«День сурка» для Джока

Глава 10

Что интересно в основном народ был молодой. Это я викингов имею в виду. Хотя может они и варяги, черт их счас тут разберет.

Но вот что интересно. Часть захваченной мной толпы баб и девок были явные степняки. Ну монголоиды. А часть европеоиды. Поначалу я как-то не обратил на это внимания не до того было. Единственное, что я сразу сделал - это урвал себе доспехи, которые тут же напялил на себя, а то, мало ли, и меч. Доспехи были - супер, пластинчатые. К ним прилагались два шлема с личинами. Один подошел мне. По этим временам богатство немыслимое. Эти два комплекта - явно на продажу или взятка. А может чей-то заказ. Сейчас уже не узнаешь.

Второй доспех достался Гоше. Шаис почему-то отказался. Он ухватил кольчужку полегче и сменил лук.

Надо сваливать пока никто не проехал. А то потом греха не оберешься. Свидетелей... надо будет, скорее всего валить. Не те времена. Да и приз неслабый. А против трех или пяти десятков воинов нам просто не устоять. Это тут из засады один к двум нормальный расклад. А в прямом столкновении - сомнут и вырежут. Три десятка заводных коней мне за глаза. Ну, четыре. Да плюс верблюды. Особо прокормить их проблема. Хорошо травы кругом много. Да и коньки неприхотливые.

Едва тронулись, как ко мне кинулась ещё одна тетка. Гоша, обнажив меч, уже сторожил каждое её движение. Ну да, понты - дороже денег. Ухватив меня за стремя, она чего-то залопотала, целуя мой сапог.

- Эй! - заорал я на продолжающую сидеть толпу, - толмач есть?

Подскочил пацан. Что тетка, что пацан, были смуглыми и явно не кипчаки. Парень с пятого на десятое перевел.

- Она просить взять с собой.

- Ну пусть едет.

- Твоя всех взять!

- Кого это всех?

- Наш род - ясы. Едем с ними...

Минут пять понадобилось на то, чтоб вообще разобраться кто-что и чего тут вообще происходит.

Миленько. Третьяк повел обоз, а возле меня остались Шаис с Гошей и два викинга. Почетный караул, напрочь отбивающий дурные мысли у тех, кто остался. Ножи-то мы им оставили. Как и несколько луков. Да и не всю провизию забрали. Вот такой вот я немыслимо добрый.

Так вот что выяснилось. Тут было два рода. Они там какие-то родственники по кому-то. Ясы свалили от притеснений князя и скорой войны. Они больше крестьяне, чем воины. А шли в Булгарию вместе с этими. Кто-то там у кого-то гостил. Ну и предложил свалить вместе с ними, от войны. Они собрались и отправились. Род маленький четыре десятка. Семь я забрал. Четверо погибли при нападении на обоз купца. Двое живых связанные у леса. Вот просят теперь меня принять их под свою руку. Иначе не дойти и не выжить и как итог - закономерное рабство. Это в лучшем случае.

'Ясы, ясы...', - вспоминал я. 'А! Это ж предки осетин. То-то лица показались странно знакомыми'.

- Принимаю, - покладисто согласился я. - Только быстро! Вам надо ещё догнать обоз.

Из толпы выскочила куча баб и быстро начала разбирать юрту и кое-как паковать имущество. Тут же загружая его на арбы. Часть побежала к оставшемуся табуну ловить коней и запрягать. Парнишка кинулся к связанным пленникам. Разобравшись со всеми делами (сказывается опыт и малочисленность оставшегося им скарба), они чуть не за двадцать минут собрались. Правда непонятные выкрики с места и перебранка между остающимся и отъезжающим бабьем несколько смазала благостную картинку. Но тем не менее. О чем они там ругались я так и не понял, но догадывался. Переводчик мне не нужен, чтобы понять, что те обвиняли этих в черной неблагодарности.

Осталось два десятка человек и трое коней. Ну и чёго? У них теперь есть выбор. Допрут - догонят. Пойдут под меня. Тогда можно не опасаться удара в спину. Я уезжал, а за моей спиной раздавался горестный вой.

Восседая на степном 'росинанте' и неторопливо догоняя свой обоз, барон Ольт предавался размышлением. 'Грустно это все девочки! Нет, то что живой - это прекрасно. Но увы, человек такая скотина, что всегда недоволен'.

- А счас-то ты чем недоволен? - влез в мое минорное настроение, Сим.

- Чем?! И ты ещё спрашиваешь?! Нет бы, попал я - попозже.

- Вот! Главное слово - попал! Заметь, что ты как-то не мечтаешь вернуться обратно в свое время.

- Да... пожалуй ты прав. Обратно я хочу... но как-то больше умозрительно. Не хватает удобств.

- А что вот тебе сейчас предложат вернуться к себе, что ты вернешься?

- К телевизору и мягкой кровати... - с некоторой грустью подумал я.

- Ага, и к закону и к порядку... - с сарказмом продолжил мою мысль Сим.

Захотев в раздумьях почесать затылок, я наткнулся пальцами на металл шлема.

- Тьфу, на тебя, сволочь! Умеешь ты поддержать товарища.

- А что ты хотел? Ты денька три, а то и недельку наотдыхаешься. И ведь ввяжешься в какое-нибудь дерьмо. Зарежешь пару человек недостойных жить по твоему мнению. После чего карательный аппарат государства навалится на тебя. Сколько ты сможешь драться в одиночку? Космоса у вас там нет. Планет свободных тоже. Отправишься на войну? И что? Там условия лучше?

- Да пошел ты! Должна же быть у человека... мечта.

- Это свое время ты считаешь мечтой? Ты... - барон! Это здесь ты - кто-то. А там? Винтик!

- Знаешь... а ведь пожалуй ты прав.

- Это Гумилев - прав, ты - пассионарий.

- Кто?

- Пассиона?рии - в пассионарной теории этногенеза люди, обладающие врожденной способностью абсорбировать из внешней среды энергии больше, чем это требуется только для личного и видового самосохранения..., - забубнил Сим тоном лектора читающего очередную лекцию студентам по аналу*.

(Анал - для тех, кто не в курсе, это не то, что вы сразу подумали, а замечательное сокращение - совершенно простого и обычного преподаваемого предмета - Аналитической Химии).

- Ты что думаешь, я не знаю кто такие пассионарии? - тоном обвиненного в скотоложстве прервал я его высокоумную тираду.

- Может, и не знаешь. Забыл, например?

- Тьфу, на тебя. Сказал бы проще - тот, у кого в жопе шило.

- Ну можно и так сказать.

- Не, я не пассионарий, - чуть подумав, ответил я. - Я для этого сильно ленивый и рациональный.

- Не ты ли убогий, все время твердишь что - 'лень - двигатель прогресса'. А?

- Ты там у меня в бестолковке поковыряйся и посмотри первоначальное значение этого слова

- У бога. Бедный.

- Во-во. Нищий. Милый богу. А я уже не нищий.

- И чего, ты теперь думаешь делать не пассионарий?

- Да хрен его знает? Я те отвечу очередным сокращением. Читай по заглавным - 'Научно-исследовательский Институт Химических Удобрений и Ядохимикатов'. Заешь такой?

- Зря,- с ответом Сим чуть задержался. Наверное, сокращал. - Ты хоть понимаешь, куда ты попал?

- Ну, в прошлое. К монгольскому нашествию куда-то. А что?

- Что. Аналогий у тебя не возникает?

- Не-а.

- Эх, ты... как ты там, в прошлый раз выразился: 'Характерные внешние приметы, как повод для узурпации наиболее благоприятного социального статуса на рынке'.

- Со свиным рылом, да в калашный ряд.

- Ну да.

- Да иди ты!

- Я-то пойду. А вот ты подумай. Ты ведь точно помнишь... ты тогда жил.

Я стал раздумывать. Чего он крутит. Наталкивает меня на какую-то очевидную мысль. Иногда Сим бывает чертовски прав. Я жил... а? Твою дивизию!!! А ведь эта сволочь права. Ситуация как её не верти - это наши девяностые. Тут вся ситуация - один в один. Смотрящие, воры в законе, бригады с бригадирами. И разборки те же. А историю пишут победители. Победи у нас бандюки - расписали бы благородных разбойников как Робин Гудов победивших шерифов российских. Однако.

- Дошло?

- Дошло. А чего, сразу не мог сказать? - сварливо ответил я.

- Ха! А так ты сам додумался скудоумненький мой.

Да-а. Если смотреть на ситуацию с такой стороны, то четко можно прогнозировать развитие ситуации и реакцию князя-бригадира на вторжение на крышуемую им территорию. Да и плюс церковь со священниками. Интересно этих как обозвать? Советниками? Замполитами? Ничто не ново под луной. Твою мать! А ведь как прав то был старина Экклезиаст. Как там, в Ветхом Завете у него, в этой... 'Книге Екклесиаста'? 'Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас'. Как подметил?! А ещё говорят в старину дураки были.

- Ещё он говорил: 'Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после', - решил вставить свои пять копеек Сим.

- Да? Хорошо сказал. Жаль этого я не помню.

Занятый дурацкими разговорами с Симом мы догнали обоз. На меня удивлённо покосились, но вопросов сдавать не стали. Короче, как там говорится: 'Долго ли, коротко ли'. Ну, в общем, добрались мы до веси.

Дорога? Я столько матов сложил, пока добрались?! Это не передать. Кое-как объезжая все пеньки и деревья колонна прибыла, когда солнце практически садилось. Я приказал разбить лагерь, что и было выполнено с похвальным усердием.

Что интересно в основном народ был молодой. Это я викингов имею в виду. Хотя может они и варяги, черт их счас тут разберет.

На ближайшем пригорке бабы развели походные костры и принялись варить какую-то кашу. Не отстали от них и норманны. Те тоже оказались ребята без затей. Правда, вольницу пришлось сразу ограничить. Предупредил, что 'ежели кто простоте душевной ссильничает бабу али девку... 'головников буду карать на горло'. Поглядели на мою рожу - поняли, что не шучу, и вняли. Ну, а после простое и ласковое увещевание о том, что 'ежели кто вздумает силой хоть что отнять - просто отрублю руку', - прошло просто на ура.

Бабы и мужики, с тревогой ожидавшие нашего возвращения были несколько в охрении, когда я вернулся с таким обозом. Они ожидали, что я в лучшем случае попробую угнать коней. А тут столько народищу.

Нам принесли горшок с кашей, закутанный в тряпки, в которой была половина мяса. Даже посолили. Чему я несказанно обрадовался. Честно говоря, жрать хотелось неимоверно. И "скусом" я не особо заморачивался. Каша не представляла из себя кулинарного изыска, просто разваренное зерно. Принесли еще хлеба и квас. По весне хлеб ценность необычайная. Я оценил. Здесь везде и в правду разносолов по весне не бывает, но это уже издержки местного сельскохозяйствования. Тут везде голодно. Это я деревни имею в виду. Ладно. Завтра начнем заниматься подсчетом трофеев и думами о том, как жить дальше. Хотя я и думы понятия разные, но вспоминая корову из 'Особенностей охоты' можно сказать, что 'жить захочешь - ещё не так извернешься'.

Уже засыпая, я понял, как можно охарактеризовать нынешнюю ситуацию - 'Если не можешь иметь то, что хочешь, научись хотеть то, что имеешь...'.

Ну, или где-то так.

Утро принесло кучу хлопот. Но пока я лежал на охапке сена, завернувшись в медвежью шкуру и размышлял.

Да, надо сказать, что Третьяк оказался вовсе никаким не старостой. Это я выяснил по дороге. Он был огнищанином. Свободным бондом с чадами и домочадцами. Свободный э... почти свободный крестьянин. Они тут все были родственниками. Кланом проще сказать.

Никакой демократий и этой, как её... патриархальностью - тут и не пахло. Есть один - главный. Остальные по-любасу ему подчиняются. Но степень родства и все эти их внутренние отношения я выяснять не стал. Один хрен все будут жить, так как я скажу. А остальные несогласные - сдохнут. В задницу всю демократию. Да и не предусмотрена тут она. Чай, не греки какие - русские. А что древляне, что поляне, что ясы с норманнами... да и кто там ещё, мне глубоко пох. Они все тут под моей рукой. А кто не захочет, я могу даже не убивать - просто отпущу на все четыре стороны. А там 'бесхозное имущество' приберут по-любому. Человек, как и его жизнь, сейчас вообще ничего не стоит. Сто?ит - род, клан, княжеская дружина-бригада.

А закон?

Это даже в те прикольные двухтысячные 'закон' вкупе с огромным карательным аппаратом ничего не стоил. Для тех, кто сам чего-то стоил. Экая тавтология. Ну, если не считать веры дурачков - идеалистов, 'в закон' и верящих в некую эфемерную справедливость для всех. Никогда и нигде не будет справедливости для всех.

А вот тут все это несколько попроще. Народу намного меньше и ярл, боярин, да хоть огнищанин - обязан, заботится о подчиненных. От этого тупо зависит, что он будет завтра жрать. А вот в этом раскладе князь - это совсем другое дело. Вот он точно - бригадир. Ну и естественно пахан - в Киеве, которому засылают долю. Щас на разборки прибудут или прибыли другие паханы. Лествичное право, которым счас пользуются, говорит о том, что умершему - наследует брат. А вовсе не сын. Что означает, что если помрет кто-то, то князек соберется с бригадой и перейдет крышевать новое место. На хрен ему заботится по большому счету о людях. Он заботится только о том, чтобы на его права не покусились, да чтоб за 'крышу' отстегнули. Не, кто б чего не говорил, а пресловутые девяностые тут во всей красе.

Единственное, что я как не припоминал, и никак не мог вспомнить других князей, кроме Рюриковичей. Вырезали всех остальных что ли?

А мне вот теперь, судя по ситуации надо под кого-то идти. Иначе сожрут, невзирая ни на какие потери. И аналогия один в один. На крышуемой территории обосновался залетный. Если не наказать - подумают, что ты ослаб. Постараются соседние бригады оттяпать ещё кусок чего-нибудь. Так что отсидеться, если решу где-нибудь тут остаться, нихрена у меня не выйдет. Как только просочится информация обо мне, придут мытари. Предлагающие охрану. Откажусь или грохну их... следом придут воины. Против спецов дружины живущих войной и снабжаемой извне, нифига не устоять. Это в прямом столкновении. Значит, придется уходить дальше. А кочевой образ жизни меня ни разу не привлекает. Удобства я люблю. Можно конечно некоторое время попартизанить. Но это тоже чушь. Жить в землянке? Нее...

А сидеть в глуши, без внешних связей и пахать земельку - это не для меня. Хотя вот пахать, получается пока самая главная на сегодня задача. Без продовольствия тут полная задница. Обчество полностью натуральное. Ну или почти. По крайней мере, в глубинке. Лезть в город? Заниматься развитием ремесла. Ну нах. Это я проходил. Не хочу.

Ладно, надо вставать и идти дальше делами заниматься. Неохота, но надо.

10 фактов о человеческом теле.

1. Жизнь человека возможна только при температуре тела в пределах 32-43 градусов Цельсия.

Кстати, не очень корректное выражение 'Дурак ты, и уши у тебя холодные' как минимум некорректно с научной точки зрения: абсолютно у всех людей температура ушей ниже температуры тела на 1,5-2 градуса.

2. В течение суток у человека выделяется около 1 л слюны, 3 л желудочного сока, 2 л поджелудочного сока, 3,5 л кишечного сока, 1 л желчи. Кстати, когда в Европе вводили евро, монеты были тщательно исследованы на безопасность. Их даже растворяли в желудочном соке. Утвержденный вариант монет был совершенно не растворим в нем (В Мюнхенской детской больнице были проведены опыты с новыми монетами евро. 80 процентов посторонних предметов, заглатываемых детьми - монеты).

3. Одиночество тяжелее всего переносится между 20 и 22 час.

4. Рост ногтей и волос наиболее интенсивно происходит между 16 и 18 час.

5. Вкус, слух и обоняние наиболее обострены между 17 и 19 час.

6. Тонкость восприятия вкуса зависит от температуры пищи. Острее всего воспринимается вкус при температуре еды 24 градуса Цельсия.

7. Печень наиболее эффективно разлагает алкоголь между 18 и 20 час. Народность фуров в Центральной В Африке тоже изрядно ценят печень, поскольку считается, что местопребыванием души является именно она. Следовательно, съев печень животного, человек может расширить свою душу. А вот женщинам не разрешается есть печень, поскольку считается, что у них нет души.

8. Потеря влаги в размере 6-8% от веса тела вызывает у человека полуобморочное состояние, 10% - галлюцинации и нарушение глотательного рефлекса. Потеря 12% жидкости влечет за собой остановку сердца.

9. Брови, ресницы и подмышечные волосы живут 3-4 месяца, волосы головы 4-6 лет.

О тибетских ламах-врачах ходили легенды: лишь тот, кто успешно скальпелем рассекал вдоль человеческий волос, мог стать ассистентом хирурга, а чтобы стать самим хирургом нужно было рассечь волос еще раз.

10. Согласно исследованиям французских невропатологов, у плачущего человека задействованы 43 мышцы лица, в то время как у смеющегося всего 17. Таким образом, смеяться энергетически выгодней, чем плакать.

www.libo.ru