Литературная Газета 6419 ( № 24 2013)

«Теперь уж нет и более не будет»

В Академии акварели и изящных искусств Сергея Андрияки развёрнута выставка "Русская и западноевропейская графика начала ХIХ - второй половины ХХ века", прибывшая в Москву из Краснодарского краевого музея им. Ф.А. Коваленко, одного из старейших музеев на Северном Кавказе.

Привезённая коллекция даёт представление об основных этапах развития русского и зарубежного (в основном итальянского) графического искусства в означенный период времени. Но кроме того, наглядно показывает историю формирования музейного собрания. Некоторые графические листы в разных «ансамблях» уже неоднократно экспонировались, но многие из них впервые покинули запасники Краснодарского художественного музея, поэтому именно сейчас есть редкая возможность увидеть это значительное собрание в едином пространстве.

Музею дано имя екатеринодарского купца и мецената Фёдора Акимовича Коваленко (1866–1919), который впервые увидел работы Товарищества Передвижных Художественных выставок в Екатеринодаре в 1893 году. Картины Маковского, Поленова, Мясоедова и других передвижников настолько поразили купца, что он всерьёз увлёкся собирательством художественных произведений и в 1904-м безвозмездно передал свою коллекцию в дар столице Кубани, положив начало музею. С 1926 года его коллекция активно пополнялась из Государственного художественного фонда, Эрмитажа и других столичных музеев. В результате образовано собрание, включающее в себя и то, что в профессиональной среде иначе как шедеврами не называют.

Среди художников, чьи уникальные произведения присутствуют на выставке в Москве, – М. Врубель, К. Коровин, В. Серов, А. Бенуа (председатель Общества акварелистов), В. Цейдлер, В. Верещагин, М. Нестеров, Л. Пастернак, А. Герасимов, А. Остроумова-Лебедева, К. Крыжицкий, В. Поленов, А. Головин, В. Васнецов, Д. Гаврильцев, И. Шишкин, В. Маковский, Е. Лансере, Н. Шестопалов, В. Лебедев, К. Юон, В. Кузнецова, Н. Рерих и зарубежные мастера: Арколини, Ансельми, Г. Паруцци, Г. Паролари, Е. Роберти, К. Верне, А. Калам, Ф. Штейнфельд[?]

В начале XIX века акварель была востребована, в середине – интерес к ней затих, а в 1890-х годах снова возродился – появились искусные мастера и тонкие ценители этого сложнейшего вида графики. Но уже в 1912-м громогласный Владимир Маяковский произнёс свою знаменитую речь о «пароходе современности», с борта которого непременно надобно сбросить Пушкина. В итоге сбросили классическое искусство, освободив место авангарду. Нам теперь понятно, что классика неистребима, «Пушкин – наше всё!», а авангард любопытен и непредсказуем. Но Маяковский внёс-таки свою лепту в идеологию разрушения традиций. Помимо прочего, утрачен практически весь набор технических средств классической европейской акварели. И в веке XX сложилось поверхностное мнение о том, что акварель – это прозрачные краски на белой сырой бумаге, на которую к тому же налита лужа воды. Классики же использовали более 80 инструментов и материалов «водяной живописи», не считая красок! Они писали акварель по сухим, сырым и мокрым листам кистью, губкой, тампоном, тряпкой, пальцами, смотрели при этом на изображаемый предмет сквозь цветные фильтры, вогнутые и выпуклые линзы, тёмные зеркала и другую оптику. Полировали рисунок агатом и костью, тёрли наждаком, пемзой, хлебом, замшей, шёлком. Добавляли в краски бычью желчь, сахар, яичный белок (для нерастворимости!) и желток (приближаясь к технике темперы). Покрывали рисунок лаком, делая его похожим на картину маслом или темперой. А француз Вибер фиксировал акварель огнём, держа её над спиртовой лампой при 120–150 градусах…

Поэтому так интересно сравнивать, оказавшись на столь масштабной графической выставке, работы художников разных периодов – ещё на борту и после сбрасывания: способы применения техники акварели ярко демонстрируют её возможности именно в отличиях. Что уж говорить об индивидуальных художнических подходах мастеров! Два карандашно-сангинных листа Александра Орловского – «Автопортрет» (1806) и «Монголы» (1808) – открывают экспозицию хронологически. По манере исполнения они не выглядят на свой возраст: через 200 лет романтизм по-прежнему жив, и экспрессивный дух этих рисунков очень уж современен. В эскизе Александра Иванова «Рождение Христа» многофигурная композиция насыщена светом, динамична по наполнению и гармонично закольцована вокруг младенца. Широко представлен жанр портрета, который в первые десятилетия XIX века был весьма популярен. Особенно хотелось бы отметить работы Петра Соколова и его сыновей Петра и Павла – династии акварелистов. Невозможно остаться равнодушным и к жанру детского портрета. Мастером здесь стала Зинаида Серебрякова, и на выставке представлен портрет её сына, читающего толстую книгу, – «В кресле» (1915). К слову, читающий чем-то похож на композитора Сергея Рахманинова. Эскиз «Баба» к знаменитой картине Фёдора Малявина «Вихрь», хранящейся сейчас в Русском музее, выполнен в карандаше, в монохроме, но столь же темпераментен. Русская тихая природа и итальянские лазурные марины, руинированные ландшафты и милые крестьянские домики, провинциальные городки и крымские горы (этюды Максимилиана Волошина «В багровых сумерках заливы раскачивают зеркала», «Но отсвет затенённого заката лиловую просвечивает мглу», «Но утр таких, как тридцать лет назад, теперь уж нет и более не будет», 1925)… Жанр пейзажа не столько выполняет видовую функцию, сколько позволяет художнику запечатлеть непреходящую натуру, так или иначе находящуюся в контексте чеховской философии: через сто-двести лет будет точно так же волна идти вслед за волной…

Замечателен ранний социальный плакат, выполненный акварелью (А. Гутович «Изречения философа», 1870) или тушью (М. Зощенко «Водка», 1889). У современного зрителя он вызовет, скорее, улыбку, поскольку мы-то видели более доходчивые в визуальном плане воззвания к народу. Однако художники путём современного им искусства пытаются решить реальную проблему – и с точки зрения мастерства эти работы прекрасны. Просто язык кричащей, агрессивной, плоскостной пропаганды в ту пору ещё не изобретён. Оттого благородная задача по искоренению пьянства или улучшению жизни крестьянства выглядит на листе беззлобно, и заложенный призыв тонет в аккуратных штрихах и цветных разводах, не достигая уровня протеста.

Один из эскизов Михаила Врубеля к знаменитому «Демону» привезён в столицу и вынесен на выставочную афишу. Трагически потерянный взгляд юноши, обречённого и непрощённого «индивидуалиста», ёмко характеризует косвенную задачу выставки в Академии С. Андрияки. Это символ невозвратной потери, которую понесло искусство, сто лет назад отрёкшееся от богатейшего наследия предшественников. Что доказывает графика советского периода, не вызывая такого душевного трепета, как дореволюционная часть экспозиции. Всё познаётся в сравнении, и отражения в искусстве столь разных эпох дают нам эту возможность…

Выставка открыта до 30 июня.