9

— Разрази меня гром, если это снова не дружок Рыжухи! — Квадратный охранник уставился на дюжину роз, которые держал Хартли. — Хороший ход. Другой-то заявился с пустыми руками.

— Другой?

— Ну да. Тот парень, что пришел перед тобой.

Неужели вернулся Рик? И Хартли тут же представил схему действий этого парня. Накануне, когда Рик попытался пройти через черный ход, он хотел найти раздевалку Сью. Потерпев неудачу, он занял позицию у ринга, пока она не появилась. Но сегодня, не желая еще раз получить публичный отпор, Рик, вероятно, проник в клуб с помощью аккуратно сложенной двадцатки и теперь ищет, или уже нашел, раздевалку Сью, чтобы вцепиться в нее из-за этой чертовой машины.

Хартли терзали противоречивые чувства. Минувшей ночью, когда они со Сью занимались любовью, ему хотелось забыть, что он детектив. И у него это получилось. Он был просто мужчиной, любящим и благодарным женщине за то, что она вернула его к жизни.

Утром у Хартли была назначена встреча с Фрэнком. Сью еще спала, когда он вызвал плотника и попросил починить дверь. Хартли поцеловал Сью и, когда уже стоял на пороге спальни, услышал ее сонный голос:

— Дорогой, я должна тебе что-то сказать… Сегодня ночью я не успела…

— Потом, потом, спи… — перебил ее Хартли, предположивший, что она хочет рассказать о своих ночных визитерах, и осторожно прикрыл за собой дверь.

Квадратный охранник вытащил из нагрудного кармана мятую пачку сигарет.

— Да-а… — лениво протянул он, — значит, Альдо все-таки вернулся.

Альдо? Хартли понадобилось ровно тридцать секунд, чтобы осмыслить ситуацию. Значит, сегодняшний посетитель не Рик, а Альдо? Квадратный страж не вызывал у Хартли симпатии, но другого источника информации в настоящий момент у него не было, и потому Хартли попытался завязать разговор:

— Думается, теперь они просто друзья, — обронил он, ожидая, что Квадратный подтвердит его слова.

— Тебе виднее. — Охранник щелчком выбил из пачки сигарету.

Едва ли это можно назвать подтверждением, подумал Хартли. Впрочем, парень, кажется любит почесать языком, следует этим воспользоваться. Хартли подступил к собеседнику ближе и решительно сказал:

— Да, виднее.

— Тоже горячий, а? — Охранник подмигнул. — Совсем как все ее парни. Эта Сью разжигает в мужчинах пламя получше любого факела.

Если бы руки Хартли не были заняты розами, он бы врезал Квадратному по челюсти. Но они были заняты, поэтому Хартли ограничился насмешливым:

— Должно быть, у тебя очень длинный нос, все время лезет не в свои дела.

Квадратный попятился.

— Эй, ты чего? — удивился он. — Я ж пошутил.

— Тебе бы работать в цирке клоуном, — пробормотал Хартли, проходя мимо него.

Он направился по знакомому темному коридору, размышляя над тем, что никто почему-то не воспринимает Сью такой, какая она есть. Но он докажет, что все ошибаются. В Сиднее полно длинноногих и рыжеволосых, ему только нужно напасть на нужный след, потому что Сью никак не может быть угонщицей или мошенницей. Кроме того, Хартли слишком долго служил в полиции, чтобы не понимать: история с «ванден плас» не подпадает под категорию воровства.

Хартли ускорил шаги. Предстоящая встреча со Сью возбуждала и радовала его. Словно зеленый мальчишка после первого свидания, насмешливо подумал он.

Дверь ее раздевалки была приоткрыта. Хартли уже собирался распахнуть ее, когда услышал мужской голос:

— Малышка, знаю, я был не прав. Но когда меня вышибли из клуба, я просто не знал, как свести концы с концами. Мне и нужно-то всего ничего: еще разок пробомбить какого-нибудь парня и с этим покончено. Навсегда, клянусь тебе.

Через приоткрытую дверь Хартли видел мужскую руку с темными завитками волос и безрукавку. Значит, это действительно Альдо. И он признается, что пробомбил какого-то парня. Неужели того старикана с «даймлером»? Однако то, что бывший возлюбленный Сью упомянул о воровстве машины, еще не означает, что она к этому причастна, что она виновата…

— Даже не проси. — Это голос Сью.

Хартли, довольный, прищурился. Конечно, она тут ни при чем.

— Альдо, я не желаю проделывать это еще раз.

Хартли похолодел. «Проделывать это еще раз»… Что же получается: Сью — соучастница преступления? Пока ошеломленный Хартли раздумывал над услышанным, Альдо ударил кулаком по дверному косяку и взревел:

— Я же не прошу тебя достать для меня звезду с неба! Ты сделала это один раз — можешь сделать и в другой. А потом я никогда, никогда не попрошу тебя о подобной услуге. Обещаю.

— Никогда, никогда… — пробормотала Сью. — Нет, не могу, и это мой окончательный ответ.

Сомнений больше не осталось: Сью — обыкновенная лгунья, преступница. Хартли посмотрел на розы. Их нежный аромат вызвал у него тошноту. Я доверился еще одной обманщице. Опять отдал свое сердце женщине, живущей во лжи, с горечью подумал он.

Хартли повернулся и стремительно зашагал прочь, швырнув розы в первую попавшуюся урну. Так же он выбросит Сью из своей памяти, из своего сердца.


Хартли вошел в кухню и уставился на длинный ряд бутылок на стойке. Пива бы сейчас. И лучше не одну банку, а пять-шесть. Но за минувший год он выяснил, что такие полумеры не снимают боли. Поэтому Хартли извлек из холодильника бутылку содовой, открыл ее и сделал большой глоток. Содовая приятно пощипывала язык. Допив бутылку, он запустил ею в мусорную корзину, но промахнулся. Промахнулся с мусорной корзиной. Промахнулся со Сью. Хартли усмехнулся. Можно сказать, я на пике успеха. А дальше что?

А дальше — плевать ему на все. Ничего его больше не волнует. То, что он узнал о Сью, в конце концов оказало ему хорошую услугу. Он утвердился в решении, к которому пришел еще в больнице. Его желание восстановить статус лучшего детектива умерло. До ранения Хартли нравилось быть самым крутым, самым ловким в участке. Но тогда у него было все: дом, семья, будущее… Неожиданный поворот судьбы заставил его переосмыслить свою жизнь. История со Сью поставила точку в его размышлениях.

Я боролся не за то, за что следует бороться, подумал он. Нужно бороться за то, чего ты сам хочешь, а не за то, чего ожидают от тебя другие.

Хартли припомнил, как врач сказал ему: в один прекрасный день он обнаружит в себе совсем другого Хартли Лоусона. Этот день, похоже, наступил. И необязательно смотреться в зеркало, чтобы увидеть нового Хартли.

— Мне надоело искоренять ростки зла на улицах Сиднея, — сказал себе Хартли. — Я хочу осуществить наконец свою мечту — о маленькой ферме и тихой спокойной жизни.

Но для этого, как рассчитал он, лежа в больнице, нужно продержаться в полиции еще два года — чтобы скопить необходимый начальный капитал и получить льготный процент в банке.

А потому хватит распускать нюни, решил Хартли, пора засучить рукава и взяться за дело.


— Спокойной ночи, сладенькая, — сказал охранник и подмигнул. — Сохрани и для меня кусочек своей сдобы.

Этот охранник действовал Джоди на нервы. Каждый раз, когда она приходила и уходила, он говорил ей один и тот же гастрономический комплимент. На этот раз она повернулась и бросила на него строгий взгляд.

— Я не против того, что ты называешь меня «сладенькой». Думаю, это часть твоей работы. Но, пожалуйста, не упоминай больше о «сдобе». Это — мое тело. Мое тело. И я хочу, чтобы его уважали. Пожалуйста.

Ну и ну! Джоди была потрясена своей небольшой речью. Оказывается, незаметная Джоди сильно изменилась — она теперь и говорит по-другому.

Охранник, по-видимому, тоже не ожидал подобного заявления. Он открыл рот, и только через несколько секунд ему удалось выговорить:

— Извини.

— Спасибо, — снисходительно-вежливо бросила Джоди и направилась к парковочной площадке, чувствуя себя после этого обмена репликами просто великолепно.

Теплый ветерок взлохматил ее волосы, когда она свернула к купе эвкалиптов, вблизи которых обычно ставила «ванден плас». Джоди намеренно выбрала это место — чтобы не заблудиться среди огромного сборища различных транспортных средств. «Ванден плас» должен быть сразу направо от эвкалиптов, через пять машин…

Джоди остановилась и оглядела бескрайнее море автомобилей. Она точно припарковалась здесь, на этом самом месте. Вот и темно-красный «остин» — обычный ее ориентир. Несколько часов назад она оставила рядом с ним свою машину. А теперь ее нет.

Все понятно! — наконец догадалась она. Это, конечно, дело рук Рика.

Сначала она почувствовала легкое волнение, сменившееся раздражением — мог бы и предупредить, неужели он думает, что она будет возражать? — однако эти мимолетные чувства были унесены первым же дуновением бриза. С исчезновением «ванден плас» ушел еще один этап ее прежней жизни. Так же, как ушла, а точнее уходила, прежняя Джоди. Неплохо бы еще знать, какой стала новая Джоди. Обязательно подумаю об этом, но чуть позже, когда поймаю такси и вернусь домой, пообещала себе Джоди. А завтра возьму напрокат другую машину.

Джоди повернулась и зашагала обратно, к клубу. Подойдя ближе, она увидела Альдо. Он что-то горячо доказывал охраннику. Еще перед началом матча Джоди велела ему уйти, категорически отказавшись от всех его предложений. Клокоча от гнева, Альдо все же подчинился, а вот теперь, оказывается, вернулся. До чего же он упрям, с оттенком уважения подумала Джоди.

Заслышав постукивание каблуков, Альдо обернулся, узнал Джоди, и на лице его появилась счастливая улыбка.

— О, дорогая…

— Что ты здесь делаешь на этот раз? — строго осведомилась она.

Большие выразительные глаза Альдо увлажнились. Он протянул ей розу, которую до этого прятал за спиной. Охранник удивленно вскинул брови, но промолчал.

— Я пришел, чтобы извиниться, — произнес он, вручая ей цветок. — Я был не прав, Сью. Прости меня.

Джоди не сомневалась: не прими она эту розу вместе с извинениями, Бог знает, что сотворит этот темпераментный влюбленный. Возможно, он тут же упал бы на колени, прямо на асфальт, и завел бы старую песню: «Я поднимусь на самую высокую гору…»

Джоди приняла розу и поблагодарила за нее.

— Малышка, я могу пригласить тебя поужинать? В последнее время ты что-то похудела…

А почему бы и нет? — подумала Джоди. Не нужно будет готовить и не придется ловить такси.

— Ладно, а потом подбросишь меня до дома, — милостиво согласилась она.

Глаза Альдо сверкнули.

— Все для моей малышки.

Он положил руку на талию Джоди и ласково подтолкнул к своей машине.

— Доброй ночи, мисс Доннер, — сказал охранник вслед Джоди.


— Подумать только, — пробормотал Хартли, покусывая зубочистку. — Даже розу принес.

Как она могла ночью заниматься со мной любовью, а сегодня отправиться куда-то с этим парнем? Потому что он — ее соучастник в преступлении, ответил себе Хартли.

Все подтверждало его правоту. И он правильно сделал, что вернулся сюда. В конце концов надо же довести дело до конца. Ему ведь предстоит отслужить в полиции еще два года. Не сидеть же эти два года в канцелярии!

Небольшой фургончик, виляя из стороны в сторону, выехал с парковочной площадки. Либо парень не умеет водить, либо это еще одно украденное транспортное средство и он просто к нему не приспособился. С такой нелепицей Хартли еще не приходилось сталкиваться: мужчина-вор — чувствительный простофиля; женщина-мошенница — сексуальная и доверчивая.

Полчаса спустя фургончик, преследуемый Хартли, оказался в западном пригороде Сиднея. Куда же они направляются? — гадал Хартли. Определенно не к дому Сью. А он-то хотел проводить ее и вернуться к себе. Похоже, этот сумасшедший денек никогда не кончится!

Теперь Фрэнк может быть доволен. Я веду слежку за женщиной, в которую влюбился. И даже тогда, когда она направляется с другим парнем на свидание, подтрунивал над собой Хартли. И все же, как ни крути, он любит эту женщину. Женщину, в каждом движении которой странным образом соединились чувственность и нежность. Женщину, которая умеет возбудить сотни мужчин на ринге и танцует в супермаркете с детской погремушкой.

У Хартли свело желудок при воспоминании о ее страстных ласках, которые должны теперь достаться другому. Нужно прийти в себя, охладиться, подумал Хартли и опустил стекло. Однако ветерок, влетевший в машину, сразу напомнил о ласковых женских пальцах, перебирающих его волосы.

Визг тормозов прорезал ночную тишину. Запах паленой резины наполнил воздух. Хартли резко затормозил и увидел, что ехавший перед ним фургончик сильно кренится вправо. Затем он свалился с дороги и, вздымая облака пыли, исчез из виду.

Загрузка...