«Нормандия-Неман»

«Сражающаяся Франция» и алжирская Франция Попытка вывода «Нормандии» из СССР

Битва за Орел, наверное, одна из труднейших в боевом пути «Нормандии». В это время вылеты шли один за другим. До пяти-шести в сутки. Рос счет сбитым самолетам противника. 5 июля Вермахт начал наступление на Курск.

Пополнение позволило разделить «Нормандию» на две эскадрильи. Командиром первой стал майор Пуяд, прибывший в СССР 9 июня 1942 г., и второй — капитан Литольф. Группа получила двенадцать истребителей Як-9, тем самым в строю стало 22 самолета.

По сравнению с Як-1, Як-9 был более скоростной, высотный и устойчивый. Он имел электрическое оружие, в отличие от пневматического на Як-1, но был более тяжелым и менее маневренным.

Директивой Генерального штаба Красной Армии эскадрилья «Нормандия» стала полком под командованием майора Тюляна. Развертывание истребительной авиагруппы № 3 в две эскадрильи с существенной затяжкой, но было завершено. В то же время, ввиду нехватки персонала, штаб полка был полностью сформирован из советских офицеров. Начальником штаба «Нормандии» был майор Шурахов, позднее майор Вдовин. Состав штаба десять-одиннадцать человек, в том числе один офицер связи и три переводчика.

Впервые эскадрилья «Нормандия» была упомянута в приказе советского командования. Пять офицеров получили советские награды. Жан Тюлян и Альбер Литольф были награждены орденом Отечественной войны 1-й степени, а Альбер Дюран, Марсель Лефевр и-старший техник Луи Дюпра — орденом Отечественной войны 2-й степени. Выдалось три дня, свободных от полетов, и майор Мирлес с уже генералом Левандовичем прибыли для награждения.

11 июня начались новые бои с участием пополнения.

Однако два летчика были отправлены в госпиталь в Москву. Ролан де ля Пуап повредил барабанную перепонку во время боя 12 июня, а Марсель Лефевр заболел желтухой. Оба провели в госпитале месяц.

14 июля, в перерывах между боями, «Нормандия» провела построение, посвященное государственному празднику Франции[65]. Новый командующий 1-й Воздушной армией генерал Громов прислал приветственную телеграмму. Сразу после построения летчики вылетели на задание, с которого не вернулся Жан де Тедеско. Пилот второй группы пополнения, пробывший в СССР всего месяц.

В то же время положение самой Франции относительно нормализовалось. Хотя о временном правительстве за ее пределами договориться не удалось, лондонские структуры де Голля и алжирские структуры генерала Жиро объединились официально в качестве Французского Комитета Национального Освобождения, руководимого совместно генералами де Голлем и Жиро. В состав Комитета каждая сторона ввела по два своих представителя и пятым стал всех устраивавший генерал армии Катру, впоследствии посол в СССР. Хотя это и не сняло напряжения между членами «Сражающейся Франции» и остальными, которых голлисты обвиняли в проамериканизме и вишизме и среди которых было немало сторонников монархии. Сам Жиро вел переговоры с претендентом на престол графом Парижским. Кроме того, через Жиро американцы вели переговоры с Петеном. Разговоры о том, что Петен перейдет на сторону союзников и переедет из Виши в Алжир, шли весь 1943 г., что вызвало озабоченность в рядах Сопротивления и рост влияния де Голля.

Жиро был вынужден пойти на уступки. Стала разрешена деятельность компартии, и на свободу вышли арестованные коммунисты. Кроме того, отправился в отставку заместитель Жиро генерал Бержере, вместо которого был назначен адмирал Мюселье, командовавший в 1940 г. попыткой де Голля высадиться в Дакаре и затем обвиненный британцами в шпионаже. Кроме того, несмотря на попытки США, СССР отказался признавать иные французские организации, кроме де Голля. Во Франции был создан Совет Сопротивления, объединяющий различные ветви сопротивления в различных регионах, в котором преобладали коммунисты и который признавал де Голля в качестве главы.

В Африке американцы формировали новую французскую армию, названную Армией Освобождения Франции, состоящую в основном из африканцев, для открытия второго фронта. Таким образом, вместе с ней в начале 1943 г. существовало четыре французские армии — армия «Сражающейся Франции» де Голля, армия Северной Африки генерала Жиро и армия метрополии Виши.

Отсутствие согласия между генералами Жиро и де Голлем, поддержка США генерала Жиро, который не определился во взглядах на послевоенное устройство страны и был окружен бежавшими функционерами Виши, сорвало открытие второго фронта во Франции в 1943 г. В беседе с заместителем наркома иностранных дел СССР Роже Гарро сказал, что «„Сражающаяся Франция“ не хочет, чтобы реакционные генералы во главе трехсоттысячной армии арабов, берберов и негров вступили во Францию и навязали свою волю французскому народу»[66]. Этого не хотели также и СССР и Великобритания, которые отказались поддержать Жиро, что вызвало трения между союзниками.

В самой Франции оккупационные власти начали призыв населения на обязательные работы в Германии, что вызвало рост недовольства и побеги уклонистов от работ в партизанские отряды. Для укрепления положения де Голль использовал поддержку Советского Союза и усилил переговоры по развертыванию «Нормандии» в дивизию и по созданию бригады «Эльзас-Лотарингия» из числа французских военнопленных.

Во время встречи Гарро с Молотовым последний сказал, что на вопрос о создании бригады из французских военнопленных советскими властями уже был дан ответ. Оправдание Мирлеса, что он не успел проинформировать посла, поскольку был вынужден уехать на фронт заниматься вопросами реорганизации «Нормандии», Роже Гарро не принял. А узнав, что вопрос уже решен через его голову с Берией, впал в гнев.

Дело существенно осложнилось тем, что 15 июля майор французской авиации и начальник ее 2-го отдела Альбер Мирлес, находясь на фронте по приглашению Ванды Васелевской, не поставив в известность руководство, по собственной инициативе принял участие в принятии присяги первой польской дивизией имени Тадеуша Костюшко. В его честь после принятия присяги и исполнения польского гимна дивизия спела «Марсельезу».

Это был разгар польско-советского скандала. Германская пропаганда запустила и по сей день печально знаменитое «катынское дело». Польское правительство в Лондоне, не задумываясь, приняло геббельсовскую версию событий, что вызвало разрыв с Советским Союзом. Хотя де Голль, как и остальные руководители союзников, был уверен, что «катынский вопрос» — дело рук фашистской пропаганды, в чем его так же искренне заверял и Роже Гарро, разрыв СССР с польским правительством показал шаткость не только польского, но и французского, и вообще всех правительств в изгнании, показав, что их существование зависит от воли сверхдержав. Однако, несмотря на поддержку СССР, де Голль также зависел от Великобритании и не был готов признавать параллельные польские структуры, созданные Советским Союзом. А присутствие официального представителя французского дипломатического корпуса, каким был Альбер Мирлес, на принятии присяги польской дивизией могло быть расценено именно как готовность к признанию.

Роже Гарро написал эмоциональный донос де Голлю на Мирлеса, в котором обвинил последнего в работе и на СССР, и на США. А по прибытии Мирлеса в Куйбышев устроил публичный скандал в присутствии представителей иностранных держав. Майор Мирлес направил де Голлю письмо, в котором, ссылаясь на публичный скандал, отказался работать с Роже Гарро.

Де Голль был вынужден констатировать, что примирение двух миссий — военной и дипломатической — не только не состоялось, но стало еще более проблематичным. Ввиду важности работы, которую вел Мирлес по укреплению французской авиачасти, созданию пехотной бригады, сбору разведывательной информации, де Голль предложил заменить представителя в СССР Роже Гарро на Гастона Палевского. Это предложение было официально отвергнуто Советским Союзом, который отказался принимать француза польского происхождения. СССР пришлось покинуть Альберу Мирлесу, который сначала выехал в Алжир, где регулировал вопросы, связанные с интеграцией «Нормандии» в новый состав французской авиации и ее пополнения летным составом, а затем был переведен в Лондон. За свою миссию в СССР он был награжден Военным крестом с пальмовой ветвью.

К сожалению, его уход вызвал существенное торможение в вопросах формирования авиадивизии «Франция» и бригады «Эльзас-Лотарингия». По существу, ни та, ни другая часть так и не появились на фронте.

Роже Гарро, а через него и движению де Голля был сделан еще один жест — СССР согласился передать «Сражающейся Франции» бывший особняк посольства Франции в СССР. Гарро, страдавший от дискомфорта в Куйбышеве, получил возможность, как и генерал Пети, расположиться по-барски в особняке в центре Москвы. В сложнейший момент существования двух «свободных Франций» де Голль получал укрепление своих позиций со стороны Москвы.

В Лондон советскому послу при союзных правительствах Александру Богомолову была направлена следующая телеграмма:

В Алжире состоялось окончательно объединение североафриканской армии и войск «Сражающейся Франции». В том числе 3 июля 1943 г. приказом № 3929 генерал-лейтенант Марсиаль Вален передал командование авиачастями «Сражающейся Франции» генералу армии Рене Буска.

Рене Буска родился в 1891 г. в г. Тюир в Пиринеях. В Первую мировую войну воевал в пехоте. С 1917 г. в авиации. Командующий французской авиацией в Мавритании. В 1930 г. был самым молодым министром аэронавтики Франции. В 1936 г. произведен в генералы. Командовал авиационной школой. С 1940 г. командующий авиацией Франции в Северной Африке. Новый командующий ВВС, к своему удивлению, обнаружил среди семи авиагрупп авиации де Голля группу № 3 «Нормандия», сражающуюся в России и состоящую на содержании Советского Союза, и узнал о необходимости ее пополнения добровольцами для развертывания в дивизию.

В июне 1943 г. после слияния всех французских антифашистских авиачастей под общим командованием в Алжире генералом Буска был предложен так называемый План VII, предусматривающий восстановление французской авиации при помощи союзников. Было оговорено количество создаваемых авиагрупп, необходимое количество самолетов и финансовое участие Великобритании и США. СССР в формировании французских частей в Африке никак не участвовал, и его участие планом первоначально не было предусмотрено.

Командующий ВВС Французского Комитета Национального Освобождения поставил вопрос об отзыве «добровольцев-интернационалистов» из России и расформировании части. Он посчитал, что летчики-коммунисты отправились воевать в СССР тем же манером, каким добровольцы воевали в Испании. Не разделяя коммунистическую идеологию, он посчитал невозможным, чтобы пилоты, официально числящиеся на военной службе, на самом деле воевали в составе интербригад. Соответствующая директива пошла в Москву. Генерал не знал, что дипломатическое представительство находится в Куйбышеве. В Москве она попала к майору Мирлесу, в отсутствие генерала Пети обладавшему всей полнотой военной власти в представительстве. По прибытии в Алжир он занялся урегулированием вопроса.

Генерал Буска был честным человеком. В 1945 г. под его командованием будет организована триумфальная встреча «Нормандии-Неман» в Ле Бурже. А в начале 1944 г. уже он пресечет вторую попытку отзыва «Нормандии» из СССР. Мирлес объяснил ситуацию и необходимость в наличии французского военного присутствия в СССР. Что среди пилотов вообще нет коммунистов и, наоборот, присутствуют дворяне и «белые русские». Состоялась встреча Мирлеса с Буска и де Голлем, во время которой генерал Буска понял политические причины наличия французской части в России. Он отдал приказ о наборе пополнения, и несколько пилотов отобрали с участием Мирлеса.

Эта третья группа пополнения, состоящая из 9 пилотов, прибудет в Россию в начале августа 1943 г. и будет самой слабой из всех. А в Африке, несмотря на достигнутые соглашения, со стороны генералитета будет развернут саботаж по набору пилотов для «Нормандии».

В 1943 г. в Алжир из Франции сбегутся все те, кто ранее активно поддерживал Петена. В том числе и те, на ком держалось правительство Виши. Созданный американцами французский центр будет представлять бурлящий улей.

В августе 1943 г. в утвержденном уже Плане VII будет фигурировать два авиаполка на советском фронте. Любопытно, что со стороны США контроль за исполнением плана вел полковник армии США Георгий Артамонов.

В это время две французские эскадрильи отчаянно, как вся Красная Армия, сражаются против фашистского наступления под Курском. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, они не в курсе всех драм, сложностей и интриг, проходивших за их спиной. Той борьбы, которая велась за их присутствие на советском фронте.

За четыре дня проведено 112 вылетов, сбито 17 самолетов. С начала боев потеряно 5 пилотов. Однако, несмотря на опасность, французы остаются верны своим привычкам — вылетая в бой группой, они возвращаются поодиночке. Завидев пролетающий немецкий самолет, не задумываясь, бросают задание и устремляются за ним. Сначала это позволило увеличить число побед, но обеспокоило советское командование. Генерал Захаров поставил на вид Жану Тюляну, что ради индивидуальных счетов невозможно поступаться поставленным заданием. Одиночные погони за самолетами опасны и непредсказуемы последствиями. Жан Тюлян довел до сведения летчиков, но не озаботился выполнением, хотя пилотов, оторвавшихся от группы, стали символически наказывать.

16 июля новый трагический день. Три пилота — Адриен Бернаво из второй группы, Ноэль Кастелен и Альбер Литольф из первой, погнавшись за одиночными самолетами, не вернулись из полетов.

Альбер Литольф, командир второй эскадрильи, заместитель командира «Нормандии», один из лучших французских летчиков-истребителей, самый результативный на тот момент пилот «Нормандии», погиб. Его останки будут найдены после войны и перезахоронены в Марселе.

В тот же день Жан Тюлян и его ведомый Фирмин Вермей вернулись поодиночке, потеряв друг друга в погоне за немецкими самолетами. Оба сумели сбить по мессершмитту, а потому махнули рукой на взыскание, которое Тюлян вписал сам себе и своему ведомому. Уже на завтра ситуация повторилась. Оба погнались за самолетами и поодиночке нарвались на группу немецких самолетов. «Нормандия» потеряла своего командира. За два дня потери выросли вдвое.

Еще несколько дней спустя погиб Альбер Прециози. От двух эскадрилий в строю осталось восемь пилотов. Одиннадцать ушли навсегда. Трое были на лечении. Один — лейтенант Бубэ — в полетах не участвовал.

На счету полка было 30 сбитых самолетов врага.