Лидер Культа. Том I

Глава 10

— Я всегда заканчиваю начатое, — я киваю на ухмыляющегося Хобби. — Оставьте этого шакаленыша и чешите отсюда, пока не поздно.

— Следи за базаром, мразь! — вспыхивает шакаленыш, не рискуя высовываться из-за спины своего старшего. — Моя братва тебя на куски порвет! Отвечаю, ты допры…

— Пасть на ноль, Хобби, — ставит того на место глава банды. — Ты либо храбрец, либо глупец. Оглянись!

Последнее уже в мой адрес. Полтора десятка отморозков на слова своего старшего переглядываются, усмехаются, грозят оружием.

— Что ты вообще можешь сделать, чмо? — выплевывает главарь.

Хобби поддерживает старшего шакальим смехом. Вскоре к нему присоединяются и товарищи.

Этот черт мог бы забыть о произошедшем, наплести своим браткам любую ерунду. Но вместо этого он решил накидать дерьма на вентилятор.

А я, урожденный гений, доверился неосвоенной божественной способности и пустил важное дело на самотек. Если я сегодня выживу, то больше не допущу подобной ошибки.

Вместо остроумного ответа бандосу я пользуюсь моментом и нахожу взглядом самого, на вид, слабого бойца.

Рывок, хук в челюсть, проход свободен.

Срываюсь на бег, но, ожидаемо, мне в бедро, заставляя оступиться, прилетает чья-то дубинка. А следом кто-то хватает за рубашку и дергает назад.

Бью кулаком наотмашь, кажется, попадаю в кого-то. Но в ответ получаю сразу два удара: поддых и в скулу. Отбиваюсь, как могу, успеваю завалить троих прежде, чем на землю валят уже меня.

Закрываю голову и начинаю кататься по кругу, пиная каждого, кто подходит слишком близко. Бандосы что-то кричат, подбадривают друг друга. В какой-то момент находится самый безбашеный и тупо набрасывается на меня сверху.

Я тут же беру придурка на удушающий, но моментом позже понимаю свою ошибку.

Я открыл голову.

В висок мгновенно врезается чья-то дубинка. В глазах вспыхивают искры, в ушах звенят колокола…

Кажется, я отпускаю парня…

Слышу оскорбления в свой адрес, замечаю летящий носок ботинка. Чудом уклоняюсь, встаю на четвереньки, но тут же получаю пинок под ребра. Следующий — в голову.

Пытаюсь закрыться, защитить голову… жаль, нет панциря, как у черепахи… больно… дышать больно…

Спустя, кажется, вечность я получаю передышку.

Запыхавшиеся отморозки расступаются перед своим главарем. Он возвышается надо мной мифическим титаном, и в свете фар я различаю на его руках татуировки в виде музыкальных нот.

— Меня и моих людей, — говорит бандос, — можно тронуть только один раз.

Чертов самоуверенный павлин…

Перебарывая боль в груди, я хриплю:

— Убей меня или… ты не переживешь… и первого раза…

Надменно фыркнув, глава банды пинает меня в висок, и я отключаюсь…

…Меня приводит в чувства ощущение полета… нет, свободного падения!

Эти ублюдки сбросили меня с моста!

Пытаюсь набрать в грудь воздуха, но удар об воду выбивает дыхание напрочь.

Холодная речная вода поглощает меня, словно голодный монстр. Она попадает в нос, заливает глотку и обжигает легкие.

Я камнем погружаюсь все глубже и глубже. Сил бороться попросту нет…

Боги внемлили твоим молитвам и готовы дать тебе второй шанс!

Зачем?

Ради чего?

Чего ты хочешь?

Большего…

Боги хотят знать, достоин ли пользователь

Достоин… да, теперь я понимаю.

Это не про новую жизнь. Даже не про деньги, женщин и власть.

Это про меня.

Достоин ли я большего? Достоин ли я стать большим?

Большим, чем просто тонущим в реке куском дерьма.

Проклятье, если я сейчас не начну шевелиться — я сдохну!

Перебарывая боль во всем теле, я начинаю перебирать конечностями. Левой, правой. Левой, правой. Вверх, где светит луна… или уличные фонари… плевать…

Первый глоток воздуха получается напополам с водой. Я снова начинаю захлебываться…

Не упусти свой шанс!

Проклятье, ни за что!

Запрокидываю голову и, делая мелкие вдохи, начинаю грести по-собачьи. Берег метрах в двадцати, но кажется, будто плывешь километры…

Держись, чтоб тебя, Костя, держись!

Наконец руки больно врезаются в бетон. Я хватаюсь за выступащую плиту, подтягиваюсь… и падаю обратно в воду. Слишком сколько!

Едва нахожу в себе силы на вторую попытку. Получается, теперь я на твердом.

Встаю на четвереньки и меня тут же рвет. Водой, ужином, всем. Кажется, еще чуть-чуть и я выплюну легкие.

Но вода наконец заканчивается. У меня получается сделать более-менее приличный вдох. И в груди тут же невыносимо стреляет…

Внимание!

Состояние организма пользователя приближено к критическому!

Без тебя знаю, бесполезная ты дура…

Перебарывая боль напополам с усталостью, я поднимаюсь на ноги и цепляюсь пальцами за ограждение.

Подпрыгнуть, схватиться за цепи, прикусить язык от боли и подтянуться.

Я на Набережной.

Я жив.

Я достоин.

Организм пользователя в критическом состоянии!

Без срочной медицинской помощи пользователю угрожает неминуемая…

Узнать, что мне там угрожает, не получается.

Глаза слипаются, и я падаю во тьму…

**"

Первое, что я чувствую, когда возвращаюсь в сознание — это запах антисептиков, лекарств, мазей и пряных благовоний.

Странно… я не чувствую боли.

Разлепляю глаза, опасаясь, что один или сразу оба заплыли. Но зря. Глаза в порядке, вижу серый потолок и люстры.

Поднимаю руку, ощупываю лицо. Губы не разбиты, кости целы, крови нет. Разве что ссадины жгутся, но это мелочь по сравнению с тем, что должно быть…

— Слава богам, вы очнулись!

Надо мной склоняется молодая симпатичная девушка. Покрытая голова, строгое светло-серое платье в пол с орнаментом, которое, впрочем, только подчеркивает стройную фигурку и зрелые грудки.

На шее у девушки висит оберег со знакомым символом… нет, сейчас это не важно.

— Мы уже начали беспокоиться! Я хотела даже снова позвать Старшую! — щебечет радостная девушка, начиная порхать вокруг моей койки. — Обычно после помощи Старшей больные в вашем состоянии сразу приходят в себя, но вы, похоже, особенный…

Игнорируя суетливую девицу, я приподнимаюсь на локте и шепотом, одними губами зову Систему.

Имя: Константин К. Домин

Возраст: 20 лет

Класс: Лидер Культа

Статус: Травмы I степени, Обезвоживание, Голод, Смятение

Текущий уровень физических повреждений: 18.79 %

Оценка общего физического состояния: удовлетворительно

До полного восстановления: 12 дней

Убедившись, что моей жизни ничего не угрожает, а Приказ снова доступен, я ловлю суетливую девицу за запястье.

— Где я?

Кажется, из-за моего жеста девушка теряет дар речи. Покраснев, она вырывает руку и отпрыгивает от меня, как от огня.

— Это лечебница сестер милосердия при Беловодном храме Берегини, — раздается за спиной до боли знакомый голос. — Так что, Тин-Тин, аккуратнее с послушницами. Они соблюдают целибат и могут неправильно тебя понять, хе-хе…

Забыв про девицу, я медленно оборачиваюсь.

Многие в приюте знали, что мое второе имя тоже Константин. Вообще, сиротам оно не полагается, ведь обычно оно дается в честь отца или одного из близких родственников, но в случае со мной еще в младенчестве во время оформления произошла какая-то ошибка с документами.

Эта ошибка стоила мне многих нервов, ведь сироты не любят, когда в их болоте кто-то выгодно отличается от остальных. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы выбить это отличие из голов окружающих придурков.

Из всех, кроме одного…

— Тони?

Крепко сбитый парень моих лет в майке и трениках. Смуглая кожа, шрам, пересекающий бровь, черные волосы в модной прическе и маленькие хитрые глазки.

Особое внимание привлекает татуировка на плече в форме символа "Омега". В последнюю нашу встречу ее не было.

Сидя на соседней койке, Тони радостно разводит руками для объятий.

— Он самый! Как поживаешь, братишка? — смутившись, парень чешет бородку. — Хотя, судя по тому, в каком состоянии тебя сюда доставили, то не очень. Вообще, скажи спасибо старому другу, что он похлопатал за тебя перед Старшей жрицей! Без нее ты бы еще непонятно сколько…

— Ты забыл, что я пообещал в нашу последнюю встречу?

Не без труда, но я принимаю вертикальное положение. Ребра еще болят, голова гудит и немного кружится, но состояние и вправду "удовлетворительное".

Глядя исподлобья, Тони постепенно мрачнеет. Мы не виделись с момента выпуска из приюта, больше двух лет, и я бы с удовольствием не видел его рожу до конца своей жизни.

— Нет, Тин-Тин. Не забыл.

— Это хорошо, — киваю я и заряжаю хук в челюсть этой крысе.

На всю палату раздается визг испуганной послушницы.

Я хватаю Тони за грудки и успеваю ударить еще раз прежде, чем он пинает меня в живот, заставляя перелететь через собственную койку.

— Ты… во всем виноват… — рычу я, пока поднимаюсь на ноги, а послушница убегает за помощью. — И ты заплатишь за это!

— Вперед, придурок! — бьет себя в грудь Тони. — Давно мечтал вправить тебе мозги!

Со звериным рыком я бросаюсь на противника, пытаюсь взять в захват, но этот подонок всегда боролся лучше.

Мы оказываемся на полу вместе и начинаем тупо месить друг друга. Прямо как в нашу первую встречу в приюте, когда мы еще не были ни друзьями, ни врагами…