Лич на стажировке. Часть 1

Глава 1. Маленькая большая разница

Действия копошившихся неподалеку селян интриговали. Заготовленное ими количество дров было достаточным для запекания барашка или кабанчика, но никак не для сожжения дотла лича вроде меня. Видимо, в первом деле у них было опыта куда больше, чем во втором. Или просто не успели собрать нужное количество, что более вероятно. Медленно поворачивая голову, я сосредоточилась и по аурам пересчитала будущих смертников: пятеро взрослых рядом, на поляне, и в рощице неподалеку шебуршат валежником еще двое мальчишек. Если сосредоточиться, смогу убить всех одним махом.

– Между прочим, ты их защищать должна, – в голосе Альда сквозила усмешка. Сложившаяся ситуация его явно забавляла.

– А они – уважать меня и почитать всячески, аки защитницу и благодетельницу, – активировать заклинание речи для разговора с голосом в своей голове – такая себе идея, поэтому я предпочла выразительно подумать.

– Кто ж тебе виноват, что ты слишком похожа на тех, кого должна уничтожать…

Действительно, кто ж мне виноват, что я – скелетированный лич. Пора бы уже привыкнуть к тому, что стоит ненадолго уйти в себя после неудачной телепортации, как кучку моих костей находят, заворачивают в мой же плащ и несут на костер, посчитав обычным скелетом. А с безмозглыми костяшками разговор короткий: если рядом нет некромага – руки в ноги, и к ближайшей заставе, где он есть. А если заставы рядом нет – приложить скелета чем-то тяжелым, чтобы раздробить побольше костей, а потом сжечь дотла эту гремящую и щелкающую челюстями кучку. Огонь – лучшее средство против любой нежити, это в наших краях каждый ребенок знает. Интересно, их вообще не смутило то, что я уж слишком спокойно лежу?..

– Ты бы сказала им хоть слово, что ли… Вдруг они знают, что обычная нежить не разговаривает.

– Ага, и сожгут, как необычную…

Но идея показалась мне неплохой, хоть в перспективность ее верилось с трудом. По крайней мере, в предыдущие три раза не помогло. С другой стороны, убить их я всегда успею. Что ж, попробуем…

– Вы меня сжечь собрались, что ли?

Молодец, Шиза, идеальное начало беседы. Находившийся рядом мужичок, похоже, посчитал так же. Осторожно пятясь от меня, он вытащил из-за пояса топор и крепко сжал рукоять в руках. Наверное, все-таки надо было сначала поздороваться.

– Если вы не заметили, я – некромаг, вообще-то…

– Ку-у-уль, слышь, тут скелетина собралась и заговорила!

Будь у меня уши, от басовитого ора мужика с топором их наверняка бы заложило. Все-таки, есть преимущество в том, что возможность видеть, слышать и говорить мне уже полгода обеспечивает магия.

– Так дай ей обушком по темечку, шоб не рыпалась, делов-то… – отозвался один из возившихся неподалеку селян. Перекладывая хворост с места на место, сам он подходить ко мне явно не спешил.

– Та она какая-то бешена, некромантом себя кличет, – уже потише буркнул мужик, глядя на меня и явно прикидывая, как бы половчее приложить обухом. – Думашь, правда из этих?..

– Та хто ж их знает-то, – видимо, селянин таки набрался храбрости, так как подошел посмотреть и сопроводил свои слова смачным плевком. Промазал. – Засели в своих хворпостах, не дозовешься, как надобно… А как срок платить оброк – так и тутаньки, день в день.

– Бесполезно, – Альд вздохнул. – Никакого уважения и понимания ситуации.

– А я говорила.

– Справишься? Их восьмеро. Попробуй договориться.

Ага, похоже, у кого-то из нас двоих проблемы со счетом.

– Отпущу тех, кто не будет кидаться.

– Сомневаюсь, что они сделают правильные выводы.

– Сдохнут и без моей помощи, возможностей для этого…

Наш внутренний диалог был прерван самым бесцеремонным образом – в мой череп врезался обух топора. Не знаю, куда целился мужик, видимо, в лицо. Но удар пришелся в лобную кость, из-за чего от левой глазницы откололся кусок и провалился внутрь черепной коробки. Сам селянин в следующий миг просто и незатейливо осел рядом со мной нечленораздельно булькающей тушкой. Ничего личного, но это была моя любимая косточка. Верно расценив случившееся, второй мужик шустро отскочил на несколько шагов.

– Убивать обязательно было?

– Имею право. Не думаю, что все ограничилось бы черепом.

– Можно же оглушить…

– Итак… – последнюю фразу подселенца я оставила без ответа и переключила свое внимание на селян. Зловеще пощелкала челюстью и активировала заклинание полета – подняла свое скелетированное тело в воздух и придала ему вертикальное положение.

– Ты еще огоньки в глазницах зажги…

Проигнорировав издевку в голосе своего внутреннего собеседника, я продолжила вещать.

– Знаете ли вы разницу между некромагией и некромантией?

Оторопевшие мужики попеременно смотрели то на меня, то на павшего товарища. Ну да, обычные скелеты не летают и не разговаривают. А мой неудавшийся упокоитель – уже без пяти секунд зомби. Невидимое обычному глазу буро-зеленое свечение тут же охватило тело селянина, даже в смерти продолжавшего цепляться за топор. Скоро встанет.

– Не знаете, – очевидный вывод. – Так я вам покажу.

– Рискуешь.

– Знаю, не отвлекай.

Мужики стали потихоньку отходить. Очевидный и более предпочтительный для меня маневр. Было бы хуже, реши они на меня разом броситься. Хуже для них, конечно же. Но лишние мертвецы и мне были без надобности – самой же потом и упокаивать. Но им захотелось жить, что меня вполне устраивало.

Тем временем свежевосставший зомби, продолжая держать в руках топор, зашевелился и попытался подняться. Пока не прошел период первичной неуклюжести – нужно было действовать.

– Вот это, – веско произнесла я, кладя скелетированную ладонь на макушку усевшегося мертвеца, – некромагия.

Белесая вспышка, и мужик снова рухнул на землю. На этот раз – мертвее некуда. Судя по изменившимся лицам селян, они начали что-то понимать. Что именно – это уже другой вопрос.

– Некромантию на нем я, к сожалению, уже не смогу показать, – будничным тоном произнесла я. – Тела восставших для этого не годятся, из-за… изменений во внутренностях. Страдает точность предсказания, знаете ли. Но если хотите… – я пощелкала челюстью и придала своему голосу чуточку зловещести, – можете подходить по одному. Обещаю – это будет быстро и не больно. Ну почти. Заодно узнаю, в какие гребеня меня занесло на этот раз…

– Милсдарь-некромант, помилуйте! – первым здравый смысл проснулся в плевуне-мазиле. Бухнувшись на колени, он заломил руки перед собой. Остальные мужики втянули головы в плечи и сделали еще пару шагов от меня.

– Милсдарыня, – по привычке поправила я.

– Милсдарыня… – тут же исправился коленопреклонный селянин. – Мы ж не со зла, хто ж знал, что вы – наша спасительница. Мы звали-звали ваших сородичей, да никого не дождались, заперлись они в своем хворпосте наглухо… А у нас неспокойно – жуть просто. Кажну ночь мертвяки вылазят, частокол шатают, под окнами воют. Вот и вас как нашли – подумали, что опять зараза эта клятая выпозла, а заползти до света не успела… Ну и решили – того… Сжечь. Пока не оклемалась и ночью не пришла.

Селянин зыркнул на мужиков, те с обреченным видом хлопнулись на колени позади него. Похоже, он был старостой или кем-то вроде того. В общем, главным. Продолжая причитать, он принялся перечислять кто, когда и сколько раз восставал за прошедший лунный месяц. Звучало удручающе. Судя по всему, приставленный наблюдать за этими землями штатный некромаг не справлялся со своими обязанностями. Возможно, даже по уважительной причине в виде смерти.

– Нужно помочь.

– Тебе мое тело надоело? Если что, я не держу, вали куда хочешь, – мысленно огрызнулась я. – Это работа для местного штатника. Я, конечно, молодой и талантливый специалист, но пока без опыта. Моя задача сейчас – добраться до заставы и устроиться на стажировку.

– Одно другому не мешает, – философски заметил Альд. – Сначала – на заставу, тем более, она явно где-то поблизости, судя по словам твоего собеседника. А потом – сюда, для наведения порядка. Молодым специалистам полезно заниматься полевой работой.

Крыть было нечем, кроме пары нецензурных выражений. Но даже они слабо передавали всю суть того, что я подумала об идее своего подселенца. Если здесь дела действительно настолько плохи, насколько рассказывает этот мужик, о моем первом задании можно будет догадаться даже без сеанса некромантии. Вот только шансы на упокоение как-то великоваты, а оно не входит в мои планы на обозримую вечность. Только кто ж меня спрашивает-то?

– Где ближайшая застава?

Селянин часто заморгал.

– Хворпост? Там.

Неопределенный взмах руки сократил количество возможных направлений с восьми до четырех. Уже что-то.

– А точнее?

– За леском, – мужик указал на чахлую рощицу за моей спиной, – дорога. Если идти по ней вслед за солнышком, она и приведет.

На запад, что ли? Ладно, разберусь на месте.

– Как далеко?

– Доль… Это сынишка мой, шустрый малец, – щербато ухмыльнулся мужик, – если на рассвете выбегает, то до заката успевает воротиться.

– Странно.

– Что именно? – не то, чтобы я не подозревала, что имел в виду Альд, но на всякий случай решила уточнить.

– Полдня пути от заставы и свободно разгуливающие неупокоенные. И куда же тебя занесло…

– Мне самой это интересно, и если ты помолчишь, то может быть даже узнаю.

– У меня есть определенные мысли на этот счет, но… Так уж и быть, не буду мешать.

Подселенец согласился подозрительно быстро. Наверняка это была уловка, но я решила на нее не поддаваться. Все равно же скоро не выдержит и сам сообщит. На меня же пока продолжали смотреть четверо селян и один труп. В рощице за моей спиной зашелестело. Точно, еще же двое мальчишек было. Наверняка притаились и наблюдают. За шелестом последовал хруст, и по округлившимся глазам старосты я поняла, что что-то не так.

Увернуться от удара было несложно. Сложнее было, отлетев в сторону, попасть проклятием в спину молодого упыря. Мелкий и подвижный, он врезался в тело мужика с топором и, ухнув, шустро развернулся в мою сторону. Но замедление действовало безотказно, давая мне возможность рассмотреть новое действующее лицо. Вот и один из мальчишек явился.

– Второй умирает, – любезно подсказал Альд.

– Кости Суртаза! Два упыря и еще четыре в перспективе – я не потяну.

– А ты попроси хорошенько, – покровительственная усмешка, явственно слышная в голосе подселенца, бесила до жути. Но ситуация становилась отчаянной, отыграюсь потом.

– Альдауар, пожалуйста, не злоупотребляй моим телом, – холодно ответила я, вместе с тем прикидывая, чем бы влепить упырю по его оскаленной морде. Тот замер, принюхиваясь и будто бы выбирая, на кого напасть первым: попытаться обезвредить меня или же рискнуть и полакомиться свежей человечинкой. Селяне, осознав случившееся, насупились, поднялись с колен и подоставали топоры.

– Не о том просишь, – весело отозвался Альд. – Ну да ладно, смотри и учись…

Последние слова подселенца выгнули мое скелетированное тело дугой прямо в воздухе. Непередаваемое чувство – как от удара обоими локтями, коленями и мизинцами на ногах одновременно. Кто испытывал такое – не забудет никогда. Являясь личем, я вроде бы как и не должна чувствовать боли, но ощущения уж очень похожие на прижизненные. К этому невозможно привыкнуть.

Альд же, получив мое тело в свое распоряжение, горделиво выпрямился и взлетел чуть выше. Такое происходило каждый раз, из чего я сделала вывод, что при жизни он был довольно высоким. Ничего не значащая мелочь, но что еще делать, кроме как размышлять о всяком, пока моими костями управляет кто-то другой.

Упырь уже рванул к селянам. Это он зря. Альд прошипел заклинание, по моему телу прошла волна силы. Громко чем-то хрустнув прямо в прыжке, нежить взвыла и безвольным кулем приземлилась мимо своей цели – старосты. Тот оказался не промах: метким ударом топора мужик отсек упырю голову и со злостью пнул ее, отбрасывая далеко в сторону. Все равно тело, если его не сжечь, рано или поздно найдет потерянную часть и прирастит обратно. Вот только с переломанными, а теперь еще и с отрубленными руками и ногами это сделать будет куда сложнее. Остальные селяне сориентировались довольно быстро.

– До-о-оль! – рявкнул староста, крутя головой из стороны в сторону в надежде услышать ответ.

– Второй мальчишка – его сын, – Альд решил констатировать очевидный факт. Благо, сделал он это, уже направляясь к подлеску, откуда выскочил упырь. Слабая красноватая аура ребенка просвечивала сквозь редкую зелень листвы.

– Ты сможешь ему помочь?

– Не уверен.

– Добьешь?..

Подселенец ничего не ответил. Мои скелетированные руки осторожно раздвинули тонкие ветви, и я безмолвно ахнула от увиденной картины. Мальчишка, судя по всему – без сознания, лежал распластавшись, с развороченным животом. Земля под ним сплошь пропиталась кровью, и я невольно удивилась, что ребенок был все еще жив. Сзади хрустнули ветки, и Альд повелительно вскинул мою руку, приказывая селянину остановиться.

– Если хочешь, чтобы он выжил, – не оборачиваясь, прошелестел он, – отойди и отвернись. Чтобы ты ни услышал – не оборачивайся. Других это тоже касается.

– Ты же сказал, что не…

– Замолчи.

По изменившемуся тону Альда я поняла, что замолкнуть – действительно самое время. Тихо переговариваясь и настороженно озираясь, мужики увели старосту. Поверили, не стали пререкаться.

Подселенец уже опустил мое тело на колени рядом с умиравшим мальчишкой. Он действительно был без сознания, так что обошлось без криков даже тогда, когда мои руки, охваченные мягким зеленоватым свечением, погрузились в его внутренности, сращивая, упорядочивая и укладывая все правильно. И пока Альд без остановки, бессчетное количество раз шептал исцеляющее заклинание, я безмолвно молила Первого Некроманта о милости к этому ребенку. Ну и для нас сил попросить не забыла – чтобы их хватило на исцеление ран и чтобы моему телу не рассыпаться кучкой костей при этом.

– Вот и все.

– Он… – осторожно начала я, – живой. Живой! Альд, ты…

– Теряю контроль, – безэмоционально прервал меня подселенец. – Готовься…

Меня снова выгнуло дугой, но возвращение законной душе контроля над связующими чарами всегда проходило не так болезненно.

– …объяснять им, как ухаживать за мальчишкой в ближайшие несколько дней, – закончил Альд.

– Да, поняла я, поняла, – пощелкав челюстью, я поднялась в воздух, прикидывая, обо что вытереть окровавленные руки. Не то чтобы это доставляло какие-то неудобства, но неподготовленные зрители могли понять это неправильно. Опомнившись, я добавила: – Спасибо.

– Зря я, что ли, целителем был до пришествия Суртаза, – голос подселенца звучал устало и совсем чуточку самодовольно. – Хотя до последнего думал, что он умрет. Повезло парню, главное теперь, чтобы дома не угробили. Зови старосту.

Пришлось потратить несколько мгновений на то, чтобы вспомнить его имя.

– М-м-м… Куль? – неуверенно позвала я.

Верно вспомнила, селянин тут же вскинулся. Но, помня о приказе Альда, не обернулся. Молодец.

– Милсдарыня?

– Иди сюда, жив твой сын.

Увидев окровавленную меня, староста замер, остальные мужики напряглись. Я плавно отлетела в сторону, открывая их взглядам распростертое на земле тело – в окровавленной и разодранной одежде, но при этом совершенно невредимое.

– Доль… – выдохнул староста и, уже не обращая на меня никакого внимания, ломанулся к ребенку.

– Неделю из кровати не выпускать, – менторским тоном начала я перечислять, – обильно поить, кормить сытно, но не чрезмерно.

– Ох, мамка нам устроит, сына…

Не знаю, слышал мои слова староста или нет, но шелест и хруст на поляне напомнили мне о незаконченном деле. О втором мальчишке, которому не так повезло.

– Жаль пацана, – будто прочитав мои мысли, пробурчал один из селян, перехватывая топор поудобнее и разворачиваясь на шум. – Что родичи его сгинули, что сам…

– Сирота? – даже в посмертии мое любопытство осталось со мной.

– Да, – вздохнул другой мужик. – Батю его по весне упырь в клочья порвал в поле, мать захворала с горя и к лету – того… Благо, хоть некроманта позвать успели, не встала. Мальчонка с Долем дружил, вот Куль и приютил его. Да видно, коль счастья на роду не написано, так и спасу нет…

– Спроси, сколько их было, когда они собирались тебя сжигать, – неожиданно произнес Альд.

– Так все же здесь, – недоуменно отозвалась я. – Пятеро взрослых и двое мальчишек. Ну, с учетом мертвых.

– Спроси.

– Раз ты настаиваешь… – и добавила уже вслух, обращаясь к мужикам: – Сколько вас было, когда вы собирались меня сжечь?

Судя по всему, мой вопрос стал для селян такой же неожиданностью, как и настойчивая просьба Альда – для меня. Они замерли, переглядываясь. Шорох и хруст со стороны поляны стал еще более отчетливым. В моем отсутствующем сердце шевельнулось неприятное предчувствие.

– Семь, – отозвался староста за моей спиной.

– Восемь, – отчеканил Альд.

– Смысл им меня обманывать?

– Понятия не имею. И этот восьмой…

Подселенец прервал собственную же фразу настолько забористым сочетанием шипящих и свистящих звуков священного языка, что я даже не сразу поняла, что вызвало такую его реакцию. А когда поняла, то осознала – дело принимает совсем уж отвратительный оборот.

Хоть Альд и оказался прав, селяне тоже не врали. Восьмым оказалось существо, чье появление на поляне мне хотелось бы видеть меньше всего.