«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-03 (2002)

Божественный напиток — чаепитие на Тайване: старинный чайничек да новая заварочка

Чэнь Шумэй

Причина, которая привела сюда этих посетителей, — это чаепитие. На берегу небольшого пруда, находящегося в парке Цяньшань, любители чая раскладывают на земле свои соломенные циновки. Трава, деревья, насекомые, рыбы в воде и камни на берегу пруда образуют естественный фон. Чайные подносы, чашечки, заварочные чайники, сосуды для декантировки (сцеживания) чая (в которые чай переливается из заварочного чайника и только затем разливается по чашкам) — все это располагается в определенном порядке.

Участники чаепития внимательно осматривают все предметы, сдвигают чашечки в одну сторону, поворачивают носик чайничка в другую, иногда дополняют цветочные композиции в вазах свежими листьями и веточками. Все должно радовать глаз, прежде чем можно предпринимать что-либо дальше.

Небо постепенно светлеет. Участники чаепития и окружающие их вещи окончательно приводятся в соответствие — чайные принадлежности, соотношение красок свежих цветов в вазе, сочетание цветов всех предметов вокруг и окружающая обстановка, вплоть до одеяния распорядителя — «хозяина» чайной церемонии — все подбирается одно к одному, чтобы создать единое целое. Порой этот ансамбль решен во множестве оттенков пурпурного цвета, большая корзина для овощей, поставленная рядом, полностью воссоздает атмосферу естественной деревенской жизни. Иногда преобладают оттенки кофейного цвета с добавлением блеклого серого тона, что выражает светлый, радостный настрой. А бывает, что все выполнено в голубых тонах, и тогда отдельные чайные принадлежности выглядят как сторонние наблюдатели.

Во главе каждой группы любителей чая — свой «хозяин» церемонии. Когда он занимает свое место, можно приступать к приготовлению чая. Бурлящий, испускающий белый нар кипяток наливается в керамический чайничек из темно-красной глины. Затем вода после первой заварки, предназначенная только для подогрева сосудов и смачивания чайного листа, выливается.

После этого «хозяин» чайной церемонии открывает маленький чайничек и предлагает своим «гостям», участникам чаепития, посмотреть на чайные листья, которые только что были пропитаны кипятком. Еще не полностью расправившиеся чайные листья испускают легкий аромат дыма, дающий представление о том, как они высушивались над огнем.

«Хозяин» чаепития в каждой группе начинает знакомить своих слушателей с различными сортами — в частности, с тем, где они выращиваются. За одним из столов пьют чай урожая прошлой зимы с горы Алишань. Это — последняя возможность заварить такой чан, потому что его уже невозможно купить на рынке. В другой группе «хозяин» церемонии представляет чай Маофэн весеннего сбора с вершины горы Хуаншань (в провинции Аньхой в материковом Китае), который является действительно редким и великолепным по своему вкусу. Так, беседуя, участники чаепития начинают следующий этан приготовления чая.

Одна из «хозяек» чайной церемонии — изящная и одухотворенная девушка — ученица средней школы. «Гости» внимательно наблюдают за ней, пока она осторожно заваривает первый чайничек. Когда «гости» пьют чай, кто-то говорит: «Немного горьковато, но при этом и немного сладковато». Некоторые думают про себя: «Это очень похоже на людей одного возраста с распорядительницей церемонии». Эти слова глубоко соответствуют традиционной идее о том, что характеры людей находят свое выражение в сортах чая, которые они заваривают.

Во время второй заварки, когда листья поливаются свежим кипятком, начинает медленно распространяться сладкое благоухание высокогорного чая. Самый сильный аромат достигается при третьей заварке. При четвертой же темный цвет, крепость чая начинают ослабевать, а более светлый цвет и более сладкий вкус возвращаются.

Следуя этой модели процесса чаепития, участники проходят через шесть этапов заварки чая. Шестикратно использованные и полностью раскрывшиеся чайные листья перекладываются на поднос и выставляются для всеобщего любования. Глядя на листья, один из любителей чая говорит: «Да, это именно так, как должен выглядеть настоящий чай — один центральный и два боковых листочка». Все выражают свое восхищение, и на этом завершается первый этап чайной церемонии.

Эта сцена имела место в августе 1998 года на горе Янминшань во время занятий но чайной церемонии, проводимых чайным домиком «Цинсян чжай». Эти занятия являются частью усилий, предпринимаемых тайваньскими чайными заведениями по «возрождению и развитию китайского искусства чаепития». Се Чжи-чжан, работающая инструктором в этом чайном домике, поясняет, что большинство подобных акций специально проводится ранним утром в горах «с целью вырвать людей из обычной обстановки». Все тщательно продумано: от ритуалов и правил взаимодействия между «хозяином» и «гостями» до приготовленной с любовным вниманием к каждой детали чайной сервировки, чайных десертов, видов цветов и даже расположения соломенных циновок». И все это служит «созданию дистанции между миром чаепития и миром повседневности», говорит она.

Китайцы пьют чай уже более тысячи лет, и чаепитие давно является привычной частью повседневной жизни. Это проявляется, в частности, в том, что чай, наряду с рисом, соевым соусом, топливом, солью, маслом и уксусом, входит в традиционный список обязательных вещей, которые должны быть на кухне в каждом китайском доме. В одном из поздних сочинений Линь Юй-тана мы находим строки о том, что этот «столь широко распространенный обычай привносит особый колорит в повседневную жизнь людей». Что же представляет собой эта возрождаемая в конце 90-х годов на Тайване особая традиция чаепития, имеющая своей целью «создание дистанции между миром чаепития и миром повседневности»?

Се Чжи-чжан указывает на то, что чаепитие очень тесно связано с жизнью людей и нередко становится слишком «обыденным» занятием. «Все пьют чай, однако у большинства людей это никакого особого ощущения не вызывает», — говорит она. В своем классе чайной церемонии она приглашает каждого вне зависимости от места проведения занятия — в аудитории или на природе — дать волю своим ощущениям осязания и вкуса, действительно почувствовать чай во всех его особых деталях, ощутить эстетическую красоту всех разнообразных вещей, связанных с чайной церемонией.

Она говорит, что основной целью всего этого является «выражение красоты мира чайной церемонии во всей ее полноте». Во всех ритуальных действиях и этапах чайной церемонии — нагревании чайников, расстановке чашек, извлечении чайных листьев, настаивании чая, вдыхании аромата и разливании чая, созерцании различных сортов чая, определении их вкуса и оценке особенностей — самым важным является «воспитание нашей души». Чайная церемония воспитывает чувства спокойствия и самососредоточения.

Предпринимаемые Се Чжи-чжан усилия по «возрождению китайской культуры чая» являются частью общих усилий по развитию искусства чаепития на Тайване. Несмотря на то, что искусство чаепития на Тайване существует в такой «изысканной» форме — чай пьется из маленьких чайничков, согретых чашечек, включает в себя наслаждение чайным ароматом — число любителей чая не ограничено кругом лишь состоятельных и праздных людей. «Разница — лишь в обстановке, в которой проходит чаепитие, в людях, с которыми Вы его совершаете, в степени красоты чайничков и других чайных принадлежностей», — говорит Люй Ли-чжэнь, который дважды занимал пост председателя Китайской ассоциации искусства чая. Когда организация проводит свои мероприятия, то среди участников можно увидеть строительных рабочих, водителей грузовиков и представителей других рабочих профессий. Однако, когда дело касается чайной церемонии, то нет ни жевания бетеля, ни сквернословия — все ведут себя благовоспитанно, во всем строго следуя правилам чайной церемонии.

Оглядываясь на историю, невольно задаешься вопросом: насколько далекие корни имеет эта элегантная манера пить чай? Как появился самый популярный сегодня способ чаепития — маленькие чайнички, чайные подносы и т. д.?

Чжэн Пэй-кай, профессор факультета китайской культуры Городского университета Гонконга, указывает на то, что существует точно документированный письменный источник об обычаях китайцев пить чай. Этот источник относится к периоду Борющихся царств, то есть к временам 2300-летней давности. Однако до времени Тан (VII–X вв.) китайцы пили чай точно так же, как они пили «вегетарианский суп»: чайные листья погружались в чайник с кипятком и затем обязательно варились.

Во времена Таи и Суп (XI–XII вв.) императорский двор и знать положили начало способу чаепития, который используется в японской чайной церемонии по сей день: брикеты спрессованного чая (круглой формы и потому получившие название «круглый чай») измельчались в мелкое крошево и заливались кипятком либо брикетик чая помещался в чайник с кипятком.

В те времена китайцы пили, главным образом, неферментированный чай. Только позднее получили распространение сорт частично ферментированного чая улун, а также прошедший полную ферментацию черный чай.

Широкое употребление китайцами «чайного листа» (листьев чая, которые высушивались над огнем) началось лишь после того, как основатель династии Мин специальным императорским указом запретил употребление «круглого чая» и повелел министрам использовать чайный лист в качестве подношений и дани. Это произошло всего лишь около 600 лет тому назад.

Много позднее, в конце династии Мин и в начале династии Цин (сер. XVII в.), большое количество жителей материкового Китая перебралось на Тайвань. В это же время на Тайвань из района Уишань (провинция Фуцзянь) были завезены чайные кусты. Эти события послужили естественной причиной того, что на Тайване заливание чайных листьев кипятком стало основным способом заварки чая.

Чжан Хун-юн, профессор факультета китайского языка Государственного университета Цинхуа и знаток чая, отмечает, что в новой истории (со времени правления императора Канси цинской династии до окончания Второй мировой войны) существовало несколько различных способов чаепития, как, например, способ шаху (использование очень большого глиняного чайника), гайвань (чай заваривается в индивидуальных кружечках с крышками), чанян нао («чай, приготовляемый девушкой» — способ, при котором используются большой чайник и несколько маленьких чашечек) и способ гунфу (чайные листья завариваются в очень маленьком чайничке). Первые три способа не нашли широкого распространения на Тайване. Что же касается четвертого — гунфу, то он становится наиболее популярным с 70-х годов XX века, когда искусство чаепития приобретает большую популярность у жителей острова.

Способ чаепития гунфу, ведущий свое происхождение из района Чаочжоу провинции Гуандун, был очень популярен в провинциях Фуцзянь и Гуандун. Наиболее широкое распространение он получил в период правления цинского императора Цяньлу и вплоть до раннего этапа периода Республики.

Однако на Тайване характер и значение гунфу получили повое осмысление. Конечно, на Тайване были люди, дотошные во всем, что касается чаепития, которые относились к чаепитию так, как это показано в поэме о чае Лянь Хэпа, автора труда «История Тайваня». В поэме есть такие строки: «Чашечка работы Жо Чэня, / Чайничек, сделанный Мэн Чэнем, / И поднос из гончарни Гэяо бережно расставлены. / Вкладывается великое усилие в заварку знаменитого чая. / Вкус его в каждой чашечке превосходит тот, что есть в вине тиху». (Жо Чэнь и Мэн Чэнь были знаменитыми керамистами, Гэяо — название гончарни, известной производством прекрасной керамики и фарфора, тиху — название сорта изысканного вина). Однако таких людей было не так много, так как Тайвань в конце династии Цин (нач. XX в.) был еще по преимуществу аграрным. Большинство людей не уделяли особого внимания сервировке или обстановке, в которой они пили чай.

Суммируя все написанное любителями чая, мы можем описать так называемый «общепринятый способ чаепития гунфу» следующим образом: для чаепития используются маленький керамический чайничек из темно-красной глины и четыре маленьких глиняных чашечки, покрытые изнутри белой глазурью. Чайничек и чашечки размещаются на керамическом «чайном корабле» (чачуань, глубокий поднос). При заварке чая кипяток наполняет не только чайник, но и поднос. Таким образом чайничек и чашечки ошпариваются снаружи. Искусный мастер чайной церемонии, касаясь чашечкой дна «чайного корабля» и делая ею круговые движения, производит таким образом очаровательные мелодичные звуки. Цель поливания кипятком чайника и чашечек на чайном подносе состоит в том, чтобы сделать каждую вещь теплой, а также в том, чтобы сполоснуть чашки перед началом церемонии.

В способе чаепития гунфу уделяется мало внимания изысканности чайного сервиза, и, кроме того, он не слишком гигиеничен. В былые времена на улице Чжупхуалу в Тайбэе существовало много чайных домиков, которые предлагали своим посетителям чай, приготовленный в фуцзяньском стиле «чаепития стариков». Их завсегдатаями, в основном, были те пожилые люди, которые собирались возле храмов или под деревьями, чтобы вместе распивать чай. В наши дни подобные сцепки еще можно увидеть в деревнях центрального и южного Тайваня, а также на рынках рабочей силы в Тайбэе. Все это послужило причиной того, что способ чаепития гупфу стали называть «чаепитием стариков».

Между тем, состоятельные люди дали гунфу и другое название — ланьшэнь, или «дух праздности». Чаевод в третьем поколении Чэнь Хуаньтан, который вырос в горах уезда Наньтоу, где культивируют чайный куст, объясняет, почему люди старшего поколения на Тайване использовали это понятие. Оп говорит, что название «дух праздности» имеет слегка ироничный смысл, так как этот вид чаепития отличается от других тем, что предоставляет возможность продемонстрировать, что некто является «частью праздного класса людей».

Каким же образом пили чай обычные люди в период с конца прошлого века, когда чай начал выращиваться на Тайване, до того, как остров встал на путь ускоренного экономического развития? Вот как Чэнь Хуань-тан описывает это: «Они обычно брали несколько чайных стебельков с листьями, бросали их в большой чайник для кипячения воды и нагревали его, получая много такого налитка». Очевидно, что чаепитие выполняло различные функции: утоляло жажду, было модным занятием, а также являлось формой совместного времяпрепровождения людей.

После окончания Второй мировой войны и японской оккупации Тайваня, в разгар гражданской войны в материковом Китае около двух миллионов человек прибыло на остров с материка. Этот период отличался особым разнообразием стилей и способов чаепития на Тайване. В то время напротив чайных домиков в фуцзяньском стиле, расположенных на улице Чжун-хуалу, появились «чайные домики старого солдата с материка», которые еще называли цинчаши («домики чистого чая»).

Се Чжи-чжан, которая очень близко знакома с историей чайных домиков, говорит, что посетители чайных домиков фуцзянского стиля пили полуферментированные сорта чая, главным образом улун и тегуаньинь, которые обычно заваривались в маленьких глиняных чайничках. В «чайных домиках старого солдата» подавались слегка ферментированные сорта (известные под общим названием цинча, что и дало название таким чайным домикам). Здесь чай чаще заваривался в чашках, а не в крошечных чайничках.

Почему же люди старшего поколения из разных китайских провинций являются приверженцами различных способов чаепития? Се считает, что эти различия легко объяснимы: «К югу от Янцзы наиболее популярным являлся слабоферментированный сорт чая лунцзин, и хранящие тепло стеклянные кружечки были наиболее удобны для настаивания такого чая. Сорт же улун имеет более высокую степень ферментации и становится еще вкуснее при использовании чайничков из легко проводящей тепло темно-красной глины».

В те времена помимо чайных домиков существовали также и многочисленные специально предназначенные для чаепития места, располагавшиеся под деревьями в парках и у входов на территорию храмов. Там царил дух отдохновения и радости, типичный для доиндустриального тайваньского общества. Се Чжи-чжан вспоминает, что на горе Янминшань, недалеко от термальных источников, находился лоток, где продавался чай и даже предлагалось бесплатно удобное бамбуковое кресло. Тогда она была студенткой университета и часто вечерами приходила туда с книжкой в руках. Дул прохладный ветерок, пели птицы, и стрекотали цикады. Се до сих пор помнит ту снимающую напряжение атмосферу в местах, где люди старшего поколения с младенцами в колясках и ребятишками постарше целыми семьями развлекались и отдыхали.

Кажется, что чаепитие всегда было неотделимо от атмосферы праздности. Однако, по мнению некоторых любителей чая, в «чайных домиках стариков» или в специальных местах для чаепития люди придают большее значение игре в китайские шахматы, встрече с друзьями либо стремлению просто хорошо провести время, нежели самой чайной церемонии. По словам Чжань Сюнь-хуа, торгующего чаем и являющегося большим знатоком чайной индустрии на Тайване, жители острова начали действительно серьезно относиться к правилам чайной церемонии, уделяя внимание буквально всему — от чайного листа до чайных принадлежностей и общей атмосферы чаепития, только в середине 70-х годов, когда чай потерял свое значение как один из основных экспортных продуктов и стал, главным образом, потребляться на внутреннем рынке.

Порой исторические события складываются весьма парадоксально. По словам Чжэн Пэй-кая, китайское искусство чая достигло вершины своего развития в периоды Тан, Сун и Мин, а в конце династии Цин, в 90-х годах XIX века, производство чая и искусство чаепития пребывали в полном упадке из-за войн и революции. Но, словно по иронии судьбы, именно в это время упадка культуры чая в Китае на Тайване, отделенном от материка проливом, была воспринята культура чаепития образца минской и цинской династий.

В исторических источниках говорится, что первые чайные кусты были привезены на Тайвань из района Уншань (провинция Фуцзянь) во время правления цинского императора Цзяцина (1796–1820). Во времена правления династий Сун и Мин Уншань был уже широко известен производством высококачественных сортов чая, которые поставлялись к императорскому двору. Кусты, привезенные на Тайвань в конце династии Цин, были сорта улун. Первые посадки располагались в районе горы Вэньшань и позднее вдоль реки Даньшуй. Говорят, что в районе Шидин на севере Тайваня до сих пор сохранились чайные кусты, которым более ста лет.

После того, как в конце династии Цин Тайвань был открыт для международной торговли, чай стал одним из основных продуктов местного экспорта. У Чжэнь-до, бывший директор тайваньской Чайной селекционной станции, носящий почетный титул «профессор чая», отмечает, что в 1869 году один из британских купцов привез в Нью-Йорк произведенный на фабрике «Ваньхуа» высококачественный сорт северо-тайваньского чая под названием «Формозский чай». У отмечает, что «чай не только был продан по высокой цепе, но и приобрел отличную репутацию». После этого события многие британские купцы отказались от своей привычки покупать необработанный чай на Тайване, везти его сначала в Фучжоу для дальнейшей обработки, а затем в Макао для пробной продажи. Они изменили свою стратегию и стали производить обработку чая сорта улун прямо на Тайване. Это был первый случаи, когда тайваньский чай улун получил международное признание.

В период японской оккупации в результате повышенного спроса на черный чай на мировых рынках в основных районах производства чая на Тайване — уездах Таоюань, Синьчжу, Мяоли — стали выращивать большое количество соответствующих сортов чая. До начала Второй мировой войны основными экспортными продуктами были черный чай и полуферментированные сорта чая улун и баочжун.

Основным результатом японского управления тайваньской индустрией чая стало создание в разных районах острова опытных станций по выращиванию и обработке чая. Японцы также поощряли чаеводов создавать кооперативы по обработке и ассоциации по продаже чая, закладывая таким образом основы механизации производства и развития современных методов реализации готовой продукции.

После возвращения острова под юрисдикцию Китая чай продолжал экспортироваться. Однако в середине 70-х годов, на пороге всемирного нефтяного кризиса, экспортная цена тайваньского чая упала настолько сильно, что это создало серьезную угрозу существованию всей индустрии чая. Для того, чтобы спасти уже сложившиеся чаеводческие фермы от разорения и защитить доходы фермеров, правительство предприняло ряд мер, способствовавших возникновению внутреннего рынка чая. К этому времени тайваньская чайная индустрия имела уже более чем столетний опыт развития.

_{(Окончание следует)}

История тибетской медицины

Тубдаин Пунког

Еще десять тысяч лет назад жители Тибета использовали топленый жир для остановки кровотечении, а для лечения заболеваний кишечника применяли кипяченую воду. Собственно тибетская медицина появилась лишь 7500 лег спустя. Существуют предположения, что медицинские знания были привнесены в Тибет из Индии и внутренних районов Китая, но эго абсолютное заблуждение.

Местом зарождения тибетской культуры и колыбелью анимистической религии бон, которой следовали большинство тибетцев того времени, было местечко Чжанчжун, на месте современного населенного пункта Буранг уезда Нгари.

Именно там в 657 г. родился Даинба Ксераб — основатель религии юнчжунбон. Дата его рождения не намного отличается от даты рождения основателя буддизма Шакьямуни. Даинба, воспетый в доктринах религии бон, открыл, что все предметы состоят из четырех элементов: земли, воды, огня и ветра и что все изменения в природе происходят благодаря взаимодействию этих элементов.

Даинба, опираясь на свое понимание мира, написал много трудов, среди которых «Рождение Вселенной из яйца», «Теория тибетской медицины», «Космическое летоисчисление». Плодовитый автор также был широко признаваем в качестве первого специалиста в области тибетской медицины.

Первый медицинский трактат. Как гласит легенда, у Даинбы было девять жен. Одна из жен родила ему сына Кияйбо Кукси. Произошло это в 637 г. Кияйбо унаследовал от отца теоретические положения тибетской медицины и развил их в своих многочисленных трудах, которые не потеряли своего значения и по сей день. Одним из таких трудов является «Четырехтомный медицинский трактат».

Переведенные работы по медицине. Тридцать третий правитель Тибета Сонгстан Камбо вскоре после своего восшествия на престол в 629 г. отправил в Индию группу молодых ученых, поставив перед ними задачу обучиться искусству перевода. Кроме того, он пригласил в Тибет трех врачей — Балодамжу из Индии, Хань Ванханя из Внутреннего Китая и Кьянлеглунка из Даши, которые подключилась к работе своих местных коллег по переводу на тибетский язык медицинских книг. Одной из переведенных ими книг была «Неустрашимое оружие». Кьянлеглунк остался в Тибете в качестве личного врача тибетского монарха. Несколько позже к переводу трудов по медицине на тибетский язык подключились китайские врачи.

Первая школа тибетской медицины. Была основана в 762 г. в Гонгбомело известным тибетским медиком Юток Ионден Гоино. В школе обучалось около трехсот учеников, которым передавал свои знания сам основатель и еще один известный врач. Закончило школу более двухсот студентов, которые в течение десяти лет изучали вышеупомянутый «Медицинский трактат» и в результате получили ученую степень, равную современному доктору философии. В течение последующих десяти лет Юток обучил еще около тысячи студентов из различных районов Тибета, Индии и Китая.

Ветеринария. Тибетский правитель Тисонгдэцэн был горячим поклонником лошадей. Однажды он пригласил в Лхасу известных тибетских лекарей, чтобы вылечить одного из своих любимых копей. Выполнив свою миссию, врачи преподнесли правителю труд, озаглавленный «Теория ветеринарной хирургии». Тисонгдэцэн был так тронут, что издал декрет, предписывающий всем жителям Тибета оказывать этим врачам всяческое уважение. Позже тибетцы стали называть своего правителя «на», или «бог», а врачей — «нагьи», или «попечители бога». Обычных врачей они называли «мониба».

Развитие медицинских традиций. В 891 г. государство Тубо, после убийства правителя Дармы, погибло. Тибет погрузился в период длительной дезинтеграции. Правитель одного из образовавшихся мелких царств — царства Куге — преданный буддист, направил в Индию 27 молодых людей для обучения переводу. Один из них, Жинчэнь Санкио (958-1055), позже стал известным переводчиком известных медицинских книг на тибетский язык. Кроме того, он внес большой вклад в дело теоретического и практического развития медицины Тибета. Перу Санкио, наряду с другими студентами, включая Чекьяя Денна, принадлежит большое количество трудов по медицине. Четвертый сын последнего написал такие трактаты, как «Основы медицины», «Заметки по медицинским вопросам» и «Практическая медицина». В этот период также прошло становление девяти известнейших тибетских медиков, одним из которых был Дано Даве, разработавший методику вскрытия. Мать Дано скончалась от несварения желудка, вызванного перееданием репы. Сын препарировал мать в научных целях и изобрел «смесь Дано» — лекарство от нарушений пищеварения, применение которого практикуется и по сей день.

Юто Ионден Гонпо II. Родился в г. Шигацзэ в 1126 г. Он был очень одаренным ребенком и начал изучать медицину в весьма раннем возрасте — с восьми лет Уже в 12 лет он серьезно увлекался «Четырехтомным медицинским трактатом». Примером необычайно широких познаний ученого служит его труд, названный «Собрание растительных лекарств». Исследования Гонпо II в значительной степени обогатили «Медицинский трактат», перечень лечебных трав которого, благодаря его исследованиям, увеличился более чем на 200 наименований и составил 380 растений.

Жочэн О’чэнна, родившийся в 1230 г., перенял идеи тантризма у своего отца еще в молодости и постригся в монахи в возрасте 21 года. В монастыре он совершенствовался под руководством учителя Гармапы, второго живого Будды. Жочэи совершил путешествия в Индию и Афганистан, где приобрел немало знаний. Вернувшись на родину, он основал секту Доцзе Сумцзе Тижол, которая ставила целью исследование алхимических процессов превращения цветных металлов в золото и ртуть. После смерти Гармапы Жочэн нашел мальчика, провозглашенного третьим живым воплощением Будды Гармапы и ставшего первым прошедшим реинкарнацию живым Буддой в Тибете. Жочэн, ушедший из жизни в 1309 г., оставил много книг по медицине, а также объемный труд «Методология получения ртути».

Третий живой Будда Гармапа. Родился в 1284 г. в местечке Гуиктанк уезда Нгари. В юности он был нищим бродягой. Жочэн нашел его побирающимся у монастыря Курну в Дойлунгe и узрел в юноше реинкарнированную душу своего учителя. Во время обучения в монастыре молодой человек познакомился с медицинскими знаниями и впоследствии разработал около 830 лекарственных препаратов, которые описал в книге «Названия лекарств». Перечень описанных в книге лекарств в два раза превышает перечень «Четырехтомного медицинского трактата». Третий живой Будда скончался в Пекине и 1339 г., когда ему было 56 лет.

Северная и южная школы. Джамба Ксамцзе Жасанг родился в 1395 г. в семье чиновника. Все свое детство он изучал тибетскую медицину и впоследствии написал немало научных трудов. Три сына ученого, в свою очередь, являются авторами «Комментариев к медицинскому трактату» и «Дополнений к медицинскому трактату», которые стали основой так называемой школы Джамба, или северной медицинской школы. Джамба-отец умер в 1475 г. и возрасте 81 года. Наибольший вклад в развитие школы Джамба внес Диен Санчьяй Гьяйко, основавший школу тибетской медицины Яованшань.

Основатель южной медицинской школы Суге Нангньи Доцзе родился в 1439 г. Ему было всего 10 лет от роду, когда Юток Ионден Гоино рассказал мальчику о том, что «Четырехтомный медицинский трактат» изобилует ошибками. С этого самого момента Суге посвятил себя изучению медицины и впоследствии написал много научных трудов. Умер в 1475 г., когда ему было 37 лет, но его дело продолжили 44 талантливых ученика.

Тибетские врачи из Деге. Ситу Чойцзе Чонпай (1700–1774) основал свою школу тибетской медицины в 1754 г., в рамках которой воспитал несколько выдающихся ученых. В соавторстве с братом Ситу написал несколько научных трудов, в которых нашли отражение идеи, широко используемые и в наши дни. Одна из работ, например, содержит подробные ежедневные записи по фармацевтическому производству.

Современное состояние. На заре проводимых в Китае демократических реформ тибетская медицина была отделена от буддизма и в помощь ей были созданы специальные правительственные структуры. Руководителем лхасского госпиталя был назначен известный энциклопедист Чэнраб Норьу, а в больнице тибетской медицины Деге была проведена грандиозная реконструкция. После 1979 г. тибетская медицина переживает второе рождение, ознаменовавшееся появлением ряда соответствующих медицинских учебных заведении.

В 1985 г. на базе общеобразовательного тибетского колледжа был основан Тибетский университет с факультетом тибетской медицины, который в 1988 г. был преобразован в колледж тибетской медицины. В 1991 г. была создана школа тибетской медицины в Деге, а в 1994 г. — колледж тибетской медицины в провинции Цинхай. Усилиями правительства был создай целый ряд лечебных заведений, специализирующихся в области тибетской медицины, включая больницы в уезде Нгари, Шигатцзе, Нагчу и Чамдо.

* * *

Игра в кости по-тибетски

У И

Кости. В Тибете это слово звучит как магическое заклинание не только для страстных приверженцев этой игры, но и для обычных жителей, рассматривающих ее как одно из развлечений в свободное время.

Тибетцы обычно собираются небольшими группами и играют в эту азартную игру, используя веточки или камешки, сопровождая свои действия смехом и громкими криками.

Тибетские кости. Сами кости обычно изготавливаются из костей животных и могут быть самой разной величины. Обычно это кубики, на каждой из граней которых нанесены точки, от одной до шести. В магазинах можно встретить кости, сделанные из дерева, пластмассы, слоновой кости и нефрита.

В древности кости предназначались для гаданий, которые широко практиковались в эпоху государства Тубо. Без участия богов не принималось ни одного решения, будь то сроки уборки урожая или время начала воины. Хотя многие традиции в Тибете живы и по сей день, кости, тем не менее, сейчас используются в основном для развлечения.

Правила. Для игры в кости требуются два кубика, деревянная чашка диаметром около 10 см и пара круглых кожаных подушечек по 20 см в диаметре. Игроки разбиваются на две команды по 1, 2 или 3 человека. Игроки одной команды бросают кости по очереди, начиная со старших. Младшему по возрасту предоставляется право выполнить эту процедуру в последнюю очередь. Для того, чтобы правильно метнуть кости, надо положить их в чашку и быстро ею потрясти, удерживая в правой руке. В нужный момент чашка переворачивается вверх дном и опрокидывается на кожаную подушечку.

Затем игрок убирает чашку и подсчитывает количество всех видимых точек на кубиках. На специальную подушечку с нанесенными на нее ста восемью метками укладываются фишки в соответствии с количеством набранных очков.

Игрокам разрешается аккумулировать свои фишки на одной метке. Если количество фишек одной из команд окажется больше, то фишки соперника считаются «съеденными». Победившей считается та команда, которая первой доберется да ста восьмой метки с девятью фишками.

Специфика игры. В Тибете в кости играют повсеместно и в любую погоду.

Группки игроков можно встретить и в поле, и под тусклой масляной лампой в палатке, и на лесной поляне. В кости играют во время перерывов в работе, на праздниках или просто, когда есть время. Чаще всего игра идет на интерес, но иногда и на деньги. Игроки рассаживаются кругом на мягкой подстилке, в центре которой и размещается кожаная подушечка. Каждому игроку раздается по девять фишек. Выбирая их, некоторые окунают пальцы в вино и смазывают им свои фишки, другие шепчут молитвы. Иногда мечущий кости дует на них, прежде чем положить в чашку. Все замирают, когда чашка оказывается перевернутой на кожаной подушечке, а когда ее убирают, глаза присутствующих буквально впиваются в кости и все начинают выкрикивать количество очков, представляющееся наиболее выгодным каждой из сторон…

Тибетские нюхательные флакончики

Цзинь Цзяньго

Тибетские пастухи, встречая друга, а иногда и постороннего, обычно в качестве приветствия протягивают ему нюхательный флакончик — вещичку, которую можно найти только на рыночных прилавках изделий художественных промыслов в китайской глубинке.

Предложение понюхать играет ту же самую роль, которая в других частях Китая отводится рукопожатию, поцелую или объятиям.

Нюхательные флакончики. Обычно они состоят из «тельца», «плечиков», «воротничка» и «шляпки» и бывают изготовлены из таких материалов, как золото, серебро, бронза, и искусно украшены кораллами, янтарем, нефритом, агатом или орнаментом из рогов яка. Тщательно выполненная гравировка, как правило, изображает тибетские танцы, редких животных, летящих драконов, скачущих лошадей и сценки из народных предании.

Нюхательные флакончики чрезвычайно высоко ценятся у коллекционеров.

Традиционное приветствие. Хозяева обычно ублажают гостей, прибывших издалека, предлагая им понюхать из своего флакончика и строго соблюдая при этом протокольное правило, в соответствии с которым первыми к процедуре допускаются старшие по возрасту. Гости, в свою очередь, правой рукой протягивают хозяину свои флакончики, предлагая попробовать их запахи. Если у гостя флакончика не оказалось, то он, понюхав из флакончика хозяина к тем самым воздав ему дань уважения, возвращает флакончик владельцу, держа его обеими руками.

Ритуальные действия. Приветствие гостей через предложение понюхать влечет за собой целый ряд ритуальных действий. Хозяева и гости одного с хозяевами возраста передают друг другу флакончики правыми руками.

Достаточно своеобразно происходит чествование гостя который старше хозяина. Ему предлагают сесть, и более младший по возрасту хозяин совершает поклон и двумя руками передает гостю флакончик. Когда старший по возрасту гость насладится процедурой, наступает очередь младшего но возрасту хозяина нюхать из бутылочки гостя, после чего он получает и свою бутылочку обратно.

Если флакончик старшему по возрасту гостю подает женщина, то она берет его двумя руками, касается флакончиком своего лба, совершает медленный поклон и только после этого передает его гостю.

Процедура нюхания. Чтобы правильно выполнить ритуал, надо сжать левую руку в кулак и насыпать небольшое количество содержимого из флакончика в ямку, образующуюся между большим и указательным пальцами. Перед тем, как вдохнуть зелье носом, тибетцы стараются уловить исходящий от него аромат.

Запах. Нюхание — это своего рода развлечение. Вдыхаемая субстанция обладает холодным и, вместе с тем, несколько пряным ароматом и обладает тонизирующим действием.

Выполняя этот ритуал, следует воздерживаться от неосторожных действий, способных вызвать затяжной приступ чихания.

Применение. Нюхательный порошок добавляется тибетцами в лечебные травы и применяется для лечения простуды, насморка, головных болей и ринита.

Изгнание злых духов

Нга Бадив

Танцы тибетских шаманов, которые уже долгое время весьма распространены среди национальных меньшинств Китая, служат не только для того, чтобы с их помощью изгонять злых духов, но также имеют и жертвенный смысл.

Например, в монастыре Юнхэгун в Пекине однажды проводилась церемония «большого сбора», устраивающаяся обычно в период между 23-им днем первого месяца и 18-ым днем второго месяца по лунному календарю. Последние два дня мероприятия были посвящены шаманскому танцу, который самими тибетцами называется «цангмо».

Этот же самый танец, некогда весьма популярный в Пекине, всегда назывался здесь тайцем «изгнания духов», а жившие в Пекине монголы называли его «божа», что по-монгольски означает просто «танец».

Шаманские танцы. Ламаистские монахи исполняли шаманские танцы в монастырях Пекина в эпоху династии Мин (1368–1644), а в эпоху Цин (1644–1911) они стали модными. Наибольшую известность получили шаманские танцы монастыря Юнхэгун, которые включали тринадцать частей:

1 — танец изгнания Белого Духа

2 — танец изгнания Черного Духа

3 — танец бога моллюсков

4 — танец бога бабочек.

В первых четырех частях, во время исполнения которых возбужденные танцоры выступают в масках, рассказывается о том, как люди, морские животные и насекомые узнали о том, что боги решили спуститься, чтобы изгнать злых духов.

5 — танец Бриллиантового бога

6 — танец Звездного бога

7 — танец Небесного царя

8 — танец буддийских стражников

9 — танец Белой Тары

10 — танец Зеленой Тары

11 — танец Мантреи.

В частях 5–9 повествуется о том, как Шакьямуни, основоположник буддизма, направил с небес четырех Небесных царей, восемь буддийских стражников и двадцать шесть богинь Тары, чтобы они нашли и схватили злых духов.

Часть 12 — обезглавливание дьявола — является кульминацией всего танца в целом и повествует о Будде Мантрее, который отрубил головы злым духам.

Часть 13 — сжигание злых духов — представляет собой историю о том, как души злых духов были прибиты к треугольной доске и сожжены во имя сохранения покоя в мире.

После исполнения танцев все собравшиеся — следовали за исполнителями, неся статую Майтреи, известного как «грядущий Будда». Они обходили монастырь в поисках остатков злых духов.

Шаманские танцы, по разным историческим причинам, в монастыре Юнхэгун больше не исполняются. Но еще в 30-е годы их можно было увидеть в исполнении монахов монастыря Жуйин в провинции Ляонин.

Происхождение. Существует много легенд о происхождении шаманских танцев в Тибете. Согласно одной из легенд, ее герой с помощью танца выманил и убил тибетского правителя, который притеснял буддистов. С тех пор, якобы, тибетские буддисты ежегодно исполняют шаманские танцы в память об этом человеке.

Другая легенда рассказывает о том, что один на местных духов попытался сделать подкоп под стены монастыря Самье, но был повергнут песней и «бриллиантовым танцем», которые были исполнены учителем Падмасамбхавой.

В «Биографии учителя Падмасамбхавы» действительно повествуется об этом учителе секты пьинма, который был родом из царства Одияны, известного в VIII в. своими буддийским тантрическими танцами. В 747 г. он из Одияны (территория современного Пакистана) отправился в Тибет по приглашению царя Тисонгдэцэна, правителя государства Тубо, для проповедования буддизма. Тибетский правитель решил построить в честь автора «бриллиантового танца» монастырь Санье к востоку от Лхасы.

Этот танец был создан на основе тантрических танцев, распространенных в царстве Одияны, однако его исполнители использовали в нем буддийские атрибуты, привезенные из Индии, а шаманы, исполнявшие его в некоторых районах Тибета, изображали индийских героев.

Создавая свой танец, учитель Падмасамбхава прекрасно понимал, что он вряд ли будет принят тибетцами, если сохранится в индийской тантрической версии, поэтому в канву танца были введены некоторые тибетские боги. Следует отметить, что «танец барабана», исполняемый сейчас монахами монастыря Санье, содержит в основном уже только местные танцевальные движения.

Школы. Тибетский буддизм развивался по нескольким направлениям и оказался разделенным на разные секты, среди которых: ньинма, сакья, кагью и гелук. Все они имеют собственные школы шаманских тайцев.

Ньинма. В рамках этой секты впервые появился собственный танец, героями которого выступают восемь персонажей, являющихся реинкарнациями учителя Падмасамбхавы. Позже в танец были введены буддийские стражники, и теперь он представляет собой ряд сюжетов, отображающих догматические принципы секты.

Сакья. Представители этой секты исполняют танец, основанный на «бриллиантовом танце», созданном учителем Падмасамбхавой. В течение некоторого времени танец не исполнялся на публике, но позже, когда возникла необходимость распространения тантрических доктрин, ситуация изменилась. В секте доминировал семейный клан Кун, поэтому танец вобрал некоторые элементы семейных жертвенных обрядов. Танец исполняется 118-ю монахами со множеством других исполнителей.

Кагью. Из-за того, что секта состоит из множества подсект, ее шаманские танцы также отличаются разнообразием вариантов, насыщенных движениями, характерными как для индийских танцев, так и для танцев китайской глубинки.

Гелук. Секта стала последней из четырех основных сект тибетского буддизма, в которой стали исполняться шаманские танцы. Они вобрали в себя характерные черты танцев соседних национальных меньшинств и поэтому являются, пожалуй, самыми богатыми по стилевому разнообразию содержания и движений. Танцы секты гелук завоевали огромную популярность среди многих этнических групп — монголов, мойнба, наси, ту, цян, а также высоко ценились при императорских дворах в эпохи Мин и Цин.

Живописный город Уси

Город Уси — жемчужина озера Taйxy. Он расположен в южной части провинции Цзянсу, в красивой к плодородной дельте реки Янцзы. В Уси прекрасный климат и незабываемые пейзажи. Уси — один из туристических центров Китая, где можно полюбоваться красотой рек, озер, источников и карстовых пещер Чжангун и Шаньцзюань (уезд Исинь) и купить керамические и бамбуковые изделия и чай. В семи километрах от центра находится красивейшее место Мэнлян. Здесь по бескрайнему озеру Тайху скользят лодки с белыми парусами. Известный остров Юаньтоучжу похож на голову черепахи, высунувшейся из воды. Смотреть отсюда вдаль — просто наслаждение. Озеро Taйxy включает в себя еще одно озеро — Лиху. Говорят, что в Период воюющих царств (475–221 гг. до н. э.) чиновник Фань Ли помог царству Юе победить царство У, потом он уехал на это озеро и жил там отшельником с красавицей Си Ши. У озера Лиху построен парк Лиюань. Главное его украшение — речка. Великий канал Пекин — Ханчжоу известен в Китае, как и Великая китайская стена. Он пересекает город Уси. Плавая на лодке по этому каналу, можно познакомиться с народными обычаями этого «водного» города. Недаром иностранные туристы называют это «волшебным путешествием».

В Уси много своеобразных парков. У подножья горы Хуйцюань находится парк Cихуй. Именно здесь стоит древний храм Хуйшань, построенный в Период Южных и Северных династий (420–589 гг.); прославленный «Второй в Китае источник», названный так известным тайским чиновником Лу Юем. Изящный парк Цзичань («Парк развлечений»), построенный в эпоху Мин. Цинский император Цяньлун семь раз посещал его. Потом он построил в Пекине в Летнем дворце парк Сецюн, скопированный с парка Цзичань. Парк Мойюань известен карликовыми деревьями. Каждой зимой на деревьях расцветают душистые красивые цветы.

В Уси можно купить изделия из керамики, фигурки из глины, красивые вышивки, попробовать вкусные свиные ребрышки и песочное печенье. Ресторанчики на лодках на Taйxy привлекают гостей со всей страны.

Теперь озеро Тайху, остров Юаньтоучжу, парк Цзичань, парк Сихуй, фабрика глиняных фигурок вошли в число живописных мест государственного значения. Там устраиваются различные специальные путешествия, как например, путешествие для юных, оздоровительные прогулки, кулинарные путешествия, путешествие по южному водному краю. Вечер в праздник Лупы на Taйxy, поездка по древнему Великому каналу, поездка по озеру Тайху привлекают как китайских, так и иностранных туристов, особенно гостей из Японии. В последние годы в Уси создали несколько новых парков: парк культуры царства У, где показывают народные традиции и обычаи; «Тайский городок», построенный в стиле эпохи Таи; «Военный лагерь Троецарствия»; «Чудеса света»; «Мир восточных водных животных»; «Центр любимых людьми животных».

* * *

_{Главный редактор А.П. Шилов}

_{Редакторы А.Б. Фирсова, Е.Н. Новикова}

_{Переводчики С. Сергеев, А. Александров, Е. Савлов}

_{Технический редактор А.Б. Шевченко}

_{Издатель: ООО "ДАТУН".}

_{Адрес редакции: 117218, Москва, Нахимовский просп., 32 (здание Института экономики РАН).}

_{Комн. 1114, тел. 332-45-71.}

* * *

На обложке: Город Уси. Павильон Весны и Осени