Лето, пляж, зомби 10

Эпилог

Я открыл глаза и резко сел.

Первое, что я почувствовал — это запах стерильности. Дезинфицирующего средства каких-то лекарств, постельного белья. Огляделся и понял, что нахожусь в больничной палате и лежу, а точнее уже сижу, на койке. Рядом еще одна такая же, есть умывальник, шкафчики какие-то.

Окно одно, а за ним лес. Настоящий, хвойный, очень красивый. В нос даже ударил запах хвои, а во рту неожиданно появился вкус кедровых орехов. Я не ел их очень давно, но вкус помнится до сих пор. Потому что это очень редкое удовольствие.

Поднял руки и ощупал лицо. Идеально ровная кожа без единого шрама. Пощупал висок — шрамов больше не было. И ухо на месте, идеально ровное, будто у скульптуры, вышедшей из-под резца мастера эпохи возрождения.

Рядом стояла стойка для капельницы с пустым флаконом на ней. И трубка шла, причем, прямо к катетеру на моей груди. Ну, раз лекарство в ней уже закончилось, то ну ее на хрен, верно?

Схватившись пальцами за канюлю, я вытащил ее из катетера и отбросил прочь.

А потом посмотрел на свои руки. А они были не моими, именно такое у меня ощущение возникло.

Идеально ровная кожа без единого волоска. Ни родимых пятен, ничего. И мускулы, огромные, вздувшиеся, но при этом вен нет. Я сжал ладонь, и увидел, как мышцы бугрятся под кожей.

Без всяких трудов поднялся и встал. Никакой тяжести в теле, ничего. Так хорошо я себя не чувствовал никогда. Мышцы были налиты силой, сердце билось ровно, отсчитывая ритм.

Сердце — это таймер, секундомер. Он отсчитывает секунды до смерти, до тех пор, пока не остановится. И гоняет кровь по организму.

Двинулся к умывальнику, над которым висело зеркало, уставился в него. Оба уха на месте, шрамов на лице нет, как и морщин. Ни возрастных, появившихся от старости, ни мимических.

Человеку в зеркале было лет сорок или около того. А мне…

Мне больше. Гораздо больше. Я родился в середине десятых, а сейчас…

Сейчас на дворе две тысячи восемьдесят четвертый год. И я это отчетливо помню. Я застал старый мир, а теперь живу в мире новом. И как долго я еще проживу, зависит только от меня, от моих действий. Потому что здоровье у меня теперь идеальное.

Обернулся, а потом двинулся к окну. Дотронулся, но ощущения стекла не было. Потому что это не настоящее окно, а всего лишь экран с очень высоким разрешением. И за окном никакой не лес. Там город. Новая Москва. А покажет он все, что мне захочется.

Осмотревшись внимательно, я нашел управляющую панель, нажал на кнопку. На экране тут же появилось меню, я потыкал по нему, нашел настройку, а потом вывел морской берег. Знакомый до боли берег. Это Крым.

И именно там я провел больше сорока лет. Там я вел свою войну, а потом просто жил. Даже не жил, а доживал оставшийся мне срок. Потому что победил, пусть и высокой ценой, и заслужил покой.

Но теперь. Теперь я вернулся.

Я помню, кто я такой.

Меня зовут Сергей Краев. Я — солдат. Я служил в частной военной компании «Волк». Потом в вооруженных силах Российской Федерации. Теперь я снова в «Волке», но он уже не такой, каким я его помню. Теперь это личная гвардия президента России.

И зовут его так же, как тогда. Вениамин Евгеньевич Красавцев. Он управляет страной уже больше шестидесяти лет, и не собирается уходить на покой.

Я полистал окно еще немного. Пустыня Гоби, Марсианский пейзаж, степь. А потом услышал за спиной шаги.

Обернулся и увидел, как в помещение заходит женщина. На секунду я замер, потому что она показалась мне очень знакомой. Она была одета в медицинский халат, невысокого роста со светло-русой прической. Только на лице у нее были полосы из золота, зашитые под верхний слой кожи. Это в нынешние времена модно, считается шиком, и мало кто может себе такое позволить.

А потом сходство рассеялось. Это не Саша, не та девушка, которую я любил. Да, все-таки любил.

И я не знаю, что с ней случилось. Может быть она умерла в стычке, может ее в итоге укусил зомби, а возможно, что она просто состарилась. Может быть, она еще жива, и мы в конечном итоге встретимся.

— Ну, как себя чувствуете? — спросила она.

— Прекрасно, — ответил я.

Голос мой прозвучал совсем иначе, не так, как я к нему привык. Никакого старческого надрыва в нем не было. Голос сильного крепкого мужчины в самом расцвете сил.

— Что ж, это здорово, — она улыбнулась, и ее улыбка показалась мне такой знакомой. Может быть, она какая-нибудь родственница Саши? Не знаю, это вряд ли.

Потому что Петербурга, откуда она была родом, больше нет. Его затопило после того, как американцы использовали климатическое оружие. Они не смогли его взять. И там теперь вода, из которой торчат крыши и верхние этаже знакомых мне ПИКовских новостроек. Я слышал, что где-то там, под водой, лежит коллекция Эрмитажа, запакованная в герметичные контейнеры. Ее не успели эвакуировать.

Я знал об этом мире достаточно много. Потому что лежу в больнице уже месяц. Мне проводили курс омоложения с использованием стволовых клеток, и только потом заменили органы на синтетические и установили импланты. Иначе я не пережил бы операции.

За все это заплатила моя родная ЧВК. Но не просто так. Это в долг, пусть счета мне никто и не выставит. И мне придется отработать этот долг своей службой.

Но… Я ведь все равно не знаю другой жизни, кроме войны. Так что что мне еще остается?

Но последний месяц я только и делал, что читал. Узнавал новое о мире, о новой политической обстановке, о городе, и вообще обо всем, что творилось, пока я старел и дряхлел в изолированном Крыму.

— Присаживайтесь, Сергей, — кивнула девушка на кушетку.

Она выглядела на двадцать, и я почему-то подумал, что это ее настоящий возраст. Естественно двинулся туда, уселся. Девушка вытянула из своего плеча длинный кабель с коннектором на конце, после чего вставила его мне в область шеи.

Перед глазами появилась надпись:

Загрузка…

Запущена программа диагностики…

Да. Интерфейс. Прямо как в смартфоне, только лучше, потому что вшит в мою голову. И вижу я его поверх изображения. Потому что у меня больше нет глаз. Не знаю, куда мои настоящие отправились, но теперь у меня стоят оптические импланты.

Я могу убирать его и наоборот поднимать интерфейс, могу войти в сеть, проверить социальные сети. Не старые, потому что они легли и оказались уничтожены во время Третьей Мировой, той самой войны, солдатом которой я был. Так что проверить, кто там ставил лайки на мои редкие фото во «Вконтакте» и проверить сообщения не выйдет.

А в новых я пока профилей не завел. Да и не заведу, потому что служба моя секретна.

Но у меня есть банковский счет, на котором уже лежит достаточно крупная сумма аванса за мою следующую задачу. Я могу вызвать такси или заказать пиццу. И все это прямо из головы.

Кибердеку мне установили буквально неделю назад, сразу после замены органов. Я адаптировался достаточно легко, потому что был привычен к смартфонам и коммуникаторам в старые времена. Да, это так.

А вот к модификациям тела придется еще привыкать.

— «Альтеры» рук и ног в порядке, — проговорила девушка. — Ускоритель рефлексов в порядке. Все хорошо. Как ощущения? После установки подкожной брони иногда зуд бывает.

Я посмотрел на свою грудь и живот. Торс и пах — это единственные места, где сохранилась моя настоящая кожа. Она покрыта следами от множества микроинъекций, а под ней теперь полимерный гель и амортизирующий слой. Броня третьего класса, пистолетную и не бронебойную автоматную пулю выдержит легко. И не надо носить тяжелых бронежилетов, все прямо в моей коже.

— Все хорошо, — кивнул я.

— Ну, тогда выписываемся, — улыбнулась она. — Сейчас вам принесут одежду и проводят к месту отдыха.

Да. Место отдыха. А потом на задачу.

Она поднялась и двинулась на выход, а я оценил ее крепкую и даже с виду упруглую круглую попку. И почувствовал реакцию. Ну что ж, значит и эта система моего организма теперь в порядке.

Перед выходом девушка повернулась, и естественно все увидела, ведь я был абсолютно голым. Лукаво улыбнулась и вышла наружу.

А мне оставалось только ждать. Я проверил входящие сообщения, благо доступ к сети у меня был. Правда в адресной книге пока очень мало номеров, потому что практически все мои старые знакомые уже мертвы, а с теми, кто жив, контакты потеряны.

Но одно входящее сообщение все-таки было, от Фрая. Он пока что тоже в отпуске, только вернулся. Но у нас совсем немного времени на то, чтобы встретиться. Потому что у него будет двадцать восемь дней отдыха, а я наоборот на днях отправлюсь на задачу.

«Сегодня в шесть вечера, клуб „Коробка“. Не опаздывай. Я тебя встречу у входа, иначе не пустят. Посмотришь, как теперь отдыхают люди».

Я усмехнулся. Ну вот, только в себя пришел, а теперь уже пить. Ну и ничего страшного, печень у меня теперь тоже новая. А потом отбил ему короткое сообщение:

«Буду».

Да, вот так вот. Мессенджер прямо как в смартфонах старых, только теперь не надо пальцами тыкать никуда. И даже взглядом по виртуальной клавиатуре водить не надо, текст пишется прямо из головы, мыслями. Можно и созвониться с кем-нибудь при желании, голос будет у меня прямо в ушах звучать, а я буду говорить.

Точнее не в ушах, а в слуховых же имплантах.

Да, я теперь — киборг, прямо как в старом кино. Но только не узкозаточенный под убийство, как какой-нибудь «Терминатор», а просто человек. Человек нового поколения, новой генерации.

Пожалуй, так жить можно.

Дверь открылась, и в помещение вошел парень с аккуратно сложенной стопкой одежды на одной руке и с крепкими военными ботинками в другой. Подошел ко мне, сложил все на кровать, кивнул, мол, одевайся.

Ничего не сказал. По виду так он из лаборантов каких-нибудь, из обслуживающего персонала, одет в синий хирургический костюм. Лысоватый, правда, что забавно — если уж сейчас руки-ноги на импланты меняют, то пересадить волосы вообще ничего не должно стоить.

Хотя в ценах и доступности услуг мне еще предстоит разобраться.

Я взялся за одежду, натянул ее на себя: трусы, брюки, куртку. Все камуфляжное, в мультикаме. Это форма, что-то похожее мы носили давно. Но эргономичнее, и такое ощущение, как будто прямо под меня шили. Только не понимаю, из какой ткани. Не хлопок точно, синтетика какая-то, но телу все равно приятно.

Надел и ботинки. Точно не кожа, но вроде тоже нормально.

— Пойдемте, Сергей, — обратился ко мне этот парень.

Я встал и двинулся за ним. Мы оказались в длинном коридоре. Повсюду стояли камеры, а кое-где я заметил даже люки, похоже, под автоматические роботизированные турели.

Сейчас я в одной из башен, принадлежавшей компании. У «Волка» таких несколько по всей Новой Москве, хотя ни одна из них не находится в Новой Москве-сити, как называют скопление небоскребов. Помнится мне Москва-сити из моей прошлой жизни, так эта вот в разы выше, да и зданий там больше.

Хотя мне уже поведали байку о том, как четыре года назад обрушились сразу две. Одну взорвал какой-то отмороженный наемник, а потом она обрушилась на вторую, и сшибла ее как костяшка домино.

Наемник теперь — это вовсе не значит, что человек в частной военной компании. На улицах совсем другие наемники — просто отчаянные парни, которые выполняют различные криминальные дела. Ими в черную пользуются корпорации и криминальные дельцы.

В общем в нынешнее время тоже все не так просто. Но на киберпанк, как его показывали в кино, книгах и играх двадцатого века не похоже. Потому что там все было построено на киберпанке восьмидесятых. А этот — продолжение нашего мира.

Парень нажал на кнопку лифта, и уже через несколько секунд дверь открылась. Мы вошли внутрь, а потом он приложил ладонь к панели, и кнопки засветились.

— Ваша квартира на шестьдесят втором этаже, — сказал он. — Данные уже вшиты в чип в вашей руке.

— И я могу по всем этажам прокатиться? — спросил я.

— Нет, — парень качнул головой. — Только те зоны, которые вам открыты. Этаж, лобби, клиника, центр подготовки. Ну и уровень с фудкортом.

— Мне бы на крышу… — проговорил я. — Посмотреть на город с высоты.

— На крышу доступ только по приглашениям. Вы спросите у начальства, может быть дадут… Вы ведь… — он пожал плечами, но ничего не сказал.

Лифт поехал вверх быстро, но при этом удивительно плавно, я такого не ожидал. Примерно через полминуты он остановился, и двери открылись, а из динамика наверху мелодично пиликнул сигнал.

— Пожалуйста, — сказал парень.

По коридорам мы шли совсем недолго, но тут все было достаточно просто и понятно. Добрались до двери, на которой был номер: шестьдесят два, двадцать восемь.

— Это ваша квартира, — сказал он. — Все в ней в вашем распоряжении. Прошу.

Он кивнул на панель. Я приложил к ней ладонь, и красная лампочка на замке погасла, а рядом загорелась зеленая. Да… Мне придется к этому привыкать.

Дверь открылась, и я вошел в помещение, которое больше было похоже на гостиничный номер, чем на квартиру. Все… Обезличенное какое-то что ли. Но ничего, если проживу достаточно долго, то обживу еще, почему нет.

Первым делом я подошел к панорамным окнам, из которых открывался вид на город. Ну что ж, шестьдесят второй этаж — это тоже неплохо. На всякий случай я потрогал стекло, уж не экран ли это опять. Хотя нет, настоящее.

Город был просто огромным, он занимал весь вид от здания, где я находился, до самого горизонта. Здесь были обычные жилые дома, такие же многоэтажки, как те, к которым я привык. Где-то вдали можно было разглядеть ту самую Новую Москву-сити — небоскребы причудливых форм.

А с другой стороны — что-то странное. Тоже башни, только совершенно серые, без какой-то отделки. И будто заброшенные. Я вспомнил о том, что в оптическом импланте есть приближение, и воспользовался им, но ничего толком не увидел — гигантские бетонные здания, похожие на столбы. Наверное там живут местные бедняки, иначе не скажешь.

Но мне еще только предстоит познакомиться с этим городом, да и то не в ближайшее время. А сейчас…

Надо выйти погулять немного. Посмотреть на то, как выглядят теперь люди, транспорт заценить. Может быть, тачку напрокат взять и погонять немного.

Хотя, ну его… Просто поеду на такси куда-нибудь в центр и пройдусь. Он, как я слышал, полностью скопирован с центра Москвы. Которую теперь называют Старой Москвой, и где не живет никто, потому что она отравлена газом, радиацией и заселена мутантами.

А мне придется привыкать к людям, к толпе. Ведь здесь проживает много миллионов человек.

Я читал об этом в документах шпиона, имени которого уже не помню. Но не представлял, что все так.

Осмотрев номер, обнаружил в нем минибар. Подошел, открыл. Верхнее отделение с холодным пивом, и почти все оно с Московской Пивоваренной Компании. Сперва, значит, «Крым» пил, а теперь МПК.

А вот внизу разное. Вино, виски, водка. Заполнили бар за счет компании, и все как-то стерильно, универсально. Потом придется делать это самому.

Я вытащил бутылку водки, «Столичной». Ну, посмотрим, изменилась ли она.

Стопки тоже нашел. Налил, а потом перед глазами появилось окно входящего вызова с незнакомого номера. Кто это мог узнать мой сетевой идентификатор? Несколько секунд я тупил, а потом все-таки принял вызов. Не скажешь же, что «взял трубку» — никакой трубки и нет.

— Ну как ты там, Край? — послышался у меня в ушах знакомый голос. — Все нормально? Надо чем помочь?

Очень знакомый, потому что я сотни раз слышал его по телевизору. И я как-то даже подобрался. Не каждый же день тебе звонит президент России.

— Все хорошо, Вениамин Евгеньевич, — ответил я. — Спасибо за все.

— Да не за что, — голос усмехнулся. — Ты же сам понимаешь, придется отработать. Следующий рейс в Краснодар-сити через двое суток. Там штаб по зачистке Крыма. Там и будешь работать.

— Может мне… — только заикнулся я.

— Будешь в разведку проситься? — спросил Красавцев, перебив меня.

Ну да, кто, как не он, должен был знать, что мне работа в штабе не по душе. Что я привык в поле действовать.

— Вообще да бы, — проговорил я.

— Неа, у нас и без тебя есть кому с автоматами бегать. Да и нечего тебе на таких простых задачах делать, как зачистка от зомби. Потом, может быть, что-нибудь поинтереснее подберем. Ну и вообще, тебе привыкнуть надо, с чем воевать теперь придется.

— Да видел я эти ваши «семьдесят седьмые», — сказал я. — И даже пострелять дали. Обычный «калаш», только с затворной задержкой.

— Ага, — хмыкнул он. — Если бы это так было бы, то он на вооружение не встал бы. Да и вообще, я не про это. Я про тело твое, про органы, про импланты. Как тебе, кстати?

— Просто супер, — ответил я. — Очень давно себя так хорошо не чувствовал.

— Ну и ладно. В общем, двое суток у тебя есть, а потом на задачу. Только учти, в штабе не с девочками прохлаждаться будет. На войну едешь. Уяснил?

— Так точно, — ответил я.

— Ну давай, до скорого.

Звонок прекратился. Я посмотрел на бутылку, все-таки сорвал крышку и налил в рюмку. Поднес ее ко рту, выпил одним махом, налил еще одну, а потом пошел к окну, чтобы посмотреть наружу еще раз.

Вот она — новая жизнь. Новая Москва, практически новый мир, и при этом… Старая работа. Все равно война.

Ну почему бы и нет?

Я усмехнулся и опрокинул в себя вторую стопку. Должен же кто-то делать эту работу, верно? А у меня это вполне себе получается. Как там говорилось?

«Наш бизнес — это смерть, и бизнес идет хорошо».

Что ж. Пускай впредь так и будет.