Ласка сумрака

Глава 42

Перебраться через стену оказалось удивительно легко. Она была высокая, но не слишком, а сигнализация проблемы не составляла – полиция уже среагировала на сигнал. Мне помогли приземлиться на узкий бордюр, так густо засаженный темно-зелеными камелиями, что они практически образовывали вторую стену, почти скрывающую дом от наших глаз. Они в эту пору не цвели, так что выглядели просто высокими кустами с плотными восковыми листьями. Я узнала со всей точностью, каковы эти листья на ощупь, потому что Люси с Галеном заставили меня остаться в этих чертовых кустах. С собой они меня взяли, но были твердо намерены не дать мне ничего делать.

Полицейский в форме нырнул за угол и, вернувшись, прошептал, что впереди раздвижная стеклянная дверь – легко открыть. Мы уже готовились проскользнуть за угол и войти в дверь в поисках Мэви Рид, когда произошло что-то жуткое.

Безымянное перестало быть невидимкой.

Его гламор исчез – с магической отдачей, едва не сбившей с ног всех фейри в округе. Все еще вжатая в кусты камелий, я ничего не могла различить, но двое из полицейских широко открыли рты и заорали. Их товарищи побледнели, но старались их успокоить, пока один из кричавших не упал на колени и не попытался выцарапать собственные глаза. Один из еще сохранявших присутствие духа не давал ему это сделать, силой отнимая его руки от лица. Другой полицейский, постарше, хлестал второго обезумевшего по щекам, сопровождая ругательствами каждый удар. «Сукин сын», пощечина, «сукин сын», пощечина… пока тот не сел на траву и не захныкал, закрывая лицо руками.

Оставшиеся двое полицейских и Люси, побледневшие, но готовые к драке, держали оружие наготове.

Галена отнесло от стены, когда гламор исчез. И он, и все прочие фейри на нашей стороне зачарованно смотрели на то, что открылось нашим взорам. Я почти решила не смотреть. Я – частично человек; мой разум мог не выдержать, как у тех двух полицейских. Но в конце концов я не удержалась и посмотрела.

Как описать неописуемое? У него были щупальца, и глаза, и руки, и рты, и зубы – и всего этого было слишком много. И всякий раз, когда я думала, что уловила его форму, эта форма менялась. Стоило мне моргнуть – и оно уже становилось другим. Может, я просто была не в состоянии выдержать его истинное обличье. Может, мой разум не мог вместить его целиком и потому давал мне ту картинку, какую мог удержать. Но если этот уродливый колосс, воплощение ужаса, был смягченной версией, которую мне позволил видеть мой мозг, – то лучше мне и не видеть, каким он был самом деле.

Люси опустила голову, по ее лицу пробежала гримаса страдания, словно сам вид твари причинял боль.

– Нам нужно его убить?

– Одолеть, – поправил Гален. – Магию нельзя убить.

Она потрясла головой, покрепче сжала рукоятку пистолета и решительно повернулась к огромной мишени.

Полицейские рации ожили с хрипом. Сообщение гласило: «То, что видишь, можно убить. Огонь!»

У меня был всего миг, чтобы подумать: «Где Мэви?», и тут Гален прыгнул на меня и прижал к земле. Над нашими головами тут же засвистели пули. Один из кричавших копов вывернулся из рук двоих людей, пытавшихся его удержать, и, едва сделав шаг, задергался в смертельном танце и упал рядом с нами. Пули сейчас были опаснее Безымянного.

Люси заорала в свою рацию:

– По своим стреляете! Мы еще не эвакуировали гражданских! Прекратите огонь, черт возьми, пока не поймете, куда стреляете, черт вас побери!

Стрельба продолжалась. Люси закричала снова:

– У нас убитый, у нас убитый, пострадал от огня своих! Повторяю, от огня своих!

Стрельба стала тише, потом прекратилась совсем. Мы еще несколько секунд лежали ничком. Дышать казалось невероятно важным занятием, словно раньше мы все время делали это неправильно… А может, такую ценность дыханию придавало соседство кровоточащего тела мертвого полицейского. Мы словно должны были жить еще и за него.

Когда все умолкло, Люси осторожно поднялась на колени. Остальные полицейские тоже начали вставать, и один из тех, что помоложе, рискнул выпрямиться во весь рост. Он не рухнул замертво, и тогда поднялись мы все.

– Посмотрите! – воскликнул один из полицейских.

Мы посмотрели. У Безымянного текла кровь, струилась алыми ручейками по «голове».

– Черт, – прошипела Люси. – Эту штуку разве что противотанковые снаряды возьмут.

Я с ней мысленно согласилась.

– Сколько времени уйдет на то, чтобы вызвать сюда Национальную гвардию или что-то вроде?

– Слишком долго, – отозвалась она. Ее рация снова захрипела. Она прислушалась к невнятному бормотанию и сказала: – Вертолет на подходе. Нам нужно найти миз Рид и переправить ее через стену.

Искать миз Рид нам не пришлось, это она нашла нас. Они вместе с Гордоном выбежали из-за угла дома так быстро, как он только мог. Джулиан прикрывал их сзади. В первую секунду главным было не перестрелять друг друга исключительно по нервозности. Нам удалось избежать этой дурости, но у меня сердце колотилось в глотке, а глаза у всех были слишком большими, словно каждый готов был тут же перепрыгнуть обратно через стену.

Мэви Рид схватила меня за обе руки.

– Это Таранис? Он узнал?

– О ребенке – нет.

Она нахмурилась.

– Но тогда…

– Он узнал, что мы виделись.

– Миз Рид! – Полисмен протягивал ей руку. – Мы должны переправить вас через стену.

Она поцеловала меня в щеку и позволила милому полисмену передать ее другому милому полисмену, сидевшему на стене.

Гордон Рид был следующим. Он не вымолвил ни слова. Кажется, все его силы уходили на то, чтобы держаться на ногах, даже с поддержкой Джулиана и того милого полисмена, который подбросил Мэви на стену.

Когда Гордон оказался за стеной, я спросила Джулиана:

– Где остальные ваши люди?

Он покачал головой.

– Все мертвы, кроме Макса. Макс не мог идти, слишком тяжело ранен. Я велел ему спрятаться в доме, чтобы дать мне время вывести Ридов.

Я не знала, как на это отреагировать, но тут полицейский сказал Джулиану: «Ваша очередь», и мне не пришлось ничего говорить. Я просто смотрела, как он лезет вверх, к спасению.

Большинство копов, державшихся на ногах, уже были за стеной, когда тихое «О Боже!» Люси заставило меня повернуться к Безымянному.

Белые волосы Риса сияли на более темном фоне тела чудовища. Что-то среднее между рукой и щупальцем обвилось вокруг груди стража. Лезвие секиры сверкнуло на солнце, и Рис всадил его в глаз размером с фольксваген. Из глаза хлынула кровь, монстр закричал, и Рис закричал тоже.

– Уберите отсюда Мерри! – крикнул Гален. И помчался к месту схватки.