Лондон. Полная история города

Римский город

Все пограничные города римлян, строивших свои поселения по единым стандартам, были укрепленными. Собственно, с крепости – обнесенного стеной военного форта – и начинался город. Рядом открывалась харчевня, заводилась кое-какая торговля, селились местные жители и отслужившие свое римские солдаты, которым при демобилизации полагались земельный надел и какие-то деньги на обзаведение хозяйством. Центральное правительство стимулировало развитие поселений на завоеванных землях, так что особо важные сооружения, в первую очередь – храмы и акведуки, обычно возводились за казенный счет, и прокладка дорог оплачивалась оттуда же. Поэтому небольшое поселение за короткий срок могло превратиться в большой (по меркам того времени) город. На строительство римляне тратили значительные средства, даже в пограничных городах, поскольку вся эта монументальная помпезность являлась воплощением римского величия.

Марк Аврелий Мавзей Караузий – римский император-узурпатор в Британии и северной Галлии.

Развитые, а также стратегически важные города, наделялись статусом римской колонии, дававшим его жителям права, сравнимые с теми, которыми пользовались жители Рима. Древнеримский историк Публий Корнелий Тацит, прославившийся сочетанием аналитического подхода с тонким психологизмом, описывает Лондиниум в своих «Анналах» как «город, не называвшийся колонией, но тем не менее весьма многолюдный, благодаря обилию торговцев и товаров». Стало быть, Лондиниум имел статус муниципия, дававший ему право на самоуправление, а его жителям – часть прав римского гражданства.

Лондиниум возник «на пустом месте», а не стал результатом развития какого-то доримского поселения, так что он имел правильную прямоугольную форму и типичные для позднеримского города прямые улицы, перекрещивающиеся под прямым углом. Если форма еще могла отступать от стандарта (не перестраивать же заново завоеванный город!), то прямые улицы были безусловным признаком древнеримского города императорского периода. Пожалуй, только сам Великий Рим не удалось привести к этому стандарту, поскольку он долгое время развивался хаотично.

Восстание Боудикки

Жизнь в приграничных городах-форпостах была неспокойной. Стоило только основным силам римлян уйти обратно, как среди покоренных правителей начиналось брожение. Зачастую римляне, привыкшие всегда и во всем полагаться на свои мечи, сами провоцировали бунты.

«Царь иценов Прасутаг, славившийся огромным богатством, назначил в завещании своими наследниками Цезаря и двух дочерей, рассчитывая, что эта угодливость оградит его царство и достояние от насилий. Но вышло наоборот, и царство стали грабить центурионы, а достояние – рабы прокуратора, как если бы и то и другое было захвачено силой оружия. Прежде всего была высечена плетьми жена Прасутага Боудикка и обесчещены дочери; далее, у всех видных иценов отнимается унаследованное от предков имущество (словно вся эта область была подарена римлянам), а с родственниками царя начинают обращаться как с рабами. Возмущенные этими оскорблениями и страшась еще худших, поскольку их земля стала частью провинции, ицены хватаются за оружие и привлекают к восстанию тринобантов, а также всех тех, кто, еще не сломленный порабощением, поклялся на тайных собраниях отвоевать утраченную свободу, питая особую ненависть к ветеранам [т. е. отставным римским солдатам-поселенцам]. И в самом деле, недавно выведенные в колонию Камулодун, они выбрасывали тринобантов из их жилищ, сгоняли с полей, называя пленниками и рабами, причем воины потворствовали своеволию ветеранов и вследствие сходства в образе жизни, и в надежде на то, что им будет дозволено то же… Восставшим казалось делом отнюдь не трудным уничтожить колонию, не имевшую никаких укреплений, ибо наши военачальники об этом не позаботились, думая более о приятном, чем о полезном»[11].

Уильям Шарп. Боудикка взывает к британцам. Фрагмент. 1793

Восстание, поднятое в 61 году вдовствующей царицей кельтского племени иценов Боудиккой, началось в удачно выбранный момент – римский наместник Гай Светоний Паулин отправился усмирять непокорных бриттов, укрепившихся на острове Мона (ныне Англси)[12]. Вдобавок к Боудикке присоединились соседние кельтские племена, в первую очередь – тринованты, жившие на территории современного Эссекса[13]. Мнения историков сильно разнятся, но, согласно наиболее достоверной версии, Боудикка вела за собой около ста тысяч воинов.

Боудикка. Гравюра. 1892

Светоний успел явиться в Лондиниум раньше Боудикки, но «учтя малочисленность своего войска… решает пожертвовать этим городом ради спасения всего остального. Ни мольбы, ни слезы взывавших к нему о помощи горожан не поколебали его решимости, и он подал сигнал к выступлению, взяв с собою в поход пожелавших ему сопутствовать; те, кого удержали от этого пол или преклонный возраст или привлекательность этого места, были истреблены врагами»[14]. Бритты не только поубивали горожан, но и сожгли дотла город, бывший для них символом ненавистного римского владычества, хотя разумнее было бы укрепиться в нем, особенно с учетом того, что он охранял важный мост через Темзу.

Не стоит упрекать Светония в сдаче Лондиниума на верную гибель, ведь у него и впрямь было мало войска. Когда он собрал все, что только можно было собрать, в том числе и ополченцев, то в его распоряжении оказалось около десяти тысяч воинов – в десять раз меньше, чем у противника. Но недаром же говорилось, что один римский солдат равен десяти варварам. В решающем сражении, вошедшем в анналы как «битва при Рокстере», римляне смяли бриттов стремительным натиском, после чего сражение превратилось в бойню. Тацит пишет, что бриттов было убито «немногим менее восьмидесяти тысяч», тогда как потери римлян составили около четырехсот человек.

Возрождение Лондиниума

За десять лет римляне отстроили Лондиниум заново, причем новый город стал много лучше прежнего и не только обрел статус римской колонии, но и сделался столицей региона. Пика своего развития он достиг к середине II века, когда в нем проживало около пятидесяти тысяч человек. Тацит писал, что Лондиниум не имел никаких укреплений и ставил это в вину римским военачальникам. Можно предположить, что причиной отсутствия укреплений было не легкомыслие или небрежение, а чрезмерно оптимистическая оценка ситуации в Британии – если не ожидаешь нападений, то какой смысл укрепляться? Но к концу II века стало ясно, что полного спокойствия в этих местах никогда не будет, и римляне начали обносить Лондиниум с трех сторон каменной стеной.

Строительство растянулось на тридцать пять лет – с 190 по 225 год, но зато стена получилась впечатляющей даже по современным меркам – пять километров в длину, шесть метров в высоту и два с половиной метра в ширину. Остатки ее сохранились до нашего времени. Фрагменты стены разбросаны по Лондону. Для получения представления о стене достаточно осмотреть один из них, хотя бы тот, что находится у станции метро «Тауэр Хилл». Примечательно, что наряду с версией, согласно которой стена предназначалась для защиты Лондиниума от бриттов, существует и другая, объясняющая ее постройку внутренними римскими разборками (борьбой за императорский скипетр между наместником Британии Клодием Альбином и наместником Верхней Паннонии[15] Септимием Севером).

Лондиниум в I в. н. э. Современная реконструкция

В северо-западной части Лондиниума находился форт, стены которого имели в длину два римских стадия (около 400 метров). Гарнизоны всегда размещались на окраине города, что было удобно как со стратегической, так и с бытовой точки зрения.

К юго-востоку от форта был расположен амфитеатр – круглый античный театр без крыши, в котором проводились гладиаторские бои, соревнования колесниц и прочие массовые зрелища. Погодные условия Альбиона гораздо суровее, чем на Апеннинском полуострове, но тем не менее и здесь «храмы зрелищ» строились открытыми.

«Сердцем» любого римского города являлся форум – центральная городская площадь, на которой проводились народные собрания и судебные разбирательства, велась торговля, менялись деньги и заключались сделки. Форум ограждался со всех сторон зданиями или стенами, причем по внутреннему его периметру тянулись портики, служившие защитой от солнечного зноя или дождя. На форуме находились храмы, здание городского совета – курии и базилика, где вершился суд, решались финансовые вопросы, а в плохую погоду собирался народ (в хорошую погоду собрания проводились под открытым небом).

Портики можно было встретить и на улицах, примыкавших к форуму. Они подчеркивали строгость геометрических пропорций и придавали строениям монументальность. Городские ворота представляли собой не просто проемы в стене, а подобие триумфальных арок. Человек, входящий в город, должен был сразу проникаться его величием.

Дома состоятельных горожан относились к распространенному в имперском Риме атриумно-перистильному типу. Любоваться жилыми постройками могли только те, кто в них проживал, потому что от посторонних взоров и воров дом защищали глухие высокие стены. Изначально римские дома, в которые состоятельные граждане переселялись из глиняных хижин, представляли собой замкнутый четырехугольный комплекс, в центре которого находился атриум – помещение с очагом и отверстием в кровле над ним. Атриум служил кухней и столовой, также здесь могли устроить бассейн. В атриуме жильцы могли наслаждаться чистым воздухом в спокойной и удобной обстановке. Променады в Древнем Риме совершались только на природе – в полях или садах, поскольку прогулка по многолюдным и пыльным городским улицам никакого удовольствия не приносила.

С течением времени предназначение атриумов изменилось. Они превратились в парадные залы, а к дому добавился перистиль – открытый внутренний двор, отделенный от атриума таблинумом, кабинетом владельца дома. Теперь жильцы отдыхали в перистиле (если позволяла площадь, там и сад можно было разбить), а в атриуме проводили общие трапезы или принимали гостей.

Бронзовый бюст Адриана, найденный в Лондоне

Почувствовать себя жителем древнего Лондиниума несложно. Оденьтесь в просторные «балахонистые» одежды (из обуви предпочтительны открытые сандалии) и выходите в полдень на Оксфорд-стрит. Разумеется, часы, мобильные телефоны и прочие дары прогресса нужно оставить дома. Пройдите под Мраморной аркой, представив, будто это городские ворота, и идите к Холборну[16], наслаждаясь толкотней. Дойдя до Холборна, можете считать, что вы прошли весь Лондиниум с запада на восток. Подкрепить силы можно чем-то соответствующим – куском мяса или простого сыра с хлебом, никаких фиш энд чипс или тандури чикен в древности не было.

Оксфорд-стрит выбрана для прогулки не случайно, а из-за Мраморной арки, которую архитектор Джон Нэш создал по образцу знаменитой римской триумфальной арки Константина. С 1828 года она была установлена на улице Мэлл и служила парадным входом в Букингемский дворец, но в 1851 году ее перенесли на нынешнее место. Считалось, что причиной переноса стали размеры арки, которые не позволяли проехать Золотой королевской карете[17]. Это заблуждение, просуществовавшее сотню с хвостиком лет, было опровергнуто в 1953 году, во время коронации Елизаветы II, когда Золотая карета без помех проехала под аркой. На самом деле перенос был вызван тем, что она не нравилась королеве Виктории, считавшей, что творение Нэша нарушает гармонию дворцового ансамбля.

По своей длине (два с половиной километра) Оксфорд-стрит тоже подходит для прогулки по условному Лондиниуму, можно считать, что вы пройдете город от западных ворот до восточных.

Лондонский митреум

В 1954 году на улице Уолбрук в Сити совершенно случайно – в ходе рытья котлована для постройки здания был обнаружен митреум – храм бога Митры, построенный в середине III века в центральной части Лондиниума. Митреумы устраивались под землей или же вырубались в скалах, поскольку Митра был рожден из камня в пещере, и представляли собой прямоугольное помещение с куполообразным потолком, в котором могло разместиться около двадцати человек. Митреумы были «камерными», но весьма многочисленными храмами. Так, например, в Древнем Риме их насчитывалось около восьми сотен. Не исключено, что в будущем в центре Лондона могут найтись и другие митреумы.

Вообще-то, Митра – персидский бог. От персов его культ переняли греки, а от греков – римляне. Во II веке культ Митры распространился по всей Римской империи, благодаря тому что главными его приверженцами стали солдаты, считавшие, что Митра дарует победу. Кроме того, митраизм был привлекателен декларацией всеобщего равенства и обещанием посмертного блаженства тем, кто при жизни не нарушал законов Митры (в этом он был сильно схож с христианством).

Для того чтобы не мешать строительству, митреум в 1954 году перенесли в Темпл-Корт, на улицу королевы Виктории. В последнее время ведутся разговоры о его возвращении на прежнее место, благо то здание, во время постройки которого он был обнаружен, уже снесено, но пока что «репатриация» откладывается.

Закат Лондиниума

Лондиниум возрождался дважды – после нашествия Боудикки и после опустошительного пожара, случившегося около 120 года. Большая часть города была деревянной, поэтому пожар нанес ему серьезнейший урон.

Случались и перевороты. Первый произошел в 286 году, когда римский наместник Марк Караузий объявил себя императором Британии. Под властью Караузия и сменившего его Гая Аллекта Лондиниум утратил часть своего величия, а в 296 году, когда сюда во главе крупной армии явился император Констанций I Хлор[18], солдаты Аллекта основательно разграбили город. Второй переворот, устроенный полководцем Магном Максимом в 383 году и подавленный спустя пять лет императором Феодосием Великим, тоже не обошелся без ущерба, особенно с учетом того, что к концу IV века город начал приходить в упадок. А вот прекращение римского правления в Британии стало для Лондиниума роковым…

Стилус и дощечка для письма – старейшая из известных записей о коммерческой сделке в Лондонском сити. Оно датировано 8 января 57-го. Черный воск, который первоначально был на нем, исчез, но автор оставил на дереве следы, которые можно прочитать. Автор, Тибулл, вольноотпущенник Венуста, пишет, что он должен Гратусу, вольноотпущеннику Спурия, 105 динариев в обмен на товары. Выставлен в лондонском Митреуме.

Освободительного восстания бриттов не было. В 407 году в Британии провозгласил себя императором простой солдат по имени Константин, личные качества которого явно перевешивали его «неблагородное» происхождение. Во главе присягнувшего ему войска Константин переправился на материк и пошел к Риму, где находился законный император Гонорий. В Британии осталось несколько малочисленных римских гарнизонов – по сути, жители оказались предоставлены самим себе. В 410 году, когда дела Константина были весьма плохи, жители Британии попросили защиты у Гонория, но тому было не до далекой и, честно говоря, малодоходной провинции. Гонорий ответил в стиле «позаботьтесь о себе самостоятельно», и, таким образом, Лондиниум вместе со всей Британией «выпал» из Западной Римской империи[19]. А в 476 году не стало и самой империи.

Что происходило с Лондиниумом в V веке, неизвестно, поскольку после ухода римлян никаких исторических хроник не велось. Точно известно одно – к концу V века на противоположном берегу реки Флит, впадавшей в Темзу неподалеку от Лондиниума, возникло новое поселение, а Лондиниум опустел. То ли жители города переселились на новое место, то ли все они ушли вместе с римлянами, а англосаксы решили здесь не селиться. Почему? Может, в Лондиниуме случился очередной пожар или же город, основанный римлянами, сочли «проклятым». Впрочем, в данном случае не так важны причины, как результат – Лондиниум прекратил свое существование, а близ него возник Люнденвик.

Возвращение Боудикки

В правление королевы Виктории резко возросла популярность Боудикки, ставшей олицетворением славного национального прошлого свободолюбивых бриттов. Определенную роль сыграло и совпадение значения имен двух правительниц – и «Боудикка», и «Виктория» означают «победа». Наиболее известный памятник Боудикке, работы Томаса Торникрофта, был установлен в 1902 году в Вестминстере. Скульптор намеренно придал королеве иценов сходство с молодой Викторией. Можно считать, что это памятник королеве Виктории в образе Боудикки. Против истины Торникрофт нисколько не погрешил, потому что никто не знает, как выглядела настоящая Боудикка.

План древней Лютеции. Реконструкция XIX века

Но вообще-то интерес к Боудикке пробудился еще во второй половине ХVI века, в правление Елизаветы I, дочери Генриха VIII и несчастной Анны Болейн[20]. Энергичной Елизавете, которую следовало бы называть не «доброй королевой Бесс», а «сильной королевой Бесс», весьма импонировал образ древней британской воительницы. А то, что Боудикка выступала против римлян, приобрело особое значение после разрыва Генриха VIII с Римской католической церковью. Но после смерти Елизаветы английских Тюдоров сменили на троне шотландские Стюарты, которым Боудикка была чужда, и потому о ней снова забыли.