Литературная Газета 6319 ( № 15 2011)

Немецкий вариант

Общество

Немецкий вариант

Алексей СЛАВИН, собкор «ЛГ», БЕРЛИН

Германия во всемирном «списке коррупции» стабильно занимает 14–15-е место среди «неподкупных стран». По оценкам федерального ведомства по уголовным делам, ежегодный ущерб, наносимый Германии коррупцией, составляет чуть меньше восьми миллиардов евро в год. И хотя экономических преступлений не более полутора процентов, на них приходится более половины общего ущерба, который несёт государство. Тем не менее немецкая коррупция имеет свои особенности, и проявляются они в явном разделении подкупа как элемента бизнес-отношений и чисто чиновничьей коррупции.

Олигархи XVIII века

Когда в феврале 1713 года новый король Пруссии Фридрих Вильгельм I спустился в подвал Берлинского дворца, чтобы принять государственную казну, он, открыв главный сундук, насчитал там всего двадцать тысяч талеров. Пятую часть госбюджета.

То, что страну грабили трое главных приближённых отца, для него не было секретом. Три «W» (немцы их называли три Weh – «боль», «напасть») – первый министр Вартенберг, фельдмаршал Вартенслебен и гофмаршал, управляющий имениями короля Витгенштейн. Олигархи, как бы теперь сказали. У Вартенберга оказались секретные счета в венецианских банках (тогдашнем финансовом центре Европы) на несколько миллионов золотых талеров (покупательная способность одной монеты примерно 500–600 сегодняшних евро). Вартенслебен мухлевал на военных заказах и использовании солдат для своих нужд (дома строил), ну а последний тихо воровал имущество шефа.

Когда первый министр ушёл на покой, ему полагалась пенсия в 23 тысячи талеров в год – огромные деньги. Однако в какой-то момент у него оказалось 380 тысяч талеров – на 100 тысяч больше, чем приносили в бюджет годовые налоги всего населения Восточной Пруссии.

Страна должна была научиться жить по средствам. А потому сам монарх жил в шести комнатах.

Был провозглашён примат государства и армии как лучшей его части. А потому на армию денег не жалели. Король объявил себя первым слугой отечества. Верность долгу и бережливость стали идеологией Пруссии. Неисполнение своих обязанностей считалось преступлением. Взятка – тягчайшим преступлением. В городах были установлены виселицы, на которых вешали дезертиров и коррупционеров.

Король силой заставлял чиновников беречь народный грош.

Большинство подданных одобрили мероприятия монарха, поскольку по горло были сыты предыдущим беспределом.

Со временем бережливость стала чертой немецкого национального характера. Протестантская этика этому способствовала. Простой убийца мог рассчитывать на определённое снисхождение, убийца, отнявший кошелёк, – нет.

Чиновники получали зарплату строго в соответствии с табелем о рангах, введённым Фридрихом Вильгельмом I. Это заставляло их служить безупречно, так как нерадивость замедляла служебный рост и, соответственно, уменьшала благосостояние.

Со временем антикоррупционное регулирование чиновничьей деятельности обросло законами, которые немного снизили гнёт неизбежного жестокого наказания. Появилась некая избирательность. Особенно ярко она проявилась в нацистский период, когда фюрер сам решал, кто вор, а кто нет. А верхушка империи воровала в огромных количествах.

Вид на жительство – из-под полы

За последние двадцать лет не раз попадались на взятках сотрудники ведомств по делам иностранцев, которые отвечали за выдачу видов на жительство. Китайские и вьетнамские боссы отвалили только небольшой группе ответственных берлинских чиновников в общей сложности более 2 миллионов евро (в нынешнем пересчёте).

Берут и консульские службы за рубежом. Именно они в тех же 90-х организовали массовый исход украинцев на испано-португало-итальянское жилищное строительство, на сельхозработы, а женщин – в бордели или в лучшем случае в прислуги. Чтобы получить визу, достаточно было мифической страховки от не менее мифической фирмы, прикормленной в немецком МИДе. Скандал лишь отчасти задел «зелёного» министра иностранных дел ФРГ Йошку Фишера, который «свободу передвижения считал выше бюрократических формальностей» (почему-то по отношению к России Фишер такого мнения не имел). Я сам видел, как к посольству ФРГ в Киеве колоннами по четыре подходили карпатские хлопцы, а паспорта вносили мешками. В результате около трёх миллионов «незалеженцев» оказалось на тёплом юго-западе.

Недавно почти такая же история повторилась в Египте, ряде стран Латинской Америки и Балкан. Здесь, правда, во всём быстро обвинили вольнонаёмных местных работников, как будто именно они штамповали визы.

В середине 90-х годов в Берлине расцвели взятки сотрудникам жилищных компаний. Большому количеству выходцев из бывшего СССР нужны были квартиры. В результате аренда хорошей четырёхкомнатной квартиры в хорошем районе (которую, как правило, оплачивало государство) стоила от 15 до 25 тысяч марок.

Сегодня кабинетные чиновники избегают прямых денежных контактов. Действует принцип подставных лиц. Так, за последнее время было вскрыто около десятка крупных афер с социальными выплатами. Сотрудники бирж труда годами выписывали пособия на подставных лиц, присваивая сотни тысяч евро. И это при том, что выплаты всегда должны были идти за тремя подписями.

Впрочем, это всё мелочи по сравнению с реально крупными коррупционными схемами. Например, в середине тех же 90-х был создан берлинский банковский холдинг. Главой наблюдательного совета стал председатель правящей земельной партии христианских демократов Клаус Ландовски. Земля Берлин, во главе которой находился друг Ландовски правящий бургомистр Эберхард Дипген, дала финансовую гарантию. Банк выдал кредиты на сотни миллионов знакомой фирме, которая обещала санировать панельные дома. Фирма прогорела. Власти земли компенсировали холдингу убытки в размере 1,7 миллиарда евро. От этого шока город не оправился и поныне. Ландовски говорит, что хотел как лучше…

Взяткоёмким местом остаётся написание научных работ на получение степени доктора (в российском варианте – кандидат наук). Посредники за это берут от 20 до 50 тысяч евро. У них есть список «покупаемых» профессоров. До 20 процентов докторских работ защищаются за взятки.

До 1994 года в Уголовном кодексе ФРГ вообще не было статьи о коррупции парламентариев. Депутаты приняли её. Однако обставили её действие такими препонами, что сесть депутату за взяточничество чрезвычайно трудно. Впрочем, здесь действует иной механизм: партия мгновенно избавляется от такого депутата.

Деньги для подмасливания

До недавнего времени в официальных финансовых отчётах фирм (особенно занятых внешнеэкономической деятельностью) существовала строка Schmiergeld, в прямом переводе – деньги для подмасливания. Такого рода отношения в бизнесе буквально въелись в кровь менеджеров самого разного звена.

Так, высокопоставленные сотрудники «Сименс» завели «чёрную кассу», из которой ради получения выгодных заказов в течение двух десятков лет давали взятки в странах третьего мира, благополучно списывая их с налогов. До 1,3 миллиарда евро ушло чиновникам и менеджерам иностранных компаний в Мексике, Аргентине, Вьетнаме, Франции, России, – в общем, в 32 странах. По делу проходили более десятка ведущих управленцев концерна. 230 менеджеров среднего звена было уволено. Правда, никто пока не сел в тюрьму.

Обвинение в коррупции выдвигалось и против крупнейшего немецкого автогиганта «Даймлер». Министерство юстиции США обвинило его руководство в том, что оно в 1998–2008 годах при заключении сделок подкупало властные структуры ряда стран и вытесняло тем самым американских конкурентов с рынка. Только мировое соглашение с юстицией США и штраф в размере 185 миллионов евро смогли избавить «Даймлер» от официальных обвинений в подкупе чиновников в 22 странах. Сумма взяток, которые экспортное подразделение концерна Daimler Export and Trade Finance GmbH давало за контракты на покупку грузовиков и автобусов, достигла 56 миллионов долларов.

Взятки в виде заниженной стоимости дома, скидок на авиабилеты, почти бесплатного отдыха в дорогих отелях, членства в гольф-клубах, платы за образование – это почти норма в экономической жизни Германии.

Цена имиджа

Судья, полицейский или военный врач, школьный учитель или вузовский преподаватель (многие из них по статусу чиновники, то есть государственные служащие) никогда не возьмут денег за поблажку при нарушении дорожных правил, липовую справку или школьную отметку. Им просто невыгодно брать. По мелочи. «Надо дать много, тогда он возьмёт» – эта незабвенная фраза из фильма «Берегись автомобиля» весьма точно соответствует духу немецкой системы чиновничьей коррупции. Тем не менее и крупные взятки большая редкость. Почему?

Чиновник в Германии – как бы собственность государства, и оно, пока тот служит верой и правдой, даёт ему серьёзные социальные гарантии. Он не платит взносов в пенсионный фонд – за него платит государство, поэтому по выходу на покой он получает не ренту (индексируемые накопления за трудовую деятельность), а реальную твёрдо установленную пенсию в зависимости от выслуги лет и своего чина (ранга). Вы думаете, почему на мировых курортах так много пожилых немцев. Да именно поэтому. Пенсия некоторых может достигать семи тысяч евро в месяц.

Чиновник не платит взносов за медицинское страхование. За него платит государство. Поэтому врачебное обслуживание, пребывание в больнице, лекарства, а подчас и санатории обходятся ему почти бесплатно.

Мало того, быть чиновником – состояние стабильное. Его практически нельзя сократить в порядке реформы госаппарата. Существуют очень сложные процедуры (типа более раннего ухода на пенсию). Если же он просто слабо справляется со своими обязанностями, но при этом не совершил серьёзных проступков, его в худшем случае переместят по горизонтали, задержат очередной чин и только в особых случаях понизят.

Тем не менее есть список должностных проступков (например, систематическое пьянство на рабочем месте) и преступлений (взятка), за которые чиновника неминуемо увольняют. При этом он теряет весь набор социальных льгот, и ему нужно, по сути, начинать жизнь сначала. Потому для него брать не просто опасно, но и невыгодно.

К тому же и контроль усилен. Например, чиновник, занимающийся начислением пособий и иной деятельностью, связанной с расходованием социальных средств, теперь не обслуживает один и тот же контингент получателей. Да и сослуживцы приглядывают: чуть что – стукнут. Кстати, тот, кто совершил должностное правонарушение, но дал информацию о более серьёзном деле, получает снисхождение.

К этому можно добавить и серьёзные уголовные сроки за взятки. В Германии всё громче звучат голоса использовать австрийскую модель, где за взятку свыше 50 тысяч евро чиновник может получить до десяти лет тюрьмы (не так давно было пять), причём с конфискацией. Подарок свыше 100 евро считается незаконным.

Что же касается экономических преступлений, то в ряде федеральных земель наконец начали вводить так называемый коррупционный регистр. Фирмы и лица, туда занесённые, на определённое время лишаются права участвовать в конкурсах на получение госзаказа.

…Несколько лет назад президент федерального банка провёл вместе с семьёй новогодние праздники в Берлине в номерах-люкс берлинского отеля «Адлон». Его пригласил один из частных банков. Когда этот факт стал известен общественности, президент в считаные дни подал в отставку. Бизнес – бизнесом, а имидж – имиджем. Правила нельзя нарушать.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии: