Лето, пляж, зомби 10

Глава 3

Когда солнце встало, мы отправились в сторону керченской базы «Воронов». Располагалась она на территории бывшей зоны, о чем я прекрасно знал. А точнее исправительной колонии. Так и поехали в трофейном УАЗе «козлике». Я на переднее сиденье уселся, Сергеев позади, а там же связанный Часовой. Ну и водитель.

Еще БТР впереди. Такая вот куцая у нас колонна оказалась. Прочие на базе остались — им надо было с трофеями разбираться, с пленными. Тем более, что на той базе запасы нашлись и основательные. Не иначе как пару мобильных баз разграбили партизаны. Непонятно, правда, как доступ получили, но я уже понял, что это не такая уж и большая проблема.

Часовой всю дорогу злобно зыркал на меня. А я не обращал на это внимания, больше смотрел на дорогу и молчал. Плевать мне на все уже, честно говоря, скоро все закончится. Сегодня, наверное, уже.

Что делать дальше буду, если выживу? Не знаю. Как-то не думается об этом вообще.

А выживу ли? Шансы не так уж велики. Нанести удар, а потом все, на этом закончится дело.

Но если получится, значит, все это не зря. Совсем не зря.

Поехали мы кружным путем, не через город, что было оправдано — там и пробки, и зомби. И ничего, добрались, пусть это и времени заняло достаточно больше. Я понял тут, что ни разу не был в тюрьме — не сидел, и не посещал. И выглядела она совсем не так, как я ее представлял.

Перестроили многое. Укрепили стены, хотя они тут и так бетонные были, да и вышки тоже имелись. Мне почему-то подумалось, что тюрьма — не такое уж плохое место для выживания во время зомби-апокалипсиса. Особенно если бывший контингент из нее выгнать. Ну и кумовьев тоже на всякий случай. Мало ли, чего им в головы придет.

Но доехали. Ворота нам открыли сразу — похоже, что по рации успели сообщить о том, что едем. Въехали на территорию.

А потом до меня дошло, что территория их базы зоной вовсе не ограничивалась. Там, похоже, что-то вроде цитадели. А тут — основная ее часть. Какие-то склады с контейнерами морскими, еще что-то. И небольшой поселок из аккуратных домиков из пенобетонных блоков. И похоже, что их построили совсем недавно. Неужели уже после начала всей это хуйни? Хотя, если они рабов набрали, то вполне могли справиться.

Проехали мимо домиков, складов, а потом я увидел и саму зону — да, реально цитадель. Остановились на стоянке. Техника, кстати, внушала. БТРы, БМП и даже пара Т-90 там стояли. Ну а что, могут себе позволить.

И нас вышла встречать целая делегация. Я выбрался из машины, остановился, оглядел народ. Есть тут Мансур?

Мне описывали его в свое время, но никого подходящего под описание я не увидел. Среди встречающих больше всех выделялся мужик, здоровенный, плечистый, чуть ли не в полтора раза больше меня. Одет, кстати, в горку, в камуфляж. Охотник, блин, или рыболов.

На самом деле ясен хуй нет. Какой-то очередной местный начальник. А об этих я не то чтобы много и знаю. У них тут скорее что-то вроде федерации, пусть и президент один, вот я и не в курсе. Про Белогорских знал, про Кировских разобрался, а тут Керченские, получается.

Но Мансур где-то тут. Должен быть где-то здесь.

Сергеев вышел, обошел машину и выволок из нее пленного. Подтащил к встречающим, как-то выпрямился, будто больше стал. Но воинского приветствия совершать не стал. Хотя этому я не удивился бы.

— Привезли? — спросил тот самый, огромный.

— Привезли, — кивнул Сергеев. — Вот он самый. Взяли тепленьким. А всех остальных разъебали. Мои там сейчас разбираются, что и как. Но, похоже, партизан больше на острове нет. Все как Мансур и хотел.

— Хорошо, — здоровяк кивнул кому-то из своих, и они сразу же подхватили пленного под белы рученьки и повели куда-то в сторону. — А вы отдыхайте. Вас разместят, позовут, если что.

Так. Я не понял. Это как? Почему сразу к главному не проводят? Я как-то не этого ожидал от них, думал, что сразу в оборот возьмут. Но вместо этого отдыхать отправляют. Да еще и непонятно куда.

— Пойдемте, господа, — проговорил один из оставшихся встречающих, плюгавенький мужичок, плешивый уже совсем. Но при этом, что удивительно, гладко выбритый. На профессора какого-то похож, не на сидельца.

Он двинулся куда-то в сторону, а Сергеев сделал несколько шагов за ним. Потом повернулся ко мне и спросил:

— Серег, а ты чего встал? Пошли!

Он себя явно чувствовал себя, как рыба в воде. А я потерялся. В целом я думал, что все будет иначе. Что нас сейчас приведут к Мансуру, а потом я попытаюсь его убить.

Я умирать шел. А тут получалось, что смерть откладывается по каким-то совсем непонятным мне причинам. Странно как-то даже.

Но мне не оставалось ничего кроме как двинуться за ними. Догнав Сергеева, я чуть придержал его, чтобы плюгавый прошел вперед, а потом спросил:

— Серег, а что это такое-то? Почему нас сразу к Мансуру не ведут?

— Да не боись ты, — он усмехнулся. — Получишь ты, что тебе причитается. И о твоем участии и успехах я уже все рассказал. Да и сам он про твои подвиги в Феодосии наслышан, и будь уверен, ничего не забыл. Он вообще ничего не забывает.

— А куда нас тогда? — я по-прежнему ничего не понимал.

— Ну так не станет он нас сразу после боя встречать. Сперва обмоют, накормят. В баньку сходим. А потом уже к нему. Педант он, понимаешь? Но человек мощный…

Я вообще ничего не понял, но решил промолчать. Если надо подождать, то будем ждать. Пусть обмывают и кормят, тем более, что у меня с обеда маковой росинки во рту не было. Привычка не нажираться перед боем — дело такое. Особенно когда есть возможность, что не сразу убьют, а в госпиталь отвезут. А госпиталь тут есть.

Повели нас по дороге, и достаточно скоро прямо к домам. Да, при ближайшем рассмотрении оказалось, что они действительно новые, кое-где еще потеки раствора можно было разглядеть. А вот окна старые, пусть и пластиковые. Их, похоже, в домах снимали, а потом уже сюда ставили.

— Не нравится мне все это, — пробурчал я себе под нос.

Сам к себе обращался, но Сергеев это услышал:

— Да не боись ты, блин. Мы ж герои! И никто не тронет тебя. Ты ж свой. Наш, товарищ.

Тамбовский волк тебе товарищ, блядь.

Мы прошли мимо ряда домов, а потом плюгавый подошел к одному из домиков — человеческого крыльца у него не было, только бетонный кубик, явно залитый через опалубку, достал из кармана ключ и открыл дверь. И даже посторонился, пропуская внутрь.

Я вошел следом, но как-то опасливо.

Хотя внутри все оказалось нормально. Прихожая, даже со шкафом стенным, пусть явно тоже привезенным откуда-то. Сергеев принялся снимать ботинки, я сделал то же самое, и мы прошли дальше в большую студию. Были и двери, ведущие в комнаты.

— Белье в шкафах, — проговорил плюгавый. — Чистую одежду скоро принесут, вашу в стирку заберут. Вы что предпочитаете?

— Уж не робу точно, — проговорил я.

Плюгавый расхохотался, высоко, визгливо. Хотя, что-то подсказывало мне, что он смеялся бы в любом случае, даже если бы я пошутил про его мать. Есть такая порода людей — прирожденные лакеи. Не любил я таких никогда. А про этого даже не понять — раб он или свободный.

— Форму мне принесите, военную, — сказал я. — Пятьдесят шестой размер.

— Конечно-конечно, все будет в лучшем виде, — закивал он. — Еду тоже скоро принесут. Баня топится, через час будет готова.

Повернулся и вышел, прикрыв за собой дверь, причем сделал это практически бесшумно, как будто хлопком побеспокоить нас боялся.

Что, блядь? Да ну бред какой-то творится, еда, баня. Что вообще происходит?

У меня шаблон сломался окончательно, но я решил плюнуть, и просто уселся на диван, автомат на колени положил. А вот Сергеев в действительности принялся разоблачаться: стащил с себя китель, аккуратно повесил его на спинку стула. Потом снял ремень с кобурой. Я почему-то подумал, что даже ствол у него табельный до сих пор.

Повернулся ко мне, увидел, что я сижу на диване, и брови его взлетели вверх:

— Ты чего? — спросил он. — Чего расселся? Раздевайся давай.

— Бля, я не понимаю, что происходит, Серег, — сказал я. — Мы с тобой решили, считай, главный головняк Мансура. И вместо того чтобы сразу нас к себе позвать, вопрос решить, они нас в дом этот тащат. И баню собираются затопить. Я не понимаю, как этот человек вообще мог власть на острове взять? Если он вместо того чтобы быстро вопросы решать…

— Тебе не терпится что ли? — хохотнул мент. — Да мы герои, говорю же. И нас уважить надо. А когда нужно быстро решения принимать, Мансур это делает, уж поверь мне. А сейчас, типа… Ему время нужно. С Часовым поговорить, все выяснить. Потом будет казнь, я уверен, тоже прилюдная. А потом банкет, на который нас уже позовут.

— Он себя феодалом средневековым вообразил что ли? — вспомнилась мне аналогия из прочитанных в детстве книг. — Типа так?

— Ну да, — усмехнулся Сергеев. — Я как-то не задумывался об этом, но на самом деле похоже.

— Ладно, бля.

Я поднялся, стащил с шеи ремень автомата, огляделся в поисках, куда его можно положить. Решил к кухонной стойке, чтобы в случае чего его можно было быстро взять. Потом вытащил из кобуры пистолет, его на стойку по той же причине.

Почистить бы надо, пострелял все-таки. Но ладно, потом. И уж если этот плюгавый пришлет кого-нибудь чистить мое оружие, я ему точно по ебалу дам. Потому что он только мой, и больше никому я этого не доверю.

Снял разгрузочный жилет, и бросил его в кресло. Потом расстегнул броник, стянул, остался в одной форме. А ведь реально пахнет от меня, вспотел. Может этот Мансур запахов не переносит?

Но на самом деле сходить в баню было бы неплохо. Расслабиться немного. Только вот что потом будет?

Сергеев уже успел раздеться до трусов, уселся на кресло и взял со столика какой-то глянцевый журнал. Принялся листать. Они тут даже журналы положили, как в какой-нибудь частной клинике, чтобы люди могли время скрасить. Как будто сейчас не все в свои смартфоны уткнулись.

— Вот странное дело, да, — проговорил он. — Сейчас что угодно можно в интернете найти, а журналы и газеты все еще выпускают и читают. Я один раз себя знаешь на чем поймал?

— На чем? — спросил я, расстегивая молнию на форме.

— Я как-то сидел у стоматолога в очереди и журнал листал. Там пейзаж с Байкала был, мне понравился очень. Смешно как-то даже, но я по нему два раза тапнул, а потом долго не понимал, почему лайк не ставится.

— Смешно, — ответил я, хотя мне было вообще не до смеха.

Потом в действительности принесли еду. Причем не консервы. Свежее мясо, овощи какие-то, все на гриле. И чай какой-то из степных трав. Я его пить сперва не хотел, потому что под непривычный вкус можно замаскировать вообще все, что угодно.

А вот мент ел, пил и нахваливал только. Он вообще вел себя так, будто оказался дома. Меня обуревала паранойя, а ему вообще хоть бы хны.

Хотя может быть, так оно и было. Возможно, что он в действительности оказался дома. Все-таки вокруг были его люди, это для меня они были чужие.

Мне кусок в горло не лез, но я заставил себя сожрать несколько кусков шашлыка. Он, как назло, оказался идеальным, даже лучше, чем у Арсена. Овощи и грибы были тоже очень вкусные.

Потом все-таки захотелось запить, так, что я употребил чашку чая. Не знаю, было в него что-то добавлено, но меня все-таки немного расслабило. Но не совсем — просто тело стало каким-то тяжелым, однако мозг при этом оставался ясным. И он однозначно сигнализировал об опасности.

Потом пришел плюгавый и сказал, что проводит нас в баню. Одежды чистой так и не принесли, хотя грязную он забрал. Так что пройтись по улице пришлось прямо так, в трусах. Благо недалеко.

Баня оказалась скорее сауной. Здание из тех же пенобетонных блоков, а вот внутри все обшито досками, причем тоже свежая постройка — пахло смолой. Была парная и отдельные помещения, к моему удивлению с массажными столами.

Мент уверенно открыл холодильник, достал из него две банки пива, одну из которых сразу же бросил мне. Я открыл рефлекторно, после чего мы вошли в парную. Сергеев уселся на полку, повыше, я же остался внизу. Не хотелось мне лезть наверх, хотя помыться было бы не лишним. Когда я мылся в последний раз, когда у меня было время? Когда я был не в крови, и в дерьме? То-то и оно.

Мент с шипением открыл свою банку, отсалютовал мне и приложился. Я тоже открыл и сделал несколько глотков. Все тот же Крым, но в холодном виде он заходил гораздо лучше.

А они тут устроились. Действительно неплохо, что еще скажешь. Поселок этот, баня опять же. Да, живут же люди.

Сразу видно — новый мировой порядок стоят, не иначе. Ну а чего я хотел, у этого Мансура наполеоновские планы.

Но мне все еще было неуютно тут. Что-то подсказывало, что, прячась в домике, заминированном со всех сторон, я чувствовал себя лучше. А еще привычнее, наверное, мне было бы в окопах.

Но так уж получилось, что я тут. И с этим ничего не поделаешь.

— Хорошо здесь… — проговорил мент. — Ну скажи же, хорошо, Серег.

— Ага, — ответил я.

Особого энтузиазма по поводу всего этого в голосе у меня не было, но Сергеев, очевидно, был настолько рад своему успеху и почестям, с которыми нас принимают, что не обратил на это внимания. Он снова приложился к банке, откинулся на доски, вытер пот со лба — здесь было достаточно жарко. Все-таки сауна.

— Ничего, — сказал вдруг он. — Мы и у себя в Кировском такое построим. Надоело мне в этой общажной комнате. Дома свободные есть, чего бы не занять? — он ухмыльнулся и добавил. — И тебе тоже достанется. Чего грустишь-то, Серег?

— Да не, нормально все, — ответил я, выпил еще немного пива. — Просто… Как-то странно для меня все это. Непонятно, если честно.

— А что именно непонятно-то? — спросил мент.

— Да не знаю, — ответил я. — Все уже сказал.

— Раз ты внизу сидишь, поддай немного. Хочется, знаешь, пропотеть.

Ну, мне несложно. Я подошел к большой бадье с водой, взял ковшик, набрал немного. А потом плеснул на камни. В последнюю секунду успел отшатнуться, чтобы меня самого не ошпарило. Струя горячего пара ударила во все стороны, и сразу же стало еще жарче.

— Хорошо, — проговорил Сергеев и закрыл глаза. Снова вытер пот со лба.

Я подумал немного, и тоже полез на полку. Согнул колени, сложил на них локти, закрыл глаза. Огонь, вон, слышно, как гудит. И действительно жарко. И нас двое всего. Я бы не удивился, если бы кто-то еще из местных начальников сюда пришел. А так мы только вдвоем.

Блядь, до чего же это все странно.

И стоило мне об этом подумать, как дверь сауны открылась, и в нее ввалились две девчонки. Одна — повыше, с длинными кудрявыми светлыми волосами. Вторая — пониже и поплотнее, причем достаточно мускулистая, скорее всего, раньше каким-то спортом занималась. У этой волосы темные и короткие, мужская стрижка, я бы сказал даже.

— А вот и мы, — проговорила та самая, с короткой стрижкой. — А вы нас заждались, наверное?

Рабыни? Хрен знает. На лицах улыбки, голоса тоже задорные, так что с первого взгляда даже и не подумаешь. Хотя, может быть, рабыни, которые полностью свыклись со своим существованием. И при этом в какой-то мере полюбили свое положение. Им ведь не приходится землю копать, камни таскать или раствор месить.

Молодых и красивых специально выбрали для услаждения взглядов начальства. И не только взглядов. Интересно, а средневековые мыльщицы наслаждались своим положением?

Не знаю. В последнее время мне все чаще и чаще мысли о средневековье в голову приходят. Может быть, мы рано или поздно к нему и придем?

— Спускайтесь уже, хватит там сидеть, — та, что поплотнее, проговорила нам приказным тоном. — Мыть вас будем.

— Ты какую хочешь? — ничуть не стесняясь девчонок, повернул ко мне голову мент.

Я только повел плечами. Мне, мол, без разницы. Если честно, ни «вишенки» первой, ни тугие сиськи второй у меня никакого возбуждения не вызывали. Все, я перегорел уже ко всему этому, оно меня просто не интересует.

— Тогда я черненькую возьму, — решил мент и решительно полез вниз.

Они вместе двинулись в соседнее помещение, а мне это делать не хотелось. Если честно, то мне больше хотелось остаться здесь одному, наедине с собой. Или вообще свалить, что еще лучше было бы.

Может быть, так и сделать? Найти Мансура и прикончить его? А как я найду-то его? Да и у меня сейчас не то, что оружия, но даже одежды нет.

— Да слезай давай, чего ты сел, — проговорила вторая, уперев руки в бока. — Пошли, давай.

Выдохнув, я слез с полки, и мы двинулись в соседнее помещение. Там оказалось несколько бадеек с водой, и в одну из них уже залез мент. А черненькая наливала туда из кувшина воду.

Мне не оставалось ничего, кроме как залезть во вторую из тех, что была полной.

Тут степь. Воды практически нет, кроме как совсем глубоко, в скважинах. А они огромное ее количество тратят на бани, на вот эти вот помывки. И это когда большинству людей даже вместо нормального душа приходится обходиться влажными салфетками.

Вода была прохладной, уже остыть успела. Светловолосая подошла ко мне, спросила:

— Может быть, погорячее надо? — потрогала воду ладонью.

— Нет, — ответил я. — Мне без разницы.

— Хорошо, — он явно обиделась, но ничего говорить не стала.

Отошла, но скоро вернулась с кувшином.

— Наклонись, я тебе на голову полью.

Я исполнил ее пожелание. Струя теплой воды полилась на голову. Нормально. Висок уже почти зажить успел, так что вода ему по барабану. Через несколько секунд это прекратилось, и мне на голову легли руки. И стали умело размазывать по ней мыльную пену.

Банное мыло, дегтярное, я по запаху сразу его узнал. Было приятно, мылили мне не только отросшие волосы, но и бороду, и даже уши хорошенько помыли. Наверное, в другой ситуации я бы вообще растаял бы в ее руках. Но не сейчас. Сейчас не смог.

Справа послышался хохот. Я открыл глаза, повернулся, и увидел, что мент нагло притянул девчонку к себе и лапает ее за грудь. А та вроде бы и неплохо.

Естественно мыло сразу же попало в глаза, защипало. Я зачерпнул ладонью, брызнул себе в лицо. Потом еще раз и еще.

А потом девчонка, имени которой я даже не узнал, стала смывать с меня воду.

— А теперь поднимайся, — проговорила она. — Намылю тебя хорошенько.

А потом, после помывки, после того, как нас вытерли полотенцами, мы отправились в помещения, которые располагались до предбанника. Эта оказалось что-то вроде зоны отдыха, только с полноценными массажными столами, которые тоже, скорее всего, вывезли из какой-то клиники.

Меня уложили на него, на живот, намазали маслом, и девчонка принялась растирать меня руками. Умело достаточно, может быть, и до этого какой-нибудь медсестрой по массажу была. А может быть, уже потом научили.

— Какие у тебя шрамы, — томно протянула она.

Мне вспомнилось другое. Как-то же самое говорили Лика и Саша. И на душе стало совсем погано. Вот почему мне просто не дают умереть? Почему не дают закончить задуманное? Почему все это тянется, как какая-то ебаная пытка?

Я хотел сгореть, но завершить задуманное. А теперь это все отодвигается и отодвигается. Сперва ужин, а потом баня.

Руки у нее были умелыми, она прорабатывала каждую мышцу. Нет, все-таки, наверное, до этого училась.

— Вот этот от чего? — спросила она ткнув меня в плечо.

— Не помню уже, — соврал я. Так-то я помнил почти каждое свое ранение. Теперь помнил.

— А вот этот, на голове? Он совсем свежий, кажется.

— Это пуля, — ответил я. — Такое бывает, когда пуля пролетает впритирку. Надеюсь, что ты никогда этого не испытаешь.

Она вздохнула, но ничего не сказала. Можно было на самом деле расспросить ее о том, как они здесь живут. Как у них вообще обстоят дела. Но я не стал. Не до того как-то.

Минут через пятнадцать, она проговорила:

— Переворачивайся.

Я послушался, перевернулся. Пусть делает вообще что хочет. Она обошла меня, встала у головного конца кушетки, наклонилась, из-за чего ее небольшая грудь оказалась возле самого моего лица, и принялась разминать челюсть.

С этим я столкнулся вообще впервые в жизни, хотя что-то подсказывало мне, что на массаж я раньше ходил. Было больно. Да, именно что больно. Оказалось, что мышцы моего лица очень напряжены.

— Ого, — проговорила она. — Я такого никогда не видела. Похоже, что ты постоянно злишься, сжимаешь челюсти.

Я снова ничего не ответил. Боль прошла, наверное, через минуту, а она перешла к щекам, ко лбу. И так пока не закончила с лицом.

Потом девушка обошла меня и залезла на стол, уселась на бедра, и принялась разминать грудные мышцы. Посмотрела на послеоперационный шрам на животе. По нему понятно было, что это не аппендицит.

Из соседнего помещения послышались охи и вздохи. Очень томные. Понятно, мент и черненькая закончили с массажем и перешли к основному действию.

Блондинка прошла ладонью по моей груди, животу, дотронулась до хозяйства, после чего спросила:

— Хочешь, я тебе продемонстрирую секретную технику?

Было понятно, на что она намекала. И тут я не выдержал.

— Слезай, — приказал.

— Чего? — она удивилась, ее глаза расширились.

— Слезай, повторил я.

Приподнялся, подхватил ее под ребра и помог слезть. Встал сам, подошел к двери, на которой висело полотенце, взялся и принялся стирать с себя не впитавшееся масло.

— Тебе не понравилось? — как-то даже обиженно спросила она.

Я ничего не ответил. Вышел, потом покинул само здание и двинулся к домику, где нас разместили.