«Ж» - значит жертва

Глава 14

Я сидела в машине у отдела шерифа и думала о монтировках. Я видела монтировку на прошлой неделе. У многих людей есть монтировки. Я знала, что эта была одна из миллионов в мире, и шансы были минимальными, что я видела ту самую монтировку, которую использовали для головы Паджи. Все равно, это казалось хорошим упражнением для мозгов.

Где я видела инструменты? В мастерской Макфи. Еще в гараже Корнелла, когда я видела, как он мастерил будку для щенка своих дочерей. Вопрос в том, заслуживают ли эти места еще одного визита? Я решила попробовать что-нибудь более продуктивное.

Я завела машину и поехала назад, в «Оушен Вью». На телефоне мигал огонек сообщения. Лейтенант Долан звонил в десять часов. Сейчас было 10.20, так что я надеялась поймать его дома, пока он снова не ушел. Он взял трубку после первого звонка.

— Привет, лейтенант, это Кинси. Что случилось?

— Ничего особенного. Погоди. Стэси хочет тебе что-то сказать.

Он передал трубку Стэси, который сказал: — Я подумал насчет этого парня, Баума. Я уехал, не расспросив его толком. Давай расширим поиск, исходя из того, что ее убил кто-то, кого она знала. Можешь это сделать?

— Конечно. Давай адрес и я нанесу ему визит.

Перед тем, как ехать в Блит, я позвонила сестре Паджи. Голос у нее был получше, приглушенный, но не плачущий.

— Когда похороны?

— Я кремирую тело, как только коронер его отдаст, но люди собираются сегодня вечером. Приходите, если хотите.

— В какое время?

— С пяти до восьми. Я одолжила огромный кофейник и у меня есть тонны еды.

— Я приду к семи. Принести что-нибудь?

— Пожалуйста, не надо. У меня уже есть гораздо больше, чем я смогу использовать. Если встретите кого-нибудь, кто его знал, скажите, что они тоже приглашены. Думаю, он был бы рад, что люди собрались ради него.

— Конечно.

Заведение Фрэнкса по продаже подержанных автомобилей выглядело также, как любое другое, виденное мной. Разнообразные машины были выстроены вдоль улицы, с рекламными лозунгами, написанными белым на ветровых стеклах.

Джордж Баум был единственным продавцом. Я застигла его сидящим за столом и поедающим сэндвич с тунцом. Я уселась на стул для посетителей, пока он завернул половинку сэндвича и убрал ее в коричневый бумажный пакет.

Я представилась, глядя, как испарился его энтузиазм, когда он понял, что я здесь для того, чтобы выкачать из него информацию.

— Это заведение вашего тестя?

— Вы знаете Честера?

— Нет, но я слышала, что вы женаты на Свузи Фрэнкс. Я сложила два и два.

— Зачем вы пришли? Я уже разговаривал с кем-то о Чарис Куинн.

— Это был мой партнер, детектив Олифант. Это он решил, что мы должны поговорить еще раз.

— Что сейчас?

— Нам нужны имена парней, которые имели с ней дело. «Имели дело» значит трахались, чтобы вы знали.

Он криво улыбнулся. — Почему вы спрашиваете меня? Почему не пойти в школу и не взять имена из ежегодника? Список будет тот же.

— Я бы лучше услышала это от вас.

Джордж покачал головой. — Я не вижу связи.

— Я тебе кое-что скажу, Джордж. Человек, который убил Чарис, повернулся и убил Паджи Клифтона. И знаешь, почему? Паджи знал что-то, что не должен был. Я не знаю, что, но это стоило ему жизни. Ты будешь молчать и можешь поставить себя в опасное положение. Это не очень умно, тем более, если твой единственный мотив — защитить кучку сексуально озабоченных остолопов из старших классов.

— Я занимаюсь бизнесом со многими из этих остолопов. Не то, что я не хочу сотрудничать, просто не люблю привлекать к себе лишнее внимание.

Лоб его покрылся испариной. Я сказала: — Ладно. Давай поговорим о тебе. Ты был с ней в интимных отношениях?

— Свузи бы меня убила.

— Джордж?

— Ладно, да, но это только между нами. Свузи думает, что я был девственником. Она ненавидела Чарис. Все девчонки ее ненавидели.

— Я слушаю.

— Я был тихоней. Притворялся, что у меня все было с девушками. Потом появилась Чарис, и она действительно хорошо относилась ко мне. Она мне нравилась, на самом деле, так что, когда она мне предложила, ну, вы знаете, я подумал — почему нет.

— А потом?

— Я не жалел, что это сделал, но боялся, что Свузи узнает. Я уже договорился с ее отцом насчет работы.

— Ты, должно быть, почувствовал облегчение, когда Чарис исчезла.

— Ну, да, конечно. Я признаю это, но то же чувствовали многие ребята, включая мистера Чистюлю.

Я улыбнулась. — Мистера Чистюлю?

— Конечно. Корнелла. Мы прозвали его так, потому что он работал со своим отцом и у него вечно были грязные руки.

Моя улыбка погасла. — Корнелл трахался с Чарис?

— Конечно. Джастин берегла себя до замужества. Она пришла ниоткуда. Она видела в Корнелле ответ на свои молитвы. Она бы ему не дала, пока он на ней не женится.

— Я слышала, что Чарис была в него влюблена.

— Она еще ревновала его к Джастин, так что решила за него побороться.

— И Джастин знала об этом?

— О, нет. В конце концов, Чарис жила у них. Она не хотела, чтобы ее выгнали на улицу.

— Ты говоришь, что Корнеллу грозила та же опасность, что и тебе.

— Даже больше. Он был всеобщим героем — учеба, спорт, школьное правительство, все, только назовите.

— Кто еще знал об этом, кроме тебя?

— Адриенн. Она однажды наткнулась на них, в Тули-Белли.

— Откуда ты знаешь?

— Она сама мне сказала.

— Почему? Вы были друзьями?

— Да нет. Мы были в одной церковной молодежной группе. На выходные мы поехали на пикник, и я заметил, что она расстроена. Я спросил, и она рассказала, что происходит.

Я приехала к Фелисии ровно в семь часов вечера в среду. Машины выстроились вдоль темной улицы. Белый пикап Корнелла стоял перед домом, за темным фордом Джастин.

Луна уменьшилась до размеров обрезанного ногтя. Воздух был сухим и холодным. Во всех комнатах маленького дома Фелисии горел свет.

До этого, днем, я посетила магазин Гудвилл, где отыскала пару черных шерстяных слаксов и короткий черный жакет. Еще я купила подержанные черные туфли без каблука и пару (новых) черных колготок.

Количество скорбящих было постыдно небольшим. Я заметила Корнелла, разговаривавшего со своей сестрой, но оба старались не смотреть в мою сторону, и у меня сложилось впечатление, что ни один из них не рвется поговорить со мной. Я не видела Джастин, а остальные собравшиеся были мне совершенно незнакомы, кроме Фелисии.

Я подошла к накрытому столу в дальнем конце комнаты.

Фелисия не преувеличивала насчет обильного количества еды, которую принес народ. Большой стекляный кувшин для пунша был наполнен коралловой жидкостью, котрая выглядела подозрительно, как Гавайский пунш. Там была одинокая бутылка белого вина.

Я открыла ее и наполнила доверху пластиковый стаканчик. Потом отпила на пару сантиметров, так, чтобы это не выглядело, как будто я заграбастала больше своей доли.

Я прошла дальше, надеясь загнать в угол Адриенн, чтобы мы могли побеседовать. Я увидела, что Корнелл вышел на передний двор покурить, так что, по крайней мере, насчет него я могла не волноваться. Я прошла через гостиную в кухню. Поставила свой стакан с вином и открыла дверь на улицу. Адриенн была на заднем крыльце, сидела на верхней ступеньке.

Я уселась рядом. — С вами все в порядке?

— Все нормально. Это огорчило меня и все.

— У меня к вам вопрос.

— Боже, сейчас не время. О, черт. Что вы хотите?

— Вы знали, что Корнелл баловался с Чарис?

Она резко взглянула на меня, потом отвернулась. Наконец сказала: — Сначала, нет.

— А потом что? Давайте. Просто расскажите, что случилось.

— О, ради бога. Мы компанией ездили в Тули-Белли. Играли в дурацкие игры. В ту пятницу играли в прятки. Корнелл и Чарис были в комнате на втором этаже. Я искала, где спрятаться, вошла и они там были. Я была в ужасе и он тоже.

Она остановилась. Я решила, что это все, но она продолжила. — Думаю, я была наивной, но мне по-настоящему нравилась Чарис. Я не знала, что она использует меня, чтобы подобраться к нему.

— Что она вам сказала?

— Что она могла сказать? Я поймала их на месте. Она была не из таких, что извиняются за свои поступки. Потом я умоляла ее держаться от него подальше, но она была как одержимая.

Она едва не разрушила ему жизнь.

— Давайте угадаю. Она сказала ему, что беременна.

— Да. Она была полна решимости выйти за него замуж. Она сказала об этом мне раньше, чем ему. Она угрожала рассказать маме и папе, если я не уговорю его.

— Кто-нибудь еще знал?

— Нет. Она была уверена, что он женится на ней, чтобы избежать позора. Когда он это сделает, будет слишком поздно, чтобы кто-нибудь вмешался — конечно, имелась в виду Джастин.

— Он, наверное, был напуган.

— Он по-настоящему боялся. Я говорила, что он дурак. Как он мог быть уверен, что это его ребенок? Все, что ему нужно было сделать, это заставить пять или шесть своих дружков поклясться, что они тоже трахали ее. И он сорвался бы с крючка.

— Здесь только одна маленькая проблема.

— Что?

— Она не была беременна. Я читала отчет о вскрытии.

Она уставилась на меня. — Она все выдумала?

— Очевидно. А когда она исчезла, что вы подумали? Что она уехала, чтобы избавить его от позора?

— Я не знала, что она врала. Я подумала, может она решила сделать аборт.

Было долгое молчание, потом я спросила: — Когда вы услышали, что Медора обратилась в полицию, вы не боялись, что ее найдут?

— Я надеялась, что не найдут, но это меня беспокоило.

— Но был способ помешать им.

— Помешать кому?

— Копам, которые ее искали.

— Я не понимаю, к чему вы ведете.

— Телефонный звонок.

Она посмотрела на меня обескураженно.

— Кто-то позвонил в отдел шерифа, назвавшись матерью Чарис, и сказал, что она вернулась домой, живая и здоровая. Отдел шерифа в Ломпоке и местный собирались связать двоих — пропавшую девушку и Джейн Доу. Потом поступил звонок и все кончилось.

— Это не я. Клянусь.

— Я не та, кого вам надо убеждать. — Я встала и отряхнула брюки. — Поговорим позже.

— Искренне надеюсь, что нет.

Я вернулась в кухню, чувствуя себя взвинченной и напряженной. Я вступила на опасную почву, но не могла ничего поделать. Эти люди сидели на своих секретах слишком долго.

Настало время взломать несколько дверей и посмотреть, кто что скрывает. Интересно, где был Корнелл в ночь, когда убили Паджи.

Войдя в прихожую, я заглянула в комнату, которую должен был занимать Паджи. Комната была уютной, как тюремная камера. Ни фотографий, ни личных вещей. Фелисия, должно быть, собрала все и позвонила в Гудвилл.

— Мрачно, — сказал кто-то.

Я обернулась. Джастин стояла слева от меня, сделав такое же печальное заключение о комнате. Ее взгляд остановился на моем жакете.

— У меня был такой же, — сказала она.

— Правда? Этот у меня уже много лет. — Я почувствовала искорку страха, и ложь слетела с моих губ. — Эй, что делал Корнелл вечером в пятницу? Мне показалось, я видела его в городе около десяти.

Она слегка улыбнулась. — Он был дома с детьми. Я уходила по делам церкви.

— Он был дома один?

— Вовсе нет. Там были дети, я же говорила.

— Странно. Я могу поклясться, что это был он.

— Этого не могло быть. Я ушла в девять, после того, как уложила девочек. Он складывал выстиранное белье, когда я уходила, и храпел на диване, когда я вернулась в полночь.

Я не сказала, что Корнелл мог съездить в Креозот и обратно в течение часа, с кучей времени для остановки в Тули-Белли, чтобы нанести сорок ударов Паджи по голове. Она тоже могла это сделать. Трех часов было более, чем достаточно. Меняя тему я спросила: — Хотите вина? Я могу вам принести.

— Нет, спасибо. Я не пью. Достаточно на это насмотрелась.

— Я сейчас вернусь.

Я столкнулась с кем-то, входя в гостиную, взглянула вверх и увидела Тодда Чилтона.

— Эй, как дела? Можно с вами поговорить?

— Конечно.

Мы отошли в сторонку.

Я спросила: — Нашли уже орудие убийства?

Он помотал головой. — Мы искали до шести, а потом были вынуждены прекратить. Нет смысла нащупывать что-то в темноте.

— Думаю, весть об убийстве Паджи уже распространилась.

— Да, конечно. Сегодня утром мы искали добровольцев. Я только что говорил с Корнеллом.

Мы обыскали все за Тули-Белли и теперь будем двигаться в сторону шоссе. Вы можете присоединиться.

— Спасибо. Может быть.

Чилтон ушел. Я оглядела комнату в поисках Корнелла. Показалась Адриенн, поглядев на меня с глубоким отвращением, прежде чем уйти. Не хотелось думать, что она расскажет своему брату, что я знаю, но она была на это способна.

Подошла Фелисия. — Сейчас разрежут торт.

— С удовольствием съем кусочек. Вы не видели Корнелла?

Она огляделась. — Недавно был здесь. Он может быть на кухне. Я видела, как он разговаривал с Адриенн. Он мог уехать, чтобы забрать детей от няни.

— Конечно. Спасибо.

Я подошла к окну и выглянула на темную улицу. Седан Джастин был здесь, но пикапа Корнелла не было. Мне это не понравилось. Его уход казался внезапным. Может, он и правда поехал за детьми, но также правдой было то, что он знал, что поиски орудия убийства продолжаются. Я вышла в переднюю дверь и перешла на бег, направляясь к машине Долана.

Я открыла дверцу и скользнула за руль. Повернула ключ зажигания. Машина кашлянула и замолчала. Я подождала, потом попробовала еще раз, и мотор зарычал, оживая.

Через полминуты я ехала на север, по направлению к Кворуму. В этот вечерний час машин было мало. Мне показалось, что я заметила впереди пикап Корнелла. Между нами было четыре машины. Приближаясь к Тули-Белли машина передо мной притормозила, и я поняла, что Корнелл остановился. Он повернул налево, как только позволило движение на противоположной полосе.

После поворота я сбавила ход, глядя как свет его габаритных огней исчезает в темноте. Проехала метров сто и остановилась у края дороги. Выключила фары, поставила машину на ручной тормоз и дала мотору поработать вхолостую, пока я вела дебаты с собой.

Было бы глупо последовать за ним. Тули-Белли находился почти в двух с половиной километрах от главной дороги, и был не только изолирован, но и усеян множеством укромных местечек, лучше известных ему, чем мне. Я посмотрела через плечо и уставилась в темноту, заметив свет его фар, теперь повернутых в мою сторону. Корнел не поехал к комплексу. По какой-то причине он развернул машину и теперь остановился у дороги, лицом к шоссе. Фары выключились. Вскоре после этого я заметила слабое пятно света справа от дороги. Что он там делает? Закапывает орудие убийства? Откапывает его, чтобы перепрятать? Но зачем так рисковать? Очень просто. Он знает, что полицейские пришли и ушли. Он также знает, что утром они придут искать снова. Если орудие было здесь, он мог либо перепрятать его в место, которое уже обыскали, либо просто убрать его из секции, которую предстоит прочесывать. Он, должно быть, решил, что это его единственная возможность действовать.

Я вышла из машины и прикрыла дверцу, не захлопывая. Прошла назад и открыла багажник. Я не волновалась насчет света в багажнике. Ничего в задней части машины Долана не работало, включая габаритные огни. Я пошарила в багажнике, пока не нащупала смит и вессон Долана. Вытащила пистолет и кобуру и прикрыла багажник. Этот пистолет Долан носил на службе; 9 мм парабеллум, с обоймой в пятнадцать патронов. Я нажала на кнопку, освобождающую обойму, проверила магазин — полностью заряжен, и вставила на место. Передернула и поставила пистолет на предохранитель.

Я сняла жакет, подогнала кобуру под левой рукой, пистолет удобно лег на место. Натянула жакет обратно и села в машину. Я смотрела в зеркало заднего вида, ожидая перерыва в потоке машин. Как только дорога очистилась в обе стороны, я сделала широкий разворот, доехав до обочины на дальней стороне шоссе. Проехав немного, я нашла место, которое, вроде бы, давало хоть капельку прикрытия.

Я выключила мотор, положила ключи в карман жакета и вышла из машины. У меня не было намерения делать какую-нибудь глупость. Я просто хотела посмотреть, что задумал Корнелл, а потом сесть в машину и уехать. Если бы в радиусе восьми километров был телефон-автомат, я бы отказалась от своего плана, позвонила в отдел шерифа и предоставила бы им заниматься Корнеллом.

Въезд на заброшенную стройку был блокирован ярко-оранжевыми пластмассовыми конусами и плакатом, установленным на козлах и определяющим всю зону как место преступления. Кто-то сдвинул в сторону предупреждение «Вход запрещен» и козлы теперь лежали на боку.

Тонкий месяц работал на меня. Сама дорога была темной, но небо — приглушенно-серым.

Ландшафт — в основном песок и гравий, постепенно стал виден, как только мои глаза привыкли к темноте. Впереди я увидела неподвижный свет, возможно, переносной фонарь или большой карманный фонарик.

Дорога делала небольшой поворот, и я обнаружила себя не более, чем в десяти метрах от белого пикапа Корнелла, его мотор еще издавал звук остывающего металла. Перед машиной Корнелла стоял форд Джастин. Я не верила своим глазам. Я не догадалась оглянуться и посмотреть, стояла ли у дома Фелисии ее машина, когда я уезжала. Джастин, наверное, сговорилась с Корнеллом, обогнала его и первой свернула с шоссе. Это она отодвинула барьер на въезде.

Я положила руку на капот, успокаиваясь, потом повернула налево. Я слышала упорное лязганье лопаты. Он копал. Я поднялась на цыпочки. Он положил фонарь на землю. Я видела искаженные тени, как одна или другая пересекала полоску света, пока работа продолжалась.

Я не была уверена, были ли они сообщниками с самого начала, или Корнелл убивал, а она в конце концов об этом узнала. Мое сердце колотилось, и облако страха, как несварение желудка, горело в моей груди.

Внезапно я поняла, что лязгающий звук прекратился. Я посмотрела опять. Корнелл стоял на коленях, запустив руку в яму. Он извлек монтировку и завернул ее в тряпку. Они вдвоем начали кидать землю обратно в яму, намериваясь уничтожить любые следы своей работы.

Джастин взяла лопату, используя ее как шпатель, разравнивая песок. Корнелл поднял фонарь и посветил вокруг, чтобы убедиться, что они ничего не оставили. Они направились в мою сторону.

Я повернулась и начала потихоньку отступать, надеясь добраться до поворота дороги раньше, чем они достигнут машины Корнелла. Если они сядут в свои машины и вернутся на шоссе, два набора фар высветят меня в темноте, как испуганного кролика. Я слышала, как хлопнули две дверцы. Я заметила борозду на земле, канал, где кратковременный поток пробил неглубокую канаву. Я упала на живот и поползла, пока не достигла канавы и не скатилась в нее. Наклонила голову, сложила руки под собой и стала ждать. Завелся только один мотор. Я осторожно подняла голову, чтобы увидеть габаритные огни пикапа. Один из них или оба были на пути в Тули-Белли. Я поднялась на ноги и побежала. Если я ошиблась и Джастин осталась, невидимая за машиной, у меня будут бОльшие неприятности, чем я думала. Я замедлила шаги, выходя из-за поворота. Форд по-прежнему стоял у дороги и никого не было видно.

Я подошла к машине и ухватилась за дверцу со стороны водителя. Джастин оставила ключи.

Я села в машину и включила мотор. Сняла машину с ручного тормоза, оставила фары выключенными и сделала широкий разворот, направляясь, как и они, к комплексу, раскинувшемуся впереди. Если они намерены спрятать монтировку в Тули-Белли, ее могут никогда не найти.

Подъехав так близко, насколько осмелилась, я остановила седан. Выключила мотор и положила ключи в карман жакета. Я взяла смит и вессон, вышла из машины и, оглядевшись, отправилась налево, чтобы подойти к комплексу по целине. Здесь было больше шансов спрятаться. Я заметила пикап, который Корнелл поставил между двумя недостроенными зданиями, безмолвными и темными. Во втором здании, наверху, я увидела проблеск света.

Я осторожно двинулась вперед, надеясь, что Корнелл, как и Джастин, оставил в машине ключи. Если я смогу лишить их транспорта, это заставит их идти пешком два с половиной километра до шоссе. Пока они дойдут до дороги, я успею слетать в Креозот и вернуться с подкреплением.

Я обошла машину и высматривала ключи. В моем воображении я уже открывала дверцу и садилась за руль. Но, как оказалось, я праздновала свои достижения преждевременно. Позади послышались шаги. Я обернулась, ожидая увидеть Корнелла, но это была Джастин, которая неслась ко мне. Со своими бесцветными разлетающимися волосами и ледяными бледно-зелеными глазами, она напоминала банши, вылетевшую из темноты. Корнелл, должно быть, оставил ее на шухере. Может быть, я не была такой бесшумной, как думала.

В руках у Джастин была лопата. Я видела, как она поднимает руки, занося лопату над головой, как топор. Можно только восхищаться ее силой. Ее руки продолжали подниматься, пока лопата не достигла высшего положения. Я подняла руку, пытаясь прицелиться и выстрелить, до того, как лопата достигнет своей цели. Лопата плашмя ударила меня по предплечью, и пистолет улетел в темноту. Лопата опустилась еще раз. Звенящая боль разошлась от моего левого плеча и исчезла. Это было странно. Я знала, что она ударила меня, но я была настолько переполнена адреналином, что боль испарилась.

Я заметила смит и вессон в двух метрах от нас. Лопата снова опустилась, на этот раз лязгнув по крыше кабины, с такой силой, что вылетела из рук Джастин. Я бросилась на нее и толкнула так сильно, как могла. Она оступилась и попятилась, но сумела удержаться на ногах. Я схватила лопату и использовала ее как косу, чтобы ударить Джастин по голени.

Она закричала. Я оглянулась и увидела, что она лежит на земле. Корнелл бежал к нам. Когда он заметил меня, я увидела, что Джастин поднялась и добралась до дверцы пикапа. Она дернула ее и уселась за руль, крича Корнелу: — Садись в машину! Садись в машину!

Я схватила пистолет и сняла с предохранителя.

Корнелл запрыгнул в кузов, когда машина тронулась. Джастин отъехала назад, переключила передачи, нажала на газ и повернула руль, отъезжая. Я повернулась, держа пистолет двумя руками и прицеливаясь. Паниковать не было причины. Дорога была ровной, и я смогу видеть их долго. Я прицелилась в один из габаритных огней и выстрелила. Отдача была как короткое чиханье. Я промазала, скорректировала, выстрелила снова и услышала, как лопнула шина.

Корнелл распластался в кузове. Я прицелилась и выстрелила еще четыре раза, стараясь считать каждый выстрел. Когда я остановилась, оба задних колеса спустили. Машина сбилась с курса и остановилась, почти по собственной воле. Я неторопясь приблизилась, зная, что у меня еще достаточно патронов, на случай, если Джастин и Корнелл до сих пор хотят поспорить.