Ловушка для Артемиды

Глава третья

Машина Хрофт Шейда – конфискованный джип с приводом на все колеса в сопровождении пяти автомобилей охраны (до недавнего времени они принадлежали полиции города, а теперь перешли в собственность победителей) въехала на площадь перед рестораном «Глория» и остановилась.

– Я их не вижу, – сказал Хрофт Шейд. – Опаздывают?

– Не думаю, что специально, – успокоил его Рони Йор. – Для полной согласованности нужно долго тренироваться, а на это у нас не было ни времени, ни, честно сказать, желания. Кстати, а вот и они.

Четыре бронекара Службы FF появились на площади с запада и остановились напротив машин повстанцев. Лучи фар с обеих сторон уперлись друг в друга и замерли в настороженном ожидании.

– Убери свет, – приказал Хрофт Шейд водителю.

– Так они же…! – возмущенно начал было тот.

– Убери.

Водитель с явной неохотой подчинился, и противоположная сторона тоже немедленно притушила фары.

– Политика, – назидательно произнес Хрофт Шейд, – это искусство компромисса.

– А разве не искусство возможного? – удивился Рони Йор.

– Какая разница? Суть одна и та же. Главное – знать, когда воевать, а когда улыбаться и уступать в мелочах. Чтобы выиграть в главном.

– А ты знаешь? – не удержался от ненужного, в общем-то, вопроса Йор.

– Я стараюсь узнать. – после секундной паузы ответил Шейд. – Прямо по ходу дела. Иначе нам не выжить. И тебе советую заняться тем же самым. Пошли.

– А я что делаю? – Рони открыл дверцу и выбрался из машины одновременно с Хрофтом. – Между прочим, начальница Службы FF города, эта Йолике Дэм, как оказалось, очень даже ничего. Хоть и не молоденькая девочка уже, конечно.

– Ты у нас тоже не мальчик, – Хрофт обернулся и подмигнул.

– А причем здесь я?

– Как это – причем? Йолике – правая рука Первой, насколько мне известно. А ты – мой главный заместитель. Так что тебе с ней сам бог велел… это… контактировать. По всем, так сказать, позициям.

– Если так рассуждать… – начал Рони, но высказать до конца мысль не успел – дверца одного из бронекаров отъехала в сторону, и оттуда появилась сначала Йолике Дэм с двумя вооруженными оперативницами, а затем и Первая собственной персоной.

К приходу дорогих гостей Кора Инш подготовилась со всей тщательностью, на которую была способна.

Основной зал ресторана блистал чистотой, на столах красовались новые скатерти и живые цветы в вазочках (пришлось нанести визит на богатые клумбы шикарного особняка неподалеку, еще днем покинутого хозяйкой), а для переговоров был приготовлен отдельный, самый большой и дорогой кабинет.

– У нас переговоры или банкет? – обратилась Первая к Йолике, оглядев, уставленный разнообразными блюдами стол.

Йолике молча улыбнулась.

– Прошу меня извинить, – чуть поклонилась Кора. – Я всего лишь хозяйка этого ресторана и ничего не понимаю в политике. Но мне кажется, что день сегодня был очень трудный для всех, и хорошо и вкусно поесть в таких случаях еще никогда и никому не мешало. Ну и немножко выпить, конечно, – добавила она, подумав.

– А что, – сказал Хрофт Шейд, – по-моему, наша хозяйка права. Не знаю, как у вас, а у меня за день во рту не было ни крошки. Поедим, глядишь, и станем добрее друг к другу.

– Да мы уж и так добрые – ехать дальше некуда, – пробормотала Первая. – Впрочем, ладно, я согласна. Но тогда, – она обратилась к хозяйке, – потрудитесь накормить и наших людей. Как женщин, так и… мужчин. Там, в большом зале. Я заплачу.

– Мы заплатим, – возразил Хрофт Шейд. – И не деньгами, а золотом. Это будет надежнее.

– Почему вы так считаете? – Первая уселась за стол, и остальные последовали ее примеру.

– Все просто, – ответил Шейд. – Началась война. А во время войны бумажные деньги обесцениваются. Так меня, во всяком случае, учили. Кстати, меня зовут Хрофт Шейд. На сегодняшний день я – лидер мужчин Подземелья. А это мой главный помощник и первый заместитель Рони Йор.

– Надо же, – удивилась Первая, – вас неплохо учили, оказывается. Что ж, это радует. Меня зовут Кана Окс, я – Первая этого города и окрестностей. До гор на севере, леса на западе и на тысячу с лишним километров к югу и востоку. Рядом со мной начальница Службы FF города Йолике Дэм. Прошу, если не любить, то хотя бы жаловать.

– Отчего же, – усмехнулся Хрофт Шейд. – Мы вполне способны на любовь.

– Разве? – приподняла брови Первая. – По тем событиям, которые произошли сегодня, этого не скажешь.

– Послушайте, Кана, – вздохнул Хрофт, – вам не кажется, что, если мы начнем переговоры с взаимных обвинений, то вряд ли придем к приемлемому соглашению?

– Вероятно, – согласилась Первая и улыбнулась, от чего ее лицо неожиданно помолодело. – Но очень трудно удержаться. Сестра, – обратилась она к официантке, молча ожидавшей у дверей. – Налейте нам, пожалуйста, вина и ступайте себе. Разговоры, которые здесь будут вестись, предназначены не для ваших ушей.

– Итак, – продолжила она, когда все выпили за взаимопонимание (тост предложил Хрофт Шейд) и приступили к еде. – На чем мы остановились?

– На том, что идет война, – дипломатично напомнила Йолике. – А во время войны бумажные деньги обесцениваются.

– Да, – кивнула Первая. – И не только деньги, к сожалению. Человеческая жизнь тоже. Но попробуем быть конструктивными. Что вы предлагаете в сложившейся ситуации? – обратилась она одновременно к обоим мужчинам. – Ведь у вас, как мне кажется, наверняка должен был быть план дальнейших действий, после того, как вы захватите город. Его вы захватили. Что дальше? С учетом того, что мою армию вы хоть и потрепали изрядно, но отнюдь не уничтожили, и скоро она будет здесь.

– Разумеется, такой план у нас есть, – подтвердил Хрофт Шейд, подцепив на вилку кусок ветчины и отправляя его в рот. – М-м… неплохо. Он не такой детальный, каким был план атаки на город, но все же, на мой взгляд, достаточно разумный и, что самое главное, выполнимый. Что же касается вашей армии, то, извините, она не может являться весомым аргументом в наших переговорах.

– Отчего же? – прищурилась Кана Окс.

– Оттого, что она разбита и деморализована.

– Всего лишь небольшие потери. И не деморализована, а, скорее, слегка обескуражена и очень разъярена.

Хрофт Шейд рассмеялся.

– С вами интересно иметь дело, – сообщил он. – Я рад, что мы познакомились.

– Спасибо, – наклонила голову Первая. – Так что там насчет плана?

– Рони, – обратился к Йору Хрофт Шейд. – Изложи, пожалуйста. У тебя подобные вещи лучше получаются.

Они обнялись и с минуту стояли на обочине дороги, не в силах прийти в себя от столь невероятной встречи. Наконец, Миу слегка отстранилась и с улыбкой поглядела в полные слез глаза подруги.

– Перестань, – она вытащила из заднего кармана грязноватый носовой платок и протянула его Джу. – На, вытри щеки. Все уже хорошо. Великая Матерь любит нас. А иначе как бы нам удалось встретиться в нынешнем бедламе? Главное, что ты жива, и я страшно этому рада!

– Спасибо, – Джу с сомнением посмотрела на платок и, подумав, достала из своего кармана пакетик мягких бумажных салфеток. – Это от неожиданности, – пояснила она, вытирая салфеткой глаза и нос. – Я почти и не надеялась тебя найти. В новостях передали, что твоя ферма взорвана «дикими», вот я и… Ох, как же это здорово, что ты жива! Погоди, а что с рукой? Она же вся в крови у тебя!

– Не в крови, а в бинтах, – засмеялась Миу. – Правда, в бинтах окровавленных и грязных, не спорю. Пустяки, не обращай внимания. Всего-навсего сильный порез, и он уже заживает. Расскажи лучше, что там в городе и куда ты направлялась? А то я вообще ничего не знаю, кроме того, что началась самая настоящая война с «дикими».

– Я… – теперь, когда она встретила Миу, Джу и сама уже не могла как следует понять, куда и зачем она шла из охваченного огнем и насилием города. – Я просто бежала. Как и все, кого ты видишь на этой дороге. «Дикие» захватили город. Паника, стрельба, пожары… Они поднялись из Трещины на самодельных воздушных шарах, представляешь? Тысячи вооруженных «диких»! Все, кто мог, бросились вон из города, моя машина застряла в жуткой пробке, и пришлось идти пешком. Тут, неподалеку, есть городок, знаешь? Все туда идут, и я вместе со всеми. Там, наверное, можно переночевать, и вообще…

– И вообще, не так страшно, когда все вместе, да? – участливо спросила Миу и снова обняла художницу. – Ничего. Теперь, когда мы нашли друг дружку, все опять будет хорошо. Честно говоря, я тоже шла в этот городок. Это единственное место, думала я, где можно нанять машину, чтобы съездить за тобой.

– Ты хотела ехать за мной в город? – глаза Джу изумленно распахнулись. – Сумасшедшая!

– Ну, теперь-то никуда уже ехать не надо, верно? – Миу засмеялась и поправила на плече автомат. – Идем. Скоро ночь и желательно все-таки в городок нам сегодня попасть. Там хоть и будет нынче тесно, как семечкам в созревшем подсолнухе, но все же ты права – это лучше, чем ночевать в поле.

Когда они вошли в городок, уже наступила ночь. Впрочем, электрического света на улицах вполне хватало, чтобы разобраться в окружающей обстановке.

А вот чего явно не хватало, так это мест для ночлега.

Обе гостиницы, административные здания и даже офисы частных фирм были уже забиты беженками под завязку. Можно было, конечно, попытаться устроиться на частную квартиру, но, судя по тем разговорам, которые они невольно слышали на переполненных растерянными женщинами улицах, шансов на это тоже практически не оставалось.

– Надо идти в городской лесопарк, – решила, в конце концов, Миу. – Я знаю, где он. Там хотя бы травка мягкая. Опять же и мы никому мешать не будем, и нам никто.

– Да хоть на любой пустырь, – вздохнула Джу. – А то у меня скоро ноги отвалятся. Предупреждаю – это не метафора.

Парк оказался, действительно, вполне удобным местом для ночлега. Правда, все лавочки-скамеечки тоже оказались заняты, но здесь, по крайней мере, работали общественные туалеты и было довольно относительно чистой воды в трех фонтанах и одном ручье, когда-то умело и красиво превращенном в каскад маленьких искусственных водопадов.

Костер подруги разводить не стали. Расположились под вековой липой, наскоро поужинали тем, что нашлось у Джу в рюкзаке, запили еду водой из фонтана, постелили на траву еловые ветви, которые нарезала и принесла Миу, и легли спать.

Миу Акх, привычная к жизни на свежем воздухе, уснула крепко и сразу, положив голову ни сгиб локтя. Художница же погрузилась в некий зыбкий полусон-полуявь, где смутные и тревожные образы прошедшего дня мешались с желтоватым светом парковых фонарей и темными ночными силуэтами кустов и деревьев. Наконец, явь стала уступать, и Джу, уж было, совсем погрузилась в сон, как тут в ее затуманенный мозг настойчиво проник шум шагов и негромкие, но твердые и ясные голоса.

– Не парк, а лежбище какое-то…

– И не говори. Ступить некуда.

– Чего ты хочешь, беженки. Куда им было еще деваться?

– Оставались бы в городе.

– В городе…Молчи уж лучше. А мы сумели защитить тот город?

– Ну, знаешь!

– Отставить.

– А чего она…

– Я сказала – отставить.

– Есть…

– О, девочки, смотрите, кажется здесь, под липой, посвободнее!

– Точно. Всего только двое. Нам места хватит.

Джу открыла глаза, села и ее тут же ослепил яркий луч фонаря.

– С ума сошли? – осведомилась художница, прикрываясь ладонью. – Уберите немедленно!

– Извините, – произнес отрывистый женский голос, и луч исчез. – Это рефлекторно. Просто мы искали удобное место для ночлега.

– Я вас почти не вижу – сказала Джу. – Ваш фонарь меня совсем ослепил.

– Да, – согласился тот же голос. – Фонари у нас хорошие. Ничего, скоро пройдет. Значит, вы не против, если мы устроимся рядом? Впрочем, это не имеет значения, потому что мы все равно устроимся.

Джу рассмеялась.

– Забавно, – сказала она. – Может, вы все-таки подойдете ближе? А то неудобно так разговаривать.

– Охотно.

Три женские фигуры выступили из ночной тьмы и приблизились к Джу и спящей Миу.

– Располагайтесь, – предложила художница. – Места, действительно, хватит.

– Спасибо, вы очень любезны, – поблагодарила одна из женщин, обладательница уже знакомого отрывистого голоса. – Мы, пожалуй, разожжем костер. Ночь теплая, но уж больно чаю хочется. И давно. Вы хотите чаю?

Джу прислушалась к себе и неожиданно поняла, что, действительно, многое готова отдать за чашку горячего, хорошо заваренного и сладкого чая.

– Очень, – призналась она.

Через пять минут костер уже пылал, и над ним был подвешен алюминиевый котелок с водой. При свете огня Джу, наконец, удалось разглядеть нежданных соседок.

Все трое были облачены в темные, одинакового покроя, хлопчатобумажные комбинезоны и высокие армейские ботинки. Возле ствола липы были свалены в кучу их одинаковые же плоские рюкзаки, а к самому дереву прислонились три автомата. Стволами – к стволу.

«Да это же армия, – догадалась художница. – Вернее, ее остатки. Интересно бы их расспросить, о том, что сегодня произошло. Если, конечно, они пойдут на такой разговор».

– Меня зовут Джу Баст, – сообщила она. – А это моя подруга. Она умеет крепко спать в любых обстоятельствах.

– Полезное умение, – кивнула обладательница отрывистого голоса. Пламя костра швыряло причудливые блики на ее темно-русые, коротко стриженые волосы и плясало в больших, чуть навыкате, внимательных глазах. – Она, случайно, в армии не служила? Впрочем, неважно. Меня зовут Кана Кейра. Лейтенант Кана Кейра, командир танкового взвода. Со мной – экипаж моего танка. Девочки, как там вода, закипела?

– Еще минута, командир, – откликнулась одна из «девочек», подкладывая в костер хворост.

– Очень приятно, – сказала Джу. – Надо же, вы, оказывается, тезка нашей Первой? Редкий случай.

– Не такой уж и редкий, – пожала плечами лейтенант. – В нашем полку было целых три Каны. Включая меня.

– Было?

– Да. Потому что полка уже нет.

– Как это? – тихо спросила Джу.

– Очень просто. Так бывает во время войны. Был полк – и нету. Да вы не переживайте. Переформируемся и еще повоюем, не все потеряно.

– Дым, – отчетливо произнесла во сне Миу. – Дым и огонь. Дотла.

– Вот именно, – согласилась Кана и, отстегнув болтающийся у нее на спине танкистский шлем, бросила его рядом с собой на траву.

– Моя подруга – фермер, – пояснила Джу. – Сегодня утром «дикие» ее ферму уничтожили. Взорвали.

– А, знаю, – кивнула танкист. – Ловушка на ферме. Взвод разведки там полностью лег. И не только он.

– Чай готов, – сообщили от костра.

– Наливай, – сказала Кана Кейра.

– Неужели все так плохо? – Джу приняла из рук женщины-танкиста горячую кружку. – Спасибо.

– Не все, – вздохнула лейтенант. – Наша Первая как раз сейчас ведет переговоры с «дикими». Да, нас здорово потрепали. Надо признать, что «дикие» подготовились к этой войне лучше. А самое главное – им удалось нанести удар первыми. Но. Сил у них все равно гораздо меньше, чем у нас. И вооружены они неизмеримо хуже. Учитывая все это, можно с большой долей уверенности предположить, что они договорятся, и боевые действия вряд ли возобновятся. Во всяком случае, здесь, у нас.

– У нас… – повторила за Каной Джу. – А вообще на планете? У вас есть хоть какие-то новости? Я ушла из города еще утром и не знаю, что сейчас происходит в мире.

– Если судить по информационным сообщениям, – сказала Кана, – в мире начинается хаос. «Дикие» восстали почти везде. Но точной информации у меня нет. Нам не до этого было. Сначала мы дрались, потом хоронили мертвых, потом… Армия, вернее то, что от нее осталось, уже сейчас, я думаю, подошла к городу. В качестве аргумента на переговорах.

– А вы? – удивилась Джу.

– А мы сломались, – пояснила лейтенант-танкист. – От моего взвода осталась одна машина. Моя. И как раз на въезде в этот городок… Ничего серьезного, утром починимся. Но ждать нас, разумеется, никто не стал.

– Так значит, вы считаете, что в город в скором времени можно будет вернуться? – с надеждой осведомилась Джу.

– Думаю, да. Еще день, ну два. Впрочем, я человек военный, и мое дело не рассуждать, а выполнять приказы, так что… – Кана пожала плечами, как бы показывая, что не может дать никаких гарантий.

– Я понимаю, – вздохнула Джу. – Мир изменился. И, наверное, он уже не будет прежним. И придется как-то приспосабливаться. Но… Мой дом там, в городе, другого нет. И очень не хочется скитаться.

– Поживем – увидим, – Кана отставила в сторону кружку и потянулась всем телом. – Тяжкий был денек. И скоро опять утро. Давайте спать, мы очень устали.

– Да, конечно, – согласилась Джу. – Спасибо вам.

– За что? – удивилась лейтенант.

– За надежду, – ответила Джу. – Не знаю почему, но после разговора с вами, она во мне окрепла.

– А, – усмехнулась Кана. – Просто вы, как лицо гражданское, невольно видите во мне защитницу и думаете, – раз уж она, солдат, не паникует и уверена в себе, значит, все будет хорошо. Это правильно, так и должно быть. Спите, – с этими словами, танкист улеглась на траву возле догорающего костра, положила под голову шлем и закрыла глаза.

– Спокойной ночи, – тихо сказала Джу. – Спокойной нам всем ночи.