«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 04 (4)

«Дешево и сердито»

Часть 2

Раздел выходит под редакцией Мороза С.Г.

Франция. Еще перед войной французские конструкторы стали пробовать строить двухмоторные машины. Одной из них был Моран «тип Т» (M.S. 25). Два мотора «Рон» по 80 л.с. не позволяли поднимать бомбовый груз, самолет долго доводился и только в августе 1916 года пошел в серию. Было сделано 90 «Моранов Т» с двигателями «Рон» в 130 л.с., которые использовались как дальние разведчики.

Командование французской армии заказало аэроплан для бомбардировки объектов в тылу неприятеля сразу со вступлением в мировую войну. Первым свою работу представил инженер Гастон Кодрон. Секрет оперативности был прост: он взял два фюзеляжа серийного фронтового разведчика Кодрон G ЯМ-2, комплект оперения и шасси и соединил их общими центропланами верхнего и нижнего крыльев и хвостовой фермой. В одной кабине было место летчика, а в другой — стрелка. Летом 1915 года самолет вышел на испытания и был принят на вооружение. Но военные быстро поняли, что как бомбардировщик эта архаичная «этажерка» мало что стоит. Ей был присвоен индекс G IVA-2, в котором буква «А» символизировала новое назначение — ближний разведчик и легкий бомбардировщик, а цифра «2» — число членов экипажа. Всего фирмой «Кодрон» во Франции, английским ее филиалом, а также итальянским заводом AER было построено 249 таких машин, еще 512 самолетов GIVA-2 было сдано армии с моторами «Рон» в 130 л.с., все они применялись только для дальней и фронтовой разведки.

Брат Гастона, Рене Кодрон в 1917 году спроектировал самолет R ПА-2, классический биплан с обтекаемым фюзеляжем близкого к круговому сечению и двумя моторами «Испано-Сюиза 8» по 200 л.с. Машина строилась серией, ее данные были лучше, чем у G-VI, но и она еще не стала полноценным бомбардировщиком, выполняя главным образом штурмовые и разведывательные миссии. Этому способствовали хорошие летные качества — самолет мог разгоняться до 178 км/ч и подниматься на высоту 5900 м.

Моторостроительный завод «Сальмсон» предложил военному министерству Франции свой средний бомбардировщик Sal 1А-3 (S.M. 1), силовую установку которого составлял один 240-сильный двигатель, установленный в фюзеляже и приводивший во вращение два винта на крыле. Машина была облетана осенью 1916 года, данные ее оказались невысоки.

Фирма «Летор» в 1917 году выпустила свой двухмоторный бомбардировщик. Хотя заказывался он для налетов на тыловые цели, фактически его летные данные и вооружение не позволяли выполнять такие миссии. Самолет поступил на вооружение под маркой Le 4А-3 как ближний разведчик. Только появившийся в начале 1918 года Le 5В-3 был принят именно как бомбардировщик. Он имел 2 мотора «Лоррен-Дитрих 8Fb» по 240 л.с. Всего построен 51 самолет этого типа.

Лидеры самолетостроения начала XX века братья Фарман долго и безрезультатно пытались создать хороший тяжелый самолет. Лишь в 1918 году одновременно с четырехмоторным «Бомбардом» они построили средний

бомбардировщик F 50В-3, способный нести 500 кг бомб. В самом конце войны построили 60 F 50 с двумя моторами «Лоррен-Дитрих 8Fb» 240 л.с. либо 8Fd по 275 л.с.

Moran Т (M.S.25)

Salmson S.M.1

Farman F.50

Великобритания. Англичане поначалу пытались использовать для налетов на тыловые объекты неприятеля обычные ближние бомбардировщики и даже достигли отдельных успехов, тем не менее, Командование армейской авиации хотело иметь более мощный самолет. В то время подобные машины уже получал Королевский военно-морской флот, и фирма братьев «Шорт» предложила переставить на колеса поплавковый торпедоносец S.225. Так появился первый английский средний бомбардировщик, называвшийся просто и понятно — «Бомбер». Летные данные этого одномоторного биплана оказались низкими, но желание иметь хотя бы такой бомбардировщик (а он мог нести 420 кг бомб на дальность 510 км) оказалось столь велико, что его приняли на вооружение, и, начиная с 1915 года, английская авиация получила 83 «Бомбера».

Очевидно, разочарование эффективностью этих самолетов у командования британской армии было чрезвычайно велико, иначе трудно объяснить тот факт, что следующий заказ на машину этого типа был выдан лишь в 1917 году. Его получило государственное предприятие «Виккерс», спроектировавшее двухмоторный самолет «Вими». Эта машина была крупнее и тяжелее немецких и, тем более, французских аналогов и стала лучшей в своем классе по величине полной нагрузки и весовой отдачи в 43 %, тогда как у конкурентов этот показатель конструктивного совершенства был лишь 30–35 %. Но появился «Вими» поздно. Прототип был облетан осенью 1918 года, и принятые уже серийные самолеты повоевать не успели. Хорошую рекламу сделал самолету Виккерса первый в мире дальний перелет над океаном, который в 1919 году выполнили англичане Олкок и Браун. Они взлетели «почти в Америке», с острова Ньюфаундленд, и приземлились «почти в Европе», в Ирландии. За несколько лет было построено около 260 «Вими» в нескольких военных модификациях, и около 100 в гражданских вариантах.

Пока армейская авиация Англии проявляла к средним бомбардировщикам полное безразличие, этим классом машин заинтересовался Королевский флот. Было необходимо скоростное средство борьбы с немецкими подлодками и «рейдерами», легкими крейсерами и просто вооруженными торговыми судами, а также торпедными катерами, устроившими настоящий террор в прилегающих к Британским островам водам. В составе ВМС было создано Командование береговой авиации, которое заказало двухмоторный самолет с дальностью полета 500 миль и нагрузкой 1000 фунтов. Фирма Хендли-Пейдж предложила свой Н.Р. 0/100, по размерности подобный тяжелым многомоторным самолетам, но имевший только два 250-сильных мотора, потому относительно дешевый. Прототип начал испытания в декабре 1915 года, но его путь в серию оказался долгим и извилистым. В те годы на испытания и доводку такой машины тратилось 2–3 месяца, с «соткой» же возились почти год. Только в ноябре 1916 года выкатили головную из 45 серийных машин. Это были первые в мире морские патрульные самолеты берегового базирования, их потомки здравствуют и поныне.

Помучившись с первенцем, фирма «Хендли-Пейдж» в 1917 году выпустила еще более крупный и мощный патрульный бомбардировщик Н.Р. 0/400. Но и он оказался дешевле, чем многомоторные самолеты, за счет того, что пара самых дорогих в то время моторов Роллс-Ройс «Игл» в 375 л.с. (а на первых машинах ставили менее мощные модификации — 250, 285 и 320 л.с.) стоила все же меньше, чем четыре «обычных» двигателя сил в 200. Это позволило не стесняться в заказе и Н.Р. 0/400 стал самым массовым тяжелым самолетом тех лет. Их построили 554 в Великобритании как для флота, так и для сухопутной авиации, а в США с 1918 по 1927 год сделали еще 110 в вариантах МВ-1 с английскими моторами и МВ-2 с американскими «Либерти» в 400 л.с.

Английская фирма «Блекберн» предложила свой патрульный бомбардировщик «Кенгуру». По схеме он мало отличался от самолетов «Хендли-Пейдж», но имел удлиненную носовую часть, что по замыслу конструкторов должно было обеспечивать хороший обзор водной глади. «Кенгуру» получился меньше и легче, чем 0/400, летал быстрее и выше, но дальность была меньше, а вооружение слабее. Головную машину облетали в январе 1918 года, за этот год успели построить еще 13, но когда война кончилась, контракт аннулировали.

Поколение тяжеловесов I мировой уходило в прошлое, на смену ему шли новые машины, так каковы же были итоги этого периода истории тяжелой авиации?

Подобно боевым кораблям, аэропланы поделились на классы и подклассы. Среди разросшегося семейства «стратегических» (пройдет время, и кавычки отпадут от этого определения) бомбардировщиков выделились свои «легкие крейсера-рейдеры» (одномоторные дальние разведчики-бомбардировщики или самолеты с двумя-тремя моторами малой мощности), «тяжелые крейсера» (или большие двухмоторные самолеты) — наиболее многочисленная ветвь семейства, «дредноуты» (многомоторные сильно вооруженные самолеты-гиганты) и, наконец, «линейные крейсера»: двухмоторные машины, которые по размерам были близки к многомоторным, уступая им по вооружению, но выигрывая в скорости и дальности полета.

Суммарная мощность силовой установки самых легких средних бомбардировщиков была в пределах 150400 л.с. Их взлетный вес колебался от 1300 до 3100 кг, это были относительно небольшие аппараты, которые несли 100–400 кг бомб. Такими были все французские и российские средние бомбардировщики или английский «Шорт-Бомбер».

«Средними среди средних» были немецкие бомбардировщики конца I мировой войны. При общей мощности двигателей порядка 500 л.с. их вес на взлете был 3600–3900 кг, а бомбовая нагрузка — от 300 до 600 кг. Скорость их была порядка 140 км/ч, а предельная высота полета — 3–5 км. Аналогичный английский самолет «Кенгуру» оказался существенно резвее — 180 км/ч при сравнимой дальности в 700 км.

Самыми мощными и большими средними бомбардировщиками конца 10-х годов XX века были британские Н.Р. 0/400 и «Вими». Их двигатели развивали общую мощность 640 и 720 л.с. соответственно, и при взлетном весе 6310 и 5670 кг эти самолеты имели скорость порядка 160 км/ч, а дальность превышала 1000 км. Бомбовая нагрузка была порядка тонны.

У большинства средних бомбардировщиков I мировой войны на каждую лошадиную силу приходилось порядка 7–8 кг взлетного веса, а у многомоторных этот показатель был существенно хуже — 10–14 кг/л.с. Нагрузка на крыло для всех бомбардировщиков была порядка 30–45 кг/ кв.м.

То разделение на подклассы, которое сложилось среди стратегических бомбардировщиков в период I мировой войны, было вызвано объективными обстоятельствами и сохраняется по сей день. Появление массового среднего бомбардировщика позволило перейти к новой тактике массированного и непрерывного воздействия на неприятеля.

В начале века, когда появились первые дирижабли-гиганты, способные нести 1000 и более килограммов бомб, считалось, что воздушный налет с участием одного такого воздушного судна может полностью парализовать жизнь даже такого крупного города, как Париж или Лондон, вызвав в массах панику. Но война показала, насколько быстро жизнь возвращается в опустевшие на время налета цеха заводов, на погрузочные платформы железнодорожных станций, на причалы. Люди выходили из убежищ, пожары тушились, разрушенные здания и коммуникации ремонтировались и продолжали выполнять свои функции. И лишь постоянно повторяющееся воздействие препятствовало восстановлению функционирования атакуемого объекта.

Но постоянства мало. Для того чтобы воздушные налеты стали эффективными, они должны были стать массированными. Очень точно выразил эту мысль итальянский пехотный генерал Джулио Дуэ в своей книге «Господство в воздухе». Он привел пример итальянского города Тревизо, который в 1916–1918 годах перенес 32 воздушных налета, на него было сброшено порядка полутора тысяч бомб, а в итоге потери мирных жителей составили лишь 30 человек убитыми, т. е. на каждого тратилось по 50 (!) авиабомб. Вот что писал Дуэ: «Если взглянуть… на план, показывающий распределение точек попадания бомб, и на фотоснимки причиненных повреждений, то сразу убеждаешься, что если бы эти 75–80 т бомб были сброшены все в один и тот же день, при надлежащей пропорции фугасных, зажигательных и химических бомб, город был бы совершенно разрушен, и лишь весьма немногим удалось бы спастись».

Одиночный бомбардировщик, сбросив тонну бомб, мог разрушить любое здание и убить всех находящихся в нем, и если сбросить на то же место 10 тонн бомб — последствия будут примерно теми же, то есть такое воздействие будет избыточным. Но если 80 самолетов одновременно сбросят по тонне бомб каждый на город с километр в поперечнике, такой как Тревизо, эффект уже будет качественно иным.

Первый план массированных бомбардировок вражеских городов был разработан немцами в конце 1916 года, но он вошел в фазу реализации, лишь когда количество средних бомбардировщиков достигло ощутимой величины. В день 25 мая 1917 года, взлетев с прибрежных аэродромов в оккупированном Бенилюксе, 23 бомбовоза Гота G IV из 3-й боевой эскадры (KaGOKL 3) взяли курс на Англию. Началась операция «Турецкий крест». В ее ходе было выполнено 8 дневных налетов, в том числе налет на Лондон 13 июня, когда погибло 162 и было ранено 432 человека. Но англичане оперативно усилили ПВО своей столицы за счет переброшенных с фронта истребителей, и немцы были вынуждены перейти к ночным авиаударам. Они сформировали еще несколько эскадр средних бомбардировщиков и в августе начали налеты в темное время суток. Целями были порты, прифронтовые железнодорожные узлы, а также Лондон и Париж. Как и в России, соединения больших бомбардировщиков Германии подчинялись непосредственно Верховному Главнокомандованию вооруженных сил Рейха, а оперативное руководство осуществляло Главнокомандование воздушного флота.

Примерно за год, с августа 1917 по конец июня 1918 года эскадра KaGOKL 3 только на Лондон вылетала 22 раза. Бомбардировке подвергся даже Виндзор, резиденция английских королей. Это самое заслуженное дальнебомбардировочное соединение имперского воздушного флота до конца войны потеряло 56 самолетов, причем лишь 20 были сбиты, остальные разбились, причем большинство — в ночных полетах. В бою более опасным противником оказались истребители, в связи с чем все воюющие страны стали строить истребители сопровождения. Зенитная артиллерия оказывала на экипажи большое психологическое воздействие днем. Ночью разрывы были почти не видны, зато попадание в луч прожектора было сравнимо с ударом по голове.

Французские средние бомбардировщики не имели возможности совершать налеты на немецкие города и использовались для ударов по целям на линии фронта и по ближним тылам. Их английские коллеги поначалу сосредоточились на морских операциях. Уже в 1915 году в Командовании авиации Королевского флота появились сторонники развертывания воздушных операций непосредственно против дредноутов «кригсмарине», но скептики тогда победили. Первые опыты бомбометания по реальным боевым кораблям состоялись уже после войны, причем занимались этим, в основном, французы, использовавшие как цель трофейный линкор «Принц Евгений», и американцы. Последние сняли эффектные фильмы, запечатлевшие потопление немецкого дредноута «Фрисланд» фугасными бомбами и сброс тяжелой бомбы на списанный броненосный крейсер «Алабама».

Но вернемся к англичанам. Справедливо сомневаясь в эффективности имевшихся бомбардировщиков, «томми» использовали растущий парк дальних самолетов для патрулирования обширных акваторий вокруг Британских островов, а затем и в колониях. Они обнаруживали цели и наводили на них быстроходные крейсера и эсминцы. В середине войны немцы соорудили на захваченных территориях несколько передовых баз для подлодок и торпедных катеров. Удары по этим базам оказались на удивление эффективным средством для обеспечения безопасности судоходства.

Успехи морских летчиков не остались незамеченными командованием армейской авиации, которое добилось передачи части строящихся тяжелых самолетов в эскадрильи формируемого Бомбардировочного командования. Они приняли участие в ряде налетов сначала на объекты транспортной инфраструктуры, а затем и на города Германии. Несмотря на явные успехи и высокий уровень планирования операций, в которых к концу 1918 года задействовалось по 50, а то и 100 самолетов, в т. ч. дальние разведчики, истребители сопровождения и самолеты-целеуказатели, когда война кончилась, неожиданно выяснилось, что в британском генштабе никто не знает, что же делать с оставшимся парком тяжелых самолетов. Да и не только в британском…

Vickers “Wimy”

“Н.Р. 12 (0/400)”

“Kangaroo”

Short Bomber

“Н.Р. 11 (0/100)”

“Н.Р. 0/1500”

Средние бомбардировщики периода I мировой войны

Легендарная птица империи. Истребитель GLOSTER METEOR

Часть II

На базе восьмой модификации построили истребитель-разведчик FR.9 (фирменное обозначение G-41L, 126 самолетов). В удлиненной на 0,32 м носовой части которого, перед пушками, установили один фотоаппарат F24. Наземные специалисты могли выбирать одно из трех положений камеры, направляя ее объектив в левый (правый) иллюминатор или выставляя его прямо по полету. Всего построили 129 разведчиков. Самолеты из состава 209 эскадрильи широко применялись во время Суэцкого кризиса. 12 машин продали в Эквадор, 7 в Израиль и 2 в Сирию.

Десятая модификация PR. 10 (G-41М) предназначалась для высотной разведки. Самолет делался по модульному принципу. К фюзеляжу F.8 прикрепили хвостовое оперение от Meteor Т.7 и крыло от Meteor F.III с увеличенным на 1,78 м размахом. В носовой части находился один АФА, а в хвостовой еще два. Всего выпустили 59 самолетов. Вооружение на самолеты не устанавливалось.

На обеих машинах могли подвешиваться дополнительные подкрыльевые и подфюзеляжный топливные баки. Общий запас топлива достигал 3610 л, это обеспечивало максимальную продолжительность полета 3 часа 45 минут.

В январе 1947 г. Министерство авиации выпустило спецификацию F.44/46 для разработки двухместного, двухмоторного, реактивного, ночного (всепогодного) истребителя, для замены устаревшего поршневого de Havilland Mosquito. Самолет должен был противодействовать массированным ночным налетам бомбардировщиков с поршневыми двигателями, на высотах от 7500 до 9000 м.

Несколько британских фирм выдвинули свои предложения, однако ни одно из них не удовлетворило военных. Фирма Gloster, в качестве временного и дешевого решения, пока не будет разработан подходящий самолет, предложила переделать свой двухместный Meteor Т.7 в ночной истребитель, увеличив длину носовой части на 1,5 м и установив там радиолокационную станцию. Предложение было принято, и под него специально разработали спецификацию F.24/48. Но, когда дошло до дела, Gloster была вынуждена признать, что у нее нет производственных мощностей для постройки серии. За помощью обратились на фирму Armstrong-Whitworth, которая уже занималась выпуском истребителей Meteor других модификаций. Ей передали всю недостающую документацию, и ее специалисты выполнили большую часть проектных работ. Таким образом, фирму Armstrong-Whitworth считают “собственником” этой модификации.

Meteor F. Mk8 в полете

Первый NF.11 взлетел 31 мая 1950 года. На самолете стояла силовая установка от F.8, а в носовой части разместилась РЛС Мк. Ю. Размах крыла потяжелевшего самолета, который должен был действовать на больших высотах, увеличили до 13,1 м. Вооружение из носовой части пришлось переставить в консоли крыла. В двухместной герметичной кабине располагались летчик и оператор РЛС.

По сравнению с “вылизанным” F.8, новый самолет имел некоторые серьезные недостатки. В строевых частях, куда поступали новые ночные истребители, возникали большие проблемы с герметичностью крыльевых баков, особенно после стрельбы из пушек. Подвесные баки, которые повсеместно использовались экипажами для увеличения продолжительности полета, часто разрушались от скоростного напора. Летчики высказывали недовольство и переплетным фонарем кабины, который у них получил прозвище “оранжерея”.

Несмотря на это, ночные “Метеоры” неплохо продавались. Дания купила 11 машин, Бельгия — 24, Франция — 41 самолет и один NF.11 купила Австралия. Всего построили 358 самолетов.

За NF.11 последовали 12-я, 13-я и 14-я ночные модификации. Тринадцатый — создавался специально для климатических условий Ближнего Востока. Он отличался наличием радиокомпаса, кондиционированием воздуха в кабине и увеличенным на 114 мм диаметром воздухозаборников, эта доработка добавила к тяге каждого двигателя около 45 кг. NF.13 выпускался небольшой серией, всего 40 штук.

Meteor NF.12 (100 самолетов) полетел немного позже и благодаря новым двигателям выглядел более совершенным. Кроме этого, на нем установили новую американскую РЛС AN/APS-21.

Meteor NF.14 (100 самолетов) повторял особенности NF.12, но отличался бескаркасным фонарем, РЛС AN/APQ-43 и демпферами в канале управления по рысканию. Последний серийный ночной истребитель передали в части 26 мая 1955 года. Некоторые экземпляры NF простояли на вооружении до 1961 года.

В ответ на просьбу ООН к странам-участницам об отправке воинских контингентов в Корею, Австралия решила передать в распоряжение войск ООН несколько авиационных частей, в том числе и 77-ю истребительную эскадрилью, размещенную на базе Ивакуни в Японии. В это время подразделение было вооружено американскими поршневыми машинами P-51D, явно не годившимися для выполнения истребительных задач над Кореей. Пока правительство Австралии искало подходящую боевую технику, американцы использовали личный состав в качестве экипажей бомбардировщиков В-26 Invader. Наконец, премьер-министр Австралии Мензис (Menzies) объявил, что в кратчайшие сроки эскадрилья будет перевооружена на наиболее современные реактивные самолеты и “своей поразительной скоростью и маневренностью усилит мощь авиации Объединенных Наций”. К разочарованию австралийских пилотов, в качестве этих “чудесных” самолетов оказались английские истребители Meteor F.8. Настроение летчиков, с которым они восприняли эту новость, было вполне обоснованным, ведь австралийцам уже приходилось встречаться с советскими МиГ-15 зимой 1950 года, когда они летали над Кореей в американских бомбардировщиках В-26 Invader из состава 3 BG ВВС США.

В феврале 1951 года на борту английского авианосца Warrior в Японию прибыли первые 14 истребителей Meteor F.8 и 4 учебных самолета Metor Т.7. Личный состав эскадрильи начал осваивать новую технику. В марте три английских инструктора и австралийские пионеры в области полетов на реактивных истребителях — командир эскадрильи Крэссуэл и лейтенант Мерфи (Cresswell, Murphy), которые в свое время освоили F-80 и даже выполнили на нем несколько боевых вылетов — переучили всех летчиков 77 эскадрильи на новые самолеты.

Интересно, что Крэссуэл хотел сразу принять участие в воздушном бою против МиГ-15, но командование, зная характеристики МиГов, не спешило бросать австралийцев “на амбразуру”. Сначала американскому генералу Эрлу Партриджу (Earl Partridge) поручили выяснить — на что годится Metor F.8. В апреле он провел целый день летая на “Метеоре”, и пришел к выводу, что английский истребитель уступает своему противнику в потолке и маневренности на больших высотах, но если “Метеоры” будут взаимодействовать с F-86 и встретят противника на средних или малых высотах, то у них будет шанс на победу. Meteor F.8 превосходил американский истребитель по радиусу виража и скороподъемности на малых высотах. После этого экспертного заключения командование решило попробовать новые самолеты в бою, и в конце июля 1951 года выдвинуло их на авиабазу Кимпо в Корее.

Первый боевой вылет состоялся 29 июля 1951 года. Австралийские истребители совместно с F-86 из 4 FI W патрулировали воздушное пространство в районе Чонджу. Противник в воздухе не появился, хотя австралийцы рассказывали, что видели русские МиГи на стоянках своих аэродромов за рекой Ялуцзян. В течение августа было выполнено еще несколько вылетов, но все они закончились ничем. Правда, в одном из них пилоты “Метеоров” перепутали F-86 с МиГ-15 и чуть было не атаковали своих союзников.

29 августа 1951 года восьмерке “Метеоров” поручили сопровождать бомбардировщики В-29 в район реки Ялуцзян. На высоте 10668 м, над Чонджу, строй самолетов атаковали шесть МиГ-15. В скоротечном бою два “Метеора” получили повреждения, и один был сбит. Причем, самолет летчика Дика Уилсона (Dick Wilson) получил несколько попаданий 37-мм снарядами: у его “Метеора” оторвало левый элерон, пробило отверстие в крыле и в главном фюзеляжном топливном баке. Но Уилсону удалось выйти из боя и посадить машину в Кимпо. На самолете сбитого летчика Рона Гатри (Ron Guthrie) снарядами перебило проводку управления. После чего “Метеор” вошел в штопор. Гатри пришлось катапультироваться. Кресло выбросило из самолета на высоте 11582,4 м. Проведя в воздухе 28 минут, Гатри удачно приземлился, но попал в плен.

Одна часть личного состава эскадрильи объясняла первую неудачу тем, что их основной специализацией до получения “Метеоров” были удары по наземным целям. Другая часть летчиков сетовала на большую высоту, невыгодную для их машин. Но как бы ни оправдывались летчики, слабость, или даже можно сказать полная непригодность Meteor F.8 к воздушным боям с более современными истребителями была продемонстрирована ими уже в первом бою. Несмотря на неудачный дебют, “Метеоры” продолжали летать на патрулирование и сопровождение американских бомбардировщиков.

Meteor F.I летит, догоняя бомбу V-1

Следующая встреча с МиГами произошла 5 сентября 1951 года, когда шесть “Метеоров” эскортировали двух разведчиков RF-80A. Внезапно появившиеся шесть МиГ-15 рассеяли охранение, однако сбить разведчиков им не удалось. В этом боестолкновении один “Метеор” получил тяжелые повреждения, но сумел вернуться на базу.

24 октября 1951 года 16 истребителей “Метеор” и десять F-84 сопровождали группу В-29. Как было и задумано планом операции, южнее Сунчона истребители F-86 блокировали группу МиГов летящих на перехват бомбардировщиков. Часть МиГ-15 сумела оторваться от “Сейбров”. Они стремительно атаковали В-29 и сбили один бомбардировщик. Пилоты “Метеоров” опять не смогли защитить своих подопечных. Более того, они сами выступили в роли жертвы. “Метеор” летчика Гамильтона-Фостера (Hamilton-Foster) попал, что называется, “под горячую руку” и получил несколько снарядов в правый двигатель. В гондоле двигателя начался пожар. Пилоту, используя систему пожаротушения, удалось сбить пламя и посадить самолет на аэродроме Кимпо.

Ноябрь 1951 года прошел более или менее спокойно, если не считать столкновения в воздухе двух “Метеоров”. Катастрофа произошла на высоте 1220 м в 20 км от аэродрома. Одному летчику удалось катапультироваться, а другой пилот погиб. Обломки машин упали на рисовое поле и убили корейского мальчика.

В первый день декабря 12 патрульных “Метеоров” опять встретились с МиГами. Австралийцы шли на высоте 5800 м и заметили противника в тот момент, когда МиГ-15 выбирали удобную позицию для атаки с высоты 15240 м. “Метеоры”, как кролики в клетке удава, были вынуждены ожидать противника на своей высоте, которая давала им некоторое преимущество в маневре. МиГи зашли сзади и с первого захода сбили “Метеор” пилота Друммонда (Drummond). Строй австралийских самолетов развалился и бой перешел в отдельные схватки пар на виражах. Ведущему одной из пар Брюсу Джогерли (Bruce Gogerly) удалось поймать МиГ-15 в прицел, и с дистанции 360 м, он дал по нему длинную очередь. Снаряды попали в фюзеляж и пробили основной топливный бак. Машина задымилась и исчезла из поля зрения Джогерли. Его ведомый видел, как МиГ упал. На самолет Джогерли немедленно набросилась пара МиГ-15, но ему удалось уйти от преследования крутым разворотом в сторону солнца, с набором высоты. Бой продолжался еще несколько минут, за это время МиГи сбили еще два “Метеора” летчиков Томпсона и Армита (Thompson, Armit). Армит погиб, а два других сбитых пилота катапультировались и попали в плен.

Meteor F.4 в полете

До конца месяца технический состав 77 эскадрильи получал новые самолеты, взамен сбитых и поврежденных, а летчики несли боевое дежурство на аэродроме Кимпо. Небольшой отдых на земле пошел австралийцам на пользу, они немного оправились после боя первого декабря. 31 числа новый командир эскадрильи Роланд Сасенс (Roland Susans) обратился к своему командующему — генерал-полковнику Евересту (Everest) с предложением: использовать “Метеоры” для ударов по наземным целям. Генерал дал свое согласие, и 8 января 1952 года четыре Meteor F.8, вооруженные восемью НУР и с полным боекомплектом к пушкам, нанесли удар по водонапорной башне в Чонджине. Налет прошел гладко, и “Метеоры” стали широко использовать в качестве штурмовиков. Только за январь они совершили 769 боевых вылетов. В феврале интенсивность полетов возросла до 1000 вылетов.

Боевые потери за два месяца составили 4 самолета. В марте корейские зенитчики опять сбили два “Метеора”. Все эти потери воспринимались очень болезненно, потому что летчики винили во всем не себя, а технику. Попадания зенитных снарядов в самолет чаще всего случались во время прицеливания, когда летчику приходилось некоторое время ожидать выставки гироскопа в прицеле. В это время пилот не мог маневрировать и становился прекрасной мишенью для зенитной артиллерии. У летчиков начало складываться мнение, что корейцы догадались и начали пользоваться этими “моментами слабости”. Единственным способом снижения потерь были рекомендации пилотам — делать не более одного захода на цель и тем самым не давать зенитчикам приспосабливаться к повадкам “Метеора”. Чтобы уверенно поражать цель с первого захода, нужно не только точно прицелиться, но и обладать огневой мощью, достаточной для нанесения заданного ущерба. Увеличить огневую мощь самолета помогли техники. В полевых условиях они придумали и производили напалмовые боевые части для неуправляемых ракет, взамен обычных — фугасных, весом 28 кг. Новые ракеты назвали Flaming onion — “Пылающая голова”, они очень понравились летчикам и показали свою высокую эффективность против построек и деревянных мостов.

Весной 1952 года “Метеоры” в глазах командования уже полностью утратили свою истребительную потенцию, и американские самолеты стали их прикрывать от МиГов. 4 мая 77 эскадрилье поставили задачу нанести штурмовой удар по сортировочной станции в Пхеньяне. Сопровождение осуществляли самолеты F-84. В 10 км от цели, как всегда с большой высоты их атаковали пара МиГ-15. На этот раз удача оказалась на стороне “Метеоров”. Один из МиГов оказался прямо по курсу у совсем еще молодого и неопытного летчика Джона Сурмана (John Surman), он не растерялся и открыл огонь. Падения самолета противника никто не видел, поэтому Сурману засчитали эту победу, как “вероятную”.

8 мая 77 эскадрилья поставила рекорд интенсивности полетов — 70 боевых вылетов за день. Во втором вылете этого дня летчику Уильяму Симондсу (William Simmonds) удалось сбить МиГ-15.

Ночной истребитель Meteor NF.14 в полете

Симондс заметил противника, летящего ниже его “Метеора”. Развернувшись, он оказался в хвосте МиГа и короткой очередью попал в цель.

Летчики трех “Метеоров”, летевших вместе с Симондсом, наблюдали, как МиГ потерял управление, вошел в штопор и врезался в гору.

Последняя победа, одержанная австралийским летчиком, состоялась 27 марта 1953 года. В этот день звено “Метеоров” получило задачу патрулировать железные дороги между Пхеньяном и Сукчхонем, пилоты должны были неуправляемыми ракетами уничтожать грузовые составы. Разделившись на пары, самолеты углубились на территорию противника. Ведущий второй пары Джордж Хал (George Hale) заметил шестерку МиГов, атакующих двух разведчиков RF-80. Развернувшись на противника, “Метеоры” сбросили дополнительные баки и выпустили по противнику неуправляемые ракеты. Ракеты прошли мимо, а пара МиГов начала маневрировать и зашла в хвост австралийских самолетов.

Ведомый Хала первым ощутил попадание снарядов в крылья своего истребителя. Понимая, что МиГи скоро доберутся и до него, Хал резко затормозил, выпустив воздушные тормоза, ведомый вместе с атакующим его МиГом проскочили вперед. Халу ничего не оставалось, как нажать на гашетку и расстрелять противника из своих пушек. Ведомый на своем поврежденном самолете ушел в облака, а Хал остался один. Пользуясь своим превосходством в маневренности, ведь высота полета была небольшой, около 3000 м, а на ней “Метеоры” превосходили в горизонтальной маневренности даже “Сейбров”, Хал легко зашел в хвост паре МиГов и пострелял им вдогонку. Снаряды прошли мимо, а МиГи ушли на большой скорости. Зная о весьма посредственных характеристиках “Метеоров”, МиГи упорно продолжали бой. Третья пара, выполняя крутые виражи, безуспешно пыталась сесть на хвост шальному “Метеору”, но Хал оказался проворнее и опередил противника. Прицелившись, он выпустил несколько очередей в ведомого МиГ-15 и попал. В это мгновение на “Метеоре” закончились снаряды, и Хал поспешил выйти из боя. На аэродром Кимпо “Метеоры” вернулись без потерь. После посадки Хал насчитал в самолете своего ведомого 112 пробоин от осколков 23-мм снарядов. Техник “Метеора” Хала нарисовал на борту самолета два силуэта МиГ-15, но командир 77 эскадрильи приказал стереть неуставные изображения. После войны знаменитый “Метеор” с бортовым номером А77-851 и его пилот продолжали летать. В 1964 году истребитель переделали в беспилотную мишень и отправили на австралийский полигон ПВО. В настоящее время чудом сохранившаяся носовая часть этой машины демонстрируется в авиационном музее.

Война закончилась. Уцелевшие “Метеоры” продолжали нести службу на территории Южной Кореи и вернулись в Австралию только в ноябре 1954 года. По итогам боевых действий самолеты 77-й эскадрильи совершили 18872 боевых вылета. Пилотами эскадрильи сбито четыре МиГ-15 (указаны только подтвержденные победы). Потери составили 54 самолета и 42 летчика, из них: 32 человека погибло в бою, 8 — в авариях в воздухе, 2 — в авариях на земле. Шесть летчиков попали в плен. Во время штурмовых ударов “Метеоры” уничтожили 3700 зданий, 1500 автомобилей и других транспортных средств. Общее количество “Метеоров”, отправленных в разное время в Корею, составляет 90 самолетов.

Истребитель Meteor F.8 представлял собой цельнометаллический моноплан с низкорасположенным прямым крылом и однокилевым хвостовым оперением.

Фюзеляж самолета — стрингерный полумонокок. Фюзеляж конструктивно состоял из трех секций. В передней секции располагалась кабина летчика, вооружение, передняя стойка шасси и фотопулемет. Переднее отверстие в носовом конусе является воздухозаборником для подачи холодного воздуха в кабину летчика. В средней части находились два топливных бака, часть электрооборудования и баллоны системы пожаротушения двигателей. В третьей — хвостовой части проходила проводка управления, стояли баллоны со сжатым воздухом, датчик магнитного компаса и аккумуляторы.

Крыло самолета прямое, трапециевидное. У корневой части крыла силовой набор состоял из трех лонжеронов, а у консолей крыла — из двух. К переднему лонжерону крепился носок крыла. Механизация крыла состояла из элеронов с внутренней весовой компенсацией и щитков-закрылков, установленных на нижней поверхности корневой части крыла. На нижней и верхней поверхностях корневой части крыла устанавливались перфорированные панели воздушных тормозов типа “крокодил”. Для снятия нагрузки с ручки управления на элеронах имелись триммеры с противовесами. По середине полуразмаха крыла были установлены цилиндрические гондолы двигателей. Передний лонжерон и носок крыла насквозь проходил через гондолу, а задний лонжерон образовывал силовое кольцо для крепления двигателя. На конце левой консоли крыла закреплялся приемник воздушного давления. На нижней поверхности крыла устанавливались посадочные фары. Внутри носка правого крыла, проходящего в правой гондоле двигателя, установлен насос гидравлической системы, в аналогичном месте правой консоли — компрессор воздушной системы.

Киль самолета имел высоту от центральной линии 2,18 м. Руль направления двухсекционный, с весовой внутренней компенсацией.

На нижней секции руля направления устанавливался триммер-сервокомпенсатор. Стабилизатор трапециевидной формы размахом 4,58 м был вынесен из зоны действия горячих газов двигателей и устанавливался по середине киля. Рули высоты оборудованы триммерами.

Интерьер кабины истребителя Meteor F.8

Шасси самолета трехстоечное, с управляемым носовым колесом. Механизм выпуска-уборки — гидравлический. В случае выхода из строя основного насоса давление в гидросистеме могло создаваться ручным насосом, установленным в кабине летчика. Основное шасси убиралось в корневую часть крыла, в нишу, образованную средним и задним лонжероном. Ниша закрывалась двумя выпуклыми створками. Индикация выпущенного положения передней стойки шасси механическая: штырек перед кабиной летчика.

Система управления самолетом механическая, проводка управления смешанная: тяги, тросы. Механизм выпуска-уборки тормозных щитков — пневматический. Выпуск щитков-закрылков обеспечивался гидравлическими цилиндрами.

Радиотехническое оборудование самолета состояло из УКВ радиостанции и радиокомпаса. Антенны систем ножевого типа выведены на верхнюю поверхность фюзеляжа. На австралийских Meteor F.8, действовавших в Корее, для совместимости с наземными радиотехническими системами навигации устанавливался американский радиокомпас с антенной, закрытой каплевидным обтекателем.

На самолете установлены два турбореактивных двигателя Rolls-Royce Derwent Mk.8 с тягой 1633 кг каждый. Система запуска двигателей электрическая, с питанием от аэродромного источника. Разъем подключения наземного электроагрегата находится по левому борту носовой части под левой нижней пушкой, рядом находится переключатель электропитания с аэродромного на бортовое.

Кабина летчика герметичная, закрывалась каплевидным фонарем. Обогрев кабины осуществляется воздухом, отбираемым от компрессора двигателей через кольцевой сборник. Передние панели остекленения плоские, с электрическим обогревом. Сдвижная часть фонаря при открывании перемещалась назад электромотором по рельсовой направляющей, закрепленной на верхней поверхности фюзеляжа. Кресло летчика катапультируемое. Для удобства посадки летчика в кабину слева в нижней части фюзеляжа имелась выдвижная подножка.

Топливная система состояла из двух фюзеляжных баков. Первый, емкостью 409 л, стоял сразу за кабиной пилота. Второй бак — основной — имел емкость 1500 л. Для увеличения продолжительности полета на самолет могли подвешиваться: один подфюзеляжный бак емкостью 795 л и два подкрыльевых бака по 455 л топлива каждый. Заправка фюзеляжных баков осуществлялась пистолетом через две горловины в верхней части фюзеляжа.

Встроенное вооружение состояло из четырех 20 мм пушек Hispano, установленных в носовой части фюзеляжа по бортам кабины летчика. Система перезарядки пушек пневматическая. Выброс звеньев и гильз осуществлялся через отверстия с накладными удлинительными рукавами, выступающими за обшивку в нижней части фюзеляжа, под кабиной. Боезапас 170–195 снарядов на ствол. Подвесное вооружение состояло из двух бомб калибром 454 кг и 16 неуправляемых ракет калибром 76 мм. Прицеливание осуществлялось через гироскопический прицел с двумя режимами работы (пушки или НУР) с ручным вводом поправок на ветер.

Правь, Британия, правь морями!

Раздел выходит под редакцией Павленко С.Б.

Конструкцию корабля в XVIII в. кораблестроителям удалось улучшить настолько, что постройка больших линейных кораблей с водоизмещением в 2000 тонн из исключения становится правилом. Линейные корабли постепенно приобретают специфическую форму корпуса — с наклоненными внутрь бортами, высокими кормовыми надстройками, разным уровнем палуб, которые уступами спускались к миделю, и такими полными оконечностями, что в плане ватерлиния приближалась к прямоугольнику. Полнота оконечностей обеспечивала кораблю легкий всход на волну и спокойную килевую качку, а прямоугольные обводы ватерлинии повышали его остойчивость. Из-за «заваленного» фальшборта верхняя палуба корабля оказывалась длинной и узкой. Вероятно, судостроители боялись, что судно не будет достаточно остойчивым, если тяжелые орудия, располагавшиеся по борту на верхних палубах, выйдут за ширину ватерлинии. Расплатой за выгнутые борта стали снижение плавучести судна и повышенный расход древесины. Корма корабля по-прежнему оставалась плоской — транцевой. На судах прочно обосновывается штурвал, преимущества которого по сравнению с румпелем быстро оценили капитаны дальних плаваний.

Кое-что изменилось и в парусной оснастке линейных кораблей: приблизительно с 1750 г. корабелы начинают на бушприте устанавливать паруса, введенные на английских кораблях еще в начале столетия: средний кливер, кливер и бом-кливер. Элементы мачт и рангоута начинают скреплять железными обручами, так называемыми бугелями.

Во второй половине XVIII в. корпуса судов становятся значительно прочнее, так как увеличивается число шпангоутов. При этом каждый второй имеет двойную толщину. Корма по-прежнему продолжает оставаться плоской. Предложение Роберта Сеппингса — инспектора английского флота — делать корму круглой, выдерживающей большие нагрузки, проводится в жизнь значительно позже. Ему же принадлежит введение на военных судах добавочных подкреплений шпангоутов — ридерсов — диагональных полос, накладываемых поверх шпангоутов. В результате этого корпус становится более жестким и лучше противостоит изгибам во время сильного волнения.

Сохранением прочности корпуса линейный корабль XVIII в. был обязан своей тщательной окраске, предохранявшей дерево от гниения. В 1761 г. английский Совет Адмиралтейства, осуществлявший надзор за постройкой судов, повелевает накладывать на подводную часть судна дополнительную обшивку из медных листов на медных же гвоздях, чтобы защитить его от разрушения жучками-древоточцами.

Корму судна все еще украшают богатым резным декором и громадными фонарями с ажурной резьбой. Роскошь и пышность отделки всецело зависели от ранга корабля.

Итак, конструкция линейного корабля, главной силы парусного флота, к началу 18 века окончательно сформировалась и приобрела некоторую законченность, которая позволила этому классу кораблей постепенно эволюционировать на протяжении последующих 150 лет, органично вбирая в себя появляющиеся новшества, порожденные начинающейся технической революцией. Срок службы исполинов зачастую составлял несколько десятков лет при условии тщательного подбора материалов. Так, по стандартам английского флота корабельное дерево должно было иметь не менее чем 10-летнюю выдержку, прежде чем могло быть использовано для строительства корабля. Толщина бортов у линейных кораблей достигала одного метра — своеобразная «броня», против которой бессильна была артиллерия корветов, бригов и шлюпов. Попадание 200…300 чугунных ядер для многослойных дубовых бортов оказывалась «как слону дробинка». Имея огромные размеры, линейные корабли могли нести на себе самое большое количество парусов, что делало их самыми быстроходными кораблями своего времени.

Костяк флота всех морских держав 18-го века составляли 74-пушечные линейные корабли. Обусловливалось это, как ни странно, применяемой линейной тактикой ведения боя. Линейное построение кораблей оказывалось наиболее эффективным в случае использования судов, схожих по огневым, скоростным и маневренным характеристикам. Требования к строю были настолько догматичны, что капитан корабля, нарушившего его, приговаривался к смерти. И в наибольшей степени предъявляемым требованиям удовлетворяли именно 74-пушечные корабли, имеющие прочный корпус и сильное вооружение, а установка дополнительных парусов позволяла заметно повысить скорость при благоприятном ветре. Пушки размещались на двух орудийных палубах. На нижней ставились 36-фунтовые пушки — наиболее тяжелые орудия из использовавшихся в морских битвах второй половины 18-го века. На верхней палубе помещались 18-фунтовые пушки. На носовой палубе и на полубаке размещались 9-фунтовые пушки. В конце 18-го века линейные корабли начали довооружать или перевооружать коронадами, — пушками с коротким стволом, которые отличались удобством эксплуатации и значительным весом снаряда — до 68 фунтов.

Корабли с меньшим количеством орудий, относившиеся к 3-му классу, проигрывали своим более солидным собратьям 2-го класса, и их вплотную «поджимали» фрегаты, сильно «подросшие» за сто лет. А 110-130-орудийные «левиафаны» были способны «пустить по миру» бюджет любого государства и не могли претендовать на сколько-нибудь значимые количества в составе флотов.

Ускоренное промышленное развитие Англии с начала XVIII в. и осознание ведущей роли флота в формировании Британской империи привело к тому, что «Флот Ее Величества» неизменно обладал лучшими кораблями, лучшими матросами, офицерами и адмиралами, лучшими портами и лучшими орудиями. Огромные деньги, которые Англия тратила на флот, с лихвой окупались теми преимуществами, которые приносило военно-морское господство, позволяющее контролировать мировую торговлю и коммуникации. Великолепная конструкция корабля, совершенная технология постройки, вышколенный экипаж и правильное применение — вот слагаемые успеха британского флота того времени.

Вспыхнувшая в середине столетия Семилетняя война опять поставила вопрос о владении морем между Францией и Великобританией. Английское господство на море явилось решающим фактором того, что англичане захватили французскую Канаду, — посылаемые Парижем подкрепления и припасы не доходили до французских войск, отчаянно в них нуждающихся. В ответ французы решили «устроить охоту на английского льва в его логове» — провести высадку на Британские острова. Решающую роль в осуществлении этого замысла должен был сыграть флот.

• «Центурион» ("Centurion", Великобритания, 1732 г.)

• «Беллона» ("Bellona", Англия, 1760)

• «Виктория», ("Victory", Великобритания, 1778 г.)

• «Аудейшес» ("Audacious", Великобритания, 1785 г.)

С начала 1769 года во французских портах Гавре, Дюнкерке, Бресте и Рошфоре строили плоскодонные суда, на которых планировали перебросить 50-тысячную армию в Англию и еще 12 тысяч человек — в Шотландию. Кораблям из Тулона следовало соединиться с эскадрой, стоявшей в Бресте. Однако французская эскадра де Ла Клю, направленная из Тулона, была перехвачена английской эскадрой Боскоуэна. Из 12 линейных кораблей после прохода Гибралтара пять зашли в Кадис, пять были уничтожены либо захвачены англичанами, и только два прошли к цели.

Пять кораблей в Кадисе беспокоили британского адмирала Хоука, крейсировавшего перед Брестом. Командовавший французским флотом в Бресте маршал де Конфлан предлагал выйти в море с 20 кораблями и конвоировать войска до берегов Англии. Но ему поручили выступить ранее, чтобы расчистить путь для десанта.

Так как 5–6 ноября подул сильный западный ветер, Хоук, продержавшись в штормовом море три дня, зашел в Торбей и был в полной готовности. Де Конфлан выступил 14 ноября и направился к югу. Однако его надежда пройти без боя не осуществилась. Хоук вышел в море 12 ноября, был ветром отброшен обратно, и все же 14 ноября прибыл на пост и узнал, что неприятельский флот южнее его направляется на восток. Полагая, что французы идут в Киберонскую бухту, Хоук пошел туда же под всеми парусами.

Французский адмирал на рассвете 20 ноября приблизился к Киберонской бухте, отогнал блокировавшую ее британскую эскадру коммодора Даффа и поднял сигнал к погоне. Англичане разделились: часть пошла по ветру к берегу, и за ними устремилась большая часть французского флота; вторая отправилась к югу, и за ней пошел один линейный корабль. Почти одновременно были обнаружены паруса на горизонте, и де Конфлан сначала, не ожидая встретить крупные силы противника, послал подкрепление одиночному кораблю. Вскоре выяснилось, что подходят 23 линейных корабля Хоука и 4 корабля Даффа — всего 27. Маршал располагал только 21 кораблем. Сначала он стянул силы и начал строить линию. Затем, отказываясь от боя в море, моряк приказал идти в бухту и сам возглавил колонну, чтобы не было сомнений в его намерениях. Конфлан рассчитывал, что в плохую погоду английский флагман не пойдет в бухту, окруженную рифами и изобилующую камнями и мелями. Однако Хоук, полагаясь на опыт свой и своих подчиненных, решительно направился за французами. Возможно, он хотел воспользоваться их знанием проходов в бухту и шел за Конфланом, как за лоцманом.

Когда головная часть флота огибала Кардиналы, южные скалы у входа в бухту, английский авангард вступил в бой с арьергардом противника. Бой в условиях штормового моря оказался непривычным для французов. Один из их 74-пушечных кораблей был затоплен волнами, когда экипаж открыл орудийные порты на нижней палубе; другой пошел ко дну от огня флагманского корабля Хоука. Тот твердо выполнял приказ не пропустить французскую эскадру к английским портам. Два французских корабля спустили флаги. Семь укрылись в устье небольшой реки Вилены. Еще семь пытались уйти в Рошфор. Один из них погиб на мели у устья Луары. Флагманский корабль утром оказался в одиночестве севернее устья Луары. Чтобы не доставить противнику трофеи, Конфлан приказал выброситься на берег. В результате 3-часового боя 9 французских кораблей были потеряны, а уцелевшие 14 были разделены на два отряда и в ближайшие месяцы не могли соединиться. Англичане лишились двух кораблей, которые попали на мель и были разбиты морем.

Американский военно-морской историк Мэхэн считал Киберонское сражение Трафальгаром Семилетней войны, ибо после него англичане могли не бояться высадки и больше сил направлять против колоний Франции и ее союзников. В целом превосходство английского флота на море в Семилетней войне (1756–1763) заставило Францию уступить Англии большинство своих колоний в Америке.

Парадоксально, но в то время в составе британского флота был всего один крупный линейный корабль «Ройял Джордж». Адмиралтейство приказало главному инспектору сэру Томасу Слейду срочно построить новый стопушечный корабль, взяв за прототип «Ройял Джордж» и внеся необходимые конструктивные усовершенствования. Постройка столь важного для флота корабля требовала большой подготовительной работы, которая в обычных условиях длилась несколько лет. Специалисты подбирали подходящий лес, валили его, заготовляли брусья и доски и выдерживали их много месяцев, а то и лет, чтобы достичь оптимальной влажности древесины, так как от качества древесины зависит ее прочность. Однако шла война, и на подготовительные работы не было времени. К счастью, на одном из складов Слейд нашел запас бревен, которые хранились там много лет. И без преувеличения можно сказать, что именно этому обстоятельству наши современники обязаны тем, что построенный Слейдом корабль сохранился по сей день. 23 июля 1759 г. на судостроительной верфи города Чатема состоялась торжественная церемония закладки 45-метрового бруса из вяза в качестве киля нового корабля.

Год 1759-й был для Англии годом военных побед (при Миндене и Гессене французы потерпели особенно тяжелые поражения), и, видимо, поэтому вновь строящемуся кораблю дали имя «Виктория» (“Victory”), т. е. “победа”. Постройка шла медленно. Шла Семилетняя война. Верфь, где строилась «Виктория», была занята главным образом ремонтом кораблей, поврежденных в боях, и поэтому на новый корабль не хватало ни сил, ни средств. Когда Семилетняя война окончилась, в доке возвышался только деревянный остов будущего большого корабля.

Но эта неторопливость постройки сыграла положительную роль и пошла на пользу будущему знаменитому кораблю. Значительная часть лесоматериала хранилась на территории верфи с 1746 г., и за долгие годы, пока велось строительство «Виктории», материал приобрел прекрасные прочностные качества. Корпус имел простые очертания благодаря тому, что полуют и кормовой мостик над квартердеком были убраны, а галереи вокруг кормы стали меньше, хотя форма гальюна на носу и не изменилась. Руслени грот- и фок-мачты были подняты до уровня главной палубы. Наверху главной палубы в центре корабля имелись бимсы, которые поддерживали шлюпочные кильблоки и два мостика (шкафута), соединяющие квартердек с полубаком. “Виктория” была 5-палубным судном, причем пушечных палуб из них было 3. Его рангоут и парусное вооружение подверглись кое-каким изменениям по сравнению с прежними судами, например, введению кливеров (треугольные паруса, крепящиеся на штангах между бушпритом и фок-мачтой) и заменой латинского паруса на бизань-мачте продольным парусом трапециевидной формы («контр-бизань»). При хорошем попутном ветре и при поднятых лиселях “Виктория” развивала скорость в 14 узлов.

Только через шесть лет после закладки киля, 7 мая 1765 г., «Виктория» была спущена на воду — “самый крупный и самый красивый корабль из тех, которые когда-либо были построены” — так во всяком случае писала газета “Паблик Адведтайзер” по случаю рождения нового корабля. Корабль, действительно, по тем временам был большим и красивым. Но до зачисления его в состав королевского флота еще было далеко, с достройкой «Виктории» торопились еще меньше, чем со строительством, так что достраивали корабль… целых 13 лет. Но когда в 1778 г. «Виктория» вступила в строй и была объявлена флагманским кораблем британского военно-морского флота, она оказалась самым мощным и знаменитым из линейных кораблей британского флота — именно ей командовал знаменитый адмирал Нельсон, который в 1805 году в битве при Трафальгаре уничтожил франко-испанский флот, решительно закрепив британское господство на морях и океанах. Сам Нельсон погиб в этом сражении, став национальным героем Великобритании. “Виктория” же стала национальным памятником, и сегодня ее можно видеть в сухом доке в Портсмуте.

Согласно официальным документам Адмиралтейства, строительная стоимость “Виктории” составила 63176 фунт, ст. — сумма по тем временам огромная, — но, согласитесь, не слишком большая за господство на морях и океанах.

Но триумф Нельсона будет позже. А очередное «выяснение отношений» на море последовало в 1778 году, после того как Франция поддержала жителей Северной Америки в их войне за независимость. Франция, рассчитывая вернуть свои владения в Канаде и Индии, объявила войну Англии и заключила союз с восставшими колониями. В июне 1779 года войну Англии объявила Испания, а в декабре 1780 года Голландия. Соединенный франко-испанский флот угрожал высадкой десанта на Британские острова. Испанцы осадили Гибралтар и захватили остров Менорку.

В декабре 1779 года из Плимута вышла британская эскадра адмирала Роднея (20 кораблей, 100 транспортов) с целью доставить подкрепление и грузы на Средиземное море. 8 января 1780 года, встретив у мыса Финистерре 16 испанских транспортов в охранении корабля и 6 фрегатов, Родней в бою овладел всеми военными и грузовыми судами. 16 января у мыса Сан-Висенти была обнаружена испанская эскадра из 11 кораблей и 2 фрегатов. Испанский адмирал дон Хуан де Лангара сначала решил, что видит неохраняемый конвой, а когда понял ошибку, было поздно. Пользуясь преимуществом в скорости кораблей, обшитых медью, Родней перешел в преследование и атаковал противника, отрезая его от Кадиса. После 10-часового боя англичане взорвали один и взяли 6 испанских кораблей; в плен попал и испанский главнокомандующий.

“Виктория”

В апреле 1782 года французское и испанское командование, разъяренные неудачами, решили овладеть Ямайкой и для этого собрать у острова Гаити флот из 50 линейных кораблей с 20 000 войск под командованием вице-адмирала де Грасса. Однако узнавший об этом английский адмирал Родней решил этому воспрепятствовать. После ряда боевых столкновений 9 апреля флоты сошлись в генеральном сражении. Утром 12 апреля французская эскадра из 30 линейных кораблей шла без определенного строя курсом на юг. Родней, располагавшийся юго-западнее, решил заставить противника принять бой и выслал 4 корабля для преследования поврежденного французского, который уходил на север, буксируемый фрегатом. Де Грасс развернул свой флот в линию, чтобы прикрыть их. Тогда около 7 часов утра английский флагман отозвал преследующие корабли и также выстроил боевую линию.

Чтобы не лишиться наветренного положения, де Грасс повернул и, пользуясь преимуществом в скорости, пересек путь неприятелю головными кораблями. Французы открыли огонь по кораблям английского авангарда, который спустился под ветер; за ним последовала вся эскадра, и англичане вступили в бой на контркурсах. Де Грасс попытался ввести в бой авангард и приказал ему повернуть. Через час, чтобы избежать штилевой полосы у Доминики и не пропустить англичан на ветер, вице-адмирал приказал повернуть на обратный курс, однако под огнем противника при слабом ветре этот сигнал не выполнили. В 9 часов из-за изменения ветра французская линия расстроилась, в ней появились разрывы. Родней с 6 кораблями прорезал строй неприятеля, поражая французские корабли продольным огнем. Сам он прошел за кормой 4-го корабля французского центра. Остальные английские корабли разделили французскую линию на три части. Французы начали спускаться под ветер отдельными группами. Де Грасс неоднократно поднимал сигнал построиться в линию, но безуспешно. В результате преследующие его английские корабли один за другим заставляли сдаваться отставшие, наиболее поврежденные французские. К 18 часам англичане захватили 5 французских кораблей, в том числе флагманский «Вилль де Парис». На взятых кораблях находилась артиллерия для высадки на Ямайке. Экспедиция была сорвана, и военные действия в Вест-Индии завершились очередным триумфом англичан.

Захват Испанского галеона Nuestra Senora de Cabadonga английским линейным кораблем “Centurion” 20 июня 1743 г.

И хотя на неудачный, в целом, для Англии исход войны — североамериканские колонии получили независимость, Франция получила британские острова Тобаго и Санта-Лючия и пять своих городов-колоний в Индии, а Испания приобрела Менорку и Флориду, — военно-морское превосходство Великобритании опять было подтверждено. В очередной раз английские матросы и офицеры оказались лучше подготовленными, а британские линейные корабли — сильнее, быстроходнее и прочнее.

Именно то обстоятельство, что Великобритания в тот момент мировой истории находилась на острие научного и технического прогресса, концентрированно выражавшемся в передовом кораблестроении, и обеспечивало её лидирующее положение среди мировых держав, позволяя контролировать мировую торговлю, расширять рынки сбыта и обеспечивать растущую промышленность сырьем и материалами. В очередной раз подтвердились слова адмирала У.Рэйли: «Владеющий морем — владеет богатствами Земли и ей самой».

А на заброшенной восточной окраине Европы поднимал голову молодой флот огромной сухопутной страны, пробуждаемой из вековой спячки. Флот, которому предстояло властно вмешаться в спор о мировом владении морем. Флот, флаг для которого был получен с самого Неба его основателем. Российский флот.

“Виктория”

«Акация» пахнет смертью

Начало массового применения самоходных артиллерийских установок (САУ) относится к концу 30-х, началу 40-х годов XX века.

Именно тогда, в разгоравшемся огне 2-й Мировой войны, достигшие определённого уровня технического совершенства, тракторно-танковые шасси «приняли на себя» орудийные стволы, сделав артиллерию намного более маневренной, способной сопровождать пехоту на поле боя. Особенно отличился с внедрением концептуально нового вида оружия германский вермахт, имевший множество вполне удачных конструкций «самоходок» на своём вооружении уже к началу боевых действий. СССР и союзники значительно отставали от немецких наработок (как по технике, так и по тактике применения), что конечно же, сказывалось на эффективности боевых операций, особенно — наступательного типа. Ситуация выровнялась только к 1943 году, когда усилиями тыла были приняты на вооружение многочисленные типы САУ. Самоходная артиллерия боролась с танками, оказывала огневую поддержку пехоте, «взламывала» долговременную оборону и т. д. Многочисленные СУ-76, СУ-85, СУ-100, СУ-122, СУ-152, ИСУ-122 и ИСУ-152 воевали на всех участках советско-германского фронта против «Элефантов», «Насхорнов», «Бумеров» и «Визелей» вермахта. Некоторые из этих самоходок (например — СУ-85) до сих пор официально не сняты с вооружения.

После Великой Отечественной войны советские конструкторы и военные проанализировали опыт применения САУ и выявили их положительные свойства и недостатки. О первых говорить не приходится, — САУ отлично зарекомендовали себя на полях сражений, что же касается вторых, то их знание весьма важно проектировщикам боевых машин следующих поколений. В частности, была отмечена недостаточная эффективность снарядов 122-мм гаубиц, поэтому на участках главного удара сосредоточивали не только СУ-122 и ИСУ-122. но и более мощные СУ-152 и ИСУ-152. Неудовлетворительным нашли и углы горизонтального наведения в 10–16, при которых затруднительно вести огонь по движущимся целям. Недостаточной была и скорострельность, на которую влияли не только вес выстрелов, но и теснота боевого отделения и медленно действующие ручные поршневые затворы. Малым был обзор из традиционных для отечественных самоходок неподвижных бронерубок. Угол возвышения ствола в 20° препятствовал стрельбе на максимальную дальность, особенно на пересеченной местности. Неудачным было признано и расположение боевого отделения — в передней части корпуса, что сильно увеличивало габариты машины и, соответственно, снижало её маневренность. В вермахте самоходки, в частности, знаменитый «Фердинанд», имели, в большинстве своём, боевое отделение, размещённое в корме. Кроме того, несколько изменились и сами задачи самоходок. Если во 2-й мировой войне одной из самых главных задач было уничтожение вражеских танков, то в послевоенное время, в связи с колоссальным усовершенствованием и распространением ПТУР (противотанковых управляемых ракет) и РПГ (ручных противотанковых гранатомётов), противотанковая функция уступила своё первенство огневой поддержке войск.

Короче, недостатки артсистем прежнего поколения были очевидны, и создание более совершенных образцов было вполне возможно, если бы не сказалось субъективное обстоятельство. В 1950-1960х гг. по настоянию Н.С. Хрущева разработки перспективных образцов классической артиллерии, в том числе самоходной, прекратили, а выделявшиеся средства “перекачали” на ракетную технику. Надо отметить, что и в США складывалась похожая ситуация, но там раньше осознали свой промах. Результаты такой политики оказались плачевными. В 50-60-е годы на вооружение Советской Армии не приняли ни одной САУ с орудием калибра свыше 100 мм.

А в постоянно возникавших локальных войнах выявилась незаменимость самоходной артиллерии. Мало того, во многих ситуациях артиллерия становилась единственной реальной силой, когда применение авиации и тактических ракет было невозможно. Примеров таких конфликтов десятки: 50-е годы — артиллерийская дуэль в Формозском проливе между КНР и обосновавшимися на островах американцами и гоминдановцами; 60-е годы — бои за остров Даманский между СССР и КНР; 70-е годы — “первая социалистическая война” между Вьетнамом и Китаем; в 1967–1972 годах — артиллерийская дуэль через Суэцкий канал Египта с Израилем. Везде артиллерия, в том числе и самоходная, подтвердила, что она была, есть и будет богом войны. И только в 1965 г. после отставки Хрущева, было возобновлено проектирование и создание артсистем нового поколения, тем более, что к тому времени обнаружилось заметное отставание в этом отношении нашей страны от вероятных противников.

4 июля 1967 г ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли совместное постановление, предписывающее приступить к изготовлению целого ряда самоходных артиллерийско-миномётных систем. Среди них были 152-мм самоходная пушка 2С5 “Гиацинт” и гаубица 2СЗ “Акация” такого же калибра. Последние предназначались для оснащения артиллерийских полков танковых и мотострелковых дивизий — из них следовало уничтожать вражескую бронетанковую технику, позиции артиллерии и минометов, а также скопления живой силы неприятеля.

Получив задание, конструкторы провели исследования, установив оптимальные размеры будущих машин, возможности размещения орудий в неподвижных рубках и вращающихся башнях, и остановились на последнем варианте. При выборе калибра учитывали опыт не только Второй мировой войны, но и вооруженных конфликтов 1950–1960 гг. Ведь эффективность действия снарядов определяется не только калибром орудий, в том числе самоходных, но и массой разрывного заряда, дальнобойностью, скорострельностью и кучностью попаданий. Учли и то, что в последнее десятилетие пехотинцы пересели на защищенные бронетранспортеры. Отсюда сделали вывод, что для будущей самоходной гаубицы калибров 100–120 мм окажется недостаточно, особенно при ведении огня по подвижным и групповым целям, опорным пунктам. Приняли во внимание и то, что даже осколки 152-мм снарядов выводят из строя БТРы и другую подобную технику.

Началу работы над СГ “Акация” предшествовал сравнительный анализ артиллерийских орудий, созданных во время войны (СУ-100, СУ-152), и артсистем послевоенного поколения. В результате была выбрана концепция перспективного развития самоходной артиллерии.

Проектирование и изготовление первых опытных образцов артиллерийской части 152-мм самоходной гаубицы 2СЗ “Акация” проходило в Свердловске (Екатеринбурге), в ОКБ-9 завода им. М.И.Калинина, а шасси — на заводе “Уралтрансмаш”. Артиллерийская часть САУ разрабатывалась на базе 152-мм буксируемой пушки-гаубицы Д-20. Внутреннее устройство ствола, баллистика и боеприпасы были взяты у Д-20 без изменений. Новая гаубица получила заводской индекс Д-22 и индекс ГРАУ (Главное ракетно-артиллерийское управление) — 2АЗЗ. Шасси было разработано на базе пусковой установки ЗРК Круг, которое в свою очередь создали на базе опытной САУ СУ-100П, и получило индекс “Объект 303”. Два первых опытных образца 2СЗ были изготовлены в конце 1968 года. В ходе заводских испытаний, завершившихся в октябре 1969 года, была выявлена большая загазованность боевого отделения, особенно при стрельбе с малыми зарядами. По этой же причине оказались не принятыми и еще четыре образца, выпущенных летом 1969 года для полигонных испытаний. Поэтому посоветовали заменить раздельно-гильзовое заряжание картузным и внедрить полуавтоматический поршневой затвор с пластическим обтюратором. Впрочем, особых преимуществ это новшество не обещало, хотя его и сочли нужным использовать при проектировании новых 152-мм самоходных пушек. В конце концов с загазованностью справились путём доработки системы вентиляции.

Гусеничное шасси «Объект 303» после испытаний опытных установок на Научно-исследовательском полигоне ГБТУ (Главного бронетанкового управления), напротив, получило высокую оценку у военных заказчиков и сотрудников ВНИИ транспортного машиностроения. Это шасси рассматривалось как база для новых образцов самоходной артиллерии и ПУ ракет весом до 30 т. На нем также создавались такие САУ, как 152-мм самоходная пушка, 240-мм самоходный миномет и ряд других боевых и вспомогательных машин. В процессе эксплуатации ходовая часть 2СЗ также показала чрезвычайно высокую надежность.

В 1970 году на Государственных испытаниях 2СЗ показала превосходные результаты, к концу года на УЗТМ были собраны первые три серийные машины. На крупных войсковых учениях 1971 года в преимуществах новых САУ лично убедился министр обороны А.А. Гречко. В том же году 2СЗ «Акация» была принята на вооружение, а на УЗТМ изготовили еще девять машин, из них шесть — в декабре месяце. В 1973 году завод получил заказ уже на 70 CАУ.

Компоновка корпуса

САУ 2СЗ разделена на три отсека: управления, силовой и боевой. Отсек управления расположен в носовой части корпуса между левым бортом и моторной перегородкой. В нем размещается механик-водитель. Силовой отсек находится справа в носовой части. В нем размещаются двигатель, трансмиссия, системы питания горючим и воздухом, смазки, охлаждения, подогрева и запуска. Боевое отделение занимает среднюю, кормовую части корпуса и всю башню, представляющую собой цельносварную конструкцию. В крыше башни слева установлена командирская башенка и люк командира, а по правому борту — люк заряжающего. Над люком командира смонтирован 7,62-мм пулемет для борьбы с воздушными целями. Снизу к башне крепится так называемая корзина, в которой располагается экипаж боевого отделения и часть боекомплекта. Башня вместе с корзиной посажена в корпус с помощью шарикового погонного устройства. Основную часть боевого отделения занимает гаубица, боеукладки и рабочие места экипажа. Сиденье наводчика размещено слева от гаубицы, а заряжающего — справа. Командир располагается сзади наводчика. В кормовом листе корпуса машины имеется специальный люк для загрузки снарядов. В походном положении для исключения поломок механизма наведения ствол гаубицы стопорится на специальном кронштейне.

Корпус и башня сварены из листов катаной броневой стали, которые обеспечивают защиту от поражения бронебойной пулей с дистанции 300 м, а также от осколков артиллерийских снарядов и мин малого калибра.

Самоходная гаубица 2СЗ “Акация” на боевой позиции

Самоходная гаубица 2СЗ “Акация” в походном положении

Вооружение

Основное вооружение «Акации» — 152-мм гаубица Д-22. Ее ствол состоит из трубы-моноблока, двухкамерного дульного тормоза, эжектора, муфты и казенника, вертикального клинового затвора с полуавтоматикой механического (копирного) типа, гидравлического тормоза отката веретенного типа с компенсатором жидкости и пневматического накатника с клапаном дополнительного торможения. Цилиндры противооткатных устройств жестко связаны с казенником и при выстреле откатываются вместе с ним. Нормальная длина отката составляет 510–710 мм, а предельная — 740 мм. Наведение гаубицы в вертикальной плоскости осуществляется в диапазоне от -4° до +60°. Ручной подъемный механизм секторного типа гаубицы оснащен уравновешивающим пневматическим механизмом толкающего типа. Гаубица устанавливается в амбразуру башни с помощью закладных цапф. В походном положении для исключения поломок механизма наведения ствол гаубицы стопорится на специальном кронштейне. Орудие может вести огонь как с закрытых огневых позиций, так и прямой наводкой.

Слева направо: Общий вид управляемого снаряда «Краснополь»; 152-мм выстрел с осколочно-фугасным снарядом и полным переменным зарядом; 152-мм выстрел с бронебойно-трассирующим снарядом; 152-мм выстрел с кумулятивным снарядом и специальным зарядом.

Заряжание гаубицы раздельногильзовое, то есть в канал ствола сначала досылается снаряд, а затем гильза с метательным зарядом, как и у подавляющего большинства артсистем такой мощности и такого калибра. Боекомплект состоит из 40 выстрелов, которые находятся в двух боеукладках (в башне и в корпусе). В кормовом листе корпуса машины имеется специальный люк для загрузки снарядов.

В боекомплект “Акации” вошли старые осколочно-фугасные снаряды ОФ-540 (масса снаряда 43,56 кг, взрывчатого вещества — 5,86 кг) и новые осколочно-фугасные снаряды ОФ-25 (соответственно 43,56 кг и 6,88 кг). Для стрельбы ими предусмотрены полные заряды, а также шесть уменьшенных. Последние при небольшой дальности стрельбы позволяют посылать снаряд по более крутой траектории и поражать цели, скрытые препятствиями (холмами, многоэтажными домами и т. д.). Кроме того, с приближением к нормали угла встречи снаряда с горизонтальной целью (крышей дота, дома, танка и т. п.) резко возрастает эффективность действия снаряда. И, наконец, чем меньше заряд, тем больше живучесть ствола гаубицы. Меняя заряд, можно изменить начальную скорость осколочно-фугасного снаряда — от 651 м/с до 282 м/с, а дальность, соответственно, от 17053 м до 6751 м. Максимальная дальность стрельбы осколочно-фугасным снарядом составляет 18500 м, при стрельбе активно-реактивным снарядом она увеличивается до 24000 м. Для борьбы с танками в боекомплект 2СЗ входит кумулятивный снаряд БП-540, бронепробиваемость которого не зависит от дальности стрельбы. Стрельба им ведется специальным зарядом Ж6 массой 5,6 кг, начальная скорость снаряда 676 м/с, прицельная дальность 3000 м. По нормали он пробивает броню толщиной 250 мм, под углом 60° — 220 мм, под углом 30° -120 мм. В штатный боекомплект 2СЗМ обычно входит 42 осколочно-фугасных снаряда ОФ-540 и ОФ-25 и четыре кумулятивных БП-540. Кроме того, САУ может стрелять и не входящим в штатный боекомплект снарядом Бр-540Б (тупоголовый с баллистическим наконечником) и снарядом Бр-540 (остроголовым). На дистанции 1000 м Бр-540Б пробивает по нормали 120-мм броню, а под углом 60° — 100-мм; Б-540 — 115-мм и 95-мм броню соответственно. Самоходная гаубица Акация может стрелять и другими снарядами: осветительным парашютным С1, который освещает местность в течение 40 секунд; химическим 3X3, всеми 152-мм снарядами (с индексом 540) от гаубиц МП-20 и Д-20, корректируемыми 152-мм снарядами «Краснополь» (ОФ-38), а также снарядами (с индексом 530) 152-мм гаубицы Д-1 и бетонобойными Г-545. Кроме того, в 70-х годах в боекомплект 2СЗ был введен выстрел 3БВЗ с ядерным боеприпасом мощностью 2 кТ с дальностью стрельбы 17400 м. Кроме обычного набора 152-мм снарядов в боекомплект гаубицы могут входить и специальные снаряды “Краснополь” и “Сантиметр” с лазерным наведением. Эти снаряды имеют систему наведения по отраженному от цели лучу лазерного прицела-осветителя.

Двигатель и трансмиссия

В качестве силовой установки на машине установлен 12-цилиндровый четырехтактный дизель жидкостного охлаждения В-59 с принудительным впрыском топлива и возможностью работы на форсаже. Двигатель развивает мощность 382 кВт, что позволяет самоходной гаубице при собственном весе в 27 т двигаться по дорогам с твердым покрытием с максимальной скоростью 60 км/ч. Трансмиссия — механическая, двухпоточная, коробку перемены передач выполнили в блоке с планетарным механизмом поворота. Подвеску применили независимую, торсионную, с гидравлическими амортизаторами телескопического типа. В состав ходовой части, применительно к одному борту, входят шесть двойных обрезиненных опорных катков (промежутки между первым и вторым, вторым и третьим катками разные и намного большие, чем между остальными катками), четыре поддерживающих ролика, ведущее колесо переднего и направляющее колесо заднего расположения.

Ширина гусеницы с резинометаллическим шарниром равна 490 мм, что позволяет машине обладать хорошими характеристиками маневренности и проходимости.

“Акация” обладает сравнительно небольшим удельным давлением на грунт, не превышающим 0,059 МПа, что соответствует давлению на грунт ноги взрослого человека. САУ может преодолевать подъемы и спуски крутизной до 30°, рвы шириной до 3 м и вертикальные стенки высотой до 0,7 м, а также водные преграды глубиной до 1 м. Допустимый крен для машины — не более 25°.

Дополнительное оборудование

Самоходная гаубица 2СЗ «Акация» оснащена фильтро-вентиляционной установкой, автоматической противопожарной системой, включающейся при повышении температуры в боевом или силовом отделениях, и системой герметизации обитаемых отделений для защиты экипажа от поражающих факторов химического, бактериологического и ядерного оружия. В последнем случае она срабатывает автоматически при появлении потоков гамма-излучения, возникающего при ядерном взрыве. При необходимости герметичность «Акации» поддерживается как на марше так и при стрельбе боекомплектом, находящимся внутри машины.

На САУ установлено оборудование для самоокапывания, которое позволяет за 20–40 минут оборудовать окоп для стрельбы.

2СЗМ. В 1975 году вместо двух механизированных боеукладок ввели одну — барабанного типа на 12 выстрелов, что позволило увеличить возимый боекомплект с 40 до 46 выстрелов (в штатный боекомплект 2СЗМ обычно входит 42 ОФС ОФ-540 и ОФ-25 и четыре КС БП-540). Дополнительно к штатным снарядам в НИИ машиностроения для «Акации» был разработан снаряд ЗОФ29 с увеличенным в четыре раза осколочным действием. За ним в боекомплекте появились активно-реактивные снаряды и боеприпасы, оснащенные донными газогенераторами, с помощью которых дальнобойность самоходки возросла на 20–30 %.

2СЗМ1. В 1987 году «Акацию» оснастили аппаратурой приема, обработки и отражения командной информации и новым прицелом СП-538. Расчеты получили и управляемые артиллерийские снаряды 30Ф38 «Краснополь», самонаводящиеся на цель на конечном участке траектории и способные поражать объекты, движущиеся со скоростями до 35 км/ч. Внешне “Краснополь” походит на американский управляемый снаряд “Копперхед”, но легче его и способен преодолеть большее расстояние — порядка 18 тыс. м. Он содержит боевую часть весом 20,5 кг и предназначается для поражения неприятельской боевой техники с вероятностью 0.9, оснащен устройствами, противодействующими нагрузкам на бортовую аппаратуру при выстреле. В передней части, приблизительно в трети длины, находятся раскрывающиеся в полете крылья, а в задней — стабилизатор. Передовой артиллерийский наблюдатель обнаруживает цель, определяет ее координаты и сообщает их на командный пункт полка либо дивизиона или батареи, после чего начинает подсвечивать ее лазерным указателем. После выстрела “Краснополь” выходит на баллистическую траекторию, и когда он достигает предельной высоты, автоматически раскрываются его крылья и стабилизатор и сразу же включается полуактивная головка самонаведения, получающая питание от встроенных источников. Захватив засвеченную цель по отраженному лазерному эхо-сигналу, “Краснополь” самостоятельно подправляет курс и точно выходит на нее.

2СЗМ2. На выставке вооружений в Нижнем Тагиле, проходившей в июле 2004 г., была представлена модернизированная самоходная гаубица “Акация” с полностью обновленной электронной системой управления. Созданные на екатеринбургском предприятии “Уралтрансмаш” самоходки оснащены автоматизированной системой управления огнем, спутниковой навигационной системой и электронной картой боевых действий. Если раньше наши (теперь уже — российские) машины, превосходя по огневым и ходовым качествам иностранные образцы, проигрывали по насыщенности системами управления, то теперь и по электронной начинке они не имеют себе равных, позволяя менять огневую позицию каждые 2 минуты, что повышает живучесть самоходок в пять раз.

В 1971 г. производство “Акации” развернули на Уральском заводе тяжелого транспортного машиностроения, хотя официально ее приняли на вооружение Советской Армии спустя два года.

Иностранные военные эксперты отметили, что ее создатели успешно решили проблему устойчивости машины при стрельбе без применения общепринятых выдвижных сошников. В компоновочном отношении расположение моторно-трансмиссионного отделения в носовой части справа и отделения управления слева является наиболее удобным для 155 мм самоходная гаубица Тип 75, Япония САУ средних калибров, поскольку оставляет всю среднюю и кормовую часть корпуса свободной для боевого отделения. Приглянулось военным и то обстоятельство, что самоходная гаубица 2СЗ — авиатранспортабельна, причем самолет Ан-22 может перевозить сразу две установки.

«Акация» находится в «одной весовой категории» с американской 155-мм самоходной гаубицей М109 “Paladin”, принятой на вооружение в 1962 г., - на 10 лет раньше. Фугасное и бризантное действие нашего 152-мм снаряда и американского 155-мм примерно одинаковы. Советское «изделие» обладает лучшими скоростными и маневренными характеристиками, несколько превосходит «американку» по проходимости и имеет в полтора раза больший запас хода, что в условиях военной неразберихи может оказаться немаловажным фактором. Экипаж нашей самоходки меньше на 2 человека. У М109 выше боевая скорострельность — 6 выст./мин. против 4 выст./мин. у «Акации» и боекомплект — 56 против 46 соответственно. Что же касается дальности стрельбы, то разные источники дают для М109 совершенно разные цифры — от 14 км до 24 км. Учитывая то, что возраст американской самоходки превысил почтенные 40 лет, и то, что в конце 70-х годов она проходила коренную модернизацию, то первую цифру следует отнести к самым ранним моделям, а последнюю — к установкам, прошедшим модернизацию и использующим активно-реактивные снаряды. При таком раскладе характеристики «Паладина» и «Акации» оказываются примерно равными. Гаубицы М109А2/ АЗ/А4 используют уже орудие М185 и стреляют на дальность 23500 метров. Замена этого орудия длиной 23 калибра на орудие М284 с длиной 39 калибров на М109А5/А6 увеличило дальнобойность до 30 км.

Собственной самоходкой обзавелись в своё время и японцы. Поэкспериментировав на более легкой 105-мм машине, в 1975 году была принята на вооружение «Сил самообороны» вполне современная (или вполне заурядная?) САУ «Тип «75».

Она оснащена сварными алюминиевыми корпусом и башней; компоновка классическая, с двигательным отсеком в передней части и башней сзади. Вооружение — гаубица со стволом длиной 30 калибров японской разработки, оснащенным двухщелевым дульным тормозом и эжектором. Затвор винтовой, имеется сдвоенный вращающийся магазин заряжания, однако для досылки в казенную часть каждого выстрела требуется опускать ствол орудия до возвышения около +6°. Боевая скорострельность составляет шесть выстрелов в минуту. Возимый боекомплект составляет 18 выстрелов в автомате заряжания и еще десять выстрелов в башне. На крыше установлен 12,7 мм зенитный пулемет.

Для самоходной гаубицы “Тип 75” в Японии был разработан собственный фугасный снаряд, имеющий максимальную дальность выстрела 19000 метров. Однако “Тип 75” также может применять стандартный снаряд НАТО М107, при этом дальность выстрела составит 15000 метров. Одно время велись работы по созданию активно-реактивного снаряда, который, как ожидалось, должен был иметь дальность выстрела 24000 метров.

Гаубица М109 “Paladin”, США

155 мм самоходная гаубица Тип 75, Япония

К концу 1989 года после поставки 201 установки выпуск был прекращен, т. к. производство, осуществлявшееся компанией “Мицубиси”, оказалось очень дорогостоящим, ибо многие детали и некоторые узлы требовали ручной сборки и доводки (и это — в Японии!!!).

Большим преимуществом «Акации» является ее простота освоения и надежность в эксплуатации в любых погодно-климатических условиях. Реалиями же американской армии давно стал тот факт, что число вышедших из строя машин по техническим и эксплуатационным причинам на порядок-два превышает боевые потери. Впрочем, это бич всей заокеанской техники, расчитаной на комфортные боевые действия в Западной Европе.

Американская система была выпущена очень большой серией — около 5000 экземпляров и продавалась во многие страны мира. На кадрах военной кинохроники (в т. ч. и самой последней — из многострадального Ливана) неизменно присутствуют американские самоходки, красиво расставленные в шахматном порядке, методично изрыгающие огонь по кучкам «хезболлахов», — благо для израильтян, что у террористов из «Хамаса» и «Хезболла» нет тяжелой военной техники.

Отечественная самоходка также поставлялась на экспорт, в первую очередь — союзникам по Варшавскому договору, Ираку, Ливии, Сирии и т. д. «Акации» пришлось повоевать и на Ближнем Востоке, где в составе сирийской армии она давала отпор армии обороны Израиля во время проведения той операции «Мир Галилее» в 1982 г. Тогда евреям, честно говоря, бывало совсем не до эффектно-рекламных стрельбищ… Но истинным испытанием для советской самоходки стал Афганистан. Песчаные бури, жара, отсутствие инфраструктуры как никогда подняли престиж «Акации» среди военных. Безотказная и неприхотливая, простая в обслуживании и обладающая большой огневой мощью, — все эти качества сделали ее незаменимой «длинной рукой» пехоты, готовой, в отличие от авиации, в любое время суток и при любой погоде обрушить на головы противника шквал огня.

С самой лучшей стороны показала она себя и в чеченской войне, подавляя узлы сопротивления в Грозном и других населенных пунктах, обстреливая горные склоны и лесные чащобы, сметая в прах укрепления боевиков и рассеивая скопления бандформирований.

Производство САУ 2СЗ «Акация» было прекращено в 1993 году. В настоящее время она состоит на вооружении многих стран, в т. ч. России и Украины. На смену «Акации» приходит САУ нового поколения «Мста-С». Но, рассматривая военные бюджеты нынешней Украины и России, можно прогнозировать, что проверенные временем и боями «Акации» еще долгое время будут напоминать о себе вероятному противнику своим запахом. Тем самым сладковатым запахом артиллерийского залпа. Запахом смерти.

Прицельные приспособления стрелкового оружия

Рубрика выходит под редакцией Барчука С.В.

Способность точно поражать цель с древнейших времен считалась искусством. Пока в качестве оружия использовались камень и копье, пригодные как для метания, так и для ближнего боя, охотникам и воинам приходилось полагаться на свою физическую силу и развитый глазомер. Со временем появилась возможность поражать цель на все более дальнем расстоянии. Был изобретен лук. В зависимости от характеристик среды, свойств цели, рельефа местности и так далее различались как приемы стрельбы, так и требования к стрелкам. Неизменным оставалось одно требование — меткость. Специальных прицельных устройств не было, а прицеливание производилось «по стреле». На больших дистанциях стрельба велась по крутой траектории, что делало прицеливание менее эффективным.

Нередко среди желающих стать стрелками еще до начала обучения производился отбор. Так, арабы проверяли зоркость претендентов ясными ночами. С тех пор астрономы всего мира называют две небольшие и достаточно тусклые звезды в созвездии Большая Медведица арабскими именами — Мицар и Алькор, в переводе «конь» и «всадник». Лишь тот воин считался зорким и имел шанс стать хорошим лучником, кто мог различить всадника на коне. Шло время…

Следующим шагом стало появление различного вида самострелов. (Здесь под самострелом следует понимать метательное оружие, в котором для метания используется накопленная мускульная энергия). Самострелы проигрывали лукам по скорострельности, но существенно превосходили их в мощности (а позже и в дальнобойности) и позволяли достаточно долгое время держать оружие взведенным без значительного ущерба для качества стрельбы. Соответственно, это давало возможность более тщательно прицеливаться. Именно на таком оружии впервые стали появляться прицелы. Простейшие прицельные устройства устанавливались на арбалетах и самострелах задолго до возникновения огнестрельного оружия. Они представляли собой первые кольцевые (см. ниже) прицельные приспособления.

Появление первых образцов стрелкового оружия относят к началу XIV века (вскоре после того, как европейцам стал известен дымный порох). В течение почти ста лет для «ручных пушек» не только не было изобретено новых прицельных устройств, но и не применялись уже существовавшие.

Рис. 1. Русский солдат с бердышем

Связано это было с относительно небольшой меткостью самого оружия. Прицеливание осуществлялось «на глаз», по стволу оружия. Впрочем, в то время войска часто строились в каре и, следовательно, представляли собой одну крупную почти сплошную цель. Это несколько упрощало работу стрелкам. По мере совершенствования огнестрельного оружия росла и точность стрельбы, хотя оно и оставалось все еще слишком тяжелым. Так, русские стрельцы, пытаясь повысить устойчивость оружия во время прицеливания, в качестве подставки под ствол ружья, которое весило больше 10 кг — применяли бердыши. Выстрелив в сторону противника, стрелки в случае необходимости использовали их в ближнем бою как холодное оружие.

На протяжении очень длительного времени ручное огнестрельное оружие ввиду своего несовершенства не могло сколько-нибудь успешно конкурировать с другими видами метательного оружия. По массе, меткости и скорострельности оно сильно уступало лукам и арбалетам. Даже по пробивной силе аркебузные пули обычно не превосходили арбалетных стрел. И только появившиеся в начале XV века мушкеты смогли по этой характеристике решительно превзойти луки и арбалеты. Большая сила удара мушкетной пули достигалась за счет увеличения массы пули до 50–60 грамм (это примерно вдвое больше, чем масса аркебузной пули). При использовании свинцовых сферических пуль увеличение их массы достигалось исключительно за счет увеличения калибра оружия. Кроме того, на эффективность действия мушкетов оказывало положительное влияние и то, что их стволы были гораздо длиннее аркебузных. Но лучшая пробивная способность мало сказывалась на точности стрельбы.

С появлением (на рубеже XV–XVI столетий) и повсеместным внедрением (середина XIX века) нарезного огнестрельного оружия проблема прицельных приспособлений стала довольно насущной и привела со временем к появлению множества их систем. Ниже мы постараемся вкратце рассмотреть основные из них. Однако для лучшего понимания физических основ полета пули и соответственно принципиального устройства прицельных приспособлений, следует остановиться на некоторых аспектах баллистики подробнее.

Согласно Большой Советской Энциклопедии, баллистика (нем. Ballistik, от греч. ballo — «бросаю») — наука о движении артиллерийских снарядов, пуль, мин, авиабомб, активнореактивных и реактивных снарядов, гарпунов и тому подобного. Эта военно-техническая наука основывается на комплексе физико-математических дисциплин. Различают внутреннюю и внешнюю баллистику. Внутренняя — изучает движение снаряда в канале ствола под действием пороховых газов, а также закономерности других процессов, происходящих при выстреле в канале ствола или каморе пороховой ракеты.

Внешняя баллистика изучает движение снарядов (мин, пуль и так далее) после вылета их из канала ствола (пускового устройства), а также факторы, влияющие на это движение. Основным её содержанием является изучение всех элементов движения снаряда и сил, действующих на него в полёте. Знание внешней баллистики позволяет стрелку еще до выстрела с достаточной для практического применения точностью знать, куда попадет пуля. На точность выстрела влияет масса взаимосвязанных факторов: динамическое взаимодействие деталей и частей оружия между собой и телом стрелка, газа и пули, пули со стенками канала ствола, пули с окружающей средой после вылета из ствола и многое другое. После вылета из ствола пуля летит не по прямой, а по так называемой баллистической траектории, близкой к параболе. Иногда на малых дистанциях стрельбы отклонением траектории от прямолинейной можно пренебречь, однако уже на средних, а тем более на предельных дистанциях стрельбы знание законов баллистики однозначно необходимо. Основные понятия и термины, используемые для описания полета пули вне канала ствола, приведены на схематическом рисунке 2 и в пояснениях к нему.

Рассматривая положение цели относительно стрелка, можно выделить три ситуации:

— стрелок и цель расположены на одном уровне;

— стрелок расположен ниже цели (стреляет вверх под углом);

— стрелок расположен выше цели (стреляет вниз под углом).

Для того, чтобы направить пулю в цель, необходимо придать оси канала ствола определенное положение в вертикальной и горизонтальной плоскости. Придание нужного направления оси канала ствола в горизонтальной плоскости называется горизонтальной наводкой, а придание направления в вертикальной плоскости — вертикальной наводкой.

Вертикальная и горизонтальная наводки производятся с помощью прицельных приспособлений. Прямая линия, совпадающая с оптической осью прицельных приспособлений, называется линией прицеливания. Наводка стрелкового оружия с помощью прицельных приспособлений осуществляется не от горизонта оружия, а относительно расположения цели. В связи с этим элементы наводки и траектории получают следующие обозначения (см. рисунок 3 с пояснениями).

После краткого обзора основных понятий внешней баллистики можно приступать и к рассмотрению собственно прицелов. При этом под прицелами (прицельными устройствами и приспособлениями) будем понимать приборы и приспособления, предназначенные для наводки оружия на цель, которые применяются также для выбора цели и наблюдения за полем боя. Будем так же рассматривать многообразие прицелов последовательно согласно классификации приведенной на рисунке 4. Сразу оговоримся, что наше рассмотрение далеко не полное. Из всего разнообразия прицельных приспособлений будут приведены лишь наиболее распространенные системы.

Рис. 2. Траектория полета пуля и ее элементы при стрельбе по цели, находящейся на одной высоте с оружием.

Рис. 3. Траектория полета пули и ее элементы в общем случае.

Рис. 4. Классификация прицельных приспособлений огнестрельного оружия согласно их принципиальному устройству

Первые прицелы для огнестрельного оружия были придуманы, когда стало ясно, что благодаря увеличению дальности стрельбы развивающегося огнестрельного оружия прицеливание по его стволу уже малоэффективно. Сначала огнестрельное ручное оружие стало снабжаться одной мушкой, затем появился и целик. В 1600-х годах мушки и целики присутствовали уже на многих экземплярах огнестрельного оружия. На данный момент открытые прицелы являются самыми распространенными. Основной причиной тому служит простота их устройства, которая обуславливает высокую надежность в эксплуатации, легкость обучения молодых стрелков, относительную дешевизну производства и при этом достаточную для большинства случаев эффективность. С другой стороны, имеется и ряд недостатков. Общим минусом для механических прицелов является относительно малая освещенность, при которой их еще возможно использовать. В последнее время этот недостаток частично нивелируется использованием различных светящихся в темноте меток. Есть и другие, о них будет сказано ниже, так как для каждого вида отрытых прицельных приспособлений характерны свои плюсы и минусы.

Простейшим открытым прицельным приспособлением является постоянный прицел. Схематически он представляет собой пластинку, так называемый целик, на верхней грани которого имеется небольшое углубление, называемое прорезью прицела. Устанавливается целик сверху ствола в 35–40 см от глаза стрелка. Прицеливание состоит в том, чтобы, установив и удерживая мушку в определенном положении по отношению к прорези прицела, подвести затем линию прицеливания в точку прицеливания. Прорезь делается остроугольной (треугольной), тупоугольной, прямоугольной, четырехугольной или полукруглой формы (см. рис 5).

Рис. 5. Основные типы целиков

Наиболее старая и распространенная из них треугольная (рис. 5а), но она не так удобна для быстрого прицеливания, как прямоугольная прорезь. Тупоугольная прорезь (рис. 5б) наиболее удобна для быстрого «схватывания» мушки при стрельбе по двигающимся целям, зато не позволяет следить за сваливанием оружия; такая прорезь применяется преимущественно на охотничьих штуцерах и комбинированных ружьях, из которых часто необходимо стрелять быстро, нередко при плохом освещении и на большие расстояния. Неглубокая прямоугольная прорезь (рис. 5в) часто использовалась на военных винтовках, однако она требует от стрелка отличного зрения и хорошей сноровки. Четырехугольная прорезь (рис. 5 г) хорошо служит для быстрой стрельбы при наличии специальной толстой прямоугольной мушки и пригодна для плохого освещения. Такие целики в последнее время активно используются в военных и полицейских пистолетах, так как позволяют вести эффективный беглый огонь. Для быстрой стрельбы, выцеливания и тонкой стрельбы хороша полукруглая прорезь (рис. 5д), она получила широкое распространение на военном, целевом и охотничьем оружии. Для самого быстрого прицеливания при стрельбе по бегущему зверю в плохом освещении наилучшим оказывается щиток совсем без прорези (рис. 5е, ж). Середина щитка в этом случае отмечена мелкой риской или белой линией, а еще лучше белым треугольником. Такой целик меньше закрывает поле зрения, не утомляет глаз и хорошо указывает сваливание винтовки. Мушка для подобного прицела должна быть с белой или красной точкой. Такие прицельные приспособления в последнее время практически не используются.

Мушки также бывают различной формы. Наиболее распространены из них: остроугольная (треугольная), трапецеидальная, прямоугольная, ступенчатая и рельсового сечения.

Если на оружии имеется лишь постоянный прицел, то при стрельбе на дистанции дальше прямого выстрела приходится выпускать в прорези мушку выше верхнего (рабочего) края целика, это заменяет подъем прицела. Для удобства такого прицеливания используют ступенчатую (рис. 6 г) или рельсовую (рис. 6д) мушку, но удобно это только для одной — двух дистанций. Опытные стрелки могут использовать для этих же целей остроугольную или трапецеидальную мушку (соответственно рис. 6 а и б). Применяя их, возможно контролировать высоту подъема мушки над верхним краем целика по текущей толщине основания.

Рис. 6. Формы мушек (вид со стороны стрелка).

Однако такой способ прицеливания требует большого мастерства и привыкания к отдельно взятому оружию. Такая «игра мушкой» во время прицеливания имеет сторонников среди охотников из-за тех преимуществ, что не требует тратить время на установку прицела, если нужно внезапно стрелять на другую дистанцию. Сам же прицел получается несложный, прочный и живучий. Наибольшее распространение на сегодняшний день получили прямоугольные мушки как самые простые, дешевые и не требующие мастерских навыков при стрельбе. Кроме того, в последние несколько десятилетий постоянные прицелы все реже используются для стрельбы на средние и большие расстояния, а, следовательно, нет необходимости в «фигурных» мушках. Постоянные же прицелы используются в основном лишь в нарезном короткоствольном (пистолеты и револьверы) и гладкоствольном оружии, ввиду относительно небольших дистанций прицельной стрельбы из него.

Следующей разновидностью открытых прицельных приспособлений являются подъемные прицелы. Массово они стали использоваться со второй половины XIX столетия, когда возросшая эффективная дальность стрельбы стрелкового оружия потребовала внедрения новых прицелов, способных использовать возросший потенциал винтовок. Их основной особенностью является переменное по вертикали положение целика (отсюда и их название). Такая конструкция позволяет менять угол прицеливания при неизменном положении мушки относительно целика, что способствует однообразности прицеливания на различные дистанции, а значит, при прочих равных условиях увеличивает точность стрельбы. Такие прицельные приспособления в свою очередь можно разделить на секторные, рамочные, откидные и перекидные. Существуют и другие системы (например, с постоянными целиками и переменными по высоте мушками), однако они встречаются значительно реже.

Исторически первыми появились, пожалуй, откидные прицелы (см. рис. 7).

Рис. 7. Откидные прицелы:

_{а — с несколькими осями (вид сверху); б — с одной осью}

Они представляют собой, по сути, набор целиков, размещенных на оружии особым образом. Так один из них закреплен жестко и в совокупности с мушкой представляет собой постоянный прицел. Он используется для стрельбы на расстояния, не превышающие дальности прямого выстрела (см. НиТ № 2 стр. 28). Другие целики закрепляются на общей или отдельных горизонтальных осях, которые располагаются перпендикулярно линии ствола. В нерабочем положении они складываются и не мешают прицеливанию по постоянному (нулевому) щитку. Откидные целики имеют высоту большую, чем нулевой, которая зависит от того, на какую дистанцию рассчитан каждый из них (обычно дистанция указывается непосредственно на самих щитках). Недостатком таких прицелов является то, что количество целиков относительно небольшое и, как правило, не превышает 3–5 штук (в противном случае система станет сложной и неудобной в использовании). Это значит, что такое прицельное приспособление в малой степени универсально. Сейчас такие прицелы используются в основном в охотничьих винтовках, где ценятся такие их качества, как простота и возможность быстрой установки (в том числе и на ощупь) на нужную дистанцию. К тому же сам процесс установки является малошумным (как правило, это лишь один негромкий щелчок, который можно приглушить, накрыв прицел ладонью), что важно при выслеживании дичи.

Похожи по своему устройству и перекидные прицелы. Их особенностью является то, что два целика совмещены своими нерабочими гранями в один уголок, который может вращаться вокруг поперечной линии ствола оси. Такие прицелы обычно устанавливались на оружие ближнего боя (например, пистолеты-пулеметы), ввиду их чрезвычайной простоты и дешевизны. Особенно популярными были эти устройства в условиях массового производства во время Второй мировой войны. В последние десятилетия они применяются значительно реже. Основной недостаток тот же, что и у предыдущей конструкции.

Следующим видом подъемных механических прицельных устройств являются рамочные прицелы. Они представляют собой более универсальную конструкцию, которая употреблялась на винтовках (а чуть позже и на пулеметах), начиная со второй половины XIX столетия, и довольно долгое время оставалась весьма популярной.

Рис. 8. Рамочные прицелы.

Такой прицел представляет собой металлическую рамку (отсюда и название), закрепленную одной из своих коротких сторон на оси, позволяющей ей вращаться в плоскости стрельбы. На противоположной стороне расположен нулевой целик, который используется при сложенной рамке для стрельбы на короткие дистанции, не превышающие дальности прямого выстрела. При необходимости ведения огня на более значительные расстояния прицел переводится в вертикальное положение, а в качестве целика применяется подвижная деталь (хомутик) с прорезью, которая может передвигаться по рамке вверх и вниз. Иногда для того, чтобы сделать конструкцию более простой, а ее производство технологичнее, нулевой и подвижный целики выполняют в виде одной детали с двумя рабочими гранями. Этот щиток, как правило, снабжается механизмом фиксации, позволяющим надежно устанавливать его на разных высотах (то есть отдача оружия не сбивает настроек). Таким образом, выбираются различные дистанции стрельбы, которые отмечаются на рамке рисками с соответствующими цифровыми обозначениями. Устройство рамочного прицела имеет целый ряд существенных преимуществ. Во-первых, это фактически неограниченное количество установок, которое может наиболее точно отражать кривизну траектории полета пуль, а, следовательно, при прочих равных условиях способствует повышению точности стрельбы. Во-вторых, оно позволяет использовать не только целики открытых механических прицельных устройств, но и кольцевые или диоптрические прицелы (см. ниже), что делает их в значительной степени универсальными. В-третьих, при стрельбе боеприпасами, имеющими кривизну траектории, отличающуюся от основного используемого типа патронов, можно самостоятельно практическим путем определить высоты подъема целика и отметить их на рамке. Такое свойство имело большую ценность для путешественников и охотников, часто использующих боеприпасы с различными по массе пулями, которые естественно обладали значительно отличающимися по кривизне траекториями. Возможность вводить самостоятельно корректировки по высоте также была особо полезна и для пулеметчиков.

Секторные прицелы являются дальнейшим развитием идеи рамочных прицелов. Хотя они имеют довольно похожий внешний вид, однако принцип подъема целика в них значительно отличается. Здесь рамка отсутствует, вместо нее используется сплошная (без выреза посередине) деталь, называемая гривкой, которая одной своей стороной также крепится на оси. На ней тоже отмечаются дистанции ведения прицельного огня. На эти отметки устанавливается хомутик с механизмом фиксации, однако сам целик жестко закреплен на гривке прицела. Его подъем осуществляется изменением угла наклона гривки к оси канала ствола.

Рис. 9. Секторный прицел.

Этот параметр и регулируется положением движка, который опирается на фигурную деталь, соответствующую своей формой необходимым высотам подъема целика. Преимуществом этого прицела является большая скорость установки прицела, его постоянная готовность к открытию огня и легкость обучения стрелков. По этим причинам он завоевал большую популярность в военном оружии. Хотя на практике высота подъема целика несколько меньше, чем у рамочных прицелов, тем не менее, для военных это не служит значительным препятствием. Так как, во-первых, современное оружие обладает значительно более пологими траекториями, а, во-вторых, ввиду изменившихся подходов к тактике ведения боя (сейчас уже никто не строит войска в каре) залповая стрельба на предельные дистанции не используется, по крайней мере, без оптических приборов. К тому же количество установок, как и в рамочных прицелах, ничем не ограничено. В то же время следует отметить меньшую степень универсальности секторных прицелов, а также практическую сложность корректировки подъема целика при использовании пуль с разнящимися траекториями полета. Именно по этой причине в современных специальных боеприпасах (трассирующих, зажигательных, бронебойных и так далее) конструкторы добиваются максимально сходных баллистических характеристик.

Еще одной разновидностью механических прицельных приспособлений являются кольцевые (в старой литературе сквозные или ортоптические). Как уже говорилось выше, первым типом прицела, употребляемым человеком, стал кольцевой прицел, использовавшийся еще в средние века на самострелах и арбалетах. Схематически кольцевой прицел состоит из небольшого диска с круглым отверстием в середине и основания, на котором диск укреплен (рис. 10).

Рис. 10. Кольцевой прицел, установленный на винтовке Винчестера образца 1886 года

Стенки диска, окружающие отверстие, сравнительно невелики, и диск скорее походит на кольцо, откуда и название прицела — кольцевой. Основание поддерживает кольцо снизу. Помещается кольцевой прицел на оружии так, чтобы во время прицеливания он находился как можно ближе к глазу, но при отдаче не доставал до лица стрелка. Прицеливание состоит в том, чтобы, смотря через прицельное отверстие, навести вершину мушки в точку прицеливания. Большая длина прицельной линии (то есть расстояние от прицела до мушки) и малые размеры отверстия в кольце не позволяют сделать значительную ошибку в прицеливании. Кроме того, центр отверстия лучше освещен, и глаз невольно стремится установить вершину мушки в середине прицельного отверстия; делается это автоматически, не требуя особого усилия и не отвлекая внимания стрелка. Это и является основным преимуществом такой разновидности прицельных устройств.

Кольцо обычно находится в 6-12 см от глаза, то есть значительно ближе расстояния наилучшего видения, составляющего для нормального зрения взрослого человека 20–25 см. Здоровый глаз не может аккомодировать на такое близкое расстояние и, следовательно, не будет отчетливо видеть края прицельного отверстия. Но на точности прицеливания это не отразится, так как для отыскания середины круглого отверстия безразлично, отчетливо или неотчетливо видны его края, а для правильного прицеливания через кольцевой прицел только и требуется, чтобы вершина мушки была в середине прицельного отверстия. Таким образом, надобность в аккомодации глаза на прицел отпадает.

Еще одним достоинством таких прицелов является то, что благодаря небольшим размерам кольца со сравнительно узким ободком почти совсем не закрывается поле зрения. Открытое поле зрения в свою очередь позволяет быстро находить как неподвижные, так и движущиеся цели и не терять их во время прицеливания; несмотря на отдачу, налицо возможность следить за результатами выстрела и в то же время не оставлять без наблюдения окружающую местность. Это еще одно из существенных положительных качеств кольцевого прицела, позволяющего с успехом применять его на самых разнообразных охотах с пулевым оружием.

Прицельное отверстие, как и всякая диафрагма, поглощает некоторое количество световых лучей, причем, чем меньше отверстие, тем больше поглощается световых лучей и тем слабее освещенными кажутся рассматриваемые через отверстие предметы. При прочих равных условиях кольцевые прицелы проигрывают по этому показателю открытым. Поэтому для стрельбы в сумерках целесообразно устанавливать кольцо с увеличенным диаметром прицельного отверстия, хотя это несколько снижает точность прицеливания.

Систем кольцевых прицелов существует много. Самые простые состоят только из кольца и основания в виде тонкого стебля, или стержня (рис. 11а), и не позволяют изменять положение кольца по высоте и в стороны. Есть прицелы, допускающие перемещение кольца только по высоте. В наиболее популярной в конце XIX — начале XX века системе (рис. 11б) подъем осуществляется с помощью вращения муфты, надетой на трубку, в которую входит основание кольца. На основании нанесены деления, показывающие высоту подъема кольца. Трубка с основанием шарнирно соединена с колодкой и, в случае надобности, может быть опущена в горизонтальное нерабочее положение. Оригинальная конструкция показана на рис. 11в.

Рис. 11. Разновидности кольцевых прицелов.

В продольный паз основания помещена укрепленная на оси крестовина с кольцами на концах. Длина каждой крестовины подобрана так, что соответствует определенной дистанции стрельбы. Для установки требующегося прицела достаточно простым поворотом поставить вертикально кольцо с нужной высотой. В рабочем положении основание кольца закрепляется пружинной защелкой с шариком. Эта защелка надета с передней стороны на ось крестовины и вдавливает шарик в углубления на ней. Более сложные прицелы имеют специальные приспособления для весьма точного передвижения кольца, как по высоте, так и по горизонтали (что облегчает пристрелку и допускает внесение необходимых поправок на случай отклонения пули ветром).

Диоптрический прицел (см. рис. 12) по своему схематическому устройству весьма сходен с кольцевым прицелом и является его дальнейшим развитием. Существенное отличие между ними заключается в том, что вместо кольца у диоптрического прицела имеется широкий диск с маленьким отверстием в середине. Это, казалось бы, небольшое изменение в корне меняет свойства прицела и отодвигает его на последнее место среди прицелов, пригодных для стрельбы по движущимся целям. Широкий диск, находясь перед самым глазом стрелка, закрывает все поле зрения. Сквозь маленькое прицельное отверстие видно весьма ограниченное, оторванное от местных предметов, пространство. Быстрое нахождение целей затруднено. Прицеливание по движущимся целям, особенно на близком расстоянии, часто становится совсем невозможным, так как поля диска перекрывают боковые лучи света.

Рис. 12. Диоптрический прицел

При пониженном освещении предметы, еще ясно видимые простым глазом, перестают различаться через прицельное отверстие. Все это делает диоптрический прицел малопригодным для охоты. Однако, обладая большой точностью, диоптрический прицел нашел широкое применение на спортивном оружии. Мушки для сквозных прицелов наиболее подходящи узкие, прямоугольные либо специальные кольцевые.

Систем диоптрических прицелов много. В соответствии с требованиями целевой стрельбы многие из них снабжены весьма совершенными механизмами, позволяющими перемещать диск на сотые доли миллиметра. Для удобства прицеливания можно передвигать прицел ближе или дальше от глаза, применительно к освещению, не снимая диска, изменять диаметр прицельного отверстия и так далее.