«Если», 2009 № 04

РЕЦЕНЗИИ

Алексей КАЛУГИН

ВРЕМЯ ЛЖИВОЙ ЛУНЫ

Москва: ЭКСМО, 2009. — 384 с. (Серия "Абсолютное оружие"). 8000 экз.

Не получаются у современных авторов утопии. Ни у нас, ни на Западе. Вроде бы находят удачную идею и сюжетную посылку… А в итоге все равно выходит нечто в духе «Футурологического конгресса» Лема или «Клетки для орхидей» Франке. Не верят писатели в саму идею «счастья для всех и каждого».

В романе А.Калугина нарисована как бы утопия, которую обеспечили людям уины — универсальные информационные носители, порожденные некими информационными башнями (с ними читатель уже сталкивался в повести А.Калугина «Возвращение»). В поле, распространяемом этими башнями, уины способны не только создать для потребителей что угодно, но даже обеспечить безукоризненное и надежное функционирование человеческого организма. Из текста, правда, непонятно, почему именно осторожный и хитрый Запад так легко повелся на уиновский соблазн, да и мусульманские страны не попытались извести «изобретения Шайтана». Благоразумие неожиданно проявила лишь российская власть, поспешившая отгородиться от остального мира, не допуская на свою территорию даже отдельных уинов. С башнями же, появившимися на наших «священных» землях, вначале поступали решительно — проклятые сооружения искореняли. Потом спохватились и под командованием некоего чиновника по фамилии Безбородко создали все же воинскую команду для изучения и научного искоренения феномена. О почти фантасмагорических приключениях руководителя этой команды сержанта Макарычева и его соратников на гиблых Облонских болотах, где неожиданно возникло информационное поле, и повествует большая часть книги.

Финал у романа нарочито открытый: основные линии демонстративно оборваны и даже промежуточные узелки интриги развязаны только частично. Автор не объяснил, откуда взялись уины и порождающие их башни, каковы их реальные цели. Так что, похоже, в скором времени появится продолжение.

Глеб Елисеев

Андреас ЭШБАХ

ЭКСПОНЕНЦИАЛЬНЫЙ ДРЕЙФ

Москва: Захаров, 2008. — 176 с. (Серия "Европейский триллер"). 2000 экз.

«Как жаль, что жанр еженедельного романа с продолжением вымер, и с каким бы удовольствием я бы за него взялся», — комментирует свой творческий эксперимент Андреас Эшбах, задумавший воплотить давнюю мечту в популярном немецком еженедельнике.

И куда же все делось? Куда исчезли все знаковые качества прозы одного из лучших писателей западной Европы: богатый язык, замысловатая интрига, напряженное повествование, неожиданная развязка?

Последнюю — а точнее, ее отсутствие — можно назвать символом неудавшегося эксперимента. Писателю (а возможно, редактору газеты) эта затея через пару месяцев надоела настолько, что дело было брошено буквально на середине. Ну а разгадку любой подготовленный читатель найдет, едва миновав тридцать страниц текста.

После длительного пребывания в коматозном состоянии главный герой внезапно приходит в сознание. Случай редчайший, но не исключительный: подобное в анналах медицины уже зафиксировано. Более того, один из таких очнувшихся посещает Бернхарда Абеля и задает ему странные вопросы, после чего Абель начинает считать себя инопланетянином. Его жена, которая за годы телесного отсутствия мужа успела завести роман с астрофизиком, выясняет, что некая компания ученых решила послать на Землю якобы космический сигнал, несущий угрозу человечеству. По мысли членов команды, раздираемые религиозными, экономическими, этническими противоречиями народы Земли, осознав опасность тотального уничтожения, немедленно объединятся.

Понятно, что две «инопланетные» линии неизбежно пересекутся в «точке откровения». За которой, правда, ничего не последует.

Ну, а если добавить, что за напечатанную детским шрифтом тоненькую книжицу, гордо именуемую романом, требуют двести с лишним рублей, то российский издательский эксперимент выглядит еще более сомнительным, нежели германский газетный.

Вероника Ремизова

Макс ФРАЙ

КЛЮЧ ИЗ ЖЕЛТОГО МЕТАЛЛА

СПб.: Амфора, 2009. — 478 с. (Серия «ФРАМ»). 25 000 экз.

Популярный цикл Макса Фрая о сэре Максе и волшебном городе Ехо состоял большей частью из повестей, рассказывавших о приключениях главного героя в фэнтезийном мире. Чем ближе к концу сериала, тем отчетливее было видно, что персонажей, сюжеты и обстоятельства действия автор берет из нашей реальности, просто люди обряжаются им в сказочные одежды и обретают магические способности, а города реальности-1 превращаются в Ехо, становясь красивее, романтичнее, избавляясь от грязи и суеты.

В новом романе Макс Фрай преодолел необходимость Ехо. Действие происходит в наши дни на огромном пространстве, включающем Москву, Вильнюс, Прагу, Краков и европейскую провинциальную глубинку. Центральный персонаж ищет ключ от старинной двери. Постепенно он понимает, что эта дверь представляет собой нечто вроде портала в иную реальность. А в итоге он не столько находит, сколько чудесным образом создает ключ, вот только «портал» оказывается не на выход, а на вход: иная реальность преображает восприятие нашего мира… Изюминка же состоит в том, что главный герой умеет видеть магию красоты, гармонии, творчества в нашей действительности, и бежать за всем этим в чистую фантазию ему просто нет резона. Истинный Ехо в романе… «дефэнтезируется». Никого ни во что обряжать автору не потребовалось.

Как это обычно бывает у Фрая, книга сделана со стилистической точки зрения добротно, иногда — тонко, по венам действия пущена сыворотка постмодернистских игр. Но по сравнению с откровенной сказкой о Ехо читатель Фрая получит только одно приобретение, да и то сомнительное: автор всеми силами постарается уверить его, что Ехо — рядом, почти вокруг… Надо только приглядеться, пустить в ход немного воображения и творческой энергии.

Ну да, если очень хорошо приглядеться, то рядом, разумеется, окажутся бременские музыканты, Дюна, Ордусь, а также волк и семеро козлят.

Дмитрий Володихин

Дэйв ДУНКАН

ДЕТИ ХАОСА

Москва: АСТ, 2009. — 480 с. Пер. с англ. В.Гольдича, И. Оганесовой. (Серия "Век Дракона"). 3000 экз.

Канадский фантаст Дэйв Дункан хорошо известен любителям фэнтези во всем мире. «Дети Хаоса» — первый том его новой саги, вышедшей на языке оригинала в 2006–2007 годах. Впрочем, это не восьмитомная «Пандемия» и не двенадцатитомные «Королевские клинки». «Додек» — всего лишь дилогия.

Дункан в очередной раз порадовал поклонников оригинальностью фэнтезийной мысли. Мир дилогии — двенадцатигранник (додекаэдр), отсюда и название. Хотя некоторые критики уже припомнили, что картография Дункана и раньше отличалась склонностью к геометрии и симметрии. Страна Флоренгия, как нетрудно догадаться, списана с ренессансной Италии, которой Дункан последние годы живо интересуется. А враждующая с ней Вигелия, что из названия понятно едва ли, скопирована со Скандинавии «века саг». Но это в основном — частности же обильно черпаются писателем из собственной фантазии. В романе найдется немного от научной фантастики и много от традиционной фэнтези — вплоть до остающихся за сценой, но от этого не менее могущественных богов. В остальном же «Додек» — увлекательный и изящный образчик приключенческого жанра. Здесь, на фэнтезийно-приключенческом небосклоне, Дункану теперь, пожалуй, мало найдется равных.

Но Дункан никогда не ограничивал себя стремлением просто развлечь читателя. В этой дилогии, по собственным признаниям, он хотел завести нелицеприятный разговор о воздействии религии на политику. Однако вполне первобытно-античное многобожие непринужденно опрокидывается автором в мир средневековой Европы. А значит, любые критические стрелы, пущенные им в эту поистине фантастическую смесь, уйдут мимо цели — если он искал таковую в реальном мире. Так что самым здравым будет отнестись к «Додеку» именно как к хорошей авантюрной фэнтези. Если же кто обнаружит в тексте Дункана нечто серьезно-актуальное, то и этому удивляться не стоит.

Сергей Алексеев

Нил ГЕЙМАН, Майкл РИВЗ

ИНТЕРМИР

Москва: АСТ, 2008. — 255 с. Пер. с англ. М. Десятовой. 4000 экз.

В истории есть масса примеров практического применения вещей, первоначальное назначение которых не имеет ничего общего с тем, как их используют в реальности. Однако во всех подобных случаях у нормального человека возникает чувство диссонанса, неправильности происходящего.

Подобное ощущение приходит и после прочтения романа «Интермир». Приключения юного Джои Харкера больше всего напоминают сочинение старшеклассника, «причесанное» опытным литератором, но все же не настолько, чтобы скрыть наивную детскую простоту, граничащую с примитивностью. А затем вы открываете послесловие и находите подтверждение своим ощущениям: перед нами старый несостоявшийся сценарий, который слишком долго пылился в столе.

Действительно, в качестве фабулы очередной кинофантазии эта история более чем «легитимна». Привычные архетипы — множественность вселенных, противостояние магии и технологии, отважный и благородный герой, странствующий по мирам, — собранные вместе и поданные под соусом из фирменных геймановских «фишек», скорее всего, будут отлично смотреться на экране. Но каково поклонникам «Американских богов» и «Детей Ананси»? Они ждали от писателя новой потрясающей сказки, а получили плоскую, банальную вещь.

В «Интермире» нам открывается негативная сторона распространенного ныне явления, именуемого IP-проектом, когда книга теряет свою индивидуальность и самостоятельность, становясь частью некоей общности. Условия создания этого коммерческого продукта не ставят перед литераторами сложных задач. В этом свете предложить сценарий в качестве полноценного романа — обычное дело. Но автор должен помнить, что, обманывая ожидания поклонников, он обманывает свою популярность. Пример «Интермира» ясно показывает, что лучше использовать вещи по прямому назначению или не использовать их вообще.

Николай Калиниченко

Прогрессоры? Регрессоры? Стрелочники… Александр ГРОМОВ. «Шанс для динозавра». ЭКСМО

Новый роман Александра Громова продолжает сразу несколько линий, хорошо известных любителям социальной НФ. Он написан так, чтобы удовлетворить интересы «традиционных» поклонников научной фантастики. Именно они увидят в книге ассоциативные связи с «Трудно быть богом» АБС, «Миссионерами» Лукиных и в какой-то степени с циклом "Foundation" Айзека Азимова. Роман насыщен идеями, публицистикой, полемикой. И, надо полагать, ему суждена «золотая дорожка» из премий всех сортов, вручаемых на конвентах.

Видно, что Громов работал с романом долго и основательно. Видно, что он вложил в книгу смыслы, важные для него самого. Здесь есть за что уважать автора. И здесь есть множество абзацев и отдельных фраз, будто специально сконструированных для «второй жизни» — вне книги, в виде афоризмов.

Ну а теперь — к делу.

Человечество после долгих войн, бурного прогресса науки и техники, ожесточенной борьбы разнообразных этических и религиозных конструкций… обленилось. Превратилось в стадо бездельников, способных только развлекать себя. Вместе с тем у каждого из них развито преувеличенное мнение о ценности собственной личности. Поэтому те одиночки, которые мечтают вытащить мировую цивилизацию из болота встречают бешеное сопротивление. Болото не позволяет им тратить на свои мечты и проекты даже ничтожные медяки. И вот уже нет на планете «…молодых, нахальных, невежественных, но полных жизни варваров, готовых стереть… саморазлагающийся старый мир». А значит, развитие невозможно. Для Александра Громова это отправная точка размышлений.

Если развитие перестало быть возможным, — значит, весь путь, пройденный людьми на протяжении нескольких столетий, был тупиковым. Неверным. А это, по словам автора, «западный маршрут». На эти рельсы сверхдлинный эшелон человечества перешел в эпоху позднего Средневековья — во времена аркебуз, бомбард, шляп с длинными полями и страусиными перьями.

Несколько энтузиастов строят звездолет, улетают с дряхлой Земли, находят в космосе землеподобную планету, где живут… ну, практически на стадии аркебуз, бомбард, шляп с длинными полями и страусиными перьями. Энтузиасты не считают себя профессорами — какой уж тут прогресс, если их собственный вариант прогресса привел в тупик? Они не считают себя регрессорами — совсем уж экзотика! Они видят в себе «стрелочников», обязанных перевести местную цивилизацию с «западного» пути на «восточный». Ну и принимаются перекраивать социум под свою концепцию. С большой кровью. С разрушением религии и заменой ее на подходящий суррогат (Громову нравится буддизм, он скрещивает его с конфуцианством и любуется полученным гибридом). С войнами, разорением, предательством. Угробив море аборигенов, они своего добиваются. Сей мир спасен от впадения в полный Запад…

В сущности, речь идет не о какой-то далекой планете и тем более не о далеком будущем. Нет, Громов ведет разговор о сегодняшнем дне. О «здесь и сейчас». Запад побеждает и своей победой ведет планету в прекрасно обустроенный, уютный тупик. В «конец истории», — словами Фрэнсиса Фукуямы, — только в настоящий ее финал, где доведенная до логического совершенства социально-культурная конструкция оборачивается бесконечным курортом для безмозглых прожигателей жизни. Есть в этом резон? Да, есть. Не все согласятся с Александром Громовым, но ведь не он один поддерживает эту точку зрения, и нельзя назвать ее совершенно необоснованной.

Дело в другом.

Александр Громов подводит читателя к мысли, что неплохо было бы устроить перевод поезда «земная цивилизация» на другие рельсы. И лучше бы прямо сейчас. Пока есть шансы. Ради этого переворота стоит, как показывает читателю автор, убивать в массовом порядке, безжалостно крушить неподходящие идеи, пинать с носка любую веру, которая не соответствует плану «стрелочников», выжигать каленым железом все то, что сопротивляется. Тогда человечество будет выведено из тупика, мир будет спасен.

Логика эта понятна. Но понять, вопреки расхожей фразе, не значит принять даже на один процент. Полагаю, приемлемы только те правила игры, которые не позволяют массовое смертоубийство ни при каких обстоятельствах.

И сколько умнейших голов ради отличных вроде бы идей переходило через оное табу. Лило кровь. Жгло. Разоряло. И какими же глупцами представляются теперь эти умники, и какой же чушью оказались их идеи…

Дмитрий ВОЛОДИХИН