Лишняя невеста для Альфы

Глава 19

Влад

Моя! Чёрт возьми, она моя!

Не выпущу больше! Никаких побегов!

Моя! Только моя! Никого к ней не подпущу!

Стаса вышвырну из замка. Достала их еб*чая дружба!

Кровь бурлит, гудит в ушах. Её тело высекает из моего столпы искр. Божественная, лучшая, незаменимая… Моя избранная.

Чёёёёрт…

Когда порвал её, чуть с ума не сошёл.

Девственница! Дьявол, она девственница!

Бес внутри ликует, перебирает лапами, скребёт, воет. Тоже хочет притронуться к ней, лизнуть шершавым языком.

Последними крупицами разума понимаю, что нужно запретить Волку приближаться. Успокаиваю его, отгоняю.

Нельзя, Бес! Нельзя! Она человек!

Бес, прекрати! Она не выдержит нашу трансформацию, мы порвём её, сломаем, погубим!

Чёрт! Как жаль, что моя Аня не обладает регенерацией оборотня… Я смог бы ненадолго выпустить Беса и мы бы вдвоём наслаждались этим пьянящим разум телом.

Сжимаю её хрупкую фигуру до побелевших костяшек, вдыхаю её запах смешавшийся с моим и сгораю от счастья и желания продолжить терзать её, брать, ласкать, целовать.

И в то же время пытаюсь удержать Беса от полутрансформации… Ааа, Бес! Я уже на грани! Хватит!

Зверь ревёт и мечется внутри. Ему так хочется почувствовать сладость Аниного тела, слизать с гладкой кожи её желание… Бес одержим этой самкой. Она для него избранная и сейчас он даёт мне прочувствовать всю его тягу, всю зависимость от этой человечки, всю его жажду и звериный голод до её тела.

И я его понимаю — это наши общие чувства и ощущения.

Решаю ненадолго позволить Бесу прикоснуться к девушке. Подпускаю его к кончикам пальцев и вот уже Зверь поглаживает шершавыми подушечками нежную Анину кожу. Я чувствую его кайф. Мы оба наслаждаемся, обладая своей самкой. Самкой, которую избрала для нас Мать Луна. Она идеальна для нас, даже, несмотря на то, что у неё нет волчицы.

Ещё мгновение я даю Бесу чувствовать Аню, пить вместе со мной её удовольствие, а потом отгоняю его от желанного тела и полностью возвращаю себе контроль над разумом.

Я честно пытался сдерживать свою жажду, не рвать Аню грубыми движениями. Хотелось быть неторопливым, нежным, осторожным… но, дьявол, даже все черти ада не смогли бы удержать меня, а уж я сам и подавно… Я дорвался до её до дрожи желанного тела и только брал и брал… Да я даже на кровать её не перенёс… Чёртов дикарь.

Улыбаюсь своим мыслям и слизываю с её нежной шеи капельку пота. Вдыхаю острый запах секса, всё ещё витающий вокруг нас, и провожу языком по неистово бьющейся венке…

Моя девочка. Наконец-то моя.

Она жутко стесняется, краснеет, упирается в меня своими маленькими ладошками, пытается отстраниться и спуститься на пол. Не понимает маленькая, что каждое её движение и лёгкое касание яркими искрами разлетается по телу, а уж ёрзаньё на моих бёдрах…

О, Луна… я так долго не выдержу.

— Пусти, — снова делает попытку слезть с меня и задевает мой пах, где уже снова всё готово, чтобы неистово забиться в неё.

— Ммм, — тихо постанываю, уткнувшись носом ей в шею, а потом горячо шепчу на ухо, всё, что у меня на душе сейчас, — никогда, слышишь? Никогда не отпущу тебя, Аня! Моя теперь и навсегда!

Крепче обхватываю её вокруг талии и несу в ванную. На ноги ставлю только в душевой. Снова безумно хочу её, но изо всех сил торможу себя. Пусть немного отдохнёт. Интересно пары часов ей хватит? Я дольше вряд ли выдержу…

Залажу под душ вместе с Аней. Ладонями вывожу узоры на её теле, наслаждаюсь её румянцем, ловлю мурахи на её гладкой коже. Стесняется меня, молчит. Взгляд в пол прячет, боится смотреть на меня. Малышка. Такая маленькая ещё и в то же время такая страстная. Огненная женщина.

Моя женщина.

Заворачиваю девочку в халат, выношу из ванной и укладываю на постель.

— Болит? — аккуратно провожу кончиками пальцев по её оголившемуся бедру и смотрю в глаза.

Сопит как ёжик и краснеет ещё больше. Смешная. Маленькая. Мооояяя.

— Так болит или нет? — улыбаюсь и чуть сильнее сжимаю её бедро.

— Немного, — тихо произносит и наконец-то смотрит на меня своими синими глазами-озёрами. Так бы и провалился в них, забылся, утонул… Но не могу уйти в неё полностью. Стая и мой долг перед ней. Мои обязанности всегда будут на первом месте. Поэтому…

— Сегодня тебе принесут отвар, — вырываюсь из глубины её глаз и беру в руку маленькую ладошку, поглаживаю, не могу отказать себе в этих прикосновениях. Мне жизненно необходимо её касаться, — будешь пить его раз в день.

— Что за отвар?

— Лечебный, — не думаю, что она сейчас готова говорить о предохранении и беременности. Отложим этот разговор на более позднее время.

— Так почему ты соврала мне? — правда не понимаю, зачем нужно было врать. Стеснялась, сказать, что это её первый раз? Обычно девушки этим гордятся, а тут…

— Я не понимаю, о чём ты, — тихо шелестит пересохшими губами и тут же медленно облизывает их… и взгляд этот невинный на меня поднимает… Луна… как выдержать хотя бы пару часов с ней рядом?..

— Ты была невинна, Аня, — замечаю, как шокировано расширяются её глаза, — Что? Такое ощущение, что это сюрприз для тебя? — внимательно вглядываюсь в её застывшее в миг лицо.

На пару долгих минут Аня уходит в себя. Шумно дышит, её ноздри раздуваются, взгляд темнеет… Да девочка в ярости.

— Паша… я убью его… — шепчет, а я ловлю себя на мысли, что мне совсем не нравится, как звучит чужое мужское имя из её уст… и ревность моя взвивается огненной удушающей лентой за секунду.

— Это твой балерун? — говорю, плохо скрывая сталь в голосе… да я сам его убью, если он причинил вред моей Ане.

— Что? — она наконец-то возвращается из блужданий по чертогам своей памяти и замечает меня, — нет, нет… — вздыхает и пытается успокоиться… или успокоить меня, — всё хорошо…

Понятно. Этот будущий хромоножка что-то сделал моей Ане. Ладно, мы с Бесом разберёмся.

И снова тишина повисает между нами. Думаю, сейчас в этой маленькой красивой головке ютятся одни вопросы, и я жду, когда Аня созреет, чтобы задать их. Я готов ответить практически на все.

— Ты расскажешь мне… о вас? — замолкает и испуганно разглядывает меня.

— Спрашивай, я расскажу тебе всё, — помогаю ей.

— Вы все тут обо… — замолкает на полуслове, не решаясь произнести его вслух.

— Оборотни? — кивает и хмурится, — да, в замке нет людей.

И я не лгу. Её подруга уже давно не человек.