Литературная Газета 6362 ( № 10 2012)

Время отмерено

Время отмерено

ПРЕМЬЕРА

Имя известного в мире австрийского драматурга Феликса Миттерера знакомо нам больше понаслышке: насколько я знаю, постановка молодого режиссёра Сергея Морозова в Санкт-Петербургском молодёжном театре на Фонтанке является первым в России обращением к его творчеству. И любопытно то, что пьеса "Время для посещений" (вернее, четыре одноактовки, её составившие. Перевод с немецкого Татьяны Федяевой, художник Дарья Горина, художник по свету Евгений Ганзбург, компьютерная графика Александра Лециуса, музыка Арво Пярта) с поистине снайперской точностью попала в магистральное направление афиши театра Семёна Спивака в воплощении его ученика. Подобное совпадение никакими случайностями не объяснить - в основе Молодёжного театра лежат задачи учительские, воспитательные; здесь всегда ненавязчиво и без сентиментальности обращаются к человеческой душе, стремясь пробудить в ней то лучшее, что давно уже опустилось на самое дно и тихо тлеет там в ожидании некоего взрыва или хотя бы толчка. Семён Спивак, как, пожалуй, очень мало кто из сегодняшних наших режиссёров, ощущает боль человека, его потаённый стыд за неумение или нежелание изменить жизнь, его тягу к душевному родству, к не-одиночеству[?]

И Сергей Морозов, чьи спектакли я видела в Костроме, Владимире, Великом Новгороде, во многом идёт по пути своего учителя, разделяя его интерес и любовь к человеку. Просто человеку, любому и каждому.

Перед нами четыре истории, в которых нет ничего необычного: человек из полноценной, достаточно насыщенной и суетливой жизни приходит к другому, находящемуся как бы в иной реальности, в условиях дома для престарелых, больницы, психиатрической лечебницы, тюрьмы. Приходит в ограниченное и определённое "время для посещений", тяготясь и обстановкой "учреждения", и необходимостью делать вид, что всё идёт нормально, как положено. И в этих столкновениях двух реальностей пронзительно звучит нота человеческого одиночества по ту и иную стороны разделяющего барьера, потому что люди давно уже разучились слышать и понимать друг друга, смотреть друг другу в глаза и читать в них[?]

Жанр спектакля обозначен как "семейные истории", но совершенно очевидно, что семейные, самые тесные связи давно уже оборвались между этими людьми - Стариком (Валерий Кухарешин) и Невесткой (Ирина Полянская) в новелле "Отставка"; Мужем (Сергей Кошонин) и Женой (Людмила Бояринова) в "Непонятно"; Стариком (Валерий Кухарешин) и Дочерью (Людмила Бояринова) в "Пшенице на шоссе"; Мужем (Сергей Кошонин) и Женой (Ирина Полянская) в "Преступнице".

В доме для престарелых ("Отставка") в центре расположена жёсткая, неудобная скамья, а где-то сбоку висят уютные, очень домашние абажуры, освещающие непонятно что - разве увядающий фикус с жёлтыми листьями. Здесь живёт Старик. Который не жалуется ни на что, кроме плохого питания и соседа, бывшего нациста. "Я живу сегодняшним днём, ни прошлое, ни будущее для меня не существуют", - категорично заявляет он Невестке. И добавляет: "Мы здесь живём как в отставке[?]"

Этот сегодняшний день в отставке, застывший, словно фикус с пожухлыми листьями под бессмысленными абажурами, Валерий Кухарешин проживает очень сильно, болезненно, остро - каждый миг его сценического существования наполнен живым человеческим ощущением безграничного одиночества, в котором лишь память о любимой собаке придаёт силы. Замученная, издёрганная жизненными заботами Невестка, изумительно сыгранная Ириной Полянской, всё пытается сгладить все углы, примирить непримиримое. Она всё понимает и сочувствует Старику, но что же можно сделать? - надо только осторожно лгать о жизни в доме без него. Но в момент, когда он даст ей деньги, чтобы купила что-то вкусное собаке, она не выдержит - вернётся в этот скорбный зал ожидания и взвоет, держа деньги в руках, и крик её будет подобен прорвавшемуся нарыву, когда она расскажет, что собаку пришлось усыпить, потому что она не могла жить без своего хозяина. И сквозь её крик словно услышится этот безутешный вой собаки[?]

Ещё одного Старика играет Валерий Кухарешин в новелле "Пшеница на шоссе" - бедного безумца, отправленного мужем дочери в психиатрическую лечебницу, потому что Старик не может смириться с тем, что вместо золотого моря пшеницы, которое он показывал своей маленькой дочери, научив её любоваться живой природой, выстроен отель. Он держит в руках спил дерева и читает по нему историю дерева и историю семьи, а Дочь - Людмила Бояринова (актриса играет очень точно и тонко) заворожённо слушает, как будто возвращаясь в те далёкие и невозвратные времена. Этот спил и этот рассказ так подействуют на неё, что всё, навязанное мужем и объявленное плодами цивилизации, взорвётся раскаянием и - надеждой на то, что всё ещё можно поправить.

Но ничего нельзя поправить в этой нелепой жизни, складывающейся раз и навсегда: то ли в спасительное безумие, то ли в смерть вскарабкается Старик по лестнице в самое небо[?]

И Дочь останется одна, внезапно осознав пронзительность человеческого ухода, испытывая запоздалые чувства, которых недостало в реальной жизни.

Те же чувства доведётся испытать и Мужу ("Непонятно"), приходящему в больницу к Жене, когда её не станет. Сергей Кошонин и Людмила Бояринова без малейшего налёта сентиментальности грустно и горько играют историю любящих супругов, наверное, единственно счастливых людей в пьесе. Но и здесь "время для посещений" отмерено жестоко и неумолимо: Жена умрёт от рака, а Муж вдруг поймёт, что жизнь потеряла смысл, потому что некому больше нести свои печали, потому что никто больше не утешит и не утишит боль[?]

А действие последней новеллы, "Преступница", блистательно сыгранной Сергеем Кошониным и Ириной Полянской, происходит на самом краю, в самом, пожалуй, остром столкновении двух реальностей - в тюрьме, где содержится Жена за попытку убить Мужа. Он приходит на свидание к ней, чтобы объявить о разводе, для него всё понятно, его душит ненависть к этой женщине, матери его детей, но он всё же пытается понять: за что? Почему она хотела убить его?

Ну почему же люди могут понять друг друга только в последний момент, когда любовь победит все недоразумения, но уже ничего не спасёт?.. Души этих людей словно проходят круги ада - от непонимания, душевной глухоты до прозрения, но изменить уже ничего нельзя[?]

Вот такой грустный, но очищающий спектакль получился у Сергея Морозова. Художник Дарья Горина придумала интересную сценографию: в центре пустая коробка, огороженная светящимися трубочками - то безликое пространство, в котором может происходить абсолютно все, кроме живой, тёплой и уютной жизни вместе. А компьютерная графика Александра Лециуса выразительно отделяет одну новеллу от другой, словно помогая зрителю преодолеть горечь развязок с их тоской по несбывшемуся.

В финале персонажи выходят за пределы отгороженного пространства в жизнь, в которой идёт снег, а на небе зажигаются звёзды. В эту жизнь выходим и мы после окончания спектакля, и хочется верить, что выходим немного другими, задумавшимися о том, о чём стараемся размышлять всё реже и реже. Слишком стремительна наша реальность[?]

А так важно успеть - ведь "время для посещений" собственного душевного мира и мира твоих близких отмерено[?]

Наталья СТАРОСЕЛЬСКАЯ