Love Tour

Театральная площадь и Набка

И вам всего хорошего!

– А сейчас, – объявила любовный гид следовавшим за ней странникам, – мы выходим на центральную площадь города, которая называется Театральная. Видите, здесь даже сцена есть! – показала она на полукруглый подиум, примыкавший к стене с красивой колоннадой. – Ну, вот скажите мне, в каком ещё другом городе имеется центральная площадь с подобным названием? Другого такого города нет!

– Интересно почему? – спросила плеяда Хелен.

– Наверно, потому, что местные жители очень любят закатывать здесь сцены ревности, – нашелся сатир Юлий.

– Или признания в любви, – предположила поэтесса Леся. – Кстати, сегодня меня пригласили на этой сцене выступить.

– Да ты что! – удивился пан Тюха.

– Да, – подтвердила Агния, – сегодня не только Леся, но и Серж там будет участвовать. Вот, взгляните, – показала она на афишу ситилайта, установленного при выходе с моста.

Афиша гласила: «21 июня в 21-00 на Театральной площади состоится концерт «Купальская ночь». На главной сцене города выступят группа «Вопли Выкрутасова», рок-группа «Green Red», ска-група «Серж и зомбаки», певица Нина Матиенко и эротическая поэтесса Леся Мудра. В 22-00 феерический праздник воды и огня продолжится на берегу Ужа, где состоится купание в реке и зажжение купальского костра».

– О, скорей бы уже настал вечер! – захлопала в ладони наяда Эвелина.

– Ах, какой тухес!– не сдерживая эмоций, воскликнул вдруг экстравагантный фавн, обнаружив в десяти метрах от ситилайта стоявшую у парапета за книжной раскладкой молоденькую продавщицу. – Какие буфера!

Она была похожа на истекающую соком грушу – с осиной талией, округлыми бёдрами и неимоверной грудью пятого размера. Или шестого, подумал он. Издалека было трудно разобрать.

Продавщицу тут же заметили и все остальные мужчины группы.

– Оце так срака, – с восхищением покачал пан Тюха головой.

– Дупа, что надо, – подтвердил маг Нуар.

– Фигурка, как у амфоры! – обомлел купидон Серж.

Так вот она какая новая тёлка барабанщика, подумал он.

– Вот это афедрон! – раскрыл рот силен Влад.

– Полный отстой! – срезюмировал сатир Юлий, который терпеть не мог всяких излишеств и, как почитатель высокого искусства, предпочитал в основном женщин высоких (высокоинтеллектуальных и высокообразованных) и более или менее худых.

Не согласная с последним утверждением, книжная продавщица слегка картинно прогнула поясницу и тем самым ещё выразительней подчеркнула округлую объёмность ягодиц.

– Это наша местная достопримечательность, – представила её Агния. – Мисс Унгвар 2021. И при этом до сих пор работает книжной продавщицей.

– Какие булочки! – вновь облизнулся фавн Галик. – И спереди и сзади! Ну, просто колобки!!!

Его глаза от изумления полезли на лоб, выходя за пределы бирюзовой оправы. Николь Остин там и рядом не стояла, а Ники Минаж с Ким Кардашьян нервно куксились в сторонке. Позже, узнав имя этой мисс Унгвар и нагуглив его, он обнаружил, что у неё в инстаграмме на два миллиона больше подписчиков, чем у него.

– Галик! – тут же урезонила его Агния. – Ну, как так можно?

– Не обращайте на меня внимания, – приложил руку к груди Галик. – Я просто известный жопоголик.

– А-а, – протянула она, – ну, тогда другое дело.

– Есть, есть ещё девушки в наших селеньях, – благостно промолвил фавн Галик и мечтательно добавил, – вот кому # ябывдул.

– И я, – хрюкнул пан Тюха, навострив в её сторону свиные уши.

– И я, – пролепетал купидон Серж, не сводя с неё восхищённых глаз .

– А # ябнедала, – усмехнулась Агния и повела свою группу дальше. – Лучше обратите внимание вот на этого художника, – кивнула она на стоявшего перед мольбертом бронзового мужчину в длинном сюртуке и в шляпе. – Это один из самых оригинальных памятников в нашем городе. Скульптор Колодко изобразил художника Рошковича за работой над городским пейзажем, причем Мост влюблённых на его картине выглядит таким, каким он был во времена Рошковича.

– Типичный симулякр! – воскликнул сатир Юлий, сравнивая мост на бронзовой картине с реальным мостом.

– А что такое симулякр? – спросила его стоявшая рядом наяда Эвелина.

– Копия того, чего нет в природе, – с важным видом ответил сатир Юлий. – Иначе говоря, фантом, не существующий в объективной реальности. Другими словами, самая настоящая «липа». И при этом она выглядит так, что становится реальнее самой реальности.

– Какой вы умный, – изумлённо покачала головой Эвелина, чем тут же выросла в глазах Юлия, – а ведь, действительно, мост на этой картине есть, а на самом деле его нет. Вместо него построили другой.

– А посмотрите на левую руку художника, – продолжила Агния, – видите, как она вместе с сигарой начищена до блеска. Считается, что, если потереть руку, она заберёт у вас весь негатив. А если сигару, то бросите курить.

Все тут же бросились тереть руку художнику.

– Вот не догоняю я, – недовольно заметила гарпия Карма, – все эти, сука, ваши замочки на мосту и извращённое ощупывание статуй.

Впрочем, после того, как все последовали за гидом дальше, она исподтишка потёрла пальчиком золотистую сигару.

– А сейчас мы спустимся с вами на набережную, – продолжила Агния. – Или на Набку, как её ласкаво называют унгварцы.

Спустившись по ступенькам вниз, она подвела странников к легендарному трехсотлетнему ясеню, ограждённому со всех сторон ромбовидной скамьёй.

– Это так называемый ясень Масарика. Обхват его ствола 5 метров, высота – 30.

– Я спросил у ясеня, – неожиданно вспомнил Серж строчку из известной песни.

– Кстати, да, – кивнула Агния, – многие приходят сюда и спрашивают, где же их любимая.

Все сразу заулыбались.

– А вообще, – продолжила Агния, – этот ясень известен тем, что он обвит паразитирующей лианой. Их тандем уникален и символизирует любовь первого президента Чехословакии Масарика и его жены Шарлотты. Как видите, лиана разрослась в полноценное дерево и змеёй обвивает ясень. Здесь очень любят сидеть влюблённые, – добавила Агния, кивнув на сидевшую на скамье спиной к ним обнявшуюся парочку, томно глядевшую на протекавший за оградой Уж.

– Вот такие они змеи! – прокомментировал её рассказ экстравагантный фавн. – Обовьются вокруг тебя и никуда от них, *лядь, не денешься!

– Пощадите мои уши, Галик, – сделала ему замечание Агния. – Такое впечатление, что здесь собрались не писатели, а одни сквернословы.

– Вы ещё Поселянского не слышали! – усмехнулся Галик. – Я по сравнению с ним просто скромник.

Услышав знакомую фамилию, молодой человек, обнимавший за плечи свою спутницу, обернулся.

– А это, кстати, ещё один матерщинник, – сразу узнала его гарпия Карма.

– А кто это? – едва слышно спросила дриада Магдалина Мария Михайловна.

– Внебрачный сын Уховича, – шёпотом ответил ей панк-купидон Серж.

– Самый известный в Великой Галиции грантоед, – тихо добавил пан Тюха.

– Это после меня, конечно, – уточнил Серж, – а также самого Уховича.

– А чего это вы забыли про меня? – заявила о себе и фурия Ульяна, – я первая стала доить Сороса.

– Да что говорить! – вставил своё слово и сатир Юлий. – Вся ваша великая галицкая литература создана, по сути, на гранты американских, немецких и польских фондов. Так что лит-соросят у нас хоть пруд пруди!

Не удостоив вниманием его реплику, фурия продолжила:

– Кстати, этот хлопчик – тот ещё субчик: в поисках собственной шизофрении поставил себя на третье место после Шевченко и Стуса, назвав поезию «сучей», силлаботонику «*баной», а свои книги – «курвами, которые ходят по рукам».

– Разрешите представить, – подошла к нему Агния, – ещё одна достопримечательность нашего города – самый завидный жених Унгвара поэт Любчик, в честь которого сделали мини-скульптурку в образе Амура с белыми крылышками и огромным бананом в трусах.

Длинноволосый поэт, с безупречно красивым, как у девушки, лицом и с золотой серьгой в виде колечка в левом ухе расплылся в улыбке и тотчас поспешил всех заверить:

– Нет, нет, я хоть и амур, но давно уже не поэт, и не завидный жених тоже, —кивнул он на свою спутницу, – как видите, я женился.

– Поздравляю! Честно говоря, я удивлена… увидеть женатым заядлого холостяка. Как вам это удалось? – обратилась Агния к его спутнице.

– Даже не знаю, чем его очаровала, – с улыбкой ответила его жена. – Это он очаровал меня… своими стихами.

– Интересно, какими же?– удивлённо посмотрел на неё амур Любчик. – Ты об этом мне ничего не говорила. А ну, прочитай хотя б один.

И молодая супруга прочитала первую строчку, обращаясь больше к мужу, чем к обступившей его толпе:

— Та любила его стихи…

Бывший поэт поддержал её:

– А эта говорила на суржике…

– У той плохо пахло изо рта, – с улыбкой продолжила его спутница.

– А эта смотрела дурные сериалы, – парировал поэт Любчик.

– И до сих пор смотрит, – усмехнулась она.

– Потому я и женился на тебе, – просиял он свой обворожительной улыбкой. – Как видите, стихи у меня абсолютно графоманские, – добавил он, обращаясь ко всем, – хотя я и издал их в восемнадцать лет.

– И все они были о любви? – спросила наяда Эвелина.

– Скорей, о шизофрении, а поскольку она длилась у меня девять месяцев, я так и назвал свой сборник.

– Очень удачное название, – подметила гурия Леся.

– Шизофрению не зря называют королевской болезнью, ведь она граничит с гениальностью, – улыбнулся ей амур Любчик, – да и многие религии возникли от свихнувшихся пророков, которые слышали в голове своей чьи-то голоса, а потом записывали их бред на каменных скрижалях.

– Вы тоже слышите голоса? – со знанием дела спросил его маг Нуар.

– Их слышит мой герой, которого я описал в одной из своих последних книжек.

– А вот мой герой, – печальным голосом произнёс силен Влад, – их не только слышит, но и видит.

– Между прочим, – сказал амур Любчик, – вы написали великий галицкий роман. Мировая литература знает не так уж много примеров, когда известные писатели меняли язык написания. Ведь вы с языка перешли на мову, число носителей которой не так уж и велико, не говоря уже о скромных тиражах. Но я уверен, что ваша «Сивая кобыла» имеет неплохие шансы войти в историю велгалита и собрать щедрый урожай литературных премий.

– К сожалению, никаких премий мне пока ещё не дали, – признался Влад. – Даже «Золотого хрена» не удостоился.

– А я удостоился, – похвастался амур Любчик, – несмотря на то, что за право обладать этим «хреном» боролись со мной сам Ухович и даже Ухарский.

– Ух ты! – удивилась гурия Леся. – А какую книжку вы представили на конкурс?

– «Малый галицкий роман», – похвалился амур Любчик, – в нём я описал свои амурные приключения.

– А вот с этого места поподробнее, – заинтересовалась гарпия Карма.

– По сюжету один молодой поэт… – начал амур Любчик.

– Ну, ясно кто, – догадался панк-купидон Серж.

– …просыпается со страшного похмелья с огромных бананом в трусах и решает, что ему надо срочно жениться, потому что только так он сможет упорядочить свою беспорядочную половую жизнь.

– Вау, как интересно! – воскликнула фурия Ульяна.

– Действие этого маленького романа, – продолжил амур Любчик, – разворачивается неподалёку отсюда, в том доме, где я десять лет назад снимал квартиру. Ну, когда ещё был молодым…

– Старый, – перебил его пан Тюха, опуская его на землю, – а на хрена?

– Что на хрена? – не понял амур Любчик.

– На хрена тебе нужна была эта премия? – усмехнулся пан Тюха. – Там ведь вместо денег дают обычный хрен.

– Какая разница? – искренне удивился амур Любчик. – Зато какой пиар.

– Ну, ладно, всего вам хорошего, – помахала Агния бывшему поэту и его жене ручкой, собираясь вести своих странников дальше.

– Постойте, – запротестовал амур Любчик, не желая прощаться с ними, – а вы читали, что гетман Дякула написал обо мне?

– Нет, – покачал головой панк-купидон Серж.

– Сейчас я вам прочту, – сказал Любчик, живо доставая смартфон и открывая в зомбуке статус гетмана, – вот нашёл этот пост: «Ваш земляк молодой талантливый писатель Любчик так описал ваш город, что я бы сам сюда переехал, если бы не державные дела. Мне только 55, а Унгвару уже 1127 лет. Чтобы вы знали, я несколько раз в день вспоминаю о вашем городе. Ведь только в Унгваре одна из ваших улиц заканчивается шлагбаумом и границей с Евросоюзом».

Закончив читать, Любчик сладостно добавил:

– Я так мечтаю, чтобы наш бывший гетман поскорее сюда переехал.

– Мы тоже об этом мечтаем, – с сарказмом произнесла Агния, намереваясь идти дальше по набережной.

– А я ведь забыл вам ещё одну новость сообщить, – добавил амур Любчик, никак не желая расставаться с группой именитых писателей, – я решил сегодня отказаться от еды.

– А это ещё зачем? – удивилась гарпия Карма.

– В знак солидарности с Аликом Емцовым, который голодает уже 147 дней, – радостно ответил амур Любчик. – Призываю и вас присоединиться.

– Ну уж нет, – ответил ему фавн Галик. – Что-что, а я люблю поесть.

– Откажитесь, по крайней мере, от обеда или ужина, – умоляюще произнёс амур Любчик.

– Ладно, я подумаю над этим, – ответил ему силен Влад.

– Ну, хорошо, – кивнул амур.

Воспользовавшись заминкой, Агния также кивнула ему и его спутнице:

– И вам всего хорошего.