Литературная Газета 6324 ( № 20 2011)

В ожидании «иного»

Дискуссия

В ожидании «иного»

ПРОШЛО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

Леонтий БЫЗОВ, социолог, старший научный сотрудник Института социологии РАН

Двадцать лет назад – в 1991 году – произошли важнейшие события отечественной новейшей истории, связанные с распадом государства и сменой общественного строя. Надежды тех лет сменились разочарованием, произошло привыкание, приспособление к жизни в «новой России».

Однако и сейчас вопрос о том, что же произошло на самом деле двадцать лет назад, было ли это неизбежным, не снят с повестки дня. Тем более что призрак государственного коллапса то более, то менее явно витает и над самой нынешней Россией. Извлечены ли все уроки из тех, уже отдалённых по мерке человеческой жизни событий?

РАСПАД И ЕГО ВИНОВНИКИ

Сегодня, впрочем, как и всё это время, распад СССР воспринимается обществом однозначно негативно. Исследование, проведённое нынешней весной Институтом социологии РАН, подтвердило это. Негативное отношение к распаду СССР носит фактически консенсусный характер (14% – за, против – 73%), не сильно зависящий от взглядов и социальной принадлежности опрашиваемого. Больше всего сторонников распада имеется среди либералов – 26%, а меньше всего среди коммунистов – 4%.

Впрочем, с течением времени многие из тех, кто сожалеет о распаде СССР, имеют в виду уже не столько социалистический строй, сколько великое и могущественное государство, после гибели которого вряд ли большинству жителей новых государств стало жить лучше.

Одновременно с распадом страны произошла и смена общественного строя. Переставший работать в условиях кризиса социализм сменил капитализм с диким, малопривлекательным лицом. Сегодня эти рыночные реформы также воспринимаются с глубоким «минусом». Менялись власти, официальная риторика, настроение людей, однако во многом и сегодня, несмотря на прошедшие годы, экономика и политика остаются «заложниками» процессов, начатых двадцать лет назад. Основные противоречия – неэффективное государственное управление, коррупция, расслоение граждан, неработающие законы, отсталая социальная сфера, – всё это продолжает оставаться серьёзнейшими проблемами, пока не поддающимися решению.

В ряде вопросов произошёл откат назад – практически исчезли ростки политической демократии, пробивавшие себе дорогу в 90-е, огромные проблемы испытывает бизнес, особенно мелкий и средний, снижена вертикальная мобильность граждан, что свидетельствует об элементах социально-политического застоя.

Итак, из плохого, переставшего работать социализма советского типа мы попали в не менее плохой, отсталый капитализм. Были ли варианты? На вопрос, какой социально-политический строй в наибольшей степени подходит для России, были получены следующие ответы. За рыночный капитализм с минимальным государственным вмешательством высказались лишь 20% опрошенных, за социализм, который был во времена СССР, – 16%, а большинство опрошенных – чуть более 50% – выступают за строй, который бы совмещал бы в себе и социалистические, и рыночные отношения. Его можно назвать «иным социализмом», под словом «иной» понимая, что не такой, какой был в СССР.

Впрочем, этот строй также в известном смысле может быть назван и «иным капитализмом». Ведь речь идёт о строе, который бы совместил в себе преимущества и социализма, и рыночной экономики. И если ностальгия по социализму «советского образца» присуща преимущественно не приспособившимся слоям населения, то мечта об «ином социализме» характерна для средних слоёв населения, городской интеллигенции, большей части трудящихся.

Не добились за минувшие двадцать лет мы значимых успехов и на ниве политической демократии, которая, по мнению опрошенных, оказалась в целом несостоятельной.

ПЕЧАЛЬНАЯ СУДЬБА ДЕМОКРАТИИ

Почему же судьба российской демократии оказалась столь печальной? Простые люди в «демократической» России остаются безгласными и бессильными повлиять на власть, их мнение никак не влияет на принятие решений. То есть дело не в самой демократии, а в том, что её исполнение в России оказалось выхолощенным, неполноценным.

В последнее время неудачи демократического развития признаются и влиятельными идеологами российского либерализма, для которых в неудаче российского опыта политической демократии виноваты сама Россия, российские народы, отсталый менталитет, традиции – всё, что угодно, кроме ошибок самих «демократов». Между тем на ещё более прямой вопрос об особенностях российской демократии большинство опрошенных выражает в целом негативное к ней отношение, заключающееся в том, что «эта демократия мало влияет на нашу повседневную жизнь, всё равно нами правят те, у кого больше денег и связей».

По сути, речь идёт о том, что в России создана не столько демократия, сколько её фасад, с такими формальными атрибутами, как избираемые населением президент, Государственная Дума, органы представительной власти на местах, многопартийность, но этот фасад никак или в малой степени влияет на повседневную жизнь граждан, не видящих путей защиты своих реальных интересов. Фасадная демократия является лишь ширмой, за которой скрывается весьма антидемократическая реальность нашей жизни. Более того, с точки зрения национального представления о демократии за пятнадцать лет «демократических реформ» произошёл значительный откат даже от той весьма ограниченной демократии, которая имела место в позднесоветский период.

Ненамного лучше обстоят дела и с реализацией национальных интересов. По мнению 52% россиян, политика России во времена «демократии» стала в меньшей степени соответствовать её национальным интересам, чем в додемократические времена.

Подобная демократия не является для граждан России «сверхценностью», которой нельзя пожертвовать ни при каких обстоятельствах. Неслучайно почти половина россиян считают, что «необходимо сплочение общества вокруг национальных интересов, жёсткое наведение порядка, а с демократией можно и подождать».

Конкретная модель демократии, подходящая для нынешней России, пока никем предложена не была, однако население воспринимает её как форму, способную аккумулировать активность общества, его наиболее дееспособных членов. Именно такая «низовая» демократия, включающая механизмы самоуправления и самоорганизации граждан, и должна стать со временем основой национальной демократической модели.

Угроза демократии, по мнению большинства, проявляется отнюдь не в сосредоточении власти в руках президента страны (7%), не в отсутствии реальной думской оппозиции (14%), не в потере независимости СМИ (6%), а совершенно в ином. Так, на первое место выходят такие угрозы, как большой разрыв между богатством и бедностью (45%), отсутствие равенства всех граждан перед законом (28%), сращивание власти и капитала (25%).

Эти угрозы невозможно преодолеть в рамках той социально-политической модели, которая существует в стране. Самыми важными атрибутами реальной, а не фасадной демократии общественное мнение признаёт равенство всех граждан перед законом (44%) и равные для всех граждан права в социальной и экономической сферах (33%).

ПОЛИТИЧЕСКАЯ НАЦИЯ

Представители либеральных кругов в большей степени озабочены сворачиванием «демократического фасада», отменой и деградацией выборов, использованием административного ресурса, потерей у оппозиции, особенно либеральной, представительства в законодательной власти, «зажимом» электронных СМИ, судьбой отдельных правозащитников.

Представители националистического крыла, говоря о недостаточности демократии, имеют в виду положение русского большинства, не имеющего возможностей ни для осознания, ни для реализации своих долгосрочных стратегических интересов.

Большинство «простых» людей видят собственное бесправие, социальное расслоение, зависимость от новых хозяев жизни в лице бюрократии и олигархического капитала. Им, «простым людям», в общем-то, всё равно, сколько у нас партий, как часто проходят выборы. Впрочем, и о будущем русского народа им думать некогда – все помыслы занимает сегодняшняя непростая жизнь.

При этом и те и другие отлично осознают, что от того, как они проголосуют, всё равно практически ничего не изменится. Все главные решения принимаются там, в узком кругу, скрытом от глаз общества.

Если в конце 90-х режим воспринимался исключительно как антинародный, несмотря на относительно демократические выборы, то что касается сегодняшнего режима, в чём-то он в массовом восприятии антинародный, в чём-то нет. Очень долго надеялись, что власть пусть постепенно, но встанет на сторону народа в противостоянии с антинародным крупным капиталом. Но время идёт, а надежды тают. «Равноудаление» самых одиозных олигархов оказалось сугубо косметической мерой, а нынешняя бюрократия по своим хищническим инстинктам оказалась в целом не лучше олигархического сословия.

«Наведение порядка» в системе государственного управления обернулось невиданной вольницей для бюрократических кланов и групп, заставивших государственную машину работать на свои групповые интересы. Государство то отбирало льготы у неимущих слоёв населения, «монетизируя» их, то раздавало льготы и преференции, неподъёмные для кризисного бюджета.

Все либеральные реформы в области экономики и социальной сферы (ЖКХ, пенсионная, образовательная) или зависали, или давали явно не те результаты. Ни одну из поставленных задач в «нулевые» не удалось решить до конца, последовательно. Несмотря на негативные тенденции, особенно заметные в последний год, связанные с резким подорожанием цен на продукты и повышением тарифов, этот баланс сохраняется и поныне.

Либералы продолжают надеяться на новую политическую «оттепель», сторонники жёсткого государственного порядка видят будущее в «жёсткой руке», которая сможет навести в стране долгожданный порядок.

Как бы ни оценивать сегодня все эти противоречивые тенденции, факт остаётся фактом: в стране происходит процесс строительства национального государства. Происходит со скрипом, с топтанием на месте, но всё-таки идёт. Национального просто потому, что а какого же ещё, – а не в смысле русского, конечно.

НА ГРАНИ

Оказавшись на грани распада, гражданской войны, общество выработало некую сверхценность в виде общественного единства. Раскол общества, в том числе и по идейным основаниям, стал восприниматься как болезненное, ненормальное состояние. Явочным порядком сформировалась квази­идеология большинства – синтез умеренно левых и умеренно правых идеологем вокруг базовой ценности сильного государства, власти. От власти общество хочет проявления силы, дееспособности, что видит намного реже, чем хотело бы. Сформировался «средний класс», который хочет порядка, устойчивых правил игры и государственных гарантий. Впрочем, примерно того же хотят и все остальные, не входящие в средний класс, который таким образом вроде бы стал выразителем, рупором нового общенационального запроса.

Конечно, не стоит всё это идеализировать, всё это «единство» остаётся во многом на бумаге, такой «потёмкинской деревней», как и политические силы, паразитирующие на этом «единстве». Но всё же и дыма без огня не бывает. А значит, страна находится в консервативной фазе консолидации, строительства нации, эта фаза предполагает сниженную конкурентность, в том числе и политическую.

И такое в России бывало не раз, но никогда не продолжалось больше, чем срок активной жизни одного поколения, то есть 15–20 лет в среднем. Всё идёт волнами, неизбежно кончится и «стабилизация», спрос на конкурентность, новых людей и новые идеи возрастёт. Но только вот если к этому часу икс так и не будет решена задача консолидации нации, то новая волна демократизации будет столь же разрушительна, как та, что поднялась в конце 80-х.

Я бы не стал, как это делают одновременно и либералы, и националисты, хоть и с разным знаком, апеллировать к соборности и коллективизму, присущим русским. Именно в этой пресловутой соборности либералы видят главную угрозу демократии. Дело, на мой взгляд, в точности до наоборот. Именно с общиной только и связан, по сути, единственный позитивный демократический опыт русских. И когда удавалось разбудить это спящее общинное сознание, как это в определённой степени и произошло в 90-м году, на первых и последних выборах в советы всех уровней, демократия начинает расти как на дрожжах.

Но где эта община? Где это общинное сознание сегодня? Общество индивидуализировано и атомизировано намного сильнее, чем в демократической Европе. Однако объединиться вокруг политических институтов эти индивиды не в состоянии. Да просто нет этих институтов. А те, которые есть, существуют, скорее, на бумаге, потому что их практика в корне противоречит низовому устройству общества, на его низших этажах, в быту, на производстве, в бизнесе.

РУБЕЖИ

В сознании россиян чётко прослеживаются «рубежи» – это наше, а это, уж извините, ваше. Моя квартира за железными дверями, мой участок земли, который я огородил забором, – это моё, а вот речка, которая протекает мимо забора, но с внешней стороны, – это уже ваше, не моё. Такое же отношение и к политике, особенно «высокой». Это не моё, мне всё равно нет никакого прока, по какой цене и кому вы продаёте газ, дайте мне моё (пенсию, льготу, документы на участок), а остальное забирайте себе.

И мы протестуем, только когда власть начинает залезать в мой огород буквально, строит «точечную застройку» во дворе моего дома, сносит дачу, требует платы за рыбалку или лишает пенсионеров права на бесплатный транспорт, – это всё повод поторговаться с властью.

И на что же можно надеяться теперь?

Куда ж нам плыть? Складывается впечатление, что, несмотря на массовый сохраняющийся запрос на «авторитарную модернизацию» и «наведение порядка», режим остановился перед тем рубежом, за которым начинаются мобилизационные технологии. Уж слишком они обоюдоопасны, обоюдоостры. Но без них национального государства не выстроить.

Приходилось не раз писать и доказывать на цифрах, что одной национальной энергии русских не хватит на то, чтобы консолидироваться как нации и обрести политическую субъектность. Это касается всех наций, находящихся, по терминологии Л. Гумилёва, в фазе «надлома». Опросы это подтверждают – идентифицировать себя как националистов и поддержать политические силы соответствующей ориентации готовы от силы 5% населения. Недовольство остальных «засильем инородцев» ограничивается кухонным ворчанием. Другое дело, если в фундамент новой мобилизационной идеологии удастся заложить энергетику запроса, связанного с идеями социальной справедливости и народной демократии.

В то же время проблемы, усилившиеся в самые последние годы, существенно поколебали уверенность россиян в том, что нас рано или поздно ждёт светлое будущее.

На фоне замедления экономического и политического развития России постепенно отодвигаются всё дальше в восприятии россиян те времена, когда страна добьётся экономического процветания, станет современным демократическим государством. По мнению 43–47%, это если и произойдёт, то не раньше чем через 11–20 лет. Впрочем, для России с её непредсказуемостью и низким временным горизонтом в массовом сознании, 20 лет – это практически равносильно вечности.

Таким образом, многое говорит о том, что в своей оценке современного уровня развития и в обра­зах будущего сегодняшняя Россия стоит накануне возможной переоценки многого из того, что казалось очевидным ещё несколько лет назад. Но этот процесс только в самом начале. Наряду с растущим осознанием многих негативных факторов остаются велики силы инерции, боязнь перемен, нежелание задумываться о будущем, даже не столь отдалённом.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,2 Проголосовало: 11 чел. 12345

Комментарии: 02.06.2011 20:09:10 - Vladimir Feldman пишет:

Только Горшкова

и можно читать (и то не всегда). Он хоть более-менее предметно и конкретно пишет. Все остальное - общие слова, либо мутная демагогия, либо какая-то лжеэкономика, с надерганными надуманными штампами. Вы хоть раз слышали нормального настоящего экономиста? Если нет - то идите на канал MISES Institute на сайте youtube.com и слушайте действительно умных людей. Вот хотя бы недавно говорил про советское с/х и советских крепостных крестьян Юрий Мальцев http://youtu.be/O6KnqLEsXmE

02.06.2011 19:23:49 - Вячеслав Алексеевич Горшков пишет:

Построили рынок 17-го века

А не связан ли стратегический просчет начала 90-х с тем, что руководители экономических реформ в советские времена работая в идеологических секторах газет, журналов, НИИ… были вынуждены критиковатьо рыночную экономику капитализма. Но чтобы критиковать, ее нужно знать и в ней нужно разбираться. Есть много форм рыночной экономики в США и Бразилии, Германии и Гондурасе, Японии и Испании…. Изучить их, как выразился Сорос, для этих господ было достаточно сложно. Поэтому они сконструировали примитивную модель рынка 17-го, 18-го веков и с успехом ее разносили. А когда стало возможным строить рыночную экономику, они и взяли за основу свои модели, т.е. рынок 200-летней давности .

02.06.2011 09:47:21 - Николай Алексеевич Барболин пишет:

Куда ж нам плыть...

То, что совсем не рынок стал основой благосостояния "золотого миллиарда" доказывется сегодня многими историками, экономистами и публицистами.Вот на днях попала в руки крайне интересная книга Б.Кагарлицкого: "Периферийная империя: циклы русской истории" - опять о том же.Видимо, становимся умнее, но у "них" все равно все просчитано далеко вперед. Согласен с Б.И. Сотниковым, что ключевая проблема состоит во внутренних ценах на нефтепродукты, но кто ж позволит стране "периферийного капитализма" своевольничат в этом вопросе!

02.06.2011 09:27:14 - Михаил Васильевич Третьяк пишет:

Коробка от ксерокса

Хочу напомнить всем участникам дискуссии одно обстоятельство "избрания" Ельцина на второй срок. Была коробка от ксерокса с полумиллионом долларов. Хозяина до сих пор нет. Но именно эти хозяева протолкнули Ельцина на втрой срок, а не народ избрал его. Ельцин поставил Путина и т.д. И именно эти хозяева управляют страной. Поэтому ВСЕ разговоры о путях развития, стратегии, демократии. надеждах, выборах... - всё это пустое.

02.06.2011 00:19:41 - Борис Иванович Сотников пишет:

Рынок не стал панацеей

В начале 90-х годов была надежда, что частное предпринимательство и инициатива даст мощный импульс развитию страны. Это не то, что не оправдалось, а оказалось фактором с обратным знаком. Стремление к получению прибыли, основной стимул рыночной экономики, повел процесс совсем в другую сторону. Естественное стремление: получить максимум прибыли при минимальных затратах усилий сработал очень интересно. Развелось огромное число посредников. Проще быть посредником, чем работать самому. И к каждому делу «прилепилась» армия посреднических фирм. И даже сами крупные фирмы состоят в основном из посредников: один стоит у станка, или у буровой установки, а эта самая «армия» «кормится» рядом. Мы знаем, сколько получает за литр молока крестьянин, который должен, кормить и ухаживать за коровой, и сколько стоит молоко в магазине после «кормления» посредников. Я имею в виду не хрестоматийную «прибавочную стоимость», а разрушающую роль самого института рынка. То есть надежды на то, что «рынок отрегулирует процесс сам» не оправдались. Теперь уже понятны все механизмы, и стало ясно, что рынок и не мог стать этим импульсом, о котором говорилось вначале. Стремление к прибыли не может дать эффекта, на который мы рассчитывали. ____ Естественный вопрос: а как же страны «золотого миллиарда»? Ведь сравнительное благополучие в этих странах, кажется, налицо. И тут возникает подозрение: а, может быть, дело вовсе не в рынке, и это благополучие было бы и без рынка. Например, при плановой экономике благополучие этих стран было бы еще выше. Сегодня в период кризиса, элиты западных стран все больше задумываются над этим вопросом. _____ Есть факты, наталкивающие на мысль, что не рынок является основой благополучия стран «золотого миллиарда». Так, например, флагман мировой рыночной экономики, США потребляет значительно больше, чем производит. Это может быть объяснено только одним: использованием внешнего ресурса, то есть ресурса других стран и континентов (говоря проще, их эксплуатация). То же касается других стран «золотого миллиарда». _____ Кстати, то, что сравнительное благополучие развитых стран связан вовсе не с рыночной экономикой, подтверждает и другой факт: фантастически быстрое развитие уж явно нерыночного Китая (частные магазины в расчет не идут).

01.06.2011 12:31:57 - Борис Иванович Сотников пишет:

Д.И Самгину-Владимирову

Спасибо! Даже на меня, хорошо помнящего все это, пахнуло свежим ветром. Ведь все было именно так, что бы кто-то не старался опорочить

01.06.2011 12:28:05 - Дмитрий Иванович Самгин-Владимиров пишет:

Пометка на полях

http://www.youtube.com/watch?v=d8KV7OmYR_4

01.06.2011 11:41:30 - Дмитрий Иванович Самгин-Владимиров пишет:

Пометка на полях

http://www.youtube.com/watch?v=d8KV7OmYR_4

01.06.2011 11:36:04 - Николай Павлович Егоров пишет:

Нынешнее положение в России – результат стратегического провала

В данной статье приводятся важные данные, что порядка 50 % россиян выступают за «иную» социально-экономическую систему. Вот эти идеи и надо бы развить подробнее. Очень многое из того, что произошло за двадцать лет и продолжает происходить в России, – это закономерный результат абсолютного стратегического провала, который был допущен при выборе пути развития страны. Вместо построения действительно нового, условно говоря, «постиндустриального» общества, которое соединило бы преимущества социализма и капитализма, начали строить и построили убогий капитализм с дикий социальным расслоением. А ведь уже в 80-е годы 20-го века было ясно, что наиболее развитые страны мира давно уже идут по пути посткапиталистического общества, используя элементы и капитализма, и социализма. Подобный негативный выбор для России был в определенной степени закономерным, поскольку это было очень выгодно тем социальным группам, которые хотели быстро поделить национальные богатства СССР и «запрыгнуть» в «золотой» миллиард. Но для России этот путь является абсолютно тупиковым, обрекая ее на отставание не только от развитых стран, но и от новых экономик – Китая, Индии, Бразилии. Нынешнее положение в области промышленности, науки, высоких технологий, социальной сферы все это подтверждает. Поэтому, на наш взгляд, самое актуальное на ближайшее время – это разработка предложений в области стратегической альтернативы - нового пути развития России в 21 веке. Основные черты такой социально- экономической модели таковы: фундаментальные ресурсы и богатства страны являются национальным достоянием и используются под контролем общества и государства; дается зеленая улица развитию малого и среднего бизнеса; вводятся прогрессивные налоги на зарплату и доходы от собственности; вводятся адекватные социальные стандарты в области зарплат и пенсий; государство в должной мере финансирует ряд ключевых направлений в области науки, высоких технологий и промышленности; важнейшие ступени и направления в образовании остаются бесплатными; проводится эффективная борьба с коррупцией и с проявлениями монополизма. Деньги от нефти не должны лежать мертвым грузом в различных фондах, а на основе эффективных алгоритмов использоваться в экономике. Общенациональные каналы ТВ должны перейти, наконец, от «полугламурных» и пропагандистских моделей вещания к информационной политике в интересах общества. Надо подумать и о новых экономических институтах. Материальные ценности, фонды, можно передавать по открытому конкурсу проектов развития в управление. Без оплаты! Причем управляющим с широкими полномочиями в принципе может стать и частное лицо, доказавшее эффективность своего проекта развития определенного предприятия. Такая система могла бы открыть путь действительно демократичной экономике будущего. В 21 веке должны соревноваться не кошельки, а идеи, проекты развития. Конечно, не стоит думать, что новые идеи могут быть легко приняты. Многим представителям элиты, которые находятся в своем, «райском», мирке, все это не нужно. Но все-таки новые идеи и концепции надо продвигать в общество по всем возможным направлениям.

01.06.2011 11:05:10 - Дмитрий Иванович Самгин-Владимиров пишет:

Пометка на полях

http://www.youtube.com/watch?v=d8KV7OmYR_4

01.06.2011 10:55:09 - Борис Иванович Сотников пишет:

То, что частное предприятие более эффективно, чем государственное, неожиданно для нас, оказалось мифом.

Так, все-таки, почему приватизированное предприятие менее эффективно, чем государственное? Сравним частное предприятие и государственное по двум параметрам: 1.Мотивация работников, и как следствие, эффективность их труда. 2.Целевая функция управления предприятием, насколько целевая функция совпадает с интересами общества и личными интересами работников. _____ Когда мы имеем дело с СЕМЕЙНЫМ (то есть без наемных работников) кафе, то мотивация труда, безусловно, максимальная. Все у частники работают не на «дядю», а на себя. В то же время, целевая функция управления, практически, совпадает и с интересами общества, и с личными интересами работников. Для случая с частным кафе надо признать, что приватизированное семейное кафе эффективнее государственного. _____ Когда мы имеем дело с заводом, на котором работают наемные работники, то мотивация семейного кафе исчезает. Грубо говоря, участники работают на собственника, менеджера, совет директоров. И это даже хуже, по сравнению с государственным предприятием: там «дядя» все-таки государство (то есть немного и «мы»). А здесь уже конкретный «дядя». Могут возразить, что результат труда может влиять и на прибыль работника. Во-первых, эта зависимость далеко не на всех частных предприятиях, и, во-вторых, такая зависимость легко может быть организована и на государственных предприятиях. ____ Кстати сказать, эта мотивация: работаем не на «дядю», а на государство, то есть на себя, была хорошо организована в Советском Союзе. Например, в ядерной промышленности, космических отраслях, в оборонном комплексе и в других, очень многих отраслях при наличии талантливых руководителей (Королева, Яковлева, Лавочкина, Курчатова и многих, многих других) основные участники работ понимали, что это нужно стране, то есть нам. Кстати в очень многих успешных колхозах, в том числе колхозах-миллионерах, с грамотными руководителями мотивация труда была весьма высокой. ____ Теперь сравним эти предприятия по целевой функции управления. В этом сравнении для частных предприятий положение существенно хуже, особенно для крупных, как, например, Саяно-Шушенская ГЭС, энергетический комплекс, добыча энергоресурсов и др. Целевая функция управления предприятием или объединением – получение прибыли собственником. Это не всегда соответствует интересам общества, а иногда и просто противоречит им. Можно легко себе это представить, и за примерами ходить далеко не нужно: это и вывоз древесины в виде «кругляка», и вывоз сырой нефти вместо нефтепродуктов, и отсутствие поиска новых месторождений. Этот список можно продолжать до бесконечности. _____ Иными словами, утверждение, что частное предприятие всегда более эффективно, чем государственное, к большому нашему удивлению, оказалось мифом.