«Если», 2006 № 07

Нил Гейман Звездная пыль

Москва: АСТ — Транзиткнига, 2006. — 254 с. Пер. с англ. А. Дубининой. (Серия "Альтернатива. Фантастика"). 6000 эка.

Автору этих строк уже приходилось высказываться на страницах «Если» по поводу издательских аннотаций. Но подобной дистанции между романом и его жанровым определением преодолевать еще не доводилось: для этого читателю необходимо не меньше сил и времени, чем потребовалось Тристрану Тёрну, герою книги, на все свое волшебное путешествие. «На этот раз эстет тьмы, — гласит издательских приговор, — пробует себя в жанре декадентской, символической фэнтези». В этом жанре, надо сказать, писатель выступал неоднократно, так что записывать автора в дебютанты — решение, запоздавшее на десяток книг. Но «проба пера», действительно, состоялась — по крайней мере, для российской аудитории. Гейман предложил читателям почти хрестоматийную сказку, наполненную как фольклорными персонажами, так и (по своему обыкновению) созданиями, рожденными собственным воображением. Причем сказку типично английскую, в которой пафос события непременно снижается юмором, а кошмар всегда имеет оттенок нонсенса.

И, кстати, о кошмарах «эстета тьмы». Взявшись за новый для себя жанр, профессионал действует в логике поставленной перед собой задачи. Поэтому в «Звездной пыли» почти нет натурализма, присущего Гейману (не удержался лишь в паре эпизодов), нет пресловутого «символизма» — все символы прозрачны, как и свойственно сказке; благородство не превращается в свою противоположность, а коварство так и остается коварством. Но и образы, по закону жанра, утрированы и чаще напоминают выхваченный из маскарада персонаж.

Да и как иначе, если действие происходит в Волшебной стране, расположенной По Ту Сторону Стены, близ вполне обыкновенной деревушки. В эту страну, живущую по своим диковинным законам, отправляется романтик Тристран, дабы принести упавшую звезду своей возлюбленной. А то, что звезда окажется весьма симпатичной молодой особой с несносным характером… так на то и сказка, верно?

Вероника Ремизова

Салман Рушди Дети полуночи

СПб.: Лимбус Пресс, 2006. — 760 с.

Пер с англ. А. Миролюбовой под ред. А. Словинской. 10 000 экз.

Салман Рушди, писатель индийского происхождения и неизвестного местонахождения, в 1983 году оказался в списке «Granta» вместе с Кристофером Пристом и Йэном Макьюэном как самый многообещающий молодой писатель. Поводом послужил роман «Дети полуночи». К сожалению, скандальная слава объекта преследования религиозных фанатиков обогнала литературную известность писателя.

В час после полуночи 15 августа 1947 года — дня, когда была объявлена независимость Индии — на свет появились тысяча и один ребенок, наделенные уникальными, магическими дарованиями. На этом фантастическом посыле Рушди выстраивает величественное здание романа, в центре которого фигура Салема Синая — одного из детей полуночи, который в девятилетнем возрасте открыл в себе способность к чтению мыслей и основал Конференцию полуночных детей.

В спутавшейся ткани текста история главного героя тесно переплетена не только с историей его семьи, но и с хроникой целой страны, в создании которой Салем принял активное участие. В исторической части роман демонстративно пристрастен, однако для большинства читателей национальный колорит и сюжет, наследующий традиции сказок «Тысячи и одной ночи», преобладают над политическими концептами автора.

Повествование, переполненное по-восточному сочными метафорами и аллегориями, добавляет к реальности новое, сказочное измерение, в котором лжепровидцы выдают точные предсказания, почтенные отцы семейства ведут непрекращающуюся войну с джиннами, сказочные сокровища выигрываются на бегах, а самые оберегаемые секреты можно узнать, спрятавшись в бельевой корзине.

Удивительный синтез магического реализма и исторического романа расположил Индию на литературной карте по соседству с округом Макондо. Впрочем, это не единственный пример синтеза в романе: «Дети полуночи» удачно позволили Востоку и Западу познакомиться поближе — в преддверии не Страшного суда, а Калиюги.

Сергей Шикарев

Яна Завацкая Ликей

Москва: Лепта-пресс — Яуза — ЭКСМО, 2006. — 512 с. 9000 экз.

Поначалу и не поймешь: утопия перед нами или антиутопия. Мир XXII века, нарисованный Яной Завацкой, не похож на страшилки, привычные нашему читателю. Здесь нет ни кровавых диктатур, ни пандемий, ни нового средневековья. Более того, человечество преодолело войны, справилось со многими болезнями — одним словом, жить стало лучше. И все — благодаря тому, что миром де-факто правит специально выращенная элита. Аристократия в подлинном смысле этого слова. Там уже полтора столетия существует система специальных учебных заведений — Ликей, куда со всего мира отбирают самых лучших, самых способных детей. Их развивают интеллектуально и духовно.

Если читатель насторожился при слове «духовно» — он насторожился правильно.

Чем дальше, тем страшнее оказывается этот благополучный, на первый взгляд, мир. За респектабельным фасадом — власть «сверхлюдей», которые с величайшей гордыней смотрят на «убогое» человечество. Фактически, Ликей — это тоталитарная секта (чье учение во многом списано с «Розы мира» Даниила Андреева). Тоталитаризм, конечно, нового типа: без концлагерей, пыток и казней, использующий более тонкие методы — социальные, экономические, культурные.

Власти Ликея противостоит Сопротивление — неумное, жестокое, бесполезное. С террористами и их пособниками ликеиды борются, причем вполне гуманными методами. Сюжет строится на том, что у молодой ликеиды Джейн, присланной на практику в варварскую Россию, в Петербург, происходит переоценка ценностей — благодаря закрутившимся вокруг нее событиям. Там и безнадежная любовь, и террористы, и обретение веры…

«Ликей» — дебютный роман Завацкой, но ее текст не похож на работу новичка. Это крепкая, вполне профессионально сделанная проза, где хитросплетения сюжета не заслоняют мысль.

Виталий Каплан

Герберт Франке Трансплутон. Звезда Хиоба. В конце времен

Москва: ACT — Транзиткнига, 2006. — 429 с.

Пер. с нем. Е.Первушиной.

(Серия "Координаты чудес"). 3000 экз.

В сборник вошли три романа самого известного западногерманского фантаста. Все они созданы в конце 1980-х годов и так или иначе посвящены теме фальшивости окружающего мира и методам борьбы с навязываемой кем-то иллюзией.

К сожалению, небезынтересные идеи помещены в чудовищно надуманных, вторичных литературных декорациях, вызывающих у искушенного читателя приступы зевоты.

В «Трансплутоне» некая сила препятствует выходу человечества в дальний космос, старательно дурача участников межзвездных путешествий и не давая вырваться за пределы Солнечной системы. Однако более или менее внятно эту задумку немецкий фантаст озвучил лишь в конце романа, изрядно затянув экспозицию, да еще и не предложил ни одного ответа на поставленные им же вопросы: «Что это за сила? Каковы ее цели? Добрая она или злая?». В итоге, продравшись через десятки ничего не значащих страниц, чувствуешь себя обманутым.

Роман «Звезда Хиоба» тоже о подмене реальности. Правда, здесь речь идет не об аппаратной имитации, а о социальном манипулировании. В будущем человечеством управляет тайная элита, которая, с одной стороны, предотвращает крупные войны, а с другой — не позволяет людям превращаться в сытое, самодовольное стадо. Для этого был «изобретен» анархист Хиоб, устраивающий революционные выступления на самых разных планетах.

Последний из трех романов, «В конце времен», увы, также производит впечатление вторичности. Здесь Франке явно пытался подражать стилистике и темам Балларда, но неудачно, что особенно заметно в нелепом финале книги.

Обидно, когда талантливый фантаст начинает выдавать столь неубедительные подражания англоязычной НФ, в то время как в его «портфолио» немало самобытных вещей, в том числе блестящая антиутопия «Клетка для орхидей».

Глеб Елисеев

Мэри Д. Расселл Птица малая

Москва: ACT — Транзиткнига, 2006. — 477 с. Пер с англ. Г.Доломан. (Серия "Координаты чудес"). 3000 экз.

Тема Контакта с внеземной цивилизацией — одна из магистральных в научной фантастике. Интригующая возможность смоделировать образы жизни и мыслей инопланетного разума и/или посмотреть на человечество со стороны всегда занимала умы писателей.

Первая книга обласканной премиями (в том числе Артура Кларка) дилогии Мэри Расселл затрагивает острые теологические вопросы, также не обойденные вниманием жанровых авторов. Любители фантастики вспомнят, например, историю священника из «Гипериона», рассказы «Путь креста и дракона» Джорджа Мартина и «Смертные муки пришельца» Гарри Гаррисона.

Впрочем, Расселл лишь косвенно связывает Контакт и религию. Фабула романа такова: после обнаружения сигналов из системы Альфа Центавра орден иезуитов отправляет туда свою миссию, из которой возвращается только один человек, влекущий за собой шлейф нелицеприятных слухов совершенно аморального свойства. По мере развития действия, раскрывающего произошедшие события в ретроспективе, тематика Контакта отступает на второй план, а сами инопланетяне приобретают значение экзотического антуража для вполне земной истории. Несомненными достоинствами книги являются психологическая проработка характеров героев и особое внимание, уделяемое их взаимоотношениям.

По большому счету, главное в романе не Контакт, а религиозные искания отца Эмилио Сандоса, внутренний конфликт священника и его духовные (и физические) муки. Неслучайно на языке оригинала произведение было опубликовано в нежанровой серии.

Даже если бы Расселл переместила действие во времена освоения североамериканского континента (а идея книги родилась, по признанию автора, в годовщину празднования открытия Америки), мало что изменилось бы. А вот если бы автор уместила данный сюжет в значительно меньший объем, произведение, право слово, только выиграло бы.

Сергей Шикарев

Андрэ Нортон Год крысы

Москва — СПб.: ЭКСМО — Домино, 2006. — 384 с.

Пер. с англ. Н. Некрасовой.

(Серия "Фантастический бестселлер"). 5000 экз.

В 2005 году, на 94-м году жизни, скончалась Андрэ Нортон. И вот благодаря издательству «ЭКСМО» российский читатель получил возможность познакомиться с ее последним романом — «Год крысы». Это завершение дилогии, открытой книгой «Знак Кота». В США роман вышел в 2002 году. Он оказался последним авторским произведением Андрэ Нортон — притом, что сочинения, написанные совместно с литературными ученицами, издавались в последние годы ее жизни не раз и, видимо, еще будут выходить долго: Нортон оставила после себя целую литературную школу.

Сюжет дилогии достаточно типичен для поздних творений Нортон — и авторских, и соавторских. В романе «Год крысы» мы видим историю первых лет правления молодого императора Хинкеля. Повествование ведется попеременно от лица двух персонажей — героя-императора и его возлюбленной. Молодого государя ждет, как и положено в классической фэнтези, множество невзгод: политические интриги, борьба с разумными крысами и, самое главное, противостояние с очередным усыпленным (ненадежно, разумеется) древним злом. Но кончается все хорошо.

Подобные тексты принято оценивать как признак кризиса фэнтези. Но, странное дело, любители жанра находят их весьма привлекательными. Поздняя Нортон вовсе не «исписалась», хотя некоторая усталость чувствуется в последних томах оригинального «Мира Ведьм». Просто гранд-дама фэнтези находила удовольствие в том, чтобы перекладывать сложную мозаику привычных, устоявшихся в читательских глазах мотивов. Она с легкостью соединяет приемы классической мифоэпической (high epic, как определяют это в США) и династической фэнтези. Сюда бы еще немного научности — и перед нами отдаленное наследие того же «Мира Ведьм». В конечном счете получалось не следование чужим шаблонам, а изобретение своего. Так что Нортон вполне заслуженно носила свой высокий титул.

Сергей Алексеев

Олег Овчинников Арахно. В коконе смерти

Москва: Корпорация "СОМБРА", 2006. — 480 с. 7000 экз.

Новый роман Олега Овчинникова составлен из двух сюжетных линий. Первая знакома читателям по повести «Кокон». Другая появляется уже в романе, с повестью у нее, на первый взгляд, мало общего — лишь несколько фамилий и тема пауков.

«Кокон» рассказывает о злоключениях семейной пары спелеологов-энтузиастов в логове гигантского паука, который способен управлять мыслями и поступками угодивших в его ловушку людей. Зарисовки тут выполнены в русле психологической прозы: переживания героев, их самоопределение в критических жизненных ситуациях помещены в центр повествования, а сам паук появляется лишь в финале.

Новая сюжетная линия, героем которой стал начинающий литератор Толик Голицын, демонстрирует знакомство автора с техникой карикатуры. Описание окололитературных — точнее, околоиздательских — кругов полно сарказма и мизантропии в духе «Театрального романа». Пародии и узнаваемые шаржи на посетителей ресторана «Старая мансарда» (традиционное место фантастических встреч) порой на грани скандала (не беда, ведь хороший скандал оживляет ситуацию). Еще здесь много пауков, каждый из которых по-своему интересен: литераторы в романе вовлечены в долгосрочный проект по формированию позитивного имиджа пауков в человеческой аудитории, и каждый норовит по-особому раскрыть тему любви и уважения к членистоногим.

Ближе к финалу становится понятно, что две сюжетные линии — звенья одной цепочки. Здесь нужно совместить два рисунка в одну стереоскопическую картину. И тогда обнаружится, что вовсе не пауки являются главной темой романа, а человеческая психология. Способность человека творить иллюзии, подчиняться им и подчинять окружающих, чтобы затем их преодолевать. Добавьте к этому авторский сарказм, динамичное повествование, присущий автору ясный и проработанный в деталях стиль — и получите великолепную фантастическую прозу. Кстати, издатель обещает продолжение.

Сергей Некрасов