Лекси-Секси

Глава 9 ВОССТАНОВЛЕНИЕ

Сэму не нужен был фонарь: луна хорошо освещала улицу. Он слышал тихий плеск волн внизу. После того, что только что произошло между ним и Лекси, он был не в силах просто так взять и отпустить Александру Кларк. Сегодня они разговаривали, и он смог вытащить ее на некоторую откровенность, пусть и неполную. Он легко представлял, как она старалась не отстать от трех своих братьев-спортсменов, и, хотя она об этом и не сказала, легко мог догадаться, сколько игр ей пришлось им проиграть. Ему было очевидно, что эта женщина не сдается без боя. Но она тут же сменила тему, когда он спросил ее о том, как ей удалось стать хозяйкой «Клыка и когтя». Возможно, ему удастся вернуться к этой теме в следующий раз, когда он будет в лучшей форме — не такой расслабленный после секса.

Боже, как ему нравилась ее застенчивость! Она, кажется, не знала, какой властью обладает над ним. Она отдавала ему себя без остатка, не пытаясь овладеть ситуацией. И удовольствие он получил сполна. Надо сказать, что оба они были довольно беспомощны перед лицом наслаждения. Даже когда он решил, что мозг снова начал функционировать в нормальном режиме, стоило ей прижаться к нему, и он вновь оказался во власти бессознательного.

Ему не надо было иметь ученую степень в области психологии, чтобы понять, почему ему так нравилась ее маленькая грудь и роскошная попка. Он вырос, презирая основанные на мальчишеских фантазиях разговоры других парней о необъятных сиськах. Его мать приехала в Дрейкс-Пойнт, чтобы изжить репутацию женщины, чья грудь пробила ей дорогу в высшие слои общества из сомнительных ночных заведений Сан-Франциско.

Его отец рассматривал эти груди как трофеи, как памятники его мужеству. «Твоя мать думает, что раз она имеет лучшие в мире сиськи, я все для нее сделаю». Но это «все» не включало постройку библиотеки, и Аяксу Уорту совсем не понравилось то, что его жена самостоятельно начала собирать деньги на проектирование и строительство. Привычное хлопанье дверями и крик, сопровождавшие Сэма на протяжении всей его жизни с родителями, особенно усилились к концу — когда Сэм учился в старших классах. Часто он просто убегал из дома, чтобы ничего этого не видеть и не слышать. И тогда на помощь приходили верные друзья.

Он успел дойти до библиотеки и даже подняться на первую ступеньку, когда понял, что что-то не так. Слишком темно тут было. Окна не отражали лунный свет. Он бросил спальный мешок на перила веранды и побежал наверх. Под ногами хрустело стекло. Все окна оказались перебиты.

Это мог сделать только Верной, но Вернона не было в городе! Оставалось одно — Верной нанял кого-то на эту грязную работенку. Впрочем, был один человек, которого Вернону не пришлось бы шантажировать. Чарли Битон ради собственного удовольствия перебил бы Сэму все стекла.

Сэм понимал, что сглупил. Он знал Вернона, знал Чарли, знал Дрейкс-Пойнт. До того как он стал делить свой спальный мешок с Александрой Кларк, он каждую ночь проводил в библиотеке. Вот цена, которую платит человек, идущий на поводу у собственного желания.

Он пробрался внутрь через одно из выбитых окон и распахнул дверь. Пора признаться себе в том, что он всегда старался избегать смотреть в лицо грязной правде. Он был настоящим сыном своего отца, и его сексуальные аппетиты были столь же неуемными. Но он специально выбрал себе фригидную невесту и погрузился с головой в работу. Увы, встреча с Александрой Кларк свела все эти усилия на нет. Его шаги по деревянному полу эхом отдавались в пустом здании.

Его отец посмеялся бы над ним сейчас. Эта ситуация укрепила бы его уверенность в том, что Черри и Сэм без него ничего не могут сделать. За ночь до того первого открытия библиотеки он раскрыл своим родителям страшную тайну, которую скрывал в течение всех двенадцати лет учебы в школе, — он признался, что испытывает серьезные проблемы с чтением. Его мать была вне себя от шока. Они сделают все, чтобы ему помочь, говорила мать. Отец презрительно и недоверчиво поджимал губы. «Как это ты добрался до старших классов, не умея читать? Ты что, недоумок?»

Теперь он знал, как называется то, что стало его кошмаром на протяжении всех лет учебы, — дислексия. Теперь он смог оценить и использовать преимущество, которое давало ему это странное свойство мозга, — отличное пространственное мышление. Тогда ему не пришлось бы объяснять Аяксу, почему в предложении он путался куда сильнее, чем в горном лесу. В ту ночь он не стал рассказывать им, как он сумел победить образовательную систему. Он не стал бы предавать друзей, которые ему помогали, или того друга, который уговорил его признаться. Отец сразу же отказался его понять и пришел в ярость. Он набросился на своего дефективного сына и тупую жену. «И каким идиотом ты должен себя чувствовать, строя библиотеку в то время, когда сам читать не умеешь?» Аякс назвал их с матерью парой придурков, которые без него ничего не стоят. Он готов был низвергнуть на Черри Попп самые страшные проклятия за то, что она родила Аяксу сына-тупицу. Сэм пытался вступиться за мать, но Черри не позволила ему вставать между ними. Она сказала, что утром они подумают, как с этим быть, и ушла.

Аякс продолжал бушевать еще несколько часов, по крайней мере Сэму так показалось, пока наконец до него не дошло, что надо найти Черри. Трагедия подошла к финалу, когда кто-то раздобыл старую рекламу из тех времен, когда она танцевала топлесс, и повесил на доме напротив библиотеки. Черри умчалась в горы, а Аякс отправился за ней. На следующее утро библиотека сгорела дотла, а родители Сэма погибли.

Кое-что насчет обстоятельств той ночи так и осталось покрыто тайной, но он давно уже принял как непреложный тот факт, что в свои семнадцать лет он был менее всего виновен в случившемся. Он также не сомневался в том, что единственное, что у него осталось, — это работа. Он должен был закончить библиотеку, и если это означало, что ему придется прекратить спать с Александрой, значит, так тому и быть. И если ему было не все равно, как будет ей житься в Дрейкс-Пойнт, то спать с ней он должен прекратить тем более. Все шло к одному.

На противоположном конце города зазвучала пожарная сирена. Сэм услышал, как двери пожарной станции распахнулись и оттуда стали выбегать ребята. Пожарная машина и карета «скорой помощи» выскочили из гаража, сверкая мигалками, ожидая сигнала сирены. По первому же реву они свернули к северу от Дрейкс-Пойнт. Сэм сделал вдох — он и не знал, что все это время не смел дышать.

Найджел смотрел в безмятежные лица четырех тибетских монахов в пабе. Они на удивление хорошо держались для бездомных нищих, соблюдавших обет целомудрия. Он знал о том, каково это — блюсти целомудрие и жить в келье (или камере, что одно и то же), и он не стал бы никому рекомендовать этот образ жизни.

Монахи прибыли с пожарными где-то около трех часов ночи. Пожар в том доме, что они сняли, удалось затушить, но жить там теперь было нельзя. Найджел вышел из-за стойки, чтобы подбавить огня в камине и приготовить чай. У монахов при себе ничего не было, кроме их оранжевых балахонов, но они, казалось, были невосприимчивы ни к холоду, ни к отсутствию сна.

Александра появилась откуда-то, но не из своего номера, и попросила монахов подождать, пока она не приготовит для них комнаты. Старший из монахов — тот, что говорил немного по-английски, — сказал, что одного номера для всех вполне хватит.

Пожарная бригада расслаблялась в баре за пивом. Между воспоминаниями о тушении пожара они по очереди зачитывали отрывки из маленькой книжки в красном переплете:

— «Когда партнеры готовы закончить разминку, мужчина должен увеличить скорость и глубину проникновения». Эй, мне нравится эта тренировка.

— Теперь моя очередь.

Тим швырнул книжку через стол приятелю. Майк поймал ее и перелистал страницы.

— Эй, где тут глава о том, как сосать?

— Нет тут такой главы. Это книга о фитнессе. Никто не переживает из-за жирного языка. — И книга опять пошла по кругу.

— Перечитай главу о позах. — Еще один бросок.

— Не надо ему перечитывать. Он уже наизусть все запомнил.

Монахи, похоже, ничего не понимали. Наверное, их английский словарь не включал тех слов, какие тут знает каждый подросток. У Найджела на уме был только секс с тех пор, как Александра порекомендовала его как средство от депрессии. Когда он только приехал сюда и, пройдя собеседование у Фло Локк, был принят на работу, целомудрие встало у него поперек горла. У него была работа, которая позволяла ему видеть Фло каждый день, потому что он говорил по-испански. Но он никогда бы не посмел трахнуть Фло уже потому, что испанский он учил в самой суровой из школ — в государственном исправительном учреждении Синалоа. Может, она и была когда-то музой Роджера Фриппа, зато здесь, в этом уютном коттедже, элегантная и ухоженная, она была не пара бродяге, которому так и не удалось ничего добиться в этой жизни. Поэтому он решил доживать свои дни на узкой холостяцкой кровати и сам о себе заботиться.

Пожарные выпили пива, отдохнули и направились к выходу — возвращаться к себе на станцию. Монахи потягивали чай и не выражали потребности в беседе. Найджел не был разговорчивым парнем, но по сравнению с этими ребятами в оранжевом он был прямо-таки ведущий ток-шоу. Они быстро пробормотали что-то и по сигналу, который Найджел упустил, поднялись с мест и принялись собирать стаканы, чайные чашки и салфетки, молча возвращая все Найджелу.

Он вежливо кивал каждому. Последний монах, самый главный, протянул ему последнее, что они собрали, — книжку в красном переплете.

Найджел поклонился. Это была та самая книга, что пожарные передавали друг другу. Теперь Найджел смог прочесть заглавие. «Секс-разминка. Руководство для девушек по домашнему фитнессу». Книга из руки монаха скользнула в ладонь Найджела, и он тут же на миг представил себе темно-рыжие волосы Фло Локк, падающие ей на лицо, и обнаженную великолепную грудь. Открыв маленькую книжку, он начал читать, и у него возникло ощущение, что карма его вот-вот изменится.

Лекси была за рабочим столом уже в восемь утра. Она пыталась составить план для проведения свадебных торжеств. Жених и невеста сняли на выходные всю гостиницу, но письменных распоряжений было два, и они никак друг с другом не согласовывались. И никто ни с той, ни с другой стороны на ее звонки не отвечал.

В эту ночь Лекси почти не спала. Сначала Сэм, потом монахи. Она должна была чувствовать изнеможение, но, напротив, испытывала прилив сил. Она вынесла нечто совершенно неожиданное из секса с Сэмом Уортом. Была там и эйфория совершенно иных масштабов, чем та, что она знала до этого, но, помимо остроты чисто физических ощущений, присутствовала в их близости и близость душевная. Она действительно чувствовала связь с ним, когда они занимались любовью, словно все его внимание было сосредоточено на ней. И эта близость не исчезла с разъединением тел. Она чувствовала его, чувствовала, как он слушает, когда они разговаривали. И этот эффект не торопился исчезать, как шлейф от дорогих духов. Секс с Сэмом Уортом продолжал жить, давать ей энергию, продолжал радовать и давал радоваться жизни.

Она вдыхала запах стряпни Эрнесто, и этот запах казался ей еще вкуснее, чем обычно. Луч солнца упал на стул, и она заметила необыкновенный оттенок голубого — радостный цвет, которого не замечала раньше. Она смогла разобрать испанские слова в песне, что напевала Виолетта. Секс в итоге оказался совсем не похож на серию физических упражнений, и она не собиралась больше отказывать себе в нем. По крайней мере до тех пор, пока Сэм в городе.

Со счастливой улыбкой она потянулась, ощутив те места, где мышцы особенно хорошо расслабились. В этот момент Фло ворвалась в вестибюль, сжимая в руках сорванные листовки, призывающие явиться на городское собрание. Лекси ни разу не видела своего администратора в таком гневе.

— Что случилось? — спросила она.

— В библиотеке вандалы перебили все окна на первом этаже! — Фло швырнула листовки на стол.

У Лекси свело живот. Все произошло из-за того, что Сэм отлучился из библиотеки, чтобы заняться с ней, Лекси, любовью в бункере.

— Кто-нибудь видел хулиганов?

— Нет. — Фло схватила пригоршню листовок и стала рвать их на куски. — Но за этим стоит Верной.

Лекси нахмурилась. Чарли и Найджел оба предупреждали ее насчет Вернона, но то, что она сейчас услышала, казалось настолько ужасным, что она отказывалась верить собственным ушам.

— Ты уверена? Верной на самом деле такой негодяй?

— Да. — Фло швырнула разорванные листовки в корзину для мусора.

— Тогда почему никто не выступит против него?

— Кроме Сэма, ты хочешь сказать? — Фло принялась за очередную партию листовок. — Он поднимет стоимость аренды или закроет доступ к тому, что тебе нужно. Как, например, он закрыл Амадео доступ к воде. — Когда в корзине оказалась еще одна пачка бумаги, Фло перевела дух. — Сэм делает хорошее дело для этого города, и мы не дадим Вернону снова умыть руки.

Теперь можно было спросить у Фло кое-что о прошлом библиотеки, но как раз в этот момент в дверь офиса постучали. Найджел стоял на пороге, чисто выбритый, со стрижкой вместо хвоста, и смотрел на Фло. Его лицо без бороды оказалось неожиданно красивым грубоватой, мужественной красотой.

— Я могу с вами поговорить? — спросил он.

— Со мной? — Фло посмотрела на Лекси, и листовки выпали у нее из рук.

— Да, прямо сейчас.

В намерениях Найджела невозможно было ошибиться, достаточно было заглянуть ему в глаза. Он протянул руку, и Фло взяла ее — спичка, поднесенная к куче сухого хвороста.

— Пока, — сказала им вслед Лекси, не вполне оправившись от удивления. Эти двое, похоже, ее не слышали. Она взяла со стола оставшиеся листовки и бросила их в корзину, после чего отправилась искать Виолетту. Ей нужна была метла с ведром для мусора и еще кто-то, кто присмотрел бы за гостиницей, пока она встретится с мэром Верноном.

Лекси бывала в унылом сером одноэтажном здании, где располагались муниципальные службы, только по вторникам, во время собраний. Сегодня она вошла в здание через парадный вход с гордо поднятой головой, метлой и ведром. В фойе, застеленном коричневым ковровым покрытием, часть помещения была отгорожена стеклянной перегородкой. Там за компьютером сидела Дон Расселл. Голова ее была повернута в сторону внутренней двери из непрозрачного черного стекла с выгравированным на ней именем мэра и его должностью. Из-за двери доносились рассерженные мужские голоса. Лекси остановилась. Дверь распахнулась, и она оказалась лицом к лицу с разгневанным Сэмом Уортом. Глаза его метали ледяные искры, челюсть была решительно сжата.

В спину ему раздался голос мэра:

— Не будет в моем городе библиотеки, названной в честь твоей матери. И еще — смотри за своим псом. У нас в Дрейкс-Пойнт собак выводят на поводке.

— Побеспокойся о собственных псах, Верной. Еще одна диверсия, и я подам в суд.

— Если я еще раз увижу твоего пса, я его пристрелю.

Сэм коротко кивнул Лекси и продолжил путь. Лекси не успела в полной мере прочувствовать ту боль, что при иных обстоятельствах непременно испытала бы. Он повел себя так, словно она была для него пустым местом.

Между тем Верной уже поднимался из-за громадного стола, открыв рот и сверкая глазами. Волосы его были всклокочены и галстук сдвинут набок. Лекси почувствовала себя так, словно увидела его голым. Не очень приятное зрелище, надо сказать. Он заметил Лекси и стал поправлять свой туалет.

— Александра, как поживаете? — Он был сама любезность.

— Я расстроена, и, естественно, я хотела бы с вами поговорить, Уолтер. — Лекси поместила ведро и метлу на один из предназначавшихся для посетителей стульев. Эти принадлежности воспринимались скорее как декорации, а не рабочий инвентарь.

Верной бросил взгляд на метлу, и лицо его исказилось, словно он не знал, какое выражение выбрать: то, что он хранил для друзей, или то, что предназначалось врагам.

— Вы расстроены?

Лекси кивнула.

— Вы знаете, что сегодня ночью кто-то выбил все стекла в строящемся здании напротив?

Верной нахмурился:

— Я слышал об этом.

— Я, как человек, у которого в этом городе бизнес, хотела бы знать, какие меры принимает город для защиты коммерческой собственности.

Он отвернулся от нее и слегка отъехал на кресле. Вдоль стены стоял низкий книжный шкаф, полный трофеев, завоеванных в состязаниях по гольфу.

— Как вы знаете, по поводу этого здания ведется спор. Пока еще не решено, будет ли оно использовано для коммерции или по иному назначению.

Лекси кивнула.

— И тем не менее, — сказала она, — это здание представляет собой собственность ценой в круглую сумму. Я уверена, что вы понимаете, насколько важно для каждого, кто ведет бизнес в Дрейкс-Пойнт, быть уверенным в том, что город может защитить его от вандалов.

— О, могу вас заверить, насчет своей гостиницы вы можете быть совершенно спокойны.

— Спасибо, Уолтер. Но я все еще озабочена тем, что произошло с будущей библиотекой. Если мы хотим привлечь в город новые инвестиции, как вы планируете, мы не можем допустить, чтобы потенциальные инвесторы боялись за свою собственность, верно?

— Конечно, нет.

— Вот поэтому я считаю, что вам нужно выставить ночного дежурного возле здания, пока оно еще не достроено. — Лекси улыбалась и одновременно уверяла себя в том, что у нее нет в этом никакой личной заинтересованности.

— Я никогда… — Верной перебирал бумаги на столе. Их было всего две.

— Если вы не можете выставить у этой стройки полицейского, то почему бы вам не нанять сторожа? — Если ей не удастся убедить его кого-то нанять, то Лекси попросит монахов поработать охранниками и тем самым оплатить свое пребывание в гостинице.

— Яне…

Устав от его нерешительности, Лекси приняла решение сама.

— Вы знаете, можете даже не волноваться насчет этого, Уолтер. Я готова сама найти сторожа, чтобы была гарантия сохранности строящегося объекта. Особенно накануне собрания. — С этими условиями она положила на стол листовку. Лекси вдруг показалось, что она зашла слишком далеко, что он поймет, на чьей она стороне. Но она его переиграла.

— Я посмотрю, что можно сделать.

— Я рада, что к вам пришла, — с улыбкой сказала она. — Увидимся за чаем?

— Разумеется.

Лекси задержалась у Дон Расселл на обратном пути, чтобы забрать свой экземпляр петиции. Теперь под ней было около трехсот подписей — триста человек желали поговорить о будущем строящегося здания. Затем она с метлой и ведром перешла на другую сторону улицы. Вся веранда дома напротив была усеяна осколками. Лекси принялась мести.

Сэм Уорт вышел из здания, поджав губы. Было совершенно очевидно, что он не рад встрече.

— Что это вы тут делаете? — спросил он и попытался выхватить из ее рук метлу.

— Подметаю.

— Это я понял. А как насчет похода в офис к Вернону?

— Как представительница малого бизнеса, — сказала она и ткнула Сэма Уорта в грудь, — я должна была попросить Вернона обратить внимание на акт вандализма, произошедший в городе. Я попросила его выставить дополнительную охрану возле твоего здания.

Она явно его ошарашила. Сэм стоял с открытым ртом.

— И Верной согласился?

Она забрала у Сэма метлу. Она не стала ему говорить, что предложила заплатить за охрану.

— Ты опасная женщина. Лекси покачала головой:

— Я… Мне жаль, что так вышло с библиотекой.

— Ты не виновата, — сказал он, глядя в сторону.

— Если не считать того, что из-за меня ты был не там, где тебе следовало быть.

— Я знал, что делал.

— Да, я тоже так думаю. Мне ты, показался весьма компетентным. — Она подождала, пока до него дойдет шутка, и рассмеялась. Он обернулся к ней, но улыбка едва коснулась его губ. Тишина, которая последовала за этим, была ужасна.

— Мы… мы не должны так больше.

Вот так. Он мог запросто поставить на всем точку. Поставить точку как раз тогда, когда она, Лекси, решила, что все только начинается. Все ее тело хотело кричать от возмущения, но она ничем не выдала себя, если не считать легкой гримасы, похожей на тик. Сэм был серьезен, даже мрачен. Ей вспомнились его слова, слова о страсти, которая неуправляема, как прилив.

— Ты полагаешь, что стремнина с нами уже разобралась? Захватила и выбросила куда-то за буйки? И теперь нам предстоит плыть дальше, полагаясь каждый сам на себя?

Он покачал головой:

— Наша встреча была случайной. Это, — он обвел рукой здание, — то, ради чего я сюда приехал. Теперь я должен закончить. Это все.

Она знала, что теперь ей следует улыбнуться и помахать ему рукой на прощание, но она не могла пошевелиться. Он сделал выбор между библиотекой и ею, и выбор оказался не в ее пользу. И это было понятно. Разве она не посоветовала бы так поступить своему другу при тех же обстоятельствах? «Иди по жизни своим путем». Всего несколько дней назад она тоже так думала, но она не смогла удержаться, чтобы не сказать:

— Я могу помочь.

— В этом нет необходимости.

Она как-то умудрилась взять свое ведро и метлу.

— Когда инспектор возвращается?

— Завтра.

— Ты представил меня как свою помощницу, помнишь? Так что я вполне могла бы тебе помогать.

Он посмотрел ей в глаза. Как в игре в гляделки. Только она отказывалась сдаваться.

— Ладно, но секса не будет.

— Нет проблем. — Она могла быть такой же бесчувственной, как и он.

Лекси не знала, как ей удалось добраться до гостиницы. На своем столе она обнаружила записку от Фло, в которой говорилось, чтобы их с Найджелом сегодня не ждали. На несколько дней Рут — еще одна дама из клуба любительниц чтения — обещала заменить Фло за регистрационной стойкой, а Чарли Битон согласился поработать за Найджела барменом. Лекси была рада за Фло и Найджела.

Лекси опустилась в свое любимое кресло и стала обдумывать новые договорные отношения с Сэмом Уортом. Больше секса не будет. И это разумно. Это справедливо. С самого начала было ясно, что все этим кончится. Она не строила на него долговременных планов. У нее не было видений, включающих кольца, белое платье и россыпи роз. Ей не снились рожденные от него младенцы. Она сказала себе, что, вероятно, они почерпнули все, что возможно, из их отношений. И эти отношения исчерпали себя. Секс с Сэмом Уортом расширил границы ее представлений о сексе, добавил материал для исследований, если не считать, что их с Сэмом отношения не вполне укладывались в понятие «прочные и устойчивые». Захоти она вернуться к написанию книги, этот опыт окажется бесценным. Так отчего же она чувствовала себя как после нокаута? У нее была гостиница, у него — библиотека. Так надо.

Хотя, конечно, библиотеки у него может и не быть. Может, мэр уже задумал очередную низость, что-то такое, что будет стоить Сэму его детища. Но чем бы ни было вызвано его желание довести дело до конца, настроен он был серьезно — это очевидно. И старина Уолтер выглядел совсем не паинькой сегодня днем. Она уже наблюдала его в деле. Как он умело прижал к ногтю членов комитета! Она слышала, как он угрожал Сэму, что пристрелит Уинстона. Сэм и Фло оба были уверены в том, что выбитые окна в библиотеке — его, Уолтера, рук дело. Если даже он и не разбивал их собственными руками.

Лекси взяла копию петиции мэра и начала ее перечитывать. Возможно, стоит поговорить с кем-то, кто эту петицию подписал, а всего таких было триста человек.

К четвергу у Лекси окрепло убеждение в том, что все в Дрейкс-Пойнт имеют головокружительный секс, за исключением ее, Сэма Уорта и, возможно, Чарли Битона, чье расположение духа было примерно средней степени угрюмости. Войдя в город с термосом лучшего кофе, который могла предложить гостиница, с корзинкой масленых булочек, испеченных Эрнесто для инспектора, Лекси едва не столкнулась с седовласым мужчиной с озорными глазами. Возле дома неподалеку от дома Чарли Битона был припаркован грузовик из мебельного магазина, и двое мужчин вытаскивали оттуда завернутый в полиэтилен матрас.

Она сказала себе, что все это не имеет отношения к ее книге, даже если она и побывала в нескольких спальнях этого города. Не может быть, чтобы ее книга перебывала у всех жителей. Наверное, здесь сказывается какой-то другой фактор: тыквенные семечки от Мег или какой-то естественный природный цикл. У лосей ведь в это время период гона, не так ли?

На веранде мэрии Лекси увидела Дон Расселл в объятиях высокого, спортивного вида джентльмена лет около семидесяти, чья загорелая рука лежала как раз на ягодице Дон. Лекси отвела взгляд.

Она немного нервничала по поводу встречи с инспектором, но, похоже, волновалась она зря. Никто в Дрейкс-Пойнт не заметил, что она поменяла обличье — вылезла из образа Лоры Эшли, как бабочка из кокона.

У нее не было вещей, изготовленных для нее собственным стилистом, но зато у нее был топ — тот самый, в котором она вела машину, когда направлялась сюда по шоссе 1-5, и у нее была пара черных леггинсов, в которых она разминалась по утрам. Чтобы создать фирменный бюст, потребовалась некоторая изобретательность, но она была сообразительна: сняла подплечники со старой блузки и запихнула их туда, где требовался дополнительный объем.

Сэм понимал, что испытывать ломку из-за нехватки секса всего через два дня после того, как он переспал с Александрой Кларк, просто глупо. Увы, он знал, что с ним творится. Он знал это ощущение. Он предполагал, что теперь все его помыслы сосредоточатся на библиотеке, на том, как предугадать козни Вернона, как его обезвредить и как закончить постройку в срок. С самого начала он заказал в двойном экземпляре все, что легко могло быть сломано или испорчено Верноном и его подручными, — он успел изучить тактику врага. Он уже вызвал несколько лучших монтажников, так что сегодня окна будут на месте. Другое дело, что обычное приятное возбуждение, сопутствующее завершению проекта, не приходило. Он был угрюм и замкнут.

Он не мог запретить себе думать о том, что Александра Кларк не побоялась перечить самому мэру. С того самого момента как они встретились, она постоянно сталкивалась с тем, что намного сильнее и намного опаснее ее самой, он и себя включал в это число. А теперь она нападала на его врага. Это было так же разумно, как пытаться отогнать от себя дикого лося с помощью увещеваний.

Джей Джонсон — еще один козырный туз в руках Вернона. Без подписи Джонсона здание не может быть сдано в эксплуатацию. И пора было Сэму об этом подумать.

Джонсон появился где-то перед обедом, чтобы перепроверить монтаж водопроводной системы. Они прождали его все утро, и ребята, что крыли крышу, уже работали. Пусть Джонсон описается от злости. Джонсон поставил свой грузовик прямо напротив новостройки — любого другого Верной оштрафовал бы, — и это был явный знак того, на чьей стороне играет инспектор.

— Итак, Уорт, вы снова понапрасну тратите мое время? Вы просто не могли исправить все к этому сроку. — Джонсон только начал вздымать свое брюшко по лестнице, как перед ним появилась Александра Кларк. Она пренебрегла своими любимыми цветастыми юбками и бесформенными свитерами ради короткого топа и облегающих спортивных шорт, открывающих ноги. Еще она что-то сделала со своей грудью. Вместо мягких небольших выпуклостей, которые помнил Сэм, теперь в вырезе топа проглядывало нечто весьма внушительное.

— Простите, что опоздала, мистер Уорт, — сказала Александра, но, хотя слова ее были обращены к Сэму, все свое внимание она дарила исключительно инспектору. Для него была припасена эта сладчайшая из улыбок, для него демонстрировалось декольте, находящееся как раз на уровне его глаз.

Она протянула Джонсону свободную руку:

— Уверена, что вы меня не помните. Я Александра Кларк, ассистент мистера Уорта. Я принесла вам немного кофе и булочку.

«Вот черт!» — подумал Сэм. У нее в руках был его термос.

Джонсону пришлось положить свой блокнот, чтобы взять предложенную булочку и кофе. Пока инспектор наслаждался сказочно ароматным напитком и еще теплой нежнейшей сдобой, не спуская глаз с декольте у себя под носом, Александра говорила ему, как ждут жители города эту библиотеку и как они будут счастливы, если с его, Джонсона, одобрения здание сдадут в положенные сроки.

Она не оставляла Джонсона своим вниманием ни на минуту. Она несла за ним его блокнот, провожала его из туалета в туалет, при этом тщательно следя за тем, чтобы он смотрел на нее, а не на то, как установлена сантехника.

Сэм молча шел следом. При каждом ее шаге конский хвост на затылке забавно подпрыгивал. Каждый из парней-строителей пожирал глазами ее ноги и попку. А Сэм при этом все время прокручивал в голове одну неразумную фразу: «Отстаньте все от нее, она моя».

Когда она протянула Джонсону блокнот, словно нехотя оторвав от груди, Джонсону ничего не оставалось, как быстро поставить подписи и уйти с миром. Она смотрела ему вслед, пока он не сел в грузовик. Она помахала ему на прощание с веранды, и Сэм выдавил из себя формальное изъявление благодарности.

— Довольна собой, да? — Он оттеснил ее к узкому проему между южной башней и главной стеной, затем в одиночестве насладился видом, который открывался инспектору.

— Я принесла твой термос. Я решила, что тебе он может понадобиться.

— Кто-то говорил тебе, что у тебя раздвоение личности? Кто ты — мисс Добрая Прихожанка или мисс Секси?

Она сглотнула слюну и отвела взгляд. Оправившись, она сказала:

— Я просто решила надеть то, что нужно для этой работы.

Он не знал, чего в нем больше: злости или разочарования. И в ком он больше разочарован: в ней или в себе. Он хотел, чтобы она немедленно призналась ему в том, что скрывает, но у него не было права выпытывать у нее ее тайны. Он не собирался делиться с ней своими. И кроме того, между ними все кончено.

— Я должен решить, как тебя называть, хозяйка гостиницы. Я должен придумать что-то, что тебе бы подходило. Александра — слишком длинное для тебя имя. Слишком официальное.

Лицо его больше не выглядело надменным.

— Ну что же, меня так назвали родители… — Она нырнула под его руку и попятилась к ступенькам. — Пока. — Она не оглядывалась. Он смотрел, как колышутся ее бедра и как подпрыгивает хвост, пока она не исчезла из виду.

Кто выиграл этот раунд? Она? Не совсем. Что в имени твоем, Александра?

Фло и Найджел не выходили на улицу дня три, так что Чарли застрял за стойкой надолго. Он смотрел, как монахи развешивают разноцветные флажки с молитвами в столовой. Сэм Уорт работал как проклятый на строительстве библиотеки, надеясь, что Верной не сможет его остановить. Верной в своем офисе замышлял очередной грязный трюк, который должен был по его задумке разыграть Чарли. А Александра Кларк носилась по городу, разговаривала с людьми, словно это могло что-то изменить. Как будто Верной ничего не узнает.

На взгляд Чарли, она была слишком доверчивой, и еще он не мог понять, почему она так странно одевается. Он еще не видел женщину, которая так тщательно прятала бы свое тело, как Александра Кларк.

Монахи начали читать мантры. Чарли прикрикнул на них, чтобы заткнулись, но они стали читать молитвы еще громче. Он подумал, что гостей следует терпеть, любых гостей, поэтому стоит просто подождать, и монахи скоро заткнутся сами.

Мечта Чарли исполнилась как раз в тот момент, когда в гостиницу вошел бодибилдер. Парень выглядел лет на двадцать пять, блондин с искусственным загаром, фирменными солнечными очками и безупречными зубами. Первым побуждением Чарли было немного подправить ему физиономию, но даже он понимал, что такие действия будут признаны серьезным правонарушением.

— Итак, значит. Мне нужна Лекси.

— Лекси?

— Лекси-Секси, девушка из «Секс-разминки».

— Такой тут нет. Нужен номер?

— Так я на месте?

— Да.

— И вы не знаете Лекси? — Он, похоже, не мог поверить.

Чарли подавил раздражение.

— Она не здесь, пижон. Поищи в городе.

Был как раз такой день, когда Мег приходило в голову, что тыквы, растущие на полях за городом, ведут более насыщенную жизнь, чем она сама. Вот сейчас они лежали в больших баках перед входом в магазин и все на них смотрели, выбирая ту, которую проще резать. Через неделю она начнет выковыривать скользкие семечки для жарки, и тогда можно будет сказать, что прошел еще один сезон. Она открыла коробку, где покупатели оставляли заказы, и принялась составлять список.

Что-то странное происходило в Дрейкс-Пойнт. Пять человек желали почитать книгу под названием «Секс-разминка». Ни имени автора, ни издательства никто не называл, но все о ней слышали изумительные вещи. Мег сделала пометку у себя в блокноте: позвонить книготорговцу в городке Сан-Рафаэль, что за горой. Он должен знать, о чем идет речь. Несметное множество требовало презервативы «Дгорекс» и смазку с запахом кокоса, которая никогда раньше не появлялась на полках этого магазина. Очевидно, всех в этом городишке настигла жаркая волна уходящего лета, за исключением ее, Мег, и Чарли Битона. Между ними, как всегда, пролегала ядерная зима.

Раньше, когда те баки, где сейчас лежали тыквы, полнились нарциссами и лилиями, Мег думала, что все начинает меняться к лучшему. Чарли снова стал рисовать, и его холсты были полны света, полны красотой ожившей природы. Он даже сказал в шутку, что нарисует ее, Мег. Потом в мае вернулся Сэм. Мег не в чем было его винить. Кому, как не ей, знать, как важно для него было построить эту библиотеку, но нельзя отрицать и того, что приезд Сэма разбудил в Чарли худшие его черты. Все старые обиды, что замарали их дружбу, ожили. Они дружили с детского сада. Они вместе ездили в школу на раздолбанном желтом автобусе, потом, когда у Чарли в последнем классе появился грузовик, они ездили вместе на нем — Мег посредине. Друзья — водой не разольешь.

Если не считать того ужасного факта, что Чарли до сих пор верил, будто она предпочла ему Сэма в ту ужасную ночь пожара. Он не доверял ей, не доверял он и Сэму. Он принадлежал к той породе людей, что и себе не верят, которые сначала наломают дров, а потом казнятся и всех мучают.

Кажется, лучший способ увещевания Чарли — вдолбить ему в башку молотком, что она никогда ни на кого его не променяет. Она бы так и поступила, если бы так не вел себя ее отец — если бы кулаки не были его единственным орудием убеждения. Хотя Чарли Битон заслуживал того, чтобы его поколотили за последнюю выходку. Если даже никто в их городе этого не понимал, Мег знала, что окна в библиотеке разбил Чарли. Впрочем, Сэм тоже это знал.

Может, жизнь вообще не меняет направления. Может, они с Чарли просто застыли, как каменные изваяния, в одной позе. Словно борцы на той вывеске, что висит над гостиницей «Клык и коготь», словно два лося, что сцепились рогами в схватке. Но она не собиралась рушить из-за этого дружбу с Сэмом. Она не собиралась поступаться принципами ради человека, который продался Вернону. Скорее она перестала бы ждать, когда Чарли образумится. Скорее она бы уехала из Дрейкс-Пойнт навсегда.

Колокольчик на двери зазвонил, и в магазин вошел незнакомец.

У него были отличные зубы, как на телерекламе, и, похоже, он потратил на свои солнцезащитные очки больше, чем большинство местных жителей тратили на покупку машины.

— Где у вас тут вода продается?

И какой вежливый. Мег указала ему в том направлении, где были выставлены напитки.

— Не слишком богатый выбор.

Через пару минут он вернулся к прилавку с бутылкой воды и упаковкой самых продаваемых презервативов в городе.

— Это все, что у вас есть? — Он держал упаковку из двенадцати штук. Мег мысленно отметила, что запасы надо пополнить. — Значит, вы из местных, — продолжил незнакомец.

— Всю жизнь тут прожила.

Мужчина вынул стодолларовую банкноту.

— Я ищу Лекси-Секси. Не знаете, где она?

— Я не знаю, кто она такая. У вас двадцатка есть?

Он засунул свою сотню обратно и вытащил банкноту помельче.

— Лекси-Секси, девушка из «Секс-разминки»?

— Понравилась книга? — Она заглянула в свой список заказов. Как получилось, что все, кроме нее, уже прочитали эту дребедень?

— И видео тоже всем понравится. Вы видите перед собой будущего Мистера «Секс-разминка». — Он подождал, ожидая ее восхищенной реакции.

— Продюсеры решили устроить кастинг в Дрейкс-Пойнт?

— Точно. Пятьдесят парней хотят заполучить эту работенку, но она, считай, уже моя. Как только я найду Лек-си и она на меня посмотрит, вопрос будет решен. Первое впечатление всегда самое сильное. Я говорю о плоти, если вы понимаете, что я имею в виду. — Он посмотрел на пачку презервативов, которую Мег укладывала в пакет.

Она протянула ему сдачу, стараясь не соприкоснуться с ним рукой. Уж очень он был склизкий.

— Вы думаете, Лекси-Секси здесь, в Дрейкс-Пойнт?

— Мне агент сказала. Она-то знает.

— В гостинице не пробовали спрашивать?

— Они отправили меня сюда. Мег пожала плечами:

— Тогда не знаю. Вы уже прошли весь город.

— Вы хотите сказать, что я проехал всю 1-5 зря?

Мег сдержала смешок.

— Если вам надо заправиться, то на выезде из города есть бензоколонка.

Он вытащил мобильник и стал яростно нажимать кнопки.

— Здесь нет сети, — объяснила Мег.

Тут парень выдал многоэтажное ругательство, в котором помянул и своего агента, и свою судьбу.

— Она пытается испортить мне карьеру. Они отправили меня сюда, а сами выбирают Мистера «Секс-разминка» в Санта-Монике! — Сделав такое умозаключение, он ушел.

Мег вернулась к своей захватывающей жизни.

Лекси вернулась домой из похода по городу. Она успела пообщаться с пятьюдесятью жителями из списка Вернона, и всем она говорила одно: обязательно осмотрите новое здание. Составьте свое мнение и приходите на собрание, чтобы его озвучить. Жители этого города должны сами решать, как им жить.

На обратном пути теплое октябрьское солнце, свежий ветерок и плеск волн подняли ей настроение. Она отдыхала взглядом на пеликанах, летящих над мерцающей зыбью волн, на чайках, на многочисленных птицах, вылавливающих рыбешку там, где волны бились о берег. Ей хотелось, чтобы Фло вернулась к работе, и ей хотелось продолжить свой сексуальный опыт с Сэмом Уортом, но она держалась — надо жить дальше. Сейчас ей предстоит разрешить свадебное недоразумение.

— Вы как раз вовремя пришли, — угрюмо, как обычно, проворчал Чарли вместо приветствия. — Там в столовой птица застряла.

Боже! Воробей? Скворец? Лекси представила себе несчастную птицу, яростно бьющуюся о стекло. Хорошо бы выпустить ее до того, как пора будет подавать ленч.

Но когда она вошла в столовую, настал черед изумиться ей. Столы и стулья были опрокинуты, скатерти и цветы раскиданы по полу. Эрнесто и все работники кухни стояли, прижавшись к одной стене, монахи — к противоположной. Виолетта и Пола хохотали в дверях, держась за бока.

Лекси шагнула в проход. Каждая из сторон общалась на собственном языке, поэтому достичь договоренности не удавалось. Вчера монахи учили Эрнесто делать скульптуры из масла. Каким образом одна несчастная птица могла вызвать столь острую вражду?

К тому же Лекси птицу не видела. Не видела до тех пор, пока Чарли не подошел к ней.

— Дикая индейка, — сказал он и показал на птицу пальцем.

И действительно, в глубокой застекленной нише возле камина восседала нахохлившаяся масса коричневато-желтых перьев, из которых торчала голая красная шея и синяя голова с убийственной мощи клювом и одним злобным глазом. Это вам не воробей и не скворец. Это целых двадцать фунтов или более живой массы. Лекси никогда не раздумывала над тем, может ли ее традиционный ужин в День благодарения иметь повадки хищника, но этот экземпляр определенно готов был убить каждого, кто к нему приблизится.

Птица распустила хвост и закудахтала громко и возмущенно. Эрнесто перешел на английский:

— Я зажарю эту тварь за то, что она сделала с моей столовой.

— Нет, — сказал главный монах. — Мы должны почитать святость любой жизни.

— Пристрели ее, — сказал Чарли.

Лекси смерила птицу взглядом. Дикие индейки, как предполагалось, были умнее домашних птиц, так каким образом это сообразительное создание оказалось в ловушке величиной с ее столовую?

Птичка тихо клокотнула и выдала мягкую лепешку помета. Эрнесто зарычал и схватил большой нож. Монахи взялись за руки, пытаясь его остановить. Птица сделала финт влево, и Эрнесто, огибая монахов и перескакивая через опрокинутые стулья, бросился следом. Он почти настиг свою добычу и метнул в нее нож, но угодил в обшивку стены. Пока он вытаскивал нож из стены, птица успела обежать комнату по периметру, то пригибаясь, то распрямляясь. Все закрыли руками головы. Она билась о стены, запуталась в развешанных флагах и в конце концов вспорхнула на каминную полку, сбросив при этом подсвечники на пол.

Когда утих звон, все разом начали кричать.

— Перестаньте! — крикнула Лекси. — Бедняга Том хочет вернуться на волю, и мы ему поможем.

Старший монах поклонился Лекси.

— Если мы поставим в проходе еду, то этот индюк точно найдет выход.

— Времени нет, — сказал Эрнесто. — Скоро начнется ленч, и сюда придут люди.

Эрнесто был прав, но Лекси решила дать индюку и монахам еще один шанс.

— Мы посадим людей в патио, а Тому дадим еще час. Все выходим. — Она повернулась к Эрнесто и попросила его принести из кухни немного кукурузы. Он, недовольно ворча, пошел выполнять указание.

Лекси повернулась к индюку:

— Лови момент, птица. Уходи. У тебя только один шанс спастись, другого не будет.

К вечеру помощники Сэма разошлись, и он получил возможность думать свою думу, не опасаясь, что ему помешают. Обычно ему нравилось работать в одиночестве, но сегодня его мысли приняли нежелательное направление. Он думал об Александре Кларк и о том, как она явилась к нему на помощь. Вряд ли она представляла, какое большое дело сделала — как важно было, чтобы Джонсон подписал эти бумаги, но она точно знала, на чьей стороне играет, и не боялась идти против Вернона.

И особенно его поразило, что она пришла ему помочь после того, как он сказал, что у них все кончено.

Он собирался работать, пока светло. Ему нравилась работа строителя. Она заставляла его ощутить разницу между собой и отцом. Его отец все греб под себя, он и свое богатство из-под земли выкопал, а Сэм строил — не брал, а создавал. Ему нравилось сознавать, что его сила — в терпении и трудолюбии. Ему нравилось то, что строитель должен быть честным по определению. Если что-то украдешь, схалтуришь, твой дом развалится, не простоит долго. Пусть его мозги не могли разобрать слов на листе бумаги, но зато в двухмерном чертеже он был способен увидеть готовый дом со всеми перекрытиями, стропилами и балками.

Ему всегда нравилось, как ложится в ладонь молоток или дрель — знакомый вес, знакомая гладкость рукояти, этот рабочий ритм — взмах — удар, короткий, отрывистый контакт молотка с головкой гвоздя, краткое сопротивление в тот момент, когда гвоздь заходит в дерево, и быстрый конец. Сэм вдруг похолодел. Он мрачно усмехнулся себе под нос и начал расстегивать ремень с инструментами. Кому он морочил голову? Он мечтал наполнить руки сладкой плотью Александры Кларк, поднимать ее, поворачивать, скользить вдоль нее и в ней. Яблоко от яблони…

Он опустил ремень, и Уинстон навострил уши и потрусил к хозяину.

— Не отходи от меня, пес. Я не хочу, чтобы тебя пристрелили.

Предложение монахов выманить птицу с помощью еды не сработало. То ли угощение пришлось не по вкусу, то ли умный индюк уже знал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Прошел час, а Лекси и все прочие все еще не могли от него избавиться. Гостей, коих было больше десяти человек, направили в патио, а Эрнесто уже точил свой нож. Ребята с пожарной станции, узнав о переполохе, пришли, чтобы помочь советом и поглазеть.

И снова персонал гостиницы и монахи собрались в столовой, ожидая указаний от Лекси. Лекси мысленно провела аналогию между индюком и мотыльком, который всегда летит на свет, и предложила следующий план:

— Мы выманим птицу в патио. — Ее предложение было принято без энтузиазма, и она решила продолжить: — Смотрите, как мы поступим. Надо закрыть шторы, чтобы в комнате стало темно. Мы перевернем столы и поставим их в одну линию, чтобы получилось что-то вроде желоба. По моему сигналу кто-то сгонит индюка с насеста, и он по желобу побежит к свету.

В торжественном молчании объединенная команда работников отеля и монахов переворачивала столы. Шторы были задернуты, флажки с молитвами сняты. Лекси не слишком доверяла Эрнесто, поэтому индюка с насеста согнал старший из монахов.

По сигналу Лекси он, подойдя к птице, ударил канделябром о медную сковороду. Индюк тут же пришел в движение. Он спорхнул с насеста и помчался по импровизированному желобу к выходу. Ее план сработал!

И в этот момент дверь на улицу распахнулась. В прямоугольнике света показался силуэт человека. Лекси закричала. Но птица уже дала крен влево, врезалась в незнакомца, свалив его плашмя на покрытый довольно скользкой керамической плиткой пол, и взмыла на одну из балок над лестничным проемом.

Пожарные бросились на помощь к вошедшему, все остальные занялись птицей. Лекси смотрела на лежащую без сознания жертву столкновения. Темные очки и бумажный пакет разлетелись в разные стороны. На вид ему было около двадцати пяти, лицо как у модели, слегка подпорченное кровоточащим порезом над левой бровью. У него была отлично развитая грудь и талия, как у парня, имеющего не более семи процентов жировой массы и низкий уровень тестостерона. Он выглядел смутно знакомым. У него было лицо жителя Лос-Анджелеса, очень похожее на те, что смотрели на нее из зала на шоу Стенли Скоффа.

Он начал приходить в сознание, но пожарные не давали ему встать, прижимая пакет со льдом к его брови.

— Не переживай, парень, — посоветовал Тим.

Позади Лекси Эрнесто, монахи, Пола и Виолетта опять вели спор из-за птицы на двух языках. Травмированный мужчина рассматривал в зеркало свою поврежденную физиономию и комментировал случившееся в выражениях, ныне приравненных к эмоциональным восклицаниям. Тим хлопнул парня по спине:

— Всего несколько стежков, и будешь как новенький. Синяка под глазом не избежать, но сотрясения скорее всего нет, — весело заключил он.

— Швы? Синяк? — Мужчина всмотрелся в себя попристальнее.

— Мы можем подбросить тебя в клинику. Тут недалеко. Они мигом тебя подлечат.

Мужчина с модельной внешностью печально покачал головой и поморщился:

— У меня съемки, парень. Я не могу ходить с синяком под глазом. Где тут ближайший пластический хирург?

«По крайней мере его эго не пострадало», — подумала Лекси.

Пожарные во все глаза пялились на странного незнакомца. Птичка встрепенулась и сделала еще одну жиденькую лепешку на ковре. Пола прыснула.

— Выведите меня отсюда! — воскликнул раненый.

Чарли Битон вышел из-за стойки и подал незнакомцу его пакет и очки. Мужчина, покачиваясь, вышел. Пожарные — следом.

Лекси злобно взглянула на гадкую птицу, устроившую себе насест как раз над входом в ее гостиницу.

— Я говорил вам, — под руку сказал Чарли, — что ее надо было сразу прикончить.

Лекси очень хотелось последовать мудрому совету. Прямо руки чесались. Но при всем том жутком хаосе, что принесла с собой эта частица живой природы, она оказала Лекси неоценимую услугу, изгнав из ее дома посланца другого мира. Она не могла позволить Эрнесто зажарить свою спасительницу.

Тут дверь снова распахнулась, и вошел Сэм Уорт. Он был, как всегда, уверен в себе, надменен и красив, и что-то внутри Лекси запело от счастья.

Сэм и Чарли обменялись откровенно враждебными взглядами, после чего Чарли пожал плечами и вышел.

Сэм посмотрел на птицу.

— Снова общаетесь с дикой природой, мисс Кларк? Виолетта сказала:

— Es un maldito parajo. Сэм Уорт рассмеялся.

— Верно, гадкая птица. — Он обернулся к Лекси: — Нужна помощь, хозяйка гостиницы?

Итак, они вернулись к тому, с чего начали.

— Должна признать, что общение с местной фауной у меня как-то не задалось, но тот факт, что вы смогли управиться с диким лосем, не означает, что вам удастся совладать с диким индюком.

Он наклонился и приподнял локон у нее над ухом.

— Вы во мне сомневаетесь, хозяйка? Я владею секретным оружием.

Он отступил, распахнул дверь гостиницы настежь и свистнул.

Вошел Уинстон.

Пес встал в стойку возле лестницы и замер в напряжении. Ни один волосок на его шкуре не шевельнулся. Казалось, он перестал дышать. Они с индюком смотрели друг другу в глаза.

Лекси переводила взгляд с индюка на собаку и обратно. Она готова была поклясться, что старина Том взвешивал свои шансы против Уинстона. Она дала знак всем отступить и жестом попросила Сэма распахнуть дверь на улицу.

Наступила напряженная пауза.

И тогда индюк крякнул и Уинстон сделал головокружительный прыжок, чуть не достав до индюшачьего насеста. Птица вытянула шею во всю длину. Борода у Тома затряслась, он бешено захлопал крыльями и взмыл в воздух. Вначале он врезался в потолок, потом в стену над стойкой администратора. Уинстон, казалось, был одновременно везде, он лаял и прыгал, блокируя путь отступления в сторону столовой, и наконец индюк, уже теряя высоту, обнаружил открытую дверь и вылетел наружу.

Уинстон триумфально гавкнул вслед.

Все было кончено, если не считать уборки. Эрнесто покачал головой и ушел на кухню, бормоча что-то неодобрительное. Чарли вернулся за стойку администратора. Лекси, Виолетта, Сэм и монахи отправились реанимировать столовую.

Тронг, главный монах, поклонился:

— Это хорошо. Жизни оказали уважение.