Лекарь

Во дворе Васильевны тем временем шел самый настоящий обыск.

Трое плечистых молодых людей в строгих костюмах, предъявив какие-то пугающие удостоверения, осматривали двор, отрывали доски в жилом сарайчике, заглядывали под бочки и ящики на огороде.

Васильевна была не на шутку перепугана.

— Документы, мать, документы! Видела? Папка картонная.

— Не видала, ребятки. Вот ей-богу, не знаю, — крестилась Васильевна. — Какие еще документы, он вон комнату снял, только ночевать приходил. То на работе, то ходит где-то.

— На какой работе?

Выслушав ответ, оперативник молча кивнул и набрал номер Чурова.

Звонок застал того за изучением карты региона.

— Ну? — ответил он в телефон. — Вообще ничего? Ну, он не дурак. Может, еще что? Телефоны, записи какие-нибудь? Так, а что узнали? Ну ясно, все сходится. Нет, больницу пока не трогайте, у меня на нее свои виды. И вот что: кончайте погром, сворачивайтесь и быстренько на базу. Есть дело.

Сидящий неподалеку Савченко поднял глаза. Он только что закончил обедать покупной курицей «гриль» и теперь запивал жирную еду минералкой прямо из бутылки.

— Какие новости, полковник?

— Ну, Олег Иванович, — Чуров поднял ладони к потолку. — Бог на нашей стороне. Хоть мы в него и не верим.

— Я на Бога не надеюсь, — Савченко бросил пустую бутылку в угол. — А ты обещал рассказать новый план, полковник. Только давай без этих твоих прибауток и без тумана. Все начистоту.

— Какие прибаутки, о чем вы! — делано удивился Чуров. — Я серьезен, как никогда. Так вот, Олег Иванович, мы все ломали голову, как нам подсунуть своего человечка к вашему объекту. А человечек взял — да и сам подсунулся. Нам осталась самая малость.

Чуров подошел к карте.

— Смотрите: по плану мероприятий объект проводит встречу с благодарным народом послезавтра вот тут, в Кирове. Маклинск — самое людное место в радиусе ста двадцати километров. Ну, Кремневку не считаем: там просто базар-вокзал. Ваша задача — запретить объекту публичные акции в Кирове. И разрешить их здесь. В режиме максимального благоприятствования.

— Как это запретить-разрешить? — от удивления Савченко часто-часто заморгал.

— Думайте. Взаимодействуйте с местными властями. Используйте возможности, ресурсы…

— Да зачем это все?! — всплеснул руками Савченко.

— Объясняю, — полковник устало вздохнул и присел на край сцены. — Для того чтобы «хиронекс» глобально повлиял на организм жертвы, ему нужно полторы-две минуты прямого контакта. Рукопожатие в толпе столько не длится. Зато здесь — совсем другое дело. Здесь мы спокойно сможем держать объект за руку, сколько потребуется.

— Ничего не понимаю!

— Поймете. Чуть позже. Вы, главное, определитесь: согласны помогать?

Савченко сокрушенно покачал головой.

— Ох, полковник, сколько от тебя геморроя. Мне надо позвонить.

— А я разве против? — Чуров широко улыбнулся. — Звоните, дорогой Олег Иванович, звоните!