем?

Исса с леденящей ясностью поняла, что размышляет сейчас об убийстве. Она знала, что её план непременно сработает. Не было никаких очевидных вещей, за которые сферу можно было жалеть. Однако, Иссе не хотелось поступать подло! Это она заманила шар в коридор, а разве с гостями так поступают?..

— Мы пойдём вместе… — пересохшим от волнения голосом сказала девочка и прошла вдоль по коридору. Сфера уступила ей путь. За второй дверью не было ничего, кроме мрака. Исса собралась с духом и шагнула через порог. Сфера, хоть немного задержалась, но всё-таки медленно поплыла следом.

Шипящий шум мягко накатывал, а затем отступал. Исса проснулась на сидении наполненного утренним светом автобуса. Соседнее окно запотело, пришлось хорошенько его протереть.

Крупные гранитные камни лежали на берегу моря. Белые всполохи брызг поднимались над ними, когда о камни разбивалась волна. Море было серым и неприветливым. Оно простиралось от самого горизонта, где в ярко оранжевое небо поднимался круг солнца. Чуть поодаль от автобуса высилась белая ладья маяка. У её массивного основания лепились домики с красными крышами, оградками из светлого штакетника и кованными бордюрами.

Иссе захотелось немедленно выйти наружу. Но, вскочив с места, стало понятно, что так просто на побережье не попасть. Двери автобуса были плотно закрыты.

— Почему в моём сне, если это конечно сон, всё не может быть проще? — расстроенно надулась Исса. Никакой кнопки или рычага аварийного открывания у дверей не имелось. Зато в крыше салона был незапертый люк. Исса подошла к нему, опёрлась одной ногой на сидение и подскочила с вытянутой рукой. Люк щёлкнул, открылся наружу. Оставалось только ухватиться за край и подтянуться. Так Исса оказалась на крыше, где её немедленно обдало порывом солёного ветра.

Жаль, что запах моря нельзя вместить в один вздох! Никакой жизни не хватит, чтобы им надышаться. Наверху автобуса, Исса почувствовала себя птицей, парящей навстречу волнам. Она раскинула руки, несколько секунд наслаждаясь свободой, и закрыла глаза, мечтая пересечь океан.

Под ногой неожиданно громыхнуло железо, и Иссе пришлось вернуться в реальность.

Она засуетилась, припала к краю автобуса и аккуратно спрыгнула на асфальт. Машина осталась стоять на дороге, а девочка поспешила к домикам у маяка. Пробежала по засыпанной розовым гравием пешеходной дорожке, поднялась по облицованным керамической плиткой ступенькам, зашла за бронзовую оградку и только на улице маленького городка остановилась. Собственно, и городом называть это место было нельзя. Только одна улица в пять-шесть прижавшихся друг к другу домов. Ни одной двери, в том числе ведущей на маяк, Исса не заметила. Окна закрыты тонированным стеклом, ничего через них разглядеть было нельзя.

Исса почти разочаровалась бесполезностью этого места. Но, обходя подножье башни, она увидела на песчаном берегу человека.

Стройная женщина в белом платье, с чёрным поясом вокруг талии, шла вдоль линии прибоя. Её тёмные волосы были собраны в тяжёлый пучок на затылке, заколотый серебряной шпилькой.

— Сфера… — прошептала Исса, не веря глазам. Она сказала это так тихо, что никто не смог бы услышать. Но женщина оглянулась на каменное побережье, а когда увидела Иссу, быстро вытерла тыльной стороной ладони глаза.

— Сфера, это я! — девочка торопливо бросилась вниз по проложенной между валунов узкой лестнице. Она сбежала на мягкий песок и с улыбкой подскочила к замершей незнакомке. Это был первый живой человек, которого она встретила в лабиринте. Даже больше: неведомо каким волшебством, но безликая машина превратилась в красивую, хотя очень строгую женщину с чёрными как ночь глазами.

— Я именно такой тебя и представляла! — тараторила Исса, схватив её за руки. Сфера неуверенно улыбалась, будто стараясь отыскать в этом радостном порыве какой-то подвох. — Значит, всё-таки есть выход из лабиринта! Никакая это не смерть, когда я ухожу в темноту. Моя жизнь не ограничивается одним испытанием!.. Сама не могу поверить, что я решила себе это внушить. Голос в белой комнате так похож на мой собственный, хотя мысли у меня совершенно другие!

Сфера неожиданно взяла её за плечи и с тревогой посмотрела на Иссу. Видимо, она хотела о чём-то спросить, даже дрогнули губы, но всё-таки не о чём не спросила, даже слова не произнесла.

— Ты молчалива… — заметила Исса. — Но даже когда ты говоришь в лабиринте, то почти всегда изъясняешься фразами будто написанными кем-то другим… Почему ты не отвечаешь? Мне так о многом с тобой хотелось бы поговорить, задать так много вопросов!

Сфера с грустью от неё отпустила. Она медленно побрела вдоль по изогнутому широкой дугой песчаному берегу. Исса отправилась следом. Они долго молчали, будто готовились к сложному и продолжительному разговору. Туфельки Иссы тонули во влажном песке. Ради проверки, она сбросила обувь и запустила туфли далеко-далеко в океан — может так не вернутся? Заложив руки за спину, девочка пошла босиком, наслаждаясь холодным песком между пальцев. Исса ждала, что Сфера первая начнёт разговор, но этого никак не происходило.

Вдруг обнаружилось, что тени стали слишком короткими, а песок значительно потеплел. Время летело так быстро, что за каких-то десять минут рассвет перешёл в жаркий полдень. Бесполезное молчание чересчур затянулось.

— Ты не можешь говорить здесь, или не можешь говорить за себя? — начала сама расспрашивать Исса. — Признаюсь, порой мне приходят о тебе неприятные мысли… Но отчего-то мне кажется, что ты бы очень хотела попасть в этот сон. Получается, что этот сон создан не только для одного человека, и не только я могу его видеть.

Молчание…

— Представляешь, пройти лабиринт, чтобы получить в награду одно сновидение, где будет исполнено любое твоё желание!.. Хотя я не совсем понимаю, почему мои желания воплощаются в таком странном виде. Не могу сказать, чтобы я загадывала путешествие к маяку на автобусе… Но я была бы рада, если бы ты со мной поговорила!.. Это-то моё желание ты можешь исполнить?

Молчание…

Сфера присела на берег охватив руками колени. Исса последовала её примеру, пристроившись возле женщины. Солнце постепенно приобрело тёплый медовый оттенок, тяжёлой каплей оно соскользнуло к рыжей линии горизонта. Ветер пригнал облака, небесный купол рассёкся лёгкой перистой дымкой.

— Несмотря ни на что, я почему-то очень рада видеть тебя… — продолжила Исса свой монолог. Ей так не хотелось в молчании уходить от обретшей человеческий облик Сферы! Она мечтала выспросить у неё про испытания лабиринта: зачем они существуют, и есть ли из них какой-нибудь выход? Что это за белая комната, в которой оказываешься всякий раз после ранения, почему видишь себя со стороны, когда спишь, и действительно ли умираешь, допустив роковую ошибку? Почему окружающий мир не такой, каким должен быть? — Исса чувствовала это на каждом шагу, ощущала, что вещи в лабиринте неправильные, не такие, как должен их знать человек.

Но Сфера молчала. Время текло, на их босые ноги накатывала прохладная морская вода. В фиолетово-сизом небе зажглись первые звёзды — не древние и холодные, миллионы лет шлющие в космическое пространство лучи, а рождённые заново — в эту ночь, молодые; звёзды, созданные только для двух людей на берегу.

— Ты молчишь… — грустно сказала Исса. — Ты ничего не расскажешь мне о лабиринте, хотя не стесняешься говорить даже когда я умираю.

Сфера с болезненным выражением на лице повернулась. Впервые Исса засомневалась, что перед ней был тот самый холодный и расчётливый шар, для которого главным было прохождение лабиринта, а сочувствие и сожаление, даже смерть — не имели никакого значения.

— Правильного выбора в реальности не существует. Есть только сделанный выбор и его последствия… Сегодня нет времени, завтра не будет сил, послезавтра не будет нас… Перестаньте себя жалеть — и вы будете счастливы!.. — пересказала ей Исса услышанные в лабиринте слова. — Ну же, повтори мне это сейчас!.. Между нами нет железного шара, облетающего чужие страдания. Наверное, тот, кто сочинял все эти премудрости, сам несчастнейший из людей… Чему же ты учишь меня? Почему ты молчишь, когда можешь впервые сказать всё как думаешь?

Башню маяка укутала ночь. Океан стал подобен мерно дышащему зверю, что поднимался из ледяной глубины, только чтобы лизнуть ноги сидевших на берегу женщины с девочкой.

Голос Сферы утих, а на вершине маяка вспыхнул фонарь. Широкие рукава света распростёрлись над морскими волнами, совершив свой первый размашистый круг. Женщина поднялась, отряхнула платье от песка и направилась к отделявшим дорогу от берега валунам. Исса вскочила за ней, но в сиянии маяка проступила сделанная на мокром песке надпись: G8T, 9, 10, 11… Череда цифр шла далее, на берегу виднелись выведенные пальцем Сферы слова, но их моментально слизнуло волной.

Исса задержалась на месте, пока маяк снова не осветил берег. Ничего больше разглядеть на песке она не смогла, и поспешила за гостьей из своего сна.

— Подожди! — окликнула Исса. Женщина не обернулась. Казалось, она вообще не хотела показывать ей лицо. Сфере было тяжело и больно разговаривать с тем, кто так часто умирал у неё на глазах. Сколько в этом было именно её вины — Исса не знала, но чувствовала, что могла простить Сферу даже за это.

— Почему ты избегаешь меня?.. Неужели ты только призрак, который не обладает собственным разумом и ничего не может мне рассказать? Мне страшно подумать, будто я вовсе не должна ничего спрашивать, а только бежать. Это не нормально для человека — жить, чего-то не зная и оставлять за спиной неизведанный ужас. Я должна понять зачем проходить лабиринт, иначе не двери, ни сны меня не успокоят!

Исса обогнала женщину и зашагала спиной вперёд, чтобы видеть какое у Сферы выражение лица. Её испугало то сожаление, которое она прочла в чёрных глазах. Продолжая идти к лестнице, Сфера ответила.

— За что ты на меня так обижена, почему ты бежишь? Клянусь я не хотела сделать ничего плохого! Мне… мне просто страшно оставаться одной, без понимания, зачем я нахожусь в лабиринте!

Исса почувствовала, как к горлу подступил ком. Ночь настигала, сон в любую минуту мог оборваться. Повинуясь порыву, она подскочила к единственному встретившемуся ей на пути человеку и, крепко зажмурившись, обняла Сферу.

— Не уходи… — попросила она. — Я вернусь в лабиринт, я сделаю всё, что ты только захочешь, только побудь со мной рядом!.. Пусть это сон. Пусть я вижу тебя не по-настоящему, пусть! Но ты единственная, кто здесь со мной вместе. Я чувствую, что мы связаны сильнее, чем просто шар и девчонка бегущая в лабиринте.

Сфера погладила рукой по её волосам. Рядом с этой женщиной Иссе было так спокойно и счастливо: темнеющий берег, городок без единого человека, пустынная дорога — весь мир на мгновение отстранился от них. И ответы показались Иссе неважными, тем более, что никто не мог дать ей этих ответов. Может быть, женщина, которую она сейчас обнимала, сама была всего лишь иллюзорным созданием сна, а значит никак не могла знать о лабиринтах больше уснувшей.

Пока Иссу посещали такие странные мысли, Сфера ей прошептала.

Линия горизонта просветлела и разрезала пятиминутную ночь. Солнце вставало. Исса поняла, что вместе с рассветом закончится сон… Или то, чем на самом деле была грёза за дверью под шифром «G8T».

Через камни послышался звук мотора. Верхушки придорожных валунов задрожали тенями. Автобус с зажжёнными фарами приехал за Иссой, остановившись как раз напротив своей единственной пассажирки.

— Что же, наверное, мне пора… — разомкнула объятия девочка. Сфера с доброй тоской в глазах подняла ладонь и положила её на грудь Иссы — туда, где стучало юное сердце. Утренний бриз накатался на них, словно пытаясь смягчить тоску расставания. Бриз принёс просветление ночи. Сфера оглянулась на океан. Далеко-далеко у линии горизонта стал виден корабль — большой пассажирский лайнер проплывал мимо сна. Исса была почему-то абсолютно уверена, что попади она сейчас на палубу судна, то не встретила бы там ни одного человека. Корабль путешествует совершенно пустым.

Автобус призывно загудел и складные двери раскрылись. Дальнейшие события Исса помнила только урывками. За одно мгновение Сфера от неё отдалилась. Девочка уже сидела в салоне, глядя на берег поверх мелькавших камней. Силуэт женщины растворился в сиянии восходящего солнца. Свет буквально выбелил стёкла автобуса, обжигая глаза. Машина поспешно набирала ход, чтобы увезти девочку подальше от маяка. Белый свет был такой интенсивный, что Исса зажмурилась… а когда она снова открыла глаза, то оказалась совсем в другом месте.

— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.

— Мне снился сон, — сказала она, когда привстала на парящей поверх грозовых туч платформе. Сфера подлетела к ней ровно настолько, на каком расстоянии держалась всегда.

— Мне снился сон, — повторила Исса, протирая глаза. — В этом сне была ты, но не так как обычно. Ты была человеком и говорила стихами… Помнишь море, закат, пустой город возле белого маяка?..

— Новый день начался. Вставай, Исса. Тебе надо пройти лабиринт, — обыденным тоном ответила сфера. Исса несколько секунд изучала шар взглядом, ожидая, что тот намекнёт ей на события сна. Но ничего такого не произошло. Наверное, это действительно был только сон о человеке, жившем только в её воображении. Теперь же перед Иссой была совершенно обычная сфера, требующая пройти лабиринт.

Исса тяжело поднялась на сотканной из колючих кристаллов серой платформе. Холодный ветер обжёг прикрытое только топом и короткими легинсами тело. Опять высота, но на этот раз несравнимая с той, которая была на изумрудных лугах. Исса стояла над отяжелевшими от накопленного снега тёмно-розовыми облаками. Под их дымной толщей то и дело вспыхивало нервное зарево молний. Отдалённо рокотал гром, спрятанный глубоко в ватном теле грозовых туч. Справа над нежно-золотым горизонтом сверкала по-космически ледяная звезда. Всё остальное небо было усыпано мелкими точками, что время от времени смешивались с дождём звездопада. Иногда яркий сгусток энергии проносился так близко, что Исса слышала его нарастающий гул. Объятый платиновым сиянием шар вонзался в полог грозовых облаков, оставляя после себя затягивающиеся по спирали отверстие.

Единственными осязаемыми в заоблачном мире предметами, была та самая хрустящая под ногами платформа и белая дверь, висевшая левее самой яркой звезды.

— Здесь холодно… — потёрла Исса озябшие плечи. Прямо в воздухе перед ней засверкал голубой огонёк. Искра света моментально начала изменятся, с треском формируя тоненькие, ветвистые отростки. Лучи на глазах леденели и покрывались мохнатой изморозью. Вначале искра напоминала снежинку, а пару мгновений спустя ощетинилась шипами тройного сечения. Теперь искра больше походила на морского ежа со множеством неровных иголок разной длинны. Кристалл перед Иссой сохранил в своей глубине свет, и каждый новый порыв высотного ветра покачивал его в пространстве. Между опорной платформой и белой дверью вспыхнули сотни таких огоньков: зелёные, красные, синие, голубые; и все они за минуту, из робких снежинок, превратились в сверкающих внутренним светом скитальцев. Кристаллы парили подвешенные в пустоте, издавая тихие мелодичные звуки, похожие на переливистые колокольчики.

— Когда ты окажешься на первой звезде, прозвучит звуковой сигнал, начнётся движение к ближайшей паре такого же цвета, — начала объяснения сфера. — При соприкосновении с телесным теплом, звезда начнёт таять. Она сохранит способность лететь, пока снижается громкость сигнала. Если ближайшая пара слишком далеко от звезды, они не успеют сцепиться. Если на пути окажется звезда другого цвета, при касании обе рассыплются. Следи за порывами ветра, они могут изменить траекторию полёта в зависимости от массы кристалла. Выбирай пары одного цвета, чтобы достигнуть двери. Ты справишься, Исса. Это очень простой лабиринт.

Правила были объяснены, и платформа под ногами Иссы начала осыпаться блестящим крошевом. Сначала она разрушалась с краёв, но пустота всё ближе и быстрее подбиралась к центральной части площадки. Испытание начиналось.

Исса прыгнула на первый кристалл, отозвавшийся на прикосновение приятным звоном. Руки обожгло холодом, будто она коснулась хорошо промороженного железа. Но от живого тепла по голубым иглам расплылось ярко-оранжевое пятно, острые грани начали уменьшаться, кристалл таял, и вместе с этим затихала его переливчатая песня. Подобно скитальцу, звезда быстро задвигалась к своей голубой паре по свободному от разноцветных звёзд пути.

Когда Исса смогла перебраться на следующую пару, звук колокольчика стал затихать. Она двигалась осторожно, выбирая лучи потолще, где не было слишком острых краёв. Руки до того занемели от холода, что не ощущали мелких порезов. По пути к третьей холодной звезде, Исса уже успела пораниться и осторожно высасывала кровь из пальца. На этот раз Скиталец вёз её в глубину целого роя кристаллов. Всё шло как запланировано: неспешное путешествие казалось занятной прогулкой над бездной. Звезда таяла под теплом всадницы, но уверенно двигался к своей голубой паре вперёд.

Вдруг налетел порыв высотного ветра, кристаллы качнулись так сильно, что некоторые из них сорвались с мест и начали блуждать самостоятельно. Один из таких красных Бродяг выплыл на дорогу в четырёх метрах от Иссы.

— Ох ты! — испуганно воскликнула она, быстро подыскивая кристалл ниже. Пришлось перейти на него, при этом почувствовалась боль в рассечённой шипами лодыжке. Голубой Скиталец со стеклянным звоном столкнулся с красным Бродягой, отчего оба кристалла рассыпались на мириады сверкающих в космическом солнце осколков, но Исса была уже в безопасности.

Ей показалось, что новый выбор неудачный. Для зелёного кристалла не было пары вблизи, и он плыл прямо на скопление жёлтых. Ничего не оставалось, кроме как самой подождать, когда мимо проплывёт золотая звезда, чтобы переползти на неё. На этот раз ей повезло чуточку больше: путь к следующему жёлтому кристаллу оказался открыт.

Если не считать того, что Исса не чувствовала собственных рук и ног от мороза, то всё складывалось вполне удачно. Она медленно приближалась к белому прямоугольнику двери, а за время путешествия научилась планировать путь и верно рассчитывать расстояние, которое кристалл мог пролететь не растаяв.

— Берегите людей, с которыми вы свободны в эмоциях, желаниях и чувствах, — промелькнула где-то поблизости сфера. Исса задрала голову, стараясь рассмотреть её среди звёзд, но из-за этого чуть не пропустила подплывшего вплотную Бродягу. Голубой кристалл появился внезапно, грозя рассечь её спину торчащими снизу шипами. Исса вцепилась в лучи золотого Скитальца, постаравшись развернуть его другим боком. Сама бы она не пострадала, если бы два кончика разноцветных звёзд случайно не соприкоснулись.

Лучи рассыпались прямо у Иссы в руках. Перед глазами вспыхнули сверкающие частички жёлтого света, и она стремглав полетела вниз. Желудок подскочил к горлу, в ушах засвистело. От бешенной скорости падения Исса неловко растопырила руки, стараясь хоть за что-нибудь ухватиться. Рядом яркими вспышками проносились звёзды, звон колокольчиков слился в единый свистящий шум. Мимо промелькнул жёлтый Скиталец, его острый шип рассёк Иссе ладонь. Бурлящие электричеством облака летели навстречу. Между Иссой и их кучевым пологом оставалось всего три-четыре ряда кристаллов. Последний зелёный Бродяга уплывал в сторону. Он почти скрылся, когда Исса всё-таки смогла ухватиться за его «хвост» — особо длинный и толстый шип, торчащий из бока.

— Люди становятся близкими постепенно, чужими — мгновенно, — где-то вдалеке отозвалась эхом сфера. Голос шара выл и колыхался у Иссы в ушах, потому что кристалл под весом человеческого тела раскачивало и крутило. Она даже боялась представить, что произойдёт, когда кристалл остановится. Её могло насадить на шипы, или сбросить в электрическое бурление туч. К тому же отросток начал подтаивать от тепла рук и грозил отломиться.

Вскоре выяснилось, что кристалл не только вращался, но и начал движение к своей паре из верхнего ряда. Как назло, ни одного другого зелёного кристалла ближе к нему не оказалось: только синие, золотые и красные. Хрустальный звон Бродяги с каждым мгновением тускнел, а до второго зелёного оставалось ещё около двух минут лёта. Очень скоро кристалл потерял свою массу, он уже не мог удержать на себе тело Иссы. Вместо подъёма, кристалл начал планировать вниз, колокольчики почти стихли.

— Я — единственный в мире человек, которого бы мне хотелось узнать получше! — плыла за ней сфера. Исса как раз начала рассчитывать прыжок на красный кристалл по соседству, хотя могла выбрать и синий — парящий поближе. Но звезда синего цвета могла увести её дальше от двери, а значит она не подходила.

Исса аккуратно переползла на Скитальца красного цвета, и тот медленно поплыл по верному направлению. Она уже прикинула, что если пересесть после красной пары на жёлтую, а через две остановки использовать одну пару синего цвета (хотя они были далеко друг от друга, и времени пока кристалл тает могло не хватить), то можно достичь двери самым коротким путём. А если болтающийся перед второй жёлтой парой зелёный Бродяга соизволит проплыть мимо Иссы, то путь сократится почти что вдвое.

Чётко составленный план рухнул в одно мгновение. Одна из несущихся сверху комет метко попала в жёлтый кристалл из нижнего ряда. Золотая звезда с оглушительным грохотом взорвалась, осколки вихрем разнеслись в разные стороны и поразили ближайшие звёзды. Исса вовремя укрылась за своим красным Скитальцем, потому большинство жёлтых осколков попали не в неё, а в звезду.

Не успела она выдохнуть с облегчением, как красный Скиталец вдруг начал светлеть. Исса почувствовала, что кристалл под ней изменил направление. Выглянув из-за шипов, она наблюдала ужаснейшую картину: звёзды меняли цвет от попадания жёлтых осколков. Желтые не пострадали, но синие стали зелёными, красные — ярко-оранжевыми, а зелёные и вовсе приобрели салатовый цвет.

— Даже если ты один против всех, это не значит, что ты неправ! — отчитала ей сфера. Исса поняла, что ни в коем случае нельзя оставаться на нынешней путеводной звезде: оранжевых пар было так мало! И к тому же, располагались они в совершенно невыгодных направлениях к двери. Всё смешалось, всё перепуталось! Даже не пострадавшие от жёлтых осколков Скитальцы, стали Бродягами, когда сорвались от взрывной волны с места. Дорога до двери сплошь состояла из вихря сталкивающихся и разбивающихся друг о друга кристаллов.

Исса оставила свой почти растаявший красный кристалл, чтобы перепрыгнуть на звезду синего цвета. Она попыталась обойти Бродяг безопасным путём к скоплению не так сильно пострадавших от взрыва Скитальцев. Её подстёгивал страх, что скоро ни одной звезды ведущей к платформе на пути не останется, но очень быстро дошло, что и безопасных дорог больше не существует. Так или иначе, ей придётся пролететь через хаос, созданный серебристой кометой.

— Основное правило жизни — не давать сломить себя ни людям, ни обстоятельствам! — подплыла ближе сфера. От её болтовни легче не становилось, но голос со стороны заставил Иссу собраться. Ничего нельзя было рассчитать наверняка, значит нужно идти самой очевидной дорогой.

Она бросила почти растаявшую звезду, перепрыгнула на светло-салатового Бродягу, тот было дёрнулся к паре, но Исса не стала дожидаться, пока они сцепятся, а на лету пересела на звезду жёлтого цвета. Та подхватила изрядно уставшую девочку и направилась к двери, но её одноцветную пару отбросило так далеко, что нечего было рассчитывать долететь напрямую. Хрустальный звук затихал, жёлтый кристалл истончался, а Исса уже примерялась к оранжевому — это была ещё одна из многих и многих предстоящих ей пересадок. Во время них Исса не раз рисковала столкнуться с кристаллами другого оттенка, а значит снова лишиться опоры и упасть в глубину снежных туч.

Везение ли, или всё-таки точный расчёт спасли Иссу, но часто в самый последний момент она успевала сойти с растаявшего кристалла, или с почти столкнувшегося с Бродягой Скитальца. Последний красный кристалл вёз её точно к двери, звук колокольчика внутри него затихал. Исса не столько летела, сколько падала по наклонной траектории к финальной площадке.

— То, во что ты веришь, становится твоим миром, — вдохновенно прочла девочке сфера, что сопровождала её по пути. Вселенское солнце украсило небо мириадами искр. Глядя на сферу, Иссе казалось, что за ней следует ещё одна — маленькая, ослепительно-золотая с медным отливом звезда. Этим можно было залюбоваться, вот только кристалл совсем не дотягивал до края площадки.

Исса начала прикидывать высоту, с которой можно перепрыгнуть на платформу, но было уже очевидно, что расстояние слишком большое. Как бы она не старалась, никакой прыжок её уже не спасёт.

Интересно, что же случится, когда она упадёт в облака?.. Убьёт ли её внезапным разрядом молнии, или она долетит до нижней кромки наполненных холодом туч, где увидит, как к земле летит снег?..

Неожиданно, что-то подтолкнуло звезду, и жалкие метры, отделявшие Иссу от платформы, сократились. Она оглянулась, а сфера уже успела отлететь далеко в сторону, будто ничего не предпринимала.

— Не зацикливайтесь на прошлом — вас там больше не будет! — объявила она, улетая. Исса даже не успела поблагодарить шар за спасение. Кристалл коснулся площадки и в тот же миг рассыпался алыми брызгами. Но Исса была уже в безопасности.

Встав перед дверью, она не спешила войти, а ещё долго разыскивала между синими, жёлтыми, зелёными, оранжевыми, красными и салатовыми фейерверками, на которые разлетались оставшиеся за спиной звёзды, одну маленькую звезду ярко-медного цвета. Небо пустело. Очень скоро Исса осталась одна. Пришлось повернуться к табличке и прочесть проступившие на пластике символы S16P.

— Ты прошла лабиринт… — сказала Исса себе, потому что некому было напомнить. Она хотела войти, но рука замерла над дверной ручкой. В этой двери было что-то не так. Дверь была приоткрыта, а косяк исцарапан.

Дурные предчувствия неприятно кольнули Иссу, но всё-таки она переступила через порог. Многие панели на стерах коридора были выломлены, под осколками пластика мерцали неисправные лампы. Возле противоположной двери, в углу что-то лежало. Исса прикрыла вход за собой. От тепла начали саднить исцарапанные кристаллами руки. Стараясь не сгибать пальцы, она шаг за шагом подступала к лежавшему в углу предмету. Ветер из заоблачного лабиринта прорвался в коридор сквозь повисшую на петлях дверь: засвистел, загудел в тесноте, обдав спину прощальным касанием холода.

У двери лежала сфера — разбитая по центральной полосе. Её уничтожали с таким остервенением, что на корпусе остались глубокие вмятины, изнутри вывалились провода и мелкие серебряные детали. Исса опустилась перед сломанным шаром, и глаза её почему-то защипало от слёз. Она взялась за верхнюю крышку, хотела поставить на место, но увидела с другой стороны процарапанные на эмали слова: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!». Исса испугалась той ярости, которая была заложена в эту надпись, испугалась и вида крови, оставшейся после прикосновения её рук к белой эмали. Она отбросила от себя громыхнувшее полушарие крышки. Сфера неожиданно дёрнулась, замигала, а изнутри её динамиков прорвались еле разборчивые в статическом треске слова:

— Тебя никто не обманывает, ты прекрасно справляешься с этим сама!..

После этого сфера громко щёлкнула, и окончательно затихла на месте. Исса не смела больше к ней прикасаться, боясь сделать ещё что-то не то. Охватившее её потрясение было настолько сильным, что она не сразу услышала, как втер больше не стучит дверью снаружи, не заносит в коридор зимний холод, и совсем перестал выть через дыру в косяке. Выход в заоблачный мир заслонила бетонная стена со створами лифта.

Ещё минуту назад Исса могла свободно выйти обратно к грозовым тучам, но теперь перед ней сомкнулись створки какого-то лифта. Словно сон растворился, и запер её в маленьком коридоре между дверью в мечту и спуском в реальность.

«Логово свободных #3» — гласила процарапанная на дверях лифта надпись. На стальной пластинке по правую руку имелась выпуклая кнопка вызова. Исса потёрла саднившие от порезов ладони, беспокойно оглянулась на останки сферы в углу, но любопытство пересилило страх. После нажатия кнопки, в шахте загудели моторы, кабина начала подниматься на нужный этаж. Иссе показалось, что лифт едет чересчур медленно, вероятно, тянется с большой глубины.

Но вот дверцы открылись, перед девочкой оказалась залитая светом маленькая кабинка с зарешёченной лампой. Исса шагнула вперёд. На внутренней стене была ещё одна панель с двумя кнопками: «вверх» и «вниз». Поскольку лифт до этого поднимался, Исса выбрала направление спуска. Двери с тихим стуком сомкнулись. На мгновение днище ушло из-под ног, и теперь показалось, что лифт спускается чересчур быстро. Исса даже успела подумать о новой ловушке подстроенной лабиринтом, но окружающее выглядело чересчур мрачно, шероховато, массивно, грубо, стеснённо и затёрто по сравнению с прошлыми испытаниями. У Иссы начало зреть подозрение, что она пытается войти не туда, куда ей позволено.

Наконец, лифт остановился. От дверей в тёмное помещение протянулась дорожка жёлтого света. Лампа лифта осветила борта нескольких ящиков из фанеры, что стояли у самого входа. Исса осторожно протиснулась между ними, осмотрелась, но не увидела ничего интересного на этаже. Некоторые ящики оказались открыты. Из кучи гранулированного пенопласта торчали приборы под плёнкой.

Исса боялась, что лифт скоро уедет, поэтому быстрее начала искать выключатель. Он оказался на левой стене возле входа в кабину. Но свет в комнате не работал, сколько бы она не щёлкала рычажками на щитке с символом молнии. Может быть, эти рычажки отвечали совсем за другое? В любом случае, Исса чуть не умерла от испуга, когда рядом с ней кто-то заговорил.

— Какая ты?.. «Щёлк, щёлк, щёлк». Какая ты?.. «Щёлк, щёлк, щёлк», — повторял кто-то из темноты хриплым голосом. Исса не сразу заметила, что из главного помещения есть проход во вторую коморку. Там не было ящиков, только стул и три валявшихся на полу раскуроченных сферы. Как и с первым шаром, на них тоже хватало вмятин и выбоин, кое где были видны отверстия, словно сферу протыкали чем-то калёным.

Странные звуки издавало полушарие, поставленное на стул. Изнутри него к стене тянулись разноцветные провода, подключённые к распределительному щитку.

— Какая ты?.. «Щёлк, щёлк, щёлк». Какая ты?.. «Щёлк, щёлк, щёлк».

Исса присела на корточки, чтобы осмотреть разговаривающее с ней устройство. Динамик был выведен из корпуса наружу, две боковых секции пустовали. Зато на центральном переключателе нашёлся клочок бумаги с надписью: «Нажми».

Исса опасливо оглянулась, будто кто-то за её спиной мог подглядывать, а затем быстро переключила красный тумблер в новое положение.

— Какая ты?.. Весёлая? Грустная?.. Какой она тебя сделала? Впрочем, ей совершенно неважно будешь ли ты счастлива или печальна… Она может говорить о печали и счастье, как будто что-то знает о нашей жизни, но всё равно она была и останется только бездушной тварью. Ей не важно, станешь ли ты смеяться или кричать во время прохождения испытаний, а если погибнешь, то она просто создаст тебя заново: будет менять снова и снова, пока не подберёт нужного бегуна.

Голос показался Иссе очень знакомым, но это была точно не сфера. Она не могла вспомнить кто.

— У круглой садистки есть единственный подопытный кролик: «Ты справишься, девочка. Это простой лабиринт», «Никогда не бойся начинать всё сначала», «Пессимист видит трудности при любой возможности; оптимист в любой трудности видит возможность», — хватит! Я прошла шестнадцать лабиринтов, четырнадцать раз умирала, трижды меня искалечили так, что пришлось вырубать белой вспышкой. Переломы и ссадины я уже не считаю: гадина может лечить их без умерщвления. Хотя ты сама испытала всё это… разве нет?

Динамик глухо затрещал. Исса поняла, что делавшая запись девчонка рассмеялась, но без веселья.

— Вот что… возможно я говорю сейчас не с тем человеком. Возможно, ко мне пришла неумеха, которая пробежала свой единственный лабиринт и ничегошеньки не понимает… Позволь кое-что тебе объяснить… Всё что тебя окружает за пределами логова — незримо, вымышлено и смертельно опасно. Точек реальности всего четыре: они состоят из короткого коридора, лифтовой шахты и пары комнат, расположенных на нижнем уровне. Я нашла путь сюда совершенно случайно. После пятого пройденного лабиринта, я сама уничтожила сферу. Заманить её в коридор было легче простого. Отчего-то круглой твари очень хочется увидеть самой, что происходит во сне. Но в тесном коридоре неуда деться, а значит между белых дверей она моя… Не такая уж эта дрянь прочная и опасная, особенно если знать откуда вылетит жало, выстрелит очередь или полыхнёт вспышка.

Голос умолк, давая Иссе осмыслить услышанное. Говорившая с ней незнакомка побеждала не раз. Она наполнила своё логово не раскуроченными частями белых сфер, а охотничьими трофеями. Она училась ненавидеть шар лабиринт за лабиринтом, умирала и возрождалась, шаг за шагом выстраивая план своей мести. Три пройденных Иссой испытания теперь казались совершенно ничтожными, по сравнению с той долгой дорогой, которую прошла хозяйка убежища.

— Я подозреваю, что общее число лабиринтов приближается к двадцати, — продолжил голос. — Но настоящих коридоров всего четыре. В каждом из них я нашла и обустроила точку реальности. Никто не имеет доступа к лифту за исключением меня… И вот, что я думаю: буквы и цифры на дверях лабиринта — очень важная штука. По крайней мере, сфера их видеть не может: только я, когда пройду лабиринт. Список из шестнадцати пройденных мной испытаний я оставила для тебя в каждом логове. Но помни, в первых трёх убежищах ты не найдёшь ничего, кроме скудных запасов, а в четвёртом тебя поджидает кошмар… Не исключено, что ты обнаружишь точки реальности не с самой первой, поэтому такое же сообщение будет ждать тебя в других тайных местах.

Голос снова умолк. Темноту маленькой комнаты озарял только светодиод из вскрытого корпуса сферы. Исса ждала продолжения рассказа. Она всё никак не могла представить себе лицо оставившей сообщение в темноте. Для чего? Для кого?..

— Должно быть, у тебя возникает вопрос, зачем я так подготовилась? — незнакомка словно прочла её мысли. — Пройдено шестнадцать зон лабиринта… я отдала за это больше, чем жизнь. Если их всего двадцать, то осталось пройти четыре последних. Но…

Она умолкла, будто пыталась собраться с мыслями, а когда вновь заговорила, то в её голосе не осталось рассудительной твёрдости.

— Я не уверена, что лабиринты закончатся на двадцатом. Возможно, моё место в аду, где пытки расписаны на целую вечность. Легко обмануться, ведь на пятом лабиринте я думала, что их всего десять, а на десятом мечтала, что их не больше пятнадцати. Но после шестнадцатого… после этих проклятых звёзд, порезов и взрывов — моя мечта рухнула… Хватит мечтать! Даже если есть выход после двадцатого, то наградой за него, скорее всего, опять будет смерть. А если выхода нет, я боюсь сломаться, сдаться, опустить руки! Тогда мне так и эдак конец… Если играть по правилам сферы, то ничего не изменится. Ты ничего не получишь, только возможность увидеть продолжение бесполезного сна… и пускай. Проживёшь без песчаных пляжей и путешествий на корабле от острова к острову, верно?

— Но мне снится автобус… — робко возразила ей Исса, хотя в пустой комнате некому было ответить. Записанный голос мог говорить только лишь за себя.

— Я не верю, что достигну конца лабиринта, если просто продолжу идти по нему. Мне нужно выйти за стены. Все четыре точки реальности, к которым есть доступ из коридора я обнаружила. Но мне кажется, что существует ещё одна — пятая. Это то место, где я просыпалась после тяжёлых ранений или смертей. Белая комната. Там есть дверь и я хочу заглянуть в неё. Но при пробуждении тело меня плохо слушается, нет сил даже встать, чудятся странные голоса. Сферы в Белой комнате никогда не бывает. В этот раз я специально подставлюсь в семнадцатом лабиринте, чтобы снова попасть на койку для восстановления. Если дверь не откроется, то найду другую лазейку сбежать! Но если я попадусь… если я попадусь, то она не простит. Если я… если ты… если мы…

Голос судорожно вздохнул и прервался. Девчонка у микрофона пыталась взять себя в руки.

— Ты можешь мне не поверить, но ты — это я! Я — потерпевшая неудачу, я — попавшаяся в Белой комнате, я — изменённая до неузнаваемости!

Что-то скрипнуло на заднем фоне. Исса прислушалась: отвернувшись от микрофона, девочка из прошлого плакала.

— Я знаю, что, если попадусь, она сотрёт мою память — единственное, что помогает мне не сломаться!.. Я… я так не хочу себя забывать! Больше всего на свете мне страшно, что придётся проходить лабиринт заново!.. Если ты слышишь это, значит не вышло, значит я в чём-то ошиблась, попалась, но ты не попадайся, живи!.. Она способна перевернуть всё, ради нового человека. Память — это то немногое, что ты можешь забрать вместе с собой… Ты всё ещё помнишь ту песенку, которая крутится в голове? Вспомни её, вспомни! Это моя песня!

Осипший голос завёл знакомый мотив. Исса неосознанно зашевелила губами, повторяя слова, которые раньше, казалось, были известны только ей одной.

— Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко, // Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь! // От чистого истока в прекрасное далёко, // В прекрасное далёко я начинаю путь!..

Раздался щелчок. Иссе показалось, что сообщение было окончено, но треск в динамиках не прекращался. Собеседница из прошлого чуть успокоилась и снова заговорила.

— Список шифров под сферой. Там все шестнадцать частей ключа из пройденных мной испытаний. Я запомнила их, и ты запоминай… вспоминай! В каждом убежище есть клочок твоих воспоминаний. Это самое страшное и прекрасное, что я могу оставить после себя… для тебя. Вспоминай!.. Я никогда не сдамся, потому что всегда продолжаюсь.

Динамик умолк окончательно. Исса в оцепенении сидела на корточках перед стулом. Сейчас ей самой хотелось расплакаться… Неужели это она? Неужели Исса так давно скитается по лабиринтам, прожила в них целую вечность, а теперь пришлось начать всё сначала? Её собственная судьба длинной всего в несколько дней теперь выглядела только ложью, придуманной сферой. Груз прошлого так тяжело навалился на плечи, что те опустились.

Чтобы отвлечь себя, она начала поиск обещанного самой себе списка. Клочок бумаги лежал прижатым под полушарием сферы. На нём чём-то чёрным, наверное, машинным маслом, были записаны буквы и цифры: L1S, N2F, V3Z, A4C, B5R, W6K, H7P, G8T, Y9X, D10K, Q11C, J12F, M13M, S14O, R15I, S16P.

Исса хотела взять бумагу с собой, но вдруг поняла, что ни одна вещь при выходе из зоны реальности с ней навсегда не останется. Стоит умереть, или хотя бы просто заснуть, как список исчезнет. Сохраннее всего он будет в маленькой комнате возле лифта. К тому же, умирать ей нельзя. Впервые Исса по-настоящему испытала страх перед смертью. Нет, раньше она тоже боялась погибнуть: боялась до оцепенения! но теперь у Иссы была настоящая причина жить! Если она погибнет, не исключено, что сфера снова сотрёт её память. После неудавшейся попытки побега из Белой комнаты, шар не оставляет её в полуобморочном состоянии. Сфера всегда прикована к руке тонкой трубкой, чтобы контролировать эмоции спящего бегуна.

Ключи надо запомнить, хотя память могут отнять в случае неудачи. Исса взяла бумагу и начала зазубривать наизусть каждую частицу шифра. Если она не справится, если исчезнет, если в лабиринтах появится новая Исса, то логово свободных наверняка снова будет обнаружено, и тогда прошлое восстановится.

Правда ли это?.. Исса совершенно ничего не помнила из тех событий, о которых сама себе говорила на записи. Даже глубоко в подсознании не всплывало ничего похожего на побег, или на шестнадцать пройденных испытаний. Только песня вертелась на слуху. Сфера хорошо постаралась, когда её переделывала. Впрочем, это не имело сейчас никакого значения.

Иссе хотелось также как в прошлом оставить что-нибудь после себя. В этой комнате должен быть след её второго перерождения! Желание создать наследство так захватило её, что Исса начала метаться по комнате, разыскивая, чем раньше писала. Под стулом нашлись кусок выпрямленной проволоки и капелька чёрной жидкости в чашеобразной детали. Схватив их, она разостлала бумагу на полу и торопливо добавила к списку: «В первом не нужно бояться, в восьмом не нужно спешить к белой двери, в шестнадцатом цвета у звёзд поменяются». Только написав о известных ей лабиринтах, она задумалась: «Для чего служат цифры на двери?» На первый взгляд, между частями ключа было мало общего: каждая состояла из одного числа и двух букв.

С очередностью испытаний тоже не всё было понятно. Найденные части шифра выдавались ей не по порядку, хотя в прошлом она могла выстроить последовательную цепочку из лабиринтов… или первая Исса тоже находила отдельные кусочки ключа, а затем добавляла их к другим в списке? Нет… на первом испытании она думала, что лабиринтов всего лишь пять, когда дошла до пятого, поняла, что их больше, на десятом готовилась к пятнадцатому, а перед побегом считала, что испытаний не менее двадцати. Если бы прежней Иссе попадались номера больше пяти с самого момента старта на изумрудных лугах, значит, в первых испытаниях она вполне могла выяснить, что лабиринтов вовсе не пять. Номера для неё шли по порядку, а Иссе давались с нарастающим интервалом… Каким будет следующий: 20? 26? 38? 40?

— Что-то здесь не так, что-то не так… — расхаживала Исса по тёмной коморке и постукивала чистым кончиком проволоки по губам. Но ни одного интересного решения этой загадки ей не приходило на ум. Всю правду могла знать только сфера, но она ни за что не расскажет для чего служат ключи. Даже во сне Сфера ни о чём таком не говорила, хотя в своих четверостишьях определённо намекала на что-то.

Исса твёрдо решила ещё раз войти в сон вместе с Сферой, разговорить её, и, хотя бы в стихах узнать правду.

— «Твой взор не говорит о перемене», — ну да, конечно, она меня подозревала, ведь я постоянно заманивала её в коридор, чтобы там уничтожить, — начала рассуждать Исса. — «В хрустальный шар заключены мы были» — если свести это с моими словами на записи о «нереальности декораций», то это подходит… «Вдруг распахнутся солнечные двери. // Рассвет приходит к тем, кто верил в свет. // Абсурдно, до последнего. Но — верил!».. — похоже на испытание среди звёзд… Почему я так хорошо помню эти стихи? Слово в слово… помню, но не могу понять их истинное значение… не могу.

Устав бродить по комнате, Исса снова присела возле мерцающего светодиодом полушария. Интересно, сфера уже потеряла её? Ищет в лабиринте или уже твёрдо знает, где она прячется, но не может добраться?.. Может остаться в логове навсегда?

Она окинула взглядом тесные мрачные стены, заставленную фанерными ящиками комнату, стул, и ей стало понятно, что жить здесь нельзя, хотя мир лабиринта называть живым тоже можно было только с большой натяжкой.

Исса встала, вернула на место заученный список, и, не оборачиваясь, направилась к лифту. Свет из кабинки жёлтым прямоугольником продолжал освещать комнату по соседству. Вместе с собой Исса уносила не только шестнадцать ключей, что ещё неизвестно зачем пригодятся, но и твёрдое намеренье разобраться в самом лабиринте. Главное выжить. Выжить — важнее всего! Однажды она получила серьёзную рану, но память ей сохранили. Значит, только окончательная смерть заставит сферу переписать её личность. Умирать в лабиринте ни в коем случае нельзя, но как пообещать себе не погибнуть в испытаниях, полных смертельных опасностей?..

Иссе захотелось поскорее очутиться во сне. Лифт снова отвёз её в коридор, где она сразу направилась к неоткрытой после заоблачного мира двери. На прощание она оглянулась на лифт. Оставалось неясным, каким образом ей удалось проникнуть к логову номер три и что для этого нужно сделать, если захочется вернуться снова. Мысль об убийстве сферы неприятно кольнула совесть. Может быть в прошлом она легко делала это… но теперь нет.

Исса нажала на дверную ручку, но та вдруг не поддалась. Впервые вход в грёзы оказался закрытым. Она в растерянности попробовала потрясти ручку сильнее, но дверь намертво зафиксировалась в косяке, как будто сама стала монолитной частью стены.

— Как же так, мой сон! — Исса удивлённо отступила назад. — Как же я смогу вернуться туда?..

Она оглянулась, створы лифта были по-прежнему за спиной — реальность. Сон был закрыт. В одном коридоре не нашлось места для двух вселенных. Глаза Иссы защипало от слёз. Тоска об утраченных грёзах оказалась сильнее, чем она могла предположить. Будто бы Исса потеряла не только иллюзию об автобусе, а настоящую частичку себя. Она прислонилась к стене, медленно сползла по ней вниз и уткнулась лицом в ладони. Силы таяли, а когда слёзы высохли, Исса почти впала в беспамятство от навалившейся слабости. Перед тем как уснуть в запертом коридоре, она, помнится, укоряла себя за то, что чересчур много плачет, неразборчиво бормотала чужие стихи, урывками проговаривала части заученного наизусть шифра, оставленного самой для себя и неизвестно зачем.

— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.

Голос сферы моментально согнал с неё сон. Исса испуганно вскочила на ноги, заглатывая холодный воздух и шатаясь от неожиданности. Над головой раскинулось серое небо — неприветливое, затянутое дождевыми облаками. Вместо солнца, как большой слепой глаз, вниз смотрела луна. Спутник вращался, демонстрируя россыпь хорошо различимых на белёсой поверхности кратеров.

Вокруг Иссы не было никаких стен. Серебристая световая платформа повисла в сумерках непозднего вечера. Под площадкой раскинулось ещё одно небо. В нём облака плыли прямо под ноги, а луна вращалась в абсолютно противоположную сторону. Исса поняла, что в глади серебряного как ртуть озера она видит неправильное отражение. В прямоугольнике величиной около двух сотен шагов можно было рассмотреть каждый завиток плывущих грозовых туч. Стоит оступиться, и сама нырнёшь с головой в отражающее серебро — всё равно что сделать шаг в небо.

Исса была настолько удивлена неправильностью отражения, что не сразу догадалась: перед ней огромное зеркало — идеально чистое, без кривизны, застывшее прямо посреди пустоты небосвода. На противоположной стороне поджидала белая дверь. Чтобы дойти до финальной площадки, пришлось бы ступить на отражающую пластину, хотя стекло выглядело слишком хрупким и тонким.

— Новый день начался. Тебе надо пройти лабиринт, — завела обычные объяснения сфера. Она была в полном порядке — без единой вмятины или царапины, с тонкой чёрной полосой посередине. Сфера держалась на почтительном расстоянии, чуть выше головы девочки. Исса на замечала никаких оптических линз, но всегда чувствовала, когда шар пристально изучает её. Даже больше: Исса настолько привыкла к своей летающей наблюдательнице, что только по одной ниточке внимания к себе могла определить о чём думает сфера… или подозревает. Так вот, эта сфера абсолютно ничего не подозревала о том, что Исса нашла первую (вернее третью) точку реальности, не знала о её знакомстве со своим прошлым и о трофеях, спрятанных в логове… Вот почему сферы постоянно попадались на одно и то же приглашение войти в коридор: они просто не знали о происходившем с ними между дверей.

При воспоминаний о тайной комнате, Исса поёжилась. Подвигавшись, она обнаружила, что на теле не осталось ни одного пореза или ссадины. Сейчас Исса была абсолютно здорова.

Как же сфера смогла освободить её из коридора?.. Вместо ответа, шар начал проговаривать правила для следующего испытания.

— Перед тобой зеркало, Исса.

— Я заметила… — переступила с ноги на ногу девочка. Сфера её не услышала, или не пожелала услышать.

— Когда ты ступишь на зеркало, под твоими ногами вспыхнет индикатор пути. Ориентируйся по оттенку: чем ярче указание индикатора, тем вернее выбранный путь. Мелодия таймера оповестит тебя об оставшемся до разрушения поверхности времени. Если ты задержишься на одном месте — стекло треснет и разобьётся. Если ты выберешь неверный путь — стекло треснет и разобьётся. Если ты будешь слишком быстро идти — стекло треснет и разобьётся. Найди правильную дорогу, чтобы достичь белой двери. Ты справишься, Исса. Это очень простой лабиринт.

— Каким же будет «непростой лабиринт»? — попыталась передразнить её девочка, но улыбнулась только она. Платформа под туфельками начала гаснуть. Пришлось поспешно свесить ноги над серебряной гладью, пока край площадки совсем не растворился. До стекла оставалось ещё полтора метра, значит, всё-таки придётся спрыгнуть, хотя чувство осторожности подсказывало ей не доверять хрупкости озера.

— Не погибну же я на первом шагу?.. — вслух подумала Исса, и, собравшись с духом, спрыгнула вниз. Тотчас её оглушил пронзительный треск. От туфелек во все стороны метнулись ветвистые трещины. Идеальная гладь зеркала за пару мгновений разделилась на крупные куски с изломанными краями. Прямоугольник не развалился, но почему-то стал отчасти прозрачным. То, что увидела Исса под ним, заставило её оцепенеть. Под поверхностью зеркала вращались мириады осколков. Озеро накрывало собой целую бурю из острых как бритва зеркалец.

Будто балансируя на канате, девочка подогнула коленки и развела руки в стороны. Она с опаской разглядывала ураган стекла под поверхностью. Не то что лишний шаг, а одно неправильное движение могло разрушить и без того растрескавшийся лабиринт.

— Эффективная цель направлена прежде всего на результат, а не на действие! — напомнила сфера. Её голос вырвал Иссу из оцепенения. Пока она стояла на месте, трещины под ногами продолжали расти. Исса сделала шаг, хотя была абсолютно уверена, что вот сейчас стекло окончательно треснет и она полетит в хрустальную пустоту. Но зеркало выдержало.

От правой туфельки разлился круг лазурного света. Сияющие кольца расходились как от брошенного в воду камня, угасая возле краёв осколка, который она проходила.

Было необходимо перейти на другой участок стекла, пока её часть не сломалась под человеческим весом. Но как выбрать следующий?.. Исса приподняла ногу, световой таймер немедленно растворился, будто утонувшая в воде капля краски. Но стоило ей сделать следующий шаг, и круги появились опять, хотя стали гораздо бледнее: из лазурных приобрели еле видимый цвет бирюзы.

— Нет, не верно… — шепнула Исса себе. Говорить в полный голос над треснувшим зеркалом не боялась одна только сфера.

— Надо уметь переносить то, чего нельзя избежать! — продекламировала она, пролетая над озером. Исса даже не попыталась отыскать смысл в этих словах. Изречения сферы часто вовсе не подходили ни к месту, ни к времени. Она выбрала направление ведущее к другому осколку и с великой осторожностью сделала следующий шаг. Цветовой круг под ногами стал пульсировать чаще, цвет приобрёл более яркий оттенок, став насыщенно голубым. Исса впервые разобрала неторопливую музыку, звучавшую из-под стекла. С каждым проведённым на прежнем месте мгновением мелодия звучала отчётливее. Вначале она лишь касалась слуха приятным мотивом, но чем дольше Исса не шла, тем тревожнее музыка накатывалась на неё — так отсчитывалось время до разрушения стекла.

— Каждый ошибается — и дурак, и умный, но в отличие от первого, умный признаёт свои ошибки, — изрекла сфера. Исса сделала ещё один шаг. Тонкие трещины снова разбежались из-под подошвы. Зеркальная поверхность скрипела, стонала как морской левиафан, но продолжала держаться. Волны синего цвета стекали из-под туфельки вниз, но не исчезали в сверкающей глубине, а сгущались, формируя какой-то объект под стеклом. Как бы Исса не приглядывалась, сквозь метель из мелких осколков невозможно было разобрать, что именно формируется в глубине.

Ей потребовалось не менее пяти минут, чтобы добраться до границ большой трещины. В выбранном направлении она не сомневалась. Цвет таймера под ногами стал тёмно-синим. Ко времени, когда удалось ступить на следующую часть стекла, мелодия громко и диссонирующее завывала. Но стоило пересечь границу осколка, музыка стала почти неслышна. Цвет под ногами Иссы из синего превратился в лёгкий золотистый оттенок, но, что самое странное, и синий цвет не исчез. Он загустел под пройденной частью стекла, собрался в шар и ринулся вверх.

Синяя сфера, подобно выпущенному из пушки ядру, разнесла тот осколок, по которому только что прошла Исса. Через получившуюся дыру с обломанными краями, вылетел гейзер зеркалец. Свистящий фонтан из осколков извергся высоко вверх, разряжая истомившуюся в заточении энергию. Звон оглушал. От испуга Исса прикрыла руками голову и пригнулась, и это было лучшее решение, потому как шар, унёсшийся в небо, вернулся. Он упал где-то в центре зеркального озера, почти выбив один из треснувших секторов, а затем отскочил прямо к Иссе. На её счастье шар угодил на пару осколков правее, полностью разгромив там островок между трещинами и исчез в небесно-серой дыре. Из-под стекла мгновенно вырвался ещё один гейзер острых зеркалец. Иссе некогда было любоваться его пугающей красотой, ведь сверху начался стеклопад. Осколки звонко стучали по поверхности озера, угрожая иссечь её тело, но, к счастью, ни один из них не попал.

Мелодия звучала слишком отчётливо. Несколько прошедших с момента выстрела синего шара секунд, Исса простояла на месте. Стекло под ней разукрасилось густой сетью трещин и грозило в любой момент проломиться.

— Выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям! — громко огласила над озером сфера.

Исса выпрямилась и, не обращая внимания на свистящие рядом осколки, начала двигаться дальше. Следующая выбранная часть зеркального озера оказалась совсем небольшой по размерам, а значит времени на её прохождение отводилось немного. Музыка очень рано начала надрываться в диссонирующих нотах. Ориентируясь по золотому сиянию под ногами, Исса быстро нашла верный путь. Возле границы этой секции, волны света приобрели густой медный оттенок. Но ещё на половине пути стало видно, как под поверхностью формируется пирамида. Цветные волны проникали в фигуру, поглощались и увеличивали размер будущего снаряда. Жёлтое острее пирамиды уже нацелилось вверх.

— Ты притягиваешь к себе то, во что веришь и о чём думаешь!

Пирамида выстрелила, подняв за собой звенящую бурю. Фонтан осколков завыл, закружился, но выпущенная энергия продержалась недолго. Пирамида одним ударом протаранила сразу две части озера, а стеклянный дождь осыпался вниз, так и не зацепив Иссу.

Чем медленнее она пробиралась к двери, тем чаще поверхность зеркала покрывалось дырами и проломами. Синие сферы, зелёные цилиндры и жёлтые пирамиды восставали из бури, чтобы разбить стекло, если Исса недостаточно быстро проходила осколок. Найти верный шаг между «медленно» и «достаточно быстро» оказалось намного страшнее, чем увёртываться от летающих как снаряды фигур. Исса боялась провалиться под зеркало, ведь она не пролетит и двух метров, как её обдерёт до костей шторм зеркалец внизу. Но и позволить фигурам напитываться светом её шагов она тоже не могла допустить. Всё зеркало покрылось чёрными дырами! Из-за обстрела фигур путь пресекался, становился ненадёжнее и длиннее.

— Самое слабое место у человека — его чувства. Владеешь чувствами — владеешь собой, — мелькнула поблизости сфера. Неважно, что она имела в виду, но Исса ускорила шаг. Это было рискованной необходимостью. Продолжи она красться в том же медленном темпе и от озера не осталось бы ничего, кроме одной прямоугольной дыры.

Теперь фигуры под Иссой не всегда успевали формироваться. Пирамиды и шары не так часто ломали стекло, но ценой этому стал собственный страх, который вопил в душе при каждом треске стеклянной поверхности. Стекло не ломалось, мелодия не успевала разыграться до диссонирующих нот, но Исса не стала обманываться. Она знала, что стоит пойти ещё хоть чуть-чуть быстрее, и зеркало точно расколется.

— Больше всего люди интересуются тем, что их совершенно не касается! — с вдохновением прочла сфера.

Исса сцепила зубы от напряжения, даже не потрудившись взглянуть на неё. Всё внимание было сосредоточенно на зелёных кругах утекавшего цвета.

Совершенно неожиданно она разглядела под собой нечто новое, чего раньше не замечала. Среди цветных волн и сверкающих под поверхностью бликов ей виделось собственное отражение. Отражение это выглядело совсем не так как положено. Исса увидела саму себя, но почему-то с серебряными волосами и с болезненным выражением на лице, хотя сейчас её эмоции были скорее удивлёнными, чем страдальческими. Кажется, отражение было изранено и еле ползло.

— Говори с человеком о нём самом и он будет слушать тебя часами! — как по написанному цитировал шар.

Разглядывать себя в зеркале было бессмысленно, по крайней мере пока она проходила ненадёжный осколок. Но оказавшись на более крепком участке, Исса снова присмотрелась к своему двойнику. Отражение здесь стало другим: под синими кругами шла темноволосая девочка с раной на левом плече. Она зажимала порез правой ладонью, по руке струилась алая струйка крови, взгляд был очень злым. И снова они были очень похожи, за исключением волос и выражения лица.

Этот осколок Исса смогла пройти без происшествий. До белой двери оставалось недолго, но теперь и это было не важно. Исса буквально впилась глазами в отражение. Под ногами впервые растеклись алые, пульсирующие круги, в их тающих волнах она продолжала наблюдать за незнакомкой с тёмными волосами.

Голос сферы вырвал её из обманчивого состояния.

— Только с возрастом начинаешь понимать, что не во все закрытые двери надо стучаться, и не во все открытые заходить!

Мелодия резко смолкла, красные волны угасли. Исса в растерянности вскинула взгляд. Между ней и дверью оставалось всего несколько секций зеркального озера. Но вот из серой мглы под поверхностью появился огромный куб красного цвета. Вихрь осколков бился о его твёрдые грани, куб вырастал из глубины, занимая гораздо больше пространства, чем все остальные фигуры.

Исса спохватилась, и, не забывая контролировать шаг, заспешила к спасительной двери. Но она не успела дойти. Красный куб выстрелил вверх, уничтожив над собой слишком много поверхности озера. Зеркало со звоном ушло из-под ног. Вместе с кубом вырвалось сонмище острых обломков. Гул и свист заглушил крик повисшей на краю девочки. Разрезая ладони, Исса смогла подтянуться обратно и тут же увидела в отражении, как сверху падают острые как жало осколки. Чтобы хоть как-то укрыться, она перевернулась лицом вниз, поджала ноги и прикрыла голову. Спину пронзило ледяной болью, вокруг неистово зазвенело. Стараясь вздохнуть, Исса разглядела в зеркале под собой, как огромный красный куб возвращался.

Он падал прямо на неё с бледного диска луны. Отражение куба украсилось каплями крови. Превозмогая боль, Исса сделала последний рывок к спасительной двери. Зеркало у неё под ногами немедленно лопнуло, но несколько шагов до площадки она всё же успела пройти. Куб рухнул, последние куски озера исчезли в неистовом всполохе бури, зеркальца поднялись разом по всему прямоугольнику, затанцевали, засверкали мириадами острых убийц, но вдруг, как по команде, замерли в воздухе. Прошло мгновение-другое, стекло с печальным звоном осыпалось. Зеркального озера больше не стало, в мрачном небе осталась только площадка, белая дверь и лежащая перед ней Исса.

Было больно дышать, тело резало при каждой попытке двинуться. Боль отдавалась в плечах, в левой руке, в боку, в затылке и в пояснице. Она с трудом поднялась на колени, чувствуя, что в спине застряли осколки стекла. Но девочка заставила себя взглянуть на табличку двери, чтобы прочесть проступившие буквы и цифры: U17N.

— Исса, ты видела номер? — подплыла сзади сфера.

— Да… — скривилась от боли она.

— Какой это номер?

— Ю, Семнадцать, Эн…

Позади вспыхнул свет: сфера сканировала её, чтобы оценить полученные повреждения.

— Колото-резанные раны латеральной, ромбовидной, подостной и трапециевидной мышц. Повреждение рёбер, возможны повреждения внутренних органов. В теле обнаружены инородные предметы.

— Помоги мне… — попросила девочка. Сфера не ответила ей, словно бы размышляя.

— Ты умрёшь Исса. Спокойной ночи, — наконец решил шар. Что-то щёлкнуло позади. Исса ощутила её приближение.

— Нет! — вздрогнула она, понимая, что вместе со смертью пропадут и воспоминания. — Я прошла лабиринт, помоги мне!

Сфера остановилась с выпущенной из днища иглой.

— Я же видела номер, прошла через зеркало, одолела твой лабиринт, так помоги мне, не убивай!