Лопоухий Илюк. Повесть-сказка

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,
в которой выясняется, что слава маленького суслика сверкает ярче, чем тысяча колец его дяди

Свистит ветер, пронизывает насквозь!

«Гляди-ка, - думает Острый Зуб, - а ведь я лечу! Я на небе! Значит, Илюк научился летать. Вот молодец! Надоело ходить по земле, пыль глотать - взял и полетел. Надо проснуться, а то всё просплю и ничего не увижу».

Он попытался открыть глаза. Но когда летишь с такой скоростью - не так-то просто. Однако Острый Зуб изловчился и на полмига открыл один глаз. Голова пошла кругом! Небо полно звёзд! Они полыхают! Того и гляди, ударишься о какую-нибудь звезду.

Острый Зуб снова зажмурился. Но теперь звёзды кружились перед закрытыми глазами. Вот навстречу, рассыпая искры, мчится звезда. Чуть не сшибла Острого Зуба с неба - хорошо, вовремя пригнулся! Видать, и другие звёзды нацелились на него. Ничего, у Острого Зуба всюду есть друзья. Даже на небе. Вон его друг-приятель Острый Луч, тёзка наполовину! Конечно, он уже издалека узнал Острого Зуба.

- Острый Зуб, помнишь? - весело кричит звездочка. Разве можно забыть ту ночь, когда ради спасения

Младшего Илюк с Острым Зубом бросились в бешеную реку, рискуя жизнью, добрались до Алого Сокровища? Разве можно забыть, КТО ИМЕННО сорвал алую волшебную ягоду?

Острый Луч засмеялся. Когда смеются дети, у них светятся лицо и глаза, а когда смеются звёзды - вспыхивает всё небо.

А разве у Острого Зуба только один-единственный друг на небе? Их у него здесь - целая куча! Где же Сатурн? А Вега? А Млечный Путь? Где они? Надо им передать привет от Мансура.

Но тут Острый Зуб почувствовал, что спускаются вниз.

- Жизнь прекрасна! - закричал счастливый суслик. Они коснулись земли, Острый Зуб открыл глаза и…

- Жизнь ужасна! - прошептал он.

Не Илюк нёс его по небу, а старый знакомый - филин Крючок-и-Клещи!

- Попался! - просипел филин.

«Попался! - тут же согласился Острый Зуб про себя. - Попался! Пропал! Погиб!»

Сейчас, в предрассветной мгле, филин был особенно страшен.

«Хлопну - пришибу!» - сказало крыло.

«Клюну - прошибу!» - сказал клюв.

«Дёрнем - разорвём!» - сказали когти-клещи.

- Хвастун! - ухнул Крючок-и-Клещи. - «Дядя Сатурн! Дядя Сатурн!» Нет дяди Сатурна!

- Ка-а… ка-ак нет? Ты же остался его ждать!

- Не видел. Нет. Не пришёл.

- Не видел? Не пришёл? Надо было искать! Надо было летать, а не сидеть на месте. Он - дядя! Его на тарелочке не принесут. Лодырь ты и бездельник!

- Ух!..

- И нечего ухать! Пойдём спросим у Младшего брата.

- Не спросим. Завтракать пора. - Крючок-и-Клещи обошёл вокруг съёжившегося суслика. - Завтрак есть. Хороший. Дяди нет.

- Дяди нет? Все знают моего дядю Сатурна и уже сто лет спорят, сколько у него на голове колец - три, пять или сто? Мансур говорит: тысяча, а может, и больше.

- Кольца? Какие?

- Такие! Что же ты у меня спрашиваешь? Вон какие у тебя глазищи - мог бы и сам увидеть. А ещё ночной охотник! Рядом пролетел и ничего не увидел. Или глаза у тебя только для разбоя, для того, чтобы, например, спящего утащить? Ты не видел, как мы пролетали мимо дяди Сатурна и дяди Денеба? Не слышал, как они кричали: «Дорогой племянник! Любимый племянник!»?

- Был Сатурн. Теперь Денеб. Ясно. Ты всё врёшь.

- Ясно одно: ты глуп!

- Ух!..

- Вот тебе и ух! А если у меня два дяди? А если они - близнецы? Сатурн и Денеб! В нашем роду у всех такие торжественные имена. Хотя бы взять моё имя! Одни меня называют Ближайшим Родственником Орлов, другие - Грозным Стражем Алого Сокровища, третьи» - Победителем Бешеных Рек. Есть и такие, которые величают меня «Ну-и-ну!» и «Вот-это-да!». А дяди ласково кличут меня Доблестным Племянником. Все эти имена я заслужил своими добрыми делами. Но и первое своё имя, данное от рождения, я ношу с честью - Острый Зуб из рода Откуси-с-первого-раза!

- Ух!..

- Да, ух! Я…

- Ты суслик из рода Откуси-с-первого-раза?

- Из великого рода Откуси-с-первого-раза, который…

- Повтори свои имена.

- Ближайший Родственник Орлов, Победитель Бешеных Рек, Грозный Страж Алого Сокровища, а ещё…

- Так. Так-так. Это про вас сказано: «Пусть отныне весь славный род Откуси-с-первого-раза не боится никакой птицы: ни орлов, ни соколов, ни кречетов, ни даже ночных охотников - филина и неясыти»?

- Так сказал Старший Орёл!

- Далеко же ты забрёл, суслик из рода Откуси-с-первого-раза. Твоё счастье, орлиное слово дошло к нам раньше.

Светало. Звёзды бледнели-бледнели и гасли. «Чудеса! - думал Острый Зуб. - Моё имя перевесило все подвиги и тысячу колец дяди Сатурна».

Они летели над золотистым жнивьём, над розовыми верхушками леса, над окутанными туманом озёрами, над широким скошенным лугом с блестящими в ранних лучах солнца большими стогами. Один стог почему-то бегал по лугу из конца в конец. Филин и суслик полетели к нему. Острый Зуб плавно опустился Илюку на спину.

- Дяди нет! - ухнул на прощание Крючок-и-Клещи и, прижимаясь к земле, полетел в сторону леса.

- Где ты пропадал? - спросил Илюк. - С полуночи ищу, зову тебя.

Острый Зуб подождал, когда филин исчезнет в тени леса, и только потом сказал:

- Этот ночной разбойник всё же дождался моего дядю. И дядя прислал за мной. Очень, говорит, соскучился!

- Но почему ты не взял меня с собой? Я ведь так хотел познакомиться с твоим дядей!

- Ты тяжёлый, филин не смог бы поднять тебя. Но дядя прислал тебе привет. Ты же слышал, что сказал Крючок: «От дяди привет!»