Легенда о Хранителе Сути Жизни [СИ]

Часть вторая. Хрустальная Башня Тысячи Радуг и Мастер Магии

Этот новый мир, где он оказался или был достаточно далеко от тех мест, где уже распространился Мрак, или же Древний хорошо защитил свой дом от Мрака. Сейчас он не чувствовал присутствие Мрака, если этот мир и был чем-то защищён, то он не мог разобрать чем именно, и едва мог почувствовать какую-то магию. Он лишь осознавал, что магия — эта очень древняя, но она была едва уловима, и он не мог разобрать ни её саму, ни магическую формулу, которая её активировала. В этом мире магии было много, он её чувствовал, но вся местная магия пока ускользала от него, видимо Древний постарался скрыть магии от всех не званных гостей, и он не мог дотянуться до неё. Он ощущал, что здесь были свои источники магии стихий, их было четыре — огонь, вода, земля и воздух, но до них сейчас он тоже не мог дотянуться. Позднее, он понял, что этот мир подчиняется воле Древнего, что Древний прописал правила и законы этого мира. Понял, что Древний сам создал это место. Так же он не чувствовал здесь никого из других народов… либо здесь жил только Древний, либо обители этого места хорошо скрывались, или же Древний прятал от не званных гостей обитателей мира, что когда-то пришли сюда вместе с ним. Он пытался увидеть Древнего при помощи ясновидения, но образ Древнего постоянно ускользал от него, словно мираж, очень далёкий и не чёткий. Единственное, что удавалась увидеть был образ Хрустальной Башни, окруженной радугами. Но он не мог понять где находится эта Башня. Только знал, что должен добраться туда..

Как и прежде он бесцельно бродил по миру, руководствуясь только смутными образами в поисках Древнего и его Хрустальной Башни. Иногда в свете луны, где-то на краю зрения он видел её едва различимый силуэт в тени деревьев, но у него не хватало ни сил ни опыта дотянуться до неё, а она сама не могла перейти в мир живых с Дальнего Берега, только их связь и её кольцо позволяло ей быть где-то на границе между миром живых и Дальнем Берегом — миром мёртвых. Связь сохраняла крупицы её жизненной силы, удерживала её от перехода. Сейчас она не могла помочь ему, хотя и хотела, всё на что она была способна — это только наблюдать за ним с границы. Сейчас он винил себя за её выбор, за жертву, на которую она пошла ради него, из-за него. Винил себя за то, что не решался уйти из Убежища раньше. Ведь уйди он раньше, возможно, только возможно, но всё было бы иначе. Но время уже ушло, возможность была упущена, и он не знал, как исправить то, что случилось. Он не желал ей такой судьбы, не желал, чтобы она была одна, тем более там на границы Дальнего Берега, где до окончательной смерти оставалось меньше шага. Было такое поверье, что если богов никто не помнит, то их ждёт окончательная смерть, он не знал, где слышал это поверье, но боялся потерять с ней связь. Боялся, что больше никогда её не увидит… что она просто исчезнет без следа, так как без связи с Сутью Жизни её ждало только одно — окончательная смерть. Она никогда не говорила этого, но он понимал это и без слов, просто чувствовал это. Он не мог увидеть её судьбу, она была не доступна, прочитать с помощью ясновидения тех, кто находиться у Дальнего Берега, или было вообще нельзя, или просто ему не хватало опыта и силы, чтобы заглянуть по ту сторону жизни…

Через их связь она чувствовала, его боль, страхи, сомнения и вину, понимала, что он ни во что не верит, понимала, что он на грани из-за всего, что с ним произошло. Она понимала всё, но не могла помочь. И впервые за свою жизнь, испытала новое для неё чувство — сожаление… Она была доброй и мудрой правительницей для своего народа, была хорошей матерью для дочерей, она желала всем только добра, никогда не сомневалась и не жалела о своих решениях, многие из которых были очень непростыми, всегда следовала своему Пути и выбору, но сейчас она сомневалась и сожалела. Она знала, что не приди она тогда, он бы погиб, сошёл с ума, его не мог заполучить Мрак, но мрак мог уничтожить его, заставить лишить себя жизни. Она спасла его, но её выбор и решения сейчас причиняли ему боль, а она не желала причинять боль детям мира. Она хотела, чтобы он поверил в себя, в свой дар и Путь, хотела, чтобы у него были силы жить дальше. И бессилие помочь ему причиняло боль и ей самой. Она была наивна, когда полагала, что никогда не о чём не пожалеет, слишком уверена в том, что поступает правильно, она жертвовала всем для детей мира, не задумываясь о том, что потом будут чувствовать те, кого она спасла. Но ни с кем она не была так долго, как с ним тогда, она так давно ни с кем не делила своих чувств, что уже забыла о том, что чувства могут быть взаимными. Только сейчас, когда у неё ничего не осталась, она осознала, что позволила себе больше, чем хотела, что сама того не желая, повлияла на все его будущие решения. Осознала то, что его чувства к ней — были первыми сильными чувствами к кому-то, кроме его семьи. Первая любовь не проходит бесследно, она навсегда остаётся в твоей душе, и она будет влиять на всю дальнейшую жизнь, в той или иной степени. Он по своей воле связал свою судьбу с ней, она поняла это. Он не спрашивал тогда, а она и не давала прямого ответа, но он сделал свой выбор ещё тогда… И она не знала, как ей быть с этим осознанием, не знала как помочь ему жить дальше, или чем она может помочь ему…

Иногда на краю зрения он замечал в лесу странных существ из легенд и сказаний — единорогов, огненных птиц, пегасов и другие странности, которых раньше не встречал. Это место было похоже на заповедник для легенд, всем этим существам не было места в других мирах, и они нашли приют здесь. Иногда ему казалось, что кто-то следит за ним из тени, но он не мог понять кто и зачем… Он пробовал дотянуться до того, кто за ним следил, но не находил ничего, словно это предчувствие было будто мираж, он сомневался в том было это или нет.

Древний хранил молчание, не проявляя к нему никакого интереса, хотя наверняка знал о его присутствии здесь. Древний чего-то ждал, будто поверяя достоин ли он его внимания. У Древнего была своя цель, но он не знал и не понимал какая.

Время шло, и мир стал постепенно принимать его, ещё очень смутно, но он ощущал, как местные источники силы стали откликаться на его магию. Они не охотно, но всё же делились с ним своей магией. Он стал различать формулы местной магии… Мир ещё не доверял ему, но понемногу начинал открывать свои тайны. Он обнаружил, что знает дорогу к источникам магии, это знание пришло к нему как-то само по себе, и он решил, что следует добраться до источников магии, хотя и не понимал для чего это нужно или зачем.

Итак, он отправился в путь к ближайшему источнику магии, место это как оказалось было всего в нескольких днях пути от него. Он не тревожил пространство порталами внутри этого мира, почему-то это казалось ему не правильным, кроме того, точного места положения источников он не представлял, а оказаться с помощью портала где-то в неизвестном месте ему не хотелось. В нескольких дня пути от него оказалась укутанная туманом долина, где росли ирисы, а саму долину со всех сторон окружал лес. Это лес, и сама долина были пропитаны магией земли. Здесь земля была плодородной, и на ней можно было вырастить самые экзотические растения, он чувствовал это. Земля эта хранила память о том времени, когда здесь обитали только существа из легенд и сказаний, хранила она и память о Древнем, который пробудил в ней магию. Он попытался добраться до образа Древнего через местную магию, но у него ничего не вышло. Древний не желал показываться, он ждал, анализировал действия, попавшего в его мир, гостя, хотел понять кто он и на что способен. Древнему не давал покоя один факт, во внешности и силе гостя, не смотря на очень юный возраст, чувствовалась какая-то древняя сила. Древний лично не сталкивался с этой силой, но был наслышан о ней. Ходили слухи, что когда-то был мир, где существовала особая сила, кажется, что эту силу называли Сутью Жизни, а ещё во всех источниках информации чёрным по белому было сказано, что Суть Жизни или утрачена, или потеряна навсегда, то есть существовать её сейчас не должно. А тут юный гость с похожей древней силой, а ещё и облик гостя вызывал немало вопросов. Древний уже успел хорошо разглядеть его — светлая кожа, светлее, чем у их народа обычно бывает, глаза цвета ночного неба тёмно-фиолетовые, это само по себе редко встречается, а тут ещё и оттенок не простой — переливы фиолетового, синего и чёрного цветов, и присутствие в этом оттенке загадочного серебристого сияния, словно свет далёких звёзд. Тот же необычный оттенок в волосах гостя — сочетание оттенков ночного неба и утренней зори. Древний был совсем немного заинтересован в том, чтобы понять, где это его гостя угораздило приобрести что-то настолько редкое, что считается утраченным. И ещё Древнего смущало кольцо-артефакт, что носил его гость, камень в нём тоже был необычный тёмно-синий, что-то между сапфиром и опалом, словно сочетал в себе свойства обоих камней. Ещё один вопрос, который не давал Древнему покоя, как назойливый комар, это как юноша умудрился попасть в созданный им мир, который он хорошо от всех спрятал, и разве что ясновидящие с очень сильным даром могли увидеть дорогу сюда. Так что Древний подозревал наличие дара ясновидения у своего гостя, подозревал ещё и потому, какие дороги выбирал юноша, и то как сам мир реагировал на него, говорило Древнему о наличии дара. Сам мир, против воли Древнего, постепенно начинал тянуться к гостю, открывал свои тайны, принимал его… Исходя из тысячелетнего опыта, Древний понимал, что перед ним юный представитель того же народа, что и он сам, совсем мальчик только прошедший первое посвящение. Древний неуловимо улыбался этой мысли, вспоминая что-то из своего детства и юности. Но помогать гостю он не собирался, юноша должен был сам прийти к нему, чтобы получить то, для чего он оказался здесь. Из-за редкой силы юноши, Древний уже принял решение, что обучит его магии и тайнам, которые знает. Ещё он помнил, что в старинных книгах говорилось о том, что получивший Суть Жизни рано и поздно достигнет максимального потенциала для своего народа. Однако Древний сомневался в том, что юноша где-то получил именно эту силу, тем не менее он мог предположить, хотя бы исходя из того, что юноша оказался в его мира, что его гость уже сейчас имеет достаточно большой потенциал. Так же Древней хотел понять, что сам по себе может его гость…

Он подошёл к самой кромке леса, и тогда увидел проход — тропинку между деревьями, уходящую вглубь леса. Он пошёл по тропинке, понимая, что она приведёт его к источнику магии. Чем дальше он шёл по тропике, тем отчётливее становилось ощущение, что за ним кто-то наблюдает, а так же магия источника тоже становилась более отчётливой. Где-то на краю зрение он видел их — элементалей земли, они прятались среди корней деревьев и камней, наблюдали за ним, но ничего не делали. Они не были разумной жизнью, он чувствовал это, элементали — порождение самой магии источника, его стражи. Они охраняли источник от непрошенных гостей, тех кто несёт Смерть. В нём они не видели прямой угрозы, и потому просто наблюдали за его действиями. До этого он никогда не видел их раньше, возможно, что как и многие существа из легенд и сказаний, элементали могли существовать только здесь. Тропинка вывела его в долину. Долина была прекрасным местом, пропитанным магией источника, в ней росли ирисы всех возможных цветов и оттенков. А в центре длины находилось природное сооружение из 9 кристаллов, 8 кристаллов располагались по кругу, и 9 кристалл золотисто-коричневого цвета в центре. Все кристаллы бы связаны вместе какой-то энергией, которая протекала через них… Так он понял, что пришёл куда надо. Слова, образы, магические формулы — всё это пришло само, он вошёл в круг кристаллов, источник принимал его, мягкая и спокойная сейчас была магия земли. Магия сочетала в себе покой земляничных полян, просторы полей и лесов, непоколебимость гор, тайны подземных пещер, а так же всего того, что могла дать сама земля. Через видения он увидел города, построенные магией, в самом сердце гор, рождение элементалей — магию призыва стихийных духов, и ещё много разный тайных знаний. Он увидел, что дальше следовало отправиться к источнику магии воды, дорога туда была одним из самых ярких его видений.

Древний наблюдал за тем, как его юный гость добрался до источника магии земли, как вступил в контакт с этой магией, наблюдал за реакцией стражей-элементалей на появление юноши. Иногда Древний едва заметно улыбался, вспоминая как когда-то сам изучал магию, её связи и формулы. Он ждал, не вмешиваясь в судьбу юноши, когда тот сам пройдёт обряд единения с магией. Пожалуй, Древнему было интересно сможет ли его гость сам увидеть формулу магического ключа от Башни Тысячи Радуг. Древний испытывал его, желая понять серьёзность намерений гостя, он уже понял, что юноша ищет его, но не собирался помогать раньше времени.

Дорога вела его в край рек и озёр, видимо, там находился источник магии воды. За время своего путешествия ему так и не попался никто из других народов, только создания из легенд и элементали. Иногда очень редко он ощущал чьё-то присутствие в вышине небес, где-то очень далеко вдали. Тот, кто следил за ним тоже прожил очень долгую жизнь, как и Древний, но не принадлежал к расе, из которой происходила его семья. Он был иным, чем-то похожим на них, чем-то нет… Он пытался вспомнить, знал ли раньше кто-то такого, но не был уверен, что встречал их раньше. Благодаря её воспоминаниям, он догадывался, что за ним наблюдает Дракон.

Край рек и озёр был таким же удивительным местом, как и долина ирисов. Множество некрупных рек и ручьёв с прозрачной, как кристаллы хрусталя, водой бежали в озеро, окруженное радугами. Как и в долине ирисов, источник магии воды тоже состоял из 9 кристаллов, но центре был кристалл цвета морской волны, в нём сочетались синие, голубые и зелёные тона, переливы этих тонов и образовывали цвет морской волны. Источник магии воды находился на маленьком острове в самом центре озера, бегущая вниз со склонов холмов вода образовывала водопады, из-за них у самой поверхности воды и возникли радуги. Как и раньше, за ним наблюдали настороженные элементали-стражи. Он подошёл к самой кромке воды, прикоснулся рукой к прохладной глади воды. Ощутил присутствие магии в водах озера, обратился к её источнику. Источник магии воды принял его, лёгкая серебристая дымка тумана поднялась с поверхности воды, укутывая его, будто одеяло. Прохлада источника воды успокаивала его чувства, приглушая боль, страх, вину, она дарила покой. Он видел историю, что хранила вода, чувствовал, что все миры связаны каким-то загадочным и мистическим образом. Миры были связаны той самой Дорогой, по которой она привела его в этот мир. Он пытался научиться контролировать свои сны, используя технику прозрачного сна, но у него почти не получалось влиять на сны. После всего, что он пережил они всё ещё несли в себе мрачные отголоски кошмаров, и когда его сны переходили в кошмары из прошлого, контроль над сновидениями терялся…

Дальше его путь лежал к источнику магии воздуха, в земли всегда скрытые завесой тумана и облаков, из-за чего создавалось ощущение, что ты и сам ходишь по этим облакам… Дорога к источнику магии воздуха была странной, она была переменчивой и непостоянный, как сам ветер, и он не мог увидеть её с помощью ясновидения. Он следовал за ветром, который играл в травах и кронах деревьев, следил за движением тумана и облаков, хотя он и не мог увидеть саму дорогу к источнику, подсказки ему давал сам мир, то тут, то там возникали небольшие знаки, с помощью которых можно было определить направление пути. Иногда, когда он совсем не знал куда идти дальше, такие знаки-указатели ему подбрасывал Дракон, делал он это необычным способом, формируя указатели пути из облаков и тумана. Дракон не показывался ему и в контакт не вступал, как и Древний, но иногда давал подсказки. И Дракону было любопытно познакомиться с ним, но, видимо, Древний не разрешал ему сильно влиять на судьбу юноши. Древний считал, что испытание магией его будущий ученик должен пройти сам, а иначе в этом испытании не будет ни смысла, ни толка. Вот Дракон и придумывал оригинальные способы помочь юноши, при этом стараясь не нарушать указания Древнего.

Он замечал те знаки, что оставлял ему Дракон, мог даже почувствовать хорошо спрятанное любопытство дракона, которое явно побеждало рациональность и логику. Но, так как этот мир подчинялся желаниям Древнего, Дракон не рисковал напрямую нарушить его указания, однако находил иные способы взаимодействия с гостем. Изменчивая, как ветер, дорога заводила его всё дальше в земли, скрытые завесой тумана, чаще всего из-за густого тумана не было видно ничего дальше нескольких метров или вытянутой руки. Это очень осложняло путь к источнику магии воздуха, приходилось идти полагаясь только лишь на интуицию. Он чувствовал себя уязвимым в этом густом тумане, так как не мог видеть и контролировать то, что происходит вокруг него. Из-за особенностей местных земель, а также недостатка опыта, ясновидение здесь ему почти не помогало, лишь редкие размытые и смутные образы, как будто смотришь вдаль сквозь туман, едва уловимые ориентиры пути и знаки, он не мог разобрать того, что видел в таких видениях. Теперь чаще, чем раньше, он сомневался в своих способностях, не мог понять причину, того почему не может чётко увидеть происходящее, ведь здесь не было Мрака, но что-то явно было не так по его мнению. Следовать по данному пути, рассчитывая только на интуицию было невероятно сложно для него, после всего того, что он пережил он почти не доверял ни себе, ни Миру, ожидая новых нападений со стороны приспешников Мрака. А ещё чем больше о сомневался в собственных силах, тем сложнее становилось контролировать сны, и тогда видения и образы из подсознания перемешивались в странном калейдоскопе, он уже не мог разобрать, где было проявление дара, а где просто его сны и кошмары. Иногда в серебристых лучах луны, где-то в дымке лилово-розового заката или в золотистых лучах рассвета, там где порог между миром живых и Дальнем Берегом тоньше всего, она являлась ему, словно мимолётное видение. Тогда он чувствовал едва уловимое её присутствие, но она молчала, так как не могла дотянутся до него с границы Дальнего Берега. Это было похоже на то, как смотришь на кого-то в окне напротив своего окна, но не можешь услышать то, что говорит тот, кто находится в другом доме. Для него это было очень странно, и тем не менее он старался оставаться в таких местах как можно дольше, желая хотя бы на короткое мгновение снова увидеть её. Она же не одобряла этого, по её мнению, безрассудного поведения, она знала, что оставаться долго в таких местах, где порог между миром живых и Дальнем Берегом очень тонкий, для ясновидящих опасно. Ясновидящие, как магнит, притягивали к себе не упокоенные души с Дальнего Берега, и прочую разную нежить, и только из-за защиты Древнего, вся эта нежить не могла найти его там. Было и ещё кое-что из-за за чего Дальний Берег считался опасным, так как он находится на границе между жизнью и смертью, то подпитывается силой и эмоциями тех, кто с ним соприкасается, что относится только к живым. Призракам-аватарам, таким как она сама, Дальней Берег грозит лишь окончательной смертью, для живых, особенно с даром ясновидения — это опасно ещё и потому, что откуда-то с той стороны, ещё дальше, чем сам Дальний Берег слышны голоса Мрака, и Дальний Берег их усиливает в тех местах, где порог между миром живых и Дальним Берегом тоньше всего. Так, что защита Древнего и её кольцо позволяли ему относительно безопасно находиться в таких местах, тем не менее такие места медленно вытягивали из него эмоции, но сейчас он не замечал этого. Это было похоже на то, как вспоминаешь, что чувствовал когда-то давно, помнишь, что такое чувство было, но самого чувства практически уже нет, только отголоски ярких эмоций из прошлого. Из-за этого эффекта, он думал, что ему будет лучше оставаться в таких местах, приглушённые эмоции позволяли ему немного расслабиться, и здесь он не видел кошмаром или видений. Дальний Берег приманивал к себе, обещая обманчивый покой.

Дракону тоже не нравилось то, что юноша остаётся подолгу в таких местах, и он делал всё возможное, чтобы юноша продолжал свой путь к источнику силы, иногда присылая явные послания. Порой дракон был готов дать юноше карту местности с подробными указаниями, как добраться до источника, только за тем, чтобы тот не оставался в таких местах надолго. Дракон не понимал, чего ждёт Древний, почему разрешает будущему ученику оставаться там, рискуя при этом потерять его навсегда. Но Древней не давал ответа, даже Дракону, считая, что Дракон сам должен понять зачем всё это нужно. Древний наблюдал за тем, как юноша справляется с тем выбором, что сделал, придя его мир. Древний пытался понять, что удерживает юношу, выбравшего Жизнь в местах, где порог с Дальним Берегом тоньше всего. Обычно те, кто выбирают Жизнь и обладают даром ясновидения, такие места наоборот стараются избегать, а этот ребёнок или ничего не знает о коварстве таких мест, или у него должна была быть какая-то причина, чтобы оставаться там дольше, чем это было нужно.

Он всё шёл и шёл по изменчивой дороге, скрытый туманом и облаками, иногда ему казалось, что до источника магии Воздуха оставалось чуть меньше дня пути, иногда, что этот источник очень далеко. Он не мог понять его место положения, и не мог до него добраться, словно сам источник не желал сейчас его принимать, из-за того, что юноша сомневался во всём, что с ним происходит. А изменчивая магия воздуха требовала, чтобы желающий получить её полностью верил Миру и себе. Источник воздуха ассоциировался с истинной свободой, когда возможно всё, что угодно и главное — это только искренне пожелать этого. Изредка стали появляться воздушные элементали, что настороженно почти враждебно смотрели на гостя, это случалось в те моменты, когда он ощущал близость источника Воздуха.

Ветер играл в травах и листве деревьев, уносил вдаль опавшие лепестки цветов, разноцветную листву и семена диковинных растений, которые напоминали одуванчики, что росли в убежище. Ветер предлагал безмятежный покой и свободу, когда, закрыв глаза, можно оказаться где и кем угодно, нужно лишь поверить, что это возможно. А земля хранила память о Войне, как и её создатель, но эта память не влияла на мир вокруг. И Древний, и Дракон и сам этот мир, всё это пережили очень давно, и научились жить дальше по-новому, наслаждаясь вновь обретённым покоем. Древнего интересовали только его исследования в разных областях, а вот Дракон был иным, Дракон хотел просто жить, наслаждаясь затишьем перед следующей бурей.

Иногда он видел очертания самого источника на горизонте, но не знал, как добраться до него. Двойственность источника озадачивала юношу, с одной стороны источник был готов принять его, а с другой — не подпускал к себе ближе, чем на день пути. И разгадка сути источника Воздуха ускользала от него, когда ему удавалось увидеть что-нибудь с помощью ясновидения, видения были переменчивыми и не однозначными, как сам ветер, и он с трудом мог разобраться в том, что они значат.

И вот однажды в вечерних сумерках он и сам не понял как оказался рядом с источником Воздуха — восемь кристаллов, как магический круг, и один кристалл в центре, прозрачный с бледно-голубыми прожилками, кристаллы связывала вместе некая энергия или сила. Подчиняясь какому-то внутреннему порыву, интуиции, он вошёл в круг кристаллов и обратился к источнику Воздуха, позднее он так и не сможет до конца осознать, что произошло тогда. Видения были очень яркие, но постоянно сменяли друг друга, он видел множество различных вещей, видел, как разные жизни могут быть связаны одной судьбой, видел девушку, кто отмечена печатью Древнего Бога, её судьба и судьбы близняшек, его сестер, в какой-то момент пересекались, она вытащила или вытащит близняшек из Убежища, время этого события он понять не мог, как ни старался. Даже через эти мимолётные видения, что у обладательницы печати сила чем-то похожа на магию сути Жизни. Через ведения он чувствовал, что эта девушка была чуть младше, чем хранительница Сути Жизни, что спасла его, и путь её был чёткий и ясный, словно кристалл, что, получив печать, она словно бы дала клятву Богу… Он мог почувствовать, что печать — её гордость, она долго к этому шла, и она была сильнее, чем Хранительница Сути Жизни. Однако, когда он пытался увидеть подробности, связанные с ней, то наталкивался на стену, или пустоту, словно кто-то или что-то скрывало её ото всех. Последним видением, что он увидел в источнике Воздуха был Вечный Огонь — источник силы Огня. Девять кристаллов Огня походили на сполохи пламени, и имели все возможные цвета и оттенки огня, дорога к нему шла через Осенний Лес, земли блуждающих огней куда-то к центру мира… а потом видения исчезли, как и сам источник Воздуха, словно ветер поменял направление, и это переместило источник. Он больше не чувствовал его по близости. Оглядевшись, он понял, что находиться где-то посреди василькового поля, но так и не понял как попал сюда…

Дальше за васильковым полем начинался Осенний Лес, от этого леса шло странное ощущение, которое он не мог описать. Это не было похоже на живую летную или весеннюю природу, и не было похоже на холод и смерть, что зима принесла в Убежище. Скорее это было как ностальгия о прошедшим лете, листва, окрашенная в яркие краски, напоминала пламя… Это чувство напомнило ему о том, что он хотел забыть… он хотел понять как ему жить дальше, пройдя через всё то безумие, что произошло в Убежище. Он понимал, что должен пройти через Осенний Лес, но не хотел делать этого, Осенний Лес словно оживлял память обо всём, что происходило с тобой..

Дракон наблюдал за ним с высоты небес, дракон ощутил сомнения и не желание гостя идти в Осенний Лес. Дракон ещё помнил, как сам проходил посвящение стихий. Осенний Лес — странное место, зачарованное место, чтобы пройти через лес нужно было принять и отпустить всю боль, сожаления и сомнения, что принёс с собой. Огонь очистит от груза прошлого, только если ты сам готов идти дальше. А юноша не был к этому готов, ему с трудом удалось пройти посвящение Воздуха, а посвящение Огня точно проще не будет… Дракон не понимал, для чего юноше нужно было пройти этот путь, для чего он искал Древнего…

Когда он наконец решился войти в Осенний Лес, лес затих на несколько секунд, вглядываясь в сознание и душу юноши. А потом по разноцветным листьям и травам побежали тёмно-фиолетовые с чёрным искорки… что-то менялось в самом лесу, и он видел разные образы из своего прошлого, как блуждающие огни, эти образы приходили к нему, как видения или миражи среди осенний листвы, некоторые из них были очень яркими, словно живыми, некоторые тусклые и размытые… но очень часто в тени деревьев ему виделись образы Дикой Охоты и бестий, что заполонили Убежище… Иногда он видел смутные образы родителей, но эти образы были смутными и размытыми, так что он не мог разглядеть их лиц, было лишь чувство, что это были отец и мать. Ещё в тени хвойных мрачных деревьев он видел образы старших брата и сестры, что стали некромантами и приняли путь Смерти. Близняшек почему-то он не видел. Очень редко, там где в Осеннем Лесу встречались земляничные поляны, он видел её образ — Хранительницы Сути Жизни, но этот образ всегда ускользал от него, словно мираж..

Лесная тропа петляла между деревьями, уходя всё дальше в чащу Осеннего Леса. Сквозь плотные ветки елей туда почти не проникал солнечный свет, чаща Осеннего Леса была словно отдельный мир, где царили сумерки и тени. Из чащи леса до него долетали едва различимые голоса, словно шепот. Голоса звали его сойти с тропы и следовать куда-то в глубь чащи за собой… Он пытался разобрать их шепот, и этот шепот был похож на магическую формула портала… Сумерки из чащи окутывали его, словно одеяло, приглушая его эмоции и чувства, сумерки давали обманчивое ощущение дома… В сумеречной чаще Осеннего Леса время будто не существовало, там был лишь странный покой — тоже не жизнь и не смерть, словно вечный сон. По краям тропы, что вела туда, клубился молочно-белый туман, скрывая всё вокруг… Он чувствовал в глубине чащи портал куда-то к той, что звала его. Он был почти уверен, что звала из чащи какая-то девушка, но не мог почувствовать её присутствие, и ясновидение тоже молчало об этом.

Через Осенней Лес вела ещё одна тропа, что шла в обход лесной чащи, по самому её краю, и эта тропа могла вывести его из леса. Но сейчас он не знал, как ему поступить — с одной стороны его цель источник Огня и Хрустальная Башня Древнего, а с другой — ему было очень интересно то, что скрывалось в чаще леса, и он отчасти хотел найти ту, что звала его оттуда. Он думал, что если сможет помочь ей, то это отчасти искупит его вину перед Убежищем, семьёй и Хранительницей Сути Жизни.

Постояв на развилке дорог ещё немного, он решил, что источник никуда не денется и что так спешить найти Древнего вовсе не обязательно, ведь Древний до сих пор не дал ему ни малейшего намёка на то, что хочет его видеть. А вот девушке, что звала его из чаще леса, явно нужна была чья-то помощь, он не думал, что ей нужна именно его помощь, так как сам не знал сможет ли ей помочь или нет. Но раз он оказался поблизости и услышал зов о помощи, то разве мог он проигнорировать такое?.. И потом что станет с Миром, или во что превратится Мир, если не помогать тем, кто попал в беду?.. Вот так он и принял решение, сначала отправиться в чащу леса, и только после продолжить свой основной путь.

Он пошёл по тропе, что вела в лесную чащу, сумерки и туман укутывали его, постепенно вытягивая его чувства. Всё что казалось важным в начале, постепенно утрачивало яркие краски, и чем дальше он шёл по тропе, тем меньше его волновала основная цель путешествия, только зов, песня девушки, становилась более явной, и он мог разобрать слова. В ней говорилось, о злых богах, что заперли несчастную пленницу по ту сторону портала в ужасном мёртвом месте. А так же, что герой, который обладает ясновидением, может различить печать портала и освободить её из тюрьмы. И конечно же, она в долгу не останется и отблагодарит своего спасителя. Блуждающие огни показывали ему дорогу вглубь чащи, и он следовал за этими сомнительными знаками пути к тому месту, где находился портал. Ему показалось, что он не так уж и долго шёл к порталу. Портал был похож на естественную арку, сплетённую из лиан и ветвей деревьев, а внутри этой арки переливалась различными цветами какая-то энергия, которая и создавала сам портал. Ясновидение подсказывало ему, что портал запечатан какой-то магией, и он мог рассмотреть формулу магии, что запечатала портал. Она была старинной, достаточно хитрой, но он вполне мог разобраться в ней, чтобы снять печать с портала. Снять печать было куда проще, чем поставить её… С другой стороны портала он наконец увидел ту, что звала его… но её образ был немного странный, словно у пленницы было два облика, и это его озадачивал.

Пленница выглядела, как прекрасная юная девушка, длинные каштановые волосы, острые ушки, как у эльфов, необычные глаза смесь зелёных и огненных тонов, странные узоры на коже, как татуировки, похожие были у Хранительницы Сути Жизни, сначала он и думал, что это татуировки, потом стал догадываться, что это какая-то особенность народа, из которого происходила Хранительница Сути Жизни.

С другой стороны второй облик пленницы он видел очень смутно, с ним что-то было неправильно… Ему мерещились светящиеся красно-огненные глаза, рога на голове, длинные когти, и волосы пленницы имели пепельный оттенок… Таких существ он видел в Убежище — так выглядели Падшие и Дикая Охота. Однако, под влиянием лесной чащи и песни Маарат, так звали пленницу, он услышал это имя, он не придал большого значения этой странности…

Он остановился в нерешительности на краю поляны, посреди которой был портал к Маарат, пытаясь понять кто она — нимфа или падшая… Маарат тихо пела свою песню, усыпляя бдительность юноши, прогоняя его сомнения, образ нимфы при этом становился ярке..

— Подойди ко мне… открой портал… ты можешь спасти меня…

— Кто ты?.. Маарат?.. — он приблизился к порталу, разглядываю формулу печати, что защищала портал.

— Маарат… нимфа… меня заперли здесь… — ответила она после нескольких секунд молчания. Ответ не был утверждением, в нём были едва уловимые нотки вопроса, словно она и сама точно не помнила, кто такая. — Помоги мне…

Ещё несколько шагов к порталу, он начал читать формулу заклятия, что должна была снять печать с портала. Маарат едва заметно улыбалась и продолжала петь песню. Пространство вокруг портала ответила на его магию, оно колебалось и дрожало, поднялся ветер, печать потихоньку таяла под давлением магии заклинателя… Маарат сделала несколько шагов к порталу, протянула руку, дотронулась до портала, но печать обожгла её огненной завесой, она отдёрнула руку. В этот момент образ падшей стал ярче. Он остановился, посмотрев на неё, засомневался, что должен продолжать заклинание, почувствовал на краткий миг дыхание Мрака от Маарат… Она усилила песню очарования, прогоняя его сомнения.

— Продолжай… я хочу быть свободной… я вознагражу тебя за спасение… продолжай… — она почти умоляла его снять печать.

Он почти не мог сопротивляться желанию Маарат, продолжил творить заклинание, но не так уверенно, как в начале, ясновидение и магия сути жизни смутно подсказывали ему что с Маарат что-то не так… что она не та, кем хочет казаться. Он пытался избавиться от её влияния, но у него не хватало ни сил ни опыта сделать этого.

Дракон кружил над Осенним Лесом, высматривая юношу, на краткий миг, когда дракон отвлёкся от своего задания, юный ученик Древнего уже успел забрести в чащу леса. Дракон видел, что юноша попал под влияние Маарат, видел, что юноша пытался понять её сущность, что он пытался сопротивляться воле Маарат, и что он проигрывал эту битву. Тогда Дракон принял своё решение. Пусть лучше потом Древний отчитает его за неповиновение и вмешательство в судьбу юноши, чем они потеряют юношу навсегда, и это точно будет лучше, чем если юноша снимет печать с портала. Дракон снизился до крон деревьев, и стал менять облик, он приземлился недалеко от того места, где был юноша, приняв облик схожей с обликом той расы, к которой принадлежал Древний и его юный ученик, и вышел на поляну с порталом. Дракон мысленно читал заклинание, что восстанавливало силу печати портала…

— Опомнись! Она не та, кем кажется, — обратился Дракон к юноше.

Голос Дракона нарушил концентрацию юноши и сбил его заклинание, на несколько мгновений он очнулся от чар Маарат, и озадачено посмотрел на неизвестно откуда появившегося дракона, он чувствовал, что перед ним именно Дракон.

— Опомнись! Хватит, пора уходить отсюда, — Дракон взял его за руку и потащил юношу обратно по тропе, что вела из чащи леса.

Тем дальше они отходили от портала, тем слабее становились чары Маарат, юноша просто следовал за Драконом по тропе, пытаясь понять, что только что с ним произошло..

— Кто она?.. Маарат? — спросил он у Дракона, когда наконец влияние чар Маарат рассеялось, и он пришёл в себя, осознав, что чуть не совершил большую ошибку и выпустил её.

— Маарат, она была нимфой, жрицей в Храме Жизни, кажется. Именно была, — ответил Дракон, — сейчас Маарат — Падшая, Высшая Падшая. Идём.

Дракон вывел юношу на то самое распутье, где дорога шла к источнику Огня.

— Дальше ты должен идти к Башне сам, — сказал Дракон, — я и так нарушил приказ Древнего и вмешался. Сделать большего я не могу. Но обещаю, что мы ещё встретимся.

Дракон исчез, оставил юношу с кучей вопросов без ответа. Вернее не то, чтобы Дракон совсем исчез, он снова наблюдал за юношей с неба, больше в контакт не вступал.

Он продолжил путь к источнику Огня по лесной тропе, прошлого отпустить он не мог, но сомнений всё же стало меньше. Теперь он точно знал, что Древний ждал его в Башне, испытывал его способности, хотел знать то, он может сделать сам, хотел знать чему именно сейчас нужно обучать его. Лесная тропа вывела его на дорогу в землю блуждающих огней, отсюда до источника Огня оставалось всего пара дней пути, он чувствовал это очень ярко. После встречи с Драконом, магию огня он чувствовал ярче, чем прежде, теперь он хотел добраться туда, хотел встретить с Древним, у него было множество вопросов, которые он хотел задать Учителю. Он хотел получить те знания, что мог предложить Древний и Хрустальная Башня.

Добравшись до источника Огня, он вошёл в круг кристаллов. Прикоснулся к кристаллу Вечного Огня, взывая к силе стихии, и Огонь откликнулся на призыв юного мага. Стена огня окружила девять кристаллов, он чувствовал жар огня, и в начале испугался, решив, что огонь сожжёт его, но огонь не причинял ему вреда. Через огонь он видел, как создавать живые миры, огонь был началом и концом жизни, огонь мог дарить людям тепло очага в холодные зимы, а мог и убивать, становясь оружием. А ещё огонь был открытыми чувствами, чувствами, что нужно было принять. В тот момент он признал, что сделал для Убежища и его обитателей всё, что тогда мог сделать — это было не просто принять, так как он желал для них иной судьбы, признал, что старшие брат и сестра сами решили свою судьбу, признал то, что близняшки возможно смогли спастись, и что сейчас он ничего для них сделать не может. Понял, что Хранительница Сути Жизни хотела, чтобы он сам всё решил, поэтому ждала до последнего, пока он сам не решил уйти из Убежища, что такой выбор она сделала. Принял то, что дети не могут спасти мир, и понимание этого факта принесло ему боль.

В тот момент, когда он принял всё то через что прошёл, все четыре источника силы откликнулись на его призыв, он получил магию этого мира и увидел путь к Хрустальной Башни Тысячи Радуг, увидел формулу магического ключа, что скрывал Башню, и увидел Древнего. Древнего он увидел впервые, вместе с этим он услышал то имя, что здесь использовал Древний, имя — Эйнэарон.

Он закрыл глаза и обратился к магическим потокам мира, прося их открыть портал к Башне. Магия отозвалась на его просьбу, открывая скрытый путь к Башне Древнего, он вошёл в возникший портал…

Портал перенёс юношу к входу в Хрустальную Башню. Он завороженно смотрел на башню, созданную из хрусталя, окруженную радугами. Башня была творением истинного мастера магии, она росла на небольшом острове посреди кристаллических цветов, на другой берег озера был перекинут хрустальный мост. Он прикрыл глаза, вспоминая формулу магического ключа, и начал читать заклинание ключа. Заклинание было сложным, он читал его медленно, стараясь ничего не напутать, активация ключа требовала от него полной концентрации, сейчас это был предел его возможностей. Кристаллы хрусталя и руны на воротах башни откликались на его заклятия, он чувствовал это, чувствовал, что Башня принимает его. Когда он закончил заклинания, ворота башни открылись сами собой, а он почувствовал, что использовал почти всё доступную ему сейчас силу. На пороге башни стоял сам Эйнэарон, Древний неуловимо улыбался ему, он вышел на встречу ученику.

— Долго же ты добирался сюда, Видящий, — обратился к нему Эйнэарон. — Учитывая твои способности, я думал, что ты придёшь раньше.

Древний повёл ученика в Башню. Башня была полна разных магических приспособлений, артефактов, книг, свитков и вообще всего того, что связано с магией. Эйнэарон изучил кольцо юноши, что ещё хранило остатки древней магии, теперь у него не было сомнений в том, что эта магия имеет отношение к представительницам древнего народа нимф, такого же древнего, как и его собственный народ. Древний понял, что камень в кольце — личный кристалл нимфы, содержащий какие-то технологии их расы.

— Интересный дар она тебе оставила, — как-то сказал Древний ученику, — и ещё возложила на тебя ответственность за некоторые их технологии и судьбы более младших нимф.

— А их мир и правда был поглощён мраком? — спросил ученик, он хотел знать хоть что-то о судьбе Хранительницы Сути Жизни.

— Их мир?.. — Эйнэарон на мгновение задумался, да он знал о нимфах, как-то даже бывал в их мире. — Думаю, что нет, их родина — сектор кристаллов, довольно далеко от эпицентра Мрака, он возможно сейчас в осаде, но не поглощён. К тому же, нимфы нечасто посещают магический сектор.

— Тогда о чём она говорила? Что это за мир?.. — ученик явно был сбит с толку.

— Она говорила о мире, что создала сама в магическом секторе, забыв рассказать о том, что было до этого, — ответил Древний.

Больше Древний к этой теме не возвращался, так что ученику так и не удалось выяснить подробностей. Древний давал своему ученику различные задания, заставлял учить наизусть магические формулы, не полагаясь при этом на ясновидение. Каждый раз проверяя хорошо ли его ученик запомнил материал. Дракону при этом было дано задание всеми способами отвлекать ученика и нарушать концентрацию заклинаний. На деле оказалось, что творить магию не так уж и просто, когда тебя постоянно кто-то пытается отвлечь. Древний считал урок выученным только тогда, когда ученик мог сотворить заклинания, несмотря на все старания дракона сбить его с толку. Древний так же обучал его технике прозрачного сна, эта дисциплина давалась ученику куда хуже, чем магия, всякий раз, когда сны переходили в кошмары, контроль над снами почти полностью исчезал, и ему с трудом удавалась вернуть контроль. Эйнэарон рассказывал о магии призыва — элементалей и демонов, о искусстве создания артефактов, об магии очарования и о том, как противостоять ей. После каждых таких лекций следовала магическая практика, в которой участвовал и дракон, чтобы отвлекать юного ученика. Эйнэарон оставался доволен только тогда, когда его ученик проходил практические занятия без единой ошибки.

Так прошло довольно много времени, и вот в какой-то момент Эйнэарон сделал ученику очень необычный подарок. Учитель скрыл истинный облик ученика особой скрывающей магией, сделав так, чтобы все, кто увидят его ученика могли видеть что-то своё, или же тот облик, который захочет сам его ученик. Древний видел, что уже очень скоро его юный ученик будет готов пройти своё второе посвящение, и на текущий момент времени он, как учитель, дал ему те знания и навыки, которыми ученик мог воспользоваться без проблем. Единственное, чему юношу не могли обучить ни Эйнэарон, ни Дракон было ясновидение, оба древних не обладали этим даром сами. А учить теории без практики Эйнэарон считал бесполезным делом, особенно учитывая то, что его ученик и так плохо контролировал свои сны. По мнению Древнего было небезопасно и безответственно учить кого-то тому, чем сам не владеешь, и если бы что-то пошло не так как задумано, то он бы вряд ли мог чем-то помочь ученику с его видениями. Так что ясновидение он ставил, как есть.

На последок, Эйнэарон оставил инструкции Дракону, чтобы тот приглядывал за его учеником, но не вмешивался без острой необходимости в его судьбу. Так же он оставил Дракону часть своих магических исследований и разработок, чтобы Дракон в нужно время передал эти знания ученику, когда тот будет готов получить эти новые знания.

После чего Эйнэарон исчез куда-то однажды ночью. Юноша всё ждал и ждал возвращения Учителя, но тот больше не приходил, и никакой связи с ним не осталось. Со временем и Дракон тоже покинул Хрустальную Башню, отправляясь в новое путешествие, как и Древний, Дракон так же не взял его с собой.

И вот он снова остался один, его снова ждал следующий выбор, где-то в глубине души он понимал, что скоро должен будет сделать выбор, что так было нужно, чтобы двигаться дальше. Но ему опять никто не объяснил, как же этот выбор нужно делать, и что же нужно выбрать на этот раз. Почему-то все, кого он встречал, считали, что выбор должен делать он сам, и все они, словно сговорились, оставлять его одного в такой ответственный момент.

Потом он почувствовал, что Дорога звала его начать своё собственное путешествие по разным мирам. Дорога показала ему через ясновидение мир, где царила зима… мир Пограничья… и он решил, что отправится туда. Он обратился к источникам Земли, Воды, Огня и Воздуха, прося их открыть портал в иные миры. Магия откликнулась на его просьбу, и под самым куполом Хрустальной Башни открылся проход-портал, похожий на арку. По другую сторону арки была та самая Дорога, и Башня Магии и Волшебства — его личный мир. Он вышел портал, после чего связь с миром, где до этого был Эйнэарон исчезла, но при этом он очень чётко ощутил связь со своим личным миром. Здесь на этой Дороге было спокойнее всего, это место давало силы двигаться дальше. Это место стало его Домом больше, чем раньше. Но пока его ждал путь в иные миры…