Лорд-мошенник

Глава 35

В единственный в это лето теплый день к ним пришли индейцы. Разбрасывавшая во дворе корм для цыплят Бекки первой увидела их. Она закричала так громко, что в доме все всполошились. Будучи на восьмом месяце беременности, она, смешно переваливаясь, спешила к дому. Откуда-то появился Огаст и, обхватив ее за талию, подтолкнул к входу на кухню.

Алисия стояла наверху у окна и, устремив взгляд на тянущуюся до горизонта равнину, бездумно протирала стекла и рамы. Встревоженный крик Бекки отвлек ее от раздумий и вернул к реальности.

Из тянущейся вдоль реки лесной полосы выдвинулась группа раскрашенных и увенчанных перьями воинов. Алисия не могла сказать, была ли, их раскраска боевой или повседневной, говорящей об их подвигах и положении в племени. Она никогда не видела индейцев в боевой раскраске и не знала, что это означает. Она узнала татуировки, которые видела в стойбище племени Трэвиса.

Заметив работников с ружьями, выбежавших из конюшни, Алисия бросилась вниз. Она не допустит кровопролития на своей земле. Эти индейцы — друзья Трэвиса, и, хотя у них весьма воинственный вид, появились они открыто и не демонстрировали оружие. Ей нечего их бояться.

Когда запыхавшаяся Алисия прибежала на поле, где друг против друга стояла группа воинов и вооруженные работники фермы, Огаст сделал шаг к ней, пытаясь помешать ей идти дальше. Но она оттолкнула его, пробилась сквозь стену мужчин и оказалась перед пестро одетыми индейцами.

Она переводила взгляд с одного индейца на другого, пока не признала в одном из них Медвежью Гору, который выступил вперед, как только понял, что она его узнала.

— Лоунтри? — скорее потребовал, чем спросил он, кивнув Алисии.

Огаст поспешил встать рядом с Алисией, выставив вперед винтовку.

— Чего ты хочешь от него?

Алисия раздраженно оттолкнула его винтовку. Она не спешила отвечать до прояснения кое-каких моментов. Если этот визит не был дружественным, то не стоило сообщать, что Трэвиса тут нет.

Игнорируя Огаста, Медвежья Гора обратился к Алисии:

— Хомасини просила поблагодарить Лоунтри и тебя. Ребенок родился сильным и здоровым, с признаками мужчины. Она хочет разделить радость с женщиной, которую выбрал мой двоюродный брат. Может быть, передать ей, что Лоунтри и сам ждет сына, и поэтому не придет?

Необычно официозная, напыщенная речь звучала как музыка, извлекаемая из расстроенного пианино, но Алисия была рада тому, что он не проявлял эмоций.

— Лоунтри отправился вниз по реке и еще не вернулся, но он будет очень рад узнать, что у его двоюродного брата появился сын. — Она повернулась и махнула рукой одному из стоявших за спиной мужчин. — Скажи Бекки, чтобы передала тебе шаль. Я только закончила вязать ее. Быстрее!

Алисия обратилась к непрошеным гостям, хмуро смотревшим на нее:

— Не хотите ли зайти в дом и подкрепиться? Можете сказать Хомасини, что я ношу ребенка Лоунтри и не могу прийти к ней, но хотела бы, чтобы она приняла подарок для себя и ребенка. Пойдемте, расскажете мне, как она себя чувствует.

Медвежья Гора смотрел на вооруженных работников с язвительной ухмылкой, очень похожей на ту, которую Алисии доводилось видеть на лице Трэвиса. С угрюмой решимостью он утвердительно кивнул в знак того, что принимает предложение от единственной женщины, проявившей гостеприимство. Лоунтри выбрал бледнолицую, которая обладала деловым характером и отвагой. Он что-то отрывисто сказал своим спутникам и не торопясь прошел в ворота вслед за Алисией.

Алисия не обращала внимания на недовольное ворчание вокруг. У Трэвиса были друзья в разных кругах, и он хотел бы, чтобы к ним относились с уважением. Она не видела разницы между общением с лодочниками или с индейцами. Самое время для них уяснить это.

Считая, что Трэвис и Алисия спасли жизнь ребенка Медвежьей Горы, индейцы тоже принесли подарки: мягкие бобровые меха и корзины с тыквами и зерном. Каждый из поднесенных даров Алисия встречала восторженным восклицанием, хотя и не представляла себе, как распорядиться таким щедрым подношением. Одну или две тыквы можно приспособить под ковши. Одну корзину с зерном съесть на ужин. Но что делать со всем остальным?

Но судя по тому, с каким удовольствием мужчины приносили подарки, у них, по-видимому, был ответ на этот вопрос. Такая быстрая перемена в их настроении смутила Алисию, но тут на крыльце появилась Бекки с шалью.

По сравнению со всем тем, что принесли индейцы, одной шали, связанной из хорошей тонкой пряжи, Алисии показалось недостаточно, и она напряженно думала, что можно им подарить еще, чтобы уравнять ценность подарков. Шепотом подсказанный Огастом вариант ужаснул Алисию, однако энтузиазм, с каким были встречены кувшины с виски, показал, что он был прав. Алисия заподозрила, что здесь имеет место обмен зерна на виски, но отогнала эту мысль. Она не могла и даже не пыталась понять тягу мужчин к спиртному.

В поисках более ценного подарка, чем спиртное, Алисия вспомнила о фигурке, которую Трэвис вырезал перед отъездом. Она послала за ней одного из мужчин и вручила ее вместе с шалью Медвежьей Горе.

— Для Хомасини и ребенка. Пусть он вырастет таким же свободным и независимым, как парящий над головами орел.

Расправленные крылья орла поблескивали золотом на солнце. Медвежья Гора нежно поглаживал их, глядя на двух похожих птиц, стороживших ворота. Склонность к изготовлению могущественных тотемов проявлялась у Лоунтри еще тогда, когда он был совсем ребенком. Он не сомневался, что в этих орлах есть что-то магическое. Если и была какая-то натянутость в отношениях между двоюродными братьями, то этот подарок свел ее на нет. Он с важным видом принял дар.

— Наши сыновья будут братьями. Надвигающийся злой ветер не коснется их. Они будут расти вместе, как сокол и лев, и будут стоять рядом против их врагов.

Затем, вспомнив, чему его учили миссионеры, и перемешав христианство с языческими верованиями своих предков, он добавил:

— Благословение Господу.

В эту ночь, глядя на полог кровати, Алисия вспомнила эти слова и поняла, как ей не хватает Трэвиса с его проницательностью. Пусть не возвращается и идет к черту, но ей очень не хватает его. Если он не вернется, его сын будет расти, как сорняк в поле. Его сын! Послушал бы ее кто-нибудь! Теперь и она начала думать, как эти окружающие ее мужчины. Алисия не сомневалась, что она носит сына. Первый ребенок Трэвиса не мог быть девочкой. И она нисколько не сомневалась, что, как предсказывал Медвежья Гора, он будет расти вместе со своим индейским кузеном, изучая природу и повадки диких зверей. Как и в случае с его отцом, у нее не будет контроля над ним.

От этой мысли ее глаза наполнились слезами, но она сдержалась и не расплакалась. Что имел в виду Медвежья Гора, когда говорил о злом ветре? До нее доходили какие-то слухи о восстании индейцев, как только она прибыла в эти края, но она слышала только рассказы о том, что где-то что-то случилось, и относилась к этому отстраненно.

Может быть, он имел в виду необычные погодные условия? Может, зима наступит раньше в этом году? Могут ли индейцы предсказывать такие вещи?

Проклятие! Почему же нет Трэвиса, который объяснил бы ей все это? Как он мог привезти ее сюда, а потом исчезнуть, оставив в интересном положении? Она готова убить его за это. Вот возьмет один из его чертовых ножей и вырежет его черствое сердце. А ту лампу внизу нужно было не зажигать, а бросить на землю и растоптать. Пусть ищет дорогу в темноте. Но тогда и она окажется в темноте.

В этот момент где-то под сердцем беспокойно дернулся ребенок. По щекам Алисии заструились слезы, и она стала истово молиться, чтобы Трэвис оказался жив и здоров.

Трэвис, карман которого оттягивало золото, сидел с кружкой холодного пива в мексиканском баре и наслаждался выступлением танцовщицы. Очаровательная сеньорита с кастаньетами не скрывала своих симпатий к высокому и привлекательному мужчине, а Трэвис в ответ приветствовал ее поднятием кружки пива. Черт возьми! У него были деньги в кармане, он располагал временем и мог свободно распоряжаться своей жизнью. Спальня этой мексиканской красотки сгодится для начала так же, как и любая другая. Ему не придется прилагать много усилий, чтобы провести эту ночь в ее объятиях. А может быть, и следующую, и еще одну. Насмешливые синие глаза проплыли перед ним в пьяном угаре, и потому он посчитал возможным заменить их на эти жгучие черные глаза.

Трэвис расслабился в предвкушении отдыха, и тут танцовщица уселась к нему на колени. Ее губы были теплыми и зовущими, тело — гибким и сильным. Ладонь Трэвиса легла на ее маленькую грудь, и в его воображении сразу возникла полная грудь Алисии. Он целовал пухлые губы танцовщицы, а ему казалось, что он целует нежные губы Алисии. Однако запах пота никак не соответствовал запаху гардений.

Застонав, Трэвис опустил монету в декольте танцовщицы и ушел. Его ждала еще одна долгая ночь. Он с одинаковым успехом мог провести ее в седле.

Весть о появлении индейцев быстро дошла до Сент-Луиса. Прослышав об этом, через несколько дней приехал Честер Стэнфорд и принялся уговаривать Алисию уехать с ним в город. Отказ Алисии, в отсутствие Летиции в качестве миротворца, привел к долгому бурному спору. Честер отбыл в ярости, а Алисия провела несколько дней в работе на кухне, подавляя злость консервированием продуктов на зиму.

Слухи о том, что Текумсе удалось собрать внушительное войско на юге, подтвердили возвращавшиеся вверх по реке лодочники, которые останавливались на ферме для обмена новостями и мехами. Другие лодочники, прибывшие к ним из верховьев Огайо, принесли весть о кровавой бойне на севере, инспирированной щедрыми подношениями британцев, занимающих несколько фортов на границе с Канадой. Цивилизация в их понимании, похоже, была равносильна насильственному уничтожению людей, и свою роль в подтверждении этих слухов сыграла природа.

Однажды Алисия заметила, как перешептываются Бекки и Милли, и потребовала рассказать, о чем они говорят. Милли смутилась, но Бекки вызывающе выпятила подбородок.

— Эти индейцы не дураки. Они говорили, что, по словам их пророка, если они не сбросят нас в море, земля разверзнется и поглотит их, а с неба упадет огонь. А вы ведь видели, что происходит. Нормального лета не было, зерно не вызрело, а теперь, смотрите, эти глупые белки бегут топиться в реке. По-моему, это выглядит довольно странно.

Массовое скопление белок, обрекших себя на гибель, само по себе было тревожным фактом, но Алисия ничего не знала о повадках лесных обитателей. Услышав в первый раз уханье филина, она кинулась в объятия Трэвиса. В редких случаях, когда она слышала рык рыси, у нее по спине пробегали мурашки. Она не видела ничего зловещего в природных явлениях и вопреки своим более ранним высказываниям не верила в предсказания и пророчества. Суеверия хороши для диких индейцев.

— Брат Текумсе выдумал свои предсказания лишь для того, чтобы напугать таких дурочек, как ты. В следующий раз, когда ты снова начнешь пороть всякую чушь, я скажу Огасту, чтобы он как следует тебя выпорол.

Рассмеявшись, Алисия оставила возобновивших перешептывание женщин и направилась в конюшню. Она уже не могла ездить верхом, но ей нравились приобретенные Трэвисом жеребята, и она часто наведывалась к ним. Трэвис был в восторге от маленькой кобылки, и теперь, когда она уже твердо стояла на длинных ногах, Алисия тоже увидела, что она обещает превратиться в отличную лошадь. Как бы в подтверждение этого в животе вновь шевельнулся ребенок, и Алисия впервые за несколько недель улыбнулась.

Если бы она верила в знамения, то происшедшее следующей холодной сентябрьской ночью потрясло бы ее.

Среди ночи ее разбудил ставший уже привычным крик Бекки, однако в этот раз она кричала совсем по другому поводу.

Накинув бархатный халат, Алисия подбежала к окну в страхе, что увидит пылающую ферму или амбар. Крик прекратился, но все небо казалось подсвеченным рассеянным светом. Озадаченная Алисия попыталась найти источник освещения. От реки на низину надвигался туман, пронизанный лучами лунного света, хотя луны видно не было. Из дома работников, задрав головы вверх, выбегали мужчины. Они высматривали что-то на небе, невидимое для смотревшей с этой стороны дома Алисии. И вот она появилась — прочертившая небо огненная полоса, на мгновение осветившая затянутый туманом пейзаж. Алисия задохнулась от восторга, но тут же вздрогнула от нового крика Бекки.

Комета оставила после себя облако, которое постепенно закрывали грозовые тучи, но ошеломленные мужчины продолжали глазеть на небо. Один из них увидел в окне Алисию и быстро направился к дому. Алисия поспешила вниз, к нему навстречу.

— Что это было? Почему Бекки все время кричит? — Алисия облокотилась о дверной косяк, положив руку на заметно увеличившийся живот. Сможет ли она снова танцевать, как прежде?

— Не знаю, что это было, мэм. Милли говорит, начались роды. Утром я пошлю кого-нибудь из парней, чтобы он разжег огонь для вас. Думаю, женщинам будет не до этого.

Прагматичность этого человека в какой-то степени лишала эту ночь магии. Алисия жестом остановила его:

— Я дам вам простыни и одеяла. Отнесите ей. Я тоже пойду к ней, только оденусь.

Муж Милли сделал все, как сказала Алисия, и она сама вскоре пересекла двор, направляясь в хижину, которую Трэвис выделил для Бекки и Огаста. Мужчины, похоже, не собирались идти спать, они обсуждали странное явление и подшучивали над Огастом, который нервно мерил шагами лужайку и выпивал все, что ему подносили.

Казалось, он с облегчением воспринял появление Алисии, она же сказала ему несколько ободряющих слов, прежде чем пройти к Бекки. Алисия нервничала не меньше Огаста, но старалась не показывать этого. Она никогда не присутствовала при родах, и сам этот факт страшил ее, но она не могла бросить Бекки в такой момент. Тем более что ей самой скоро придется рожать. Ей будет полезно посмотреть, как это происходит.

Ребенок появился на свет на рассвете. Крохотная кричащая девочка в первую же минуту покорила верзилу лодочника. Вымотанная после ночных треволнений, Алисия чуть не расплакалась при виде гордого отца, держащего на руках своего ребенка. Будет ли Трэвис когда-нибудь так же смотреть на своего сына? Узнает ли он вообще, что она скоро должна родить?

Утирая слезы, медленно переставляя ноги, Алисия двигалась к своему пустому дому. Хорошо, что она не верила в пророчества, потому что при ее настроении происшествие этой ночью могло бы быть растолковано как плохое предзнаменование. Она могла вообразить себе, что так и останется одинокой в этом пустом доме, где только резьба на кроватных столбиках будет напоминать ей о времени, когда она была такой глупой, что еще верила в любовь. Даже вынашиваемый ею плод покинет ее, чтобы окунуться в экзотическую жизнь, которую будут вести его кузены. Ведь в нем течет кровь Трэвиса. Его сын не сможет жить, цепляясь за материнский подол. Его беспокойная натура будет стремиться к подвигам.

Загасив внизу лампу, Алисия медленно поднялась по лестнице, прошла в спальню и в изнеможении рухнула на сохранившую тепло постель. Ребенок протестующе ударил ножкой, но потом успокоился.

Октябрь принес с севера холод, и Алисия от рассвета до заката занималась подготовкой продуктов к зиме. Притом что на ее попечении находилось более дюжины человек, долгая холодная зима могла оказаться нелегкой. Сейчас она уже не позволила бы себе все бросить и уехать в Сент-Луис. Кто-то должен присматривать за ее людьми.

Бекки была совершенно беспомощна, и пройдет еще несколько недель, прежде чем она поднимется с кровати, но у нее будет много хлопот с новорожденной. У Милли два сына-проказника, и все говорит о том, что она ждет третьего ребенка. Когда она в очередной раз пожаловалась на тошноту и убежала, Алисия раздраженно шлепнула ком теста о доску и разразилась тирадой из заметно увеличившегося словаря ругательств. В том мужском окружении, в каком они находились, каждая женщина в пределах досягаемости, по-видимому, обречена быть постоянно беременной. С этим ничего нельзя было поделать.

У нее постоянно болела спина из-за того, что она носила тяжести. По форме живота и по тому, как Алисия переносила беременность, все уверяли, что у нее будет мальчик. Каждый раз, когда доктор Фаррар повторял это, Алисия возмущалась:

— Это как раз то, в чем нуждается этот мир! Еще один мужчина, который пойдет воевать, чтобы силой подчинить себе слабого, который наплодит еще детей и бросит их на произвол судьбы. Если я мучаюсь только для того, чтобы воспроизвести на свет Трэвиса в миниатюре, я положу его в лодку и столкну в реку. Пусть плывет себе вниз по реке в поисках своего отца.

Алисия начала подниматься с кровати, на которой лежала, пока шел осмотр, но молодой врач удержал ее за плечо и вынудил снова лечь.

— Если вы не будете отдыхать, вы просто потеряете ребенка и тогда не придется беспокоиться о том, кто у вас родится. Последуйте совету мистера Стэнфорда, Алисия. Вернитесь в город. В доме вашего отца полно слуг, и они будут ухаживать за вами столько, сколько понадобится. Приближается зима. Здесь вам больше нечего делать. Вы заслужили немного комфорта и отдыха. Уверен, если бы Трэвис был здесь, он настоял бы на этом.

Он говорил о Трэвисе как о покойнике, и Алисия яростно затрясла головой:

— Тогда пусть Трэвис сам скажет мне это. Он не умер, Бернард. Я бы знала, если бы он умер. Он жив, и я буду здесь, когда он вернется. Я никуда не уйду, я буду его ждать.

Алисия знала, что врач считает ее почти безумной, но она и правда сошла бы с ума, если бы Трэвис покинул ее навсегда. Все думали, что раз он не возвращается к завоеванному им сокровищу, то, по-видимому, его нет в живых, но Алисия знала его лучше всех. Он ушел от нее, чтобы начать новую жизнь. Как и обещал, он предоставил ей право жить, как она хочет. Он просто не знал, что ее желания изменились. Возможно, она не могла бы жить с ним, но и без него она жить не могла. Это она знала точно. Он должен вернуться к ней, чтобы она могла сказать ему об этом.