Ледяной фонтан

Глава 5. Светлые силы

По каждой травинке, в каждой росинке на зеленом лугу бегали ослепительные зайчики от яркого летнего солнца. Высокий дремучий лес расступился, крепко обняв образовавшуюся поляну со всех сторон. В самом ее центре был небольшой, поросший травой и синим мхом холм их нескольких сваленных друг на друга огромных камней. Среди них, зарождаясь в самом центре каменного сердца, журчал родник, собирая свои кристальные воды в маленькое прозрачное озерцо рядом. На одном из валунов, самом большом и пологом сидел белокурый мальчишка в белоснежной тунике и наигрывал тихую печальную мелодию на флейте в такт журчащим струям. На вид обычный подросток, с небесно-голубым взглядом, тонкими чертами лица и двумя сложенными белоснежно-белыми крыльями за спиной, как у голубя.

Вдруг, вода в источнике забурлила, поток усилился, и по озерцу поплыла белая пена. Флейта смолкла, и мальчик бросился к краю камня, на котором сидел: прямо из бурлящего центра озерца на берег вышел высокий молодой человек лет двадцати, с пышными белобрысыми кудрями и такими же небесно-синими глазами, как и у мальчика с флейтой. Одет он был в темную теплую куртку и обычные джинсы, на замшевых ботинках вперемешку с капельками воды белел снег. Обычный московский студент старших курсов, если бы на его правом плече не висел большой золотой лук. Солнце тут же заиграло с его резными узорами и тугой тетивой.

– Опять грустишь? – подмигнул он растерянному мальчишке, с шумом расправляя за спиной два своих огромных ярко-белых крыла, с них градом посыпались крупные капли.

– Что нового на Земле, Лазарус? – с нетерпением спросил мальчик, в его бездонных глазах, так же, как и в водах источника блестело отражение волшебного лука.

– Там Новый год, – улыбнулся старший, затем его лицо вдруг стало серьезным, – плохие новости, Джонас! Я видел, как разбилось любящее сердце, и Домианос забрал стрелу…

– Разбилось?! – испуганно вскрикнул мальчик.

– Да, разбилось. Так бывает, – ответил ему Лазарус, и, тяжело вздохнув, продолжил, – что еще хуже, Домианос заморозил наш портал.

– Заморозил портал?! – переспросил младший.

– Да, именно! Главный фонтан в центральном городском парке теперь во льду! Мы больше не сможем там появляться!

На этот раз Джонас опустил свой синий взгляд, не проронив не слова. Именно в городском парке его старший брат Лазарус оставлял в людских сердцах больше всего своих хрустальных маленьких стрел, селя в них любовь и счастье. Теперь же под властью Домианоса, парк станет кладбищем разбитых сердец.

– Я должен идти! – продолжил Лазарус, поправив лук на правом плече, он резко выдернул из своего большого сильного крыла белое перышко и кинул его в источник, – у меня много работы! Самое заветное желание людей под новый год – найти свою любовь! Иными словами – получить мою стрелу в сердце!

Он шагнул в бурлящую воду, и, дойдя до середины озерца, вдруг резко обернулся и с улыбкой крикнул младшему брату:

– Джонас! Чаще расправляй крылья! – подмигнул он, – пока есть возможность!

С этими словами он скрылся в водах источника, оставив на поверхности лишь несколько расходящихся кругов.

Мальчик не спеша подошел к воде и улыбнулся своему отражению: если ждешь улыбку, то улыбнись сам. На него глядели бездонные наивные глаза на детском лице с правильными тонкими, почти женскими, чертами. На худые плечи золотистыми локонами спадали белокурые мягкие волосы. Через пару минут в отражении мелькнули два, хоть и не таких больших и крепких, как у Лазаруса, но ослепительно белых крыла. Казалось, мальчик и сам прищурился от их чистоты. Он, как и его старший брат, выдернул из правого крыла маленькое легкое перышко и, положив его на ладошку, осторожно сдул на воду. На поверхности пошли круги, источник закипел, поплыла пена. Вода потемнела, яркие солнечные зайчики сменились отражением вечернего звездного неба с полной луной. Под ним тысячами разноцветных огней горела Москва, растянувшись внизу огромной яркой паутиной.

– Так вот она, Земля! – восхищенно выдохнул Джонас. Ночной мегаполис становился все ближе и ближе: уже по тонким светящимся ниточкам-дорогам забегами огоньки машин.

Стали различимы тысячи теплых окон, неоновые подсветки реклам, мосты, светофоры и одинокие уличные фонари. Пару секунд и перед синими глазами появился заснеженныйгородской парк с разноцветной праздничной суетой. В его центре по-прежнему сверкал алой с золотом подсветкой главный фонтан. Но не было слышно привычного звона струй и плеска воды: он был скован льдом до последней капли. Молодые пары, не замечая перемен, важно проходили мимо, ведомые огнями и музыкой, и даже не поворачиваясь в его сторону. Но вот, наконец, немую ледяную глыбу заметила стройная девушка в вязаной шапочке лазурного цвета и бросилась к нему.

– Денис! Посмотри! Такого раньше никогда не случалось! – удивленно ахнула она, с ужасом наблюдая, как лучи подсветки скользят по холодному льду.

– И теперь никогда не случится! – спокойно вдохнул высокий коренастый парень с соломенной стрижкой, – лед порвал трубы, весной этот хлам разберут.

– Нужно успеть загадать желание, – прошептала она, сжимая в теплых ладонях холодную монетку, – пока фонтан еще тут! И оно обязательно сбудется…

– Да ну, – перебил ее Денис, недоверчиво хмурясь, – это же просто кусок льда…

Но было поздно, Ольга крепко взяла его за руку и, улыбнувшись, закрыла глаза. По льду со звоном весело запрыгала маленькая монетка, унося с собой желания к ледяному сердцу спящего фонтана.

– Любить и быть любимой, – подумала она, – навсегда…

– Мда… хочу, чтоб мы сделали механиков по футболу, – кивнул он, добавив про себя, – да! Два один! И чтоб я забил решающий!

Денис открыл огромные карие глаза: прямо перед ним стояла его счастливая девушка с небесным взглядом, казавшимся еще ярче от лазурной вязаной шапочки. Послышался резкий свист, а затем треск: по небу цветными хлопьями разлетелись гроздья салюта. Затем еще раз, и еще… Денис, украдкой ища среди холодного льда монетку, обнял Ольгу за талию и крепко поцеловал.

Сотни взглядов устремилось в черное небо, где среди удивленных звезд разбегались разноцветные огоньки салюта. И лишь только одни серо-голубые глаза, печальные и растерянные, опустились вниз, мгновенно наполнившись солеными слезами отчаяния.

– У них все идеально, – вздохнул про себя Санька, накидывая на темные волосы, торчащие в разные стороны, капюшон своей старенькой красной толстовки, – я третий лишний…

Все это время за происходящим, словно по большому экрану наблюдал Джонас, он слышал каждый звук и знал о мыслях каждого.

– Рано отчаиваться! – прошептал он на ухо Саньке, – глаза и уши часто врут, лишь только сердце не обманет…

Парень вздрогнул и, быстро смахнув слезы, взглянул на небо. На мгновение ему показалось, будто за ним наблюдает пара голубых нечеловеческих глаз.

– Как же помочь ему? Как же спасти его? – думал Джонас, склоняясь над бурлящим источником, – на Земле только он ее действительно любит. Мальчишка выдернул из правого крыла легкое белое перышко и бережно опустил его в плещущие волны. Между мирами послушно открылся портал, и Джонас, последний раз окинув синим взглядом родную солнечную поляну, смело бросился в источник.