«Если», 2005 № 08

Лучшее за год: мистика, магический реализм, фэнтези Под ред. Е.Датлоу и Т.Виндлинг

СПб: Азбука-классика, 2005. — 704 с. Пер. с англ. 5000 экз.

У этого сборника есть своя история и своя традиция — уже шестнадцатый раз в свет выходит подборка «The Year's Best Fantasy and Horror». Рецензируемая антология — последняя на сегодняшний день (на языке оригинала она появилась в 2003 году) и представляет почти 50 авторов, среди которых сверкают такие имена, как Н.Геймен, Д.Форд, Р.Кэмпбелл, П.Дикинсон, Б.Литтл и Т.Диш, которого переводчик зачем-то обозвал Томом Дихсом. И каково же впечатление? Пухлый фолиант с легкостью мог быть сокращен наполовину. Интересные тексты теряются в скопище откровенно проходных, сереньких рассказиков (причем последние чаще всего принадлежат перу признанных мастеров). Зато все болезни современной «ненаучной фантастики» представлены со всей отчетливостью. Фэнтезийные произведения сборника лишний раз доказывают старое наблюдение: литературе меча и магии тесновата короткая форма, в формате рассказа фэнтезийщики, как правило, впадают в жуткую сумятицу.

Мистика, представленная в томе, демонстрирует тупик, в который уткнулась эволюция этого поджанра. Дальнейшему развитию мистической фантастики мешает природная ограниченность: почти все рассказы хоррора вращаются вокруг темы «смерть от необъяснимых причин».

В итоге наиболее удачными текстами в книге оказываются те, где авторы пользуются наработками классиков литературы прошлого: А.Робертс в «Почти по Свифту» подражает Свифту и Уэллсу, Д.Рассел в «Шкурятнике» не только использует мотивы творчества Стивенсона, но и делает этого писателя главным героем, в «Открытках с видами» Д.Тумасониса очевидно влияние Генри Райдера Хаггарда и Эдгара Берроуза. Поэтому-то, несмотря на отдельные действительно мощные произведения, попавшие в сборник, трудно отделаться от мысли: «Если уж «сливки» так разбавлены, то что уж говорить о «молоке» сегодняшней западной фэнтези и мистики?».

Глеб Елисеев

Грег Низ Терновый король

Москва — СПб.: ЭКСМО — Домино, 2005. — 816 с. Пер. с англ. Е.Большелаповой, Т.Кадачиговой. (Серия «Меч и магия»). 6000 экз.

Можно лишь порадоваться тому факту, что издатели дают нашему массовому читателю возможность оставаться в курсе текущих процессов североамериканской фэнтези. Объемный роман Грега Киза «Терновый король» — первая часть задуманной тетралогии «Королевство костей и терний» — вышел на языке оригинала недавно, в 2003 году.

От Киза после «Духов Великой реки» и «Пушки Ньютона» ожидают сильных, парадоксальных текстов. Теперь автор пробует себя на поле классической фэнтези с королями, рыцарями, принцессами и образами средневековых европейских мифов. Опыт удался, хотя и с оговорками. Талантливый словотворец и профессионал-гуманитарий, он умело сплетает образы рыцарского эпоса с собственными фантазиями. Бросается в глаза вольная, часто сводимая к пародии игра с сюжетами артуровских романов. Получается масштабный и во многом еще таинственный вторичный мир — достаточно оригинальный, что видно даже в картографии (деталь для любителей жанра немаловажная).

Но здесь же кроется и опасность вторичности. Этому риску подвергается практически любой фэнтезийный автор, особенно в англоязычной литературе. Киз гораздо оригинальнее в «Великой реке», писавшейся на исследуемом им индейском материале, и в «Пушке Ньютона», посвященной «розенкрейцерскому Просвещению» XVII века. Мир же «Тернового короля» местами даже не вторичен, а «третичен», он вбирает мотивы предшественников. Вплетение в эпос снижающих элементов «династийной фэнтези» — уже давно банальный прием. Трудно назвать новаторской и подмену эпического противостояния Добра и Зла борьбой рас за существование. Такой «ревизионизм» намечен, как минимум, Т.Уильямсом в «Памяти, печали, шипе» и развит, например, Й.Ирвином. И все-таки, несмотря на эти недостатки, «Терновый король» отнюдь не потеря для читателя, и любители хорошо написанной фэнтези едва ли будут разочарованы.

Сергей Алексеев

Стивен Кинг Песнь Сюзанны

Москва: АСТ, 2004. — 637 с. Пер. с англ. В. Вебера. 15 000 экз.

Все-таки он провокатор! Наверное, только одному автору на земле его почитатели могут простить такое издевательство. Над всеми, в том числе и над самим собой.

Судите сами. Весь читательский мир с нетерпением ждет окончания мегацикла «Темная башня». И вот выходит предпоследняя книга о межвселенских и межвременных странствиях Роланда и его ка-тета. И в книге не происходит практически ничего! Герои не приближаются к цели, а ведь осталась-то всего одна книга! Которая должна все связать и все объяснить. Мало того, в «Песни Сюзанны» необъясненных сущностей лишь добавляется. Потребуется вся гениальность Кинга, чтобы постараться разгрести сюжетные и декорационные завалы. Создается впечатление, что сей роман — лишь передышка перед финишным спуртом. В нем очень мало действия, что вообще-то не свойственно писателю, и много описаний.

И еще одно ощущение: весь роман писался ради одной сцены. Когда герои цикла Роланд и Эдди являются в гости к… Стивену Кингу. Причем не к тому знаменитому писателю, коим он является сейчас, а к набирающему известность Кингу конца семидесятых. Сцена эта подана вполне серьезно… ну, с малой толикой иронии. Собственно, эпизод этот, вкупе с предъявленным в эпилоге очень занимательным набором выдержек из писательских дневников, касающихся истории создания всех произведений цикла, напоминает объяснительную записку: «Как и зачем я писал «Темную башню». В результате читатель фактически получает дополнительную главу известного кинговского текста «Как писать книги».

Понимая грядущее возмущение читателей, автор в финале устраивает еще одну провокацию. Набор выдержек из дневников завершается газетной заметкой, сообщающей о гибели писателя Стивена Кинга во время прогулки по шоссе под колесами минивэна. Встретиться со своими героями на страницах собственной книги — ход неожиданный. Убить себя в собственном романе — это, пожалуй, чересчур. Но не для Кинга.

Илья Североморцев

Александр Зорич Ничего святого

Москва: АСТ, 2005. — 416 с. (Серия «Звездный лабиринт»). 10 000 экз.

Современный мир представляет собой миллион мелочей. Эти мелочи слабо связаны друг с другом, у них нет единого стержня, который собрал бы их, как намагниченный стержень собирает вокруг себя маленькие гвоздики. Или, вернее, даже если и есть такой стержень, мало кто способен увидеть его и уверовать в его силу. Зато бывают люди, которые владеют капелькой магического зрения — то ли от рождения, то ли заплатив за эту капельку не особенно легкой жизнью. Они-то и видят кое-что…

Так вот, Александр Зорич видит, как маленькие гвоздики нашей жизни — предметы, события, люди, иллюзии, роли и декорации — собираются вокруг «тяжелых вещей». Это очень древние вещи, но блестят они по-прежнему ярко. «Ничего святого» — сборник из девяти текстов. Каждый из них представляет собой изысканно-интеллектуальное кружево словес, в центр которого положена одна из тяжелых вещей. В центр повести «Топоры и лотосы», уже известной читателям «Если», вмонтировано искусство: его глубинная, мистическая, неумопостигаемая сердцевина. В центр повести «Серый тюльпан» — чудо. В центр повести «Ничего святого», давшей название всему сборнику, возмездие за предательство. В «тяжелых вещах» есть нечто более реальное, чем во всем современном мире. И Александру Зоричу дано видеть, сколько стоят некоторые из них, и еще дана мудрость показывать свое знание в форме игры с умным читателем: пусть ему кажется, что все немного понарошку, хотя цены не менялись вот уже несколько тысяч лет. Отсюда, из области «понарошку», и антураж — то галактические суперкрейсеры, то мечи, магия, волшебное зверье, и все так пышно и затейливо, как сливочный торт с коньячной пропиткой. Но на самом деле каждый из девяти текстов несет в себе очень серьезную начинку.

«Каждую фразу этой повести я, не скупясь, оплатил опытом своей жизни, и работа над ней заняла почти полгода. «Ничего святого» я считаю лучшей своей повестью», — пишет Александр Зорич.

Когда-нибудь, наверное, он увидит и сам стержень.

Дмитрий Володихин

Андрей Жвалевский Мастер сглаза

Москва: Время, 2005. — 240 с. (Серия «Самое время!»). 5000 экз.

Андрей Жвалевский приобрел известность благодаря серии пародийных сказок о Порри Гаттере, написанных в соавторстве с Игорем Мытько. В редакционной аннотации к его «сольному» роману сказано, что в книге «представлен редкий для русской литературы жанр — brain-fiction». В качестве примера подобной диковинки приводятся «Мертвая зона» и «Воспламеняющая взглядом» Стивена Кинга. Однако более близкое знакомство с текстом позволяет найти и другие аналогии, причем в нашей литературе. Например, давняя повесть А.Житинского «Снюсь». Если кто-то не знает, brain-fiction — это литература о людях, обладающих экстрасенсорными способностями.

Герой романа Жвалевского — кстати, тоже Андрей — наделен довольно редким даром. Как нетрудно догадаться из названия, он мастер сглаза. Стоит ему о чем-нибудь подумать в красках, как все произойдет с точностью до наоборот. Дар этот редок по той простой причине, что такие неудачники подолгу не живут — гибнут от вызванных ими же самими неприятностей. Однако герою этого романа повезло: он встретился с группой людей, которые всерьез взялись за него. Их трое. Гарик обладает способностью читать мысли. Маша — компенсатор. Так называется человек, способный сдерживать силу чужого сглаза. И наконец, самый главный из них — Николай Николаевич. Он ничем сверхъестественным, на первый взгляд, не владеет. Но это только на первый взгляд… Они берутся тренировать Андрея, учить его извлекать пользу для себя и окружающих из своего сомнительного дара…

Если есть патологические неудачники, то нетрудно представить себе и столь же феерических везунчиков. С таким вот везунчиком, способным перекроить мир на свой лад и окруженным целой группой помощников, и предстоит сразиться Андрею и его друзьям.

Впрочем, все несколько сложнее, чем вульгарное противостояние «хороших» и «плохих» парней, но понятно это становится только на самых последних страницах.

Андрей Щербак-Жуков

Владимир Синельников Смерть на острие иглы

Москва: Армада — Альфа-книга, 2005. — 409 с. (Серия «Фантастический боевик»). 12 000 экз.

Представьте себе, что однажды к вам в дверь постучит пони, весьма неплохо говорящий по-русски и страдающий манией величия. Конёк-горбунок с замашками Шрека потащит вас через весь Веер миров в поисках якобы украденной статуэтки. В пути к вам прибьется начинающая Бабка-Ёшка, призрак двойника и целый сонм ваших предков. Задание вы будете выполнять для Кощея Бессмертного, а зовут вас Иваном.

Новый роман Владимира Синельникова основан на славянском материале. Начало выдержано в жанре городской фэнтези и читается на одном дыхании. К сожалению, автор быстро сбивается на самую низкопробную «фантастику пути», когда герой идет неизвестно куда, неизвестно зачем, причем ни малейшей мотивации в его похождениях не наблюдается. Зачем автору нужен некий мифический (и весьма окольный) Путь, догадаться можно. Но для чего персонажу топать по кругу, когда даже конек вскорости сообразил о месте назначения? Вот это неведомо не только читателю, но, похоже, и самому автору.

Впрочем, герой об этом даже не задумывается, его полностью захватил Путь. Здесь его поджидают знакомые с детства сказочные персонажи: царь Салтан, Змей Горыныч, Хозяйка озера, Оракул, Карлик, Кощей Бессмертный… Сочный язык повествования соседствует с неубедительно прописанным внутренним миром героя. Кто он? Чем живет? Автор настолько сосредоточился на описываемой «среде», что попросту позабыл о герое. Проходя свой Путь, Иван не очень-то и меняется. В этом контексте он чем-то напоминает туриста, приехавшего в чужую страну и наблюдающего за окружающим его колоритом извне, просто не желая ни понимать, ни участвовать в местной жизни.

Квесты в романе вторичны и полностью заимствованы из сказок, а развязка прозрачна.

В финале Иван в компании своего верного пони сидит на распутье. Угадайте-ка, что означает сия метафора? Правильно: продолжение истории не за горами. Подобные книги никогда не ограничивались одним томом.

Дэн Шорин

Люциус Шепард Мушка

СПб.: Азбука-классика, 2005. — 224 с. Пер. с англ. М.Куренной. (Серия «NEW azBOOKa»). 5000 экз.

Внешний вид Шепарда полностью соответствует стилю его произведений. Сам он похож на заматеревшего байкера с татуировками и серьгой в ухе, таковы и его персонажи — крутые парни и девушки, ищущие острых ощущений. Его книги изобилуют мастерски прописанными сценами всевозможных разборок и эротическими эпизодами. Это чтение не для слабых нервами. Но это и не криминальное чтиво. Герои Шепарда психологически убедительны, его сюжеты лихо закручены, а реальность чередуется с иллюзией в лучших традициях Филипа Дика. Каждый текст — безумный коктейль с неповторимой рецептурой. Специально для Шепарда критики придумали термин «северо-западный нуар».

Писатель балансирует между реалистической литературой и фантастикой. В романе «Валентика» есть фантастические допущения, «Кольт полковника Резерфорда» при всем своем безумии не выходит за рамки реализма, а «Мушка» — мистический триллер, да еще и с лихим детективным сюжетом.

Трое полицейских расстреливают невиновного, приняв мобильный телефон в его руке за пистолет. На них заводят дело, но потом оправдывают. И сразу после этого начинаются странности: у Дэмпси в глазу появляется мушка, небольшое белое пятнышко… Второй полицейский кончает жизнь самоубийством, а третий — Пинеро, — спровоцировавший стрельбу, вступает в конфликт с Дэмпси. Последний затевает собственное расследование и узнает, что Пинеро и потерпевший были знакомы; более того, они принадлежали к разным общинам, практикующим культ вуду. Свидетели таинственно умирают, происходят странные события, однако находятся люди, желающие помочь бедолаге-полицейскому, сквозь глаз которого смотрит древнее вудуистское божество. Дэмпси придется предотвратить приход жестокого бога, способного изменить этот мир. Но для этого герой должен сразиться с Пинеро в «параллельном» Нью-Йорке, празднующем приход Черного Солнца…

Андрей Щербак-Жуков

Уильям Гибсон Распознавание образов

Москва: ACT — Ермак, 2005. — 381 с. Пер. с англ. Н.Красникова. (Серия «Альтернатива»). 5100 экз.

Новый роман Гибсона явно тяготеет к мейнстриму. На это указывает и время действия (наши дни), и скупой набор фантастических элементов. «Распознавание образов» — роман-манифест, посвященный антибрэндингу. Усложнение и информационная перенасыщенность современности сместились из плоскости компьютеров и информационных технологий в сферу маркетинга и торговых марок.

Представьте, что вы обладаете уникальной способностью на подсознательном уровне предсказать успех или провал нового брэнда или уловить тенденции моды. Тогда сетевые рекламные агентства будут бороться за возможность заключить с вами контракт, а вы срезать с одежды лейблы известных торговых марок и жить под девизом «No Logo». Все придет в движение с появлением таинственных фрагментов видеоизображений, складывающихся в единую историю, которая привлекает к себе внимание воротил рекламного бизнеса, увидевших во фрагментах новые инструменты рекламы и продвижения товара.

Героиня книги Кейс Поллард, спасающаяся от рекламных образов чтением доставшейся ей в наследство от пропавшего без вести отца специальной мантры, сменяет часовые пояса и страны в поисках таинственного автора фрагментов.

Выбор мест действия, подчеркнуто удаленных от Америки, указывает на культурно-географические центры, которые являются создателями новых образов-паттернов, впечатанных в сознание социума и подсознание индивидуумов. Фамилии модных дизайнеров, известных актеров и режиссеров, названия компаний и торговых марок пестрят на страницах книги. И то, что в кино стало бы банальным product placement, у Гибсона является литературным приемом, призванным подчеркнуть основную идею книги.

Жизненное пространство современной культуры оккупировано бизнесом. И гипертрофированно реалистический роман Гибсона предсказывает наше будущее лучше (и точнее) многих фантастических бестселлеров.

Сергей Шикарев