Леший

Глава 11

По ментальным слепкам сознания всех участников сражения я быстро выяснил, кто и где находится, причём это относилось и к нашим бойцам, и к вражеским. Из мыслей командира понял, что группа успешно выполнила боевое задание, но при отходе попала в засаду, завязался бой с превосходящими силами противника, все наши ранены, кто-то тяжело, но убитых пока не было. Со стороны врага большие потери - много двухсотых и трёхсотых, но это не меняло сути дела, поскольку боеспособных с той стороны было ещё слишком много. Командир успел вызвать вертушки в назначенную точку эвакуации, и винтокрылые машины уже летели в заранее обговоренное место, но я прекрасно понимал, что не подоспей Леший вовремя, забирать там было бы некого.

Первым делом попытался накрыть всех ребят защитным полем, как это сделал, когда переносил своё тело из тюрьмы в известную мне пещеру, или когда доставлял по воздуху своих русалок к новому месту моей службы. Но там-то это было проще сделать, а здесь все бойцы рассредоточены по разным огневым позициям. Тем не менее, я быстро понял, что у меня это получилось, а значит, все наши парни останутся живы. Но мне показалось, что этого недостаточно. Леший поднял неподъёмные для обычного человека три огромных камня и один за другим швырнул их с огромной скоростью по точкам, откуда вёлся наиболее интенсивный огонь по группе наших бойцов.

И в этот момент мир вокруг меня как будто замер. Затихли звуки стрельбы, не слышно больше криков, команд и мата, наступила звенящая тишина, а три запущенных мною тяжеленных снаряда зависли каждый на своей траектории полёта. Я с недоумением начал озираться по сторонам и вскоре увидел перед собой огромную фигуру лесовика Прохора. Да, это был именно он, мой работодатель и наставник по жизни в новом для меня мире, но теперь его рост составлял не менее пяти метров!

- Ты не можешь вмешиваться в мир людей! – услышал я ментальный голос исполина. – Самое большее, что тебе позволено, это перенести в безопасное место твоих товарищей по оружию.

- Спасибо, Прохор! Этого будет вполне достаточно, - поблагодарил я существенно подросшего лесовика.

И хотел уже задать ему несколько уточняющих вопросов, типа, кем запрещено, почему запрещено, с какой стати я должен подчиняться этим глупым, на мой взгляд, ограничениям, но в следующее мгновение он исчез также неожиданно, как и появился. А я опять услышал звуки стрельбы и крики людей, а ещё увидел, как три больших камня упали на землю. Ладно, воспользуюсь советом Прохора, перенесу к месту эвакуации всех бойцов группы. И сразу сам себе задал вопрос, дескать, что лучше, тащить их туда по одному, или смогу, как и русалок, перенести по воздуху сразу всех? А чего гадать? Надо пробовать!

Представил, как защитное поле поднимает на пару метров моих товарищей по оружию, и сразу же увидел, как 9 бойцов воспарили над зелёными зарослями джунглей, у меня мелькнула мысль, что сейчас каждый из них может получить ещё по нескольку пуль, но тут же успокоил сам себя. Во-первых, защитное поле и всё, что находится внутри его, невидимо для посторонних, во-вторых, на то оно и защитное, чтобы не пропускать такие «полезные» изобретения человека, как пули, осколки от снарядов и прочие неприятные живому организму быстро летящие материальные объекты, а также всякие вредные излучения.

Из мыслей командира группы я уже знал координаты точки, куда совсем скоро должны были приземлиться вертушки, вот туда и полетел с довольно приличной скоростью вместе с дорогим грузом трёхсотых. Вскоре вокруг нас был совсем другой пейзаж – приличная по размерам почти плоская площадка на краю обрыва. Где-то там далеко внизу большие волны океана накатывались и разбивались о большие скалы, но здесь был слышен лишь посвист ветра, а главное не было стрельбы. Мысленно отметил, что такой ветер не станет помехой для вертушек. Я понимал, что поле боя осталось в нескольких километрах отсюда, и теперь бойцам ничего не грозит. Кстати, какой-то внутренний таймер отметил, что прошло чуть больше минуты с момента моего появления на поле боя.

Но самое главное, что мои боевые товарищи живы! Осмотрелся по сторонам и оценил обстановку. На разном удалении от меня на высоте порядка двух метров висели над скалистым плато 9 вооружённых бойцов, причём все находились в положении для стрельбы лёжа. Конечно, для парней всё случилось настолько быстро, что никто из них ещё не осознал, что же с ними произошло на самом деле. А из общего потока мыслей я даже уловил крамольные мысли от двух самых тяжелораненых, дескать, не в мир ли вечной охоты они уже переместились. Кстати, вот именно этими бойцами я и планировал заняться в первую очередь. Но сначала переместил по воздуху восьмерых офицеров-спецназовцев поближе к командиру группы и аккуратно положил всех на каменную поверхность площадки, после чего убрал защитное поле.

- Командир, у тебя два тяжёлых трёхсотых, ими я займусь сам, - мысленно обратился я к Артёму Александровичу Лазареву - командиру группы, - а ты не теряй время, отдай бойцам команду готовиться к эвакуации, через 7 минут наши вертушки будут здесь. И не позволяй подчинённым офицерам думать о чертовщине или об инопланетянах, найди им работу до прибытия транспорта, пусть лучше займутся своими ранами.

- Учи учёного!– ухмыльнулся подполковник, а потом командир хриплым голосом обратил свой вопрос в пустоту. – Леший, как ты здесь оказался? И почему я тебя не вижу?

- Не теряй времени! – усмехнулся я. – Сначала отдай нужные команды, а потом мы с тобой поговорим за жизнь. Но пообщаемся не вербально, а мысленно - не стоит привлекать излишнего внимания подчинённых тебе офицеров.

- Понял! Работаю! – мысленно ответил подполковник, и тут же обратился к своим подчинённым. – Парни, через несколько минут вертушки будут здесь, поэтому не теряйте времени, помогите друг другу перевязаться, вколите обезболивающее, если кто ещё не успел этого сделать, и готовьтесь к эвакуации.

Пока командир отдавал распоряжения своим подчинённым, я произвёл необходимую процедуру с двумя тяжелоранеными бойцами. Вокруг них скрутились в плотные жгуты таинственные силовые поля не менее загадочного астрала, после чего оба тела погрузились в подобие анабиоза, теперь ребята не отдадут Богу раньше времени свои грешные души. Именно так недавно я поступил со своим материальным телом в пещере, удалённой отсюда за многие тысячи километров. Когда доктор начнёт оказывать раненым парням необходимую помощь, тогда и верну их в реальность, а пока пусть побудут в небытие, то есть в состоянии, непонятном ни мне, ни, тем более, им.

- Серёга, мы с Шаманом и Ковбоем следили за твоим судебным процессом и даже хотели выкрасть тебя из больницы, - мысленно сообщил мой бывший командир, - но командование каким-то образом разнюхало наши планы и от греха подальше отправили нас за тридевять земель, к латиносам. Там как раз дело наклёвывалось, но наша группа так и не пригодилась, видимо, на самом верху поменялись планы, и в итоге всем дали команду «отбой», а когда мы вернулись, было уже поздно - тебя отправили по этапу. Пытались узнать место назначения, но всё тщетно, как будто специально засекретили от нас. С потугами через нужных людей всё-таки разузнали, куда тебя определили, но было уже поздно - как нам поведали, тебя застрелили во время бунта, тобою и организованного. Но, перед этим, говорят, ты там сорок зеков положил и несколько охранников, а вдобавок ещё и твой труп куда-то исчез. В общем, загадка на загадке. Кстати, в результате всех этих непоняток и разборок я, Шаман и Ковбой подали рапорта на увольнение, сам знаешь, выслуги у нас хватает. Парни уже на гражданке, а у меня это была последняя боевая операция. И чуть не остался здесь со всей группой! Вот такие, брат Сергей, дела. А теперь ты рассказывай, что всё это значит?

- Как обычно, все мои подвиги преувеличены, - ухмыльнулся я, - количество двухсотых зеков ваш информатор удвоил, охранника я всего лишь одного отправил к праотцам, хотя их там целое змеиное кубло во главе с начальником тюрьмы – всех нужно выжигать калёным железом. Впрочем, это уже не моё дело. А теперь запоминай! Вы попали в засаду, но прорвались с боем из окружения, все ранены, но живы. Вот это и внуши своим парням. Пусть все в одну дуду свистят, а иначе, сам понимаешь, спокойно вам жить не дадут. Ты ведь не будешь рассказывать, что это бывший майор спецназа снайпер с позывным «Леший», а ныне усопший зек Сергей Николаевич Лешанов вытащил всю группу из окружения и доставил в точку эвакуации?

- Да уж, ты прав, если такое рассказать, то потом затаскают по разным кабинетам, да и в психушку запросто могут определить от греха подальше! – также ментально ответил подполковник Лазарев, заканчивая перевязывать сквозную рану на ноге. – Вон уже вертушки приближаются. Сейчас постараюсь объяснить парням всю нашу диспозицию. Кстати, по поводу событий в твоей бывшей тюрьме. Как сообщил наш осведомитель, начальника этого заведения после разбора полётов отправили на пенсию, а двух его замов понизили в должности и определили в другие исправительные учреждения.

- Из твоих мыслей, дружище, я знаю уже и об этом. Ладно, поговорим ещё, а сейчас действуй! А я попробую тебе помочь, думаю, что у меня получится внушить всем бойцам правильную версию событий.

- Серёга, а ты и мысли можешь читать? – поинтересовался мой бывший командир.

- Сейчас Леший много чего может! – весело ответил я, наведя ещё больше туману. – Но ты не отвлекайся, вертушки уже на подлёте.

- Понял тебя, брат! – принял к сведению мои слова Артём, затем громко обратился к своим подчинённым. – Парни, всем внимательно слушать меня! Запомните, никакого волшебного спасения не было! Да, мы попали в засаду, но прорвались с боем из окружения, все ранены, но живы, и это главное! Если хоть один из вас трепанёт что-то о загадочном перемещении с места жестокого боя в точку эвакуации, то все остальные отгребут проблем выше крыши. Затаскают нас по разным инстанциям, а то и в психушку можно загреметь. В общем, я всё сказал, а вам советую пообщаться на эту тему и дать друг другу клятву, не выносить на всеобщее обозрение то, что с нами сейчас произошло. Самое главное - мы все живы!

Все офицеры получили ранения той или иной степени тяжести, каждый сделал себе обезболивающий укол, но я знал по себе, что это лишь частично облегчает страдания. Так вот, несмотря на боль, терзающую натянутые до предела нервы, все воины горячо поддержали слова своего командира и дружно под грохот лопастей приземляющихся вертолётов поклялись друг другу, что никогда не вспомнят о мистике, благодаря которой все они были спасены от неминуемой гибели. А для меня, как будто снова замерло время, стало тихо, все окружающие меня бойцы замедлили движения, и я постарался сделать соответствующее внушение каждому из них. Теперь я был уверен, что никто из этих офицеров даже под гипнозом не расскажет об этом, то ли сказочном, то ли фантастическом спасении всей группы.

Через несколько минут группа спецназа в полном составе была в вертолётах, машины дружно взревели винтами, оторвались от плоской каменистой площадки на краю обрыва, развернулись в сторону океана и стремительно понеслись за горизонт . Я сопроводил параллельным курсом винтокрылые машины до их посадки на огромный сухогруз и ещё раз убедился в том, что скорость в четыре сотни километров в час для меня не проблема. Но отметил для себя, что телепортация намного удобнее и быстрее, чем полёты даже с такой приличной скоростью.

Сразу после посадки винтокрылых машин на палубу сухогруза несколько членов его экипажа первым делом спустили по трапу двух самых тяжелораненых, погружённых мною в состояние, подобное анабиозу. Вот этими парнями я и занимался до тех пор, пока их не занесли на носилках в медпункт и доктор не приступил к лечению. В этот момент я и снял с раненых загадочное защитное поле, которое как бы остановило для них время и тем самым не позволило им перейти в мир иной. Я уже знал, что теперь этим воинам ничего не грозит, и доктор успешно сделает своё дело.

Остальными ранеными занялись медсёстры, оказали парням необходимую помощь, затем распределили всех по больничным койкам судового лазарета. Теперь бойцам осталось дождаться, пока доктор окажет помощь тяжелораненым и займётся персонально каждым из них. Но все уже точно знали, что их жизням ничего не угрожает, поэтому офицеры постепенно начали отходить от боевого режима, а некоторые даже погрузились в спасительный сон. Конечно же, этому способствовали и нужные медикаменты.

Поняв, что свою основную задачу я уже выполнил и дальше от меня проку не будет, я попрощался с командиром, пожелал ему скорейшего выздоровления и пообещал, что мы ещё увидимся.

- Артём, спасибо тебе, Шерхану и Ковбою за то, что пытались мне помочь! Это дорогого стоит! Обязательно передай ребятам от меня привет!

- Тебе спасибо, Сергей! – подполковник от души поблагодарил меня за спасение всей группы от неминуемой смерти. – Я прекрасно тебя слышу, но очень жаль, что не вижу и не могу пожать твою руку.

- Надеюсь, что когда-то мы сможем увидеться, пожать друг другу руки, и даже обняться, - ответил я.

- Ты, пожалуйста, не пропадай! – робко попросил меня командир. – А то, сам понимаешь, я не представляю, как теперь буду жить дальше, не получив от тебя ответы на очень многие вопросы.

- Обещаю, дружище, что мы ещё не раз встретимся, посидим в уютном ресторане и вспомним наши ратные подвиги! – улыбнулся я. – А сейчас я покидаю ваш плавучий госпиталь, от души желаю тебе и твоим подчинённым скорейшего выздоровления!

Я мысленно послал своему бывшему командиру рукопожатие, он ответил тем же, после чего Леший уже привычным образом перешел в иллюзорный мир и сразу телепортировался в свою спальню. Мои русалки с грустными лицами лежали на огромной кровати, но увидев своего мужчину, обрадовались и бросились в его объятия. А ещё для себя я отметил, что проспал почти 28 часов, и если бы не ментальный призыв о помощи, полученный от моего бывшего командира, то, может быть, спал бы ещё несколько часов.

Почему так долго длился мой сон? Ответа я не знал. Наверное, накопилась усталость, ведь за последние сутки произошло много событий, где главным действующим лицом был как раз я. А может быть, мне нужно было встретиться во сне со всеми теми людьми, которые важны для меня, и для этого потребовалось столько времени. Возможно, что так и есть. Но не исключена и другая причина – в этом новом для меня мире время течёт иначе, и здесь я могу бодрствовать сутками, не чувствуя усталости, а потом спать вот так, как сегодня, более суток.

Ну, а потом со стороны девчат последовали расспросы, но на них я дал короткий ответ, что выручал из беды своих бывших сослуживцев. А чтобы они перестали меня терзать и выпытывать подробности, предложил прямо сейчас пойти на пляж и искупаться. Девчата с восторгом приняли мою идею, и мы весёлой гурьбой направились из дома к озеру. По пути я тихо шепнул на ушко цыганке, что скоро постараюсь выполнить её просьбу. Люба остановилась, придержала меня за руку, затем крепко обняла и долго-долго целовала в губы. А её подружки весело вели отсчёт длительности этого приятного действа. И с учётом того, что на мне из одежды были лишь спортивные трусы, а на даме только подаренные мною украшения, то этот процесс вызывал у целующихся только самые приятные ощущения.

Да, мои прелестные русалки не утруждали себя ношением каких-либо платьев, юбок, костюмов или хотя бы красивого белья, вполне справедливо рассуждая, что у них всё замечательно, как со стройными фигурами, так и с прелестными личиками, а раз так, то им нечего стыдиться, тем более, что в этом мире никого, кроме нас не было на многие десятки, а то и сотни километров. Так что можно смело устраивать круглосуточный нудистский пляж, развлекать и соблазнять своего мужчину. А я, конечно же, не возражал, и чувствовал себя чуть ли не падишахом среди своего гарема. Ну, а что, я уверен, что многие мужчины согласятся со мной.

Я назвал этот мир нашим, и сам усмехнулся по этому поводу. Да, не зря говорят, что к хорошему быстро привыкаешь. Вот и я уже считаю своим не тот реальный мир, где какой-то африканский парнишка по своей «доброте» наслал на меня страшное проклятие, в результате чего я получил неизлечимую болезнь. И не ту действительность, где не так давно меня осудили и приговорили к большому сроку лишения свободы, а вдобавок ещё и пристрелили. Моим домом стал вот этот добрый тёплый солнечный мир. Здесь надо мной нет никаких начальников, приказывающих стрелять в незнакомых мне людей во имя каких-то, то ли высоких, то ли не очень целей. Я уже говорил, что в реальном мире у меня, увы, имеется своё собственное кладбище.

Наконец, нацеловавшись, мы весело продолжили путь на собственный пляж, где и провели более трёх часов в блаженстве и в удовольствиях. В общем, отдохнули на славу! И опять меня поразило то, что я не мог найти отличий в своих ощущениях, получаемых когда-то ранее в реальном мире и сейчас в иллюзорном. Я уже говорил, что ласки, объятия, поцелуи в этом добром ментальном мире доставляли не меньшие удовольствия, чем в том мире, в котором я прожил всю свою жизнь. То же самое можно сказать о напитках, фруктах и ягодах или любых блюдах, которые мы с девчатами легко «материализовывали» в любом количестве лишь силой мысли. Я прекрасно чувствовал аромат, вкус и запах всех этих вкусностей.

Впрочем, было и отличие нашего иллюзорного мира от реального. Например, после купания в чистейшей воде озера, мы иногда ложились отдохнуть не на пляжные кушетки, а на золотистый песок. Так вот, когда мы вставали с песчаного пляжа, на теле не оставалось ни одной песчинки, всё это загадочным образом удалялось за ненадобностью с поверхности тела. А ещё, несмотря на то, что мы активно и с удовольствием поглощали немалое количество напитков и еды, организм не настаивал, прошу прощения за физиологические подробности, на обратном процессе, то есть ни у меня, ни у моих русалок не возникала потребность посетить интимное заведение под названием «туалет». Для эксперимента я даже совершил пробежку вокруг нашего озера, причём постарался бежать с приличной скоростью, чтобы вспотеть. Так вот, запаха пота я не почуял, как и не обнаружил никакого потоотделения. Вот по этой причине в спальнях моих русалок и не было ни унитаза, ни душевой, поскольку ментальным телам всё это было без надобности. Ну, что же, запишем и это в достоинства моего нового мира.

А потом я предложил своим подружкам продолжить отдых, а сам отправился обозревать вверенные мне лесовиком окрестности. А заодно хотел задать ему несколько вопросов. Во-первых, почему я не могу вмешиваться в дела людей, а, во-вторых, с какой это стати Прохор превратился в пятиметрового исполина? Уж не для того ли, чтобы таким образом запугать меня! Так не на того нарвался! Уже отойдя с километр от пляжа, где остались мои прелестные гурии, я обернулся Лешим, переключил свои органы чувств на восприятие реального мира и оказался в осени. Меня окружали такие же горы и холмы, реки и озёра, леса и луга, но вместо зелени и цветов, теперь преобладали серые оттенки. Все деревья, кроме хвойных, сбросили листву, и теперь стояли голыми, а под ногами Лешего была пожухлая серая трава и коричневая листва. А вот небо и в реальном, и в ментальном мире было очень похожим – светило солнце, и по голубому небосводу неспешно проплывали редкие облака. Я снова задумался над тем эпизодом в исполнении пятиметрового лесовика Прохора, и тут же он появился собственной персоной.

- Соскучился по старику? – услышал я весёлый голос позади себя. – Услышал, что ты зовёшь меня, вот и явился поговорить.

Я обернулся и увидел своего знакомого. В этот раз он принял свой обычный вид, то есть опять был небольшого роста.

- Здравствуй, Прохор! – поприветствовал я его. – Скажи, почему сейчас ты не предстал предо мной огромным монстром, как несколько часов назад?

Лесовик растеряно смотрел на меня, и по выражению его лица я понял, что он понятия не имеет о том самом эпизоде во время смертельного боя. В итоге я поведал Прохору обо всём этом, он задумался на минуту, а потом ответил:

- Мне кажется, Сергей Леший, ты уже и сам сообразил, что я не имею к этому событию никакого отношения. Возможно, с тобой говорила сущность более высокого уровня. Почему она приняла мой облик, я не знаю, но могу предположить, что эта сущность может читать твои мысли, знает о нашем с тобой общении, вот и решила предстать перед тобой в образе знакомого тебе лесовика. Ну да, немножко увеличила его размер, так это как раз для того, чтобы ты всё правильно понял, и не взбрыкивал по своей обычной привычке.

Прохор замолчал, задумался ещё на полминуты, затем улыбнулся, и выдал ещё одно предположение:

- А может быть, и не было никакого великана, изображающего из себя твоего доброго знакомого лесовика. Я не исключаю, что всё это тебе просто показалось, привиделось. Возможно, когда ты решил изничтожить вражеских воинов, швырнув в них огромные камни, в тебе проснулась память о каких-то запретах, наложенных Создателем на все сущности вообще и на Лешего в частности. Вот ты и увидел большого монстра, просветившего тебя о подобных запретах.

Теперь уже я задумался над словами Прохора. Ну, а что, всего лишь за последние несколько суток я столкнулся с такими чудесами, о которых раньше, если и слышал или видел, то только в сказках, да в произведениях писателей-фантастов. Ладно, в конце концов, не так и важно, память Лешего заявила о том, что мне, как сущности, нельзя вмешиваться в разборки людей, или об этом сказала какая-то сущность более высокого порядка. Я человек военный и понимаю, нельзя, значит нельзя. Другое дело, что вокруг человека во все времена всегда было много этих самых «нельзя», а также большое количество всяких ограничений, запретов и прочих заборов, но гомо сапиенс всегда находил возможность обойти все эти красные линии, так что чуть позже я подумаю и об этом.

- Ладно, Прохор, я услышал твою версию недавних событий, спасибо за информацию! - ответил я. - Пойду дальше изучать свои владения, а заодно и подумаю на эту тему.

- Вот это правильно, паря! – засмеялся лесовик. – Думать никогда не вредно. А если у тебя опять появятся вопросы, то не стесняйся, зови, теперь ты легко можешь это делать. Посидим и вместе покумекаем, может быть, и найдём ответы на многие твои вопросы. До встречи, Сергей Леший!

Лесовик Прохор только что стоял буквально в пяти метрах от меня, и вдруг мгновенно исчез.

- Ага, телепортировался! – подумал я. – Ничего, теперь и мы не лыком шиты, тоже можем быстро перемещаться в разные точки планеты.

Я продолжил прогулку по реальному лесу и заметил, что Леший прекрасно себя чувствует при довольно холодной погоде. Да, солнышко светило, но тепло от него оставалось где-то там, над высоким лесом, а здесь, под деревьями, на мокрой земле, покрытой старой травой и коричневой листвой, было сыро и прохладно. Тем не менее, я в образе Лешего легко шёл по этой земле, и мне было тепло и комфортно. А ещё я заметил, что Леший обладает замечательным зрением, воспринимает все звуки, слышит самые тихие шорохи. Вон там в двух десятках метрах от меня сидит маленькая мышка и смотрит на меня своими глазками-бусинками. Кстати, интересно, как она меня воспринимает? Да, из памяти Лешего я знал, что животные и птицы могут видеть эту большую лохматую сущность, но всё зависит от самого Лешего. Он может сделать так, что они увидят его во всей красе, или будет восприниматься ими полупрозрачным, а если нужно, то станет совсем невидимым.

Я остановился и пристально посмотрел мышке в глаза, пытаясь подчинить своей воле нервную систему этой мелкой зверушки. Подожди, Сергей, а можно ли назвать мышку зверушкой? Ведь большинство людей считают, что звери – это хищники, а мышь далеко не хищник, значит и зверушкой её нельзя называть. Тут же мысленно улыбнулся своим воспоминаниям. Несколько лет назад мы с боевыми друзьями сидели в комнате отдыха одного из военных санаториев и вели спор как раз на эту тему. Все соглашались с тем, что волк, тигр, а тем более, царь зверей лев – это самые настоящие звери. Вон, какие у них клыки и когти! А вот кролика или козочку язык не повернётся назвать зверем, так, обычные млекопитающие. Вот тот же буйвол или носорог – это да, те ещё зверюги! Даже наш брат спецназовец без оружия вряд ли с таким монстром справится. Точку в споре поставил Шерхан. Фима нашёл в интернете нужную информацию, после чего прочитал нам короткую заметку, а сейчас я вспомнил её наизусть.