Литературная Газета, 6620 (№ 45/2017)

Строгое мерцанье тишины

Строгое мерцанье тишины

Литература / Литература / Поэзия

Полубота Алексей

Родился в 1975 году в Мурманске. Окончил Литературный институт им. А.М. Горького (семинар Юрия Кузнецова), в этом же году принят в Союз писателей России. Лауреат поэтической премии губернатора Мурманской области имени Баёва-Подстаницкого (2001), дипломант 5-го Московского международного конкурса поэзии «Золотое перо» (2008), лауреат газеты «Литературная Россия» (2012), лауреат международного конкурса «Литературная Балтика» (2016) и др. Ответственный секретарь комиссии по литературному наследию Н.И. Тряпкина. Организатор ряда литературно-гуманитарных акций в поддержку восставшего Донбасса. Сопредседатель клуба «Словороссия». Автор поэтического сборника «Время года – любовь». Обозреватель интернет-издания «Свободная пресса». Живёт в Реутове.

* * *

Эта Горловка –

нож у горла мне,

Злая вязкая тишина.

Листьев шорохом,

дальним всполохом

будоражит мне кровь она.

Здесь от грохота

стены охали,

а на окнах здесь – всё кресты.

Но за окнами,

светлоокая,

верю, ждёшь меня верно – ты.

Нет, не умерло

в мёрзлых сумерках

всё, что теплилось, как свеча...

Эта Горловка –

чаша горькая,

бьётся кровь в виски, горяча...

* * *

О, сколько грохота и боли,

И недосказанной любви.

В заснеженном донецком поле

Её по имени зови.

Когда в тебя летят снаряды,

Когда сжимают сердце льды,

Когда друзья, скрывая взгляды,

Молчат под тяжестью беды.

Когда нет сил уже от боли,

И кажется – всё было зря.

Когда горит над снежным полем

Твоя последняя заря.

* * *

На жгучих полях Новороссии

Сошлись они в смертном бою.

Умылись кровавыми росами

За веру и правду свою.

Один – славянин ополяченный.

Другой – воин светлой Руси.

В краине усобьем охваченной

Пощады теперь не проси.

И вот, чёрной пулей прострелены,

Обнялись, как братья, они.

Как бесы над ними – пропеллеры

Рокочут и мечут огни.

* * *

Владимирщина. Хмурые холмы

В размытой глине дух тысячелетий,

Улыбки увядающих соцветий,

Бессильные перед лицом зимы.

Здесь раньше, оглашая тишину,

Скакали грозные опричники Ивана,

А нынче заросли вселенского бурьяна,

Втихую одолевшего страну.

Вот серой птицы промелькнула тень.

Как стон её и жалобен, и зычен!

Неужто беды новые накличет

На головы поникших деревень?!

Порывисто вздыхает близкий лес,

И ветер клонит травы ниже, ниже.

И кажется: я больше не увижу

Простор ликующий

безоблачных небес.

«Таинство»

Руслану Кошкину

Светает. Таинство рыбалки

Я совершаю в оный час.

Полжизни, кажется, не жалко

За мой речной иконостас.

В реке мерцающие ивы,

Как лики явленных святых.

И я внимаю над обрывом

Пророчествам мужей седых.

На солнце вспыхнули верхушки

Как свечи восковых дерев.

Проснувшись, робкая пичужка

Творит молитву нараспев.

И вот смотрю, тая дыханье,

Как тихо дрогнул поплавок.

Быть может, тайну мирозданья

В сей миг мне приоткроет Бог.

* * *

На краю державы каменистом

Я корнями прорастаю в лёд.

Ветер гонит облака со свистом,

Но меня он с места не сорвёт!

Я теперь душой навек в граните

Нелюдимой северной земли.

Корабли погромче прогудите,

Растворяясь в сумрачной дали!

* * *

Соловки. Солёный шелест моря.

Строгое мерцанье тишины.

Зная, что страстей не переспорить,

Чтят обет молчанья валуны.

Утихает в сердце ветер хлёсткий.

За дерзанья, Господи, прости.

Низкие согбенные берёзки,

Словно сёстры на моём пути.

В облаках сверкнув пером огнистым,

Время замирает у черты…

Проступают в мареве волнистом

В вечность устремлённые кресты.

* * *

Я шёл по земле неистово,

Взрывал за собой мосты.

И звёзды казались искрами

В кузнице темноты.

Впивались просторы дикие

В прорези тёмных глаз,

И жизнь миллионоликая

Последней струной рвалась.

Летели, звеня подковами,

В сердце моём поезда.

Тревожные, в нимбах неоновых,

Вставали во тьме города.