Литва: Великое княжество с королями

11. Короли

Что касается решения выбирать короля, как ныне выбирают президентов, то для большинства европейцев той монархической эпохи королевские выборы казались чем-то невообразимым. Но в польско-литовском содружестве, как и в Святой Римской Империи, это было фундаментальной конституционной процедурой.

В таких выборах должна была участвовать вся шляхта, составлявшая от 5 до 10 процентов населения Польши и ВКЛ. От 30 до 40 тысяч шляхтичей при оружии и знаменах собирались на поле Воли под Варшавой, оставаясь там до тех пор. пока не примется решение. Некоторые магнаты, такие как Радзивиллы, приезжали со своим войском (хорутвь, а то и две), привозили пушки. Они выбирали польского короля, который автоматически становился также и великим князем Литвы.

Первые выборы в 1573 году прошли достаточно тихо, но на них выбрали кандидата от Франции Анри де Валуа (Генрик Валезий), сбежавшего в Париж через три месяца после коронации. Его пытались вернуть, но безуспешно. В итоге он формально являлся королем Речи Посполитой лишь год.

Вторые выборы прошли в 1576 году и проходили уже не так мирно, как первые — на грани гражданской войны. Но в результате на трон взошел блистательный военачальник и государственный деятель, уроженец Трансильвании Стефан Баторий, который приструнил возмутителей спокойствия и приложил много сил и энергии в иностранной политике Речи Посполитой.

Третьи выборы 1587 года инициировали целую серию королей шведско-польской династии Ваза: Сигизмунд III Ваза (в беларуском варианте — Жигимонт III) правил в 1587–1632 гг.; Владислав IV Ваза (Ладислав IV) правил в 1632–1648 гг.; Ян Казимир Ваза правил в 1648–1668 гг. По закону, католический примус Польши заменял короля в случае его смерти до выборов следующего короля.

Война Батория против Московии в 1579–1582 годах ставила целью возвращение земель Княжества, потерянных в предыдущих войнах, и должна была положить конец постоянным нападениям Московии на Ливонию, которую московиты за 21 год Ливонской войны оккупировали почти всю. Основные битвы с царской армией происходили на восточных границах, где город Псков, входящий в состав московского государства, был осажден Баторием с большим войском. Возле города Баторий построил свой, деревянный, для зимовки. Автор московской хроники описывает эту осаду как борьбу двух религий:

Целью этой кампании было отрезать московские линии коммуникации от Ливонии. Царь написал письмо Папе римскому, жалуясь, что Баторий является «турецким наймитом». Папа ответил посылкой 50-летнего иезуита Антонио Поссевино, чтобы тот нашел пути примирения двух сторон. Но осада Пскова продолжалась даже тогда, когда кавалеристы замерзали прямо в своих седлах. Поляки и литвины подтащили к стенам тяжелые орудия и вели обстрел до тех пор, пока царь не сдался.

Переговоры начались при участии Поссевино. В договоре о мире, подписанном в городе Ям-Запольский (январь 1582 года), Москва отказывалась от своих завоеваний в Ливонии и возвращала ранее захваченный Полоцк.[32] Но осада Пскова продолжалась до тех пор, пока царские комиссионеры не передали ключи от всех захваченных ими раньше ливонских крепостей.

Вот так московиты свое суровое поражение изобразили великой победой. Правление династии Ваза в какой-то степени продолжило линию Ягеллонов. Шведский принц Сигизмунд Ваза был сыном женщины из рода Ягеллонов. Но его шведские связи были глубоко конфликтными. Будучи лидером католической партии, проигравшей в шведской гражданской войне, Сигизмунд утратил контроль над своими родными землями и рассорился со своими победившими протестантскими родственниками из-за Ливонии. Его-то и выбрали поляки с литвинами на общий престол.

Но объединение польской шляхты против короля в конфедерацию Зебжидовского в 1606 году продемонстрировало, что вполне законно поднимать оружие против короля в случае крайнего недовольства его политикой в отношении шляхты.

Зловещий прецедент произошел и с Литвой. К 1621 году шведские Ваза захватили почти всю Ливонию, оставив за ВКЛ только Латгалию с Динабургом (Двинском).

Царствование Владислава IV (1632–1648 гг.) принесло период политического спокойствия, экономического процветания и социального спокойствия. Речь Посполитая не дала вовлечь себя в Тридцатилетнюю войну в соседней Германии. Хотя на самом деле глубоко сидящие проблемы давали о себе знать.