Ложные мечты

Глава 5.

Игорь едва не пританцовывал на месте от возбуждения. Того и гляди, захлопает в ладоши, словно ребенок, которого, наконец, выбрали на главную роль в школьном спектакле. Наконец разглядели, дали шанс проявить себя.

Сегодня Игорю было позволено самостоятельно провести диагностику двигателя. И выполнить небольшой ремонт.

Руки чесались поскорее приступить к работе. Перед ним стоял распахнутый капот старенького ВМW, и словно сундук с сокровищами, манил Игоря к себе.

Наконец-то ему доверили что-то по-настоящему стоящее. Спустя четыре месяца стажировки, мастер, наконец, решил, что Игорь способен сделать что-то самостоятельно. Своими руками.

Как же это круто. Как же долго Игорь этого ждал. Не зря он ночами просиживал за книгами, изучая теорию, не зря копался на автосвалке, находя старые двигатели, разбирая и собирая их заново, изучая их устройство. Не зря четыре месяца пахал почти бесплатно, наблюдая за работой мастера, перенимая его опыт, обучаясь.

Наконец-то все его усилия дали свои плоды.

Удивительно, как выбранная пальцем в небо специальность оказалась такой правильной, такой подходящей. Словно его кто-то направил невидимой рукой, и в его таком неправильном мире появилось что-то стоящее, достойное внимания, вызывающее неподдельный интерес. То, что было выбрано для галочки, вдруг захватило.

Он чувствовал себя чертовым волшебником заставляя работать сломанные механизмы, находя неисправности там, где их быть не должно, разбирая на мелкие части, а после соединяя в единое целое разрозненные детали. Кто бы мог подумать, что Игорь будет с удовольствием держать гаечный ключ руками, привычными лишь к грубой силе, часами ковыряясь в двигателях, не боясь измазаться в смазке и масле. Кто бы мог подумать, что он может испытывать настоящий кайф, глядя на то, как результат твоего труда ездит, работает, порхает…

Работа заняла не больше часа и удовлетворенный результатом хозяин машины, заплатив Игорю за услуги, добавил еще и чаевые. Поэтому, отправляясь домой, Игорь впервые за долгое время чувствовал что-то похожее на… счастье?

Где-то глубоко внутри зарождалась надежда на светлое будущее. Теперь у него есть работа. Если так пойдет и дальше, будут неплохие деньги.

Игорь принялся раздумывать и планировать, как он будет тратить заработанное. Сначала купит телефон, а старый отдаст матери. Отдаст и приклеит его к ее руке суперклеем, чтоб не потеряла и не продала. Мысли о матери заставили сердце болезненно сжаться. Но Игорь погнал их прочь. Ничего сегодня не заставит его грустить.

Жизнь налаживается. У него есть жилье. Есть работа. А самое главное – есть тренер. Настоящий. Достойный. По-настоящему крутой мужик. На таких людей смотрят, почтительно вылупив глаза. Таких уважают. У таких хочется учиться.

Понятное дело, Игорю хотелось бы заниматься индивидуально, но пока нет такой возможности, он будет брать то, что дано. Максимум из того, что дано. К тому же тренер и так уделил ему немало времени, больше, чем другим. Очевидно, у него свои мотивы, свои амбиции – ему нужен боец на турнир, а в секции, судя по всему, подходящих не было. Из тех, что Игорь успел заметить, были лишь два хилых пятнадцатилетних пацана, разновозрастные детишки, от шести до двенадцати лет. Да еще девчонка.

Девушка. Да, эта девушка. Игорь знал ее когда-то. Как же ее зовут?

Он смутно помнил их разговоры, ее навязчивое сопровождение и надоедливый звонкий голос.

Странно, что он никак не мог вспомнить ее имени.

Но зато он хорошо помнил ее глаза. Огромные такие глаза и вселенский страх, отражающийся в серо-зеленой глубине ее радужек. Страх, который поселился в ней однажды и, кажется, остался там навсегда.

Он ясно помнил то пьянящее ощущение ее тонкой шеи в его руках, тонкой как тростинка, нажми чуть сильнее и сломается.

Помнил дурманящее разум ощущение власти и контроля. Того, что ему так не хватало в обычной жизни. То, в чем он так отчаянно нуждался. Он ничего не мог изменить в своем убогом существовании, ничего не мог исправить, ничего не контролировал. Не управлял своей жизнью.

Но зато он мог управлять девчонкой. Ее страхом. Она была у него на поводке, а он мог потянуть сильнее, и ее глаза наполнялись ужасом, отпускал – и в них появлялась надежда на спасение. Абсолютная власть и никакого сопротивления.

Она была слабой. Всегда, за исключением того единственного случая, когда осмелилась плохо сказать о его матери. Вернее, она сказала о нем. Сын шлюхи. Но это не меняло дела. Никто не смел так называть его мать. Он помнил, как ее слова бульдозером врезались в его барабанные перепонки, медленно сплющили его мозг, отключили здравый смысл. Он не верил, что кто-то может быть настолько отчаянно смел, чтобы сказать, а потом и еще раз услужливо повторить эти слова человеку с кувалдой в руках. Он бы оценил ее смелость, говори она эти слова о ком-то другом.

Он помнил, как ярость затмила сознание, поглотила рассудок, оставив лишь желание убивать, разрушать, делать больно. Он жаждал ее боли. Ее страха. Слез. И получив, вдруг почувствовал себя живым. Способным что-то менять, чем-то управлять, судить и выносить приговор. Почувствовал себя хоть сколько-то значимым.

Он пил ее страх, словно самый сладкий напиток. Словно эликсир, раз за разом возвращающий его к жизни.

Она была слабой, а он ненавидел слабость в любых ее проявлениях.

Да он и сам был слабаком. Поскольку ощущение силы, превосходства и власти, испытывал только рядом с ней – беззащитной, тщедушной птичкой. Каким же он был ничтожеством, что только на фоне этой соплячки, чувствовал себя властелином.

Каким же он был дерьмом.

Плохие воспоминания. Ненужные. Настроение все-таки упало ниже плинтуса. Черт.

Игорь сжал в кармане аккуратно сложенную купюру и почувствовал, как она греет ему руку. Все наладится. У него все получится. Никакое прошлое не заставит его усомниться в верности его пути, не заставит презирать себя. Он все сделает правильно. Больше он не оступится, не будет распылять свое внимание на ненужные вещи. Работа и тренировки. Важно только это. Больше ему ничего не нужно.