Тетерев сидел на дереве. Лисица подошла к нему и говорит:
— Здравствуй, тетеревочек, мой дружочек! Как услышала твой голосочек, так и пришла тебя проведать.
— Спасибо на добром слове, — сказал тетерев.
Лисица притворилась, что не расслышит, и говорит:
— Что говоришь? Не слышу. Ты бы, тетеревочек, мой дружочек, сошёл на травушку погулять, поговорить со мной, а то я с дерева не расслышу.
Тетерев сказал:
— Боюсь я сходить на траву. Нам, птицам, опасно ходить по земле.
— Или ты меня боишься? — сказала лисица.
— Не тебя, так других зверей боюсь, — сказал тетерев. — Всякие звери бывают.
— Нет, тетеревочек, мой дружочек, нынче указ объявлен, чтобы по всей земле мир был. Нынче уж звери друг друга не трогают.
— Вот это хорошо, — сказал тетерев. — А то вот собаки бегут. Кабы по-старому, тебе бы уходить надо, а теперь тебе бояться нечего.
Лисица услыхала про собак, навострила уши и хотела бежать.
— Куда же ты? — сказал тетерев. — Ведь нынче указ, собаки не тронут.
— А кто их знает! — сказала лисица. — Может, они указа не слыхали.
И убежала.
Гнались за волком охотники. И набежал волк на мужика. Мужик шёл с гумна и нёс цеп[1] и мешок.
Волк и говорит:
— Мужик, спрячь меня, меня охотники гонят.
Мужик пожалел волка, спрятал его в мешок и взвалил на плечи. Наезжают охотники и спрашивают мужика, не видал ли волка?
— Нет, не видал.
Охотники уехали. Волк выскочил из мешка и бросился на мужика, хочет его съесть. Мужик и говорит:
— Ах, волк, нет в тебе совести: я тебя спас, а ты ж меня съесть хочешь.
А волк и говорит:
— Старая хлеб-соль не помнится.
— Нет, старая хлеб-соль помнится, хоть у кого хочешь спроси, всякий скажет, что помнится.
Волк и говорит:
— Давай пойдём вместе по дороге. Кого первого встретим, спросим: забывается ли старая хлеб-соль или помнится? Если скажут: помнится, — я пущу тебя, а скажут: забывается, — съем.
Пошли они по дороге, и повстречалась им старая слепая кобыла. Мужик и спрашивает:
— Скажи, кобыла, что, помнится старая хлеб-соль или забывается?
Кобыла говорит:
— Да вот как: жила я у хозяина двенадцать лет, принесла ему двенадцать жеребят и всё то время пахала да возила, а прошлым годом ослепла и всё работала на рушалке[2]; а вот намедни стало мне не в силу кружиться, я и упала на колесо. Меня били, били, стащили за хвост под кручь и бросили. Очнулась я, насилу выбралась и куда иду — сама не знаю.
Волк говорит:
— Мужик, видишь: старая хлеб-соль не помнится. Мужик говорит:
— Погоди, ещё спросим.
Пошли дальше. Встречается им старая собака. Ползёт, зад волочит.
Мужик говорит:
— Ну, скажи, собака, забывается ли старая хлеб-соль или помнится?
— А вот как: жила я у хозяина пятнадцать лет, его дом стерегла, лаяла и бросалась кусаться; а вот состарилась, зуб не стало, — меня со двора прогнали, да ещё зад оглоблею отбили. Вот и волочусь, сама не знаю куда, подальше от старого хозяина.
Волк говорит:
— Слышишь, что говорит?
А мужик говорит:
— Погоди ещё до третьей встречи.
И встречается им лисица. Мужик говорит:
— Скажи, лиса, что, помнится старая хлеб-соль или забывается?
А лиса говорит:
— Тебе зачем знать?
А мужик говорит:
— Да вот бежал волк от охотников, стал меня просить, — и я спрятал его в мешок, а теперь он меня съесть хочет.
Лисица и говорит:
— Да разве можно большому волку в такой мешок уместиться? Кабы я видела, я бы вас рассудила.
Мужик говорит:
— Весь поместится, хоть у него сама спроси.
И волк сказал:
— Правда.
Тогда лисица говорит:
— Не поверю, пока не увижу. Покажи, как ты лазил.
Тогда волк всунул голову в мешок и говорит:
— Вот как.
Лисица говорит:
— Ты весь влезь, а то я так не вижу.
Волк и влез в мешок. Лисица и говорит мужику:
— Теперь завяжи.
Мужик завязал мешок. Лисица и говорит:
— Ну теперь покажи, мужик, как ты на току хлеб молотишь.
Мужик обрадовался и стал бить цепом по волку:
— Старая хлеб-соль не помнится!
Был один глупый мужик. Он пошёл в лес за дровами. Дерева все были велики. Он стал срубать ветки. Один сук на дубу был высоко. Мужик влез на дуб, сел верхом на сук, спиной к дереву, и срубил сук. Другой сук был ещё выше. Мужик влез на сук и, чтобы короче срубить, сел на него лицом к дереву. Он рубил немного, и стал сук трещать; мужик был рад и сказал:
— Вперёд всё так буду рубить.
Но сук сломался, и мужик сорвался.
У одного бедного мужика не стало хлеба. Вот он и задумал попросить хлеба у барина. Чтобы было с чем идти к барину, он поймал гуся, изжарил его и понёс. Барин принял гуся и говорит мужику:
— Спасибо, мужик, тебе за гуся, только не знаю, как мы твоего гуся делить будем. Вот у меня жена, два сына да две дочери. Как бы нам разделить гуся без обиды?
Мужик говорит:
— Я разделю.
Взял ножик, отрезал голову и говорит барину:
— Ты всему дому голова, тебе голову.
Потом отрезал задок, подаёт барыне.
— Тебе, — говорит, — дома сидеть, за домом смотреть, тебе задок.
Потом отрезал лапки и подаёт сыновьям.
— Вам, — говорит, — ножки— топтать отцовские дорожки.
А дочерям дал крылья.
— Вы, — говорит, — скоро из дома улетите, вот вам по крылышку. А остаточки себе возьму!
И взял себе всего гуся.
Барин посмеялся, дал мужику хлеба и денег.
Услыхал богатый мужик, что барин за гуся наградил бедного мужика хлебом и деньгами, зажарил пять гусей и понёс к барину.
Барин говорит:
— Спасибо за гусей. Да вот у меня жена, два сына, две дочки, всех шестеро, — как бы нам поровну разделить твоих гусей?
Стал богатый мужик думать и ничего не придумал.
Послал барин за бедным мужиком и велел делить.
Бедный мужик взял одного гуся — дал барину с барыней и говорит:
— Вот вас трое с гусем.
Одного дал сыновьям.
— И вас,— говорит,— трое.
Одного дал дочерям:
— И вас трое.
А себе взял двух гусей.
— Вот,— говорит,— и нас трое с гусями,— все поровну.
Барин посмеялся и дал бедному мужику ещё денег и хлеба, а богатого прогнал.
Лисица позвала журавля на обед и подала похлёбку на тарелке. Журавль ничего не мог взять своим длинным носом, и лисица сама всё поела. На другой день журавль к себе позвал лисицу и подал обед в кувшине с узким горлом. Лисица не могла продеть морду в кувшин, а журавль всунул свою долгую шею и всё выпил один.
Пошёл раз мужик к огороднику огурцы воровать. Подполз он к огурцам и думает: «Вот дай унесу мешок огурцов, продам; на эти деньги курочку куплю. Нанесёт мне курица яиц, сядет наседочкой, выведет много цыплят. Выкормлю я цыплят, продам, куплю поросёночка — свинку; напоросит мне свинка поросят. Продам поросят, куплю кобылку; ожеребит мне кобылка жеребят. Выкормлю жеребят, продам; куплю дом и заведу огород.» Заведу огород, насажу огурцов, воровать не дам, караул буду крепкий держать. Найму караульщиков, посажу на огурцы, а сам так-то пойду сторонкой да крикну: «Эй вы, караульте крепче!» Мужик так задумался, что и забыл совсем, что он на чужом огороде, и закричал во всю глотку. Караульщики услыхали, выскочили, избили мужика.
Жил старик со старухою. У них не было детей. Старик поехал в поле пахать, а старуха осталась дома блины печь. Старуха напекла блинов и говорит:
— Если бы был у нас сын, он бы отцу блинов отнёс; а теперь с кем я пошлю?
Вдруг из хлопка[3] вылез маленький сыночек и говорит:
— Здравствуй, матушка!..
А старуха и говорит:
— Откуда ты, сыночек, взялся и как тебя звать?
А сыночек и говорит:
— Ты, матушка, отпряла хлопочек и положила в столбочек, я там и вывелся. А звать меня Липунюшкой. Дай, матушка, я отнесу блинов батюшке.
Старуха и говорит:
— Ты донесёшь ли, Липунюшка?
— Донесу, матушка…
Старуха завязала блины в узелок и дала сыночку. Липунюшка взял узел и побежал в поле.
В поле попалась ему на дороге кочка; он и кричит:
— Батюшка, батюшка, пересади меня через кочку! Я тебе блинов принёс.
Старик услыхал с поля: кто-то его зовёт — пошёл к сыну навстречу, пересадил его через кочку и говорит:
— Откуда ты, сынок?
А мальчик говорит:
— Я, батюшка, в хлопочке вывелся, — и подал отцу блинов.
Старик сел завтракать, а мальчик говорит:
— Дай, батюшка, я буду пахать.
А старик говорит:
— У тебя силы недостанет пахать.
А Липунюшка взялся за соху и стал пахать. Сам пашет и сам песни поёт.
Ехал мимо этого поля барин и увидал, что старик сидит завтракает, а лошадь одна пашет. Барин вышел из кареты и говорит старику:
— Как это у тебя, старик, лошадь одна пашет?
А старик говорит:
— У меня там мальчик пашет, он и песни поёт.
Барин подошёл ближе, услыхал песни и увидал Липунюшку.
Барин говорит:
— Старик! Продай мне мальчика.
А старик говорит:
— Нет, мне нельзя продать, у меня один только и есть.
А Липунюшка говорит старику:
— Продай, батюшка, я убегу от него.
Мужик и продал мальчика за сто рублей. Барин отдал деньги, взял мальчика, завернул его в платочек и положил в карман. Барин приехал домой и говорит жене:
— Я тебе радость привёз.
А жена говорит:
— Покажи, что такое?
Барин достал платочек из кармана, развернул его, а в платочке ничего нету. Липунюшка уже давно к отцу убежал.
У старика Ивана было два сына: Шат Иваныч и Дон Иваныч. Шат Иваныч был старший брат; он был сильнее и больше, а Дон Иваныч был меньший и был меньше и слабее. Отец показал каждому дорогу и велел им слушаться. Шат Иваныч не послушался отца и не пошёл по показанной дороге, сбился с пути и пропал. А Дон Иваныч слушал отца и шёл туда, куда отец приказывал. Зато он прошёл всю Россию и стал славен.
В Тульской губернии, в Епифанском уезде, есть деревня Иван-озеро, и в самой деревне есть озеро. Из озера вытекают в разные стороны два ручья. Один ручей так узок, что через него перешагнуть можно. Этот ручей называют Дон. Другой ручей широкий, и его называют Шат.
Дон идёт всё прямо, и чем дальше он идёт, тем шире становится.
Шат вертится с одной стороны на другую. Дон прошёл через всю Россию и впал в Азовское море. В нём много рыбы, и по нём ходят барки и пароходы.
Шат зашатался, не вышел из Тульской губернии и впал в реку Упу.
Были две сестры: Волга и Вазуза. Они стали спорить, кто из них умнее и кто лучше проживёт.
Волга сказала:
— Зачем нам спорить, — мы обе на возрасте. Давай выйдем завтра поутру из дому и пойдём каждая своей дорогой; тогда увидим, кто из двух лучше пройдёт и скорее придёт в Хвалынское царство.
Вазуза согласилась, но обманула Волгу. Только что Волга заснула, Вазуза ночью побежала прямой дорогой в Хвалынское царство.
Когда Волга встала и увидала, что сестра её ушла, она ни тихо, ни скоро пошла своей дорогой и догнала Вазузу.
Вазуза испугалась, чтоб Волга не наказала её, назвалась меньшой сестрой и попросила Волгу довести её до Хвалынского царства. Волга простила сестру и взяла с собой.
Река Волга начинается в Осташковском уезде из болот в деревне Волго. Там есть небольшой колодезь, из него течёт Волга. А река Вазуза начинается в горах. Вазуза течёт прямо, а Волга поворачивает.
Вазуза весной раньше ломает лёд и проходит, а Волга позднее. Но, когда обе реки сходятся, в Волге уже 30 саженей[4] ширины, а Вазуза ещё узкая и маленькая речка. Волга проходит через всю Россию на три тысячи сто шестьдесят вёрст[5] и впадает в Хвалынское (Каспийское) море. И ширины в ней в полую воду бывает до двенадцати вёрст.
Мужик нашёл дорогой камень и понёс к царю, пришёл во дворец и стал спрашивать у царских слуг: как бы царя увидать. Один царский слуга спросил: зачем ему царя. Мужик рассказал. Слуга и говорит:
— Хорошо, я скажу царю, но только отдай мне половину того, что тебе даст царь. А если не обещаешь, то не допущу тебя до царя.
Мужик обещал, слуга доложил царю. Царь взял камень и говорит:
— Какую тебе, мужик, награду дать?
Мужик говорит:
— Дай мне пятьдесят плетей: не хочу другой награды. Только у меня с твоим слугою уговор был, чтобы пополам делить награду. Так мне двадцать пять и ему двадцать пять.
Царь посмеялся и прогнал слугу, а мужику дал тысячу рублей.
Заели лисицу блохи. Она и вздумала, как блох известь. Пришла к реке и стала с кончика спускать свой хвост в реку. Блохи с хвоста прыгали ей на спину. Она стала и задние ноги спускать в воду. Блохи прыгали ей всё выше на спину, на шею и на голову. Она ещё глубже ушла в воду, так, что только одна голова была видна. Блохи все сошлись у ней на мордочке. Тогда лисица нырнула в воду. Блохи скочили на берег, а лисица вышла из воды в другом месте. Волк видел это и хотел сделать лучше. Волк сразу прыгнул в реку, нырнул глубоко и долго сидел под водой; он думал, что блохи все на нём помрут. Вышел из воды, а блохи все на нём отжили и стали его кусать.
Поехал мужик в город за овсом для лошади. Только что выехал из деревни, лошадь стала заворачивать назад к дому. Мужик ударил лошадь кнутом. Она пошла и думает про мужика: «Куда он, дурак, меня гонит; лучше бы домой». Не доезжая до города, мужик видит, что лошади тяжело по грязи, своротил на мостовую, а лошадь воротит прочь от мостовой. Мужик ударил кнутом и дёрнул лошадь: она пошла на мостовую и думает: «Зачем он меня повернул на мостовую, только копыта обломаешь. Тут под ногами жёстко».
Мужик подъехал к лавке, купил овса и поехал домой. Когда приехал домой, дал лошади овса. Лошадь стала есть и думает: «Какие люди глупые! Только любят над нами умничать, а ума у них меньше нашего. О чём он хлопотал? Куда-то ездил и гонял меня. Сколько мы ни ездили, а вернулись же домой. Лучше бы с самого начала оставаться нам с ним дома; он бы сидел на печи, а я бы ела овёс».