Легкая добыча

Глава шестая

Лиз никак не удавалось выбросить из головы слова Флоренс. Чего ей следует ожидать со стороны Ричарда Гленна? Прошло уже несколько недель, и они с Пат стали привыкать к новому жилищу. Лиз облазила все закутки и потайные уголки дома и не нашла ничего внушающего опасения.

Она постаралась навести справки о Флоренс. Но узнать удалось совсем немного. Женщина работала менеджером в известном Доме моделей и по этой причине много ездила по свету. Но какая роль отведена ей в доме Гленна, Лиз уяснить не смогла.

Зачем этой вовсе не бедной красавице было жить именно в этом доме, если доходы, конечно, позволяют ей приобрести собственное жилье? Вывод напрашивался сам собой: между Флоренс и Ричардом существовали какие-то особые отношения. Лиз несколько раз сталкивалась с Флоренс в вечерний час, когда та, наряженная как на бал, отправлялась в гостиную поболтать с Ричардом и выпить с ним пару коктейлей. Может быть, они потом ехали в гости, в театр или куда-нибудь еще для более экзотического времяпрепровождения?

Лиз не могла не думать об этом. Ей все время рисовались сцены общения этой пары — красивого брюнета с не менее красивой блондинкой. Элегантные туалеты, светские визиты, а потом… любовь? Каждый раз, когда ее мысли начинали работать в этом направлении, девушка твердо говорила себе: отстань от людей, это не твоя забота, где и с кем Ричард Гленн проводит время.

Практически все свое время Лиз отдавала Пат. Она помогала девочке делать уроки, водила на прогулки, играла с ней, перед тем как уложить малышку спать. Они сидели обычно в небольшой комнате на втором этаже. Ричард купил девочке большой плакат с изображением Винни-Пуха, и та прикрепила его к стенке, а рядом, к огромному удивлению Ричарда, повесила рекламный плакат известной поп-группы. У Лиз и у Пат уже не было ощущения, что они временные жильцы в этом доме, он стал им почти родным.

Ричард обычно возвращался домой поздно вечером, когда малышке уже было пора ложиться спать. Однако в иные дни еще оставалось время, чтобы поболтать с Пат или почитать ей книжку, что он и делал с превеликим удовольствием. Но однажды девочка честно заявила ему, что эти поучительные истории годятся только для маленьких.

Во время их бесед Лиз старалась, что называется, не возникать. Хотя, конечно, они не раз ужинали втроем. О, это были замечательные минуты. Вот только ревнивые мысли Лиз о Флоренс… Была ли эта женщина частью личной жизни Ричарда? Или она не имела к ней никакого отношения? Тогда кто? Девушка знала, что Ричард часто уезжает по вечерам, но куда и зачем, не имела ни малейшего представления.

В свободные часы Лиз прилежно рисовала в комнате, приспособленной под студию. Приближалось время ее возвращения в колледж. И на тот же срок она назначила себе добиться полного «разоблачения» Ричарда.

Погода испортилась, похолодало. Даже в доме было довольно прохладно. Лиз сидела в своей студии, надев свитер. Где его черти носят? Она не слышала, чтобы хозяин возвратился домой. А может, я просто пропустила момент, когда он пришел?

Спальню Ричарда Лиз, конечно, обследовать не решилась. Заглянула в кухню, столовую, в гостиную. Ни души. Тогда она все же приблизилась к спальне. Из-под двери пробивалась полоска света, слышался приглушенный мужской голос.

На какой-то миг Лиз стало стыдно. Но, как говорится, цель оправдывает средства! Пути к отступлению не было. Прислушавшись, она поняла, что Ричард говорит в диктофон. Как долго он уже дома? Рука девушки как бы сама поднялась, чтобы постучать в дверь. В ответ послышалось:

— Войдите.

Обернувшись, Ричард увидел Лиз и, похоже, скорее удивился, чем разозлился.

— Чему обязан?

Голос его был абсолютно нейтрален, но Лиз все же смутилась.

— Простите, я не хотела помешать вам.

Ответа не последовало. Надавив пальцами на прикрытые веками глазные яблоки, Ричард выключил диктофон, затем компьютер. Потом он произнес, не глядя в сторону Лиз:

— Все в порядке, я уже обалдел от работы, пора заканчивать.

— Да у меня, собственно, ничего срочного нет. Я хотела только немного поговорить о Пат.

— Что-нибудь серьезное? — встревоженно поинтересовался Ричард.

— Нет, ничего особо серьезного.

— Может быть, пойдем в гостиную? Там беседовать будет удобнее.

Лиз не была уверена, что ей сейчас больше всего не хватает именно комфорта, но покорно потянулась за Ричардом. Подойдя к бару, мужчина налил себе в стакан джина, добавил тоник, а потом поинтересовался, не желает ли она присоединиться. Девушка кивнула головой в знак согласия, и он сделал коктейль для нее.

— Ну так в чем же дело?

Ричард разместился в большом кресле и вытянул ноги. Потом сделал большой глоток, выжидательно посмотрел на Лиз.

— Просто я хочу проинформировать вас о нашем разговоре с Пат по поводу смены школы.

— Когда был разговор?

— Сегодня вечером.

— Ну и…

— Она немного напряжена из-за перспективы новых знакомств.

— Надеюсь, вы объяснили девочке, почему ей надо перебраться в новую школу?

— Да, я попыталась доказать Пат, что в старую школу теперь добираться далековато. И все же девочка озабочена очередной необходимостью что-то менять в своей жизни.

— Мне кажется, тут она приживается вполне нормально. Или с ее стороны были какие-то жалобы, нарекания, о которых я не знаю?

— Нет…

— А если бы были, вы бы мне сказали?

Поколебавшись несколько секунд, Лиз неохотно выдавила:

— Думаю, что сказала бы.

— Отлично. Надеюсь, что вы и в дальнейшем не станете скрывать от меня любые проблемы с моей дочкой, если таковые возникнут.

Ричард осушил свой стакан и, держа его в руке, внимательно посмотрел на девушку.

— А я и не забываю о том, что вы отец Пат.

— В связи с этим есть одна тема, которую я хотел бы обсудить с вами. — У Лиз внутри все оборвалось от какого-то неясного дурного предчувствия. — Мы вдвоем должны определить наиболее подходящий момент для того, чтобы рассказать малышке, кем я ей на самом деле прихожусь.

— Нет, еще рано!

Эти слова вырвались у Лиз почти непроизвольно. Конечно, она понимала, что Ричард не может бесконечно исполнять роль «друга семьи», но перспектива открыть девочке тайну в ближайшем будущем привела ее в панику.

— Так когда же?

Голос Ричарда прозвучал ровно, но решительно. Он задал вопрос на волнующую его тему и хотел получить четкий ответ. Лиз, преодолевая панику, стала путано объяснять, что пока не знает, готова ли девочка морально к очередному повороту судьбы. Как воспримет Пат такую новость? Она ведь не сомневается, что ее отцом был покойный Роберт.

— Но ведь он все-таки отцом не был, а я действительно ее отец! И останусь им до конца моих дней.

Лиз на это нечем было возразить. Она тянула из своего стакана джин с тоником, а когда он опустел, безропотно позволила Ричарду снова наполнить его. Девушка уже явственно ощущала действие алкоголя, но решила продолжить, лишь бы иметь возможность помолчать.

— Мне кажется, что вы внутренне уже готовы решать эту сложную проблему. Ведь когда бы Пат ни была сказана правда, она поначалу ошеломит ее. Но надо учесть вот что: если мы станем и дальше тянуть с этим, то у нее будет весьма веский резон поинтересоваться, почему мы не рассказали ей обо всем раньше. — Ричард сидел в кресле, скрестив ноги, и пристально смотрел на свою собеседницу, будто пытаясь понять, что происходит у нее внутри. — К тому же в роли «друга семьи», — его губы скривились в довольно циничной улыбке, — я не могу ни давать ей указания, ни делать замечания, ни тем более ее наказывать.

Лиз ощутила, что зря выпила подряд две порции коктейля. Она размякла и уже была не в состоянии оказать ему отпор.

— Я понимаю вас и принимаю ваши доводы, — пролепетала она. — Но мы еще так недолго живем под одной крышей!.. Надо бы выждать какое-то время.

— Прошу вас растолковать, что вы имеете в виду, употребляя выражение «какое-то время».

— Ну, может быть… несколько месяцев.

— Об этом не может быть и речи!

— Вы спросили, я ответила.

— Позвольте мне подкорректировать вас. — Пальцами руки, вытянутой вдоль подлокотника кресла, Ричард выстукивал какую-то мелодию. Лиз как завороженная смотрела на эти длинные пальцы, потом усилием воли перевела взгляд на лицо. — Это полугодие практически завершено. Следующее Пат начнет в другой школе. Я отпущу ей некоторое время на вживание в новую обстановку. А потом открою истинное положение вещей, с вашей помощью или без таковой.

Лиз ощутила, как ее лицо покрывается румянцем.

— Выходит, вы стали оплачивать мне уход за вашей дочерью и автоматически лишили меня права голоса и возможности высказать свое мнение? Значит, мое дело следить за тем, чтобы она была накормлена, ухожена и сделала уроки. Мне положено отвозить ее в школу и забирать оттуда. А то, что она моя племянница, ничего не значит?

— Не будьте смешной. Я говорил совсем не об этом. — Ричард помотал головой, будто отгонял надоедливую муху. — Вы воспитываете ее согласно определенным моральным принципам, и я благодарен вам за это. Но вы не должны считать, будто одна отвечаете за будущее девочки.

— Предыдущие полтора года так и было.

— Однако ситуация изменилась. — Ричард вздохнул. — Ну почему вы такая упрямая? Может, опасаетесь перемен в своей судьбе, когда Пат узнает, кто я ей на самом деле?

Лиз бросила на него гневный взгляд из-под ресниц. Нет, она не боялась того, что Пат узнает правду. А очерченная им перспектива ей в голову просто не приходила. Действительно, каково будет ее положение в доме Гленна, когда факт его отцовства будет утвержден и подтвержден? Сейчас его руки еще более или менее связаны. Он вынужден терпеть ее, Лиз, присутствие, потому что она нужна племяннице и та не мыслит жизни без тети. Но Ричард уже сумел глубоко внедриться в сердце девочки. Пат, и не зная правды о том, кем он на самом деле ей приходится, привязалась к нему. Может, это гены так сказываются?

По выходным отец и дочь проводили вместе целые часы. В это время Лиз садилась поиграть на компьютере Ричарда в его кабинете. Бывало и по-другому: они втроем сидели за шахматной доской и мужчина терпеливо разъяснял своим ученицам правила умной игры. Чувствовалось, что между девочкой и ее отцом протянулись невидимые постороннему каналы связи, они понимали друг друга буквально с полуслова. Как будто его и ее ум были устроены, похоже, по одному образцу.

В свое время Роберт тоже хорошо относился к Пат. Он брал ее на прогулки, они играли в саду в мяч. Но тогда малышке было всего пять с половиной. А в семь лет это уже другой человечек. Пат и сейчас продолжала взрослеть буквально на глазах. Чуть позже или чуть раньше, но момент, когда девочка узнает, что Ричард ее кровный отец, наступит. Какую роль тогда она отведет своей тете?

Вслух Лиз произнесла:

— Что вы имели в виду, говоря о моей будущей роли в жизни Пат?

— Вы молоды, у вас впереди целая жизнь. — Ричард пожал плечами. — Я не уверен, что вы захотите прожить под этой крышей остаток ваших дней.

— Я как-то не задумывалась над этим, — пробормотала Лиз смущенно.

Выходит, он вежливо предлагает мне в назначенное время съехать, подумала она, или по крайней мере намекает, чтобы я была морально готова к такой перспективе. Что же ей делать в таком случае? Она вовсе не собирается терять контакт со своей любимой племянницей. Поглядев внимательно на ее растерянное лицо, Ричард уточнил:

— Поймите меня правильно. Я вовсе не предлагаю вам упаковать свои вещи и покинуть этот дом!

Ну да, пока не предлагает, подумала огорошенная Лиз. А ее воображение уже рисовало картины одна страшней другой. Наверняка Ричард и Флоренс обо всем договорились. Они выждут момент, когда девочке можно будет сказать правду об отцовстве Ричарда, а потом постараются вытолкнуть Лиз из жизни племянницы. С тем, чтобы ее заменила эта… гадина. При мысли о Флоренс сердце Лиз болезненно сжалось. Да, хорошая мамочка достанется моей малышке! — чуть не воскликнула девушка вслух.

Лиз встала с кресла и тут же почувствовала, что ноги у нее дрожат.

— Мне лучше отправиться в постель, — пробормотала она еле внятно.

Девушка действительно чувствовала себя отвратительно, но даже сама не могла определить отчего. То ли от выпитых коктейлей, то ли от зароненных в нее Ричардом сомнений. Ей пришлось на секунду опереться на спинку кресла, чтобы обрести равновесие. В этот момент она посмотрела на лицо Ричарда и заметила на нем выражение недоумения и почти испуга.

— Я помогу вам, — сказал Гленн и, поднявшись, направился к ней.

— Не стоит, со мной все в порядке. — Лиз испугалась, что его прикосновение окончательно выбьет ее из колеи.

Но Ричард твердо сказал:

— Нет, не в порядке. Вы бледны как полотно.

Лиз почувствовала его руку на своей и инстинктивно постаралась сбросить ее. Ей не хотелось сейчас, чтобы рядом с ней был человек, который намеревается заменить ее этой клячей Флоренс, да еще и убедить Пат, что такая перемена будет к лучшему.

А потом Флоренс постепенно введет в доме свои порядки — не говорить громко, молчать во время еды, не смеяться без причины… И кончится все тем, что ее дорогую Пат отправят в какую-нибудь закрытую школу в Швейцарии и там из нее вырастят маленькую засушенную копию самой Флоренс. Эти мысли окончательно расстроили девушку, но одновременно подняли ее боевой дух.

— Уберите от меня руки, — почти закричала она, — я справлюсь сама, без вашей помощи. — И она попыталась вырваться.

— Да что происходит? — удивленно спросил Ричард. — В вас словно дьявол вселился.

— Я прошу вас оставить меня в покое.

— Да успокойтесь вы наконец!

Ричард наклонился к ней и, прежде чем она сообразила, что он собирается сделать, легко, как, пушинку поднял ее на руки. Лиз замерла от волнения и ужаса. Ей казалось, что его ладони прожигают насквозь одежду, и этот жар достигает ее тела. Потом, поняв, что мужчина не собирается поставить ее на пол, она чисто по-женски решила покориться обстоятельствам.

Он отнес ее наверх, бережно положил на кровать и укутал одеялом. А она, как затравленный зверек, смотрела на него снизу вверх. Лиз казалось, что у нее нет больше ни мышц, ни костей. Она попыталась улечься поудобнее, но не смогла даже пошевелиться.

Собрав остатки сил, девушка приподнялась и села, опираясь на подушки. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Ричард ушел как можно скорее. Но тот и не собирался сделать этого. Более того, этот нахал сел на кровать, и ей пришлось отодвинуться подальше.

— Пара бокалов джина с тоником несколько превысила ваши возможности, — заметил Ричард спокойно. — Надо было предупредить меня, что вы совсем непривычны к алкоголю.

Почему-то Лиз стало стыдно.

— Мне казалось, что иногда полезно сменить мои обычные напитки — апельсиновый сок и лимонад — на что-то более существенное. — Она изрекла эту тираду так серьезно, что Ричард не выдержал и от души рассмеялся.

— Ну тогда все понятно. — Он еще продолжал смеяться. — Вы собираетесь переодеться или будете спать прямо так, без пижамы?

— А вы что, хотите мне помочь при переодевании? — Лиз заметила, что эта фраза просто огорошила его. — Наверное, считаете, что это входит в ваши обязанности как моего работодателя?

— Девушка, да вы просто упрямая кокетка…

— Ничего подобного! Это вы слишком многого требуете, слишком много на себя берете и уверены, будто можете получить все!..

Лиз замолчала, и они в полутьме спальни внимательно наблюдали друг за другом. Его лицо при слабом освещении казалось более угловатым, а глаза — гораздо темнее, чем обычно. Но особое внимание девушки приковал его рот, он был так чувственен и просто притягивал ее. Она почувствовала, что ее пульс участился, а каждый нерв тела был готов отозваться на исходящие от сильного мужского тела эротические импульсы. Ричард наклонился к полулежащей девушке, и его руки оказались по бокам ее тела.

— Когда вы думаете… об этом… то становитесь такой чувственной и влекущей, — пробормотал Ричард.

Открыв было рот, чтобы по обыкновению что-нибудь возразить, Лиз обнаружила, что не в состоянии произнести ни слова. Голосовые связки были сжаты тугим спазмом. Господи, только бы Пат не вошла сюда! — пронеслось в ее голове. К счастью, спальня у девочки отдельная, да и вообще шанс, что она вдруг проснется, был минимальным.

Что-то сказать Лиз так и не успела. Ричард прильнул к ней, и девушка почувствовала, как его горячий рот накрыл ее трепещущие губы. Сильные руки приподняли ее, поцелуй получился долгим и страстным. Его язык проник между девичьими губами и встретил ответный порыв ее языка. Все нынешние ощущения были прежде незнакомы Лиз. Ей казалось, что она парит где-то в заоблачной вышине, став вдруг невесомой, бестелесной. А на самом деле тело девушки действовало согласно законам природы: груди набухли, соски, как уже однажды было, напряглись… Касаясь ими Ричарда, Лиз ощущала, как по всему телу разливается сладостное тепло, затопляя остатки мыслей, последняя из которых была: вдруг Пат все же проснется и заглянет сюда?

Думать больше девушка не могла, от поцелуя к поцелую она становилась все более податливой. Ричард одной рукой обнимал ее талию. Другая проникла под ее одежду и нежно гладила груди, потом опустилась к животу, а затем — еще ниже. Лиз тихо постанывала от каждого нового прикосновения сильных ласковых пальцев. Ей казалась, что от контакта с его сильным горячим телом ее собственное просто растаяло. А его рука уже ласкала самое потаенное, что есть в женщине. Горячее тепло поднималось оттуда все выше и выше. Лиз не сопротивлялась, да если бы и захотела, то все равно не смогла бы…

К реальности она возвратилась как-то вдруг ощутив, что Ричард стоит рядом с ее кроватью и что физического контакта между ними больше нет. С ужасом девушка представила себе, как выглядело со стороны то, что происходило в этой спальне всего несколько мгновений назад.

Они молча смотрели друг на друга, в равной мере пораженные тем порывом, который бросил их в объятия друг друга.

— Я не могу понять, что здесь произошло, — раздался трезвый голос Ричарда.

Лиз одолела нервная дрожь, ей стало холодно, будто она оказалась в ледяной воде.

— Я тоже… — Свое признание девушка сделала странным, свистящим шепотом.

— Не знаю, почему я вдруг потерял контроль над своими чувствами. — Ричард запустил пальцы правой руки в волосы и сделал несколько шагов по комнате. Потом снова оказался перед ней. — Я хотел бы извиниться… — начал было он, но девушка резко оборвала его.

— Замолчите! — Лиз испугалась, что сейчас прозвучит глупая и банальная фраза о том, что он сожалеет о своем непростительном поведении, что она вообще не в его вкусе, что он поддался порыву, а она, Лиз, не пресекла этот порыв. И сказала четким, негромким голосом: — Мы оба допустили ошибку. Но что произошло, то произошло. Это никогда не повторится, и я не хочу обсуждать ничего, связанного с этим досадным эпизодом.

Стянув через голову свитер, Лиз обнаружила, что ее полотняная спортивная рубаха закатана выше грудей, и поспешила опустить ее. Строгий вид и холодный голос девушки говорили об одном, а все еще набухшие груди и твердые, напряженные соски утверждали совсем противоположное. И груди, и губы еще хранили ласку прикосновений нежных пальцев и теплоту мужских губ.

Лиз собралась было задать Ричарду язвительный вопрос — мол, не считает ли он постель одним из элементов ее службы в его доме, но сдержалась. Она поняла, что это было бы верхом ханжества — слишком сильно ей хотелось его ласк, полной близости с этим красивым и опасным мужчиной. Собрав всю свою силу воли, девушка четко сказала:

— Мне кажется, что сейчас вам самое время покинуть мою спальню.

Ричард никак не отреагировал на это не слишком вежливое предложение. Он пристально смотрел ей прямо в глаза. Девушка почувствовала себя неловко, потому что не могла истолковать этот неотрывный взгляд. О чем он думает сейчас? — попыталась догадаться Лиз и призналась себе, что ей все равно о чем.

Через некоторое время Гленн все так же молча повернулся и вышел из спальни. А она соскользнула с кровати и отправилась в ванную. Но горячая вода и душистое мыло не могли смыть одолевавших ее мыслей и чувств.

В течение следующей недели они сталкивались в гостиной, когда Ричард сидел там с Пат. Он задавал Лиз какие-то вопросы, она вежливо отвечала. И при каждой встрече с ним девушка поражалась тому, что ее тело все еще хранит ощущения, которые возникли тогда, в спальне.

Ричард ни словом, ни намеком не возвращался к этому злосчастному эпизоду, и она была благодарна ему. Дневные заботы целиком поглощали Лиз, и ей некогда было предаваться анализу и сложным размышлениям. Более того, она ни разу в эти дни не вспомнила о существовании Флоренс. Так было до пятницы.

Вечером Лиз пошла на кухню, чтобы налить себе стакан молока. Когда она открыла холодильник, то услышала легкие шаги, обернулась и обнаружила Флоренс. Лицо Лиз тут же автоматически превратилось в вежливую равнодушную маску. Вместе с тем девушка почувствовала определенное облегчение. Меньше всего ей сейчас хотелось оказаться один на один с Ричардом.

По виду Флоренс Лиз определила, что та вернулась с работы. На ней был строгий и очень элегантный костюм. Да и могла ли быть одета по другому эта ледяная кукла, торгующая дорогими модными вещами? Ведь она наверняка не ездит даже на такси, не говоря уж о городских автобусах. Под эти мысли девушка быстро выпила свое молоко и поставила пустой стакан в мойку.

Флоренс положила на стол свою сумку и вытянула руки, разминая затекшие пальцы.

— Давненько наши тропинки не пересекались, — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, заметила она.

— По-моему, Ричарда нет дома и нам нечего изображать светскую болтовню двух подружек, — любезностью на любезность ответила Лиз.

— Да, он еще в офисе, занят беседой с клиентами.

Сердце Лиз сжалось от ревности: эта поганка знает о Ричарде куда больше, чем она! А ей отведена роль няньки, посему с ней никто не намерен делиться сведениями об уходах и приходах. Вслух Лиз сказала:

— Прошу прощения, я вас покину. Я собралась уходить и сюда зашла, только чтобы выпить стакан молока.

Но покинуть кухню просто так Лиз не удалось. Флоренс все-таки втянула ее в перепалку, заметив, что ее предупреждения об опасности проживания под одной крышей с таким мужчиной, как Ричард Гленн, остаются в силе.

— Он еще не начал осаду? — поинтересовалась она, сохраняя на лице холодное, непроницаемое выражение. И продолжила: — Ричард рассказал мне о ваших с ним планах на Рождество…

— Наших с ним планах? — искренне изумилась Лиз, но Флоренс, похоже, приняла это за умелое кокетство.

— Не пытайтесь произвести на меня впечатление невинной девочки, всеми этими джинсами, спортивными рубашками и принципиальным отказом от косметики. Мне ваша цель понятна — заполучить в свои сети Ричарда, красивого и богатого… Но я вас, милочка, предупреждала, он вам не по зубам! Гленн будет моим! — А потом она опять возвратилась к теме Рождества: — Значит, вы решили попытаться охмурить его на природе. Он сказал мне, что вы втроем уезжаете на его ранчо… Рождественская елка, Санта-Клаус, всякие там петарды… А потом…

Кто дал право этой мегере так разговаривать с нею? — думала девушка. Но решила все же не попадаться на крючок и не ввязываться в дискуссию о результатах рождественской поездки. Стоит, видимо, дождаться Ричарда и спросить его, соответствует ли сообщение Флоренс действительности. А заодно высказать свою оценку его манеры все решать у нее за спиной. Почему он всегда действует так, как будто это касается его одного, а Лиз ставит перед свершившимся фактом? Повернувшись к Флоренс, девушка твердо сказала:

— Мне некогда обсуждать чьи бы то ни было абстрактные планы, да, откровенно говоря, и желания такого нет. А по поводу вас и Ричарда… Что ж, вы сами это решите, я здесь абсолютно ни при чем.

Лиз пришлось тщательно скрыть обуревавшую ее ревность, она боялась, что опытная женщина поймет, что творится у нее в душе. Повернувшись спиной к Флоренс, она направилась в гостиную, решив дожидаться прихода Ричарда там в одиночестве. Включила торшер с мягким светом, устроилась поудобнее в кресле, закрыла глаза… И через некоторое время заснула в тепле и тишине.

Разбудил девушку яркий свет большой люстры, которую включил Ричард. Он только сейчас заметил спавшую в кресле Лиз и с удивленным видом подошел к ней. Пиджак его был наброшен на одно плечо, руки — в карманах брюк.

— Который час?

Сонный голосок девушки прозвучал мягко, по-домашнему. Она терла глаза, чтобы проснуться окончательно. Оказалось, что уже двенадцатый час. Лиз выпрямилась в кресле и попыталась собраться с мыслями, вспомнить, как она тут оказалась.

— Тебе пора в кроватку, — твердо сказал Ричард, и почему-то это впервые прозвучавшее «ты» в обращении к ней не обидело девушку, а, наоборот, порадовало. Он уже собрался выйти из гостиной, но Лиз заступила ему дорогу.

— Мне надо кое о чем спросить у вас, — холодно заявила она.

— О чем же? Что это за столь срочный и важный вопрос, который не может подождать до утра?

— Да, не может, я хочу знать ответ сегодня.

— Ладно, что все-таки стряслось?

Ричард смотрел на Лиз пристально, будто пытаясь понять, что она за человек. А та самокритично рисовала в воображении картинку, которую он видит в данный момент. Молодая девица без внешнего лоска. Недоучка, бросившая колледж. На ней довольно потрепанные джинсы, белая спортивная рубашка размера на два-три больше, чем надо. Словом, банальная и слишком молоденькая барышня. То ли дело роковая красавица на кухне в отличном красивого изумрудного цвета костюме!

— Дело в том, что на кухне я столкнулась с этой… Флоренс. Она посвятила меня в ваши планы касательно Рождества. В них отведено определенное место и нам с Пат. Не правильнее ли было сначала посоветоваться со мной, а потом уже говорить на эту тему с посторонними? Мне ваша манера все решать самому изрядно надоела, Ричард!

— И ты сидела здесь целый вечер, чтобы преподнести мне эту чепуху?

— Да, сидела! Это для вас чепуха. А для меня важно, чтобы вы впредь ничего не делали за моей спиной, а советовались со мной в том, что касается девочки… и меня.

— Не злись! Никаких планов у меня не было и нет. А Флоренс я сказал об идее, а вовсе не о принятом решении. Я как раз и хотел посоветоваться с тобой, как нам лучше отпраздновать Рождество.

— Что значит «посоветоваться»? Не думаете ли вы, что Пат и я можем предложить вам что-нибудь альтернативное?

— А что, у тебя есть какие-то соображения о праздновании Рождества без меня?

— Просто я думала провести праздничный день в обществе двух наших с Пат знакомых — соседей по старому нашему дому. Мы отметили прошлое Рождество в их обществе, было очень весело.

— Ничего, в этом году тебе и Пат тоже будет весело, только в компании со мной!

— Большое спасибо, что нашли время поговорить со мной, — вежливо и безнадежно сказала Лиз. Она уже поняла, что, как всегда, ее бунт подавлен в зародыше. Сил сопротивляться у девушки уже не было.

— Послушай. — Ричард подошел вплотную к Лиз и сел на край невысокого журнального столика, стоявшего рядом с ее креслом. — Не делай проблемы там, где ее нет. Разве тебе не понятно мое желание провести Рождество с дочерью?

— С этим все ясно, — холодно сказала Лиз. — Я поддержала бы эту идею с самого начала, сочти вы необходимым обсудить ее со мной. Неужели надо было доводить это до меня через эту даму… обитательницу вашего дома… вашу подругу… или кем там она вам приходится? — Посмотрев на Ричарда стеклянным от едва сдерживаемого гнева взглядом, Лиз уже спокойнее поинтересовалась: — Так кем она вам приходится на самом деле? Скажите мне правду.

— Зачем? Это совершенно не относится к теме нашего разговора.

— Как это не относится? Разве вы не собираетесь, устранив меня с дороги, втянуть Пат в семейную ячейку, которую намерены создать с этой женщиной?

— Не делай абсурдных предположений.

Лицо Ричарда сделалось каменным. Он явно не хотел допускать Лиз в свою частную жизнь. Но она не собиралась больше сносить его выходки и быть безропотным свидетелем того, как ее шаг за шагом пытаются разлучить с племянницей.

— Прошу вас дать мне ответ, и я больше никогда не затрону эту тему. Пат моя племянница, и мне совершенно не безразлично, где и в каком окружении ей предстоит жить в ближайшие годы. — Про себя Лиз подумала, что Флоренс роль заботливой мачехи так же подходит, как подошла бы самке черного паука.

— Ладно, если тебе это столь интересно, я отвечу. Флоренс — дочь лучших друзей моих родителей. Когда ее сделали представителем фирмы в нескольких южных штатах с резиденцией в Нэшвилле, ее отец попросил, чтобы она пожила под моей крышей, пока не обустроит собственный дом. Я не мог отказать, тем более что пока вас с Пат в моей жизни не было, я редко наведывался сюда.

— И как давно она здесь?

— Слушай, какая тебе разница? Она приехала семь-восемь месяцев назад.

— Ничего себе, без малого год живет в этом доме! Она, похоже, просто не хочет отсюда уезжать вообще! Одного не могу понять — почему вы такую шикарную женщину заточили за городом. Наверное, для отвода глаз. И для удобства: дом большой, и у вас достаточно места, чтобы встречаться в любой комнате на любом этаже.

— Все, дорогая! Думаю, тебе пора умерить пыл своего воображения и отправиться спать.

Честно говоря, Лиз была удивлена. Она думала, что ее глуповатые выпады настроят Ричарда на враждебный лад. Но у Гленна хватило юмора понять первопричину ее горячности. Открыто насмехаться он не стал, только мягко подтрунивал, посылая ее спать. Но направление разговора ему все же не слишком понравилось, и он пресек дальнейшие попытки девушки разузнать побольше о его личной жизни.

— Я и мое пылкое воображение, — заметила Лиз с ледяной вежливостью, — не удовлетворены вашими ответами на наши вопросы.

— Лиз, повторяю еще раз, тебе пора спать. — Потом хитро глянул на девушку и нарочито лениво добавил: — Иди сама, не то я потеряю терпение и отнесу тебя в спальню на руках. А ты знаешь, какими могут быть последствия.

Как от удара тока, Лиз вскочила с кресла и быстро пошла из гостиной, физически ощущая на своей спине его взгляд. Она не знала, что ей думать о планах Ричарда относительно Флоренс и Пат, но была готова заложить душу дьяволу, лишь бы только сорвать их любым способом. Какими бы эти планы ни были.