Лес секретов

Глава XXII

Коготь убежал вперед, и к тому времени, как Пепелюшка с Огнегривом достигли лагеря, все племя уже знало о том, что произошло. Воины и ученики высыпали из своих пещер и молча смотрели на котят. Огнегриву казалось, что даже воздух над поляной пропах изумлением.

Синяя Звезда стояла у входа в детскую. Казалось, она поджидала Огнегрива с Пепелюшкой. Огнегрив был готов к тому, что предводительница откажется возлагать на племя заботу о чужих котятах и велит им отнести малышей обратно, но она лишь негромко сказала: — Входите. В зарослях ежевики царили тишина и полумрак. Чернобурка спала на мху вместе со своими котятами, и среди серой и рыжеватой шерсти снежным пятнышком сияла белая шкурка Облачка. Рядом с ними, в моховом гнездышке, выстланном пушистыми перьями, лежала на боку Златошейка и деловито вылизывала своих котят. Один из малышей был палевым, в мать, а второй — темным и полосатым.

— Златошейка, — тихо сказала Синяя Звезда. — Я хочу обратиться к тебе с просьбой. Ты не могла бы взять еще двоих котят? Их мать только что умерла.

Королева резко подняла голову, но стоило ей увидеть крошечных котят, свисающих из пастей Огнегрива и Пепелюшки, как изумление в ее глазах уступило место нежности. Котята начали слабо шевелиться и тоненько попискивать от голода и страха.

— Я думаю… — начала Златошейка.

— Погодите-ка! — вмешалась Горностайка, втискиваясь в детскую вслед за Огнегривом. — Прежде чем соглашаться, ты бы спросила у Синей Звезды, чьи это детки! Огнегрив не на шутку перепугался. Горностайка была хорошей матерью, но отличалась таким сердитым нравом, что было бы глупо ожидать от нее любви к беспомощным полукровкам.

— Я как раз собиралась сказать об этом, — мягко заметила Синяя Звезда. — Златошейка, это котята Крутобока. Их матерью была Серебрянка из Речного племени.

Златошейка изумленно вытаращила глаза, а Чернобурка тут же очнулась от сна и навострила уши.

— Вот оно как! — зашипела Горностайка. — Значит, наш Крутобок несколько месяцев тайком бегал к ней!

Да разве истинный кот позволит себе такое?! Оба они предали свои племена, вот что я скажу! Изменники и больше ничего! А в котятах этих течет дурная кровь!

— Какая глупость! — неожиданно рявкнула Синяя Звезда, и шерсть у нее на загривке встала дыбом от негодования. Огнегрив чуть не выронил котенка — ему редко доводилось видеть предводительницу в таком гневе. — Как бы мы не относились к Крутобоку и Серебрянке, котята ни в чем не виноваты. Ты возьмешь их, Златошейка? Они умрут без матери. Королева помолчала, потом глубоко вздохнула и ответила: — Разве я могу отказаться? У меня полно молока!

Горностайка возмущенно фыркнула и демонстративно повернулась спиной к вошедшим. Огнегрив с Пепелюшкой осторожно положили котят в гнездо рядом со Златошейкой. Палевая королева наклонила голову, подтолкнула малышей поближе к своему животу, и они с удовольствием начали сосать.

— Спасибо, Златошейка, — промурлыкала Синяя Звезда.

Огнегрив покосился на предводительницу и увидел, что та с какой-то жадной нежностью смотрит на маленьких сирот, словно видит в них своих давно потерянных котят. Невольно отвлекшись от событий сегодняшнего дня, Огнегрив вновь подумал о Камне и Невидимке. Неужели он прав, и они — дети Синей Звезды?

Он не успел как следует подумать об этом, потому что Пепелюшка вдруг резко развернулась и вышла. Огнегрив выскочил за ней следом и увидел, что ученица целительницы лежит на земле, уронив голову на лапы.

— Что с тобой? — испугался он.

— Серебрянка умерла, — еле слышно прошептала Пепелюшка. — Я позволила ей умереть.

— Это неправда! Кошечка подняла голову, ее голубые глаза превратились в озера, полные печали.

— Я должна стать целительницей! Я должна спасать жизни! А я…

— Ты спасла двоих котят! — напомнил Огнегрив, придвигаясь ближе и прижимаясь головой к ее щеке.

— Но не спасла Серебрянку.

У Огнегрива сердце сжалось от жалости. Он прекрасно понимал, что сейчас чувствует Пепелюшка, но не находил слов, чтобы разубедить ее. Проклиная свою беспомощность, он принялся ласково вылизывать серую Пепелюшкину шерстку.

— Что тут происходит? Огнегрив поднял голову и увидел Щербатую. Старая целительница стояла перед ними. На ее плоском сером лице ясно читалось волнение и недоумение.

— Что это болтают о Крутобоке и кошке из Речного племени?

Пепелюшка, казалось, даже не заметила появления своей наставницы, поэтому Огнегриву пришлось рассказать Щербатой о трагедии у Нагретых Камней.

— Пепелюшка сотворила чудо! — закончил он свой рассказ. — Если бы не она, котята непременно погибли бы! Щербатая кивнула.

— Я видела Когтя, — проскрежетала она. — Папоротник прибежал за мной, по дороге к Нагретым Камням мы встретили Когтя, и он все рассказал нам. Он в ярости… Злится на котят! Но к тебе это не относится, Пепелюшка. Коготь понимает, что ты всего лишь выполняла долг целительницы, — добавила старуха. Пепелюшка подняла голову и впервые посмотрела на старую кошку.

— Я никогда не стану целительницей, — горько вздохнула она. — От меня не будет никакого проку! Я ничего не могу! Из-за меня погибла Серебрянка!

— Это что еще ты вбила себе в голову?! — взревела Щербатая, сердито выгибая костлявую спину. — В жизни не слышала такой мышиной чепухи!

— Щербатая, послушай, — забормотал Огнегрив, напуганный ее резким тоном, но целительница и ухом не повела в его сторону.

— Ты сделала все возможное! — бушевала она. — Ни одна кошка не сделала бы больше!

— Но этого оказалось мало, — отрешенно произнесла Пепелюшка. — Окажись ты на моем месте, Серебрянка осталась бы жива!

— С чего ты это взяла? Это ведомо одному Звездному племени, а не нам с тобой. Ох, Пепелюшка, порой коты погибают и никто не может их спасти… — целительница издала какой-то хриплый звук — то ли смешок, то ли вздох, и продолжила: — Даже я.

— Но я потеряла ее!

— Я знаю. Это жестокий урок, Пепелюшка, — произнесла Щербатая с грубоватым сочувствием в голосе. — Но ведь и мне приходилось терять котов — много, больше, чем я могу сосчитать. У каждого целителя есть свои потери. С этим надо смириться. С этим придется жить. Привыкай, — она потерлась о Пепелюшку своей покрытой шрамами щекой и с силой подтолкнула ее, заставляя подняться на лапы. — Пошли. У нас еще много работы. Безух опять жалуется на боли в суставах.

Старуха повела Пепелюшку к своей пещере, но на полпути остановилась и посмотрела через плечо на Огнегрива:

— Не беспокойся! — прошептала она. — С ней все будет в порядке! Огнегрив проводил их глазами, пока обе не скрылись в темноте расщелины.

— На Щербатую можно положиться, — раздался рядом с ним чей-то тихий голос, и, повернувшись, Огнегрив увидел предводительницу. — Она поможет Пепелюшке справиться с отчаянием.

Синяя Звезда сидела перед входом в детскую, обернув лапки хвостом. Она выглядела абсолютно спокойной, будто ее не коснулась всеобщая суматоха, поднятая известиями о смерти Серебрянки и незаконной любви Крутобока.

— Синяя Звезда, — неуверенно начал Огнегрив. — Что теперь будет с Крутобоком? Его ждет наказание? Предводительница задумалась.

— Пока я не могу ответить на этот вопрос, — сказала она, помолчав. — Мне нужно посоветоваться с Когтем и другими воинами.

— Это было сильнее него! — внезапно выпалил Огнегрив.

— Сильнее него, говоришь? — сверкнула глазами Синяя Звезда, и в ее голосе Огнегрив услышал гнев, которого ждал и боялся: — Он не смог пересилить себя, когда предавал свое племя, встречаясь с Серебрянкой?! Я могу обещать тебе только одно, — добавила предводительница чуть спокойнее: — Я ничего не стану предпринимать, пока он не оправится от потрясения. Мы должны как следует обдумать этот случай.

— Но ведь ты не удивлена, правда? — спросил Огнегрив, не веря собственной смелости. — Неужели ты знала?

Он почти не рассчитывал на ответ, поэтому не удивился, когда Синяя Звезда помолчала, не сводя с него пристального взгляда. В глазах ее он прочел мудрость и что-то похожее на тоску.

— Разумеется, я знала, — наконец промолвила Синяя Звезда. — Предводительница обязана знать о таких вещах. Неужели ты думаешь, что на Советах я была слепа?!

— Но тогда… Почему же ты не положила всему этому конец?

— Я надеялась, что Крутобок сам вспомнит о своем долге перед племенем, — ответила Синяя Звезда. — Если же нет… Я прекрасно понимала, что отношения эти не могут продолжаться вечно. Рано или поздно им был бы положен конец. Разумеется, я и подумать не могла, что этот конец будет так ужасен! Впрочем, я не знаю, как Крутобок смог бы смириться с тем, что его дети будут расти воинами другого племени.

— Ты лучше других понимаешь, каково это, верно? — сорвалось с языка Огнегрива, прежде чем он успел подумать. — Ведь однажды это случилось с тобой! — Синяя Звезда замерла, в глазах ее сверкнул гнев. Огнегрив весь съежился, но в следующую секунду предводительница снова расслабилась, гнев ее исчез, а взгляд стал тоскливым и задумчивым.

— Значит, ты обо всем догадался, — тихо сказала она. — Я так и думала. Да, Огнегрив. Камень и Невидимка когда-то были моими детьми.