Литературная Газета 6392 ( № 45 2012)

Мастер противоречий?

Мастер противоречий?

ДВА МНЕНИЯ ОБ ОДНОЙ КНИГЕ

Три повести Сергея Муравина произвели на меня противоречивое, даже двойственное впечатление. Объективно это хорошая литература. Чувствуется, что автор умеет сказать точно и жёстко, выразить любые оттенки чувства и мысли. А вот субъективно мне трудно принять эту жёсткую прозу, почти безостановочную смену "кадров".

Мне трудно принять прозу без положительного героя, с достаточно мрачным взглядом на окружающую действительность. Причём именно действительность - Муравин пишет сегодняшний мир, а на это почти никто из его коллег даже не замахивается. Мир писателя - не литературный, а максимально приближённый к реальности - здесь пьют, врут, занимаются подделками, лудят книги за приближённых к крупным издательствам бездарных фавориток[?] Проще говоря, натурализмом это не назовёшь, но отвращение чувствуется. Мне это не близко. Хочется увидеть в идеологии автора какой-то просвет, надежду, перспективу. Этот просвет есть - герой повести "Псевдоним" отказывается от тайного сочинительства за других и пытается вырулить к собственному творчеству, к самостоятельности, к одиночеству. Боюсь, что это вряд ли получится, если экстраполировать линии сюжета в будущее - за пределы книги.

Заключительная повесть могла бы стать литературной жемчужиной. По всем параметрам - по замыслу, по исполнению, но только зачем автор резко обрубает повествование и практически избавляется от своего героя в самолёте, взорванном неведомым террористом. Жестоко и печально. Зачем? Впрочем, он сам признаётся в этом: "Лень обуревает автора", и он пытается немедленно завершить сюжет[?] Что это? - ирония печали или опять насмешка?

Наверное, не совсем корректно использовать в прозаическом произведении реальных персонажей современной литературы, да и до сих пор известные и значимые подлинные имена советских писателей и переводчиков.

К этим политически некорректным высказываниям можно отнести и размышления о диссидентстве советского времени в главке "Осмысление прошлого" из повести "СССР: БОГЕМА. non-fiction". В этой главке автор подвергает сомнению роль этой по своему героической прослойки советского общества, которая способствовала крушению социализма. Автор утверждает, что роль этой прослойки ничтожно мала, она не имела никакого влияния на общество и была использована властью в своих целях, когда это понадобилось. С одной стороны - наверное, может существовать и такой взгляд на это явление. С другой стороны, в непридуманное можно ввести и такие скептические размышления, но всё равно, мне кажется, это неверно, вот так, с пол-оборота отринуть то, за что люди всё же страдали, терпели гонения, вырывались в эмиграцию[?]

Также меня шокировали и размышления автора о национальном вопросе. Это касается и одного из фрагментов повести "Псевдоним" и заключительной "печальной повести" "Кровинка". Здесь герой углубляется "в такие бездны национального нигилизма", что "даже автору этих строк стало не по себе". Понятно, что здесь Сергей Муравин откровенно провоцирует своего читателя, не отказывает себе в сомнительном удовольствии посмеяться над ним. То есть надо мной и над всеми нами[?] Но надо ли так относиться к тем, кто тебя читает? Меня это, откровенно говоря, не по-хорошему задело.

К достоинствам-недостаткам книги я причислю и следующий шокирующий параллелизм из повести "Псевдоним". Не знаю, зачем автору понадобилось ввести две очень схожие линии. Первая - это отношения двух нетрадиционно ориентированных героинь из пересказа (!) французского романа, который был написан по-русски безымянным литературным ремесленником. Пусть будет так, в конце концов, роман - это придуманное творение, где может произойти всякое. Но зачем понадобилось ещё одно отражение - почти зеркальное, только в реальном мире? Я говорю о второй линии противоестественных коллизий повести - это тоже отношения двух странных женщин-француженок, которые бесцеремонно заявили свои права на эту книгу, так как придуманное имя автора и имя знаменитой французской феминистки совпали. Почти непристойно звучит заявление одной из этих женщин о том, что они даже собираются родить детей от одного общего донора, и в этом случае их дети станут братиками или сёстрами. Ну что сказать? Очередное современное безобразие!

И одновременно я не могу отделаться от ощущения, что прочитал три повести ранее неизвестного мне автора не без удовольствия, хотя время от времени негодовал и чертыхался. Здесь появилось что-то новое для современной литературы, я бы сказал отказ от конвейерного делания прозы, серьёзные раздумья о писательском искусстве, сожаление о том, что это искусство постепенно утрачивается, так как клавиатурой современных компьютеров можно безостановочно нагонять прозаические объёмы. Муравин как раз эти объёмы не "нагоняет": краткая сжатая проза - это его фирменный знак. Вот если бы он ещё немного по-другому посмотрел на окружающее!.. Возможно, тогда мы заговорили бы не о его недостатках, а только о достоинствах. Пока у меня не получается найти равновесие в оценке представленной нам книги.

Я бы назвал ранее неизвестного мне писателя "мастером противоречий". Конечно, с его появлением картина литературной жизни немного изменится. Но опять же неясно, в какую сторону[?]

Станислав ГЕОРГИЕВ